Geum.ru

Сообщение в рамках проекта

Вид материалаДокументы
Подобный материал:


Сообщение в рамках проекта

«Пушкин и Оренбуржье»


Каким был Оренбург во время визита А.С. Пушкина.




Выполнили:

Цыс Т., Плешаковой Е.,

учащиеся 8 «Б» класса


Утром 18 сентября, в понедельник, Пушкин приехал в Оренбург. Поэт остановился у военного губернатора графа В. А. Перовского, давнего своего петербургского знакомого. Перовский жил тогда на губернаторской даче - за городом, в версте от Сакмарских ворот. Дом сохранился в очень перестроенном виде, сейчас в нем находится Вторая городская больница; в 1937 году он отмечен мемориальном доской (проезд Коммунаров, 19). Здесь состоялась неожиданная и радостная встреча - В. И. Даль, литератор, знакомый по Петербургу, в тот же день возвратился из большой поездки по губернии и вызвался ознакомить Пушкина со всеми «пугачевскими» достопримечательностями города и окрестностей.

Сразу же началось знакомство Оренбургом. А. II. Плещеев впоследствии писал о городе: «В Оренбурге много особенности резкой чертой отличающих его от других городов России». Одной из отличительных черт города был необычай­но пестрый социальный и националь­ный состав населения. Большую часть его составляли военные (ведь он был военным центром края) - офицеры, солдаты, казаки. Лишь небольшую часть жителей города представляли купцы, мещане, раз­ночинцы; среди них - люди самых разных национальностей. Построенный в середине XVIII века, Оренбург сохранил в 1833 году перво­начальный свой вид многоугольной крепости, обнесенной валом и рвом протяженностью более пяти верст (границы крепости проходили в районе современных улиц Бурзянцева, Володарского, Студенческой и набережной реки Урала). В Оренбург вели четверо ворот; остатки последних, Водных, сохраняются возле Дворца пионеров: Город был не велик . В.И. Даль писал, что с каждого перекрестка на все четыре стороны просматривался крепостной вал. В городе имелись площади, обширный Гостиный двор. В Гостином дворе размещалось около ста пятидесяти лавок и амбаров, семь каменных церквей, в том числе лютеранская кирха, две мечети. В городе существовал водопровод, по которым вода из Урала двумя конными насосными машинами подавалась в центр, где на плац- парадной площади действовали водоразборный бассейн и фонтан. Улицы были пыльны­ми и грязными; лишь одну - Водя­ную (ныне улица М. Горького) - за­мостили и одну - Губернскую (ныне улица Советская) - осветили фона­рями.

Одной из достопримечательностей Оренбурга являлся Меновой двор -маленькая крепость в трех верстах от города на левом берегу Урала. Со стороны города в него вели Русские ворога, со стороны степи - Во­сточные; здесь осуществлялся обмен товарами с восточными купцами, размещалось около трехсот пятидесяти лавок и ста сорока ам­баров. Пушкин и Даль побывали вечером в Неплюевском военном училище (улица Ленина, 19; дом отмечен мемориальной доской) и посетили его директора инженер-капитана К. Д. Артюхова. Училище это служило своеобразным культурным центром. При нем работала типография, где печатались книги на русском и араб­ском языках. В 1832 году в училище открылось женское отделение для детей дворян и мещан. Хозяин, К. Д. Артюхов, не только предложил гостям баню и развлекал их потом за чаем «охотничьими» рас­сказами, но и вызвался сопровож­дать на следующий день в поездке в Бердскую слободу - главную ставку Пугачева при осаде города. Ночевал Пушкин на даче у Перов­ского.

19 сентября, быть может, один из самых удачных дней в пушкинской поездке. Вместе с Далем и Артюховым поэт отправился утром В Бердскую слободу, находившуюся в семи верстах от Оренбурга, на левом берегу реки Сакмарки (сейчас город распространился и на эту терри­торию). Во время осады Оренбурга слобода была центром повстанче­ской армии, пугачевцы называли ее Москвой. Отсюда Пугачев водил свои отряды на приступы, а его ата­маны отправлялись в дальние по­ходы - к Уфе и Самаре, Челябинску и Гурьеву, Казани и Кунгуру. Здесь действовала Военная коллегия, отсюда рассылались манифесты и воззвания к простому народу. В 1833 году еще сохранялась изба -«дворец» Пугачева, - стоявшая над рекой. Во времена восстания она принадлежала Константину Ситникову, при Пушкине - его сыну Карпу. Обыкновенная изба была обита изнутри золотой бумагои -шуми­хой», отчего и называлась «золотой дворец». Пушкин, конечно, видел эту избу, быть, может. даже говорило ее хозяином. Описание «золотых па­лат» Пугачева помнилось в главе «Мятежная слобода» В повести «Капитанская дочка»: -я пошел в избу, или во дворец, как называли ее мужики. Она освещена пыла двумя сальными свечами, а стены оклеены были золотою бумагою; впрочем, лавки, стол рукомойник на веревоч­ке, полотенце на гвозде, ухват в углу и широкий шесток, уставленный горшками, - все было как в обыкновенной и из6e».




Ныне на окраине Оренбурга, на углу Современных улиц Восстания (бывшей Большой) и Салавата Юлаева (бывшей Средней), рядом с тем местом, где стояла изба К. Ситникова, высится белокирпичная сте­на с мемориальной доской. На пси надпись: «На этом месте стоял дом, в котором с ноября 1773 г. по март 1774 г. жил вождь крестьянского восстания Емельян Пугачев». У подножия стены - пушка пугачевского времени. Начальник Бердской слободы И. В. Гребенщиков собрал для Пушкина несколько старожилов, пом нивших Пугачева. Здесь же, в доме атамана, оказался его родствен­ник, будущий - оренбургский купец Н. А. Кайдалов, записавший свои впечатления о встрече с Пушкиным. Вот еще олин портрет поэта, рису­ющий его в пору путешествия: «Он -среднего роста, смуглый, лицо кругловатое с небольшими бакен­бардами; волосы черные, курчавые, недолгие; глаза живые, губы доволь­но толстые. Одет он был в сюртук, плотно застегнутый на все пуго­вицы; сверху шинель суконная с бар­хатным воротником и обшлагами, на голове измятая поярковая шляпа. На руках: левой на большом, а правой на указательном пальце по перстню. Ногти на пальцах длинные, лопатка­ми. В фигуре его и в манерах было что-то чрезвычайно оригинальное». Тот же Кайдалов вспоминал, что «по входе в комнату Пушкин сел к столу, вынул записную книжку и карандаш и начал расспрашивать стариков и старух, и их рассказы записывал в книжку».' Особенно долго («целое утро», по словам Даля) поэт беседо­вал с казачкой И. А. Бунтовой.|«В де­ревне Берде, где Пугачев простоял шесть месяцев, имел я une bonne for­tune5 - нашел 75-летнюю казачку, ко­торая помнит это время, как мы с тобою помним 1830 год», - писал поэт жене. Она была родом из Ниж­неозерной крепости, хорошо помни­ла Пугачева и рассказала о взятии крепости, о присяге ее жителей Пугачеву. Поведала и о гибели майора Харлова, о расстреле его жены, Елизаветы, и ее семилетнего брата (по доносу «ревнивых зло­деев» - яицких казаков). Все это бы­ло использовано в «Истории Пугаче­ва» и «Капитанской дочке». Бунтова же рассказала о жизни Пу­гачева в Берде, где его «все любили»; здесь казаки самозванца «никого не обижали», проезжая по улицам, Пу­гачев всегда бросал народу медные деньги; о том, как после поражения 22 марта 1774 года Пугачев прискакал с казаками в Берду и приказал раз­бить бочки с вином, стоявшие у его «дворца», чтобы не было «пьянства и смятения». Бунтова же показала Пушкину «дворец Пугачева». Очень довольный, Пушкин дал на про­щание старухе-казачке золотой чер­вонец} (Даль вспоминал потом, что червонец этот «наделал большую суматоху» - бердские старики езди­ли в Оренбург доложить начальству, что приезжал чужой человек, подби­вал под «пугачевщину» и дарил золо­том, заподозрили, что антихрист, «потому что вместо ногтей когти».) Возвратившись из Берды, Пушкин в сопровождении Даля осмотрел все «пугачевские» достопримечательно­сти города, связанные с шестимесяч­ной его осадой: казачий поселок Форштадт - восточное предместье города (теперь часть Красного поса­да в границах современных Красной площади, улиц Тимирязева, Степана Разина и берега Урала), захваченный повстанцами и сожженный. Видел он остатки земляного вала - старого укрепления напротив северо-восточной части крепости, между Орскими и Сакмарскими воротами. С набе­режной высокого берега Урала открывался вид на Зауральскую рощу, откуда пугачевцы по льду пытались штурмовать город, но не­удачно - были отбиты, а Пугачев ед­ва не попал в плен. В конце 1820-х го­дов в роще был разбит парк по типу английского, с мостиками и беседка­ми; он служил местом прогулок. За рощей виднелся Меновой двор, а дальше - бесконечная степь. Пушкин и Даль посетили Оренбург-скос приходское училище, нахо­дившееся рядом с Неплюевским военным училищем. Здесь Пушкин оживленно беседовал с учениками (один из них - будущий генерал И. В. Чернов - оставил воспоминания об этой встрече). Обедали у В. А. Пе­ровского, а вечер поэт провел у Даля, засидевшись до поздней ночи. Ноче­вал он в городе у Перовского на Гу­бернской улице (ныне Советская улица, 32).

Путешествие подходило к концу. В письме Наталье Николаевне, напи­санном накануне отъезда из Орен­бурга, Пушкин назвал последнюю цель своей поездки: «... завтра еду к яицким казакам, пробуду у них дни три - и отправляюсь в деревню . . .» Наступала осень, хотелось скорее пи­сать: «А уж чувствую, что дурь (так поэт называл вдохновение. - Авт.) на меня находит - я и в коляске сочи­няю ...» Поэтому Пушкин торопился. Пробыв в Оренбурге почти два дня, утром 20 сентября он выехал в Уральск.