Может быть сформулировано, исходя из того, что оно находится на пересечение двух понятий: самореализации личности и религиозной духовности

Вид материала

Документы

Содержание Душа России Термин «на все Божья воля» Святой Георгий как первый нижегородец: памятные даты жизни и деятельности М.Г. Николаева, преподаватель Нижегородского филиала СГА Духовный облик Н.В.Гоголя: на пути к воцерковлению русской души в поиске «Божьей воли»

Подобный материал:

• Темы лекций по начертательной геометрии для студентов очной формы обучения 1 курс, 26.7kb.
• Выражаю уверенность в том, что ваша юбилейная конференция мобилизует и активизирует, 14.57kb.
• Аркадия, 1427.13kb.
• -, 239.57kb.
• Сроки и схемы прививок. Первичная вакцинация, 68.02kb.
• В целом святость в понятии русского человека может быть воспринята с позиции воинства,, 287.42kb.
• Хх век: хроника необъяснимого, 5531.94kb.
• Проблемы и возможности самореализации личности с ограниченными возможностями здоровья, 97.79kb.
• Общее представление о личности, 457.36kb.
• Личность и общество: человек в социуме, социальное в человеке, 1314.89kb.

Секция 2

«Духовная самореализация личности: религиозный аспект: Св Георгий: вера и дела, а также другие русские святые, государственные и церковные деятели»


От ОРГАНИЗАТОРОВ КОНФЕРЕНЦИИ:

Терминология и смысловое поле секции


М.Г. Николаева, преподаватель Нижегородского филиала СГА


Понятие религиозного аспекта духовной самореализации личности может быть сформулировано, исходя из того, что оно находится на пересечение двух понятий: самореализации личности и религиозной духовности. Самореализация личности может быть определена как материальная и духовная деятельность по практическому воплощению продуктов индивидуального Я человека в соответствии со способностями, потребностями, мировоззрением и индивидуальными личностными особенностями. Религиозная духовность предполагает устремленность ее носителей – отдельных личностей или религиозных общин в сферу запредельного Духа (Бога) и мотивацию поступков при помощи религиозных догм как важнейших ценностей и ценностных ориентиров. Таким образом, понятие религиозного аспекта духовной самореализации личности должно включать материальную и духовную деятельность по практическому воплощению продуктов индивидуального Я человека в соответствии со способностями, потребностями и индивидуальными личностными особенностями, а также религиозным мировоззрением.

Религиозный аспект духовной самореализации личности питает собой историю России и самым тесным образом связан со становлением Российской государственности и поисками общественного идеала для государственного устройства. Это и важнейший исторический момент крещения Руси князем Владимиром в 988 году, прославленное в «Слове о Законе и Благодати» русского митрополита Илариона, это и знаменитый отпор жидовствующему епископу Новгородскому и Псковском Геннадию в 1474 году с присоединением Новгорода и Пскова к землям Московским, это и раскол русской церкви с Никоном и Аввакумом, с явлением старообрядцества, ярким государственническим явлением которого стала боярыня Морозова, а мировоззренческим не только Аввакум, но вечный поиск русскими загадочной северной Гипербореи как романтической идеальной страны русских, и, наконец, полемика западников и славянофилов, а также необычайное явление русской революции и многие другие важные моменты в жизни нашего общества и государства.

Душа России (термин принадлежит русскому религиозному писателю и философу Н.А.Бердяеву в работе «Судьба России») это особый феномен, вдохновляющий русских на поиски идеального устройства своей жизни. В том числе на поиски общественного идеала (П.Новгородцев и др.).

Россия - противоречива, антиномична. Душа России не покрывается никакими доктринами. Тютчев сказал про свою Россию:


Умом России не понять,


Аршином общим не измерить:


У ней особенная стать -


В Россию можно только в е р и т ь.


И поистине можно сказать, что Россия непостижима для ума и неизмерима никакими аршинами доктрин и учений. А верит в Россию, как пишет Н.А.Бердяев, каждый по-своему, и каждый находит в полном противоречий бытии России факты для подтверждения своей веры. Подойти к разгадке тайны, скрытой в душе России, можно, сразу же признав антиномичность России, жуткую ее противоречивость. Россия - самая безгосударственная, самая анархическая страна в мире, по мнению Н.А.Бердяева. И русский народ - самый аполитический народ, никогда не умевший устраивать свою землю. Все подлинно русские, национальные наши писатели, мыслители, публицисты - все были безгосударственниками, своеобразными анархистами. Анархизм - явление русского духа, он по-разному был присущ и нашим крайним левым, и нашим крайним правым. Славянофилы и Достоевский - такие же в сущности анархисты, как и Михаил Бакунин или Кропоткин. Эта анархическая русская природа нашла в себе типическое выражение в религиозном анархизме Льва Толстого. Русская интеллигенция, хотя и зараженная поверхностными позитивистическими идеями, была чисто русской в своей безгосударственности. Никто не хотел власти, все боялись власти, как нечистоты. Наша православная идеология, как пишет Н.А.Бердяев, самодержавия - такое же явление безгосударственного духа, отказ народа и общества создавать государственную жизнь. Русский народ создал могущественнейшее в мире государство, величайшую империю. С Ивана Калиты последовательно и упорно собиралась Россия и достигла размеров, потрясающих воображение всех народов мира. Силы народа, о котором не без основания думают, что он устремлен к внутренней духовной жизни, отдаются колоссу государственности, превращающему все в свое орудие. Интересы созидания, поддержания и охранения огромного государства занимают совершенно исключительное и подавляющее место в русской истории. Почти не оставалось сил у русского народа для свободной творческой жизни, вся кровь шла на укрепление и защиту государства. Россия превращается в Богородицу, как считает мыслитель Н.А.Бердяев. Россия - страна богоносная. Такая женственная, национально-стихийная религиозность должна возлагаться на мужей, которые берут на себя бремя духовной активности, несут крест, духовно водительствуют. И русский народ в своей религиозной жизни возлагается на святых, на старцев, на мужей, в отношении к которым подобает лишь преклонение, как перед иконой. Русский народ не дерзает даже думать, что святым можно подражать, что святость есть внутренний путь духа, - это было бы слишком мужественно-дерзновенно. Русский народ хочет не столько святости, сколько преклонения и благоговения перед святостью, подобно тому, как он хочет не власти, а отдания себя власти, перенесения на власть всего бремени. Русский народ в массе своей ленив в религиозном восхождении, его религиозность равнинная, а не горная; коллективное смирение дается ему легче, чем религиозный закал личности, чем жертва теплом и уютом национальной стихийной жизни. За смирение свое получает русский народ в награду этот уют и тепло коллективной жизни. Такова народная почва национализации церкви в России. Вселенский дух Христов, мужественный вселенский логос пленен женственной национальной стихией, русской землей в ее языческой первородности. Так образовалась религия растворения в матери-земле, в коллективной национальной стихии, в животной теплоте. Русская религиозность - женственная религиозность, - религиозность коллективной биологической теплоты, переживаемой, как теплота мистическая. В ней слабо развито личное религиозное начало; она боится выхода из коллективного тепла в холод и огонь личной религиозности. Корень этих глубоких противоречий - в несоединенности мужественного и женственного в русском духе и русском характере. Безграничная свобода оборачивается безграничным рабством, вечное странничество - вечным застоем, потому что мужественная свобода не овладевает женственной национальной стихией в России изнутри, из глубины. Мужественное начало всегда ожидается извне, личное начало не раскрывается в самом русском народе. Отсюда вечная зависимость от инородного. В терминах философских это значит, что Россия всегда чувствует мужественное начало себе трансцендентным, а не имманентным, привходящим извне. С этим связано то, что все мужественное, освобождающее и оформляющее было в России как бы не русским, заграничным, западноевропейским, французским или немецким или греческим в старину, констатирует Н.А.Бердяев. Россия как бы бессильна сама себя оформить в бытие свободное, бессильна образовать из себя личность. Это тайна русского духа. Дух этот устремлен к последнему и окончательному, к абсолютному во всем; к абсолютной свободе и к абсолютной любви. Но в природно-историческом процессе царит относительное и среднее. И потому русская жажда абсолютной свободы на практике слишком часто приводит к рабству в относительном и среднем и русская жажда абсолютной любви - к вражде и ненависти, русская стихия требует оформляющего и светоносящего логоса. Недостаток мужественного характера и того закала личности, который на Западе вырабатывался рыцарством, - самый опасный недостаток русских, и русского народа и русской интеллигенции. Сама любовь русского человека к родной земле принимает форму, препятствующую развитию мужественного личного духа. Мужественный дух потенциально заключен в России пророческой, в русском странничестве и русском искании правды. И внутренно он соединится с женственностью русской земли, как в идеале, но не в деятельности, как заключает Н.А.Бердяев.

Загадочной русской душе тождественно понятие «на все Божья Воля».

Термин «на все Божья воля» является одним из смыслообразующих факторов загадочной «русской души». Часто говорят, что «на все воля Божия» – в том числе и на болезни, войны и тому подобное. Надо ли лечиться, защищать страну и вообще находить в себе силы противостоять негативным событиям? Православные священники трактуют это выражение, относя его к двум явлениям – Божьему Промыслу и к Божьему Закону.

Промысел означает, что у Бога есть замысел в отношении как мира в целом, так и в отношении как мира в целом, так и отдельных народов и даже отдельных людей. Хотя бесы и злые люди могут противиться Его воле, Бог ранее знает о том, как они себя поведут, и учитывает это в своем замысле. Например, Иуда предал Спасителя по своей злой воле – это был его собственный греховный выбор, но Бог знал, что Иуда так поступит. Он знал, как поступят римские и иудейские власти, первосвященник, Пилат, воины и все остальные, и включил все эти события в Свой предвечный замысел о спасении мира. Таким образом, и те, кто противится Богу, в конечном счете служат исполнению божиих замыслов.

Воля Божия также может означать «Божий закон» – те обязанности, которые Бог накладывает на человека. В рамках этого добрый человек служит Богу как сын, злой как орудие. Никто не может разрушить замысел Божий, но мы выбираем. По какую сторону этого замысла мы находимся, подобны ли мы Иуде или апостолу Павлу, унаследуем ли мы в конечном итоге спасение или погибель. Поэтому в любой ситуации православные христиане призваны повиноваться Богу, например, поддерживать свою (как и чужую) жизнь надлежащим лечением. Умрем ли мы от болезни, отобьемся от страшного врага или нет, решает Бог, а повиноваться богу в этой ситуации или нет, решаем мы – одно другому никак не мешает.

Религиозный аспект духовной самореализации личности укоренен в русской истории и так называемой «русской душе», самым тесным образом связан с развитием культуры, государственности, некоторыми аспектами хозяйственной жизни населения и даже основанием русских городов (святой Георгий Всеволодович – основатель г.Нижнего Новгорода (Новгорода Низовского).


Святой Георгий как первый нижегородец: памятные даты жизни и деятельности


Таранкова И.Л., зам. директора НФ СГА по учебной работе


Великий князь Георгий Всеволодович сын Владимиро-Суздальского Великого князя Всеволода III Георгиевича Большое Гнездо явился основателем города Нижнего Новгорода (Новгорода Низовского). Его память 4 февраля и 23 июня в Соборе Владимирских святых¹. Основными моментами, связанными с жизнью и деятельностью святого Георгия явились следующие даты.

1176г. Вступление на Владимирский великокняжеский престол Всево-лода (Большое Гнездо)

1188г., ноябрь, 26. У великого князя Всеволода и Марии Шварновны родился сын, который был наречен именем Юрий (Георгий)

1192г., апрель, 27. Великий князь Всеволод сотворил княжеский пост-риг сыну Георгию и совершил обряд «посажения на коня»

1210г. Первый военный поход Юрия Всеволодовича против рязанских князей Изяслава Владимировича и Кира Михайловича

1211г., апрель. Свадьба Юрия и дочери киевского князя Всеволода Чермного Агафьи

1211г. Передача великокняжеского стола Всеволодом Большое гнездо князю Юрию Всеволодовичу

1212г., апрель, 14. Смерть Всеволода Большое Гнездо

1216г., апрель, 20. Сражение русских дружин на реке Липице. Пораже-ние владимиро-переяславцев, ссылка в Городец на Волге

1217г. Смерть великого князя Константина Всеволодовича и второе вокняжение Юрия Всеволодовича на владимирский великокняжеский престол

1219г., апрель Поход сводной русской Раи на Волжских булгар под предводительством князя Святослава Всеволодовича

1220г., февраль первое булгарское посольство, апрель второе булгар-ское посольство, июль третье булгарское посольство и заключение «вечного мира» Владимиро-Суздальского княжества с Волжской Булгарией

1221г., весна основание в устье Оки Новгорода (Новград Земли Низов-ской)

1226г. Поход Владимиро-Суздальских дружин под предводительством Святослава и Ивана Всеволодовичей на мордву

1227г. Поход на мордву Ростовского князя Василько Константиновича и воеводы Еремея Глебовича

1228г., январь Поход на мордву Великого князя Юрия Всеволодовича и Муромского князя Юрия Давыдовича

1228г., лето Поход мордовского войска под предводительством Пурга-са на Русь, нападение на Новград Земли Низовской

1229г., лето Поход молодых русских князей на мордву, разгром «Руси Пургасовой»

1237г., осень Татаро-монгольское нашествие

1237г., декабрь,12 падение Рязани

1238г., февраль Сожжение Владимира и еще 13 русских городов тата-рами

1238г. Битва на реке Сити. Гибель русского войска и великого князя Владимирского Юрия Всеволодовича

1643г. Обретение «нетленных мощей князя» Георгия (Юрия) Всево-лодовича и причисление его к лику святых.

Таким образом, князь Георгий Всеволодович – это первый знаменитый нижегородец, он почитается и как один из русских святых.


Святой благоверный князь Георгий Всеволодович и основание Нижнего Новгорода


М.Г. Николаева, преподаватель Нижегородского филиала СГА

Великий князь Георгий Всеволодович родился 26 ноября 1188 года в Суздале². С четырех лет был отдан родителями в обучение военному искусству и воспитание воинской доблести, как это и подабало одному из наследников княжеского рода. В 12 лет юный князь принародно участвовал в закладке Успенского Собора во Владимире, а уже в 19 лет самостоятельно участвовал в военном походе против рязанских князей и командовал взятием города Пронска. Стареющий отец – Великий князь Всеволод Большое Гнездо был доволен военными успехами и упорством сына, он в 1211 году женил Георгия, и, минуя в наследовании несговорчивого старшего сына Константина, оставил Георгию великокняжеский Владимирский престол, город Москву получил сын Владимир.

Георгий Всеволодович постоянно враждовал с Мстиславом Удалым – Новгородским князем, настраивавшим против него его братьев-князей. Союзником Мстислава Удалого был старший брат Георгия Всеволодовича – Георгий (княживший в Ростове), постоянно организующий междоусобицы против братьев. 21 апреля 1216г. князь Георгий и Мстислав Удалой пошли войной на остальных братьев – сыновей Всеволода Большое гнездо и победили. С Ростовской стороны сражался русский богатырь – боярин Александр Попович, в народных легендах впоследствии названный Алешей Поповичем. Ростовчане и Мстислав Удалой победили, в итоге князь Константин смог получить великое княжение во Владимире, а князь Георгий уступив великое княжение был изгнан в Городец на Волге. Однако, князь Константин был «здоровьем слаб», и перед своей кончиной вновь призвал Георгия Всеволодовича на великое княжение во Владимир.

Теперь великому князю Владимирскому предстояло восстановить значение и влияние княжества, ослабленного в борьбе с Мстиславом удалым и Новгородом Великим. Камские татары в 1217г. произвели набег на русские земли. Они по левому берегу Волги прошли до Устюга Великого и взяли его. Затем разорили селения по берегам реки Унжи. По правому берегу Волги распространили свое влияние до устья Оки. Георгию Всеволодовичу пришлось совершить несколько походов против Волжско-Камской Булгарии (1219г.,1220/21гг.) взяв неприятельский город Ошел, и поставить под свой контроль другие волжско-камские населенные пункты.

Георгий Всеволодович понимал, что русским надо было закрепляться в Поволжье, укреплять свои рубежи. Необходимо было построить русский город – оплот и, вместе с тем, получить выход на восток – в междуречье Волги и Оки. Вместе с тем обладание устьем Оки, где привыкли собираться Суздальские и Муромские войска ставило под контроль Владимирского князя торговый путь на Верхнюю Волгу и на восточные связи самостоятельных Рязани и Мурома. Устье Оки было важной военно-стратегической позицией, прикрывавшей центральные русские земли от удара с востока. Полагают, что замысел строительства города в устье Оки был подан Георгию Всеволодовичу его духовным наставником – епископом Симоном.

В ХII веке земли в устье реки Оки были покрыты дремучими лесами и принадлежала языческим народам – мордве, черемисам, муроме и другим.

В 1221 году Георгий Всеволодович высадил дружину в устье Оки. Места здесь были малозаселенные и серьезного сопротивления местного населения войско великого князя не встретило. Коренное население, в основном, мордовское, находилось в зависимости от волжско-камских болгар и платило им дань. Мордовский народ тогда не имел сильной государственности и находился на стадии разложения родо-племенного строя. Местное население было очень напугано колонизаторами и оказывало лишь эпизодическое сопротивление, уходя вглубь лесов. Однако в 1229г. все-таки Благовещенский монастырь нового города был сожжен мордовским правителем Пургасом. Начиная с 1221 года, Новград Низовский обносится мощными крепостными валами и первой церковью в нем становится каменная церковь архистратига Михаила – покровителя русского воинства. В новграде Низовском был размещен воинский полк с воеводой Еремеем Глебовичем.

Среди историков ведутся жаркие споры относительно чего Новград получил наименование Низовский (Нижний). П.И.Мельников считал. Что до основания Нижнего Новгорода близь этого места уже существовал русский городок. Однако, право на мордовское побережье русские получили лишь после разгрома Волжско-Камской Булгарии. Скорее всего, здесь был мордовский городок, относительно которого Нижний Новгород оказался нижним. Профессор Н.Ф.Филатов, высказал предположение, что этот городок все-таки был русским, и был основан князем Юрием Долгоруким в 1152-1154 годах вместе с Переяславлем, Юрьевом, Кидекшей, Дмитровом, Звенигородом и Городцом на Волге.

Однако, большинство историков: В.П.Макарихин, Н.Д.Русинов, А.А.Кузнецов и другие убеждено в том, что Нижний Новгород потому называется Нижним, потому, что, будучи расположенным в великой глуши, в неизвестной, так называемой низине (Низовской земле), является противовесом всем известному и сильному торговому Новгороду Великому, расположенному на реке Волхов.

Положение Нижнего Новгорода было небезопасным. Георгий Всеволодович применил дипломатическую тактику, он договорился с одним из Мордовских правителей – Пурешем и разбил другого правителя – Пургаса. Зимой 1232г. великий князь отправил в поход на мордву своего сына Всеволода, который вернулся с победой. Результатом этой победы было то, что Нижний Новгород вошел в состав Владимирского княжества вместе с прилегавшими к нему мордовскими землями.


Ситская битва и мученическая кончина святого благоверного Великого князя Георгия Всеволодовича


Усова А.Г., выпускница НФ СГА 2009г.


После сожжения Владимира в феврале 1238г. татары разделились на две части. Одна часть пошла за Волгу, в Городец, и покорила земли до северного Галича. Другая – к Ростову и Ярославлю. В течение февраля татары взяли четырнадцать городов, в том числе Ростов, Ярославль, Городец, Юрьев-Польской. Дмитров, Волоколамск, Тверь, Переяславль-Залесский, Углич. Были ограблены города Кострома, Кашин, Колязин, Торжок, Козельск и многие малые селения. Батый овладел городами и территорией Северной Руси от Владимира до Кашина стремительным маршем за шестнадцать переходов. Татары почти не встречали на своем пути сопротивления и действовали внезапно и решительно. Пленение и убийства не стоили им больших потерь, наоборот приносили силу, потому что забирая имущество и обращая в рабство население они пополняли свои запасы продовольствия и даже войска, так как они, наступая, гнали впереди себя другие народы на штурм городов и сел под угрозой смерти.

Между Кашином и Колязином татары основали свой стан. Два отряда татар – один у устья реки Мологи, впадающей в Волгу, и у устья реки Сити – притока Мологи, другая у верховий реки Сити в 40 км от города Бежецка окружили Великого князя Георгия Всеволодовича и его дружину со стороны, где он их не ждал. Кольцо окружения было замкнуто. По одним данным войско великого князя насчитывало около 25 тысяч человек. По другим данным от 15 тысяч – до 40 тысяч человек.

За истекшие столетия изменились географические названия этих мест. Место на Сити, где великий князь едва расположив войско, был окружен татарами, находится в современном Сонковском районе Тверской области. Совсем рядом находится территория Углича и пролегает граница Ярославской области. В древности Сицкие земли были глухой частью северо-западных территорий Владимиро-Суздальской земли. Село Божонка стоит на высоком холме перед обширной низменностью – внизу болотистая местность и луга Плотовик – именно здесь, по преданию, рубились с татарами воины воеводы Дорофея, люди которого первыми «испили смертную чашу». Тела убитых на лугу лежали так плотно, что луг, по преданию, получил от этого свое название. Здесь также находятся большие курганы, в некоторых из них обнаружены останки древних воинов Ситской битвы. Здесь же в районе села Покровское найдено еще одно городище. Где раскопки потревожили кости древних воинов, которые полегли в сражении. Скелеты хранят следы ударов холодным оружием. Перерубленные кости. У некоторых ножи между ребер.

Между деревнями Городище и Игнатово происходил, по видимому, последний бой Ситского сражения. Здесь полегли остатки отступавших владимирских. Ростовских. Ярославских и юрьевских полков. Именно там археолог Н.П.Сабанеев³ открыл в больших курганах захоронения древних воинов со многими тяжелыми ранами и увечьями. Здесь же были найдены древние наперсные кресты, топоры и наконечники копий.

Историк, В.П.Макарихин описывает произошедшее следующим образом: «Воевода Дорофей, посланный в разведку с тремя тысячами воинов, вскоре вернулся и сообщил: татары упредили нас, они уже рядом. Начались лихорадочные приготовления к бою. Юрий Всеволодович, «отложив печаль о погибшей жене и детях», сам повел войско против татарской конницы Бурундая. Целый день длилось побоище. Долгожданные полки Ярослава и мстислава на поле боя не явились. Однако к вечеру под натиском превосходящих сил русские ряды дрогнули и начали отступать. Отступая к болоту за Боженкой, князь Юрий Всеволодович был настигнут лютыми степняками и сражен у калинина ручья. Разъяренные убийцы отделили голову князя от туловища. В сражении пал племянник Юрия, Всеволод Константинович, раненный Василько Ростовский был взят в плен».⁴ Скорее после страшной сечи, где погибли десятки тысяч окруженных татарами воинов, на месте начала битвы была выстроена часовня, или «божница» (молельня) – для поминовения павших. Отсюда, вероятно, и происхождение названия «Божонка». Глубокая в древности река Сить, по преданиям. «кипела во время боев 4 марта 1238 года, а после сражений вспучилась от трупов и снаряжения порубленных воинов, которыми была запружена, перегорожена во многих местах. Особенно много раненых бойцов полегло при попытке переправиться через реку Мологу, за которой в дремучих лесах нашли спасение остатки русского войска.

Князь Василько Константинович, взятый в плен тяжелораненым, был доставлен к Батыю. Батый предложил русскому князю принять его веру и поступить на службу в его войско, на что русских князь ответил отказом. Тогда Батый приказал убить Василько Константиновича. Его тело было найдено в шеренском лесу, перенесено в Ростов и погребено под сводами главного алтаря Ростовского храма. Тело Великого князя Георгия и его отсеченную голову нашел святитель Ростовский Кирилл, обходя поле брани после сражения с молитвою.

После Ситской битвы, потеряв немало сил, татары пошли к Торжку и долго не могли его взять, длительно осаждая. Татары собирались идти походом и на Новгород Великий, однако, не дойдя до озера Селигер. Они повернули обратно. Ситская битва и осада города Торжка замедлили боевые действия в новгородской земле. А начавшаяся весна и оттепель принесли на время спасение Новгороду и другим северным и западным русским городам. Новгород так и не был взят татарами и не подвергся разрушению. Новгородцы в это время усердно молились, служили богу и день и ночь. Татары же тем временем пошли на юг, взяли Козельск, где понесли значительные потери и ушли в половецкие степи. В 1239 году они снова появились на северо-востоке, захватили земли Мордовии, сожгли Гороховец и разрушили Нижний Новгород.

Историки склоняются к мысли о том, что для победы на реке Сити нужны были другие обстоятельства, которых во времена Георгия Всеволодовича не было и не могло быть. Это единство русских земель. Однако пока даже идея этого единства не была окончательно выработана. Еще Андрей Боголюбский зародил идею объединения русских земель. Но ему не хватило опыта и поддержки бояр и удельных князей, мало того, он и сам был убит изменниками из бояр в своей резиденции в Боголюбове.

Таким образом, время Великого князя Юрия Всеволодовича было насыщено тяжелейшими испытаниями для русской истории и народа.


Духовный облик Н.В.Гоголя: на пути к воцерковлению русской души в поиске «Божьей воли»


Белоус Н.М., менеджер по работе со студентами Нижегородского филиала СГА


Новая эпоха, открывшая читателям произведения Гоголя последнего периода его жизни, поставила перед исследователями целый ряд проблем как текстологического, так и историко-литературного характера. Многие десятилетия в архивах Киева, Москвы и Санкт - Петербурга невостребованными хранились рукописи Гоголя: тетради его выписок из творений Святых Отцов и богослужебных книг. Эти материалы (около 18 печатных листов) впервые были изданы в новом девятитомном собрании сочинений писателя. Опубликованные тексты показывают позднего Гоголя в новом свете и в то же время заставляют пересмотреть многие традиционные представления о его духовном облике. Как не раз признавался Гоголь, сочинения его самым непосредственным образом связаны с его духовным образованием.

В статье «В чем же наконец существо русской поэзии и в чем ее особенность» Гоголь указал на три источника самобытности, из которых должны черпать вдохновение русские поэты. Это народные песни, пословицы и слово церковных пастырей (в другом месте статьи он называет церковные песни и каноны). Можно с уверенностью сказать, что эти источники имеют первостепенное значение и для эстетики Гоголя.

В свое время профессор Григорий Петрович Георгиевский, хранитель рукописей Румянцевского музея (ныне Российская государственная библиотека), напечатал подготовительные материалы Гоголя фольклорного и этнографического характера, свидетельствующие о серьезности научных занятий писателя. Выписки Гоголя из творений Святых Отцов и Учителей Церкви, Кормчей книги и служебных Миней открывают новое в его творческих устремлениях. Отсюда тянутся нити к «Размышлениям о Божественной Литургии» и второму тому «Мертвых душ», «Выбранным местам из переписки с друзьями» и «Авторской исповеди».

Большая часть этих выписок сделана Гоголем зимой 1843/44 года в Ницце. Можно думать, что уже в школьные годы он ознакомился с «Лествицей» преподобного Иоанна Синайского. Образ лестницы, соединяющей землю с небом,- один из любимейших у Гоголя. Он встречается уже в одном из самых ранних его произведений- в повести «Майская ночь, или Утопленница» (1829).

«Ни один дуб у нас не достанет до неба,- сожалеет красавица Ганна. – А говорят, однако же, есть где-то, в какой-то далекой земле, такое дерево, которое шумит вершиною в самом небе, и Бог сходит по нем на землю ночью перед Светлым праздником». «Нет, Галю,- отвечает ей козак Левко,- у Бога есть длинная лестница от неба до самой земли. Ее становят перед Светлым Воскресением святые архангелы; и как только Бог ступит на первую ступень, все нечистые духи полетят стремглав от земли и кучами и попадают в пекло, и оттого на Христов праздник ни одного злого духа не бывает на земле».

Этот же образ мы находим и в заключительной главе «Выбранных мест из переписки с друзьями»- «Светлое Воскресенье»- последнем напечатанном при жизни произведении Гоголя. Говоря о желании избранных людей провести Светлый праздник «не в обычаях девятнадцатого века, но в обычаях вечного века» Гоголь восклицает: «Бог весть, может быть, за одно это желанье уже готова сброситься с небес нам лестница и протянуться рука, помогающая возлететь по ней».

В православной святоотеческой литературе «лествица»- один из основных образов духовного возрастания. Он восходит к Библии, а именно к 28-й главе Книги Бытия, где описывается видение патриарха Иакова: И сон виде: и се, лествица утверждена на земли, еяже глава досязаша до небесе, и ангели Божии восхождаху и нисхождаху по ней. Этот фрагмент входит в паремии (избранные места из Священного Писания), читаемые в церкви на Богородичные праздники, и встречается во многих акафистах: Пресвятой Богородице- Радуйся, лествице небесная, Еюже сниде Бог; радуйся, мосте, преводяй сущих от земли на небо; святителю Николаю, небесному покровителю Гоголя,-Радуйся, лествице, Богом утвержденная, еюже восходим к небеси…Примеры такого словоупотребления мы находим и в выписках Гоголя из церковных песней и канонов служебных Миней.

Сохранились свидетельства, что Гоголь внимательно изучал «Лествицу» и делал из нее подробные выписки. Как глубоко жил этот духовный образ в сознании писателя, можно видеть, например, по его предсмертным словам: «Лестницу, поскорее, давай лестницу!» Подобные же слова о лестнице сказал перед кончиной святитель Тихон Задонский, один из любимых писателей Гоголя, сочинения которого он перечитывал не раз.

Дошедший до нас автограф Гоголя, хранящийся ныне в Рукописном отделе Пушкинского Дома и датируемый приблизительно 1843 годом, включает в себя выписки из «Лествицы» в том переводе, который был издан в Москве в 1785 году с названием «Лествица, возводящая на небо». Цитаты и реминисценции из нее встречаются в письмах Гоголя первой половины 1840 годов. По всей видимости, в своих заграничных странствиях Гоголь имел при себе составленный им еще раньше рукописный сборник.

Зимой 1843/44 года в Ницце, живя у своих друзей Виельгорских, Гоголь делает выписки в особую тетрадь из творений святых отцов и учителей Церкви, пользуясь в основном академическим журналом «Христианское чтение» за 1842 год. Эта рукопись дошла до нас в двух копиях, хранящихся ныне в Центральной научной библиотеке Академии наук Украины. Помимо древних Отцов – Иоанна Златоуста, Василия Великого, Ефрема Сирина, Григория Нисского, Иоанна Дамаскина, Кирилла Александрийского и других, в этом сборнике содержатся также отрывки из сочинений современных Гоголю духовных писателей: святителя Филарета, митрополита Московского и Коломенского, Задонского затворника Георгия, епископа Костромского и Галичского Владимира (Алявдина), епископа Полтавского Гедеона (Вишневского), протоиерея Стефана Сабинина.

Такого же рода, но меньшего объема собственноручный сборник (отчасти повторяющийся первый) хранится в Отделе рукописей Российской государственной библиотеки. С выписками из него Гоголь знакомил Александру Осиповну Смирнову, также жившую в ту пору в Ницце. «После обеда, - вспоминает она, - Николай Васильевич вытаскивал тетрадку и читал отрывки из Отцов Церкви». Гоголь старался и своих светских друзей приучить к непраздному препровождению времени.

Тогда же у Гоголя появляется потребность глубже войти в молитвенный опыт Церкви. В письме к Сергею Тимофеевичу Аксакову из Рима от 18 марта (н. ст.) 1843 года он просит прислать ему «молитвенный самый пространный, где бы находились почти все молитвы, писанные отцами Церкви, пустынниками и мучениками». Результатом этой духовной жажды явилась толстая тетрадь (около ста листов) переписанных Гоголем из служебных Миней церковных песней и канонов (ныне хранится в Рукописном отделе Пушкинского Дома в Санкт-Петербурге).

Эти выписки Гоголь делал не только для духовного самообразования, но и для предполагаемых писательских целей. В статье «В ем же наконец существо русской поэзии и в чем ее особенность» он, в частности, замечал: «Еще тайна для многих этот необыкновенный лиризм – рождение верховной трезвости ума, - который исходит от наших церковных песней и канонов и покуда так же безотчетно возносит дух поэта, как безотчетно подмывают его сердце родные звуки нашей песни».

Тайна этого лиризма была открыта Гоголю и известна не понаслышке, а из личного опыта. Как явствует из содержания тетради, он внимательно прочел Минеи за полгода – с сентября по февраль – и сделал выдержки на каждый день.

Такой метод чтения Гоголя – с выписками – можно назвать «келейным»: им традиционно пользовались, например, многие монахи. Его смысл – уяснение сложных, не поддающихся точному пониманию с первого раза духовных вопросов. К тому же, переезжая с места на место, Гоголь не мог возить с собой много книг и имел при себе лишь свою компактную походную библиотеку – рукописные сборники.

Как видим, Гоголь не ограничился выписками из святых отцов – работал и с богослужебными текстами. Православное богослужение заключает в себе все богословие. Гоголь, кажется, открыл это для себя раньше многих, - таким образом он припадал духом к самому авторитетному источнику знания.

Сохранившиеся тетради свидетельствуют о том, что Гоголю была хорошо известна христианская книжность. Судя по всему, он искал путей к тому, чтобы стать духовным писателем в собственном смысле этого слова. Духовная, церковная литература по форме имеет ряд отличий от литературы светской, хотя между этими видами словесности имеются некоторые общие приемы, в том числе и художественные. Но духовное творчество имеет строго определенную цель, направленную к объяснению смысла жизни по христианскому вероучению. Такое творчество основывается на Священном Писании и имеет определенные признаки. Писатель, взявшийся решать вопросы сокровенной жизни «внутреннего человека», сам должен быть православным христианином; он должен иметь благословение на свои труды от архиерея или священника. Он обязан также основательно знать предшествующую традицию церковной литературы, а она корнями уходит в Святое Евангелие – источник духовного слова, резко отличающийся по своей направленности от основы, породившей художественную литературу во всем разнообразии ее проявлений. Наконец, для церковного писателя необходима живая вера в Промысл Божий, в то, что во вселенной все совершается по непостижимому замыслу ее Создателя.

В воем позднем творчестве Гоголь приблизился именно к такому пониманию целей словесности. В Ницце он написал для своих друзей два духовно-нравственных сочинения, которыми они должны были руководствоваться в повседневной жизни, - «Правило жития в мире» и «О тех душевных расположениях и недостатков наших, которые производит в нас смущение и мешают нам пребывать в спокойном состоянии». Эту попытку духовного наставления можно представить себе как подступ к «Выбранным местам из переписки с друзьями» - в этих «правилах» содержатся многие идеи будущей книги. Здесь Гоголь открыл новый для себя жанр, близкий к традиции святоотеческой литературы.

Суть творческого развития Гоголя заключается в том, что от чисто художественных произведений, где литургическая, церковная тема была как бы в подтексте, он переходит к ней непосредственно в «Размышлениях о Божественной Литургии», в сочинениях, подобных Правилу жития в мире» (это и есть собственно гоголевская духовная проза), и в публицистике «Выбранных мест из переписки с друзьями». К новым жанрам позднего творчества Гоголя можно отнести и составленные им молитвы, а также систематизированные выписки из творений Святых Отцов и Учителей Церкви — труды Характерные скорее для такого писателя-аскета, ка­ким был, например, святитель Игнатий (Брянчанинов), чем для светского литератора. Молитвы Гоголя, написанные во второй половине 1840-х годов, свидетельствуют о его бога­том молитвенном опыте и глубокой воцерковленности его сознания. Формальное выписывание — без живой веры в Бога и без послушания церковным правилам — не дало бы того сплава народного и церковного в стилистике прозы Го­голя, которая благодаря этому отличается высокой духовно­стью.

Гоголь стремился выработать такой стиль, в котором сливались бы стихии церковнославянского и народного язы­ка. Это подтверждается и собранными им «Материалами для словаря русского языка», где представлены и диалект­ные, и церковнославянские слова. По Гоголю, характерное свойство русского языка — «самые смелые переходы от воз­вышенного до простого в одной и той же речи». При этом он подчеркивал, что под русским языком разумеет «не тот язык, который изворачивается теперь в житейском обиходе, и не книжный язык, и не язык, образовавшийся во время всяких злоупотреблений наших, но тот истинно русский язык, который незримо носится по всей Русской земле, несмотря на чужеземствованье наше в земле своей, который еще не прикасается к делу жизни нашей, но, однако ж, все слышат, что он истинно русский язык».

Эти мысли легли в основу характеристики Гоголем рус­ского языка в статье «В чем же наконец существо русской поэзии и в чем ее особенность», которую по праву можно назвать эстетическим манифестом писателя. «Необыкновен­ный язык наш есть еще тайна <... > — говорит Гоголь. — Он беспределен и может, живой, как жизнь, обогащаться ежеминутно, почерпая, с одной стороны, высокие слова из языка церковно-библейского, а с другой стороны — выбирая на выбор меткие названья из бесчисленных своих наречий, рассыпанных по нашим провинциям, имея возможность та­ким образом в одной и той же речи восходить до высоты, не доступной никакому другому языку, и опускаться до просто­ты, ощутительной осязанью непонятливейшего человека...» Не удивительно, что Гоголь отчасти и проник в тайну этого рождающегося языка. Приобретая драгоценный опыт, он стремился поделиться им с друзьями-писателями, напри­мер Николаем Языковым, которому писал 8 июля (н. ст.) 1843 года из Бадена: «В продолжение говения зай­мись чтением церковных книг. Это чтение покажется тебе трудно и утомительно, примись за него, как рыбак, с каран­дашом в руке, читай скоро и бегло и останавливайся только там, где поразит тебя величавое, нежданное слово или обо­рот, записывай и отмечай их себе в материал. Клянусь, это будет дверью на ту великую дорогу, на которую ты выдешь! Лира твоя наберется там неслыханных миром звуков и, мо­жет быть, тронет те струны, для которых она дана тебе Богом».

Примечательно, что Гоголь работал над фольклорными текстами так же, как и над текстами богослужебных книг. Метод был один. Так, читая труды известного фольклорис­та и этнографа Ивана Михайловича Снегирева (из которых он делал пространные выписки), Гоголь писал своему приятелю историку Михаилу Погодину 5 мая (н. ст.) 1839 года из Рима: «Есть в русской поэзии особенные, оригинально-замечательные черты, которые теперь я заметил более и ко­торых, мне кажется, другие не замечали <...> Эти черты очень тонки, простому глазу незаметны, даже если бы ука­зать их. Но, будучи употреблены как источник, как золотые искры рудниковых глыб, обращенные в цветущую песнь языка и поэзии нынешней, доступной, они поразят и зашевелят сильно».

Система черновой работы Гоголя, включающая в себя выписки разного рода, в том числе церковные, отчасти при­открывает тайну его творчества: становится возможным уви­деть и понять скрытый смысл его произведений. Так, напри­мер, в отношении «Тараса Бульбы» выписки позволяют про­следить за мыслью Гоголя о важном вопросе — разрешает ли Церковь убивать людей на поле брани. Среди них есть такая: «Не позволительно убивать, но убивать врагов на брани и законно, и похвалы достойно». Запорожцы, взяв­шиеся защищать «святыню Православия» силою оружия, потому и потерпели поражение, что не соблюдали должного

благочестия.

Выписки Гоголя проясняют также некоторые аспекты его биографии. Так, широко распространено убеждение, что Гоголь, умерший на второй неделе Великого поста, уморил себя голодом. На этом настаивал еще Чернышевский на основании воспоминаний доктора Алексея Терентьевича Тарасенкова, наблюдавшего Гоголя во время его предсмерт­ной болезни. Современные исследователи делают попытки подвести под это предположение научный фундамент. Так, известный богослов и историк Церкви Антон Карташов в недавно переизданной у нас книге «Вселенские соборы» пи­шет, что Гоголь «покаянно отверг все плотское и уморил себя голодом в подвиге спиритуализма». Литературовед Михаил Вайскопф в своей книге «Сюжет Гоголя» утверждает, что смерть писателя «была типичным замаскирован­ным самоубийством гностика, разрывающего плотские узы». Однако Гоголь был православным христианином, ис­полняющим все церковные установления. Он знал, что такое смертный грех самоубийства. Правильно понимаемый и ис­полняемый пост никак не может послужить причиной смерти человека. А то, что Гоголь понимал пост в церковном духе, неопровержимо свидетельствуют его выписки из творений святых отцов.

Об этом же говорят и пометы на принадлежавшей Гого­лю Библии (хранящейся в Рукописном отделе Пушкинского Дома). «Пост не дверь к спасенью», — написал он каранда­шом на полях против слов святого апостола Павла: Брашно же нас не поставляет пред Богом: ниже бо аще ямы, избыточествуем: ниже аще не ямы, лишаемся (Пища не приближает нас к Богу: ибо едим ли мы, ничего не приоб­ретаем; не едим ли, ничего не теряем. — 1 Кор. 8, 8).

Гоголь был едва ли не единственным русским светским писателем, творческую мысль которого питали святоотечес­кие творения. В один из приездов в Оптину пустынь он прочитал рукописную книгу — на церковнославянском языке — преподобного Исаака Сирина (с которой в 1854 году старцем Макарием было подготовлено печатное издание), ставшую для него откровением. В монастырской библиотеке хранился экземпляр первого издания «Мертвых душ», при­надлежавший графу Александру Петровичу Толстому, а после его смерти переданный отцу Клименту (Зедергольму) с по­метами Гоголя, сделанными по прочтении этой книги. На полях одиннадцатой главы, против того места, где речь идет о «прирожденных страстях», он набросал карандашом: «Это я писал в "прелести" (обольщении. — В.В.), это вздор — прирожденные страсти — зло, и все усилия разумной воли человека должны быть устремлены для искоренения их. Толь­ко дымное надмение человеческой гордости могло внушить мне мысль о высоком значении прирожденных страстей теперь, когда стал я умнее, глубоко сожалею о "гнилых сло­вах" , здесь написанных. Мне чуялось, когда я печатал эту
главу, что я путаюсь, вопрос о значении прирожденных стра­стей много и долго занимал меня и тормозил продолжение "Мертвых душ". Жалею, что поздно узнал книгу Исаака Сирина, великого душеведца и прозорливого инока. Здра­вую психологию и не кривое, а прямое понимание души встре­чаем у подвижников-отшельников. То, что говорят о душе запутавшиеся в хитросплетенной немецкой диалектике моло­дые люди, — не более как призрачный обман. Человеку, сидящему по уши в житейской тине, не дано понимания природы души».

Как видим, Гоголь шел и в жизни и в творчестве самым трудным, самым сложным путем, — путем очищения, вос­становления в себе образа Божия, воцерковления своих пи­саний. И он остался одиноким подвижником в литературе, почти никем не понятым.