Русско-французское военно-стратегическое взаимодействие в период первой мировой войны
| Вид материала | Автореферат |
- Общественные настроения в период Первой мировой войны (на материалах Московской губернии), 970.72kb.
- История авиации характеризуется непрекращающейся борьбой за повышение скорости полета, 312.37kb.
- Некоторые экономические показатели Второй Мировой войны, 1043.95kb.
- Сполнилось 65 лет с момента начала Второй мировой войны крупнейшего военно-политического, 228.21kb.
- Тест №2 «Мир в первой мировой войне» Блок №3 «Европа после первой мировой войны», 740.79kb.
- 1914-1918 Начало Первой мировой войны, 183.19kb.
- Россия в первой мировой войне причины Первой мировой войны, 84.83kb.
- Джон Ч. Маккинни Впериод после первой мировой войны одним из значительных достижений, 871.26kb.
- Конспект урока истории 8 класс Тема: «Первая мировая война», 106kb.
- С. А. Есенина Укажите годы жизни С. А. Есенина, 16.62kb.
Параграф 1. Русско-французские отношения в сфере военной стратегии в предвоенный период. Россия и Франция к началу войны имели достаточно богатый опыт взаимодействия в сфере военной стратегии. Русско-французская военная конвенция 1882 г. определяла как общие обязательства союзников в случае войны, так и некоторые конкретные вопросы: количество войск, которые стороны должны были использовать и наступательный характер их действий. Вместе с тем, в конвенции не был зафиксирован срок начала Россией наступательных действий в случае начала войны. Для французской стороны этот момент имел принципиальное значение. Оба союзника справедливо полагали, что германский стратегический план предполагает нанесение основного удара сначала по Франции, а затем переход к активным действиям против России. В связи с этим именно срок начала наступления русской армии на германском фронте был главным вопросом, обсуждавшимся на предвоенных совещаниях начальников генеральных штабов России и Франции.
Параграф 2. Взаимодействие русской и французской армий в первые месяцы войны. Начало войны выявило первые серьезные расхождения во взглядах русского и французского верховных командований по поводу стратегической роли каждой из сторон. После неудач августа 1914 г. французское командование полагало, что русская армия должна была нанести удар непосредственно в сторону немецкой столицы и тем самым решить исход войны. Русскими планами этот вариант предусмотрен не был, русское командование видело роль своей армии на германском фронте лишь в том, чтобы оттягивать на себя как можно больше сил немцев, давая возможность Франции наносить основной удар по Германии. Все же, русское командование, исходя из общесоюзных интересов, вносило коррективы в свои стратегические планы и пыталось организовать удар в западном направлении, но добиться успеха на данном направлении не удалось.
Параграф 3. Стратегические итоги первых месяце. Первая военная кампания мировой войны продемонстрировала ошибочность представлений о том, что война будет непродолжительной. Стратегические планы пришлось радикально пересматривать всем воюющим державам, в том числе России и Франции. Кампания 1914 г. со всей очевидностью показала тесную взаимосвязь и взаимозависимость русского и французского фронтов, а также необходимость более тесного взаимодействия двух армий. Выявились и серьезные проблемы в осуществлении данного взаимодействия: несовпадение собственных интересов сторон и общесоюзных интересов, недостаточная информированность о положении друг друга, часто приводившая к формированию завышенных ожиданий и неверных представлений о возможностях и усилиях противоположной стороны.
Глава III. Русско-французское взаимодействие в кампании 1915 г.
Параграф 1. Ставка и Главная квартира. С началом войны русская Ставка Верховного главнокомандующего и французская Главная квартира стали основными центрами принятия стратегических решений на Восточном и Западном фронтах соответственно. Отношения между ними во многом определяли состояние взаимодействия союзных армий.
Французская Главная квартира после начала войны довольно быстро превратилась в центральный орган, не только руководивший боевыми действиями, но и занимавшийся решением всех вопросов, касавшихся ведения войны. По словам русского военного агента полковника А.А.Игнатьева, «Из органа чисто оперативного Главная квартира превратилась в учреждение, обнимающее все стороны жизни армии – административно-хозяйственную (тыл и техника), и что особенно важно – боевую подготовку войск»34. Французская Главная квартира в течение всей войны играла также и роль координационного центра Антанты, через который осуществлялось согласование стратегических планов воюющих держав.
Российская Ставка Верховного главнокомандующего также с начала войны доминировала в решении стратегических задач. Великий князь Николай Николаевич и его штаб принимали важнейшие стратегические решения. Ставка не имела специальной военной структуры, которая бы занималась проблемой сотрудничества с союзными армиями. Сбор информации о состоянии дел на заграничных фронтах велся Управлением генерал-квартирмейстера, и занимались этим всего лишь несколько офицеров. Не существовало четкой системы общения с русскими военными представителями за рубежом, которые до конца войны часто сетовали на отсутствие достаточной информации из России. Внешними связями в Ставке ведала Дипломатическая канцелярия, являвшаяся связующим звеном между Ставкой и министерством иностранных дел.
Особая стратегическая роль Ставки и Главной квартиры требовала установления особой системы коммуникаций между ними. В начале войны военные агенты (атташе) двух держав вынуждены были отправлять сообщения по каналам министерств иностранных дел, что замедляло прохождение сообщений. В январе 1915 г. генерал Ж.Жоффр потребовал от французского правительства предоставления ему права прямого сообщения с русской Ставкой, и к марту прямая связь была установлена35. Позже обе стороны решили обменяться специальными представителями, имевшими более высокий ранг и более серьезные полномочия, чем военные агенты.
Параграф 2. Проблемы снабжения оружием и боеприпасами в отношениях военных структур России и Франции. Данный вопрос несколько выходит за рамки исследования, однако затронут он в связи с тем, что проблемы боевого снабжения часто оказывали серьезное влияние на решение стратегических вопросов. Касалось это, прежде всего, французских военных поставок в Россию, в которых русская армия крайне нуждалась. С начала войны французское правительство установило контроль над всем военным производством страны, и в связи с этим русские военные заказы во Франции стали предметом переговоров военных ведомств двух держав. Французские военные поставки в Россию во время войны можно условно разделить на две группы. Первая группа, - это «регулярные» поставки, призванные восполнить общую нехватку тех или иных военных материалов. Материалы, входящие в эту группу в основном заказывались у различных компаний через русских военных агентов с разрешения французского правительства. Вторую группу можно назвать «целевыми» поставками. Здесь речь идет, прежде всего, о вооружении и боеприпасах, которые союзники выделяли России для проведения определенных операций, осуществляемых по согласованию или даже по просьбе союзных государств. Именно на такие поставки в работе обращается особое внимание, так как они часто играли серьезную роль в совместной выработке или согласовании стратегических планов, являясь, зачастую, одним из их элементов.
Параграф 3. Стратегия начала 1915 г. (январь – март). В начале 1915 г. в русско-французских переговорах по согласованию стратегических планов главным вопросом стал вопрос о том, в какую сторону русские армии должны развивать будущее наступление. Французское командование настаивало на том, чтобы русская армия нанесла основной удар по германской, а не по австро-венгерской армии. В России было немало критиков такого плана, но окончательное решение, принятое на совещании высшего командования в Седлеце 17 января 1915 г., отражало стремление учесть интересы союзника36. Произошедшая позже переориентация направления главного удара с западного на юго-западное направление также произошла с учетом общесоюзных интересов, поскольку сложившаяся стратегическая обстановка требовала усиления активности армий Антанты на Балканах. Результатом сражений первого периода кампании 1915 г. стал некоторый успех русской армии. Попытки наступления французских сил не увенчались успехом.
Параграф 4. «Великое отступление» русской армии и союзная стратегия. События мая-августа 1915 г. стали чрезвычайно важным испытанием прочности союзных отношений и системы стратегического взаимодействия России и Франции. Тяжелые поражения русской армии, отступление, сдача противнику обширных территорий непосредственно Российской Империи на фоне относительной неподвижности французского фронта, переброска с него на восток значительных немецких сил - все эти события имели серьезные последствия для русско-французских отношений в сфере военной стратегии. Возникшее в России недовольство кажущейся пассивностью союзников на французском фронте оказалось достаточно устойчивым. Отступление русской армии со всей очевидность продемонстрировало насущную необходимость гораздо более тесного, чем раньше, взаимодействия высших военных органов стран Антанты.
Параграф 5. Первая военная конференция союзников. Военное совещание или конференция союзников, состоявшаяся в июле 1915 г., стала первой, но не последней встречей подобного рода. Не имея возможности сформировать эффективно действующий единый орган стратегического планирования и руководства, страны Антанты до конца войны использовали подобные совещания для выработки хотя бы общих принципов и направлений ведения войны. На первой конференции каких-либо серьезных стратегических решений принято не было. Представители союзных армий, по сути дела, лишь сообщили друг другу о своих дальнейших планах, хотя и оформили их как общее решение. Однако это был лишь первый опыт подобного рода мероприятий, и вряд ли кто-то всерьез ожидал, что оно радикально поменяет систему приятия стратегических решений альянса.
Параграф 6. Проблема союзной стратегии в период летних сражений кампании 1915 г. События лета 1915 г. привели к формированию целого ряда проблем в русско-французском стратегическом взаимодействии. Тяжелое положение, в котором оказалась русская армия, требовало усиления активности союзников России на Западном фронте. Однако возможности развития наступления французской армией ограничивались рядом факторов: большие потери в предыдущих наступательных операциях и отсутствие видимых результатов спровоцировали активное вмешательство французского правительства в стратегическое планирование. Кроме этого, союзная британская армия, ожидая пополнений, не была готова начать атаки. Когда же франко-британские силы все же начали наступление, это уже не имело решающего значения для России, поскольку наступление противника к тому времени уже постепенно прекращалось.
Параграф. 7. Проблема союзной стратегии на Балканах в русско-французских отношениях. В августе державы Антанты вынуждены были обратиться к проблеме южного направления. Присоединение Болгарии к блоку Центральных держав сделало положение Сербии крайне тяжелым и союзникам пришлось задуматься о ее спасении. После нелегких переговоров было принято решение отправить на Балканы французские и британские экспедиционные силы. Россия поддержала такое решение, но сама выделять значительные силы для экспедиции не была готова. В то же время российское верховное командование рассматривало несколько вариантов оказания Сербии эффективной помощи и готово было для их реализации выделить значительные силы.
Параграф 8. Вторая конференция союзников в Шантильи. Инициатором проведения новой межсоюзнической конференции выступила французская Главная квартира. На ней союзники собирались обсудить несколько проблем, важнейшей из которых было согласование стратегических планов в будущей кампании 1916 г. Обсуждалась также проблема недавно созданного Салоникского фронта и помощи Сербии. Решения конференции носили весьма ограниченный характер. Стратегические планы решено было согласовать позже. Что же касается сербской проблемы, то усилия союзных держав оказались недостаточными и вскоре союзниками пришлось эвакуировать потерпевшую поражение армию Сербии на остров Корфу.
Глава IV. Первый общесоюзный стратегический план. 1916 г.
Параграф1. Проблема согласования общей стратегии. Необходимость предпринять объединенные усилия для достижения победы осознавалась всеми союзными державами, однако воплотить эту идею в жизнь не удавалось достаточно долго. Принятый на межсоюзнической конференции в декабре 1915 г. принцип совместного наступления на всех фронтах необходимо было превратить в конкретные стратегические планы, чем и занялось высшее командование армий союзников в начале 1916 г. Начальник штаба Верховного главнокомандующего генерал М.В.Алексеев всячески стремился убедить французских союзников в необходимости создания постоянного или хотя бы временного органа для обсуждения и согласования стратегических планов всех союзных держав37. Генерал Ж. Жоффр прохладно отнесся к идее формирования постоянного совета и вместо этого предложил провести новую конференцию для подготовки к началу общего наступления38. В его штабе уже в январе приступили к разработке проекта общего стратегического плана, который и предполагалось представить на конференции.
Перед началом третьей межсоюзнической военной конференции отношения между верховными командованиями русской и французской армий были весьма нелегкими. За 1915 г. накопилась масса взаимных претензий. К недовольству российской стороны относительно пассивности французов и англичан в период «великого отступления» русской армии прибавились претензии по поводу несвоевременного выполнения союзниками военных заказов, особенно летом 1915 г., когда русские войска так нуждались в артиллерийских боеприпасах. В конце 1915 г. возник еще один источник разногласий, дело касалось французского проекта отправки во Францию русских солдат.
Параграф 2. Третья конференция в Шантильи: военное и политическое совещания. Третья конференция военных представителей союзных держав состоялась 12 марта 1916 г. В целом, несмотря на некоторые разногласия, основные вопросы были решены в соответствии с предложениями французской Главной квартиры. Начало общего наступления войск союза было назначено на май, причем начать должна была Россия, а Франция и Англия – последовать за ней через две недели. Решение о действиях на Салоникском фронте окончательно принято не было. Российская сторона настаивала на принятии принципиального решения не выводить оттуда силы союзников, но встретила возражение со стороны англичан. В итоге союзники договорились пока не убирать войска из Салоник, а окончательный план действий составить после переброски туда реорганизованной сербской армии39.
Параграф 3. Воплощение стратегических планов. Трудности с выполнением общесоюзного плана возникли сразу после его принятия. Развитие немецкого наступления в районе Вердена заставило французское командование отправлять туда войска, предназначавшиеся изначально для участия в общем наступлении. В итоге французское командование выступило с инициативой отсрочки даты начала общего наступления. Вскоре появилась необходимость изменить и план наступления русских войск. Мощной атаке подверглась итальянская армия, что заставило итальянское командование обратиться к союзникам за помощью. 26 мая с просьбой как можно скорее начать наступление лично к Николаю II обратился король Италии Виктор Эммануил III40. В связи с этим командование русской армии приказало ускорить подготовку наступления и в начале июня произвести атаку сначала силами Юго-Западного фронта, а через неделю после него – остальных фронтов, хотя поначалу предполагалось, что Юго-Западный фронт будет наносить лишь отвлекающий удар41. В результате державам Антанты так и не удалось реализовать план организации одновременных или почти одновременных ударов на всех основных фронтах. Несмотря на успех Брусиловского прорыва и некоторые успехи, достигнутые в ходе сражения на Сомме, нанести в 1916 г. решительный удар по противнику так и не удалось.
Параграф 4. Стратегические проблемы Румынии и Балкан. Параллельно с решением стратегических проблем русского и французского фронтов союзникам, как и ранее, приходилось заниматься координированием действий на юге. К лету 1916 г. здесь появились некоторые новые проблемы, вновь вызвавшие дебаты по стратегическим вопросам между Ставкой и Главной квартирой. Речь шла о предполагавшемся вступлении в войну Румынии и о той помощи, которую румынское правительство требовало ей за это предоставить. Первоначальные требования румынского правительства были для союзников неприемлемы, но летом 1916 г., вследствие успехов Брусиловского прорыва, румыны значительно их уменьшили, желая лишь выделения небольших русских сил для прикрытия границы с Болгарией. Генерал М.В.Алексеев резко возражал против ослабления готовившихся к наступлению русских армий, но на выделение небольших сил все же согласился. Французы придавали скорейшему вступлению в войну Румынии настолько большое значение, что позже, в августе 1916 г., французское командование напрямую связывало с началом румынского наступления возобновление наступательных операций англо-французских сил на Западном фронте42. Результатом переговоров стало вступление Румынии в войну 28 августа 1916 г.
Параграф 5. Стратегические итоги 1916 г., межсоюзнические конференции в Париже и Шантильи. Очередная межсоюзническая военная конференция состоялась в Шантильи 14-15 ноября 1916 г. параллельно с проведением масштабной политической конференции в Париже. Дебаты на конференции выявили серьезные расхождения во взглядах российского и французского верховных командований на будущую стратегию. Споры на конференции развернулись прежде всего по проблеме Салоникского фронта, что явилось отражением общей дискуссии о том какой фронт должен считаться основным. За перенос основных усилий на другие фронты выступало, как и ранее, русское командование, французы же твердо стояли на своей традиционной позиции, считая, что именно во Франции решается судьба войны. Решения военной конференции в большинстве своем фиксировали положения французского предварительного меморандума, в том числе и положение о главной роли французского фронта. Решено было продолжать ограниченные наступательные действия в зависимости от погодных условий и готовиться к общему наступлению, согласовав сроки начала атак на различных фронтах так, чтобы разница во времени составляла не более трех недель. Относительно главного наступления кампании 1917 г. решено должно было приниматься позже. Хотя в протоколе конференции и не упоминается о намерении провести встречу в России, но именно там и собирались союзники принимать основные решения о кампании 1917 г43.
Решение относительно балканского театра военных действий по сути фиксировало наличие серьезных разногласий. Цель операций была сформулирована как скорейшее выведение из войны Болгарии, причем в протокол была включена фраза о желании русского командования интенсифицировать операции. Идея Франции и Великобритании о пассивной роли Салоникской армии в будущем наступлении натолкнулась на сопротивление России, и в результате решение сформулировано было обтекаемо: вести наступления комбинированными усилиями на русско-румынском и Салоникском фронтах и добиваться решительного успеха на одном или другом в зависимости от обстоятельств44.
Параграф 6. Провал принятых стратегических планов. События на румынском фронте в конце 1916 г. продемонстрировали, что все стратегические решения ноябрьской 1916 г. военной конференции союзников к началу 1917 г. уже потеряли свое значение. Впрочем, решения эти касались лишь промежуточного плана действий альянса, решения по поводу главного общего наступления в будущей летней кампании предполагалось принять в Петрограде. Союзные командования извлекли уроки из событий 1916 г. и собирались учесть их при составлении новых планов. Принципы будущих действий оставались теми же, надежды вновь возлагались на согласованное наступление на всех фронтах одновременно или почти одновременно. Причем, если раньше большое внимание уделялось вопросу о том, на каком фронте будут наступать русские армии, то теперь с точки зрения западных союзников России, это не имело такого большого значения. Наступление русского Юго-Западного фронта летом 1916 г. показало, что генерал М.В. Алексеев был прав, когда пытался убедить союзников в большой значимости для общесоюзных интересов операций на юго-западном направлении. Теперь главная задача состояла в том, чтобы создать условия, при которых выполнение общего плана стало бы возможным. С самого начала войны противник неоднократно перехватывал инициативу и своими действиями нарушал планы Антанты. Не стала исключением и кампания 1916 г. Наступление немцев у Вердена, удар австро-венгерских сил на итальянском фронте в мае, удар болгар на Салоникском фронте в августе и наступление противника в Румынии в конце года каждый раз заставляли командования сил Антанты или пересматривать свои стратегические планы или вовсе от них отказываться. Необходимо было не допустить повторения этого сценария в будущей кампании 1917 г., на которую возлагались большие надежды союзных держав.
Глава V. 1917: Последний год сотрудничества.
Параграф 1. Проблема Румынского фронта. В начале 1917 г. проблема оказания помощи Румынии продолжала вызывать разногласия в русско-французских отношениях. Новый Главнокомандующий французской армией генерал Р.Нивель считал, что Россия не предпринимает достаточно усилий для спасения Румынии. Не понимая сути происходивших на румынском фронте событий, он резко критиковал действия русского командования. Обострения отношений не произошло лишь вследствие более осторожного подхода французских военных представителей в России к полученным от нового Главнокомандующего поручениям.
Параграф 2. Составление стратегических планов на конференциях в Риме и Петрограде. В январе 1917 г. обсуждение планов предстоящей компании на уровне глав правительств и представителей верховных командований продолжилось в Риме. На этой конференции союзники стремились прежде всего выяснить каковы возможности и потребности итальянской армии и какую роль она сможет сыграть в предстоящей кампании. Общий план будущей кампании 1917 г. обсуждался на конференции в Петрограде. Кроме этого, делегаты конференции обсуждали широкий круг вопросов. Специально сформированные комиссии рассматривали проблемы формирования общей политической линии по различным вопросам, проблемы снабжения и урегулирования финансовых дел. Вопрос о необходимости стремиться закончить войну в 1917 г. обсуждался на заседании военной комиссии. Принятое в результате весьма осторожное решение предусматривало ведение кампании 1917 г. с максимальным напряжением сил, «дабы создать такое положение, при котором решающий успех союзников был бы вне всякого сомнения»45. Главной проблемой, активно обсуждавшейся на заседании военной комиссии, стал срок начала русского наступления. Исполнявший обязанности начальника штаба Верховного главнокомандующего генерал В.И. Гурко сообщил союзникам о невозможности для русской армии начать крупномасштабное наступление ранее начала мая46. Он предложил западным союзникам, ориентируясь на это решение, отложить начало наступления на французском Западном фронте. В итоге срок начала наступательных действий всех армий точно определен не был. Установлением промежутка начала атак с 1 апреля по 1 мая союзники лишь хотели гарантировать, что разрыв между началом наступлений на разных фронтах не будет слишком велик, хотя он и превышал установленный ранее срок в три недели47.
Параграф 3. Подготовка к кампании 1917 г. и апрельское наступление союзников во Франции. Итоги петроградской конференции вызвали у французского командования некоторое разочарование, поскольку оно надеялось на более раннее начало активных действий русскими армиями. Еще большей проблемой для них стала Февральская революции в России. С одной стороны, демократическая Франция всячески приветствовала свержение монархии и установление республиканского правления. С другой стороны, революция вызвала у французов опасение в том, что боеспособность русской армии может резко понизиться, а то и вовсе Россия может выйти из войны, заключив с Центральными державами сепаратный мир. У Франции были основания для серьезного беспокойства. Несмотря на все усилия нового правительства России, сведения о резком снижении боеспособности русской армии доходили до союзников. Тем не менее, генерал Р.Нивель не отказывался от идеи не только начать наступление в намеченный срок, но и надеялся убедить русских союзников одновременно с англичанами и французами атаковать неприятеля на своем фронте. Вскоре русское командование сообщило французам о невозможности выполнить принятые на себя обязательства вследствие резкого ухудшения состояния русской армии. Французской стороне порекомендовали отложить начало наступления до тех пор, пока боеспособность русской армии не будет восстановлена, но генерал Р.Нивель этому совету не последовал. Наступление на французском фронте, известное также как «Бойня Нивеля», началось 9 апреля 1917 г. и окончилось полным провалом.
Параграф 4. Взаимодействие России и Франции в летней кампании 1917 г. Вскоре после того, как стал очевидным провал неудачного апрельского наступления во Франции, французское командование обратилось к русской Ставке, информируя ее о накоплении немцами сил во Франции. По сведениям французов, из тринадцати вновь сформированных дивизий десять германское командование уже использовало на Западном фронте и, кроме этого, перебросило две дивизии с русского и румынского фронтов48. Далее генерал Р.Нивель писал: «Такое накопление сил на англо-французском фронте создает исключительно благоприятную обстановку для предпринятия (так в тексте, – АП) операции на Восточном фронте, которая в связи с производимыми у нас усилиями может доставить нам решительные результаты, которых мы добиваемся»49. План будущего наступления русское Верховное командование выработало еще в январе 1917 г. Основываясь на опыте лета 1916 г., было решено наносить основной удар силами Юго-Западного фронта, одновременно производя вспомогательные атаки на других фронтах50. Однако после произошедшей революции ситуация на фронтах давала все меньше надежд на достижение серьезного стратегического успеха. Как писал генерал В.И.Гурко, назначенный в конце марта главнокомандующим войсками русского Западного фронта, происходившие на фронтах братания русских и немецких солдат не позволяли надеяться на то, что место и время начала будущего наступления останется для противника тайной51. Вместе с тем, и он считал необходимым наступать главным образом для того, чтобы выполнить взятые на себя обязательства перед союзниками.
Начало наступления на русском фронте было первоначально назначено генералом М.В.Алексеевым на 2 июля. Однако сменивший его на посту Верховного главнокомандующего генерал А.А.Брусилов несколько раз вынужден был продлевать подготовительный период. Временное правительство прилагало серьезные усилия для того, чтобы восстановить дисциплину и убедить не желавшие наступать войска в необходимости активных действий. К началу июля казалось, что предпринятые меры дали результат, и 1 июля после двухдневной артиллерийской подготовки войска Юго-Западного фронта пошли в атаку. Начальный этап наступления был успешен, но длился он недолго. Вскоре успехи сменились неудачами: противник успешно ликвидировал прорывы своего фронта, используя, в том числе, перебрасываемые из Франции войска. Теперь пришло время русскому командованию энергично просить французов и англичан перейти к активным действиям на их фронте. 29 июля начальник штаба Ставки генерал А.С.Лукомский обратился через французского военного представителя к французскому верховному командованию с просьбой начать активные действия на своем фронте для оказания давления на немцев, развернувших наступление на русском фронте52.
Параграф 6. Прекращение стратегического взаимодействия осенью 1917 г. К началу осени в глазах западных союзников России ее значение как стратегического партнера резко понизилось. Теперь основные надежды на скорый и победный исход войны связывались в основном с прибытием в Европу крупных сил армии США. Ослабление России вызывало тревогу, а иногда и раздражение во Франции и Великобритании. Вместе с тем, до провала июльского наступления русской армии ни генерал А.Петен, ни генерал Д.Хейг не верили в то, что Россия может выйти из войны и немцы смогут перебросить значительные силы с Восточного фронта на Западный. Однако уже в сентябре генерал А.Петен высказал мнение о том, что западным союзником надо готовиться к тому, что Россия может выйти из войны и на запад прибудут достаточно многочисленные немецкие контингенты с востока. На западных союзников России произвело огромное впечатление то, насколько легко немецким войскам удалось в начале сентября захватить Ригу.
Россию в целом очень беспокоила проблема резкого падения ее влияния в союзе. Министр иностранных дел Временного правительства М.И.Терещенко пытался напомнить союзникам о роли, которую сыграла русская армия в 1917 г. и в войне в целом, а также успокоить, уверяя, что все проблемы русской армии носят временный характер53. Основными вопросами, которые в тот момент заботили западных союзников, стали два: формирование единого военного руководства войсками союзных стран и использование американских войск, начало массового прибытия которых во Францию ожидалось в ближайшие месяцы. В обсуждении этих вопросов участие России уже не предусматривалось. Еще одним обстоятельством, которое заставляло французов и англичан противиться участию русских представителей в совместном обсуждении вопросов ведения войны, стало стремление Временного правительства поднять на будущей конференции вопрос о целях войны. Идея мира «без аннексий и контрибуций», не вызывавшая сочувствия у союзников, уже не первый месяц осложняла их отношения с Россией.
Сегодня с уверенностью можно сказать, что такое пренебрежение стало серьезной ошибкой западных союзников России. В начале сентября 1917 г. на русском фронте было сосредоточено 89 пехотных и 7 кавалерийских германских дивизий, больше, чем когда-либо за всю войну54. Только в конце октября, когда развал русской армии уже стал совершенно очевиден и для германского командования, у него появился первый план широкомасштабной переброски войск с востока на запад. Сворачивая постепенно военную помощь России, союзники попытались оказать давление на Временное правительство с целью заставить его активизировать усилия по восстановлению боеспособности армии. 9 октября, когда после подавления выступления генерала Л.Г.Корнилова казалось, что внутренняя ситуация в России несколько стабилизировалась, послы Англии, Франции и Италии представили А.Ф.Керенскому совместную ноту, выдержанную в достаточно жестком тоне. В ней содержалось требование принять меры для восстановления боевых качеств русской армии, а также угроза вовсе прекратить в противном случае военные поставки55. Таким образом, Временное правительство по сути оказалось меж двух огней. Вряд ли, конечно же, поддержка союзников могла бы его спасти, но и столь жесткое давление едва ли было полностью оправдано. В результате западные союзники России вскоре вынуждены были иметь дело с новым правительством, которое не только не собиралось выслушивать их требования относительно действий русской армии, но и поставило вопрос о немедленном выходе России из войны.
Окончательное прекращение стратегического взаимодействия России с союзниками, связано, конечно же, с большевистской революцией. «Декрет о мире», принятый новым правительством уже 8 ноября 1917 г., призывал все воюющие страны немедленно прекратить военные действия и начать мирные переговоры. 23 ноября военные представители Антанты в России передали в Ставке Верховному главнокомандующему русской армии ноту, содержавшую протест против нарушения Россией договора от 23 сентября 1914 г., в котором союзники обязались не заключать сепаратного перемирия56. Это была последняя попытка предотвратить прекращение войны между Россией и Центральными державами, но и она не увенчалась успехом.
Заключение
Результатом проведенного исследования стали следующие выводы:
Россия и Франция вступили в войну, имея достаточно серьезный опыт взаимодействия в согласовании стратегических планов действий своих армий. Обязательства, взятые сторонами на себя при подписании русско-французской военной конвенции, были дополнены и конкретизированы в ходе предвоенных консультаций начальников генеральных штабов двух стран. Основным вопросом на совещаниях был вопрос о сроке начала наступления русских армий в случае войны, поскольку французскую сторону чрезвычайно беспокоила проблема невысоких темпов мобилизации русской армии. Идя навстречу пожеланиям союзников, российское военное руководство постоянно сокращало срок начала наступления. Это соответствовало и интересам России, поскольку возможность быстрого разгрома Франции германскими силами, как показывал предыдущий опыт, была вполне реальна.
Союзные обязательства оказывали серьезное влияние на предвоенное стратегическое планирование в России и Франции. В частности они предопределили победу тех, кто выступал за развитие быстрых решительных наступательных действий сразу после начала войны над сторонниками ведения на начальном этапе оборонительной войны. В России союзные обязательства перед Францией обусловили принятие решения о начале в случае войны одновременно двух наступательных операций – против Германии и Австро-Венгрии, несмотря на серьезные возражения сторонников одного юго-западного направления.
С началом войны Россия практически полностью выполнила свои обещания относительно сроков и направления наступательных действий, чем в значительной мере способствовала победе французских войск в сражении на Марне. Вместе с тем, уже события августа и сентября 1914 г. продемонстрировали как неадекватность предвоенных стратегических планов новым реалиям, так и неэффективность имевшейся системы согласования стратегии Россией и Францией.
Сражение в Восточной Пруссии и операция на Марне в 1914 г. со всей ясностью продемонстрировали тесную взаимосвязь и взаимозависимость стратегических операций на русском и французском фронтах. В связи с этим была осознана союзными стратегами и необходимость создания более эффективной системы взаимодействия. События лета 1915 г., когда русская армия оказалась вынуждена отступая отдавать противнику большие территории, еще раз продемонстрировали насколько тяжелые последствия может иметь отсутствие такой системы.
Препятствия на пути формирования эффективной системы стратегического взаимодействия России и Франции носили как объективный, так и субъективный характер. К объективным причинам следует отнести удаленность русского и французского фронтов друг от друга, отсутствие технических возможностей для создания системы постоянной оперативной связи, наличие множества серьезных отличий в характере боевых действий на двух фронтах, в основных характеристиках самих театров военных действий. Большую роль играли также существенные различия между французской и русской армиями по многим параметрам: система руководства, выработки и принятия стратегических решений, техническая оснащенность, боевая подготовка, моральное состояние в различные периоды войны.
Субъективные причины также создавали немало препятствий в формировании эффективной системы стратегического взаимодействия. Еще до войны и в самом ее начале не слишком реалистичные оценки потенциала друг друга привели к формированию завышенных ожиданий относительно вклада в общее дело. Французская сторона питала особые надежды на решающую роль «русского парового катка» в нанесении поражения Германии. Российские военачальники, в свою очередь, надеялись на французские военно-промышленные ресурсы, способные решить проблему нехватки вооружений. В дальнейшем важнейшим источником проблем стало несовпадение точек зрения русских и французских военачальников по различным стратегическим вопросам, таким, как распределение ролей, сил и средств в коалиционной войне, значение французского и русского фронтов, роль третьих стран в войне. С конца 1914 г. во Франции доминировало мнение, что судьба войны решится именно на Западном фронте, и попытки российских стратегов переубедить своих французских коллег не увенчались успехом. Это представление об особой значимости Западного фронта являлось определяющим фактором в решении многих вопросов, связанных с коалиционным взаимодействием.
Конечно же, не все проблемы были вызваны неправильным восприятием и отсутствием информации. Нередко собственные интересы той или другой стороны ставились на первое место. Однако все же стоит отметить, что стремление помочь союзнику никогда не исчезало, несмотря на то, что иногда стороны просто были вынуждены это делать, понимая, что от успеха союзника зависит и общий успех коалиции. Принятый уже в конце 1915 г. принцип сотрудничества, согласно которому в случае начала вражеского наступления против одного из союзников остальные должны были немедленно помочь, начав, в свою очередь, активные действия на своих фронтах, никогда не переставал быть актуальным.
В условиях невозможности создания единого постоянно действующего органа для руководства и координации действий и выработки совместных стратегических планов Франция и Россия пытались решить проблему при помощи введения института представителей верховного командования каждой из сторон в штаб-квартире верховного командования другой, расширения существовавших военных миссий, создания миссий связи, разведки и обмена информацией.
Особую роль в деле организации более эффективной системы стратегического взаимодействия играли межсоюзнические военные конференции. Необходимость проведения таких конференций прекрасно осознавалась как российскими, так и французскими военачальниками. Центром проведения встреч стала резиденция французской Главной квартиры в Шантильи, хотя две конференции, на которых вырабатывался общесоюзный план кампании 1917 г. проходили в Риме и Петербурге. Значимость военных конференций постоянно возрастала: если на первой из них стороны лишь обменивались мнениями и согласовывали самые общие принципы взаимодействия, то уже в начале 1916 г. они приступили к формированию общесоюзного плана будущей кампании.
Главная цель при формировании общесоюзного стратегического плана состояла в том, чтобы объединить усилия союзников и лишить противника преимуществ центрального положения. Стратеги Антанты осознавали, что главным преимуществом Германии была возможность концентрировать значительные силы на важнейших направлениях, стремительно перебрасывая войска по внутренним линиям коммуникаций. Идея общесоюзного плана состояла в том, чтобы при помощи одновременных или почти одновременных наступлений на различных фронтах, в основном на главных фронтах – французском и русском, лишить противника свободы маневра. К концу 1915 г. в этом вопросе был достигнут существенный прогресс, общий план проведения скоординированных наступлений всеми союзными державами был создан. Однако и в 1916 и в 1917 годах попытки провести такое наступление терпели крах. Общепризнано, что по сути своей идея четкой координации действий союзников на разных фронтах была совершенно правильной. Воплотить ее в жизнь чаще всего не удавалось из-за того, что противник опережал действия Антанты и заставлял вместо воплощения в жизнь общего плана реагировать на меняющуюся ситуацию. Тем не менее, несмотря на взаимные претензии и обвинения, после окончания войны стратеги всех бывших союзных держав Антанты, а также их противников, сделали схожие выводы о причинах поражения Центральных держав в Первой мировой войне, главной из которых стала необходимость рассредоточивать силы на разных направлениях.
Конкретными стратегическими вопросами, интересовавшими обе стороны, были прежде всего сроки начала наступательных операций на двух фронтах. И в случае подготовки собственного наступления, и при необходимости обороняться, каждый из союзников ожидал от другого помощи, выражавшейся в организации давления на противника на противоположном фронте. В первые два года войны французское командование пыталось влиять и на направление основных ударов русской армии, полагая, что только русское наступление против Германии может повлиять на ход боевых действий на Западном фронте. Лишь после летнего наступления войск русского Юго-Западного фронта в 1916 г., показавшего, насколько тесно ситуация на всем протяжении русского фронта связана с положением на западе, французы прекратили попытки заставить российских коллег отказаться от наступления в юго-западном направлении.
Еще одной важной стратегической проблемой в процессе русско-французского взаимодействия стала проблема Балканского театра военных действий. Россия и Франция осознавали значимость помощи Сербии, а после ее разгрома – сохранения войск Антанты на Салоникском фронте. Часто на межсоюзнических конференциях две державы совместно выступали против стремления Великобритании вывести войска с Балкан. Вместе с тем, в других вопросах позиции России и Франции нередко расходились. В конце 1915 г. французские военачальники и политики, так же, как и британские, сочли невыполнимым предложенный русским верховным командованием план переноса основных военных усилий всего союза на Балканы. По-разному российские и французские военные руководители относились к участию в войне Румынии. Более осторожная позиция российской стороны в данном вопросе часто противостояла французскому стремлению втянуть Румынию в войну как можно быстрее. После вступления последней в войну и разгрома ее армии французы не раз критиковали российских коллег за недостаточно активные, по их мнению, усилия в деле спасения румынских союзников.
Возможности взаимного влияния российского и французского верховных командований на формирование стратегических планов друг друга в первое время были достаточно ограниченными. Тем не менее, попытки повлиять на процесс планирования предпринимались регулярно. Особенно активно этим занималась Франция. Усиливавшаяся зависимость России от военных поставок из союзных стран позволяла французам это делать, хотя французское командование и не решалось открыто и прямо связывать эти две проблемы, понимая, что такая постановка вопроса может привести к ухудшению отношений. Вместе с тем России приходилось периодически идти на уступки. Такой уступкой, например, стало решение об отправке во Францию и на Салоникский фронт небольших контингентов русских войск. Хотя, вследствие досрочного прекращения отправки войск в конце 1916 г., эта проблема не стала стратегической, переговоры по данной проблеме определенным образом влияли на общие отношения двух сторон в военной сфере.
В итоге, уроки формирования коалиционной стратегии в период Первой мировой войны сыграли большую роль и во многом определили развитие стратегических концепций великих держав в послевоенный период. Предпринятые Францией в 1920-е гг. усилия по формированию объединения государств, известного как «малая Антанта», обозначили стремление найти замену России, которая теперь уже не могла и не хотела облегчать положение Франции в случае угрозы войны, создавая угрозу Германии на востоке. Взаимное недоверие и подозрительность, возникшие в отношениях между Россией и ее союзниками вследствие разнообразных разногласий периода войны, а также из-за сепаратного выхода России из войны, также оказали негативное влияние на взаимоотношения России и Франции в период после окончания войны.