Geum.ru

Т. А. Адвокатова старший преподаватель кафедры гражданского права и процесса Бурятского государственного университета Общая характеристика Закон

Вид материалаЗакон

Содержание


Т.Е. Мантатова
Некоторые вопросы правового регулирования института несостоятельности (банкротства) в Российской Федерации, Китайской народной Р
Разрешение внешнеэкономических споров в международном
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6

А.В. Семенов

кандидат юридических наук, старший преподаватель кафедры гражданского права и процесса юридического факультета Бурятского госуниверситета, научный сотрудник центра стратегических востоковедных исследований БГУ

Т.Е. Мантатова

старший преподаватель кафедры гражданского права и процесса юридического факультета Бурятского госуниверситета, руководитель юридической службы представительства НП «НГАУ» в Республике Бурятия


Некоторые вопросы правового регулирования института несостоятельности (банкротства) в Российской Федерации, Китайской народной Республике и Монголии


Вопросы правового регулирования института несостоятельности (банкротства) актуальны во многих правовых системах, в том числе Российской Федерации, Китайской Народной Республики (далее – КНР) и Республики Монголия.

В КНР действует закон «О банкротстве предприятий», принятый на 23 заседании Постоянного Комитета ВСНП 27.08.2006 г. (1). В Российской Федерации правовое регулирование института несостоятельности осуществляется ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» № 127-ФЗ, принятый Государственной Думой Российской Федерации 27 сентября 2002 г. (2).


В Монголии действует закон «О банкротстве» от 20 ноября 1997 г. (гос. новости 1997 г. № 1) (3).

В данной статье авторы попытаются проанализировать отдельные положения законов КНР, Российской Федерации и Монголии, регулирующих несостоятельность (банкротство) субъектов предпринимательской деятельности.

Прежде всего, обратимся к понятию и признакам несостоятельности (банкротства). Согласно ст. 2 закона КНР, предприятия, которые не могут погасить долг, и их имущество, не достаточное для полного погашения долга, подлежат ликвидации. При этом законодатель КНР не выделяет признаки банкрота, которые закреплены в ч. 2 ст. 3, ч. 2 ст. 6 ФЗ РФ «О несостоятельности (банкротстве)», и определены для юридического лица как неспособность погасить требование в размере 100 тыс. руб. в срок более 3-х месяцев, а указывает на разницу между суммой обязательств должника и наличием у должника необходимых денежных средств, не определяя минимальные размеры и максимальные сроки непогашенных обязательств. При этом в ст. 4.1 закона Монголии – лицо считается неспособным, если не может удовлетворить обязанности при исполнении обязательств равных 10% основного капитала в соответствии с законом или договором.

Законодательство России выделяет три вида субъектов, обладающих правом обратиться в арбитражный суд с заявлением о признании должника несостоятельным (банкротом) (ст.37-42 закона), это сам должник, конкурсный кредитор и уполномоченный орган. На сегодняшний момент функции уполномоченного органа осуществляет Федеральная налоговая служба в соответствии с постановлением Правительства Российской Федерации № 506 от 30 сентября 2004 г. (4). Закон КНР выделяет две группы субъектов – это кредиторы и должник (ст. 7 закона КНР), в законе Монголии содержатся аналогичные положения, изменяя лишь наименование субъектов – истец и ответчик (ст. 5.1. закона Монголии).

Анализируя нормы закона КНР, мы приходим к выводу, что закон выделяет три процедуры несостоятельности (банкротства), первая – принятие заявления о банкротстве в народный суд (ст. 11 закона КНР), вторая – мировое соглашение (гл. 9 закона КНР), и наконец, третья – банкротство (ликвидация) предприятия (гл. 10 закона КНР). Закон Монголии говорит также о трех процедурах, первая – после возбуждения дела о банкротстве (ст. 5 закона Монголии), вторая – финансовое оздоровление (гл. 3 закона Монголии), и третья – ликвидация ответчика (гл. 4 закона Монголии). При этом первая процедура в КНР и Монголии, название которой законом не определено, по своей правовой природе совпадает с процедурой наблюдения (ст. 63 Федерального закона).

Закон КНР указывает, что народный суд, после того, как он принял к рассмотрению дело о банкротстве, должен в течение 25 дней уведомить об этом должника и выпустить официальное сообщение. В официальном сообщении и извещении должно быть указано на необходимость подачи кредиторами требований к должнику, а также дата первого созыва собрания кредиторов (ст. 14 закона КНР). Закон Монголии содержит аналогичную норму, сокращая срок для размещения сообщения до 7 дней (ст. 5.5 закона Монголии). Как видно из анализа указанной нормы, народный суд КНР, а также суд Монголии рассматривает дела о банкротстве предприятий, принимает непосредственное участие в процедуре, предшествующей признанию предприятия банкротом. Согласно закону РФ, арбитражный суд, к подведомственности которого отнесено рассмотрение дел о несостоятельности (банкротстве) (ч.1 ст. 33 АПК РФ), ограничивается вынесением определения о введении в отношении должника процедуры наблюдения и последующий контроль за рассмотрением дела о банкротстве, путем рассмотрения жалоб и ходатайств, лиц участвующих в деле о банкротстве (ст. 60 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)»).

В соответствии со ст. 45 закона КНР, кредиторы получившие извещения, и кредиторы не получившие извещения, должны, соответственно через один месяц после получения извещения и через три месяца после даты официального объявления, сообщить о своих претензия в народный суд и обосновать размер своих претензий, а также сообщить обеспечены ли долги залогом (залоговые кредиторы) и представить соответствующие доказательства. Указанная норма совпадает с положениями ст. 71 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», которая предусматривает, что для целей участия в первом собрании кредиторов они вправе предъявить свои требования к должнику в течение тридцати дней с даты опубликования сообщения о введении наблюдения. Указанные требования направляются в арбитражный суд, должнику и временному управляющему с приложением судебного акта или иных документов, подтверждающих обоснованность этих требований. При этом предполагается, что только после рассмотрения судом соответствующих требований кредиторов, они считаются установленными и могут участвовать в первом собрании кредиторов (ст. 13 закона КНР, ст. 71 закона РФ). В отличие от КНР и России, закон Монголии не содержит в себе обязанности истцов (кредиторов) обращаться в суд с заявлением о включении в реестр требований кредиторов, должник (ответчик) обращаясь с заявлением в суд, обязан предоставить сведения об истцах (кредиторах) (ст. 7.1.3 закона Монголии).

Представляется интересным указание в законе КНР на то, что кредиторы, не предъявившие в установленные сроки свои претензии, автоматически отказываются от своих претензий (ст. 46 закона КНР). По всей видимости, поскольку на последующей стадии не предусмотрена возможность подачи требований, отказ от претензий предполагает под собой прощение долга и, как следствие, невозможность последующего предъявления указанных требований к должнику. В Российской Федерации по этому поводу существует несколько оговорок, в том числе, ч. 7 ст. 71 ФЗ, которая предусматривает, что требования кредиторов, предъявленные по истечении установленного срока для предъявления требований, подлежат рассмотрению арбитражным судом после введения процедуры, следующей за процедурой наблюдения. Кроме того, согласно ч. 1 ст. 100 ФЗ, кредиторы вправе предъявить свои требования к должнику в любой момент в ходе внешнего управления, согласно ч. 1 ст. 142 ФЗ – определены правовые последствия предъявления требований после признания должника несостоятельным (банкротом) и опубликовании сообщения.

Законом КНР никак не рассматривается ситуация, при которой никто из кредиторов не предъявил свои требования в срок, предусмотренный ст. 9 закона КНР, хотя указанную ситуацию исключать не коим образом нельзя. В Российской Федерации имеется разъяснение изложенное в Информационном письме Президиума ВАС РФ от 30 декабря 2004 г. № 86 «О правовом положении конкурсных кредиторов и уполномоченных органов, заявивших свои требования после закрытия реестра требований кредиторов» по смыслу ст. 12 закона о банкротстве в том случае, если требования заявлены всеми конкурсными кредиторами и уполномоченными органами после закрытия реестра требований кредиторов, указанные лица могут принимать решения, относящиеся к компетенции собрания кредиторов (5). Таким образом, высшая судебная инстанция разъяснила положения закона и указала на возможность решать судьбу должника кредиторами и уполномоченными органами, хотя и не включенными в реестр, однако предъявившими свои требования.

Основным этапом на предварительной стадии (ст. 59 закона КНР), после принятия заявления о признании должника (ответчика) банкротом (ст. 8.1. закона Монголии), или процедуре наблюдения (ст. 63 закона РФ) является проведение первого собрания кредиторов. Согласно ст. 60 закона КНР председатель собрания кредиторов назначается народным судом из числа кредиторов с правом голоса, при этом, законом никак не определен механизм (порядок) избрания такого кредитора, не указано каким количеством голосов он располагает, чем руководствуется народный суд при избрании того, или иного кредитора председателем собрания. Закон Монголии не содержит в себе положений регламентирующих порядок избрания (утверждения) председателя собрания. В Российской Федерации организация и проведение собрания кредиторов, в том числе первого собрания кредиторов, целиком и полностью возлагается на арбитражного управляющего (ч. 1 ст. 12, ч. 1 ст. 72 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)»), кроме того, именно арбитражный управляющий председательствует на собрании кредиторов, без права голоса – Общие правила подготовки, организации и проведения арбитражными управляющими собраний кредиторов и заседаний комитета кредиторов, утв. постановлением Правительства РФ от 6 февраля 2004 г. № 56 (6).

Закон КНР (ст. 62) указывает, что первое собрание кредиторов созывается народным судом, и должно состояться в течение 15 дней после истечения срока подачи претензий. Положения закона РФ совпадают в указанной части и гласят, что первое собрание кредиторов должно состояться не позднее чем за 10 дней до даты окончания наблюдения (ч. 1 ст. 72 ФЗ). Закон Монголии указывает о 30 днях после объявления судом о несостоятельности ответчика (ст. 8.1 закона Монголии). Положения как Закона КНР (ст. 16), так и Федерального закона (ч.4 ст. 15) совпадают в части возможностей обжалования решений собрания кредиторов в соответствующий суд.

Говоря о процедурах восстановления платежеспособности должника, закон КНР выделяет такую процедуру, как восстановление – процедура, применяемая к должнику в целях восстановления его платежеспособности. План восстановления должен включать в себя соглашение о проведении расчетов, в котором оговаривается период, в течение которого предприятие должно выплатить долги. После проведения процедуры восстановления, должник или погашает все долги и производство по делу о банкротстве прекращается, или суд объявляет его банкротом.

ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» – предусматривает две процедуры, направленные на восстановление платежеспособности должника – это финансовое оздоровление (гл. 5 ФЗ) и внешнее управление (гл. 6 ФЗ). При этом процедура финансового оздоровления по своей правовой природе совпадает с процедурой реорганизации, поскольку кредиторами принимается решение об утверждении плана финансового оздоровления и графика погашения задолженности, после проведения процедуры финансового оздоровления предприятие-должник или погашает всю задолженность и производство по делу о несостоятельности (банкротстве) прекращается, или в отношении предприятия-должника применяется процедура банкротства. Необходимо указать также на то, что процедура финансового оздоровления не нашла своего широкого применения в Российской Федерации в целом, и в Республике Бурятия в частности, поскольку по сведениям автора процедура финансового оздоровления в отношении должников, зарегистрированных на территории республики не вводилась ни разу.

Закон Монголии говорит о процедуре финансового оздоровления ответчика, которая вводится судом и действует в рамках плана финансового оздоровления (ст. 23,24 закона Монголии), срок которого устанавливается на 2 года (ст. 25 закона Монголии).

Наибольший интерес, по мнению автора, представляет анализ положений законов, касающихся признания должника несостоятельным (банкротом) и завершение процедуры ликвидации.

Закон КНР указывает на необходимость проведения реализации имущества в ходе банкротства. При этом полномочия по реализации имущества возлагаются на управляющего (гл. 3 закона КНР), который принимает на себя полномочия руководителя должника (ст. 24 закона КНР), представляет программу реализации имущества с торгов (ст. 111 закона КНР). Положения закона Монголии совпадают с законами КНР и России, указывая при этом на то, что процедура проводится в соответствии с планом – исполнителем (ст. 35 закона Монголии).

Основной обязанностью конкурсного управляющего является формирование конкурсной массы, за счет которой будет производиться расчет с кредиторами (ст. 131 ФЗ), положения закона КНР в указанной части совпадают с положениями ФЗ.

Закон КНР определяет следующую очередность погашения требований кредиторов, во-первых, это заработная плата рабочих и служащих, больничные листы, иные компенсационные выплаты, вторая очередь, прочие социально-страховые выплаты, и третья – это обычные «банкротные» долги (ст. 113 закона КНР), т.е. налоги, иные обязательственные платежи, которые должно было выплатить предприятие и требования иных кредиторов. Кроме того, отдельно выделяются расходы, связанные с проведением банкротства, с управлением должника, судебные издержки на рассмотрение дела о банкротстве, а также другие расходы, по управлении, реализации и разделу имущества (ст. 41 закона КНР). ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» выделяет три очереди, это выплаты, связанные с причинением вреда жизни и здоровью, задолженность по заработной плате и иные (прочие) кредиторы, при этом, требования кредиторов обеспеченные залогом, имеют преимущество перед иными кредиторами, в том числе и перед первой и второй очередью (ст. 138 ФЗ). Состав текущих обязательств должника совпадает с расходами, указанными в законе КНР. Закон Монголии не содержит в себе ни очередность удовлетворения требований кредиторов, ни состав текущих расходов.

После завершения процедуры банкротства, предприятие исключается из государственного реестра предприятий, требования кредиторов, не удовлетворенные в ходе процедуры банкротства, считаются погашенными (ст.120, 121 закона КНР, ст. 142, 149 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», ст. 37.1 закона Монголии).

1. Информация со страниц журнала «ChinaPRO http.:// www.chinapro.ru/law/28/

2. СЗ РФ.2002.№43. Ст.4190.

3. Информация с сайта www.lowmix.ru.

4. СЗ РФ.2004.№40. Ст.3961.

5. Вестник ВАС РФ.2005. № 3.

6. СЗ РФ.2004. № 31. Ст.3271.


Т. Ю. Сидорова

кандидат юридических наук, доцент кафедры международного права Сибирского федерального университета


РАЗРЕШЕНИЕ ВНЕШНЕЭКОНОМИЧЕСКИХ СПОРОВ В МЕЖДУНАРОДНОМ

КОММЕРЧЕСКОМ АРБИТРАЖЕ РОССИИ И КИТАЯ: СРАВНИТЕЛЬНО-ПРАВОВОЙ АСПЕКТ


Развитие торговли между Китаем и Россией неизбежно приводит к возникновению различных споров. Традиционно субъекты внешнеэкономической деятельности могут выбрать один из двух инструментов разрешения споров – обратиться в государственный суд или международный коммерческий арбитраж. Учитывая наличие договора о правовой помощи между РФ и Китаем (1) обращение в государственный суд может вполне удовлетворить стороны, ведь решение будет исполняться. Однако, если они решили избрать такой способ разрешения споров, как обращение в международный коммерческий арбитраж, то им важно знать, арбитраж какого из двух государств выбрать, или же включить в арбитражную оговорку указание на арбитраж третьего государства.

Конечно, среди российских предпринимателей и юристов, обслуживающих внешнеторговую деятельность с китайскими организациями, наиболее известен российский арбитраж – Международный коммерческий арбитражный суд при ТПП РФ. Но вероятны случаи, когда он может оказаться неудобным. И тогда сторонам можно подумать о том, стоит ли обращаться в арбитражи Китая. Для того чтобы принять решение, необходимо знать, во-первых, будут ли исполняться решения российских арбитражей в Китае, во-вторых, в какие арбитражи Китая можно обратиться за разрешением внешнеэкономических споров.

С 1987 г. международным договором, на основе которого происходит исполнение иностранных арбитражных решений в Китае, является Нью-Йоркская конвенция о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений 1958 г. (2) (далее – Нью-Йоркская конвенция), однако для этого потребуется дополнительная процедура.

Помимо Нью-Йоркской конвенции регулирование вопросов признания и исполнения иностранных арбитражных решений осуществляется Законом Китая о гражданском процессе 1991 г. Также Ли Ху отмечает, что в отношении признания и исполнения иностранных арбитражных решений в Китае следует принимать во внимание ряд других документов: Указание (3) Верховного народного суда о применении Нью-Йоркской конвенции 1958 г. от 10 апреля 1987 года; Указание Верховного народного суда о некоторых вопросах, касающихся рассмотрения в народных судах споров, связанных с арбитражными разбирательствами с иностранным элементом и иностранными арбитражами, от 28 августа 1995 г.; Постановление Верховного народного суда по вопросам, относящимся к уплате пошлин и исковой давности в связи с обращением за признанием и исполнением иностранных арбитражных решений от 14 ноября 1998 г.; Постановление Верховного народного суда по некоторым спорам, относящимся к юрисдикции по гражданским и торговым делам с иностранным элементом от 25 февраля 2002 г. (4).

Имея решение российского или любого иного иностранного арбитража, которое требуется исполнить в Китае, следует обратить внимание на несколько моментов. В частности, российское процессуальное законодательство (ст. 246 АПК РФ и ст. 409 ГПК РФ) предусматривает, что заинтересованное лицо может обратиться за признанием и разрешением принудительного исполнения решения в течение трех лет. В то же время в Китае срок обращения за принудительным исполнением составляет один год, но если обе стороны – юридические лица, то этот срок сокращается до 6 месяцев.

Подведомственность этих дел похожа на российскую, хотя и здесь есть свои особенности. В Китае нет специализированных государственных судов, рассматривающих экономические споры. Заинтересованное лицо обращается в народный суд среднего звена по месту нахождения должника, месту его основной деятельности или нахождения имущества. Суды среднего звена, которые могут рассматривать такого рода обращения – это, например, суды столиц провинций, суды, созданные в свободных экономических зонах Китая, городах центрального подчинения, а также специально созданные Верховным народным судом. Кроме того, можно обратиться в суды высшего звена, действующие на уровне провинций.

Народный суд, в который обратилось лицо за признанием и исполнением иностранного арбитражного решения, выносит решение в течение двух месяцев. При этом законодательством установлен своеобразный внутренний механизм контроля. Так, суд, рассматривающий обращение о признании и приведении в исполнение иностранного арбитражного решения, и, склоняющийся к отказу в этом, должен уведомить вышестоящий суд о своем решении. Вышестоящий суд, который решит поддержать отказ, уведомляет об этом Верховный народный суд. Таким образом, осуществляется предварительная, еще до его вынесения, проверка решения. И, видимо, можно предположить, что нижестоящий суд, не получивший поддержки вышестоящего вряд ли сможет смело принять решение об отказе. Отчасти это позволяет избежать неприятных последствий местного протекционизма, что является серьезной проблемой Китая.

Рассматривая возможности отказа в признании и исполнении иностранного арбитражного решения, Ли Ху отмечает, что китайские суды прямо ссылаются на Нью-Йоркскую конвенцию 1958 г. Таким образом, если будут обнаружены основания, указанные в ст. V Конвенции, то суд откажет в признании и исполнении. По словам Ли Ху китайское законодательство не формулирует никаких дополнительных оснований отказа (5).

В вопросах признания и исполнения иностранных арбитражных решений, пожалуй, наибольшую сложность в отношении прогнозирования решения национального суда составляет такое основание отказа, как оговорка о публичном порядке. Нью-Йоркская конвенция предусматривает такое основание. Относительно применения оговорки в РФ до сих пор ведутся споры и выносятся самые разные судебные решения (6).

Понимание публичного порядка, условий применения оговорки полностью базируется на практике и доктрине того или иного государства. Законодательство Китая, формулируя оговорку о публичном порядке, указывает на противоречие общественным и публичным интересам КНР. Интересна в этом смысле была бы и практика Китая. К сожалению, есть возможность проследить ее только на одном примере – признание и приведение в исполнение решения, вынесенного арбитражем ad hoc, состоявшем из четного количества арбитров. Законодательство и практика Китая исходят из того, что на территории Китая арбитраж ad hoc не может быть сформирован, более того, в арбитражном соглашении должен точно указываться конкретный арбитражный институт (7). Кроме того, количество арбитров должно быть нечетным.

На первый взгляд, если решение вынесено за рубежом арбитражем ad hoc, состоящим из двух арбитров, можно усмотреть противоречие публичному порядку. Однако, столкнувшись с таким решением, вынесенным в Англии, Даляньский морской суд признал и разрешил принудительное исполнение этого решения, отметив, что здесь никакого противоречия нет (8). Из чего можно сделать вывод о том, что китайские суды не склонны применять оговорку о публичном порядке и часто лояльно относятся к правилам формирования арбитража и рассмотрения дела, даже несмотря на императивные нормы китайского законодательства.

Итак, иностранное арбитражное решение исполняется в Китае на общих правилах, предусмотренных Нью-Йоркской конвенцией. Более того, можно отметить, что в Китае не создается серьезных препятствий для исполнения решений иностранных арбитражей. Д.К. Кларк и А.Х. Дэвис отмечают, что процент отклоненных решений, в признании и исполнении которых отказано, в Китае крайне мал. Скорее причиной неисполнения может стать отсутствие имущества должника, чем отказ в признании (9). Однако в силу неясности содержания оговорки о публичном порядке всегда остается опасность ее применения и отказа в исполнении на этом основании.

Если же сторонам более удобно разрешение спора в Китае, то здесь можно более подробно остановиться на коммерческом арбитраже, образованном в соответствии с Законом об арбитраже Китая. Этот закон создал два центральных арбитража – CIETAC и Морскую арбитражную комиссию. Наряду с этим могут создаваться и местные арбитражи (10). До 1996 г. единственным «монополистом» по разрешению внешнеэкономических споров была CIETAC. В настоящее время создано более 170 арбитражей, разрешающих, в том числе, и такого рода споры (11).

Советуя выбирать между центральными или местными арбитражами, Д.К. Кларк и А.Х. Дэвис просят стороны учесть то самое местничество, о котором уже шла речь выше. К сожалению, подлинной независимости в местных арбитражных органах нет. Важным является и другой момент – государственные суды обладают достаточно широкими полномочиями по отмене решений арбитражей. И на местах также встречаются такие злоупотребления (12).

По этой причине возможно более оптимальным был бы выбор в качестве арбитража CIETAC – Китайской комиссии по международной экономике и торговому арбитражу (13) (China International Economic and Trade Arbitration Commission).

CIETAC называют самым известным арбитражем Китая, который функционирует наряду с Морской арбитражной комиссией. Этот орган называют третьим по значимости после арбитражей Международной торговой палаты и Торговой палаты г. Стокгольма (14).

Обращаясь в CIETAC, важно помнить, что Правила процедуры с момента создания этого органа неоднократно пересматривались. В настоящее время они действуют в редакции 2005 г. (15). Связано это, по всей видимости, с желанием привести их в соответствие с общепринятыми правилами. Так, в редакции Правил 2000 г. существовало положение о том, что арбитрами могут назначаться служащие самой Комиссии (16), что явно не соответствует принципам независимости и беспристрастности.

Конечно, нас интересуют не столько принципиальные отличия от предыдущей редакции, сколько особенности процесса в CIETAC. Во-первых, Правила предусматривают возможность создания специализированных арбитражей, один из которых – CIETAC Центр по разрешению доменных споров в Пекине (CIETAC Domain Name Dispute Resolution Centre in Beijing) уже создан (17). Специализированные арбитражи могут руководствоваться в своей деятельности собственными правилами процедуры. Кроме того, едва ли не впервые в Китае было закреплено положение, которое является традиционным для коммерческого арбитража в мире: стороны могут сами изменить правила процедуры или предусмотреть применение любых других правил или арбитражных регламентов. Если ранее это было невозможно, то теперь арбитры CIETAC вынуждены будут применять эти правила, согласованные сторонами.

Во-вторых, Правила дают сторонам возможность заключить арбитражное соглашение не только в традиционной письменной форме, но и путем обмена электронными сообщениями. Действительность арбитражного соглашения будет устанавливаться не арбитражем, а народным судом. Это положение критикуется, поскольку представляет собой вмешательство в арбитражное разбирательство и не соответствует международной практике (18). С определением действительности могут возникнуть некоторые проблемы, например, связанные с тем, что народный суд неправильно применит нормы. Ли Ху, в частности, приводит такой пример, когда Шанхайский суд среднего звена применил к арбитражному соглашению право Китая, а не Швеции. В другом же деле судья совершенно правильно применил к арбитражному соглашению право Германии (19). Такое положение позволяет рекомендовать сторонам составлять арбитражное соглашение в соответствии с требованиями китайского права и Правил CIETAC, чтобы не создавать себе проблем. Закон Китая об арбитраже включает три требования к содержанию арбитражного соглашения: явно выраженную волю сторон на передачу спора в коммерческий арбитраж; споры, которые передаются; указание на арбитраж. В совокупности с другими положениями закона последнее и трактуется как недопустимость создания на территории Китая арбитража ad hoc (20).

Заключение арбитражного соглашения приводит к тем же последствиям для юрисдикции государственных судов, что и в России. Однако, если одна из сторон при наличии арбитражного соглашения начинает процесс в государственном суде, а другая не высказывает никаких возражений против этого, то это трактуется народными судами как отмена арбитражного соглашения (21).

В-третьих, важным нововведением Правил является снятие ограничений на выбор арбитров. Теперь стороны могут выбирать их и не из списка CIETAC, что делает арбитраж более привлекательным для сторон, особенно, если одна из них иностранная (22). Неудобство ограничения было связано с тем, что в списке CIETAC были представлены в основном китайские арбитры. Также отмечается, что иностранные арбитры редко заседают в силу того, что оплата за их услуги меньше, чем в других арбитражах (23).

Специфика Китая позволяет говорить о том, что для иностранной компании желательным было бы назначить арбитра из третьего государства. Более того, как отмечает Чуа Ю Джин, если в коллегии из трех арбитров двое из Китая, то это дает необоснованные преимущества китайской стороне. Опыт рассмотрения дел в CIETAC показывает, что, если каждая из сторон назначает по одному арбитру, то третий не должен быть из государств спорящих сторон (24).

Таким образом, возникает одно существенное неудобство. Либо иностранная сторона заведомо оказывается в сложной ситуации, либо, желая добиться независимости и беспристрастности арбитража, вынуждена искать иностранца.

В-четвертых, в Правилах в редакции 2005 г. сокращены сроки рассмотрения. Теперь стороне отводится 15 дней на выбор арбитра, 45 дней на отзыв на исковое заявление. В литературе, тем не менее, отмечается, что эти сроки являются весьма условными. Их нарушение не приведет к каким-либо неблагоприятным последствиям для сторон. Нормальной является ситуация, когда стороны излагают свои аргументы во время слушаний (25). Однако Правила теперь позволяют арбитражу отвести доказательства, ссылаясь на истечение срока для их представления.

В-пятых, в отношении сбора и оценки доказательств CIETAC поступает почти так же как и российские арбитражи. В частности, он может самостоятельно назначить экспертизы. Однако особенностью новых Правил является внесение элемента состязательности. В частности, арбитраж должен ознакомить с собранными доказательствами стороны, чтобы они могли высказать свои замечания по этому поводу. Это в свою очередь нужно учитывать, поскольку, в таком случае, если арбитраж положит в основу решения доказательство, которое не было предъявлено сторонам, это будет означать возможность отмены решения или выдвижения аргументов против его принудительного исполнения, как если бы стороне не были представлены доказательства, собранные противоположной стороной.

Таким образом, рассмотрение споров в одном из самых известных коммерческих арбитражей Китая постепенно приближается к известной международной практике. Арбитражные правила CIETAC 2005 г. в большей степени приближены к Арбитражному регламенту ЮНСИТРАЛ и регламентам наиболее известных в мире коммерческих арбитражей. Вместе с тем, при обращении в CIETAC следует учитывать возможное возникновение проблем с выбором арбитра, отменой арбитражного соглашения, особенностями доказывания. Формально-юридическое равенство сторон в соответствии с Правилами на практике может оказаться неравенством и ухудшением положения иностранной организации в силу непрозрачности нормативных положений, протекционизма и своеобразного понимания состязательности. Тем не менее практикующие юристы указывают на возрастающее количество споров, разрешаемых в CIETAC (около двух тысяч в год), который становится удобным территориально и доступным юридически.


1. Договор между Российской Федерацией и Китайской Народной Республикой о правовой помощи по гражданским и уголовным делам (Пекин, 19 июня 1992 года) // Сборник международных договоров Российской Федерации по оказанию правовой помощи. - М.: СПАРК, 1996.

2. Вестник ВАС РФ. 1993. № 8. С. 108-113.

3. В английском варианте использован термин «notice», что можно рассматривать и как указание, и как более близкое нашей практике информационное письмо суда.

4. Li Hu. Enforcement of Foreign Arbitral Awards and Court Intervention in the People’s Republic of China // Arbitration International. 2004. Vol. 20, No. 2. P. 169.

5. Li Hu. Enforcement of Foreign Arbitral Awards and Court Intervention in the People’s Republic of China // Arbitration International. 2004. Vol. 20, No. 2. P. 173-174.

6. Гавриленко В.А. Институт публичного порядка и его определение / В.А. Гавриленко // Адвокатская практика. 2006. – № 2; Крохалев С.В. Категория публичного порядка в международном гражданском процессе / С.В. Крохалев. – Издательский дом. С.-ПГУ, 2006; Тарасов И. Основополагающие принципы российского права и публичный порядок: проблемы разграничения / И. Тарасов // Арбитражный и гражданский процесс. 2007. – № 10.

7. Кларк Д.К. Разрешение споров в Китае: выбор Арбитража / Д.К. Кларк, А.Х. Дэвис // data.ru/arbitr.htm.

8. Li Hu. Enforcement of Foreign Arbitral Awards and Court Intervention in the People’s Republic of China // Arbitration International. 2004. Vol. 20, No. 2. P. 177.

9. Кларк Д.К. Разрешение споров в Китае: выбор Арбитража / Д.К. Кларк, А.Х. Дэвис // data.ru/arbitr.htm.

10. Кларк Д.К. Разрешение споров в Китае: выбор Арбитража / Д.К. Кларк, А.Х. Дэвис // data.ru/arbitr.htm.

11. Moser M.J., Yuen P. The New CIETAC Arbitration Rules // Arbitration International. 2005. Vol. 21. № 3. P. 391.

12. Кларк Д.К. Разрешение споров в Китае: выбор Арбитража / Д.К. Кларк, А.Х. Дэвис // data.ru/arbitr.htm.

13. Данный перевод на русский язык, хотя и используется, но является не вполне удачным. Можно использовать и другой, в большей степени отражающий назначение этого органа – Международная торгово-экономической арбитражная комиссия. См. например: Свод арбитражных правил Международной торгово-экономической арбитражной комиссии на сайте pro.ru/law/10/.

14. Кларк Д.К. Разрешение споров в Китае: выбор Арбитража / Д.К. Кларк, А.Х. Дэвис // data.ru/arbitr.htm.

15. Chua Eu Jin. Arbitration in China // Asian International Arbitration Journal. 2005. Vol. 1. № 1. P. 83.

16. Кларк Д.К. Разрешение споров в Китае: выбор Арбитража / Д.К. Кларк, А.Х. Дэвис // data.ru/arbitr.htm.

17. Moser M.J., Yuen P. The New CIETAC Arbitration Rules // Arbitration International. 2005. Vol. 21. № 3. P. 392.

18. Moser M.J., Yuen P. The New CIETAC Arbitration Rules // Arbitration International. 2005. Vol. 21. № 3. P. 395.

19. Li Hu. Enforcement of Foreign Arbitral Awards and Court Intervention in the People’s Republic of China // Arbitration International. 2004. Vol. 20, No. 2. P. 174-175.

20. Chua Eu Jin. Arbitration in China // Asian International Arbitration Journal. 2005. Vol. 1. № 1. P. 84- 85.

21. Chua Eu Jin. Arbitration in China // Asian International Arbitration Journal. 2005. Vol. 1. № 1. P. 85.

22. Moser M.J., Yuen P. The New CIETAC Arbitration Rules // Arbitration International. 2005. Vol. 21. № 3. P. 396.

23. Кларк Д.К. Разрешение споров в Китае: выбор Арбитража / Д.К. Кларк, А.Х. Дэвис // data.ru/arbitr.htm

24. Chua Eu Jin. Arbitration in China // Asian International Arbitration Journal. 2005. Vol. 1. № 1. P. 89.

25. Кларк Д.К. Разрешение споров в Китае: выбор Арбитража / Д.К. Кларк, А.Х. Дэвис // data.ru/arbitr.htm

Copyright © 2023. All rights Reserved.