Geum.ru

Мастера Владимира Антонова. Автор рассказ

Вид материалаРассказ

Содержание


Зарождение духовной школы
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   10   ...   32

ЗАРОЖДЕНИЕ ДУХОВНОЙ ШКОЛЫ


Я был по делам в Москве и там посетил впервые Третьяковскую Галерею. Особенное впечатление на меня произвела картина “Христос в пустыне”. На ней художник И.Н.Крамской изобразил Иисуса, принима­ю­ще­го решение идти, несмотря на грозящую Голгофу, спасать людей, проповедуя им Отца Небесного и Путь к Нему — Путь Любви.

Я оставался перед этой картиной-иконой очень дол­го, принимая то же решение. И просил Бога помочь мне в этом. И почувствовал, что моя молитва принята.

Но как это можно осуществить в условиях тотальной слежки, в стране, полностью подчинённой преступной банде, — этого я представить себе не мог.

Вернувшись домой, я вдруг почувствовал потребность написать методику духовных занятий на основе уже наработанных приёмов: упражнений по релаксации, динамической медитации, с чакрами и меридианами, с утончением сознания, ну и, конечно же, с беседами по этике.

Закончил.

Тогда Бог говорит мне:

— Одевайся, пойдём гулять, Я поведу.

Одеваюсь, выхожу из дома, Он ведёт по улицам, приводит к общежитию слепых.

— Хочешь, — говорит, — помочь этим людям?

— Да.

А через несколько дней меня “вдруг” познакомили с преподавателем кружка в доме культуры слепых. И он помог мне туда устроиться в качестве преподавателя аутогенной тренировки.

Так началась широкая апробация новой методики. Я читал лекции по этике, практической психологии, обучал приёмам психической саморегуляции. Занималось много народа — слепые, их зрячие друзья, просто те, кто услышали об этих занятиях.

Слово “чакры” было в ту пору в СССР запретным для печати. Официальная позиция политиков, управлявших тогда наукой, состояла в том, что “су­щес­т­во­ва­ние чакр не доказано наукой”.

Но мне впервые в СССР удалось подобрать правдивые и вместе с тем “наукообразные” слова, с помощью которых проблема работы с чакрами легализовалась. Я их обозначил как “рефлексогенные зоны эмоционально-волевой сферы”.

Действительно: перемещая концентрацию сознания в ту или иную из этих “рефлексогенных зон”, мы получаем устойчивые, повторяемые и возникающие у всех успешно занимающихся адептов психические состояния.

Поэтому именно работа с чакрами даёт наиболее разительное преображение человека на начальных этапах овладения психической саморегуляцией.

Самой главной в нашей работе считалась чакра анахата — “духовное сердце”, с которым работали в старину и православные мистики исихасты, и адепты других религий. Эти упражнения раскрывают способность к “сердечной” эмоциональной любви. Люди на занятиях “оттаивали”, плакали от счастья, учились тонким эмоциям.

Через несколько лет мы опубликовали отрывки из отзывов занимавшихся тогда учеников. Это была книга “Комплексная система психической саморегуляции” [33], которая есть в центральных научных и меди­цинских библиотеках. Но читать её надо, не обращая внимания на “камуфляжные” обороты речи, без ко­торых опубликовать такой материал в те годы было невозможно. Приведу здесь хоть несколько высказываний тех учеников:

“На протяжении пяти месяцев занятий я наблюдала за тем, как меняется моё настроение: состояние близкое к неврастении сменилось радостным восприятием жизни, удовольствием от общения с окружающим; значительно возросла работоспособность... Исчезли раздражительность, вялость и так угнетав­шая меня ранее болезненная реакция на резкие перепады атмосферного давления и смену температур. Эти очевидные для себя успехи я отношу исклю­чи­тель­но за счёт необыкновенной эффективности курса психической саморегуляции”.

“Большой сдвиг в моей жизни произошел с точки зрения нравственности и этики. моё отношение к ок­ру­жающему миру и людям значительно изменилось. Я понял, что истинно счастлив может быть только тот человек, жизнь которого — для всего общества в целом, а не для себя лично”.

“Кем я был до прихода на занятия? — 34-летний эгоист, могущий оправдать любую свою слабость и простить себе любой неэтичный (мягко говоря) поступок. “Обстоятельства” провоцировали еженедельное (и чаще) потребление вина, хотя сам был уверен, что имею силы прекратить это в любой момент (и так — на протяжении 15 лет). То же самое — с курением. Более того: как часто я не имел сил (иногда и желания) остановить вспышки злобы, хамства, мог унизить, сознательно причинить боль. Подчинение других себе, своим прихотям сделалось естественностью жизни, оправданной философией. Ещё немного — и обратного пути не было бы...

Боюсь сказать, что всё это и многое другое изменено и исправлено, но появилась возможность оценить это и, ужаснувшись, начать работу по исправлению себя. Другого пути не мыслю и надеюсь на полученные и разбуженные силы для дальнейшей работы по очищению себя и помощи другим. А их — большинство — тех, кто ещё живут так, как я жил раньше...

Просто удивляешься, сколько хороших, правильных знаний ложилось в меня наперекосяк из-за отсутствия фундамента.

Не хочу сказать, что другие — такие же уроды, как я, но, уж если до меня дошло, — то другие и подавно получили пользу от занятий”.

“Мои старые недуги — остеохондроз, меж­рё­бер­ная невралгия, трахеит, ларингит, гастрит и ещё ряд неприятностей. Постепенно всё стало проходить, у меня появился аппетит, сейчас ничто не болит, я стал значительно бодрее и активнее на работе. Последние месяцы у меня хорошее настроение...

Занятия эти несут любовь, добро, щедрость, бескорыстие, честность, порядочность, выносливость и ещё много положительных качеств, необходимых каждому человеку”.

“...После больших душевных переживаний я сломалась. Я не хотела видеть людей, хотелось замкнуться и молчать. Часто я даже не всегда могла находиться дома и убегала, порой не соображая, куда...

Теперь я с этим справилась. Я не болею. Занимаясь, я наблюдала за собой и чувствовала, как с каж­дым занятием становлюсь увереннее и сильнее... Как я рада, что стала снова человеком! Я другими глазами смотрю на жизнь. Мне хочется жить!”

“...Самое главное — ко мне пришло солнечное, радостное, юношеское ощущение жизни!.. Если бы мне сказали про такое полгода назад — я бы ни за что не поверил”.

“Пришла я заниматься для здоровья — и действительно приобрела его: в результате избавилась от язвы желудка и гипертонии. Но кроме того, нас на­у­чи­ли и гораздо более важным вещам. Нас научили снимать физическую усталость и стресс, дали методы физической, умственной и духовной тренировки, мы научились находить этически верные решения в конфликтных ситуациях. Нас научили любить природу, видеть в ней гармонию и красоту, любить и охранять её. И жизнь стала от этого неизмеримо богаче. Мы научились необходимому умению находить общий язык с другими людьми, понимать их. Нас научили искусству общения, являющемуся частью духовной культуры человека. Жизнь стала радостней, гармоничней, наполненной красотой, любовью”.

“Сейчас мне 22 года. А к 19 годам жизнь полностью потеряла для меня всякий смысл и интерес. Я разучилась радоваться. Я чувствовала лишь холод и боль в душе. Если раньше весеннее пробуждение при­ро­ды наполняло меня радостью, то теперь оно способно было лишь подчеркнуть беспросветный мрак моего внутреннего мира. Я ощущала свою дисгармонию с жизнью, я не видела её смысла, я больше не видела света...

Теперь я чувствую, что заново родилась. Я встала на новый, единственно правильный путь. Я снова об­ре­ла свет, радость жизни. Я опять способна видеть красоту окружающего мира, природы, искусства. Теперь я знаю, что тем высшим, что имеешь, надо делиться с людьми, служить людям, надо стараться собою преобразить мир в лучшую сторону — и только тогда ты обретешь высшее счастье и высшую гармонию с окружающим миром. Надо не брать от людей, а давать им. И теперь у меня есть то, что я могу дать всем!”

“Исчезло то страшное чувство безумного одино­чес­тва... Возникло чувство удивительной радости”.

“Диагноз, установленный поликлиникой: ишеми­чес­­кая болезнь сердца, атеросклеротический кардиосклероз, стенокардия. Кроме того: спондилез, затемнение в правом лёгком, частые бронхиты, хрони­чес­кий фарингит, отит и проч. Также: хроническая бессонница, гипертония. Постоянно принимала эринит и другие препараты от боли в сердце и при отёках на лице и ногах. Почечная недостаточность — постоянная. Дышала почти постоянно ртом в связи с хроническими носоглоточными заболеваниями. Ухудшена память. Настроение — почти всегда плохое.

После занятий: бессонницы не стало сразу после первых уроков, стала стабильно спокойной, уравновешенной, сдержанной; повышения артериального дав­ления не ощущаю даже при физической нагрузке, одышка, правда, ещё бывает (небольшая) при подъё­ме на 5-й этаж; головных болей и тяжести в голове, спазмов сосудов не бывает, ноги не отекают и не болят. Боли в сердце в начале курса ещё были, а сейчас уже в течение более месяца никаких болей в сердце и за грудиной не наблюдаю. Лекарства не принимаю: отпала надобность...”

“Мое состояние полгода назад: бронхиальная астма (5 лет), частые удушья, одышка, состояние — по­давленное, крайне раздражительна, нелюдима. Жизнь — на лекарствах и “неотложках”... Из-за этого — тяжёлая обстановка в доме, плохие отношения с мужем, дети раздражали...

Теперь — приступов затрудненного дыхания и удушья нет. Сплю без подушки (раньше спала только сидя). Хочется жить. Дети радуют. Нормализовалась обстановка дома. Хочу заниматься детьми, твор­чес­т­вом. Детям стало легко в доме... Нравится находиться в обществе людей, легко с ними. Огромное спасибо!”

“После занятий я — как бы умытая душой и сердцем, нахожусь в чудном состоянии духа. Испытываю в себе любовь ко всему, что меня окружает, и это так прекрасно...”

“С 15 лет страдаю от сильных головных болей, доводивших до рвоты, приступы длились по несколько дней... В последние месяцы после курсов обучения чувствую себя хорошо...”

“До начала занятий состояние — жуткое: истощение сил от нестерпимой боли в позвоночнике, без­ысходность, удушье... Сейчас — воскрес!”

“Жизнь в коммунальной квартире стала совершен­но спокойной. Раньше меня соседи очень раздражали. Временами я их ненавидела только за то, что вынуждена видеть их каждый день”.

“Моё когда-то очень больное, почти инвалидное тело благодаря занятиям уменьшилось на 28 кг, стало живым, гибким, подвижным, послушным. За год — ни одного больничного листа! А раньше — по три месяца, по полгода на больничных койках ежегодно. Исчезли все зловещие признаки, которые пугали медиков, про­ро­чивших мне в недалеком будущем полную слепоту и неподвижность...”

“Занятия дали мне счастье общения с природой и людьми с такой необыкновенной силой, что единственное моё желание — овладеть в совершенстве способностью делиться им с другими людьми, чтобы помочь им осуществить их мечты о гармоничной и счастливой жизни”.

“Мир очень изменился к лучшему, и как прекрасно жить в этом мире, и сколько вокруг хороших, добрых людей, и хочется всем людям приносить тепло и радость”.

“Считаем, что такой курс должен пройти каждый человек”.

“Теперь знаю: смысл жизни в том, чтобы служить людям, приносить им пользу, посвятив этому всю жизнь. Только для этого имеет смысл совершенствовать себя и развивать свои способности”.

Таких свидетельств были сотни. Надо учесть, что ученики не писали о своем религиозном пробуждении: об этом в те годы писать было нельзя.

... Мне удалось провести в том доме культуры несколько циклов занятий, пока не произошли почти одновременно два инцидента.

Во-первых, поступивший в группу сын запойного пьяницы заявил отцу, что пить с ним больше не будет. Отец возмутился и подал заявления в дирекцию дома культуры и райком КПСС о том, что я “разрушаю семьи”.

Во-вторых, я тогда, как и раньше, пытался исцелять всех больных, попадавшихся на моём пути. И решил, в частности, попытаться “промыть” глаза энер­гией за несколько сеансов у слепого ученика, который вообще не мог различать даже света и темноты. После первого же сеанса он воскликнул:

— О! Я вижу: вот окно!

Другому слепому, другу первого, я сделал то же самое — и он тут же впервые увидел моё лицо.

Но... первый вдруг возненавидел меня за то, что я напомнил ему о том, как хорошо быть зрячим. А второму моё лицо показалось слишком привлекательным для женщин, и его ненависть ко мне взросла из зависти... Оба объединились и написали директору жалобу, что я на занятиях распространяю религиозную литературу.

Мне предложили уволиться.

... Но начало работы уже было положено: я получил уверенность в своих силах и ценности методики, да и сама методика стала приобретать известность.

Меня очень быстро пригласили в другой дом куль­ту­ры.

Учеников становилось всё больше.

Специальные упражнения позволяли атеистам почувствовать себя как душу, как живой сгусток энергии. Этот факт обращал их к поиску религиозных истин. Ученики массово принимали крещение.

Все успешно занимавшиеся получали также крещение Святым Духом через медитацию под названием “Пранава”.

Галина Вавер разработала эстетическую программу, дополняющую и закрепляющую мою. Так родился второй курс.10

Приведу некоторые медитации из него, которые перемежались со множеством других вариантов меди­таций и упражнений:


“Почувствуем под своими ногами Землю как живой организм.

Огромная масса Земли, а мы — на её поверхности.

Земля — несущая на себе такое множество единиц жизни!

Погружаемся вглубь её тела, чувствуем пульсацию, ритм Земли.

Входим в резонанс с этим ритмом...

Он заполняет всё тело, отзываясь в каждой час­ти­це сознания.

Это он — вместе с солнечным светом — питает жизненной силой растения, растущие на поверхности Земли.

Ощущаем мир растений.

Разольемся по полям и лугам, проникая в жизнь трав и цветов.

Чувствуем музыку колыхания ветра.

Ощущаем зеленые кроны деревьев.

Вникаем в щебетанье птиц...

Окидываем общим взором леса, поля, поймы рек и озера, восходящее солнце...

... Улетаем в горы.

Созерцаем их склоны, скалистые уступы, нагромождения камней.

Проникаем в характер гор, чувствуем их стойкость, твердость, устойчивость.

Каждая гора имеет свой характер

и свою песню.

Ее можно услышать, если взлететь на вершину и погрузиться затем в центр горы.

Гора поёт изнутри, когда её согревает солнце, овевает ветер.

У каждой горы — своя песня.

Переносимся от одной горы к другой, сонастраиваемся с устремлённостью их вершин вверх

к тонкой гармонии небес”.


“Видим бесконечные пески пустыни

и ощущаем себя во всех песчинках...

Чувствуем тёплый, бархатный мох

и утопаем в его мягком ковре...

Становимся развевающимися степными травами...

Превращаемся в деревья

и шелестим зелёной листвой...

Ощущаем себя молоденькой берёзкой...

Преображаемся в нарядный, раскидистый клён...,

в стройную сосну, заполненную вечерним сол­нцем...,

в большой, плоский, покрытый зеленым мхом ка­мень под высокой берёзой...

Ощущаем отдых, покой, прохладу...

Камень прилёг отдохнуть под деревом.

А рядом — маленький камень, “детёныш”. Почувствуем его.

В нём — затаившаяся динамичность, прыткость и любопытство.

Маленький камень прочно связан с большим: они — семья.

В постоянной гармонии время от времени большой камень учит малыша жизни...

Переносимся теперь на берег моря.

Там на мелководье — целое лежбище камней.

Гладкие, с блестящими спинами,

греются они под солнцем...

Мягкий плеск волн, крики чаек и голоса камней,

беседующих друг с другом...”


“Мы на морском берегу.

Раннее утро.

Едва-едва колышется морская гладь.

Сквозь прозрачность воды видны гладкие камни, парят в толще воды ажурные водоросли...

Погружаемся в приятную прохладу, ощущаем её мягкое прикосновение к коже...

Растворяемся в воде, полностью ощущаем себя в каждой частичке моря...

... Подул лёгкий ветерок, осторожно коснулся поверхности...

Чувствуем его ласку...

Нам нравится ветерок. Хочется стать — как он...

Выскальзываем из воды и становимся ветерком...

Поднимаемся в небесную высь, ощущаем простор...

Растворяемся в небесной синеве...

... Ветер гонит по небу стада белых облаков.

Подлетаем к облаку и становимся им...

Разгораемся своей радостной белизной.

Подплываем к группе других облаков и включаемся в их дружный танец-полет...”


“Весна. Уже почти растаял снег. Обнажилась пахучая земля.

Мы на опушке леса слушаем весёлое звучание ру­чья.

Оно сливается с песнями птиц в единую весеннюю симфонию.

Всё ожило в лесу.

Из-под только что оттаявшей земли пробиваются первые травинки.

Набухают почки...

Вдохнем аромат весеннего утреннего леса!

Ощутим тончайшие эмоции в запахах, звуках, красках весны!

Проникнемся насквозь

весенней свежестью!

... Переносимся в лето.

Летнее утро, солнце уже припекает.

Мы на лугу, покрытом цветами.

Летают друг за дружкой бабочки, жужжат шмели, копошатся в цветках пчелы.

Цветы и травы пьют солнечный свет.

Воздух над лугом пропитан летней истомой...

Вдохнем — и наполним себя ароматом душистой травы!

Этим запахом растечёмся над лугом

и пропитаемся летом...

... Пришла осень.

Деревья в лесу надели праздничные наряды.

Запахи леса стали острее, они манят и дразнят тех, кто дружат с грибной корзинкой...

Осень — богатая и щедрая!

Наслаждаемся переливами красок листвы...

В свете опускающегося солнца и в криках улетающих птиц слышим осеннюю мелодию...

Лес, расцвеченный ярким закатом, зачаровывает

и погружает в созерцание...


... Зима.

Нежность и чистота позолоченного низким и тихим солнцем белого убранства дарит тонкую радость.

Тишина.

Уютно жмурятся ели под пушистыми шапками снега.

Лыжи скрипят.

На лице — отражение глубокой радостной тишины, пропитавшей всё вокруг и внутри —

до самого сердца...”


* * *


В 1984 году я получил предложение опубликовать методику 1 курса. Так появилась моя первая книжка “Искусство быть счастливым” [20]. В те годы это было сенсацией. “Самиздат” увеличил тираж в нес­коль­ко раз.

Но КГБ, наконец, встрепенулся — и мы были уволены.

За этим последовал вызов в прокуратуру. Присутствовала и журналистка одной из газет — злобная воинствующая коммунистка, из тех, кто только и ищут, кого бы поненавидеть.

Они мне учинили “перекрёстный допрос”: как я по­с­мел написать такую книгу со словом “Любовь” с большой буквы, кто разрешил её издать, какое я имел право рекомендовать не есть мясо, почему весь этот вздор я называю “духовностью”, когда всем известно, что “духовность” — это значит ходить в кино...

Я отбивался цитатами из Программы КПСС. Отбился. Прокурор поставил “диагноз”: “утопический ком­му­низм”. Отпустил. Молодец!

Но журналистка опубликовала грязную “об­ли­чи­тель­ную” статью, “перемонтировав” наш диалог так, что мои слова стали выглядеть, как речь дебила.

Отстаивать “честь и достоинство” я не стал, пред­по­чёл не отвлекаться, пошёл дальше.

Только маму жалко: она прочитала, очень переживала...

Атеист или маловер может спросить: “А Бог-то ваш — почему не помогал? Почему не спасал, не защищал?”

Но все эти катаклизмы сотворял как раз Он, направляя действия способных на грязные дела людей. Просто ситуация должна была сменяться, и мы должны были получать новые импульсы к развитию.

Бог тогда задумал создать третий курс нашей методики.

... Мы снова сидели без работы и без денег, запасали грибы, сушили на зиму травы, собирали и сдавали пустые бутылки.

И вдруг кто-то из знакомых пригласил на занятия тибетского лун-гом (“медитативного бега”). Эта методика впервые в России стала внедряться Яном Ивановичем Колтуновым — создателем одной из московских духовных Школ, в дальнейшем получившей широкую известность по всей стране.

Суть методики в том, что медитации или пранаямы задаются не стоящим, сидящим или лежащим ученикам в зале, а бегущей в парке или по лесным до­рожкам группе. Это и бег делает лёгким и радостным, и даёт возможность отрабатывать некоторые медитации на гораздо более благоприятном, более высоком энергетическом уровне.

Мы освоили методику, модифицировали её “на свой вкус”, дополнили “моржеванием” и новыми упражнениями для работы в зале — и как раз поступило приглашение на работу из одного подросткового клуба, возглавляемого энтузиастом дела духовного спасения людей нашей страны — Владимиром Владимировичем Михайловым. Любопытное совпадение: клуб тоже назывался “Космос”, как и клуб, созданный Колтуновым.

Мы собрали старых учеников, прошедших первые два курса, и развернули работу на новом месте.

К этому времени у нас уже подросли ученики, которым можно было доверить начальные этапы преподавания. Работа по нашим методикам расширялась по всему городу. Ученики расцветали, как весенние цветы...

Расцветали и исцелялись не только взрослые, но и дети, которых родители брали с собой в лес. В том числе от “моржевания” у детей быстро проходил типичный и столь тяжёлый недуг — ночное недержание мочи. Данные факты заставили меня обратить большее внимание на духовную работу с детьми. В нашей Школе начались соответствующие разнопрофильные занятия с ними, в том числе лечебные на базе психо-неврологического детского санатория. Весь накоп­лен­ный опыт такой работы позволил сделать следующие обобщения: