Geum.ru

Н. Д. Кондратьев, Проблема предвидения

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6

В силу тех же причин, что и в разобранном первом случае, чем сложнее объективно та область, в которой мы строили прогноз, тем при прочих равных условиях относительно менее точным и достоверным он может быть2. С этой точки зрения равным образом и как правило, прогноз в сфере социально-экономического бытия и в сфере метеорологических явлений и т.п. будет менее точен, чем в сфере более простых физико-химических и астрономических явлений. Однако в пределах как первой, так и второй сферы в свою очередь существуют многочисленные градации событий по их сложности, а следовательно, и по трудности и точности их прогноза.

Условия, усложняющие ту или иную область действительности, весьма многообразны. Не имея в виду подвергать их рассмотрению во всей полноте, остановимся лишь на двух важнейших условиях, которые, особенно в социально-экономической жизни, имеют основное практическое значение.

Первое условие заключается, если так можно выразиться, в степени автономности интересующей нас области событий. Выше, анализируя природу закономерности, мы отметили, что в различных областях действительности она имеет различную степень устойчивости, в частности, что она тем менее устойчива, чем более изменчивы основные условия существования данной сферы явлений. Отсюда следует, что чем более та или иная сфера явлений подвержена воздействию не только внутренних, но и сторонних, гетерогенных факторов изменчивости, тем менее устойчивый и постоянный характер имеют ее закономерности, тем труднее и менее достоверным становится прогноз относительно ее событий.

При наличии таких многообразных условий изменчивости, чтобы обладать возможностью более или менее точного прогноза, мы должны были бы знать не только имманентные законы изменения явлений той сферы, которая нас специально интересует, но одновременно знать причины и законы воздействия на нее со стороны гетерогенных факторов. Но если часто мы не обладаем знанием действия этих факторов даже в области точного естествознания, если поэтому даже в сфере точного естествознания прогноз оказывается лишь вероятным, то в области социально-экономических наук (а также в некоторых менее совершенных областях естественных- наук) мы обладаем этими знаниями в гораздо меньшей степени. Как уже отмечено выше, мир социальных явлений отличается от мира природы помимо всего другого тем, что он более изменчив. Он подвергается изменениям под влиянием не только внутренних условий, но и всей совокупности окружающих биологических и космических факторов, законов воздействия которых на социальную жизнь мы в точности не знаем. Этот мир оказывается как бы менее автономным в своем существовании и развитии, чем природа. Для доказательства этой мысли нет надобности указывать на различные космические пертурбации и стихийные факторы, действие которых глубоко потрясает собою социальную жизнь и часто разрушает возможность всякого прогноза. Достаточно указать на такие явления, как климатические условия, которые чрезвычайно изменчивы, но которые, воздействуя, например, на урожай, глубоко вторгаются в ход социально-экономической жизни и меняют условия ее развития. Совершенно ясно, что если бы даже мы обладали достаточно полным и точным знанием закономерности хода самих социально-экономических явлений, если бы даже на основании этого знания мы могли строить более или менее обоснованное предвидение хода этих социально-экономических явлений, то все же вторжение гетерогенных космических и биологических факторов может внести глубокие изменения в ход событий и превратить наш верный прогноз в неверный и ошибочный.

Второе условие, значение которого в данной связи необходимо учесть и которое характерно преимущественно для социально-экономической жизни, лежит в роли вмешательства самого человека в стихийный ход событий, или, иначе, в роли рационального фактора. Поскольку мы вращаемся в сфере явлений природы, с этим фактором нам приходится иметь дело сравнительно редко. Наоборот, в сфере явлений социально-экономической жизни мы постоянно имеем дело с ним. Но если это так, что очевидно, существует глубокое различие между положением астронома, физика, метеоролога, с одной стороны, и социолога, экономиста и т.д. - с другой, когда они предсказывают ход событий. Первые заняты предсказанием событий, которые протекают по законам, не зависящим от действий человека. Наоборот, вторые должны предвидеть события, закономерность которых осуществляется, преломляясь через массовое сознание людей. Это утверждение не значит, что рациональный фактор несводим к обусловливающим его причинам и, не подчиняясь никаким закономерностям, действует совершенно произвольно. Уже выше мы отметили, что идею абсолютной свободы воли признать нельзя. И тем не менее нельзя отрицать, что рациональный фактор может осложнять возможность прогноза. Какое же влияние оказывает действие этого фактора на возможность научного прогноза в области социально-экономической жизни? Чтобы ответить на этот трудный вопрос, представляется необходимым различить два случая, которые обычно объединяются под одним именем сознательного вмешательства человека в ход событий. Первый случай можно назвать в строгом смысле случаем рационального вмешательства человека. Второй случай можно назвать просто случаем вмешательства человека. Если вмешательство человека или человеческих масс основано на точном учете условий действительности, если оно само уже руководится достаточно точным прогнозом хода социальных событий, такое вмешательство мы называем рациональным вмешательством в строгом смысле. Ясно, что такое вмешательство само по себе не вносит никаких осложнений в проблему прогноза. Раз оно основано на точной антиципации хода событий, действие его принципиально может быть в свою очередь точно учтено. Такое вмешательство выступает как проявление человеческой свободы, если под ней понимать человеческие действия, основанные на знании закономерности самой действительности и, следовательно, опирающиеся на осознанную необходимость1. Действие такого фактора выступает в качестве показателя роста власти человека над окружающим миром и рационализации жизни. Однако достаточно вдуматься в предпосылки такого действия, сформулированные выше, достаточно учесть, что оно уже предполагает возможность достаточного прогноза, чтобы понять, что такое вмешательство возможно далеко не всегда и в чистом виде мыслимо лишь в пределе развития человеческого общества. В действительности в большинстве случаев вмешательство если не в полной, то в значительной мере основано не на точном знании законов и не на точном прогнозе событий, а на совершенно других мотивах, основано на давлении массовых интересов, осознанных или нет. Такое вмешательство, хотя оно и исходит от человека, обладающего сознанием и волей, очевидно, не может рассматриваться вместе с первым типом вмешательства. С практической точки зрения, с точки зрения существования и развития общества такое вмешательство может быть вполне целесообразным. Однако с точки зрения интересующей нас проблемы прогноза такое вмешательство выступает в качестве нового, сложного и часто глубоко пертурбирующего фактора, который вплетается в цепь стихийного хода событий.

Но если это так, если учесть всю трудность учета и предвидения действия этого своеобразного фактора, то ясно, что его вмешательство ослабляет нашу возможность предвидения вообще. Так, если на основании достаточно внимательного изучения мы строим, допустим, прогноз в отношении развития той или другой отрасли хозяйства, то радикальное и непредвиденное изменение государственной таможенной, тарифной, кредитной и др. политики может существенно отклонить действительность будущего от наших предсказаний.

Опираясь на предыдущий анализ, можно попытаться установить главнейшие типы прогноза, с которыми нам фактически приходится сталкиваться, и определить сравнительную степень их точности. В основу выделения основных типов прогноза мы берем особенности самих предсказываемых событий, а для дальнейшей детализации этого деления - особенности применяемых в различных случаях методов прогноза.

По существу устанавливаемые ниже типы предвидения имеют значение для всех областей действительности. Однако мы рассматриваем их преимущественно в связи с опытами социально-экономического предвидения.

I. Первый тип предвидения, который необходимо выделить, это предвидение событий, которые по существу или по крайней мере при данном состоянии знания представляются событиями иррегулярными, т.е. протекающими без всякой определенной правильности.

Обладая такими общими чертами, событие как предмет предсказания здесь все же в различных случаях может быть весьма различно: в одних случаях речь идет о предсказании наступления или ненаступления определенного явления, например войны, стачки, голода и т.п., хотя бы с приблизительной локализацией его во времени и пространстве; в других случаях возникновение явления, а также время его выхода не вызывают сомнений и событием для предсказания является его интенсивность, например конкретные размеры урожая, размер промышленного производства, уровень цен, эффект предпринятых мер экономической политики и т.д.

Совершенно очевидно, что этот тип предвидения практически имеет огромное и весьма актуальное значение. Но в то же время легко видеть, что именно этот тип предвидения с познавательной точки зрения связан и с наибольшими трудностями. Однако трудности и соответственно степень точности прогноза этого типа довольно различны в зависимости от метода, который здесь применяется и применение которого в свою очередь в значительной мере зависит от особенностей предсказываемых событий. Можно отметить применение двух основных методов, в зависимости от чего и сам первый тип прогноза выступает в виде двух разновидностей.

Первый метод можно назвать методом прямого прогноза. Этот метод состоит в том, что, анализируя развертывающийся ряд или ряды событий и исходя из тенденций их внутреннего развития, мы предсказываем необходимость выхода интересующего нас события. Этот метод по большей части применяется тогда, когда речь идет о предсказании возникновения или невозникновения событий. Но иногда он применяется и в случае, когда наступление события не вызывает сомнения и речь идет об определении его интенсивности. И именно этот метод прогноза является наиболее трудным и наименее точным1.

Действительно, выше мы показали, что предвидение с локализацией предсказываемых событий во времени и пространстве с указанием их интенсивности предполагает не только закономерность этих событий, но и знание этих закономерностей и возможность в той или иной мере дать количественное выражение им. Именно этих предпосылок нет в данном случае или полностью, или в значительной мере. По самому заданию предсказываемые события здесь представляются иррегулярными, не укладывающимися в ту или другую формулу закона, подверженными влиянию иррегулярных, осложняющих условий. Очевидно, что при данном типе предвидения мы имеем, как правило, дело с таким случаем, когда согласно предыдущему изложению, с одной стороны, требования к прогнозу превосходят возможности, предоставляемые для него знанием, когда, с другой стороны, сами предсказываемые события как события иррегулярные подвержены воздействию осложняющих гетерогенных или иных факторов.

Самое большее, что может дать имеющееся знание социально-экономических закономерностей при иррегулярности самого предсказываемого события, - это установление тенденций, благоприятствующих или, наоборот, не благоприятствующих возникновению события. Но оно не может дать оснований для локализации его во времени и пространстве.

Едва ли эти положения нуждаются в дальнейшем развитии и доказательствах. Предвидение разбираемого типа представляется обычно настолько трудным, что к нему прибегают не часто и в очень ограниченных областях. Однако к нему все же прибегают и его оправдывают2. И опыт показывает, что такой прогноз чаще всего оказывается ошибочным. Мы знаем, что большинство попыток предсказания войн, революций и т.д. на более или менее определенно фиксированное время оказывались неудачными.

На основе этого метода оказываются слишком трудными и те случаи предвидения, когда наступление самого явления не вызывает сомнений и событием для предвидения служит его интенсивность. Чтобы не умножать числа иллюстраций, ограничимся одной современной, но весьма симптоматичной и актуальной иллюстрацией.

Летом 1925 г. Госплан опубликовал "Контрольные цифры народного хозяйства на 1925/26 год". Задача этой работы состояла в том, "чтобы дать на предстоящий год основные контуры важнейших народнохозяйственных элементов, установить их взаимную связь и обрисовать то состояние народнохозяйственного целого, которое, по всей вероятности, будет достигнуто в грядущем году1. Отсюда ясно, что в предложенных контрольных цифрах, вне всякого сомнения, был элемент прогноза. Так как при этом вероятное состояние народного хозяйства предсказывалось на конкретный и, следовательно, неповторимый 1925/26 г. и рисовалось в определенных величинах, перед нами прогноз первого типа. Так как прогноз этот строился па основе различных приемов анализа внутренних тенденций изменения народного хозяйства СССР, то перед нами прогноз, построенный прямым методом. Насколько оказался он верным? Мы не будем, отвечая на вопрос, рассматривать контрольные цифры в целом. Ограничимся одним фактом: для иллюстрации этого достаточно. "Контрольные цифры" дали особенно смелый и детальный прогноз движения цеп. Они предполагали, что за 1925/26 г. оптовый индекс цен сельскохозяйственных товаров снизится на 8%, промышленных - па 9 и общий индекс - на 8,3%2.

Мало того, они наметили вероятное помесячное движение цен в 1925/26 г. 1925/26 г. еще не кончился, и мы не можем судить о точности предсказания за год. Но о точности предсказания движения цен за истекшие месяцы мы уже можем судить. Данные таковы3 (см. табл. на с. 550).

Отсюда ясно, что прогноз цен оказался ошибочным не только в отношении конкретного уровня их, но даже и в отношении их общей тенденции. Причем степень расхождения предсказания и фактического уровня индексов шаг за шагом нарастает.

Индексы оптовых цен Госплана (1913 г. = 1.000) могут указать, что построенный прогноз движения цен, как и других элементов, предполагал определенную систему экономических мероприятий, потребных для осуществления тенденций и плановых заданий, лежащих в основе перспективного народнохозяйственного баланса1. Могут сказать, что прогноз оказался ошибочным лишь в силу того, что предположенная система мероприятий не проводилась или не проводилась достаточно настойчиво. Во всяком случае, более чем спорно, так ли это и оказался ли бы прогноз верным при условии осуществления предположенных мероприятий. Но допустим, что это так. Что отсюда вытекает? Очевидно только то, что при построении прогноза поведение рационального фактора, роль вмешательства государства учесть оказалось невозможным. Но на влияние этого фактора мы как раз и указывали выше как на причину трудности прогноза первого типа. Подчеркнем, что мы разобрали приведенный случай ошибочного прогноза не для критики "Контрольных цифр" как таковых. Мы разобрали его потому, что этот случай весьма симптоматичен и актуален в наших условиях.

Поскольку у нас идет строительство планового хозяйства, поскольку это строительство предполагает разработку перспективных планов, постольку в наших условиях практика прогноза неизбежно получает очень широкое распространение. Очень часто прогноз этот имеет характер прогноза разбираемого первого типа. В известных пределах это неизбежно. Жизнь не удовлетворяется общими неопределенными характеристиками перспектив и требует определенности. Но переход к этой определенности, локализация перспектив во времени и пространстве и количественная характеристика их как раз и превращают предвидение если не всецело, то в значительной мере в предвидение первого типа. Однако весьма часто это предвидение достигает у нас исключительной, далее чрезмерной смелости. Для успеха строительства планового хозяйства, конечно, не безразлично, верен этот прогноз или нет. Из предыдущего вытекает, что прогноз первого типа на основе прямого метода сопряжен с чрезвычайными трудностями и является наименее точным типом предвидения. Это требует величайшей осторожности как в его построении, так и в практическом использовании.

Однако первый тип предвидения, иногда строится на основе другого метода, метода косвенного прогноза. Допустим, что интересующее нас явление иррегулярно, но в его наступлении сомнения нет. И проблема сводится к определению его интенсивности (уровня, размеров и т.п.). Если на основании опыта прошлого установлена достаточно тесная связь этой интенсивности с какими-либо обычно предшествующими событиями и их интенсивностью, тогда мы можем по состоянию этих предшествующих событий или симптомов умозаключить о вероятной интенсивности интересующего нас явления. Таково, например, предсказание уровня урожайности и сбора различных культур по данным о состоянии погоды или по видам на урожай, запасов, по уровню цен на другие товары и т.п.1 При этом методе нам почти совершенно не приходится апеллировать к внутренним законам развития интересующего нас явления, и точность прогноза определяется степенью точности и строгости связи между интенсивностью предсказываемого явления и симптомами, а также устойчивостью этой связи. Опыт показывает, что такое предсказание может быть достаточно точным1. Однако этот метод терпит ряд ограничений. Во-первых, он имеет силу лишь на сравнительно очень короткие сроки, как правило, не превосходящие год; во-вторых, он приложим к ограниченному кругу явлений, а именно тех, для которых можно установить связь с предшествующими симптомами; в-третьих, в самом методе нет гарантий, что связи, на которые он опирается, не изменились и что, следовательно, возможность прогноза не утратилась.

II. Второй тип предвидения состоит в предвидении событий, которые в своем ходе обнаруживают более или- менее правильную повторяемость, или цикличность. В данном случае мы не интересуемся иррегулярными чертами явления и в качестве события для предвидения берем лишь ту или другую фазу цикла его изменений, стремясь локализировать ее во времени и пространстве.

Этот тип предвидения в настоящее время нашел наиболее широкое распространение. Он находит свое применение в социально-экономической жизни всюду, где есть цикличность в ходе явлений. К такому предвидению прибегают как в отношении к колебаниям отдельных цикличных элементов хозяйственной жизни, например цен, так и в отношении к колебаниям общего состояния экономической конъюнктуры. При этом нас могут интересовать как сезонные колебания ее, так и колебания конъюнктуры, связанные с ходом промышленно-торговых циклов. Наиболее широкое применение практика этого предвидения нашла в последней области, в особенности в отношении кризисов2. Здесь же получила свое значительное развитие и методика его. В настоящее время статистико-экономическая мысль усиленно работает над этой методикой, стремясь построить своего рода экономический барометр, сигнализирующий о предстоящих сменах конъюнктуры3. При этом предвидение циклически повторяющихся событий может опираться также на один из двух упомянутых выше методов, в зависимости от которых стоит степень его точности. Мы не можем в данной связи входить в детали этих методов применительно к циклическим явлениям. Остановимся лишь на самых существенных чертах их.

Первый метод - это метод прямого предвидения путем построения "кривой предвидения". Примерами его могут служить барометры Бэбсона1, Беннера2 и отчасти Брукмайра3 в Соединенных Штатах. Сущность барометра Бэбсона такова. Берутся 12 серий статистических данных, из которых почти каждая является комбинацией нескольких элементарных рядов и которые в совокупности характеризуют динамику всех основных сфер хозяйственной жизни. Из этих серий исключаются сезонные колебания. Полученные данные переводятся в форму индексов с базой на 1903/04 г. и после довольно упрощенного взвешивания сводятся в общий индекс. Индекс наносится на диаграмму. Через полученную кривую его проводится линия, характеризующая направление "нормального развития" страны. Причем исходя из теории, что действие всюду равно противодействию, эта линия нормального развития проводится так, чтобы площади фигур, образуемых благодаря ее пересечению с кривой индекса и расположенных под ней, на протяжении достаточно длительного времени были равны площадям фигур, расположенных над ней (см. чертеж № 1). В итоге получается кривая общего индекса, которая вьется около линии нормального развития и своим ходом отражает основные фазы циклов конъюнктуры, Отлично, но по идее близко построение барометра Бениера.

Очевидно, что при таком построении барометра, когда ход конъюнктуры характеризуется одной кривой, предвидение возможно лишь в том случае, если установлен точный или хотя бы эмпирический закон движения этой кривой, отражающий ход цикла. По Бэбсону, этот закон сводится к правилу, что действие равно противодействию и что, следовательно, данной интенсивности или длительности подъема соответствует необходимая интенсивность или длительность понижения конъюнктуры. Поэтому при пользовании его барометром необходимо обращать внимание на размеры и форму упомянутых положительных и отрицательных площадей и, привлекая в качестве дополнительного материала некоторые данные, характеризующие конкретную экономическую ситуацию, строить прогноз о вероятном ходе кривой на ближайшее будущее. По Беннеру, упомянутый закон сводится к периодичности хода конъюнктуры, в частности цен.

Барометр Бэбсона, построенный на произвольной и механической гипотезе равенства действия и противодействия, по общему мнению, представляет из себя наименее совершенную младенческую форму его построения1. Столь же мало совершенен и более прост барометр Бениера. И можно уверенно сказать, что всякий барометр, представленный одной кривой, пока нам не известен действительный закон развития этой кривой, в сущности бессилен разрешить сколько-нибудь удовлетворительно проблему предвидения. Между тем установление динамических законов развития ряда, как отмечалось выше, представляет из себя труднейшую проблему.

Другой методу на основе которого строится предвидение второго типа, является косвенным методом предвидения. Он опирается не на закон развития какого-либо одного ряда, а па закон связи во времени нескольких циклических рядов и по ходу одного или нескольких доступных наблюдению рядов умозаключает о ходе других. По логическому существу этот метод, следовательно, весьма близок к методу предвидения иррегулярных явлений по их симптомам. Однако в том и другом случае приложения косвенного метода имеются и существенные отличия, и притом в самой природе явлений. Так как в данном случае речь идет о циклических рядах, это, говоря принципиально, облегчает предвидение и несколько расширяет его границы во времени. Расширяются ли возможности предвидения фактически - это зависит от того, насколько удачно выбраны нами связанные между собою ряды и насколько точно установлена их связь. В этом отношении с различным успехом делались различные попытки.