Первая
| Вид материала | Документы |
- Первая. Новое восприятие проблемы рождаемости глава первая, 1589.66kb.
- Первая. Новое восприятие проблемы рождаемости глава первая, 5106.96kb.
- Книга первая. Реформация в германии 1517-1555 глава первая, 8991.95kb.
- А. Первая буква слова "астрология", и первая буква почти во всех мировых алфавитах, 3392.44kb.
- А. И. Уткин глобализация: процесс и осмысление оглавление Глава первая, 3584.73kb.
- Общие сведения, 236.6kb.
- Первая, 1651.33kb.
- Первая, 870.29kb.
- Древний Египет-первое государство на Земле, первая могущественная великая держава,, 265.58kb.
- Школьные годы неизбывный повод для ностальгии. Первый звонок, последний звонок. Первая, 399.66kb.
-- Это ведь все равно понарошку... -- неуверенно говорит Пат. -- Даже
если что... мы сами все сделаем, а Чингиз пусть завидует...
Он даже хихикает, но так неуверенно, что в веселье не верится.
-- Спускается, -- говорит Падла. Прижимая ладонь ко лбу, словно в
этой бетонной коробке есть солнце, от которого стоит закрываться, он
смотрит вверх. -- Нормально... вроде... чуть быстрее Сашки...
Я молчу. Мне не хочется объяснять, что Шурка и так спускался слишком
быстро и наверняка потерял десяток процентов жизни при ударе о пол...
-- Чин! -- радостно вопит Пат, глядя на скользящую по тросу фигуру.
-- Давай-давай! Не спи!
На мой взгляд, он и так не спит... даже слишком.
Чингиз был уже совсем низко. Так... на высоте двадцатиэтажного дома.
Тут все и случается.
Вначале я вижу, что Чингиз раскидывает руки. Обрывков ремня не видно,
но нетрудно догадаться, что они летят следом.
-- Нет! -- кричит Пат и кидается к тросу. Падла молча и молниеносно
ловит его за воротник.
А Чингиз уже летит вдоль троса, летит головой вниз. Ремень на поясе,
которым он пристегивался, выдержал рывок. Но его падение теперь --
просто падение. Со всеми вытекающими последствиями.
-- Мир вашему дому, -- неожиданно говорит Падла. Пат начинает
отчаянно его пинать, но хакер словно не замечает этого.
Уже в последние секунды Чингиз ухитряется вцепиться в канат.
Разумеется, полностью затормозить он не успевает, но все-таки падение
замедляется.
Абсолютно беззвучно Чингиз падает к уходящему в бетон основанию
троса.
Зато Пат кричит в полный голос.
Первой к Чингизу подбегает Нике. Секунду смотрит в лицо, потом
выхватывает аптечку... надо же, и не знал, что у нее есть запас,
прикладывает к телу.
-- Не может быть... -- доставая свою аптечку, говорит Крейзи.
После третьей и последней нашей аптечки, припасенной Маньяком, Чингиз
открывает глаза.
-- Ты похож на зомби, -- говорит Пат. Как только Нике достала
аптечку, он немедленно прекратил вопить. И теперь, похоже, отчаянно
стыдится своей реакции.
-- Верю... -- коротко отвечает Чингиз.
Он весь в крови. Это немножко неестественно, ведь никаких ран не
видно, но программы "Лабиринта" привыкли показывать тяжесть повреждений
именно так. Один глаз у Чингиза заплыл, перчатки на руках стерлись.
-- Как ты умудрился сорваться? -- Падла наклоняется над ним, одним
движением ставит на ноги. Чингиз покачивается, но стоит.
-- Ремень выскользнул, -- просто отвечает Чингиз. -- Странно...
-- Что странного? -- интересуется Крейзи. -- Удивительно, что это
случилось только с тобой.
-- Странно, что я живой...
-- Больше аптечек нет? -- Нике оглядывает нас всех. Я молча даю
Чингизу отобранный у Мага бутерброд.
-- Спасибо, я сыт по горло.
-- Это пять процентов жизни.
Чингиз мрачно съедает пищу. Видимых изменений в его облике, правда,
не происходит.
-- Пустим тебя впереди. Монстров пугать, -- ехидно говорит Пат.
-- К ним еще надо выбраться... тут есть выход?
Мы с Крейзи не сговариваясь расходимся. Я иду налево, он -- направо.
Мы обходим здание по периметру, возвращаемся к ребятам. Дверей нет.
-- Тогда стреляй, -- кивает мне Чингиз. -- Я бы очень хотел найти
пару аптечек.
-- Подождите. -- Крейзи подходит к Маньяку. -- Мне нужны твои
официальные банковские реквизиты.
Улыбка на лице Маньяка появляется медленно и плавно.
-- А номер кредитки и пин-код?
-- Сам введешь. Когда будешь снимать штуку баксов.
-- Какую штуку баксов?
-- Утром я направил в совет директоров "Лабиринта" докладную записку.
О проведении инспекции "Лабиринта" с привлечением сторонних лиц. Ты ведь
брался доказать, что в "Лабиринт" по-прежнему возможно пронести вирусное
оружие?
Кажется, даже Чингизу стало лучше.
-- Значит, судебных преследований мы можем не опасаться? -- уточняет
Маньяк.
-- За что? За проверку систем безопасности, о которой мы договорились
еще вчера? -- с легкой улыбкой отвечает Крейзи.
-- Ты мог сказать это раньше?
-- Мне показалось, что это уместнее сейчас.
Я понимаю Крейзи. Нам сейчас очень кстати положительные эмоции. Для
хороших новостей иногда надо подбирать время, как и для печальных.
-- Штука баксов?
-- Девятьсот девяносто девять, если точнее. У меня нет права
выписывать чеки на четырехзначные суммы.
Нике улыбается. Для нее это и впрямь радостная информация. Чего
только она пошла с нами, когда мы решили нарушить закон, -- это же
убивало ее мечту работать в "Лабиринте"?
А у Пата на лице задумчивое выражение человека, мечтающего, как
здорово он бы мог потратить чужие деньги...
Пока Маньяк вполголоса диктует Крейзи свои реквизиты, я высматриваю
место для выхода. Пожалуй, двадцати метров вполне хватит, чтобы нас не
задело взрывом...
-- Давай работай... -- ободряет меня Падла. -- Время не ждет.
Чмок...
Я отпускаю гашетку, и крошечная ракета с визгом уносится к
противоположной стене.
Результат превосходит все ожидания -- из стены с грохотом
вываливается здоровенный кусок, метров пять в ширину и метра три в
высоту. В проеме -- широкая пустынная улица.
И мало того!
С визгом рвутся несколько тросов, таких же, как тот, по которому мы
спускались, но натянутых у противоположной стены. Уносятся вверх, будто
резиновые, по пути сшибая арматурные распорки.
Вся бетонная игла над нами вздрагивает.
Над пробоиной появляется и, змеясь, уходит вверх трещина.
Здание начинает дрожать. Сверху нарастает гул -- и волной начинает
опускаться темнота. Лампы гаснут одна за другой, начиная с крыши.
Вот так проверка с привлечением сторонних лиц!
-- Дурак ты, боцман, и шутки твои дурацкие... -- сдавленно говорит
Падла. -- Атас, мужики! Бежим!
Никого не надо уговаривать.
100
Мы выбегаем дружной толпой. Выносимся, словно футболисты из
раздевалки на первый тайм, еще веселые, бодрые и полные надежд...
В качестве зрителей -- сотня-другая монстров. Самых разных.
Гигантские улитки, ящеры, пауки. Несколько тварей высотой в
десятиэтажный дом -- они топают впереди, неуклюже и гордо. Вся эта орава
перлась куда-то по улице и едва миновала здание, как нам приспичило
выйти. Если верить Крейзи, среди них практически не должно быть
компьютерных манекенов -- только игроки со стороны врагов...
Судя по ошалевшим лицам монстров, так оно и есть.
Никто не пробует помериться с ними силами, даже наш воинственный
тинэйджер. Мы начинаем улепетывать в противоположную от монстров
сторону. С дружным воем вся толпа кидается за нами.
А за нашей спиной рушится здание...
Теперь я понимаю, что чувствовали строители Вавилонской башни, когда
она начала разваливаться. Сей процесс в Библии детально не описан, но
мне кажется, что был он достаточно быстрым и красочным. Бог любит
эффектные зрелища, мы, люди, только обезьянничаем в этом вопросе...
Увлеченные погоней, монстры не сразу соображают, что происходит.
Такого в "Лабиринте" еще не было.
Вначале начинает идти каменный град. Отдельные куски стен хлопаются и
вокруг нас, но львиная доля сыплется аккуратно на голову вражеской
армии. Через полминуты, за которые мы побили все рекорды по бегу на
короткие дистанции, улица за нами превращается в карьер по добыче щебня.
Сюда надо подогнать машины с девятого этапа... то-то будет работы!
Из обломков некоторое время еще возвышаются самые крупные твари,
похожие на сказочных троллей. Один даже ухитряется запустить нам вслед
обломком стены, к счастью, не прицельно.
Потом несчастный небоскреб разваливается окончательно и погребает под
собой этих героев борьбы с земным десантом.
Останавливаемся мы, лишь преодолев не менее километра. Крейзи,
совершенно обалдевший, крутит головой, оценивая размеры разрушений. Над
каменным курганом стоит грибовидное облако пыли.
-- И рассеял их Господь оттуда по всей земле... -- говорит Нике,
переводя дыхание. -- И перестали они строить город и башню...
Не только у меня возникли такие ассоциации...
-- Ну почему ты никогда не можешь сделать все чисто, тихо и
аккуратно?! -- с болью в голосе спрашивает меня Крейзи.
-- Характер... -- пытаюсь я оправдаться.
-- Мы можем рассчитывать на премиальные? -- невинно спрашивает
Маньяк.
-- Да мы вывели из строя чуть ли не всю группу охраны Императора! --
в сердцах кричит Крейзи. -- Кто-то явно вошел на последний этап! Он
теперь пройдет к дворцу, как на прогулке!
-- Разве же это плохо? -- интересуюсь я.
Секунду Крейзи молчит. Потом вздыхает, безнадежно машет рукой:
-- Что сделано, то сделано... идем ко дворцу.
-- Вначале записаться надо! -- встревает Пат. -- А то шлепнут
кого-нибудь...
-- Система не даст записаться. Формально нас нет на этом этапе.
Маньяк, прищурившись, смотрит на него:
-- Уверен? Нам что, проходить последний этап с одной попытки?
-- Уверен. Считай, что это минусы черного хода.
-- Плохо, -- только и говорит Шурка. -- Тогда надо поискать
снаряжение... хорошее оружие, аптечки, броню.
-- Нет здесь ничего. Последний этап проходишь с тем, с чем вошел.
На этот раз все вообще молчат. Общее мнение выражает Падла,
громогласно откашлявшись и произнеся:
-- Так... мы добились своего, но рады ли мы этому...
Дворец Императора -- небольшое, почти уютное здание из черного камня.
Мы наблюдаем за ним, затаившись за деревьями парка. Деревья забавные,
причудливых очертаний, с разноцветными листьями. Вокруг порхают крупные,
с ладонь, бабочки. Когда мы их впервые увидели, все потянулись к оружию,
но Крейзи протестующе замахал руками. Бабочки не опасны. И деревья не
опасны. Все здесь дышит покоем, умиротворением. Все к месту -- и
сиреневое небо, и цветная листва, и густо-синяя вода в прудах. Никаких
ловушек. И охраны у дворца быть не должно -- Император в охране не
нуждается.
Теперь мы ждем.
-- Уверен, что он нас засек? -- спрашиваю я Крейзи.
-- Наверняка. Это же не человек, программа. Любой, входящий на
территорию парка, попадает в его базу данных. Он просто никогда не
торопится...
Леность Императора -- лишний шанс для нас. Нам нужно приблизиться ко
дворцу в такой узкий промежуток времени, чтобы Император не успел выйти
навстречу, а приближающаяся чужая команда нас не обнаружила. Теперь все,
или почти все, зависит от того, насколько правильно выбран момент...
-- Идут... -- облегченно произносит Маньяк. Он наблюдает за входом в
парк -- высокими воротами в символическом ажурном заборе.
-- Идет... -- эхом откликается Крейзи.
Команда, вошедшая в парк, мне незнакома. Зря я грешил на своих первых
спутников, зря подозревал, что среди них Темный Дайвер. Им еще ползти и
ползти по этапам, погибая и возрождаясь, пугая близких рассказами про
"вот таких вот мух" и "змей, плюющихся ядом". Им еще далеко до конца
"Лабиринта".
Эта команда, должно быть, вышла в свой крестовый поход месяц или два
назад...
Их больше десятка. Мужчины, женщины, девчонка-подросток. Кто они на
самом деле, каков их возраст, пол, родной язык -- мы никогда не узнаем.
Они для нас не друзья, и не враги... просто пушечное мясо.
Мясу не обязательно знать, для чего оно предназначено.
А Император, убийство которого является целью всей игры, только что
вышел из дворца...
Насмешка программистов -- Император не просто антропоморфен, это
человек. На нем белоснежная тога. Он высокий, белокурый, с красивыми
чертами лица. Наверняка у него голубые глаза. Живое воплощение
нацистской мечты.
И столь же смертоносное, как нацизм.
-- Согласно легенде игры, -- бормочет Крейзи, -- многие тысячи лет
инопланетяне воруют на Земле детей, чтобы вырастить из одного из них
своего Императора... дать ему исполинскую силу и жестокую мощь... ведь
люди -- самые совершенные и смертоносные существа во Вселенной... Это
глубоко философская и символическая мысль...
Глубина-глубина, я не твой...
Я посмотрел на Императора, оценивая противника. Понять что-либо пока
было трудно -- я не знал скорости его движений в боевой обстановке, не
знал, какое оружие он станет применять. Но даже в неспешном движении
нарисованного персонажа была некая хищная грация, и она мне не
нравилась.
-- Цель игры -- не простое убийство лидера врагов. Игрок должен
понять, который в каждом враге это он уничтожает самостоятельно,
непосредственно, отца, брата, сына, друга. Таким образом, "Лабиринт" не
пропагандирует насилие и ксенофобия, напротив, относительно
противоположного...
Сложно, все-таки, слушать иностранца через программу-переводчик.
deep
Ввод.
-- И мы доказали комиссии Конгресса, что не являемся проповедниками
насилия и жестокости... -- голос Крейзи становится слишком уж нервным.
Император упорно идет в нашу сторону, идет своим прогулочным шагом, не
обращая на новых визитеров никакого внимания.
К счастью, они его замечают...
Трое из команды слаженно становятся на колени, наводя на Императора
стволы ракетометов. Над их головами вскидывается остальное оружие...
кое-что мне знакомо, но некоторые причудливые пушки я не придумал бы и в
пьяном бреду.
Я не слышу далекого чмок-чмок-чмок заряжающихся ракетометов. Я
отсчитываю его про себя.
Третья ракета пошла, четвертая, пятая...
Что сейчас будет...
Это и впрямь хорошо сработавшаяся команда. Они все стреляют
одновременно.
Фонтан огня.
Восемнадцать ракет одновременно... да плюс еще все остальное...
кольца синего света, снопы голубых игл, сгустки пламени, крутящиеся
лезвия, комки ядовито-зеленого геля...
-- Пора! -- кричит Крейзи, когда Император выныривает из огненного
шторма, целый и невредимый, ничуть не пострадавший, даже белокурые
локоны не растрепались. Он разворачивается к чужой команде и идет легко,
быстро, словно бы пританцовывая на ходу.
Все уже обговорено и просчитано.
Первым вскакивает Чингиз. Он полуживой, потому и вызвался на разведку
боем.
Но Император не обращает на него внимания.
Возможно, чужая команда и заметила нас. Но они сейчас слишком
сосредоточены на Императоре. Они шли к нему долгие недели, преодолевая
самую сложную игру в истории человечества. Они сражались с программами,
которые не умеют думать, но зато и не промахиваются. Они дрались против
людей, которые сочли их конкурентами, они прорывались сквозь ряды
монстров, которыми управляли такие же люди.
Теперь цель игры -- перед ними.
И Крейзи может сколько угодно доказывать, что "Лабиринт" воспитывает
человеколюбие и терпимость. Они с ним даже согласятся, пожалуй.
После игры.
Залпы.
Трое игроков бросаются вперед, к Императору. То ли пытаются завязать
ближний бой, то ли жертвуют собой, отвлекают...
Взмах руки -- будто жест с трибуны. И гирлянда белых огней срывается
с ладони Императора, окутывая троицу. Вопль почти не слышен за грохотом
взрывов. Идиллический парк пылает, огромные бабочки, складывая крылья,
падают на траву. Одна валится прямо перед моим носом и несколькими
движениями зарывается в землю.
Неужели запрограммировали?
Или, чем черт не шутит, сами эволюционировали?
-- Идем!
Вскакиваю, и мы бросаемся ко дворцу. Впереди -- Чингиз. Мы бежим
следом вчетвером -- я, Крейзи, Пат и Нике.
Остальные занимают позицию для обороны.
Нам не справиться с Императором. Или его убьет чужая команда, или он
разметет нас. Но мы пришли сюда не для того, чтобы сражаться с
несуществующим врагом. Наш враг реален, и цель реальна. И группа
прикрытия знает, что пришла умирать.
-- Вход в тронном зале, -- повторяет на бегу Крейзи. -- Надо
уничтожить трон... это не входит в условия игры, и никто этого не
делал... не менее пяти ракет...
Чингиз уже ныряет в двери дворца, выскакивает обратно, машет нам --
путь свободен.
А Император заканчивает разбираться с чужой командой.
Я слышу особенно пронзительный крик, оборачиваюсь на бегу. Император
убивает игроков голыми руками. Просто хватает, встряхивает -- и бросает
на землю беспомощные куклы с переломанными костями. Он только что
расправился с девчонкой.
Как хорошо, что Неудачник, которого я вытаскивал из прежнего
"Лабиринта" два года назад, так и не дошел до конца игры... Кто бы он ни
был... не нужно ему видеть наши игры.
Вообще-то мы хорошие. У нас просто игры дурацкие.
В эту секунду начинает стрелять Падла.
Что его перемкнуло -- не знаю. По договоренности они должны были
ждать, пока Император не расправится со всеми чужаками. Но Падла вдруг
вскакивает и открывает огонь... из дохлого пистолетика, которым и
обычного-то монстра сразу не свалишь...
Император оборачивается, словно бы даже недоуменно. Вспышка света --
будто его глаза превратились в ослепительные прожекторы.
Вот он как еще умеет...
Жаль, что Падла этого даже не оценит.
Хакер мгновенно чернеет, секунду продолжает стоять -- и под порывом
ветра разлетается облачком пепла.
Быстро, зрелищно и нелепо.
Почему-то я был уверен -- уж Падла продержится дольше нас всех!
Мы уже у дверей. Пат пытается оглянуться -- и я увесистым шлепком
забрасываю его в двери. Нечего ему смотреть на происходящее.
Вся наша команда уже палит. И остатки чужой -- тоже. Мне показалось,
или движения Императора несколько замедлились?
Нике и Крейзи вслед за Патом исчезают в дверях. Киваю Чингизу:
-- Бежим...
-- Я остаюсь.
-- Ты что!
-- Это игра! -- кричит Чингиз. -- Очнись, дайвер! Ищи вход в Храм!
Это все игра! Все понарошку! Иди, я дам вам лишние десять секунд!
Хлопаю его по плечу и заскакиваю в двери.
Он прав. А я дурак и заигрался.
Длинный коридор аскетически холоден. Барельефы на стенах -- какие-то
причудливые гербы. Товарищи нетерпеливо поджидают меня.
-- Ты знаешь, где тронный зал? -- спрашиваю я Крейзи. Тот лишь молча
кивает, и мы устремляемся вперед.
-- Ребята Императору всыпят! -- без особой уверенности заявляет Пат.
Ракетомет он держит в руках, будто ожидая встретить впереди засаду. Зря.
Крейзи говорил, что во дворце никого больше не будет... -- Мне Падла
говорил, у всех монстров есть уязвимая точка, он ее найдет...
Круглая комната в конце коридора. Дик шарит по стене, нажимает
неприметную кнопку, и только после этого я понимаю, что комната -- лифт.
Медленно и торжественно поднимаемся вверх.
-- Может, не стоило так сразу в него палить? -- спрашиваю я, пытаясь
отдышаться. -- А, Дик? Поговорить о мире и о любви, перевоспитать...
Крейзи вяло улыбается. Он что-то слишком бледен. И время от времени
касается левой стороны груди.
-- Не поговоришь с ним... он не умеет. В Императора эта возможность
не закладывалась, чисто боевая программа...
-- Зря, упущение... А как насчет слабых точек?
-- Тыльная сторона голеней, -- абсолютно серьезно отвечает Крейзи. --
Височные кости. Что-то еще... да бесполезно это. Даже у той команды было
слишком слабое вооружение. А уж нам...
Лифт останавливается.
-- Тронный зал, приехали, -- облегченно произносит Крейзи. Мы
выскакиваем в обширное ромбовидное помещение. Тоже все без затей, строго
и монументально. Лишь трон в дальнем углу ромба впечатляет --