Geum.ru

Влияние феноменологии э. Гуссерля на философские взгляды м. Хайдеггера степанов А. А

Вид материалаДокументы

Содержание


Логос — прежде всего речь.
Логос — прежде всего речь, но не всякая речь. Логос как. речь
Подобный материал:
ВЛИЯНИЕ ФЕНОМЕНОЛОГИИ Э. ГУССЕРЛЯ НА ФИЛОСОФСКИЕ ВЗГЛЯДЫ М. ХАЙДЕГГЕРА

Степанов А. А.

(ст. гр. 340301)

"Феноменология" для Хайдеггера означает прежде всего методическое понятие. Оно относится не к содержательной стороне вопроса, а к формальной стороне, к методу. Феноменология необходима исключительно в качестве метода его онтологии: "Феноменология есть способ подхода к тому и способ показывающего определения того, что призвано стать темой онтологии. Онтология возможна только как феноменология".

Пытаясь показать, что же представляет из себя феноменологический метод, Хайдеггер снова бращается к языку, к этимологии слова "феноменология". Этот термин имеет две составные части: феномен и логос.

Простой перевод данного термина наука о феноменах по сути ничего не дает. Чтобы понять, что же подразумевается под феноменологией и, соответственно, под феноменологическим методом, Хайдеггер пытается этимологически разобрать это слово и уяснить смысл каждой составной части, понятие феномен происходит от греческого глагола, который означает "показать себя", "показыватъ себя". Феномен означает, таким образом, то, что показывает себя, "самокажущееся", очевидное. Феномен— "само-по-себе-себя-кажущее"'.

Понятие логос многозначно, однако основным его определением является речь. Логос — прежде всего речь. Это, полагает Хайдеггер, исходное определение логоса, которое было указано еще Платоном и Аристотелем. Поздняя традиция, напротив, только затемнило понятие логоса, истолковав 'разум", "суждение", "понятие", "дефиниция", "основание", "отношение".

Логос — прежде всего речь, но не всякая речь. Логос как. речь означает такую речь, которая делает очевидным то, о чем "речь" в этой речи. То есть такая речь, которая обнаруживает, "высветляет" смысл сказанного, которая приводит суть разговора к предельной очевидности.

В речи, насколько она подлинна, речение должно быть почерпнуто из того, о чем речь, так что сообщающая речь в своем сказанном делает то, о чем она речь, очевидным и доступным другому . Итак, суть логоса состоит в давании видеть, в раскрытии самой сути сущего, вещей.

Разногласия между Гуссерлем и Хайдеггером по вопросам обоснования феноменологии принимают весьма острый характер: по существу, оба философа полагают, что учение другого — лишь «частный случай» его собственного.

На полях «Бытия и времени» Гуссерль пишет: «Хайдеггср транспонирует или поворачивает конститутивно феноменологическое прояснение всех регионов сущего и универсального, тотальною региона мира в антропологическое. Вся проблематика есть перенос, (dem) Ego соответствует Dasein, etc. При этом все становится глубокомысленно неясным и философски теряет свою ценность».

Гуссерль увидел, таким образом, в произведении своего ученика искажение феноменологической проблематики. Однако эта оценка является не совсем верной, поскольку в философском учении Хайдеггера сформировалась существенно новая проблематика. Dasein является не искажением Ego, но существенно другим исходным пунктом философствования. Последняя фраза Гуссерля несомненно выражает его эмоциональную реакцию на книгу Хайдеггера, однако может быть истолкована в более широком контексте: философия, по Гуссерлю, должна основываться на принципах ясности и очевидности, исходный пункт философии — осознающий себя и рефлексирующий субъект. Принятие феномена Dasein в качестве исходного момента философии является, согласно Гуссерлю, наивным (в феноменологическом смысле этого слова): «Было бы, конечно, «наивностью» сказать, что человек есть сущее, которое все другое сущее осознало как свой горизонт бытия, или что понимание бытия существует заранее из всего, из себя самого и всего прочего сущего (если, конечно, хотят избежать слова «осознало»). Понимание бытия есть нечто совершенно пустое, пока мы не познаем его как апперцепцию самого себя и апперцепцию другого».

Со своей стороны, Хайдеггер, сознательно принимая в качестве предпосылки то, что одновременно выявлено и не выявлено,— «усредненное понимание бытия» и Dasein как бытие-в-мире,— предпринимает попытку содержательного обоснования основного «постулируемого» в феноменологии понятия — интенциональности. «Интенциональность,— пишет Хайдеггер,— основана в трансценденции Dasein и возможна единственно на ее основе». Хайдеггер претендует в данном случае на более высокий вид критики: показать тот обосновывающий феноменологию центр, которого не «заметил» Гуссерль.

Различные тенденции в философии Хайдеггера делают ее то весьма близкой, то весьма далекой от феноменологии Гуссерля. Во многом различие философских учений Гуссерля и Хайдеггера обусловлено влиянием Больцано и Ницше — антиподов в буржуазной философии XIX века. У Гуссерля на всем протяжении его творчества сохраняется идеал «вечных ценностей» (истин в себе) европейской культуры, кризис которой призвана преодолеть феноменология как «строгая наука». Для Хайдеггера одним из основных стимулов философского мышления явилась «переоценка всех ценностей» и поворот к «досократичсскому бытию». Внутренняя борьба с нигилизмом, которая пронизывает философию Хайдеггера, выражает, с одной стороны, глубокое неприятие современного буржуазного общества и буржуазной культуры в целом, а с другой — отказ от всяких попыток позитивного рассмотрения актуальных проблем современности и поворот к утопическому мышлению бытия.

Различие между концепциями, объясняющими сознание, и методом, непосредственно «работающим» с сознанием, так же велико, как различие между представлением о каком-либо роде деятельности и самой деятельностью, представлениями о любви, достоинстве, моральном долге и переживанием любви, чувством собственного достоинства, выполнением долга.

Гуссерлевский лозунг «Назад, к самим вещам!» означает стремление пройти сквозь наслоение уже сформированных концепций к первичным способам конституирования того или иного рода предметов, к самой интенциональной жизни сознания. Для Хайдеггера это требование означает отказ от понятий бытия, от концепций бытия и поворот к поискам самого бытия, попытку обрисовать в философском учении с помощью особых языковых средств контуры бытия, неразложимого на элементы и несводимого к мышлению.Фундаментальным средством выражения гуссерлевской рефлексии и хайдеггеровской трансценденции является время — темпоральная структура самого сознания и самого бытия. В феноменологической философии время принимается в качестве единственного средства описания конечных элементов сознания — интенциональных актов, которое не разрушает их смыслобразующей основы, поскольку сами интенциональные акты представляют собой временную структуру. Аналогично у Хайдеггера: время есть средство описания «заботы», которая изначально обладает временной структурой.