Using groups to help people

Вид материала

Книга

Подобный материал:

• Бион. Групповая динамика, 806.84kb.
• Ный документальный фильм «Happy People» о счастливых людях со всего земного шара, перевести, 45.74kb.
• Bion (Muttra 1897-Oxford 1979) Бион, 675.26kb.
• Famous American People"; "Votes For The Earth". 12 III. 2 Образец проведения урок, 381.34kb.
• Some of the children are emotional. At times they are afraid and even intimidated, 8.29kb.
• Highly Effective People книга, 1471.96kb.
• Highly Effective People книга, 1466.95kb.
• Real Life People Who Followed The Rich Dad Lessons by Robert, T. Kiyosaki with Sharon, 3000.68kb.
• Бюрократия и олигархия в историко-политической перспективе, 467.45kb.
• Курс лекций и планы семинарских занятий по лексикологии английского языка (для студентов, 372.25kb.

3. Первоначальное

планирование: подходящий

тип группы и подход

к данному контингенту

пациентов с позиций

лидерства

Настоящая глава посвящена первым пяти решениям, перечисленным и рассмотренным в главе 1: о том, с каким контингентом вы собираетесь работать; как вы надеетесь помочь людям, отобранным из данного контингента; сможет ли группа послужить подходящим средством для того, чтобы помочь людям; если да, то каково решение о базовой структуре и характере группы и о том, следует ли работать самостоятельно, с одним или большим числом напарников (психотерапевтов или социальных работников).

Первые два предшествуют решению о том, может ли опыт группы пойти на пользу этому контингенту. Чтобы конкретно обозначить контингент, с которым вы собираетесь работать, необходимо ясно и четко определить возможности, предоставляемые обстановкой, цели и потребности вашей организации, собственные интересы, а также ваш профессиональный уровень и опыт работы. Полагаю, нет необходимости говорить что-то еще помимо того, что уже было сказано.

Итак, контингент назван. Но дальнейшие решения по планированию еще не могут быть приняты. Необходимо выработать определенное мнение относительно характера данного контингента и определить, как вы надеетесь помочь этим людям. Вы можете принять предварительное решение относительно того, в состоянии ли ваши пациенты правильно воспользоваться опытом группы и существуют ли разумные основания надеяться, что продуцируемый группой опыт облегчит им переход из нынешнего состояния в более предпочтительное.

Если есть основания полагать, что может подойти какая-то форма группового опыта, перед вами встанет задача планирования, главная тема данной главы: какой тип группы, каким образом структурированной и руководимой? Спланированный “подходящий” опыт группы должен представлять собой опыт, который будет казаться им правдоподобным и которым они смогут воспользоваться.

Работать ли в одиночку или с одним или большим числом коллег? Это решение в некоторых случаях определяется политикой, проводимой вашей организацией, но иногда будет полностью зависеть от вас. В последнем случае лучше всего как можно раньше заключить предварительное соглашение, чтобы те, кому предстоит работать вместе, могли сообща принять решения по планированию. Совместно принятые решения на практике будут, разумеется, срабатывать успешней, чем решения, принятые одним человеком, а затем навязанные или не встретившие возражений со стороны другого. Более того, при разработке планов предполагаемые напарники будут иметь также возможность проверить свою собственную совместимость. К этому вопросу я еще вернусь в конце этой главы.

В начале главы 1 был приведены примеры, когда люди могли бы извлечь какую-то пользу из опыта группы. Этот перечень ни в коей мере не является исчерпывающим, но тем не менее в нем весьма широко представлены люди, которые либо обращаются сами, либо направляются другими к представителям цеха “врачевателей души” в надежде на получение соответствующей помощи. Никакой отдельно взятый вид опыта не сможет удовлетворять всем потребностям такого разнообразного спектра потенциальных клиентов. И совершенно очевидно, что неразумно было бы говорить в широком смысле о “группах”, оказывающих помощь “людям”. Нам неизбежно потребуются какие-то огра­ничения, чтобы конкретно говорить о том, “какие именно люди” и “какие именно группы”. Практически бесконечный перечень необходимо сократить до конечного перечня категорий контингентов, для которых характерен определенный способ мышления. Именно он укажет путь к правильным решениям относительно того, будет ли группа полезна, и если да, то какой именно тип группы и с каким подходом к функции ведущего.

Категории контингентов, которые я собираюсь здесь вкратце перечислить, выявлены на основе обобщения практического опыта — моего собственного, а также моих коллег и студентов. Их следует рассматривать как некоторый, а не всеобъемлющий набор категорий.

После описания категорий контингентов я дам определение двум понятиям — рубежа (frontier) и “главной заботы” (preoccupying concern), которые, по моему мнению, дают необходимые ориентиры при начальном планировании. Далее я намереваюсь рассмотреть каждую категорию контингентов в терминах рубежа и “главной заботы”, чтобы показать, каким образом мышление направляет процесс принятия решений. Иногда полезно составить группу, в одних случаях однородную по характеру контингента, а в других — разнородную.

Следующие категории людей весьма часто встречаются среди пациентов социальных работников, психиатров или психологов. Они либо обращаются за помощью сами, либо становятся объектом внимания других специалистов по оказанию психологической помощи:

(1) Адекватно функционирующие люди, которых по обычным меркам можно считать “нормальными”. Но сейчас их жизнь или личность находятся под угрозой. К данной категории относятся люди, которым предстоит сложная операция, люди, заболевшие какой-либо изнурительной болезнью, потерявшие руку или ногу, ставшие жертвами несчастных случаев, получившие тяжелые ожоги, потерявшие зрение или слух... Это категория так называемых “жертв рока”.

(2) Адекватно функционирующие люди, которых по обычным меркам можно считать “нормальными”, но они “связаны общей участью” с другими и испытывают в связи с этим необычный стресс. К данной категории относятся родители умственно отсталых детей, родители детей-инвалидов или хронически больных детей, супруги неизлечимо больных людей, супруги людей, страдающих тяжелой хронической или неизлечимой болезнью, жены заключенных, несовершеннолетние дети алкоголиков, родители или супруги шизофреников или шизоидов, проживающих дома, и т.д.

(3) Люди, переживающие или предчувствующие какой-то важный жизненный переход. В эту категорию входят люди, ожидающие выписки из психиатрической больницы или освобождения из детской исправительной колонии или тюрьмы; поступающие в какое-либо лечебное или исправительное учреждение; пожилые люди, только что вышедшие или в ближайшее время готовящиеся выйти на пенсию; дети, которым предстоит перейти в другую школу; недавно прибывшие иммигранты; недавно разведенные; люди, которым был причинен серьезный материальный ущерб в результате стихийного бедствия или иного несчастья; и т.д. Подобные переходы могут происходить по личному произволу или навязываться человеку внешними обстоятельствами. Каков бы ни был характер данного перехода, переживающие его пациенты оказываются перед необходимостью перестройки своего мира и переопределения собственного места в нем.

(4) Адекватно функционирующие люди, с точки зрения стороннего наблюдателя, которые испытывают беспокойство или депрессию. Поэтому они функционируют ниже уровня своих возможностей или постоянно действуют себе во вред. К данной категории относятся многие из тех, кто обращается в амбулаторное отделение клиники или к самостоятельно практикующим специалистам. А также ученики старших классов и студенты, обращающиеся к специалистам самостоятельно или направляемые преподавателями.

(5) Люди, переживающие серьезный функциональный упадок или только что начавшие оправляться от него. В течение достаточно короткого времени они утрачивают способность функционировать на работе или дома обычным для них образом. У них развивается острое беспокойство, депрессия, фобия, мания и т.д. до такой степени, что они оказываются не способными заниматься своей обычной деятельностью. Таких людей можно встретить в приемных покоях психиатрических госпиталей, в психиатрических отделениях обычных госпиталей или в домашней обстановке, где они существуют кое-как, опираясь на поддержку членов семьи или своего лечащего врача.

(6) Люди, утратившие или не сумевшие приобрести основные социальные или межличностные умения и навыки, необходимые в жизни. К данной категории относятся некоторые пациенты психиатрических госпиталей, находящиесяся на излечении длительное время; пациенты психиатрических госпиталей после выписки в полузащищенной обстановке — в специальном пансионате или профилактории; умственно неполноценные люди из спецучреждений, которые считаются потенциально способными жить в обществе; некоторые инвалиды или подростки, длительное время находившиеся под присмотром в специальных заведениях; закоренелые правонарушители, в настоящее время проживающие на свободе; и т.д.

(7) Люди, которые весьма долгое время (а возможно, всю жизнь) функционируют на низком и неудовлетворительном уровне. Таких пациентов можно встретить как в спецучреждениях, так и за их пределами. Данная категория включает замкнувшихся в себе шизофреников или шизоидов, “неприкаянных”, некоторых алкоголиков, закоренелых правонарушителей, людей, часто наносящих визиты лечащему врачу с неопределенными жалобами на здоровье, и т.п. Данная категория включает людей, для которых, по мнению наблюдающих их специалистов, перспективы изменения весьма незначительны.

(8) Люди, доставляющие проблемы другим в силу своей необузданности, неуправляемости, пренебрежения законами и общепринятыми нормам, постоянных конфликтов с окружающими, — но при этом не считающие, что у них есть какие-то проблемы и никогда не обращающиеся за помощью по собственной инициативе. К этой категории относятся некоторые несовершеннолетние и взрослые правонарушители, плохо ведущие себя в школе подростки, родители, подозреваемые в причинении физического вреда своим детям, и т.д.

Временно оставляя данные категории в стороне, я хотела бы глубже развить идеи рубежа и “главной заботы”.

Под понятием рубеж подразумевается, что любой человек обладает определенными личными ресурсами, навыками, умениями, формирующими основу своих выборов и планов. Основу, благодаря которой он берется за дела, продвигающие его в направлении собственных жизненных целей. Подобным же образом для любого человека можно представить навыки, умения и понимания, не включенные в его текущий репертуар и выходящие за рамки его способностей. Граница между тем, чем он обладает, что способен делать, и тем, что для него недоступно, может рассматриваться как его рубеж. Одни навыки и способности являются прочно закрепившимися и находятся в пределах рубежа, другие будут достаточно далеко от него, а некоторые — в непосредственной близости от рубежа, “недосягаемые, но достижимые”.

Очевидно, что у каждого человека имеется свой рубеж: кто-то располагает весьма немногим, некоторые — гораздо большим. Многие, хотя и далеко не все, обладают способностью выйти за пределы настоящих рубежей. Для кого-то весьма важно попытаться это сделать, поскольку текущий рубеж нефункционален, неудовлетворителен, чреват для них неприятностями или представляет опасность для окружающих.

Следующее понятие — “главная забота”. Под “главной заботой” я понимаю любую проблему, заботу или ситуацию, которая в данное время почти полностью застилает горизонт человека и ни на минуту не выходит у него из головы. Как правило, подобное беспокойство возникает в ответ на какое-то событие или положение вещей, необычное для него и лежащее далеко за пределами его жизненного опыта, событие, к которому он всем своим предыдущим опытом оказался совершенно не подготовлен. Он может почувствовать себя абсолютно подавленным заботами и беспокойством, с которыми не в состоянии справиться, либо лишь ценой неимоверных усилий.

Он чувствует, что бессилен что-либо сделать и не может больше бороться. “Главная забота” возникает в результате какого-либо конкретного события, например, рождения физически неполноценного ребенка или несчастного случая, который оставил человека инвалидом. Иногда она является результатом события, которое еще не произошло: например, предстоящей хирургической операции или ожидаемого переезда в дом престарелых. Событие может быть и таким, к которому человек положительно стремится и с удовольствием предвидит (например, вступление в брак или эмиграция). И все же беспокойство будет “главной заботой”. Она отнимает у человека время и энергию, часто ставит перед ним задачи и возбуждает чувства, с которыми он справиться не может.

Мышление в терминах рубежа и “главной заботы” позволяет определить “пользу” как выход за пределы настоящего рубежа (а иногда — удержание его перед лицом возникшей угрозы) и способность более успешно противостоять и справляться с “главной заботой” и вызванным ею гнетущим беспокойством.

Что касается рубежа, людям пойдет на пользу опыт, который способствует продвижению в область, расположенную “сразу же за” их рубежом. Если же ситуация продуцирует формы опыта, находящиеся намного ближе рубежа данного человека, значит, он даром тратит свое время, поскольку расходует силы на обретение того, что уже имеет. Если же ситуация продуцирует формы опыта, выходящие слишком далеко за пределы его рубежа, она либо вызовет у него страх, либо не сможет увлечь, либо не будет иметь к нему никакого отношения. Что касается “главной заботы”, если люди смогут противостоять ей, они сумеют постичь ее скрытый смысл и приложат все силы к тому, чтобы с ней справиться. Бессмысленна работа над каким-либо вопросом, имеющим мало общего с “главной заботой”, бесполезно понуждать сосредоточиться на ней в тот момент, когда пациенты менее всего готовы к этому и могут лишь прийти в полное замешательство.

Несмотря на то, что ранее уже подчеркивалось значение движения и изменения, следует отметить, что для некоторых людей предпочтительное состояние заключается в том, чтобы не утратить свои позиции, сохранить нынешнее состояние перед лицом какой-либо угрозы. В подобных случаях вы будете нацелены не на изменение, а на то, чтобы помочь человеку найти поддержку и опору на его личные ресурсы, умения и навыки.

О каждой из ранее перечисленных категорий можно мыслить и в терминах рубежа, и в терминах “главной заботы”. Исходя из этого, вы сможете определить, окажется ли группа полезной для достижения нужного результата, и если да, то какой тип группового опыта здесь подойдет.

Категория 1. Адекватно функционирующие люди,

“нормальные” по обычным меркам, но жизнь

или личность которых сейчас находится под угрозой

К этой категории относятся люди, которым предстоит сложная операция; заболевшие какой-либо изнурительной болезнью, потерявшие руку или ногу, ставшие жертвами других несчастных случаев, люди с тяжелыми ожогами, потерявшие зрение или слух и т.д. Данная категория включает людей, в жизни которых катастрофическое событие или несчастье уже произошло. Их дальнейшую судьбу в основных чертах можно предсказать. К ней также относятся люди, в жизни которых катастрофическое событие еще не произошло, но ожидается в ближайшее время.

Что касается тех, в чьей жизни катастрофа уже свершилась, требуется определенное понимание данного события и того, как люди могли бы реагировать на подобное событие. Все рассматриваемые здесь катастрофические события влекут за собой какую-либо утрату. В узком смысле — утрату здоровья, зрения, подвижности и т.д. В более широком — утрату своего прежнего “Я”. Утрата уже произошла и является окончательной (т.е. не прогрессирует). Будущее определяется в том смысле, что оно требует от человека продолжения жизни. Критический момент подобных утрат проявляется в том, что нападению подвергается личность в целом. Человек впоследствии не может оставаться прежним, но тем не менее верно и то, что он все тот же человек, что и раньше. Его основная задача заключается в осознании характера и последствий невосполнимой утраты, в то же время сохраняя ощущение непрерывности собственного “Я”. Подобные печальные события в какой-то степени сходны с утратой близкого человека, и от людей следует ожидать реакций, аналогичных тем, что следуют за такой потерей. Публикации, посвященные утратам (Janis, 1962; Parkes, 1972; Maris, 1974), показывают, что реакции на подобные утраты проходят ряд фаз с различной скоростью и с временными регрессиями: шок, оцепенение, неверие и нежелание смириться. После этого наступает период, когда человек старается пережить и справиться с утратой. Он может привести к восстановлению личности и нередко к иному, но в какой-то степени удовлетворительному образу жизни. Пытаясь справиться с постигшим его несчастьем, человек будет стараться перебороть ощущение горя, ярости, отчаяния. Возможно наступление некоторого облегчения и даже появление несбыточных надежд на будущее, которые возникают в ответ на утрату. В данный период перед человеком возникает задача пересмотреть сложившийся ранее образ жизни, который в настоящее время сохранить невозможно. Ему понадобится отказаться от некоторых любимых занятий, уста­новить иные отношения с теми, с кем он был наиболее близок. Перед ним стоит наитруднейшая задача найти способ сохранения чувства собственного “Я”, ощущения своей значимости и полезности перед лицом в корне изменившихся обстоятельств.

Каким должен быть следующий опыт, наиболее необходимый или полезный для людей, переживших утрату? В период, когда шок наиболее силен и человек чувствует себя полностью парализованным и обессиленным, ему прежде всего требуется защита, поддержка и возможность выговориться до конца, повторяя свой рассказ снова и снова и так часто, как ему вздумается. Такая возможность помогает человеку быстрее выйти из шока. После того как человек преодолеет эту стадию, ему по-прежнему будет необходимо повторять свой рассказ. Но надо также и посмотреть в будущее, попытаться представить себя в нем, начинать составлять планы и принимать решения.

Рассматривая вопрос о том, в состоянии ли группа помочь человеку, пережившему подобную утрату, я утверждаю: группа окажется бесполезной, пока пациент не преодолеет стадию шока, но она будет необходимой для него, когда он начнет выходить из этого состояния. Охваченный шоком человек не имеет возможности полностью использовать свой личностный потенциал. Он скорее всего вернется к ранним, с точки зрения индивидуальной истории, защитам — к несбыточным фантазиям и отрицанию будущего. Он пока еще не готов полностью дать себе отчет в том, что означает для него данная утрата, и понуждать его к этому, не приняв во внимание, какие защиты ему в данный момент требуются, значит оказать ему медвежью услугу. В группе, где есть все основания полагать, что процесс осознания последствий утраты будет насыщен облегчающими высказываниями, личными контактами и взаимной поддержкой, ни у ведущего, ни у других членов группы, ни у самого человека не будет возможности избежать применения основных защит. По моему мнению, помогать человеку пережить период шока лучше всего один на один, когда у помощника будет возможность непосредственно влиять на события. В каждый текущий момент он способен определить, к чему человек уже готов, а к чему еще нет, может делать комментарии и осуществлять вмешательства, строго соответствующие состоянию индивидуума. Группа предоставляет гораздо меньше возможностей влиять на факторы, воздействующие на данного человека в качестве раздражителей. Поэтому можно с уверенностью утверждать, что в период, непосредственно следующий за утратой, опыта группы следует избегать.

С другой стороны, группа может оказаться весьма полезной для человека, выходящего из первоначального периода шока, которому необходимо предаться размышлениям, реально и трезво оценить свое измененное будущее. В такой ситуации некоторые явления, свойственные группам, могут облегчить этот процесс: исследовать переживания, связанные с катастрофическим происшествием, и пытаться предвидеть будущее значительно легче, если делиться своими соображениями и сравнивать себя с людьми, оказавшимися в аналогичной ситуации. Обмен мнениями и сравнение себя с другими способствует определению и переопределению собственного “Я”. Обнажая собственные страхи и рассматривая их со всех сторон, человек получает возможность узнать, насколько они реальны, и готов встретить будущее подготовленным. Поддержка, получаемая человеком в группе (“Я испытывал то же самое”; “Если вы будете держаться, то очень скоро почувствуете себя лучше”...) также оказывается весьма полезной. Группа помогает человеку взглянуть на реальное положение вещей, указывая ему на излишний оптимизм или стремление зарыть голову в песок. Это позволяет ему строить более реалистические планы на будущее. Опыт группы нередко помогает человеку чувствовать себя не столь одиноко и перебороть ощущение, что его ждет неимоверно трудное будущее. Он может выразить свое беспокойство по поводу тех последствий, которые сулит ему данная утрата, и увидеть, что они волнуют также и других. Перед его взором предстанут разнообразные картины, как другие люди, оказавшиеся в подобной ситуации, рассматривают свое будущее, как собираются за него бороться.

Рассмотрим вопрос о том, какая группа будет наиболее полезной. Проанализируем несколько вариантов. Приведем в качестве примера людей, переживших ампутацию и только недавно оправившихся от тяжких последствий физического увечья и шокового состояния, так что они могут уже беседовать и делиться своими переживаниями с другими. Возможно, они все еще проходят курс физиотерапии или учатся пользоваться протезами, но уже почти готовы к выписке из госпиталя. Им могут быть полезны несколько видов групп: ограниченная по времени группа на базе открытой дискуссии; ограниченная по времени серия сеансов, структурированных тематической дискуссией и ролевыми техниками; ограниченная по времени группа, созданная для предоставления информации и отработки необходимых новых навыков и умений. Совершенно справедливо, что любая группа, спланированная для таких людей, должна быть ограничена по времени. Хотя она и предоставляет возможность поделиться своими переживаниями с теми, кто находится в аналогичной ситуации, не следует поощрять, чтобы человек слишком замыкался на собственном увечье. Если вы рассматриваете первый вариант — ограниченную по времени группу на базе открытой дискуссии, — то можете провести шесть-восемь сеансов для пяти-шести человек. Общая для всех “главная забота” весьма скоро заставит членов группы поведать друг другу свою историю и перейти к другим вопросам. Вам следует провести предварительное личное собеседование с каждым потенциально подходящим индивиду­умом, чтобы предоставить ему возможность вовремя отказаться от группы, если она его слишком пугает, либо он в ней не нуждается, поскольку имеет доступ к другим формам помощи, либо если выясняется, что он по-прежнему находится в состоянии шока. После сбора группы можно обратиться к ней примерно со следующими словами: “Эта группа была создана для того, чтобы дать вам возможность поговорить с теми, кто оказался в подобной же ситуации, обо всем, что может вас волновать сейчас, или о том, что, по вашему мнению, может произойти в ближайшем будущем”. После этого следует сделать паузу и подождать, пока развернется дискуссия, вмешиваясь только для того, чтобы помочь членам группы преодолеть какие-то заторы или воспользоваться неожиданно появившейся темой. Вам необходимо помогать членам группы исследовать свои переживания и делиться ими друг с другом, следя одновременно за тем, чтобы каждый сам решал за себя, когда и как ему участвовать. Подобная группа приобретает характер краткосрочной психотерапевтической группы.

Вторая возможная структура — ограниченная по времени серия сеансов, посвященных тематической дискуссии и разыгрыванию ролей. Можно спланировать от четырех до шести сеансов. На первом сеансе попросите членов группы рассказывать о том, как произошел несчастный случай. На втором сеансе участников можно попросить обсудить то, что каждый из них испытывает в своей нынешней ситуации, кого и что он надеется встретить после выхода из госпиталя. Третий сеанс (четвертый или пятый, если серия будет более продолжительной) может быть посвящен репетиции с разыгрыванием в лицах возможных и проблематичных встреч. Заключительный сеанс посвятите разбору “незавершенных” вопросов. Эта группа — более структурированная форма, чем первая.

Третий вариант — ограниченная по времени группа, созданная для предоставления информации и отработки требуемых навыков и умений, — может состоять из четырех-пяти сеансов. Это демонстрация ухода за протезом; рассказ кого-либо, кто пережил подобную утрату годом ранее; выступление приглашенного лица, рассказывающего о пособиях и льготах, предоставляемых государством инвалидам; практика в выполнении повседневных действий с помощью протеза или освоение новых способов выполнения этих действий; перепланировка своего жилища; прогулки вне госпиталя и отработка новых навыков и умений и т.д. Такая группа ориентирована на практические вопросы, а не на эмпатию, сопереживание (empathy) или посвящение друг друга в свои ощущения и пережитый опыт. Она должна планироваться с таким расчетом, чтобы иметь дополнительное время (например, после какого-либо выступления) на случай, если кому-то захочется использовать группу именно таким образом. Руководитель, которого интересует такая группа, может выбрать одно из двух: либо спланировать сеансы самостоятельно, либо использовать первый сеанс для того, чтобы провести с участниками группы совместное планирование, изложив группе альтернативные варианты и предоставив ее членам возможность самим предлагать и выбирать наиболее подходящие варианты. Последняя альтернатива вновь возвращает контроль над событиями в руки тех, кто пережил ощущение частичной утраты способности чем-то распоряжаться или управлять. После того как структура определена, задача руководителя состоит в том, чтобы работать в рамках этой структуры в качестве руководителя семинара или церемонимейстера — как того потребует обстановка.

Таковы возможные варианты использования группы. Каждый из них может сработать. Структуры их различны и требуют различных стилей руководства и типов поведения руководителя. В первом случае ведущий должен сделать краткое вступление (что не так уж и легко), а затем набраться терпения и предоставить членам группы время на то, чтобы самим завязать дискуссию. Далее ведущий должен быть готов включиться в нее. Иногда — чтобы помочь членам группы преодолеть какой-то камень преткновения, а порой — чтобы выделить или подчеркнуть те конкретные моменты, которые могли бы принести пользу отдельным ее членам. Второй вариант требует от ведущего более детального предварительного планирования. После начала работы группы его задача состоит в том, чтобы использовать данную структуру. Но в то же время он должен быть готов изменить ее, если группа не может ее использовать или если данная структура не охватывает всех вопросов. Представьте ситуацию, когда вы запланировали ролевую игру, а в ней никто не хочет участвовать. Третья альтернатива потребует умения прийти группе на помощь: поощрить высказывание мнений, проверить, насколько велико единодушие и т.д. Здесь также необходимо провести группу через ряд структурированных занятий, соблюсти временной график, вызвать и задать направление дискуссии, когда того потребует структура и т.д. Все три варианта требуют от ведущего пристального внимания ко всему происходящему, способности улавливать малейшие признаки того, может или нет использоваться данная структура, готовности столкнуться с непредвиденным. Некоторые ведущие почувствуют, что их способность контролировать ситуацию в первом варианте будет значительно слабее, и на этом основании решат его не использовать. Следует отметить, что все три варианта требуют от ведущего различных моделей работы, а также проявления в нужные моменты активности и пассивности.

Категория 1 включает в себя также и людей, ожидающих какого-либо критического события, которое еще не произошло: тех, кому предстоит серьезная хирургическая операция, кто тяжело или неизлечимо заболел и т.д. Литература, посвященная переживанию горя и утраты, имеет отношение и к данным случаям. К ней я бы добавила работу Джаниса (Janis, 1958), посвященную людям, ожидающим хирургического вмешательства, в которой он развивает идею “работы беспокойства” (“the work of worrying”). Джанис приходит к выводу, что перед операцией в самом оптимальном положении оказываются люди, переживающие предстоящее событие должным образом: не настолько сильно, чтобы полностью утратить способность к движению, но и не настолько мало, чтобы не предвидеть достаточно реалистично тот опыт, который им предстоит пережить. Слова “достаточно реалистично” следует употреблять в следующем смысле: хотя люди и “знают”, что им предстоит операция, они остаются в неведении относительно того, насколько болезненно это будет протекать, какой будет нанесен урон здоровью, насколько быстро начнет прогрессировать болезнь, ведущая к утрате трудоспособности, и т.п. Люди, над которыми нависла реальная угроза, оказываются в преддверии никому не известного и непредсказуемого хронического кризиса, вызванного опытом утраты и сопровождающим его шоком. Следующим по значимости опытом станет тот, что будет способствовать “работе беспокойства” в терпимой (т.е. не губительной) для людей манере.

Может ли группа обеспечить все это? Разумеется, группы используются для людей, находящихся в подобных ситуациях. По моему мнению, хотя опыт группы и может оказаться полезным, необходимо со всей тщательностью проанализировать личные обстоятельства каждого конкретного человека, прежде чем побуждать его присоединиться к группе. Следует очень основательно изучить, готов ли человек к работе в группе, полностью признать и отнестись с должным уважением к реальной возможности того, что в группе он может столкнуться с чем-то большим, нежели способен вынести. Для некоторых индивидуальная поддержка обеспечивает следующий по значимости опыт. Для других контакт с людьми, оказавшимися в аналогичной ситуации, может поддержать и придать им мужества, а также заставить предпринять активные шаги для собственного блага. Например, пациенты нередко используют группу, чтобы предоставить друг другу возможность узнать больше, помешать узнать что-либо еще о своей болезни; могут поддерживать друг друга при общении с врачами; помогать составлять планы на будущее для своих семей; и т.д.

Потенциально полезна та группа, что позволяет каждому ее члену регулировать степень своей открытости. Например, вы можете назначить место и время для сбора группы в больничном отделении, а затем дать ясно понять (и совершенно серьезно), что ее потенциальные члены должны сами решить, будут они присутствовать или нет. Другими словами, вы предоставляете людям, оказавшимся в аналогичных обстоятельствах, возможность поделиться переживаниями и опытом. В то же время вы возводите вокруг группы проницаемый барьер, чтобы люди могли совершенно свободно появляться и опять уходить, без всякого нажима на них с целью удержать в группе.

Характеризуя эту категорию в целом, можно заметить, что “главная забота” является здесь более выдающимся фактором, чем рубеж. “Главная забота” обозначена ясно и четко. Она отодвигает рубеж далеко на задний план, поскольку в одной и той же группе вмещает в себя весьма широкий спектр рубежей.