Geum.ru

От Утопии до Гулага

Вид материалаДокументы

Содержание


Реализация марксовой утопии.
Некоторые итоги.
Подобный материал:

От Утопии до Гулага.

- Так вы все-таки верите же в Новый Иерусалим? –

Верую, - твердо отвечал Раскольников.

Ф. Достоевский. Преступление и наказание.

Предварительный обзор социальных утопических теорий.


Под утопическими теориями понимают теории построения бесконфликтного общества, отказавшегося от частной собственности и, чаще всего, семьи (общественное воспитание детей).


Наиболее ранние представления о «коммунизме» появились еще в античности.

В своем произведении «Государство» Платон выстраивает план построения бесконфликтного общества. Пародию на платоновские изыскания создал Аристофан (комедия «Женщины в народном собрании»). К теории Платона мы еще вернемся.

Продолжили платоновскую идею Эвгемер и Ямбул («Остров Солнца»). В отличие от Платона, который выразил свою идею в политическом трактате, они описывали политическое устройство в виде романа-путешествия. Путешественник попадает случайно на некий далекий остров, на котором царят идеальные, с его точки зрения, порядки. На всех этих островах отсутствует частная собственность и семья.


На рубеже нашей эры на территории Иудеи появилась секта ессеев. Ессеи отвергали насилие, безусловно отрицали рабство, жили общинами. Внутри общины они признавали только общую собственность, помогали друг другу и учили, что они братья между собой.

Влияние ессеев на христианство очевидно. Иоанн Креститель (упоминаемый Флавием) был связан с ессеями. Ессейские общины были уничтожены во время Иудейской войны (66г. н.э.).


Так же, как у ессеев, общность имущества практиковалась в раннехристианских общинах.

Иисус говорит «Если хочешь быть совершенным, продай свое имение и раздай нищим». (Мф. 19,21).

«Некоторый же муж, именем Анания, с женою своею Сапфирою, продав имение,
утаил из цены, с ведома и жены своей, а некоторую часть принес и положил к ногам Апостолов. Но Петр сказал: Анания! Для чего [ты допустил] сатане вложить в сердце твое [мысль] солгать Духу Святому и утаить из цены земли? Чем ты владел, не твое ли было, и приобретенное продажею, не в твоей ли власти находилось? Для чего ты положил это в сердце твоем? Ты солгал не человекам, а Богу. Услышав сии слова, Анания пал бездыханен; и великий страх объял всех, слышавших это». (Деяния 5:1-4).


В 21гл. «Откровения Иоанна» («Апокалипсис») описывается Новый Иерусалим, центр нового мира, который станет явью после второе пришествие Христа.

Первые христиане еще верили в скорое его осуществление (на протяжении жизни существующего поколения). «Откровение», особенно его архитектурные фантазии, оказало немалое влияние на последующие утопии.


С ростом церковного богатства и совпадения интересов церковной верхушки с интересами светской власти официальная церковь расстается с ранним христианским «коммунизмом».

После крушения Римской империи и переселения на ее территорию варваров в Европе наступает «культурный шок», во время которого мечты о «светлом будущем» теряют свое значение.

В XII веке они возвращаются в виде коммунистических ересей.


Католическая церковь ведет с этими сектами ожесточенную борьбу, но на смену одной разгромленной ереси, возникает другая. Вальденсы, катары, лолларды, табориты анабаптисты и еще многие. Некоторые из этих сект проповедуют смирение, другие объявляют войну и официальной власти, и официальной церкви. Под знаменами еретических движений по Европе прокатываются крестьянские войны.

В 1534 г. крестьянская армия анабаптистов вошла в город Мюнстер и захватила его. В городе была установлена жестокая диктатура. Была объявлена общность имущества и общность женщин. В городе начались грабежи (обобществление) и террор. «Новый Иерусалим», как именовали захваченный город анабаптисты, просуществовал около года.


Воодушевляющая надежда на возможность построения «новой земли и нового неба» основывалась на вере в Божественную волю, позднее слово «Бог» заменило выражение «Мировой Прогресс». В любом случае воля и энтузиазм верующих основывались на идее исторического детерминизма, понимание которого ясно только истинно верующим, и недоступно служителям Зла.


Крестьянские войны в Европе имели не только религиозные, но и социальные причины. Впрочем, и само возникновение «коммунистических» сект имело те же самые социальные причины.

Изменение социальных условий в Европе покончило с эпохой крестьянских войн и массовым порождением соответствующих сект.


Эпоха Возрождения продолжила античный интерес к представлениям о наилучшем устройстве общества.

В 1516 г. Т. Мор публикует «Утопию». Название острова: от греческих «u» - «нет» и «topos» - место. «Не имеющая места».

В 1623 г. выходит «Город Солнца» Кампанеллы. Оба произведения представляют собой романы-путешествия.

В «Утопии» государство представляет союз больших самоуправляемых семей.

В Городе Солнца существует жестко иерархизированная власть священников, которая пополняется за счет кооптации. Собрание этих священников выбирает диктатора, носящего титул «Солнце». У соляриев существует единственная Книга, в которой сосредоточена вся мудрость.

В Утопии существует семья, и прелюбодеяние считается тягчайшим преступлением. У соляриев семьи не существует, Вопрос о подборе пар-производителей решают священники.

В сравнительно гуманной Утопии существует, однако, рабство. В рабов обращают тех, кто совершил тяжкие преступления. В «Городе Солнца» существует смертная казнь.

Надо сказать, что только у этих авторов в их вымышленных государствах существует преступность.

В последующих утопических трактатах испорченность человечества объясняется, как правило, существованием частной собственности. Утописты считали, что в первобытности понятия «собственность» не существовало, и ее появление объясняли неким гипотетическим случайным происшествием.


Начиная с Т. Мора, возникновение справедливого общества в романах-путешествиях объясняется действием некоего мудрого правителя.

Кабе, описывая историю своей вымышленной страны Икарии, сообщает: «К счастью, диктатор, избранный народом, Икар, оказался лучшим из людей».

Авторы политических трактатов зачастую обращались за помощью к реальным правителям.

Платон предлагал осуществить свое идеальное государство Дионисию, тирану Сиракуз. В результате своей назойливости философ был продан в рабство, из которого его выкупил и освободил философ Анникерид.

Современник английской революции Уинстенли предлагал осуществить свой проект Кромвелю.

Сен-Симон обращался к Людовику XVIII, Фурье надеялся «на какого-нибудь короля, который, не будучи одарен изобретательным умом, обладал бы только сильной волей, как тигр Махмуд II» (турецкий султан).

Оуэн считал, что для осуществления его проекта необходимо установить разумное правительство.

Отчаявшись в надежде на помощь властьимущих, последователи Кабе, Фурье и Оуэна начали устраивать поселения-коммуны. В Шотландии и на территории Северной Америки было создано несколько таких поселений, которые распались через некоторое время из-за внутренних конфликтов.

В России фурьерист Петрашевский решил организовать в коммуну своих крепостных. Затея не удалась – перепуганные крестьяне сожгли приготовленное для них здание фаланстера.


В 1796 г., во Франции Гракхом Бабефом была создана «Тайная директория». В организацию входило около десяти человек. Организация ставила себе целью захват власти и установление революционной диктатуры, во главе которой станут заговорщики. Диктатура предполагалась временной, на это время должна быть установлена жесткая цензура и лагеря, куда будут помещать всех противников равенства. Окончательной целью заговорщиков было установление коммунистического строя. Организация просуществовала 40 дней. После суда Бабеф и Дарте были казнены.

Идеи Бабефа через три десятилетия воскресил Бланки. Ему удалось создать организацию, включавшую более чем тысячу членов, в основном ремесленников и рабочих. В 1839 г. Банки предпринял попытку захвата власти и был арестован. Во время Парижской Коммуны (1871 г.) сторонники Бланки входили в ее руководство.

Впоследствии бланкистские идеи с европейской сцены сошли на нет.

В России, напротив, они фактически возобладали в среде революционеров-народников. Наиболее яркими фигурами русского бланкизма стали С. Нечаев и П. Ткачев.

Марксизм.


В СССР марксизмом признавались произведения, написанные самим Марксом и его другом Энгельсом, а так же Лениным и, до 1956 г., – Сталиным. С другой стороны, многие социал-демократы, объявленные большевиками «прихвостнями буржуазии», тоже искренне считали себя марксистами.

Я, в данном случае, буду понимать под марксизмом только работы Маркса и Энгельса.

Мне претит, как бездумный нигилизм по отношению к марксизму, так и его бездумная апологетика.

Маркс явился одним из основателей социологии. Он первый или один из первых, кто при построении социальных теорий начал обращаться к статистическим данным.

Если домарксовская философия оперировала понятиями разумности (глупости), естественности (испорченности), то Маркс оперировал понятиями социальных интересов.


Представление о делении общества на аристократию и народ Маркс расширил и уточнил, сформулировав понятие «класс». Маркс ввел в социологию новые категории: классовые интересы, классовое сознание, классовая борьба.

Марксом были предсказаны кризисы и выявлен их механизм.

В отличие от предшествующих авторов коммунистических теорий, объяснявших появление собственности либо случайностью, либо результатом человеческой глупости, марксизм создал стройную теорию исторического развития человечества, с некоторыми коррективами принимаемую и сегодня.

Если предшествующие аналитики сводили всю историю к феномену человеческого сознания, то Маркс отдал первенство бытию.

В сложных системах все взаимосвязано. Через 60 лет после смерти Маркса Н. Винер ввел в оборот представление «обратная связь».


В соответствии со своим пониманием классовых интересов марксизм постулировал роль пролетариата в построении коммунистического общества.

«Пролетариат берет государственную власть и превращает средства производства прежде всего в государственную собственность. Но тем самым он уничтожает самого себя как пролетариат, тем самым он уничтожает все классовые различия и классовые противоположности, а вместе с тем и государство как государство» (Энгельс Ф. Анти-Дюринг.). Этот переходный период между «берет» и «уничтожает» основатели марксизма и назвали словами «диктатура пролетариата».


В «стране победившего социализма» из Маркса сделали непререкаемого пророка.

Ошибался ли Маркс? Безусловно. Особенно это касалось марксистской футурологии. Маркс был прав, когда заявлял, что бытие сравнительно нового тогда класса – пролетариата определит его особое сознание.

Но это сознание оказалось вовсе не коммунистическим, а тред-юнионистским.

Политические партии, представлявшие интересы рабочего класса (социал-демократия), постепенно отошли от коммунистической идеологии и стали бороться за улучшение положения рабочих внутри капиталистической системы.

Абсолютное обнищание пролетариата оказалось мифом – на протяжении всего последующего времени, несмотря на войны и кризисы, благосостояние рабочих, в общем и целом, неуклонно возрастало и возрастает.

Маркс рассматривал человека как абсолютно рациональное существо. Признавая материалистическую теорию Дарвина, он не понял, что речь может идти не только о физиологическом наследии животных предков, но и психологическом (инстинкты) – то, что Фрейд впоследствии назвал бессознательным (подсознание). В поэзии и в быту оно называется страстями.

В социальном плане подсознание проявляется в стремлении к первенству (роскоши, власти), в агрессивности, которая может быть перенаправлена с виновника обиды, на любого другого человека, в ревности и т.п.

Именно несовершенство человека препятствует построению идеальной общественной системы. Это положение не отменяет социального прогресса – к идеальному обществу человечество движется. Утопия есть не цель, а ориентир движения. Впервые об этом сказал социал-демократ Эдуард Бернштейн.

Известно, что во многих государствах буржуазия приходила к власти в результате революций. В 1848 г. революционное движение охватило почти всю Европу. На этом фоне теория Маркса и Энгельса о мировой пролетарской революции выглядела, как весьма корректная научная гипотеза.

Эта оптимистическая гипотеза, к сожалению, не подтвердилась. Зато подтвердились их некоторые наиболее мрачные социологические прогнозы.

Реализация марксовой утопии.


Все «пролетарские» революции произошли в странах, где рабочий класс был в абсолютном меньшинстве, а абсолютное большинство населения составляло крестьянство. «Коммунистические» революции самостоятельно победили в России, Югославии, Албании, Китае, Вьетнаме, Северной Корее.

«Поскольку между парцелльными крестьянами существует лишь местная связь, поскольку тождество их интересов не создает между ними никакой общности, никакой национальной связи, никакой политической организации, - они не образуют класса.

Они поэтому неспособны защищать свои классовые интересы от своего собственного имени, будь то через посредство парламента или через посредство конвента. Они не могут представлять себя, их должны представлять другие.

Их представитель должен вместе с тем являться их господином, авторитетом, стоящим над ними, неограниченной правительственной властью, защищающей их от других классов и ниспосылающей им свыше дождь и солнечный свет.

Политическое влияние парцелльного крестьянства, в конечном счете, выражается, стало быть, в том, что исполнительная власть подчиняет себе общество». (Маркс К. т.8 с.207-208).

Гражданская война в России стала повторением крестьянских войн средневековья.


Формулируя свою пятичленную схему, Маркс замечает: «Это не относится, например, к Востоку, при существующем там поголовном рабстве, это так только с точки зрения европейской» (т. 46, ч.1, с.485).

Энгельс в письме Каутскому заметил, что «первобытный коммунизм на Яве, в Индии и в России образует самую широкую основу для эксплуатации и деспотизма» (М.Э. Соч. т.36. с.97). Азиатский деспотизм Маркс характеризовал как "поголовное рабство" (М.Э. Соч. т.46. ч.1. с.485).


Г.В. Плеханов, предостерегая народовольцев (Ткачева) от попытки преждевременного захвата власти, утверждал, что после захвата власти революционному правительству «будет предстоять такая альтернатива: или оно должно оставаться равнодушным зрителем медленного разложения экономического равенства (что продемонстрировал впоследствии период НЭПа), … либо оно должно будет искать спасения в идеалах патриархального и авторитарного коммунизма, внося в эти идеалы лишь то видоизменение, что вместо перувианских «сынов солнца» и их чиновников, национальным производством будет заведовать социалистическая каста» (Избр. М.1956.т.I. с.105).

Анализируя НЭП, опять можно вспомнить Платона. В его идеальном государстве существовали три касты: философы (каковыми считали себя партийные теоретики), стражи (силовой блок) и податное население, обязанное кормить первые две касты. Правящие группы были лишены права собственности, все остальные могли ею обладать.


Ленин утверждал, что «НЭП – это всерьез и надолго». «Надолго» продолжалось чуть более пяти лет.

В начале 1922 г. в Москве произошло одно примечательное событие. Коммунист, назначенный распределять жилплощадь, начал ее продавать. Дело было передано в суд, но горком партии приказал это дело прекратить. Узнав об этом, В.И. Ленин заявил:

«Верх позора и безобразия: партия у власти защищает «своих» мерзавцев!!» (Из письма В. И Ленина в Политбюро ЦК ВКП(б) от 18 марта 1922 г. ПСС. т.45, с.53). Записка Ленина ни к чему не привела, – «мерзавец» остался безнаказным.


«Платоновское» государство оказалось неустойчивым. «Философы» и «стражи» низового уровня переставали довольствоваться своими привилегиям. Коррупция грозила развалом партийной диктатуре.


Был ли другой путь?


В 1920 г., еще до прихода Муссолини к власти, руководитель КПИ, А.Грамши предсказывал: «Государство берет на себя все традиционные функции предпринимателя. … Буржуазное государство превращается в государство несменяемых и некомпетентных бюрократов, политиканов, авантюристов и прохвостов…Неоплаченные часы труда рабочего не идут больше на увеличение богатства капиталистов, они идут на удовлетворение аппетитов бесчисленной массы агентов, чиновников, бездельников…». (А.Грамши. Избр. Пр. М.1957. т.1.с.117).

Муссолини заявил о том, что свою фашистскую партию он создал как «партию нового типа», опираясь на работы Ленина. (П. Тольятти Лекции о фашизме. М. 1974. с.79).


Россия, сохранив НЭП, могла развиваться по фашистскому пути (власть бюрократии при сохранении рыночных отношений), но получившая власть большевистская бюрократия, ни с кем делить ее не собиралась. К тому же в 20-е годы коммунисты не оставили еще мечту о мировой революции.


После смерти Ленина началась ожесточенная борьба за его наследство. Борьба, не предусмотренная ленинской интерпретацией марксизма, но предсказанная Энгельсом.

«Из того, что Бланки представляет всякую революцию как переворот, произведенный небольшим революционным меньшинством, само собой возникает необходимость диктатуры после успеха восстания, диктатуры, вполне понятно, не всего революционного класса, пролетариата, а небольшого числа лиц, которые произвели переворот и которые сами подчиняются диктатуре одного или нескольких лиц» (М.Э. т.18.с.511).


Ленин, несмотря на свою исключительную харизму, оставался в значительной мере зависим от «нескольких лиц», составлявших руководство партии.

Переход к полной диктатуре одного лица осуществил Сталин. «Социалистическая каста» осуществила переход к «перувианской» модели общества.


На ХХ съезде Хрущев привел такие цифры: «Установлено, что из 139 членов и кандидатов в члены Центрального Комитета партии, избранных на XVII съезде партии, было арестовано и расстреляно (главным образом в 1937–1938 гг.) 98 человек, то есть 70 процентов.

Из 1966 делегатов съезда с решающим и совещательным голосом было арестовано по обвинению в контрреволюционных преступлениях значительно больше половины – 1108 человек». По сути дела, это был государственный переворот.


Этот переворот был неизбежен, хотя окажись на месте Сталина другой человек, он, возможно, ограничился бы тем, что разослал бы ленинских «философов» в глубинку, где они и продолжали бы существовать до их естественной смерти.

Идеалы «свободной коммуны» следовало сдать в архив. Никакую экономику нельзя было наладить при отсутствии экономических стимулов.


Между тем, обаяние идеалов Октября таяло, ибо обещанное «светлое будущее» отодвигалось на неопределенные сроки. Правящей бюрократии нужна была новая идеологическая парадигма. Ею стала идея сакрализации государства.

Наиболее удобной основой такого поворота сделалась апология России и российской истории. На авансцене пропаганды появились российские цари и полководцы, кровью и потом утверждавшие величие российского государства. Отечественная война значительно облегчила эту эволюцию.


Экономический выход был найден в идеалах «азиатского патриархального и авторитарного коммунизма», который позволил соединить «патриотическую» пропаганду с принудительным трудом.

Сталин инициировал издание антирабочего и антикрестьянскго законодательства, прикреплявшего и ту и другую категории трудящихся к средствам производства. За получасовой прогул, выпуск бракованной продукции, мелкое хищение «общенародной» собственности грозила лагерное рабство. При этом критерии «преступления» оказывались размытыми, технология (не по вине конкретного виновника) не гарантировала от возможности брака, движение городского транспорта – от опозданий, а всеобщая нищета стимулировала мелкие хищения.


Выступление Хрущева стало возможным благодаря тому страху перед Сталиным, который определял жизнь высшей партийной бюрократии. «Ленинградское дело» (1949 г.) показало, что репрессии могут коснуться и сталинских ставленников, не «запятнанных» подпольной деятельностью, участием в Октябрьской революции или в гражданской войне.

Снижение уровня репрессий сразу же привело к экономическим последствием. Хлеб пришлось покупать за границей.

Эпоха Брежнева была сравнительно стабильной. Благодаря высоким ценам на нефть покупка продовольствия и ширпотреба могла продолжаться.

Наверху понимали, что необходимы реформы и оттягивали их, как могли. Генсеком был назначен тяжело больной Андропов, после него старческий маразматик Черненко.

С приходом к власти М.С. Горбачева начались перемены, Но для того, чтобы что-либо менять, ему надо было знать, что происходит в стране. Одним из свойств неконтролируемой чиновничьей вертикали является тот факт, что каждый из ее членов посылает «наверх» ту информация, которая выгодна лично ему, и исполняет указания «сверху» так, как опять-таки ему выгодно.

В результате верховная власть теряет контроль над положением.

Объективную информацию может обеспечить только независимая пресса во всем своем диапазоне. Горбачев объявил гласность. Система развалилась.

Некоторые итоги.


Маркс и Энгельс утверждали, что коммунистическая революция может произойти только в передовых странах с преимущественно пролетарским населением.

Октябрьская и последовавшие за ней коммунистические революции произошли в странах, в которых пролетариат составлял незначительное меньшинство.


Маркс и Энгельс считали, что бытие определяет сознание. Соответственно, по Марксу, пролетарское бытие определяет коммунистическое сознание.

В своей работе «Что делать» (1901 г.) Ленин писал: «Роль передового борца может выполнить только партия, руководимая передовой теорией» (с.24). «Рабочий класс в состоянии выработать в себе только точку зрения тред-юнионизма» (с.30). «Классовое политическое сознание может быть привнесено рабочему только извне» (с.79).

Итак, будущее коммунистическое бытие, по Ленину, определяется сознанием, которое к тому же привносится рабочему классу извне.


Во введении к работе К. Маркса "Гражданская война во Франции" Энгельс писал: «Хотите ли знать, милостивые государи, что такое эта диктатура? Посмотрите на Парижскую Коммуну. Это была диктатура пролетариата".

Что же представляла собой Парижская Коммуна? Она была многопартийна. Там были представлены сторонники Бланки, анархисты, новые якобинцы, марксисты. Коммуна упразднила постоянную армию, полицию, определила оплату госслужащим в размере оплаты квалифицированного рабочего, ввела выборность и сменяемость должностных лиц, коллегиальное управление.


После Октябрьской революции большевики пытались делать то же самое, но скоро выяснилось, что это невозможно, поскольку именно из-за этого Коммуна потерпела поражение. Место демократического органа власти заняла жесткая иерархия, которую большевики продолжали называть диктатурой пролетариата. Восточная пословица гласит: «если у зайца кошачьи лапы, кошачья голова и кошачий хвост, значит он не заяц, а кошка».


Так может быть «социалистические» революции от России и до северной Кореи, это вовсе не те революции, о которых говорили Маркс и Энгельс. Это какое-то иное явление, вовсе не предусмотренное великими мыслителями? И, следовательно, возлагать вину на Маркса и Энгельса несправедливо.

Анархист Бакунин восхищался Нечаевым.

Всех этих «теоретиков» объединяло одно – «бескорыстная» страсть к насилию.


Реакция Маркса на «Катехизис» Нечаева: «татарские фантазии» (М.Э. т.18 с.114). Слово «татарские» в устах Маркса означает «азиатские». «Прекрасный образчик казарменного коммунизма! Все тут есть: общие столовые и общие спальни, оценщики и конторы, регламентирующие воспитание, производство, потребление, словом, всю общественную деятельность, и во главе всего, в качестве высшего руководителя, безыменный и никому неизвестный «наш комитет». (Маркс К. Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 18, с. 414).


Диктатура «пролетариата» началась с расстрела рабочих, протестовавших против разгона Учредительного собрания. Ее конец предопределила польская рабочая «Солидарность», во главе с рабочим Лехом Валенсой.


Как в воду глядел Салтыков-Щедрин, когда писал в очерке «Итоги»: «Нас стращают именами Фурье и Кабе, нам представляют пугало в виде фаланстера, а мы спокон веку живем в фаланстере и даже не чувствуем этого! Не чувствуем потому, что к фаланстеру Фурье надо пройти через множество разнообразных общественных комбинаций, составляющих принадлежность периода цивилизации (капитализма по Марксу), а наш фаланстер сам подкрался к нам помимо всяких комбинаций, и следовательно, достался, так сказать, даром без всякой цивилизации".


В заключение коснусь тайпинского восстания в Китае 1850–1854 гг. БСЭ говорит о нем так: «Руководители Т. в. опубликовали «Земельную систему небесной династии» — утопическую программу преобразования китайского феодального общества в военизированное патриархальное общество, основанное на идеях «крестьянского коммунизма», на началах уравнительности всех его членов…

…Отрицательное влияние на дальнейшее развитие Т. в. оказала распря среди руководящей верхушки тайпинов, в результате которой были убиты три их руководителя и истреблены многие тысячи повстанцев». Не правда ли, знакомо?

А вот что говорил о тайпинах К.Маркс:

«Сущность тайпинства», – «это абсолютная химера (nothingness)». 

«Тайпин — это, очевидно, дьявол in persona (во плоти), каким его должна рисовать себе китайская фантазия. Но только в Китае и возможен такого рода дьявол. Он является порождением окаменелой общественной жизни». ССМЭ. Т.15. «Китайские дела».


– «Я совершенно с тобой согласна, – сказала герцогиня, – а мораль отсюда такова: «Любовь, любовь, ты правишь миром…». – « А мне казалось, кто-то говорил, будто самое главное – не соваться в чужие дела» – шепнула Алиса.

(Льюиса Кэрролл. «Алиса в стране чудес»).


Ронкин В.Е. 2.06.2009.