Детский психоанализ

Вид материала

Документы

Содержание Подавление и память. Некоторые аспекты подросткового и юношеского возраста. Подростковый возраст. Л. \Jfi Л. и-/лл. H..II-\Jf\J

Подобный материал:

• Психоанализ З. Фрейда и Фрейдизм Просвирнин, 69.56kb.
• Реферат по курсу "Введение в психоанализ", 250.35kb.
• Учебно-методический комплекс по курсу «Детский психоанализ», 814.1kb.
• Программа дисциплины дпп. Дс. 02. Психоанализ, 580.5kb.
• Современные представления о целях психоанализа, 821.64kb.
• Лекция 14. Психоанализ З. Фрейда, 114.33kb.
• Зелинский С. А. Манипуляции массами и психоанализ, 453.03kb.
• С. А. Зелинский Манипуляции массами и психоанализ Манипулирование массовыми психическими, 3154.98kb.
• Метод психотерапии и психологическое учение, ставящее в центр внимания бессознательные, 94.98kb.
• Курс лекций «Живой психоанализ: знаменитые случаи психоаналитической работы», 13.45kb.

210 Раздел IV. Развитие ребенка

непосредственного удовлетворения желаний, а служат дру­гим интересам. Работа школьника занимает место игры до школьника.

Игра является одним из важнейших видов деятельности маленького ребенка не только для развития его инстинктов эмоций и фантазии, но и для развития чувств и интеллекта. Kas было показано в многочисленных психологических исследова ниях, виды и формы игры на разных возрастных этапах изм& няются, но в зависимости не от интеллектуального развития а от эмоциональных проблем, которые находят выход в игре В процессе развития с раннего детства до школьного возраст;

прямое и незамедлительное удовлетворение желаний посте пенно сменяется косвенным и сублимированным исполнени­ем, пока ребенок не становится способен выполнять задания» получать удовольствие от деятельности, которая по своей при­роде не является приятной, но косвенно служит достижения приносящих удовлетворение целей. (Примерами могут быт;

длительная и упорная подготовка к постройке хижины, созда­ние костюмов и декораций для пьесы, изготовление кукол дл кукольного театра; то есть те виды деятельности, которые ис­пользуются в развивающем обучении при переходе от игры i труду.) Способность получать удовольствие такого рода дока­зывает, что эго ребенка теперь может действовать свободно безотносительно к немедленному удовлетворению инстинк­тивных желаний.

Объектные отношения и идентификация. С ослаблением страсти по отношению к родителям и с развитием интеллекта и чувства реальности, отец и мать становятся менее желанны­ми и менее пугающими фигурами. Школьник учится сравни­вать своих собственных родителей с другими людьми, которые представляют для него авторитет, например с учителями. Он также начинает понимать, что родители не такие всемогущие, как это казалось раньше, но сами зависимы и часто беспомощ­ны перед лицом неизбежности и высшей власти. Потребность в их одобрении и любви становится не столь жизненно необхо­димой, их неодобрение и критика приносят меньше огорчения. Переживания по поводу двух основных страхов (страх наказа­ния и страх утраты родительской любви) сглаживаются, хотя


Эмоциональное и инстинктивное развитие 211

взамен возникает новая форма тревоги. В течение длительно­го периода полной зависимости от родителей ребенок слушал­ся их команд и запретов и имитировал многие из их действий, в результате чего часть его эго усвоила модель поведения роди-гелей. Этот процесс идентификации ведет к постепенному фор­мированию в личности ребенка нового центра управления, ко­торый отвечает за соблюдение моральных и этических норм и обеспечивает сознательность ребенка (суперэго). Эмоциональ­ные отношения с родителями продолжают оставаться неизмен­ными, тогда как эта сознательность постоянно усиливается под действием воспитания. (Первоначально суперэго является вне­шним образованием, возникшим при отождествлении с автори­тетными для ребенка личностями.) Когда этот период прохо­дит, суперэго отделяется от носителей, приобретает независи­мость и управляет ребенком изнутри обычно в том же ключе, в каком управляли родители. Когда ребенок поступает соглас­но идеалам, заложенным в суперэго, он чувствует, что «доволен собой», как это было раньше, когда он заслуживал одобрение и похвалу родителей. Когда же ребенок поступает вопреки супер­эго, он чувствует внутреннее осуждение, или, как это принято называть, чувство вины. Ребенок учится бояться этого чувства, так же как раньше он боялся осуждения родителей.

Если ребенок достигает школьного возраста, а идентифика­ции с фигурой родителя не происходит, можно говорить о не­достатке его морального развития. Ребенку не хватает внутрен­него руководства, и он, следовательно, находится на уровне детей младшего возраста. Слабость развития суперэго может быть обусловлена нарушениями детско-родительских отноше­ний, отсутствием подходящего объекта любви в раннем детстве или нестабильностью эмоциональной привязанности.

Подавление и память. Ребенок школьного возраста приоб­ретает много новых знаний об окружающем мире благодаря пе­реключению внимания на внешние объекты и сублимации ин­тересов, а также готовности ребенка следовать инструкциям, его возросшей способности получать информацию из книг и концентрироваться на вопросах, лишь отчасти личностно зна­чимых. Некоторые школьники становятся экспертами в спе­циальных областях, таких например, как география (читая


212 Раздел IV. Развитие ребенка

приключенческие романы или коллекционируя марки), мине­ралогия, ботаника, зоология (коллекционируя минералы, бабо­чек, собирая гербарии, разводя домашних животных), история. Другие становятся опытными механиками, химиками, физика­ми, электриками, которые стремятся проводить собственные, зачастую опасные эксперименты.

С другой стороны, рост знаний об объективном мире сопро­вождается значительным отставанием в самопознании. Ранее сформированное подавление усиливается настолько, что эго ребенка становится почти полностью отделено от его инстинк­тов. В реальности ребенок не может достичь тех идеалов, кото­рые он установил для себя. Все, что он может сделать, — стереть из своего сознания те желания, фантазии и мысли, которые вызывают чувство вины. Все, что ребенок знал о своей сексу­альности и агрессивности, предано забвению.

Все прошлое наполнено событиями и инцидентами, кото­рые ребенок теперь осуждает как постыдные; он также выбра­сывает из сознания (травмирующие) воспоминания о прошлом. Это объясняет, почему живой и яркий опыт первых пяти лет жизни бесследно исчезает из детских воспоминаний. Мало кто помнит о своем раннем детстве более чем несколько отдельных картинок, которые им самим кажутся малозначительными (вос­поминания-клише).

Школьный возраст проходит без очевидной сексуальной активности, но с внезапными вспышками фантазий, с мастур­бацией из-за накопившейся энергии либидо. Там, где раннее воспитание было суровым, такие вспышки сопровождаются острым чувством вины, тревоги и подавленного настроения. Если на протяжении латентного периода такие вспышки пол­ностью отсутствуют, это означает, что подавление выполнило свою работу слишком хорошо. Ребенку в таком случае трудно выработать нормальную установку на сексуальность в дальней­шей жизни.

Некоторые аспекты подросткового и юношеского возраста. Равновесие между отдельными частями личности, которое уста­навливается в латентный период, рушится при первых призна­ках взросления. Установление эндокринного баланса, влияю­щее на эмоциональную жизнь ребенка (особенно мальчика),

Эмоциональное и инстинктивное развитие 213

проходит в два этапа. Во время перехода из детства в подрост­ковый возраст не происходит никаких качественных измене­ний в инстинктивной жизни, но при этом возрастает количе­ство инстинктивной энергии; с достижением половой зрелос­ти происходит качественное изменение и наступает полноценное "осление.

Младший подростковый возраст. Наступление подростко­вого возраста, или пубертата, характеризуется общим увеличе­нием инстинктивной энергии, которая не связана с какими-то определенными стремлениями, но мобилизует все инстинктив­ные силы. Подавленные либидозные и агрессивные побужде­ния приобретают новую силу, поднимаются на поверхность и прорываются в сознание. Для родителей и учителей происхо­дящие перемены остаются загадкой. Они приходят в отчаяние, видя, что все их воспитательные усилия пропали даром. При­ятные манеры, умение сдерживаться, сознательное отношение к обязанностям — то, что было знаком успешной социальной адаптации, вмиг исчезло. Подросток становится жадным до скупости, неопрятным и нечесаным, буйным и невежливым. Его внешность и поведение вызывающи, он часто бывает жес­ток к младшим детям и животным. В этом возрасте часто име­ют место мастурбация и аутоэротические привычки, а также сексуальная активность по отношению к другим детям. Реак­тивные образования, такие, как отвращение, стыд, жалость, которые, казалось, уже прочно укоренились в структуре лич­ности, оказываются неэффективны. Многие мальчики теряют интерес к занятиям в школе, становятся трудными подростка­ми, асоциальными, угрюмыми и замкнутыми. Об их страхах и фантазиях можно только догадываться, но очевидно, что их головы заняты сексуальными фантазиями, агрессивными же­ланиями, мыслями о смерти. В этой картине мало новых эле­ментов. Вновь возвращается уже знакомый образ инфантиль­ной прегенитальной сексуальности. С другой стороны, про­снувшиеся желания не встречают такого отношения, как прежде, со стороны взрослых. Маленький ребенок был неразвит и слаб, его эго, оставленное без присмотра, было готово к удовлетво­рению инстинктов и безразлично к содержанию желаний. Со временем эго стало устойчивым единым целым, установились

214 Раздел IV. Развитие ребенка

прочные внутренние стандарты. Малыш мог получать удоволь­ствие от своей анальной или оральной деятельности; подросток не может заниматься этим без внутреннего осуждения. Для маленького ребенка сексуальная привязанность к отцу и мате­ри были первым опытом любви; подросший ребенок ужасает­ся подобным мыслям, обращенным на родителей. Мастурбация уже не снимает сексуального напряжения, как это было в ран­нем детстве; мастурбация и сексуальные игры с другими сопро­вождаются чувством вины и тревогой о худшем (страх стать грешником).

Поэтому подросток находится в состоянии постоянного внутреннего конфликта. Его сознание становится полем боя, где сильная, противоречивая и агрессивная сексуальность бо­рется с равным по силе подавлением. Он принимает и отвергает свою инстинктивную жизнь одновременно. Эта двойственная установка влияет на большинство элементов его поведения: на снижение социальной адаптации, распущенность, жестокость, перверсивные и гомосексуальные наклонности, а также на уг­рюмость, ощущение себя несчастным, отверженным. Каждое из этих проявлений говорит о той или иной фазе внутреннего кон­фликта.

Враждебное поведение по отношению к родителям, брать­ям и сестрам объясняется необходимостью устранения сексу­альных фантазий о них. Устоять перед соблазном довольно трудно, поскольку они находятся в непосредственной близос­ти, и семейная жизнь в этот период становится невыносимой. Поэтому желание отдалиться от семьи, присоединиться к груп­пе сверстников, участвовать в групповых делах и тому подоб­ное является здоровой тенденцией молодого человека и долж­но всячески приветствоваться.

Подростковый возраст. Проблема подросткового возраста слишком сложна и трудноразрешима, для того чтобы ее можно было бы охватить целиком в этой главе. Мы попытаемся лишь перечислить некоторые ее аспекты.

С наступлением физической зрелости становится ощути­мой сильная волна генитальных импульсов; в сексуальной сфе­ре, в дополнение к количественным, происходят качествен­ные изменения. Вследствие этого прегенитальные либидозные

Эмоциональное и инстинктивное развитие 215

побуждения сменяются генитальными. Генитальные желания, а также эмоции, цели и связанные с ними объекты занимают центральное место, тогда как прегенитальные импульсы отхо­дят на задний план. Незамедлительно происходят позитивные изменения во внешнем виде подростка, уходит как дурной сон весь синдром нелепого, агрессивного, извращенного поведения, уступая место более зрелой маскулинной установке.

В норме это биологически обусловленное усиление гениталь-ной сексуальности достаточно сильно для того, чтобы сформи­ровалась нормальная взрослая сексуальность, которая характе­ризуется желанием генитального контакта, пересиливающего все другие побуждения, тогда как прегенитальные (извращен­ные) импульсы редуцируются до незначительных второстепен­ных элементов. Однако для многих индивидов раннее сексу­альное развитие и сексуальное воспитание имеют негативный результат. Если ребенок переживает слишком слабое или слиш­ком сильное удовлетворение (из-за чрезмерно строгого воспи­тания и подавления или из-за вседозволенности и совращения), возникает сильная фиксация на том или ином прегенитальном желании, которое теперь действует как разрушительный эле­мент, мешает достижению генитальной сексуальности и стано­вится причиной множества подростковых отклонений.

Одновременно с перестройкой сексуальной сферы в эмоцио­нальной сфере возникает другая, не менее сложная задача. Подросток наконец отказывается от объектов, которые волно­вали его в прошлом (мать, отец; сестры и братья как их более поздние заместители), и концентрирует свои желания на дру­гих объектах вне семейного круга. Этот процесс, что вполне закономерно, проходит не гладко. Многие подростки оказыва­ются способны разорвать семейные узы только в насильствен­ной форме, переходя от любви к ненависти, что часто сопро­вождается бунтом против родителей во всех сферах повседнев­ной жизни. Некоторые не могут вырваться из семейных уз и выбирают фигуру отца или матери в качестве своего сексу­ального партнера. Другие могут функционировать нормально в сексуальном и эмоциональном плане только после того, как найдут объект прямо противоположный тем, кого они любили в детстве (по внешнему виду, социальному статусу, моральным

216 Раздел IV. Развитие ребенка

нормам и т. д.). У мальчиков с фемининными установками iw отношению к отцу в этом возрасте развивается пассивная го­мосексуальная установка. Юношеский временный гомосексу­ализм, как переход к гетеросексуальности, встречается очень часто.

Трудности, которые встают перед нормальной инстинктив­ной и эмоциональной жизнью взрослого, очень разнообразны.. Трудно найти иной способ их изучения, чем тот, который ос­нован на понимании инфантильного развития, в котором они, коренятся.

Метод наблюдения в исследовании развития детей 217

Метод наблюдения в исследовании развития детей¹

В своей воодушевляющей вступительной речи к нашему сим­позиуму Эрнст Крис обозначил те вопросы, по которым может

/'•fifTVtCiT'l./ci 'тт/~\ттгт'т>*~*гм.гт-ттт л~\г\лло1л тдтопт.гститт тт/-» тт/чгт-пттт т"цт ттпг-

"-'V/ Л. \Jfi Л. и-/лл. H..II-\Jf\J Д. UJHiUXl. \J\J i-4.\ Л. I 1»А±1.1--ДЛДЛУД.1»Щ АЛ *- 11 l-lJI UJ,HAJH»1 liL/U

блемам аналитической детской психологии. Поскольку мое собственное участие в дискуссии связано с непосредственным наблюдением детей младшего возраста в Хэмпстедской дет­ской клинике во время войны (A. Freud and Burlingham, 1942, 1943), я особенно признательна ему за его замечания по пово­ду деятельности такого рода. Для аналитика, в своей практике привычно имеющего дело с латентным, подавленным, или бес­сознательным материалом, который должен быть выведен в сознание при помощи кропотливой психоаналитической рабо­ты, смещение научного интереса в сторону использования ме­тода наблюдения очевидного внешнего поведения восприни­мается не без опасения.

Для нас, психоаналитиков, сведения о поведении не пред­ставляют самостоятельной ценности. Мы задаемся вопросом, могут ли только наблюдения вне аналитического контекста при­вести к открытиям в области основных процессов и тенденций развития личности и могут ли они вследствие этого дополнять данные, полученные в процессе аналитических исследований детей и взрослых. Нелишне напомнить, что наши теоретиче­ские знания о детях далеко не всегда рождаются в результате взаимодействия аналитика с пациентом, как мы иногда склон­ны думать. Нельзя, конечно, отрицать, что основные сведения относительно фаз развития либидо, Эдипова и кастрационно-го комплексов были получены именно в процессе психоанали­тических исследований нормального, невротического и пси-хотического типов личности взрослых и детей с применением психоаналитических техник: метода свободных ассоциаций,

' Доклад к симпозиуму по проблемам детского развития, проходившему в Сток-бридже (апрель, 1950).

Текст дан по изданию: Фрейд А. Теория и практика детского психоанализа. Т. II. М., 1999. С. 226-243.

218 Раздел IV. Развитие ребенка

интерпретаций сновидений и проявлений переноса. Однако позднее основные данные были дополнены сведениями, полу­ченными не совсем аналитическим путем. Когда в среде психо­аналитиков распространились данные, касающиеся детской сексуальности и ее трансформаций, начали проводиться непо­средственные наблюдения за детьми. Сперва подобные наблю­дения проводились родителями и психоаналитиками либо во время сеансов психоанализа, либо дома над своими собствен­ными детьми. Результаты наблюдений регулярно попадали в , специальные разделы психоаналитических журналов того вре­мени. Когда психоанализ, начали широко применять в сфере воспитания, обычным явлением стало использование аналити­ческих методов в работе учителей и персонала детских садов.

Проведение наблюдений этими профессионально подготов­ленными людьми имело существенное преимущество, заклю­чающееся в большей объективности и эмоциональной беспри­страстности по сравнению с родителями, исследующими по­ведение своих собственных детей. Еще одно преимущество заключалось в том, что можно было изучать целые группы де­тей, а не только отдельного ребенка. Дополнительный источ­ник информации стал доступен с началом использования психо­анализа в работе с малолетними преступниками и правонару­шителями. К тому же персонал соответствующих учреждений был сам подвергнут аналитическому исследованию, специаль­но подготовлен и настроен на проведение наблюдений под ру­ководством специалистов. Общей чертой для всех этих групп исследователей являлось то, что они проводили наблюдения, опираясь на свой личный опыт и профессиональную подготов­ку. Помимо этого, их научная работа была тесно связана с прак­тической деятельностью: воспитанием, обучением или терапи­ей детей. Полученные результаты помогли существенно вос­полнить наши знания, хотя, как утверждает Эрнст Крис, это и «не привело к открытию Америки». Именно к такой категории исследований относятся наблюдения, проводившиеся в Хэмп-стедской детской клинике (1940-1945 годы).

Далекие от совершенства, лишенные заранее спланирован­ной стратегии, они были всего лишь «побочным продуктом» напряженной работы, проводившейся с детьми во время войны.

Метод наблюдения в исследовании развития детей 219

Ввиду отсутствия финансирования, необходимого для ведения наблюдений, записи и классификации данных, все исследова­ния приходилось выполнять добровольцам в свободное от ра­боты время. Если не учитывать эти негативные моменты, мож­но с уверенностью утверждать, что условия клиники были иде­альными для проведения наблюдений.

Персонал имел возможность круглосуточно общаться с деть­ми. Обстоятельства позволили принимать десятидневных малы­шей и наблюдать большинство из них на протяжении длительно­го времени. Примерно одна пятая всех детей поступила в клини­ку вместе с матерями, которые оставались там от нескольких дней до нескольких лет. Такое положение дел позволило изучать детей практически с рождения в различных условиях: в общении со своими матерями и полностью лишенных материнского ухода, на­ходившихся на грудном и искусственном вскармливании; пере­живавших разлуку с близкими или радость воссоединения с объектами своей любви; в общении со взрослыми (людьми, заменявшими им мать и воспитателями) и строящими отношения со своими сверстниками. Исследователи могли непосредственно наблюдать отдельные фазы развития либидо и агрессивности, отнятие от груди и приучение к туалету; возникновение речи и разнообразные проявления это. Ненормальные обстоятельства жизни детей (отсутствие отцов, полноценного семейного окруже­ния, невозможность наблюдать нормальную сексуальность роди­телей, подражать им и идентифицировать себя с ними) помогли выявить особую важность определенных факторов, так как их отсутствие оказывало деформирующее воздействие на детей.

Существовало еще одно дополнительное преимущество. Оно заключалось в том, что небольшую группу высококвали­фицированных сотрудников (5-6 человек на 80 младенцев и детей старшего возраста) дополнял штат, состоящий из моло­дых людей, не имевших специальной подготовки для такой работы, не владевших также и альтернативными методами, но жаждавших проявить себя на поприще образования и научной деятельности, связанной с наблюдениями. В процессе обуче­ния обращению с детьми они постигли ровно столько основ детской психоаналитической психологии, сколько позволял имеющийся материал, то есть ее квинтэссенцию.

220 Раздел IV. Развитие ребенка

Сами они не были подвергнуты анализу в то время, хотя мно­гих из них работа в клинике побудила позднее испытать на себе анализ и начать обучение в области детского психоанализа¹.

Непосредственно наблюдения проводились без заранее со­ставленного плана. В отличие от работы аналитика в процессе наблюдения пациента во время психоаналитического сеанса внимание наблюдателя специально ни на чем не фокусирова­лось, свободно следовало за возникающим материалом, куда бы это его не привело. То обстоятельство, что конкретные факты , (последствия раннего отлучения от матери, условия кормления, приучение к туалету, сон, страхи и т. д.) оказывались в центре внимания в разное время, определялось не направленным инте­ресом наблюдателей, а событиями в жизни детей. Необходимо отметить, что таким образом осуществляемое наблюдение так или иначе не является «объективным» в прямом смысле слова.

Появляющийся материал не может наблюдаться и оцени­ваться ни при помощи приборов, ни с помощью чистого, не­предвзятого сознания, но только на основе уже существующе­го багажа знаний, сформированных ранее идей и личностных установок (хотя они должны быть осознаны наблюдателем). Принимая во внимание существование этих искажающих ха­рактеристик мозга, участники эксперимента понимали, что они не столько записывали данные, сколько сверяли поведение де­тей с аналитическими предположениями о скрытых тенденци­ях детского сознания.

Для специалиста, который привык получать подтверждение обоснованности теоретических выводов при помощи «микро­скопа» психоаналитической техники, будет волнующим пере­живанием однажды невооруженным глазом посмотреть и обна­ружить, насколько сильно события, отпечатавшиеся в глубин­ных слоях, реально проявляются в поведении ребенка.

С другой стороны, оценивая значимость подобной работы, которая не может считаться ни чисто наблюдательской, ни

Было бы неверно списывать все недостатки в работе на счет очень суровых военных условий, в то время возникших в Англии. Напротив, ощущение об­щей опасности, всеобщей заинтересованности и напряжения создавало у людей атмосферу энтузиазма и исключительной преданности общим интере­сам, которую трудно было бы воссоздать в мирных условиях.

Метод наблюдения в исследовании развития детей