Geum.ru

Николай Левашов

Вид материалаДокументы

Содержание


33. Тот, который делает перевёртышей
Подобный материал:
1   ...   31   32   33   34   35   36   37   38   ...   43

33. Тот, который делает перевёртышей


А тем временем всё текло своим чередом, я работал со своими пациентами, происходили встречи с разными интересными людьми; как и все остальные люди, мы периодически стояли в очередях за тем или иным дефицитом, который на самом деле был предметами первой необходимости. В магазинах практически ничего не было, но мы могли себе позволить закупать продукты на рынке. Чаще всего мы ездили на варшавский рынок, иногда — на рижский. Я не столь хорошо знал Москву, и, хотя у меня всегда было неплохое чувство пространства, и ориентировался я тоже весьма недурственно, но обычно хорошо знаешь те районы, в которые приходилось приезжать по делам. А так как я работал на дому, и люди либо приезжали ко мне, либо я с ними работал по телефону, не возникало особой необходимости носиться по Москве. Но все действия в земной реальности были в большей степени необходимостью, чем потребностью, в силу того, что настоящая для нас жизнь была в космосе. Именно бескрайние просторы Вселенной были для нас настоящим домом, родным домом, в который тянуло всё сильней и сильней. С каждым днём всё больше и больше открывалось информации о нашем прошлом, с каждым днём мы всё более ярко осознавали себя и всю свою ответственность за то, ради чего мы оказались на этой планете. В силу обстоятельств, нам часто приходилось оказываться на разных планетах с той или иной формой жизни. Вначале мы, видно подсознательно, выбирали для контактов цивилизации гуманоидного вида, но периодически «наталкивались» и на негуманоидные формы разумной жизни. Просто негуманоиды принципиально отличаются от гуманоидов не только своим внешним видом, но и своими мыслительными процессами. По мере того, как происходило качественное изменение при перестройках сущности и мозга, постепенно возникал фундамент для общения и с негуманоидами. А пока этот процесс только набирал свои обороты, в основном, контакты происходили с цивилизациями и иерархиями гуманоидного типа. Кстати, зарождение гуманоидных или негуманоидных видов разумной жизни, в основном предопределяется самим пространством. Именно тип материй и коэффициент квантования пространства по материям определяют форму разумных существ, зарождающихся в этих пространствах. Так уж сложилось, что в нашем «слоёном пироге» возникли оптимальные условия для развития именно белковой формы жизни, в подавляющем своём большинстве принимающей гуманоидную форму.

Но даже среди цивилизаций на белковой основе можно было встретить что-нибудь «эдакое». В самом начале своего «лазания» по пространствам, Светлану поразила планета-Земля, на которой росли огромные цветы невероятных для нашей «старушки» форм. Но самое удивительное было в том, что эти фантастические цветы невероятных форм… были поющими. Поющими, в прямом и переносном смысле этого слова. «Поляна» из этих цветов исполняла невероятной красоты мелодию, которую просто не с чем сравнить на Земле. В какой-то степени эту музыку можно сравнить, разве что, с органной, только поющие цветы образовывали собой живой «орган» из десятков тысяч звучащих «труб». И это звучание цветов не было какофонией, а неземной по своей красоте гармонией невероятных звуков. Эта поющая планета просто потрясла Светлану. Но ещё больше её потрясли поющие пространства, на которые мы наткнулись за чёрной пропастью. Конечно, пространства не пели в привычном для нас понимании этого слова. Они пульсировали в разных ритмах, выбрасывая при этом сгустки разных материй, которые, накладываясь друг на друга, создавали вселенскую «цветомузыку». Но в основном шла, ставшая уже рутинной, работа — защита от нападающих и помощь тем, на кого напали. Охота на Светлану набирала всё большие и большие обороты. Всё дело в том, что я производил у неё всё новые и новые преобразования мозга и сущности. Новые друзья и соратники по борьбе с паразитами очень часто приносили ей в подарок найденные ими кристаллы погибших женских сущностей, большинство из которых отказывались от предлагаемого мною им восстановления и просили слить их с сущностью Светланы. Друзья, после решения определённой задачи, всегда приходили с новыми наработками, порой такими радикальными, что их сложно было узнать. Все делились со всеми своими находками и новыми решениями. …… многие из освобождённых от паразитического контроля горели желанием бороться с этой мерзостью самым активным образом.

Если это были иерархи цивилизаций или объединения цивилизаций, они оставляли вместо себя того, кому могли доверить свою ответственность перед другими и вливались в наше космическое «рыцарство». Как-то само собой сложилось так, что меня все считали за главного, наверное, из-за того, что я начал это дело и стал освобождать одного иерарха за другим от контроля паразитов. …….. Меня даже в космосе стали звать — «тот, который делает перевёртышей». Конечно, все свои методы действий я передал своим новым соратникам, и они тоже стали делать «перевёртышей» — освобождать от контроля паразитов других иерархов и целые иерархии цивилизаций. В принципе, любая серьёзная работа не начиналась без моего участия, и обычно я распределял роли и задачи другим или проводил работу сам. Постепенно число желающих стало очень большим, и возникла необходимость отбора в гвардию наиболее подготовленных и готовых внутренне к подобной деятельности. В результате всеобщего обсуждения, было принято решение произвести конкурсный отбор тех, кто должен был составить постоянную основу для этого космического братства. Это было вызвано тем, что проблемы, с которыми всё чаще и чаще приходилось сталкиваться моим соратникам, требовали быстрой и адекватной реакции на возникающие ситуации, любое промедление стоило жизни или серьёзных повреждений неторопливым. Поэтому и было принято решение оставить действительно готовых бойцов, да и не было необходимости в таком большом числе воинов. Было очень много работы по восстановлению до нормы на освобождённых от паразитов просторах Вселенной.

Освобождение от влияния паразитов не означало немедленного восстановления порабощённых иерархий и цивилизаций и перехода на путь истинный. Необходимо было лечить их от следов паразитической системы, что требовало довольно длительного времени и огромных усилий. Поэтому и на этом фронте требовались те, на кого можно было бы положиться. Вследствие этого, мною были разработаны специальные тесты, которые были обязательны для всех. После прохождения первого уровня тестов, прошедшие допускались до следующего этапа, а не прошедшие тесты, без какой-либо обиды занимали тот участок работы, который максимально гармонировал с их возможностями и умениями. Это не означало, что «отсеянные» через тест становились отчуждёнными, они по-прежнему имели право появляться в гостях, встречаться со своими друзьями и т.д. В светлой иерархии нет места пустым обидам и глупым амбициям. В такой системе нет места протекциям и каким-либо привилегиям. Каждый занимает то место в боевом строю, которое соответствует опыту, возможностям и той ответственности, которую он может нести на своих плечах. Вообще, уровень сознания светлых иерархов у меня всегда вызывал удивление, вполне возможно из-за того, что я сам сознательно сформировался на Мидгард-Земле, где подобное просто не существует. Я никогда не видел и не слышал, чтобы кто-нибудь из них заявлял о том, что он (она) лучше (выше) кого-либо, что достойны большего и т.д. Каждый получал задачу, которую был в состоянии решить, а в случае возникновения неожиданной ситуации, оказывал помощь тот, кто имел необходимые качества и свойства для решения возникшей ситуации. Всё светлое братство было связано друг с другом телепатически и нуждающиеся немедленно обращались за помощью в неясных ситуациях. Не было места и гордыне, типа, мол, я могу решить всё сам, и мне не нужна ничья помощь! Нет времени для пустого апломба, когда каждый миг дорог и промедление смерти подобно, и не только «гордецу», но и всем тем, кто зависит от решения поставленной задачи. Для меня лично работа с такими соратниками и братьями по духу всегда была высшей честью и радостью. Каждый был готов, если надо, умереть за другого и не на словах, а на деле. К сожалению, такое духовное братство практически невозможно на данный момент на нашей Мидгард-Земле, и это вызывает только грусть…

Несколько позже мне удалось встретить таких существ и на нашей старушке-Земле, но большинство из них, хоть и имели земные тела, но у них были высокие космические сущности. Но трудно ожидать от неразумных ещё «детей» Мидгард-Земли проявления высокой космической морали, надо ещё сначала создать такие условия на нашей планете, которые позволят «прорасти» «зёрнам» этой высокой морали. А пока ещё и «поле» не вспахано, и «зёрна» ещё не «брошены» в «землю», и не созданы благоприятные условия для «прорастания» этих «зёрен». Но это не значит, что нужно всё бросить и ждать, пока «дети» вырастут из коротких штанишек и достигнут нужного уровня сознания. Как это не прискорбно, но большинство сделать это самостоятельно не могут и никогда не смогут, в силу ряда причин. Большинство, к сожалению, требует оказания помощи в деле просветления сознания. Конечно, наиболее ценно, когда человек сам достигает просветления сознания, но для этого человек должен иметь определённые свойства и качества ума и характера, такие, как многогранность образования, наличие самостоятельного мышления, свобода от догм и штампов, аналитическое мышление, трудолюбие и … возможность качественно изменять себя, создавая новые «органы чувств». И ко всему этому необходимо добавить быстроту анализа, быстроту принятия правильных решений и … наличие удачи, что тоже само по себе немаловажно. Ну и, конечно, наличие таланта, и желательно способного к саморазвитию.

В силу целого ряда объективных и субъективных причин, реализовать всё это могут и могли немногие. И в этом нет ничего дискриминирующего по отношению ко всем остальным. Дискриминируют ли своими творениями Леонардо да Винчи, Рафаэль, Тициан, Рембрандт и другие гиганты эпохи Возрождения только потому, что они смогли создать свои картины, в то время, как все остальные их современники ничего подобного создать не были в состоянии!? Конечно же, нет! Просто каждый человек в состоянии реализовать только самого себя, а не «соседа». А ещё — социальными паразитами за последнюю тысячу лет создана такая социальная система, что даже те, у кого и присутствуют необходимые свойства и качества, должны сначала пробиться сквозь созданный социальными паразитами «бетон» системы образования и воспитания, вбивающей всем в голову идею рабства, как физического, так и духовного. В таких экстремальных условиях весьма сложно даже правильно сориентироваться, учитывая, что каждый рождается животным, проходит фазу разумного животного и только тогда достигает фазы собственно человека. Но это никоим образом не означает, что нужно опустить руки и ничего не делать! Наоборот, именно в таких жёстких условиях необходимо каждому делать всё возможное и невозможное, чтобы всё-таки прорваться сквозь все эти препоны и барьеры. И пускай не всем может быть удастся достигнуть своего «потолка развития», но даже продвижение вперёд на один шаг по эволюционной лестнице является прогрессом и исполнением предназначения. И пускай это будет не полное исполнение предназначения данного человека, а только один шаг, но в последующем воплощении есть возможность сделать следующий шаг, затем ещё один и т.д., пока идущий вперёд человек не реализует свой собственный потенциал.

А пока этого не произошло, тем, кто уже проснулся, предстоит взвалить на себя бремя и за самих себя, и за всех ещё не проснувшихся! Это равносильно вопросу — стоит ли спасать детей от опасности, если они эту опасность не видят и не понимают. Ответ однозначен — спасать и не ждать «манны небесной», которая вряд ли упадёт с небес, по крайней мере, никогда ничего подобного не случалось. Когда 13 016 лет тому назад (на 2007 год) случилась планетарная катастрофа, никакой «манны небесной» с небес не падало, а падали термоядерные бомбы и осколки малой Луны Фатты. И вместо «манны небесной», выжившие получили отравленную радиацией воду, отравленные плоды и борьбу за выживание в тяжелейших условиях. И хотя существует расхожая фраза из старого советского кинофильма, что «спасение утопающих — дело рук самих утопающих», любое разумное, в полном смысле этого слова, существо не может оставить всё на самотёк только потому, что остальные ещё не проснулись. И если разумное существо так думает и поступает, то это означает только одно — это существо не на стороне света! И наибольшая ответственность за остальных ложится на проснувшихся в условиях, когда планета под контролем паразитических сил. И в силу того, что мне удалось проснуться и «растолкать» нескольких спящих, я, ещё не понимая и не зная всей ситуации с социальными паразитами на Мидгард-Земле, считал необходимым действовать. И я действовал в ситуациях, с которыми я сталкивался вольно или невольно.

Конечно, на физическом плане реальности борьба не происходила очень уж часто. Так уж сложилось, что основная война с паразитами и их системами происходила у меня и Светланы в основном в Космосе. Только гораздо позже стало ясно, что это был единственно верный путь борьбы с социальными паразитами на нашей Мидгард-Земле. Без умения вести войну в Космосе и без уничтожения космической системы социальных паразитов, не было ни одного шанса выиграть войну с ними на отдельно взятой планете. Именно в этом и была загадка непобедимости социальных паразитов, именно поэтому они, без какого либо сожаления, при малейшей опасности для себя или при истощении природных ресурсов той или иной планеты, уничтожали планету вместе с цивилизацией на ней без какого-либо сожаления. Ибо для этого космического паразита отдельно взятая планета или отдельно взятая иерархия были и есть, как одна маленькая «клеточка» и потеря даже нескольких миллионов таких «клеточек» была практически незаметна, а уж о чувстве гуманности у этих космических паразитов и говорить не приходится. Поэтому то, что моя война с паразитами началась по серьёзному не с Мидгард-Земли, а с паразитов космических, было не просто случайностью, а, как оказалось, единственно правильной тактикой и стратегией, которая и давала шанс на победу над паразитами в принципе, а не в частности. Но понимание этого пришло гораздо позже, а не в 1991 году, когда я вынужден был защищать Светлану от атак паразитов.

Я очень часто шутил по этому поводу, говоря Светлане, что если бы не её любопытство и не стремление всей душой в Космос, неизвестно ещё, сколько лет, а может быть и жизней мне потребовалось бы, чтобы сделать то, что мне удалось сделать. Ведь я не мог позволить, чтобы шли удары по Светлане и допустить даже попытки её захвата чёрными. И именно мои сражения с паразитами, начинавшими охоту на Светлану, заставляли меня «шевелить» мозгами гораздо быстрее, иначе я сам был бы раздавлен и уничтожен ими. Так что, Светлана невольно стала ускорителем моего движения вперёд по эволюционной лестнице. И за это я ей премного благодарен. Было очень интересное время, привычная жизнь стала весьма блеклой, хотя я и продолжал делать привычную для меня работу. Работал со своими пациентами, встречался с людьми, доказывал и объяснял желающим, как я понимаю происходящее в природе, но это воспринималось мною больше, как рутинная работа, а душа требовала как можно быстрее вернуться в космос, ибо там и для меня, и для Светланы была наша настоящая жизнь. И это не является аллегорией или красивым словцом, а самой, что ни на есть, правдой. По крайней мере, нашей правдой, нашей реальной жизнью, в полном смысле слова. Но, вольно или невольно нам приходилось «спускаться» со столь милых сердцу «небес» и заниматься делами чисто земными.

Где-то в середине июля мы со Светланой решили съездить в Литву, проведать её родителей и сына, которых я ещё не видел. Я не мог поехать на долгий срок, но мне удалось выкроить несколько дней. Из Москвы мы выехали около 6 часов вечера, и, выехав на минское шоссе, я надавил на газ и не отпускал педаль газа практически до приезда в город Алитус, где жили родные Светланы. У моего Мерседеса была автоматическая коробка передач, но не было фиксатора скорости и поэтому мышцы моей правой ноги, от непрерывного давления на педаль газа, начали нестерпимо ныть, и мне пришлось изворачиваться и периодически давить на педаль газа своей левой ногой.

При этом мы неслись с максимальной скоростью, где это можно было и где нельзя. Большую часть дороги машина неслась со скоростью 220 км/час, в том числе и ночью, когда дорогу практически невозможно было видеть. Я выходил из положения тем, что ориентировался по обочине дороги, которую освещали фары моей машины, ибо только так можно было определить, где дорога. Останавливались мы один раз, чтобы чего-нибудь перехватить в придорожной забегаловке и для заправки бензином бака моей машины. И уже рано утром следующего дня были в небольшом литовском городе Алитус. Перед тем, как приехать к родным Светланы, мы заехали на местный рынок, и я купил на нём ведро роз и… ведро клубники, заплатив за каждое из них по три рубля. Я об этом пишу по одной простой причине: цены на литовских рынках были просто невероятны для любого жителя России, да и не только. В Литве тогда цены на рынках были ниже, чем в магазинах, а качество было несравненно лучше, особенно это касалось мясных копчений и изделий, которые готовились каждым продавцом по своему собственному рецепту. Всё это было просто невероятно для всех жителей России, которые практически ничего не могли найти в магазинах того времени, а на рынках цены «кусались» и в прямом, и переносном смысле. Я ещё удивлённо спросил у Светланы: «А в Литве есть цены другие, или только три рубля за ведро!?». Мой вопрос рассмешил её, и мы, посмеявшись, с чистой совестью поехали к ней домой.

Я подарил её маме огромный букет роз и другие подарки всем, которыми мы запаслись ещё в Москве, а клубника очень пришлась к десерту. Я несколько раз говорил с родителями Светланы по телефону и немного волновался встретить их «вживую». С сыном Светланы я познакомился еще, когда мы подъехали к её родному дому. Он играл с другими детьми на улице и, увидев Светлану, выходящую из машины, кинулся к ней. Он был замечательным малышом, который робко подошёл ко мне и спросил: «А можно я буду Вас называть папой?!». В этом вопросе чувствовалось такое отчаяние и недетская боль, что у меня, как говорят, «кошки заскребли по душе»! Я ответил положительно, и его глаза засияли счастьем. Как порой мало надо ребёнку, чтобы почувствовать себя счастливым. Родители Светланы приняли меня на редкость радушно, её мама быстро собрала богатый стол, и я в первый раз попробовал литовскую кухню. Стол был буквально заставлен разными блюдами, всё было очень вкусно, мне всё подкладывали и подкладывали, и подкладывали. Я впервые попробовал знаменитые литовские цепелины. Как мне сообщили, в Литве так кушают практически каждый день (по крайней мере, в те времена), и я был очень сильно удивлён тем, что при таком питании в Литве практически нет полных людей, вот, что значит национальный обмен веществ!

В нашей семье была традиция, что всё, что положили на твою тарелку, должно быть съедено. В русских семьях к пище всегда относились с уважением, но эта привычка имела и обратную сторону. Поэтому очень скоро я взмолился, в прямом и переносном смысле этого слова, о том, чтобы они пожалели меня и больше не подкладывали ничего на мою тарелку. Светланина мама всё время предлагала мне «хотя бы» попробовать то одно блюдо, то другое, но я не был в состоянии съесть даже ещё «один маленький кусочек». Короче, мне еле-еле удалось «отбиться» от кулинарной «атаки» Светланиной мамы. Я ещё где-то час продержался после весьма плотного «завтрака», который более походил на завтрак, обед и ужин, вместе взятые, попросил извинить меня и спросил, где я могу немного прикорнуть. Всё-таки, двенадцать часов за рулём, и к тому же, большую часть ночью, дали о себе знать, и, я только коснувшись подушки, практически сразу отправился в царство Морфея…

Я проснулся ближе к вечеру, и мы со Светланой отправились знакомиться с окрестностями этого городка. Она показала мне холмы, на которых раньше стоял княжеский замок. От самого замка практически уже ничего не осталось, но вид с холмов был просто великолепен. Замок стоял в излучине реки, которая по-литовски называется Нямунас, и с этих холмов была прекрасно видна вся излучина реки и сосновый лес по обоим берегам. Можно только представить себе, каким был обзор с крепостных стен замка, когда его стены были ещё целы. На следующий день мы ещё некоторое время знакомились с этим городком, очень много беседовали с Василием Васильевичем — отцом Светланы. Как оказалось, он всю свою жизнь интересовался тем, чем я занимаюсь и не из праздного интереса, а ещё и потому, что его собственная дочь ещё в раннем детстве проявляла такие способности, которые официально считались невозможными для человека. К сожалению, вечером следующего дня мы должны были ехать обратно в Москву. Но самое досадное было в том, что мы не могли взять с собой сынишку Светланы и не потому, что не хотели, а просто не было куда. Мы мыкались по съёмным квартирам, ни я, ни Светлана не имели московской прописки и в силу этого, Робку (так звали сына Светланы) не могли устроить ни в какую школу Москвы, и он вновь остался на попечении дедушки и бабушки, которые его очень сильно любили, но именно в это сложное для подростков время ему был нужна твёрдая рука отца (ему было тогда одиннадцать лет). Так состоялось моё первое знакомство с семьёй Светланы и её сыном. Правда, я всё таки решил не отправляться в обратный путь на ночь глядя, вспомнив нашу дорогу в Алитус ночью, когда приходилось ориентироваться на дороге практически «наощупь». Поэтому, после всего, я решил отправиться утром следующего дня. Попрощавшись со всеми, мы сели в машину и отправились в обратный путь. И хотя я вновь крутил баранку практически без остановки, дорога назад была веселей.

Я вновь гнал своего железного коня на максимальной скорости, пейзажи сменяли друг друга невероятно быстро. К сожалению, днём на трассе было гораздо больше машин и поэтому, не всегда удавалось двигаться с максимальной скоростью. Аналогично, приходилось сбрасывать газ перед постами ГАИ, чтобы лишний раз не платить мастерам машинного доения, но не всегда это удавалось. Так или иначе, пришлось пару раз заплатить штрафы в пользу «голодающих» гаишников, тогда «такса» была в 25 рублей, что для большинства жителей «несокрушимого» тех времён было весьма значительной частью месячного бюджета семьи, который колебался от 80 до 200 рублей. «Счастливчики» с 200 рублёвым бюджетом считались уже чуть ли не богачами. Правда, всё это касалось в основном славянского населения страны, которое и составляло большую часть населения СССР. Это положение «вещей» отлично отражено в одном из анекдотов того времени. На военно-грузинской дороге попали в аварию грузин на своей «Волге», армянин на «Жигулях» и русский на своём «Запорожце». Из своей «Волги» выбрался грузин и сказал: «Вай, вай, вай — целую неделю работать надо!» Армянин выбрался из своих «Жигулей» и досадно взмахнув руками запричитал: «Вах, вах, вах — целый месяц работать надо!» Русский выбрался из своего «Запорожца» и горько молвил: «Всю жизнь на эту машину спину гнул!». Грузин и армянин посмотрели на русского и дружно спросили: «Дарагой, зачэм такой дарагой машину покупал!?».

Невольно вспоминаешь о том, как во всём мире преподносится то, что происходило в СССР. Оказывается, это русский народ «навязал» всем остальным народам России, а позже и многим народам Восточной Европы, коммунистическую идеологию и великорусский шовинизм, превратив Россию в тюрьму народов! Но «почему-то», как видно даже из анекдотов тех лет, «порабощённые» народы в СССР жили значительно лучше своих поработителей. Кстати, сейчас и грузины, и армяне свободны от великорусского шовинизма, но «почему-то» сейчас они не жируют на хребте русского народа, хотя по привычке наживаться лезут через все щели в ту самую Россию, которую при этом поливают грязью. И Грузия, и Армения сейчас нищие страны с нищим населением, и уже ни один грузин или армянин в анекдотах не спрашивает русского «Зачэм такой дарагой машину покупал?!» В своей массе русский народ не стал жить достойно, но у него есть будущее и будущее достойное, а вот, какое будущее у тех народов, которые получили свободу… Я опять немного увлёкся, просто у меня душа болит и требует периодически выплеска этой боли за свой народ, за свою настоящую культуру и настоящую историю!..

Последний раз гаишники остановили меня уже на кольцевой дороге и получили от меня очередной «налог в пользу голодающим», и на этот раз остановили потому, что у меня был Мерседес-Бенц, и они были уверены в том, что в этом случае они не останутся «без надоя». Это сейчас иномарок гораздо больше на дорогах, а в 1991 году они ещё были довольно большой редкостью. Когда уже при подъезде к Москве я снизил скорость и шёл со скоростью порядка 120 км/час, Светлана, посмотрев вокруг, спросила меня: «…а чего это мы так медленно едем!?». После почти всего времени пути, когда скорость была порядка 200 км/час, она уже так привыкла к мельканию за окном машины пейзажей с большой скоростью, что для неё скорость в 120 км/час казалась скоростью черепахи. Так закончилась моя первая и последняя поездка на Родину Светланы. Это был первый и последний раз, когда я видел её отца живым. Последний раз живым видела своего отца и Светлана, я записал на свою видеокамеру эту поездку и беседу с её отцом. Это была единственная видеозапись, кассету с которой у нас потом украли. И именно это было самой большой досадой, которую нам принесла кража. Позже, когда не стало отца Светланы, она не один раз сокрушалась по поводу украденной видеокассеты с записью её отца, но… это уже ничего не могло изменить…