Валентин соломатов

Вид материала

Содержание

Баллада о грехе
Цыганочка с выходом
Борису гребенщикову
Малая апрельская баллада

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11

Я тот, кого ищут все, но люди слепы.

Моря заливали землю и высыхали,

Снега приходили и таяли, будто века.

Я шёл и видел, как звери вечность лакали,

Но кончилась вечность, а цель опять далека.

Менялось время - я тоже менялся, тоже,

Мой шаг потерял упругость, а плечи - стать,

Я жёстче стал, а может быть - только строже,

Я вижу дальше, но стал быстрей уставать.

Поле судеб открыто для тех, кто видит,

Люди смотрят, но видеть им - не дано.

Мне хотелось кричать: живите, творите, любите!

И я кричал... Но это было давно.

Я долго шёл по слепящим следам века,

Я видел кровь и слёзы - то там, то тут,

Я умер раньше, чем начал быть человеком,

Я - тот, кого ищут все, и никак не найдут.

1990

Я улыбку твою трогаю,

Я в ладони твои падаю,

Очень трудною дорогою

К тебе душу несу мятую.

В небе синем звезда ранняя

Мне укажет, куда двигаться,

Непонятно, за что ранен я,

Что мне кажется, что - видится.

Пособите мне, все дьяволы -

Договор подпишу кровушкой!

Я стопчу сапоги яловы

Да пройду через всё полюшко,

Я на камушек да - с камушка,

Через речку - я здесь, рядышком...

Слово доброе есть - лапушка,

Слово древнее есть - ладушка.

Чудо будет ещё - светлое,

Время будет ещё - доброе,

Моя песня, тебе спетая,

Ранит душу мою до крови...

Твою рифму ко мне - строгую -

Я стиху своему сватаю...

Я улыбку твою трогаю,

Я в ладони твои падаю.

1990

Я сегодня не пью,

Я сегодня - не гость,

Я ушёл из эпохи нетрезвых ночей,

Я в ладонях топлю

Снега белого горсть,

Я сегодня - весна. Я сегодня ничей.

Предстоящие дни

Порастают быльём,

Приговор изменению не подлежит -

Мы сегодня одни.

Мы сегодня - вдвоём.

Я - и память. И нам предстоит ещё жить...

Полыхает беда -

Подыхают слова.

Не вернуться ни в завтра мне, ни во вчера.

Стих прожит без следа.

Завершилась глава.

Лишь на час постарел я, да память - черна.

Сразу набело жить?

Я пишу черновик -

С грязью, кляксами, сальными пятнами рук.

Весь мой путь - виражи.

Я давно к ним привык.

Где-нибудь разобьюсь - смерть красна на миру.

...Вот вам времени горсть.

Надо что-то решать!

Вот он - я, но ещё не сошедший с креста.

Я сегодня - не гость,

Я сегодня - душа...

Извините меня - я сегодня устал.

1990

...И когда стало ясно,

Что на слово - достаточно сил,

Что надежда - напрасна,

Но чай с папиросами - будет,

Я прошёл к микрофону

И душу свою огласил:

Я вас всех ненавижу

И люблю. Всех. Вы слышите, люди?

Обжигаясь, глотаю

Ответную вашу любовь,

В шкуре дыры латаю

От пуль, прилетевших из зала...

Я поднялся на сцену

Как на бруствер, и не прекословь -

Я плачу эту цену.

Россия нас всех повязала!

Завтра снова Россия

Кровью губы мои оросит.

Обрываю басы я

На взмокшей от крика гитаре -

Видно, так было надо,

Чтоб родился я здесь, на Руси,

Где последних парадов

На каждого, в общем, хватает.

Не зовите меня

Ни в какие чужие раи,

Я судьбы не менял:

Здесь живу - здесь останусь навеки.

Я шагнул к микрофону

С гитарой, зато - без брони:

Я вас всех ненавижу!

Я люблю вас, люблю, человеки!

1990

БАЛЛАДА О ГРЕХЕ

Нам рано уходить в блистательное нечто,

Мы не познали всех непознанных вершин,

Но старость - это смерть, а мне б хотелось вечно

- На бога наплевав - грешить, грешить, грешить!

Грешить, кричат, грешно, но в строках и в постели,

За дружеским столом и в пламени атак

Я жизнь беру за грудь... Как, вы уже вспотели!?

Огрехи - не грехи, огрехи - это так...

Как сладостно грешить, как грех великолепен,

А мессий и святых - увы - не любит жизнь,

Не надо, чёрт возьми, закатывать молебен,

Позвольте о душу нисколько не тужить!

Нам жизнь дана одна - вот лучшая из женщин,

И хуже нет греха, чем жить в разводе с ней,

Жить - значит согрешить, не больше и не меньше,

Так научитесь жить и помнить о весне.

Когда ж накроет нас могильною плитою -

Мы обопрёмся на раскаянья костыль...

Я всех святых в себе нечаянно открою

И, все грехи свершив, подамся в монастырь.

Я всех святых в себе отчаянно покрою

И, все грехи свершив, отдамся в монастырь!

1990

ЦЫГАНОЧКА С ВЫХОДОМ,

а над выходом надпись: ”Посторонним вход воспрещён”

Догорает жизнь впотьмах, как свечи огарочек,

Изначально, видно, был короток фитиль,

И такой уж выпал мне от судьбы подарочек -

Тьма сгущается вокруг, как ты не финти.

Вот на тонком стебельке распустились листики,

Не успели в сок войти - подошёл октябрь...

Может, знает кто-нибудь, есть закон баллистики:

Сколько пороху не сыпь - мы в земных когтях.

Занимается восход - спят ещё пожарные,

Вспыхнет факелом закат - спят они уже.

Бродят толпами коты, злые да поджарые -

Мужики на них глядят, с горя порыжев!

Знамя взмыло в небеса, с ветром мило трепется -

Ветер ниточки с него тянет втихаря...

Погляжу ещё в окно, пока свечка теплится -

Темнота! И фонарям - всё до фонаря.

Остаётся помереть по такому случаю,

Очень просто, просто так взять - и помереть...

И какого чёрта я слушателей мучаю?

Извиняйте, если что. Всё. Я кончил петь.

1990

... И сердце бьётся невпопад

И, вероятно, разорвётся...

Кому из нас теперь придётся

Покинуть этот райский ад?

Дорога сузилась к концу

И растворилась в поднебесье,

И мы стоим лицом к лицу...

Ты видишь - пред тобою весь я!

Но мне - пора. В отвесность стен

Уходит узенькая тропка...

Со мною ты простилась робко

И безнадёжно вместе с тем.

Здесь двое не пройдут, увы,

Здесь вся надежда - на удачу,

Но мой запас давно истрачен,

А твой - я не возьму взаймы.

И я растаю в высоте,

И в пропасти качнётся эхо

Успеха - или неуспеха...

Прости, что я тебя задел.

1990

Не будет меня, не будет,

Забудьте меня, и - баста!

Я сам унесу на блюде

Свой лик скуластый.

Я - первопричину понял:

Лишь смерть нам дарует тему,

А всё остальное горе

Взрывается скорым гневом.

И гонит к востоку небо

Костра роковую копоть...

Я был здесь светло - и слепо.

Пора бы и дальше топать.

Не будет меня - и ладно!

Считайте, что просто вышел

Из ваших объятий прохладных.

Считайте - рангом повышен!

И, не приходя в сознанье,

И сердце сжимая в пальцах,

Я вам прокричу сказанье

!

1990

БОРИСУ ГРЕБЕНЩИКОВУ

Я зажёг костёр, и подбросил дров,

И поставил воду на чай,

Этот лес мне дал покой и кров

И позволил с чего-то начать,

И я почувствовал, как уходит боль

И я врастаю в мох,

И опять становлюсь самим собой.

Лес пришёл и лёг у моих ног.

Вот огонь из костра выставил ухо,

А я думал, что это - язык,

И всё вокруг обратилось в слух, и

Тогда я постиг азы,

И я начал петь то, что вижу

И то, что растёт во мне,

И тот, что ко мне был всех ближе -

Спрятался в моей коре.

Но когда наступит ночь -

Я выпущу его на траву,

А сам выну корни, и пойду прочь,

И листья с себя сорву,

И когда на мне не останется веток -

Я лягу и стану гнить,

И телом своим накормлю напоследок

Лесные огни.

И лес поднимется в небо,

Сомкнётся и закроет луну,

И кто-то пойдёт за мною следом,

А кто-то будет рвать струну...

И пусть паутина очень непрочна -

Я с лица её легко сотру,

Но паутинщик придёт сюда нынче ночью

И всё исправит к утру.

... И кто знает, какие сказки

Поведает нам вода,

В тихом омуте гремят бесовские пляски,

Рок-н-ролл свистят провода,

И ветер тянет в гудящих елях

Какой-то свой наворот,

И жаль, что мы - люди, а , скажем, не звери,

И жаль, что не наоборот! 1990

Из бездонных зеркал

На меня

Надвигаются серые люди -

Офицеры, ЗК,

Работяги,

Не знавшие утренних снов...

Я их вновь извлекал

Из глубин

Непрожитых, изломанных судеб,

Я их вновь изрекал -

Горлом шла

Эта чёрная, жаркая русская кровь!

Это мёртвое вре-

Мя на нас

Давит серым, прогнившим распятием,

Это лёд в ноябре

Полыхает

Закатным, предсмертным огнём...

Дьявол руки нагрел -

Да удрал

Вместе с богом, со старым приятелем,

Нам оставив запрет

Поминать

Даже имя своё.

Из бездонных зеркал

Извлекаю

Сожжённые, серые души

И немым языкам

Голос свой отдаю,

Возвращая возможность - запеть,

И заря далека,

И, наверное,

Вам их не хочется слушать...

Но я их изрекал -

Так внемлите!

Это чёрная, жаркая русская смерть!

Из бездонных зеркал...

1990

То ли время изменилось, то ли мы,

То ли жизнь теперь не стоит ни гроша,

Только строят нас в шинелях полевых,

Чтобы снова барабаном оглушать...

Вот и думаю: вопрос задать кому,

Или надобно язык мне прикусить?

...То ль пожар случился у меня в дому,

То ли это просто - осень на Руси...

1990

Посвящение Юрию Хабарову

По дощатым немытым настилам

Моросила унылая осень,

И нетрезвый матросик с буксира

С перепою швартов не добросил...

Караван уносило теченьем,

Уплывали на баржах продукты,

Лампа в бакене с красным свеченьем,

Поморгав напоследок, потухла...

Уносило портвейн и закуску,

Чай и сахар на целую зиму...

Было очень светло, было грустно,

И по-своему даже красиво.

И уныло брехали собаки,

Отзываясь на крик пароходный,

И нетрезвый матросик на баке

Отпивался заваркой холодной...

Вот так драматично закончилось лето:

Харчи растворились, как дым сигаретный.

Лишь сопок вершины окраса омлета

Слюну то во рту вызывали, то где-то...

И жалобно плакал нетрезвый матросик,

И в пьяных мечтаньях по струнам елозил,

И видел, как мимо ту пристань проносит,

К которой швартова он, гад, не добросил...

- А чёрт с ней - подумал матросик.

Мы сидим по-соседски в бараке,

Глушим спирт, заедая морошкой,

Поминаем матроса на баке

И политиков - всех понемножку,

Говорим за последние слёты,

За друзей, и конечно, за Север...

Где-то к югу летят самолёты,

А мы, видно, надолго засели...

Всё выше и выше рука со стаканом,

Всё ближе и ближе нирвана и прана...

Последнюю влагу со дна добирая,

Толкуем, что жизнь, мол, бывает иная,

Последней затяжкой махры наслаждаясь...

Мы друг перед другом за песни в ответе.

И мягко - а хрена ли нам? - выражаясь,

Везде, где пройдём мы - останется ветер...

На всём белом свете - ветер...

1990

МАЛАЯ АПРЕЛЬСКАЯ БАЛЛАДА

(Памяти Михаила Анчарова)

“Уходить - это вовсе не больно...”

М.Анчаров

Снова ветер пришёл,

Завтра будет апрель...

Тает полночь легко и покорно.

Нам совпало с тобой

Уходить на заре

По сигналу рассветному горна...

Нам совпало с тобой

Жить в России и петь

В середине двадцатого века,

Мы хлебнули удачи,

Мы видели смерть,

Мы все деньги раздали калекам.

Мы учились девчонок

Любить и богов,

Строить семьи, полки и заводы,

Мы сильней становились

От скудных пайков,

Мы не стали слабее за годы!

Мы ещё не умели

О свободе болтать,

Знали мы, что грехов не отмолим,

Кораблям нашим море

Ломилось в борта

И шпангоуты выли от боли.

Нам в пустынях дрожали

Дворцов миражи,

Превращённые в доты врагами,

Мы вернулись, полжизни

На бой положив,

Мы в боях наши песни слагали!

Это - новые строки

На старый мотив,

Это рёв восходящей ракеты!

Мы привыкла собою

Дороги мостить,

И в театры скупали билеты...

От простуд и обид

Нам пришлось постареть,

Но уходим мы так же, как жили:

Нам совпало с тобой

Уходить на заре -

Я открою все окна пошире!

1990

Нас не трогает сталь,

Нас минует свинец,

Нас боятся друзья,

Нам не верят враги,

Нас распятье не ждёт

И терновый венец

Не для наших голов -

К небесам мы строги.

Нас дороги зовут,

Но напрасен их зов,

Наши души легки -

Тяжелы сапоги,

Нам не надо побед,

Нам не надо призов,

Мы стоим на краю -

Но никто не погиб...

Наши лёгкие дышат

С другими не в такт,

И сердца наши чаще

Стучат и больней,

Мы пришли в этот мир

Из похмелья атак -

По кровавой земле,

По земле без корней.

Мы шагнули вперёд -

Слышишь, кто-то поёт?

Мы свалили богов

И подняли глаза -

И увидели солнца

Рассветный полёт...

Я рассвета лазурь

Взять на флаг приказал!

Нас не трогает сталь,

Нас минует свинец,

Нас боятся друзья,

Нам не верят враги,

Не для наших голов

Ваш терновый венец

И кресты не для наших -

Для ваших могил!

1990

КОЛДУН

Я чужое несчастье себе украду -

Через поле иду, сквозь оранжевый лес...

Я - всего лишь усталый, печальный колдун,

Две морщины на лбу, да избыточный вес,

Да седеющий волос в густой бороде...

Из под ног улетел запах умерших трав...

Я бы тоже вот так - из-под ног - улетел,

Только силы не те, да сбежали ветра.

Вот и солнышко - маленький рыженький шар -

Как всегда, не спеша мне в ладони легло.

Будет чем ворожить. И, привычно греша,

В человека вхожу, как в подушку иглой.

Это всё уже было в назначенный срок,

Но тогда я не смог, я не верил в себя,

Я ведь только учился читать между строк,

А учитель был строг... О, снежинки скрипят...

Остаётся зима мне, да памяти гнёт,

Да последний полёт - как всегда, в никуда,

Да об камень башкою, как рыба - об лёд,

И, пожалуй, поймёт меня только беда...

1990

Зима... Да какая же это зима?

Сверху - не снег, а сплошные слёзы.

Похоже, зиму я прозевал,

Наверное, был не совсем тверёзый...

...А календарь открыт в январе,

А на картинке - снега искрятся...

Видно, и в небе - вор на воре,

Хоть и записаны нами в святцы.

Градусник спятил - влюбился в ноль,

Не оторвать уже две недели,

Вот и приходит во сне за мной

Белая тень прошлогодней метели.

Я в ней купаюсь, но это же - только сон,

А пробуждение - снова вода по стёклам...

Плещет в душе зимний дождик - совсем косой.

Вот и зима... Отчего же она намокла?

1991

Я бессмертен в пределах

Своего бытия,

Ты меня захотела -

Я себя потерял,

Я в тебе растворился,

Будто в море - слеза,

Я в тебе заблудился,

Мой волшебный сезам.

Я забыл про пароли,

Возвращение - бред,

Я по собственной воле -

Раб на тысячу лет,

Я иду за тобою,

Я - твой след на земле,

Бросишь - волком завою,

Сгину я на семь лет,

А когда выйдут сроки -

Поднимусь из огня...

Будут новые строки,

Только - не прогоняй!

1991

Наша память - я знаю - слаба,

Чтобы помнить всё то, что случалось,

Чтобы помнить всё то, что встречалось

Нам по жизни - дела и слова.

Что мы помним? Оттенок и звук,

Запах кожи и вкус ежевики...

Нашей памяти яркие блики

Ускользают - обмылком из рук.

Поспешая на дальний призыв

Забываем назад оглянуться -

Мы, конечно, не можем вернуться,

Впереди ожидают призы.

Ну а память - поверь - всё простит,

Иногда только в сердце достанет -

И мы снова проходим мостами,

Подожжёнными нами в пути...

Что мы помним? Оттенок и звук,

Запах кожи и вкус ежевики...

Нашей памяти яркие блики

Ускользают - обмылком из рук,

Исчезают - подстать миражу...

Я в себе их, в себе запираю,

Как мозаику их собираю,

Да в картинку никак не сложу.

1991

Вот и день - ещё один - в память канул,

Ночь всё скрыла, как зола на пепелище...

Наливаю в кружку воду из крана.

В голове - мыслишки выхода ищут

И стучат в висках моих рваным ритмом,

Бьются в пальцах, да пером - по бумаге...

Эх, мне где-нибудь разжиться поллитрой,

Да загнать их за леса, за овраги!

Снова яблочко по блюдечку катится,

Всё покажет, без утайки, по честному,

Завтра к богу мне идти, в ножки кланяться,

А я к богу не хочу, к небу тесному.

Мне земной покой пока ещё надобен,

Я не прожил, сколько мне полагается!

Как я кончу жизнь, в петле или на дыбе -

Это бога ну никак не касается.

1991

Извини за ненаписанную жизнь.

Возвращений не люблю - да что в них проку?

Мне опять друзья вставляют лыко в строку,

Ну а я сижу, точу на них ножи.

Мир нас силится подмять на свой манер,

Только мне претит прикид его крахмальный,

Но жить в обществе и быть вполне нормальным

Невозможно. Вот и я - тому пример.

Покупаю книги вместо колбасы,

И стихи пишу, хоть знаю: или - или,

В самом деле, нас ведь с детства не кормили...

А ещё люблю... Люблю ходить босым.

Вот такая, понимаешь, ерунда,

Вроде все слова давным-давно сказали,

Ни в Москве руды словесной, ни в Казани...

Но уверен я - не кончилась руда.

И шагаю я сквозь общество - босой,

И пою - по жизни - песни, как умею,

И держу в друзьях болтливого Емелю,

И не верю, что - художник Пикассо!

1991

Таков порядок в этом мире:

Кому - любовь, кому - дороги.

Blog

Валентин соломатов

Содержание