Geum.ru

Российская академия наук институт европы

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   2   3   4   5

"Конституционная реформа «новых лейбористов»: второй этап"


Конституционная реформа явилась главным результатом деятельности лейбористского правительства в области внутренней политики в 1997–2001 гг. И сейчас, после победы на новых выборах, она остаётся на первом плане. Начинается второй этап конституционной реформы.

В книге "Политические институты на рубеже тысячелетий", недавно вышедшей в ИМЭМО, имеется глава вашего покорного слуги "Конституционная реформа в Великобритании". Не буду повторять то, что написано. Хотелось бы только упомянуть, что первый раздел книги посвящён политическим институтам в современном мире – партиям, группам интересов, проблемам демократии и политических систем; второй раздел – о страновых проблемах в основном в западном мире; третий – о ситуации в России.

Возвращаясь к конституционной реформе, следует сказать, что она складывается из четырёх составляющих. Первая – автономизация регионов; вторая – реформа палаты лордов; третья – реформа избирательной системы, и четвёртая – билль о правах. Поскольку билль о правах принят, и Европейская хартия о правах человека инкорпорирована в британское законодательство, и поскольку о реформе избирательной системы Ал.А.Громыко говорил достаточно подробно, остановлюсь на двух других составляющих.

В 1998 г. избирается ассамблея Северной Ирландии, а в 1999 г. – ассамблея Уэльса и парламент Шотландии. Тогда же получает некоторое развитие региональная автономия в самой Англии. Созданы так называемые агентства регионального развития, которые взяли на себя в основном экономические функции в рамках девяти главных регионов, включая Большой Лондон.

Интерес к проблеме региональной автономии в стране огромен. Об этом свидетельствует тот факт, что британский Совет экономического и социального развития – государственная организация, которая является спонсором крупных исследовательских проектов, схожая с Российским фондом фундаментальных исследований, – принял программу по изучению проблем деволюции и конституционной реформы. В рамках этой программы созданы тридцать три исследовательские группы, призванные изучать различные аспекты деволюции, её последствия. Один из руководителей проекта сказал, что деволюция это прыжок в неизвестное. Трудно предвидеть, что получится в результате в политическом, экономическом, социальном плане, какое место займут регионы в системе европейской интеграции по мере её углубления.

Известно, что регионы играют всё большую роль, в частности в социально-психологическом плане. Неясно, например, будут ли шотландцы со временем считать себя больше шотландцами или британцами. В самой Шотландии недавно созданный парламент сравнивают с ребёнком, который только ещё определяется в жизни. Раньше во главе управления Шотландии стоял министр кабинета и три младших министра, которые посещали Шотландию два раза в неделю. Сейчас там на постоянной основе работает дюжина министров. Создано правительство Шотландии.

Проблема отношений центра и регионов – одна из ключевых в современном мире. В предвыборном манифесте Лейбористской партии записано, что в восьми английских регионах будут проведены референдумы, и если население этих регионов выскажется за региональную автономию, то будут избраны региональные ассамблеи на подобие Совета Большого Лондона. Трудно сказать, как выскажется население.

Более ощутимые перемены происходят в области реформирования палаты лордов. До начала реформы подавляющее большинство депутатов палаты составляли наследственные пэры – 650 из 1165 членов. Остальные были пожизненными пэрами, то есть теми, кому это звание присваивалось. В течение первого этапа реформы из наследственных лордов в палате осталось 92 человека. Недавно опубликована Белая книга, в которой намечается второй этап реформы. Эта работа подготовлена на основе рекомендаций специальной комиссии под руководством лорда Уикхэма, члена Консервативной партии. И это не случайно. Руководство лейбористов не хочет, чтобы реформа поколебала традиционную, достаточно прочную системы управления Англией. Палата лордов, с этой точки зрения, не должна получить слишком большие полномочия, и председатель комиссии – консерватор подходит для решения этой задачи.

Белая книга предусматривает, что за счёт естественной убыли пожизненных пэров в палате останется 600 человек. Название палаты будет изменено. 120 человек будут назначаться независимой межпартийной комиссией. 300 членов обновлённой верхней палаты будут назначаться по рекомендациям политических партий пропорционально численности фракций в палате общин. Их кандидатуры будут представляться той же комиссией, которая будет принимать окончательное решение. 120 членов новой палаты будут избираться.

Основные споры ведутся вокруг вопроса о формировании состава палаты. Либеральные демократы и левые лейбористы настаивают на том, чтобы палата была полностью выборная и представляла интересы регионов. Она должна иметь достаточно широкие полномочия не только по экспертизе законопроектов, инициируемых в палате общин, но и обладать контрольными функциями в отношении правительства. С этой точки зрения, верхняя палата призвана стать политическим противовесом палате общин и предотвратить централизацию политической власти, по поводу которой высказывается много нареканий.

Тони Блэра критикуют за президентский стиль правления, говорят даже об электоральной диктатуре, имея в виду возможность для правительства проводить свои решения благодаря поддержке подавляющего большинства членов палаты общин. Функции оппозиции в такой ситуации становятся практически бессмысленными. Изменить эту ситуацию и призван вариант кардинальной реформы верхней палаты.

Представляется, что вариант широкомасштабной реформы палаты лордов не состоится. Лейбористы имеют не только подавляющее большинство в палате общин, но и достаточно жёсткую дисциплину в рядах парламентской фракции. С уверенностью можно говорить только о том, что верхняя палата, помимо права отлагательного вето, в результате демократизации своего комплектования упрочит контрольные полномочия. Система законодательной власти станет более современной и равновесной. В то же время, проблема вертикали власти сохранится ещё надолго.

Обращаясь к российским проблемам, хочется сказать о том, что у нас доминируют две точки зрения: конституцию трогать нельзя, и конституцию нужно перекроить под нынешнюю власть. Конечно, ни одна конституция не идеальна, каждая требует модернизации. Однако главный изъян нашего основного закона заключается в диспропорциях, ошибочном толковании, которое получила в ней проблема разделения властей, отсутствие контрольных функций у представительных учреждений.


Е.С.Хесин*


"Экономика Великобритании на современном этапе"


Примерно с середины 2001 г. происходило быстрое затухание экономического подъёма в Великобритании, который продолжается уже около восьми лет. В 2000 г. прирост ВВП Великобритании достиг 3,1%. По предварительным данным в 2001 г. этот показатель составит 2,1%, а в следующем – 1,7-1,8%. В чём причины замедления экономического роста? Выскажу следующее предположение. В отличие от Соединённых Штатов и Японии, в которых можно без труда обнаружить внутренние истоки рецессии, основная причина замедления экономического роста в Великобритании лежит во вне. Ситуацию, сложившуюся в Соединённых Штатах и Японии, можно описать в категориях марксистской политэкономии: быстрые темпы роста инвестиций, излишнее накопление капитала, перепроизводство товаров, перенасыщение рынков. Как следствие – падение курсов акций со всеми вытекающими отсюда последствиями. Ничего подобного, за исключением падения курсов акций на Лондонской фондовой бирже, в Великобритании нет.

Считаю, что замедление экономического роста Великобритании вызвано неблагоприятной внешнеэкономической ситуацией. Напомню, что страна глубоко интегрирована в мировое хозяйство: 25% ВВП страны идёт на экспорт и примерно столько же генерируется за счёт импорта. Эпицентром текущего спада являются Соединённые Штаты, с которыми у Великобритании тесные экономические связи. Естественно, что ухудшение ситуации в Соединённых Штатах, рецессия в США, не могли не сказаться на экономике Великобритании. Соединённые Штаты являются крупнейшим внешнеторговым партнёром Великобритании. 40% всех аккумулированных прямых иностранных инвестиций в Соединённом Королевстве – американского происхождения, а 25% прямых инвестиций в США принадлежат британским компаниям. Акции всех крупнейших английских компаний котируются на американских фондовых биржах. В свою очередь, в лондонском сити находится огромное количество филиалов, дочерних компаний, банков, инвестиционных компаний Соединённых Штатов.

Причины ухудшения экономического положения Британии связаны с Соединёнными Штатами не только напрямую, но и опосредственно. В последнее время значительно ухудшилась ситуация в странах Юго-Восточной Азии вследствие уменьшения их экспорта в Америку. Те же страны традиционно являлись крупными импортёрами британских товаров. Теперь у них меньше средств на закупку британской продукции.

Несмотря на вышесказанное, парадокс состоит в том, что экономическая ситуация в Великобритании лучше, чем в других ведущих развитых странах. Так, в Германии прирост ВВП в 2002 г. ожидается порядка 0,7%, а ведь это страна, которая всегда считалась двигателем европейской экономики. Францию, которая в последнее время теснит реноме Германии в качестве такого генератора, ожидает увеличение ВВП на 1,7%. В среднем экономика ЕС вырастет на 1,5%. В Соединённых Штатах рассчитывают только на 1%. В Японии продолжается падение производства.

В этой связи интересна проблема, затронутая Ал.А.Громыко, о присоединении Британии к зоне евро. То обстоятельство, что экономическая ситуация в Великобритании, находящейся вне валютного союза, лучше, чем в странах, входящих в него, может существенно отразиться на результатах обещанного лейбористами референдума о вступлении Великобритании в еврозону. Несомненно, что Блэр пользуется большой поддержкой в стране, консолидировавшейся после событий 11 сентября. Премьер имеет неплохие шансы использовать свой авторитет для того, чтобы продавить нужные правительству результаты. Однако, если текущая ситуация в экономике продолжится, то получить необходимое большинство на референдуме будет сложно. Не случайно получила хождение идея о вынесении референдума за пределы нынешнего парламента, о перенесении сроков его проведения на 2005–2006 гг.

Вернёмся к феномену экономического роста британской экономики. С одной стороны, наблюдается падение темпов экономического роста, хотя и не рецессия. Напомню, что под рецессией понимается такое состояние экономики, при котором происходит падение производства в течение более двух кварталов. Такого в Великобритании нет, а в Соединённых Штатах, как и в Японии, – совершенно очевидно. Не исключена рецессия в Германии. На этом фоне Великобритания, если и не является островком благополучия, то выглядит совсем неплохо. Можно назвать несколько причин. Одна из них – фактор нефти. Великобритания единственная из стран Запада, которая имеет крупные месторождения нефти. Более того, она является "чистым" экспортёром "чёрного золота". Если Соединённые Штаты на 60% зависят от импорта нефти, а Япония и европейские страны, за редким исключением, – практически полностью, то Великобритания больше нефти вывозит, нежели ввозит. Поэтому отношение к изменению динамики цен на нефть там совершенно иное. Повышение цен на нефть не сыграло в Британии такого негативного эффекта, как в других странах.

В определённой мере интересы Великобритания, которая не входит в ОПЕК, смыкаются с интересами России. Наш уважаемый гость, советник-посланник посольства Великобритании г-н Дэвид Гауэн – автор работы "Как Европейский союз может помочь России?". Зададимся схожим вопросом: как Великобритания может помочь России при наличии общих интересов в области нефтяной политики? Британия обладает и огромными инвестициями за рубежом – примерно 25-27% от общих прямых инвестиций европейских стран.

Возвращаясь к фундаментальным причинам, которые способствуют относительному благополучию британской экономики, необходимо выделить глубокие структурные реформы, запущенные при Маргарет Тэтчер в 80-е годы и продолжившиеся в 90-е годы. В первую очередь, это дерегулирование, либерализация рынка труда, внедрение рыночных начал в деятельность государственного сектора, комплекс мер, получивший название "частная финансовая инициатива".

Вместе с тем, важно подчеркнуть, что институт государства в Великобритании продолжает играть активную роль в регулировании экономики, в области бюджетной, фискальной, кредитной, социальной политики. Большое значение имеет придание лейбористами независимости Банку Англии. Британский ЦБ получил право не только определять время изменения процентных ставок, которые являются ключевым инструментом монетарной политики в стране, но и устанавливать их размер. Это существенный момент в связи с дискуссией, которая идёт в России по поводу статуса Центробанка. Независимость Банка Англии от правительства и парламента внесла существенный вклад в решении экономических проблем страны.

Для сравнения, европейский Центральный Банк своей основной задачей считает борьбу с инфляцией, борьбу с ростом цен и поэтому идёт на понижение процентных ставок очень неохотно. В то же время Банк Англии интересует не только инфляционная ситуация, динамика цен, но и общее состояние экономики в стране. Занимаясь манипуляцией процентных ставок, он учитывает и то, и другое обстоятельство.

Банк Англии обладает большой свободой манёвра, имея учётную ставку в размере 4%, тогда как у европейского Центрального Банка этот показатель составляет 3,25%, а в Соединённых Штатах – 1,75% после одиннадцати понижений. В результате в США возникла редкая для этой страны ситуация, схожая с положением дел в Японии, когда темпы инфляции выше, чем процентная ставка – так называемый негативный процент. Такие ставки уже практически не играют заметной роли в регулировании экономики. В Великобритании же показатель 4% значительно выше, чем уровень инфляции. Поэтому если произойдёт дальнейшее ослабление экономической конъюнктуры, Банк Англии имеет возможность активно стимулировать рост экономики посредством понижения процентной ставки, которая при этом будет оставаться положительной.

В то же время, проблем, стоящих перед экономикой Великобритании, много. Начать с того, что снижение темпов экономического роста приводит к уменьшению налоговых поступлений в бюджет. С другой стороны, могут увеличиться расходы, связанные с возможным ростом безработицы, военными тратами в условиях проведения международной антитеррористической кампании. Если в последние годы наблюдался профицит британского бюджета, то сейчас возникает проблема его дефицита, который на 2002/2003 фин.г. ожидается весьма значительным. В этих условиях способность государства регулировать социальные и экономические процессы ослабевает.

Другая проблема связана с налогами. И консерваторы, и лейбористы снижали налоги. Так, базовая ставка подоходного налога упала до 22%; рекордно низкие ставки налога на бизнес – ниже, чем во многих ведущих странах Запада. Но ситуация меняется. Допускаю, что некоторые налоги могут повысить.

Следует сказать и об относительно низкой производительности труда в Британии по сравнению с другими ведущими европейскими странами. Фактом является изношенность транспортной инфраструктуры. Пробуксовывание наблюдается в социальном секторе экономики, прежде всего в сфере здравоохранения.

Несмотря на перечисленные трудности, экономике страны рецессия пока не угрожает. Удастся ли её избежать в будущем? Думаю, что да. Внешние факторы, ведущие к ухудшению экономической ситуации, должны себя исчерпать к середине следующего года, когда в Соединённых Штатах рецессия будет, возможно, преодолена.

Последнее в порядке полемики с Ал.А.Громыко. Вряд ли можно утверждать, что на следующих парламентских выборах снова победят лейбористы. Победа им не обеспечена заранее. Когда мы говорим о причинах победы лейбористов на последних выборах, то не надо забывать об экономических факторах. К выборам страна подошла с рекордной занятостью населения, с рекордно низкой безработицей, в условиях роста реальной заработной платы. Однако, если в ближайшие годы население почувствует ухудшение экономической ситуации, то не исключаю, что произойдёт смена руководства страны.


Н.М.Степанова*


"Феминизм в британской политике"


Ограничу тему своего выступления рассказом о представленности женщин в политических институтах современной Великобритании – политических партиях, парламенте, правительстве. Вопрос о роли британских женщин в политике в последние десятилетия ХХ века перестал быть маргинальным. Связанные с положением женщин в обществе события, которые происходили в это время, получили название «тихой революции». Они выражались в активном и последовательном, хотя и не столь бурном, как в период суфражизма, движении женщин за равные права и равные возможности, в том числе в политике. Тенденции к росту женского равноправия в общем носят глобальный характер. Во всём мире в эти годы происходит "большой скачок" женщин в политику, включая политический Олимп. Во многих государствах, расположенных в разных регионах, женщины реально доказали свою способность быть политическими руководителями наравне с мужчинами.

Для того, чтобы рассказать о том, какую роль играют женщины в политике современной Великобритании, я коротко остановлюсь на истории этого вопроса. Британские женщины получили право голосовать на парламентских выборах и быть избранными депутатами парламента в 1918 г. Вхождение в 1919 г. первой женщины – леди Астор в палату общин, которая была клубом джентльменов, прозвучало буквально как взрыв бомбы. Леди Астор, представлявшая Консервативную партию, вспоминала , что даже ее хорошие знакомые, сталкиваясь с ней в коридорах палаты общин, перестали с ней здороваться. А Черчилль заявил, что рассматривает появление женщины в палате общин как её вторжение в его ванную комнату1.

С тех пор утекло много воды, и женщины заняли свои законные места в британском парламенте, вплоть до постов спикера и премьер-министра. Сама Маргарет Тэтчер никогда не считала себя феминисткой и не действовала как феминистка, хотя и пользовалась в своих интересах риторикой в поддержку общественно-политического участия женщин. Тем не менее, при общей негативной оценке гендерной политики Тэтчер со стороны феминисток, писательница-феминистка Наташа Уолтер сочла возможным назвать ее "великой невоспетой героиней британского феминизма". Уолтер обосновала свое мнение тем, что Тэтчер "нормализовала успех женщин", сумела на практике показать "отличающийся, но равный характер обладающей властью женщины"2.

Консервативная партия, которая в 1975 г. избрала Тэтчер своим лидером впервые в истории политических партий Великобритании, действовала в духе своих традиций. Несмотря на присутствие в ее избрании случайных моментов, в целом оно не носило случайного характера. Исторически женщины внесли большой вклад в формирование консервативной партийной организации, укрепляя социальные связи и финансовую поддержку партии, хотя стопроцентное мужское руководство рассматривало их лишь как "пехоту политических битв".

Консервативная партия, всегда подозрительно относившаяся ко всем новомодным тенденциям в обеспечении равных прав женщин, включая квотирование, еще в конце 20-х–начале 30-х годов ввела негласное правило, что не менее 30% делегатов ежегодных конференций тори должны быть женщинами. Несмотря на свой в целом патриархальной характер, Консервативная партия сумела создать для себя "женский" имидж. Женщины, которые начиная с 30-х годов составляли большинство британских избирателей, чаще голосовали за консерваторов, чем за Лейбористскую партию. Считалось, что если бы избирателями были только женщины, то в послевоенный период Консервативная партия непрерывно находилась бы у власти. Тогда как среди мужчин было больше избирателей, поддерживавших Лейбористскую партию. Последняя, в отличие от Консервативной, имела "мужской" облик, что было связано с её близостью к профсоюзам, в которых на протяжении длительного периода времени процветал мужской шовинизм.

В последние десятилетия мы наблюдаем коренное изменение гендерной расстановки сил в политике. Лейбористская партия в ходе своей серьезной модернизации, острая необходимость которой была продиктована ее 18-летним пребыванием в оппозиции, сумела изменить свой гендерный имидж. Убежденными сторонниками расширения прав женщин выступали лейбористские лидеры Нил Киннок (1983–1992 гг.) и Джон Смит (1992–1994 гг.). В реализации радикальных перемен сыграло роль и то обстоятельство, что британские феминистки, которые в 70-х годах стояли вне политических партий, в 80-е годы вошли в Лейбористскую партию и изнутри активно влияли на ход событий.

Первоначально было принято несколько внутренних квот, установивших, что не менее 40% состава руководящих органов партии, начиная от исполкома до руководства местных организаций, должны составлять женщины. Следующим этапом явилась постановка вопроса об использовании позитивной дискриминации в пользу женщин при выдвижении кандидатов в члены парламента. Об острой необходимости этой меры говорили сухие цифры. В парламентских фракциях Лейбористской партии, избранных в результате всеобщих парламентских выборов 1979 г. и 1983 г., женщины составляли 3 и 3,5% . Хотя в последующем эти цифры возросли, составив в 1992 г. 9,2%, Британия по представленности женщин в парламенте оставалась позади десятков стран мира, не говоря уже о таких чемпионах женского политического равноправия как скандинавские страны.

Одним из главных тормозов для изменения гендерного соотношения сил в законодательном органе была позиция комитетов по отбору кандидатов в члены парламента, действующих на уровне местных партийных организаций в избирательных округах. В ходе предварительных собеседований и процедуры составления так называемых коротких списков, состоящих из пяти потенциальных кандидатов, женщины подвергались жёсткой дискриминации, особенно в надежных, т.е. гарантированных для избрания округах. Важность коротких списков связана с тем, что из них производится отбор окончательной кандидатуры для участия в выборах. Причем блокирование женщин отборочными комитетами было, и в значительной мере все еще остается, характерным для всех политических партий Великобритании.

В 1993 г. ежегодная конференция Лейбористской партии значительным большинством голосов (54 к 35%) приняла резолюцию об обязательности выдвижения женских кандидатур в половине наиболее надежных для партии округов и в половине освобождающихся в результате выхода в отставку прежних депутатов округов. В качестве гарантийного механизма в этих округах была введена мера позитивной дискриминации (квота), предусматривавшая составление коротких списков из одних женских имен. В преддверии выборов 1997 г. начался отбор кандидатов в соответствии с этой квотой. Однако лейбористы успели использовать ее лишь в 35 округах.

В это время двое британцев, претендовавших на выдвижение своих кандидатур в члены парламента, обратились с жалобой в промышленный суд города Лидса, что они являются жертвами дискриминации по признаку пола, лишаясь из-за введения женских коротких списков возможности заниматься определенным видом профессиональной деятельности – быть членами парламента. В январе 1996 г. суд принял решение в пользу истцов-мужчин, заявив, что использование на этапе отбора кандидатур женских коротких списков противоречит Закону о дискриминации по признаку пола 1975 г. После этого Лейбористская партия была вынуждена отказаться от этой практики. Однако те 35 женских кандидатур, которые уже были выдвинуты на основе женских коротких списков, остались.

В противоположность лейбористам руководители консерваторов на протяжении 90-х годов не скрывали своего негативного отношения к квотам. Их контраргументы состояли в том, что квоты нарушают права местных организаций свободно выдвигать кандидатуры; что применение квот может привести к избранию в парламент посредственных политиков.

На всеобщих парламентских выборах 1997 г., несмотря на неудачу лейбористов с введением квоты, произошёл революционный прорыв женщин в британский парламент. Общее число женских мандатов с шестидесяти увеличилось до ста двадцати. Из них сто один мандат получили лейбористки, составив 24% лейбористской фракции. Среди них были и 35 женщин, выдвинутых по квоте . Консерваторам удалось провести в парламент только тринадцать женщин ( в 1992 г. их было 20), либеральным демократам – 3.

Увеличение числа женщин-лейбористок в парламенте явилось результатом последовательной многолетней политики Лейбористской партии, направленной на выравнивание прав и возможностей полов. Среди избирательниц стало складываться представление о ней как о партии, учитывающей интересы женщин, в то время как "женский" имидж Консервативной партии тускнел. Перехват у консерваторов голосов женщин, в особенности в возрастной категории до 35 лет, стал одним из главных факторов победы лейбористов на парламентских выборах 1997 г. В целом избирательницы голосовали за лейбористов и консерваторов в одинаковых пропорциях, что было уже большим достижением в ликвидации долговременного преобладания консерваторов в женском электорате.

Лейбористская партия с триумфом встретила победу женщин на выборах, а пресса окрестила новых лейбористских депутаток "женщинами Блэра". В свой кабинет Блэр ввел пять женщин, предоставив им важные, ранее недоступные посты. Еще 18 женщин он ввел в более широкий состав правительства. Хотя, придя к власти, Лейбористская партия не выполнила своего данного еще в 80-е годы обещания создать министерство по делам женщин, был учрежден пост не входящего в кабинет министра по делам женщин, а в кабинете ответственность за женские проблемы была возложена на министра по делам образования и занятости. Был создан также новый Отдел по делам женщин, в задачи которого была включена разработка правительственных программ в интересах женщин и контроль за деятельностью всех министерств под гендерным углом зрения.

Будни вновь прибывшего в палату общин женского контингента оказались более суровыми, чем дни ликования по поводу победы. По своему составу он был более молодым и социально разнообразным, чем прежде. На лейбористские скамьи попали домохозяйки и медицинские сестры, няни и воспитательницы детских садов, профсоюзные деятельницы и представительницы мелкого бизнеса. Некоторые из них, в особенности молодые матери, чувствовали себя нелегко в складывавшейся веками мужской атмосфере британского парламента. Отсюда шли их требования изменить процедуры работы палаты общин, в частности, отменить вечерние заседания. Они добивались также создания детских учреждений в парламенте.

В результате некоторые газеты, насмешливо и враждебно относившиеся к парламентариям женского рода, писали, что женщины в палате общин больше думают о себе, чем о своих избирателях и о женщинах в целом. Естественно, что еще сохраняющийся в отношении женского меньшинства (18% состава палаты общин в 1997 2001 гг. ) презрительный настрой части парламентариев-мужчин, особенно консерваторов, требует времени для своего преодоления.

Однако, несмотря на психологические и организационные сложности и враждебное отношение прессы, депутаты-женщины сумели показать, что их присутствие в парламенте в массовом количестве просто необходимо и имеет положительное значение. При их активной поддержке первым правительством Блэра был проведен через парламент ряд мер в защиту семьи, в частности, большая программа в защиту детей, а также закон о минимальной заработной плате. Последний касается прежде всего женщин потому, что именно они являются получателями наиболее низкой заработной платы в Великобритании.

В преддверии всеобщих парламентских выборов 2001 г. в британских политических кругах вновь стал обсуждаться вопрос о необходимости введения квот на этапе выдвижения кандидатов. Для того, чтобы женщины сохранили и закрепили свои политические позиции, необходимо было продолжить меры, направленные на их поддержку. Однако принятое в 1996 г. решение Лидского промышленного суда, признавшее квоты противоречащими Закону о дискриминации по признаку пола, сдерживало политические партии. Последние опасались, что в случае применения ими каких-то мер позитивной дискриминации, они вновь будут признаны незаконными.

Т.Блэр, которого упрекали в довольно прохладном отношении к квотам, тем не менее в своём предвыборном манифесте дал обещание принять новый закон, поддерживающий стремление женщин быть представленными в парламенте. Чтобы нейтрализовать решение Лидского суда, было дано обещание разделить положения Закона о дискриминации по признаку пола и процедуру отбора кандидатов в члены парламента.

Однако при выдвижении кандидатур к выборам 2001 г. не было никакой специальной поддержки женщин. Напротив, в освободившихся лейбористских округах взамен уходивших в отставку депутатов были выдвинуты почти одни мужчины. В ходе избирательной кампании 2001 г. проблемы женщин, в том числе политические, вновь стали маргинальными. Как очевидец этой кампании, я могу подтвердить, что женщины-политики были почти полностью из нее исключены. Поскольку в связи с хорошими экономическими результатами политики правительства Блэра мало кто сомневался во вторичной победе Лейбористской партии, вопросу о женщинах не отводилось большой электоральной роли. Я полностью согласна с высказанным Е.С.Хесиным мнением, что главными факторами победы 2001 г. были экономические.

Возможно, что определенное снижение накала борьбы за равные права и равные возможности привело к тому, что 7 июня 2001 г. лейбористы провели в палату общин 96 женщин – на пять меньше, чем в 1997 г. (23%). Всего количество женщин сократилось со 120 до 118. В процентном отношении это сокращение небольшое. Однако сторонники женского равноправия, особенно радикальные феминистки, были разочарованы. Они подчеркивали, что сокращение числа женщин-парламентариев произошло в Великобритании впервые с 1979 г. Однако, по моему мнению, эту тенденцию к сокращению не стоит рассматривать как серьезную. Скорее это был некоторый откат после очень большого скачка. Значительному большинству лейбористских депутаток, попавших в парламент в 1997 г., удалось быть избранными вновь и тем самым закрепить свои позиции.

Блэр назначил в свой второй кабинет 7 женщин из 23 членов (30%). Он утвердил также 12 женщин-министров в более широком составе правительства и 12 женщин как заместителей министров кабинета. Эти цифры превысили число женщин в предыдущем правительстве Блэра и свидетельствовали о высокой оценке активности лейбористских женщин в парламенте.

Второе правительство Блэра довольно быстро начало выполнять своё обещание об изменении гендерного законодательства, уже в октябре 2001 г. внеся в парламент билль о дискриминации (кандидаты на выборах). В нем политическим партиям дается разрешение использовать меры позитивной дискриминации для увеличения представительства женщин в общественной жизни. Билль предусматривает, что Закон о дискриминации по признаку пола 1975 г., который относится в основном к занятости, не может применяться к процедуре отбора парламентских кандидатов, как это было сделано Лидским промышленным судом. Особенностью новой законодательной инициативы лейбористов является ее рекомендательный характер. Любые партии могут применять или не применять квотирование по своему желанию. В отличие, например, от французского закона 2000 г., устанавливающего принцип паритета при выдвижении кандидатов в члены парламента, билль правительства Блэра не предусматривает никаких даже символических наказаний в случае отказа от применения квот.

Новое законодательство распространяется на выборы в Вестминстер, в Шотландский парламент, в Уэльскую национальную Ассамблею, в Ассамблею Северной Ирландии, а также в Европейский парламент и местные органы власти.

Билль был поставлен на повестку дня в атмосфере, когда в Британии начал складываться некий межпартийный консенсус относительно необходимости избрания женщин в парламент. Консервативная партия в свете потери своего исторического преимущества перед лейбористами – безоговорочной поддержки женщин на выборах – также серьёзно пересматривает свою позицию в отношении мер позитивной дискриминации, обеспечивающих выдвижение женских кандидатур. Ранее она ограничивалась только рекомендациями своим местным организациям выдвигать больше женщин. А сейчас среди консерваторов начало формироваться течение, выступающее в поддержку квотирования.

Поэтому законопроект правительства Блэра о дискриминации (кандидаты на выборах) был быстро проведен через палату общин фактически при поддержке всех партий. 15 ноября 2001 г. он прошел третье чтение, а 16 ноября был передан для утверждения в палату лордов.

В свете вышесказанного, мне кажется, что изменения в гендерном соотношении сил в политических институтах Великобритании в пользу женщин будут продолжаться и в ХХI столетии.


Е.Ю.Полякова*