Geum.ru

«Япония сегодня»

Вид материалаДокументы

Содержание


6. Религия Религии. Основные течения
Мнение запада о японцах
Русские о японцах
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7

6. Религия

Религии. Основные течения


В современной Японии в основном распространены две основных религии: синтоизм и буддизм. Также определенной популярностью пользуется христианство и разнообразные секты.

Синтоизм


Синтоизм - это древнейшая японская религия. Ее название происходит от слова "синто" - "путь богов". В основе ее лежит поклонение всевозможным ками - сверхъестественным существам. Основные виды ками - это:

•  Духи природы (ками гор, рек, ветра, дождя и т.д.);

•  Незаурядные личности, объявленные ками;

• Силы и способности, заключенные в людях и природе (скажем, ками роста или репродукции);

•  Духи умерших.

В Японии поклоняются бесчисленному количеству ками. В каждой деревне и местности есть местный ками-покровитель. Никакого особенного разделения между ками и обычными людьми нет - есть множество мифов и легенд о браках людей и ками. Смерть осмысляется как переход в мир ками. Ребенок считается воплощением ками-предка (удзигами ), поэтому в Японии с большим уважением относятся к маленьким детям.

Ками делятся на Фуку-но-ками ("добрые духи") и Магацу-ками ("злые духи"). Задача синтоиста - призвать побольше добрых духов и помириться со злыми. В принципе, добрые духи могут становиться злыми, если к ним обращаться недолжным образом. Поэтому по всей Японии во множестве храмов и часовен прихожане и священники приносят ками жертвы и молятся о помощи и поддержке. Вообще, все происходящее в мире в синтоизме объясняется индивидуальной волей ками, а не какими-либо законами или Судьбой.

Синтоистский храм состоит из двух помещений - молельного зала (хайдэн) и комнаты (хондэн), в которой находится предмет, связанный с соответствующим ками. Важной частью храма являются тории - П-образные ворота, являющиеся символической границей между миром людей и миром ками. Часто строятся маленькие святилища на исторических и легендарных местах, оборудуются места поклонения у больших древних деревьев, также считающихся жилищами ками.

С развитием имперской системы возникло представление о верховной ками - богине Аматэрасу. Соответственно, возник и культ самого императора. Мифы и легенды об Аматэрасу и ее семье многие годы (до середины XX века) официально считались началом истории Японии.

С момента прихода в Японию буддизма начинается процесс взаимовлияния и взаимопроникновения этих религий. Во многих храмах происходит одновременное поклонение ками и буддам.

Буддизм


В отличие от синтоизма, японский буддизм разбивается на множество учений и школ. Основой японского буддизма считается учение Махаяны ("Большой колесницы") или северный буддизм, противопоставленное учению Хинаяны ("Малой колесницы") или южному буддизму. В Махаяне считается, что Спасение человека может достигаться не только его собственными усилиями, но и помощью уже достигших Просветления существ - будд и бодхисаттв. Соответственно, раздел между буддийскими школами происходит из-за различных взглядов на то, какие именно будды и бодхисаттвы лучше всего могут помочь человеку.

Так, в основе амидаизма или школы Дзёдо ("Чистой земли") лежит поклонение будде Амиде (или Амитабхе ), повелителю райских земель (собственно, "Чистой земли") на Западе. Основным элементом поклонения является постоянное произнесение фразы "Наму Амида буцу" ("Слава будде Амиде"). Многие правители Японии пытались уничтожить эту школу, но она все еще остается одним из популярнейших в Японии направлений буддизма.

Во многом очень схожа с амидаизмом секта Нитирэн, для которой священной фразой является "Наму мёхо рэнгэ кё" ("Слава сутре о Цветке Лотоса Чудесной Дхармы"). Здесь объектом поклонения является сам Будда и "Сутра Лотоса" - один из основных для северного буддизма текстов.

Другой буддийской школой является Миккё или эзотерический буддизм. Ее учение куда более сложно для понимания, но зато ее последователи считаются обладателями невероятных способностей - летать, творить чудеса, сражаться с демонами. Ее священники часто живут отшельниками в горах. Тогда они называются ямабуси. Ямабуси также известны как создатели ряда японских школ боевых искусств. Их можно узнать по большим четкам (нэндзю) в виде ожерелья на шее и посоху с кольцами (сякудзё).

Особняком стоит Дзэн, учение, основанное на Хинаяне. В его основе лежит представление о Спасении исключительно своими силами (и только для монахов). Основным методом достижения Просветления считается осознание мироздания, достигающегося за счет размышления над притчами - коанами, или моментальное случайное прозрение, вызванное каким-то неожиданным событием (скажем, ударом по спине палкой).

Секты


Уже в середине XIX века в Японии начался постепенный кризис традиционных религий. Синтоизм и буддизм перестают отвечать насущным религиозным потребностям многих (особенно молодых) японцев. Поэтому на сцену начали выходить разнообразные "новые секты" разной степени радикализма. Для них характерны безусловный культ Учителей - руководителей сект, упрощение богослужения и вероучения, готовность верующих отдать все, что у них есть (включая жизнь), на благо секты, фанатизм, нетерпимость к другим религиям, вера в скорый Конец Света.

Наиболее известной сейчас такой сектой является Аум Синрикё, основанная Асахарой Сёко. Впрочем, обычно секты не занимаются терроризмом и не особенно мешают жить тем, кто в них не входит.

Мнение запада о японцах


Большинству западных авторов свойственна субъективность в оценке национальной психологии японцев. При рассмотрении различных ее сторон они не всегда учитывают социально-экономические факторы, их влияние на духовную жизнь японцев.

Несомненный вклад в исследование отдельных сторон японского национального характера внес американский ученый японского происхождения Хадзимэ Накамура своей работой «Образ мышления восточных народов». X. Накамура указывает на особое умение японцев выбрать в других культурах то, что представляет для них интерес на конкретном этапе их исторического развития. Например, буддизм после его появления в стране в VI в. был воспринят именно как буддизм, который требовался Японии в тот период, т. е. в весьма простых своих формах.

Автор книги прослеживает, каким образом, опираясь на собственные культуру и традиции, Япония заимствует иностранный опыт и создает новое, как взаимодействуют эти элементы, определяя своеобразное сочетание консерватизма и динамизма. Этот механизм регулирования заимствований при сохранении традиции, как мы видим, исторически изменялся, но никогда не исчезал.

Французский исследователь Р. Гийен в своей книге «Япония: третья великая» делает серьезный анализ промышленной и финансовой структур страны. При этом он показывает те стороны национального характера, которые позволили японцам превратить свое государство в «великую мировую державу». Он высоко оценивает японское усердие и рвение и с похвалой отзывается о трудолюбии народа, чьи усилия и поддерживают экономический прогресс, создают динамичность экономики.

Р.Гийен видит в Японии страну с «двухъярусной культурой», где сосуществуют культуры новая и старая. Он показывает, что приверженность японцев к древним традициям — это способ ухода от мирской суеты, и сожалеет о том, что «самый колоритный в мире народ» делают соучастником в «преступлениях торгашества». Р.Гийен считает, что только старая культура может противостоять «губительной модернизации», а потому «двухъярусная культура» будет существовать еще долго.

Американский ученый Р.Халлоран, много лет проживший в японской семье и глубоко вникший в специфику японского быта, провел социологическое исследование, которое легло в основу его книги «Япония воображаемая и действительная». Как и Р.Гийен, он отмечает, что японской культуре и национальному характеру свойственно ярко выраженное своеобразие: приверженность традиции и активность в восприятии нового, причем последнее, в частности элементы зарубежной культуры, не просто заимствуется, а определенным образом трансформируется и перерабатывается, для чего, по мысли ученого, в японской культуре имеется специальный социально-психологический механизм.

Русские о японцах


Первые русские книги о Японии были до предела насыщены весьма поверхностной экзотикой и в этом смысле мало чем отличались от общеевропейского стандарта. Только экзотика и казалась заслуживающей внимания на «застывшем» Востоке, который в области экономики, политики и т. д. ни на что без помощи Запада якобы и не способен Подобные теории десятилетиями оправдывали колониальную политику западных держав, в том числе заключение неравноправных договоров с Японией.

Русские революционные демократы 60—70-х годов прошлого века увидели будущее Востока в его свободном, прогрессивном развитии. Под их влиянием постепенно прокладывались пути к более правильному, научному пониманию истории Японии и ее национальной культуры, их идеи вдохновляли многих из писавших о Японии в то время, в том числе таких видных деятелей русской науки и культуры, как А. И. Воейков, А. Н. Краснов, Д. Н. Ану-чин и др.

О трудах русских исследователей, так или иначе затрагивающих в числе прочих проблем и национально-психологические особенности японцев, подробно рассказывает известный советский востоковед К. М. Попов в своей книге «Япония».

Хотя дореволюционная Россия по общему количеству книг о Японии значительно отставала от Западной Европы или Америки, однако русские исследователи, испытавшие влияние идей революционных демократов — этого нового направления в общественной мысли дореволюционной России, подчас проникали в существо происходивших в Японии социально-политических процессов глубже своих западных коллег.

В аспекте интересующей нас темы отметим вторую часть изданной в 1871 г. работы М. И. Венюкова «Обозрение японского архипелага в современном его состоянии» — «Японцы дома и в обществе», где описаны сословия, быт, нравы и обычаи, организация семьи, религия и т. д., изложен общий ход развития японской культуры, затронуты вопросы литературы и искусства.

В 1881 г. была опубликована работа русского географа и социолога Л. И. Мечникова «Японская империя (страна, народ, история)», автор был официально приглашен в Японию для чтения лекций в Токийском университете и пробыл там с 1874 по 1876 г. Во второй части книги он рассказывает о населении Японии, ее духовной культуре, национальных особенностях японцев.

П. Ю. Шмидт проницательно подметил: «Если японской народности свойственны подвижность и ловкость, если она обладает энергией и предприимчивостью, то в этом немалую роль играют те многовековые испытания, которые перенесла эта народность, отвоевывая у моря право на свое существование». И вместе с тем ученый подчеркнул, что постоянное общение с богатой и разнообразной природой привило японцам «чувство изящного, наклонность наслаждаться красотою».

Г. Востокову удалось подметить многое, не увиденное другими. Так, он отмечает у японцев сдержанность в проявлении чувств: «Выражать при посторонних сильную радость, печаль или страх считается у них нет приличным. Это придает в глазах некоторых поведению японцев характер фальши и, во всяком случае, значительно затрудняет наблюдение японцев». Он подчеркивает и «артистичность натуры» японцев, и «отсутствие чувства личности», быструю восприимчивость ко всему новому, передовому, их трудолюбие и настойчивость.

При всей теоретической слабости дореволюционной русской лингвистики приведенные суждения отличаются безусловным уважением к японскому народу, проницательностью и глубиной суждений, обилием ценных фактов. Эти работы — серьезное подспорье и для самых современных исследований японского национального характера.