Прогнозно-аналитический центр

Вид материала

Учебное пособие

Содержание Психологические практики Вся индийская философия (за исключением рано сошедшей со сцены школы материалистов-локаятиков) была философией религиозной Следующий уровень — психотехнический Предфилософский период. Элементы философских по своему содержанию учений в текстах раннебрахманической литературы (до появления

Подобный материал:

• Прогнозно-аналитический центр оружие геноцида : самоубийство людей и его механизмы, 2860.5kb.
• Прогнозно-аналитический центр, 6429.43kb.
• Глобальными и региональными процессами социального и экономического развития прогнозно-аналитический, 695.39kb.
• Прогнозно-аналитический центр, 5181.49kb.
• Прогнозно-аналитический центр, 4951.97kb.
• Глобальными и региональными процессами социального и экономического развития прогнозно-аналитический, 2394.81kb.
• Прогнозно-аналитический центр, 1744.36kb.
• Прогнозно-аналитический центр, 4708.56kb.
• Сравнительное богословие, 6204.09kb.
• Сравнительное богословие, 6526.58kb.

Психологические практики

Осталось рассмотреть психологическую практику имитации освобождения, которая широко применяется как в индуизме, так и в других религиозных системах Востока. Известно множество школ восточных психологических практик. Но самая известная и распространённая школа йоги. На её примере мы и рассмотрим, что происходит с психикой обучающегося, называемое «процессом освобождения от сансары». Обратимся опять к книге Е. Торчинова (стр. 216):


«Йога (от санскритского корня yuj — «связывать», «сопрягать», «соединять»¹; родственно русскому слову «иго»² и английскому «yoke»³) — общее обозначение индийских психотехнических (психопрактических) методов достижения трансперсональных (изменённых) состояний сознания, оцениваемых традицией как высшие и совершенные, ведущие к освобождению от сансарического существования — переживание единства с Абсолютом⁴, личным Богом⁵, тождества «я» и абсолютного духа и т.д. Йога в этом широком смысле присуща всем религиям Индии, и поэтому можно говорить об индуистской йоге, буддийской йоге, джайнской йоге и т.д. Это также название одной из шести ортодоксальных даршан⁶ брахманистской философии.

Создателем йоги как даршаны считается мудрец (риши) Патанджали, иногда, видимо необоснованно, сближаемый с одноименным знаменитым грамматистом (автор «Йога сутр» — «Афоризмов йоги»). Судя по заимствованиям из буддийских текстов (в частности, из «Абхидхармакоши» Васубандху), он жил не ранее V в. н.э. В собственно философской части своего учения Патанджали почти полностью солидаризируется с учением школы санкхья⁷. Подобно санкхъе, йога признаёт существование двух независимых субстанций — духовной (пуруша) и материальной (пракрити). Пуруша отождествляет себя с пракрити, что приводит к развёртыванию космоса⁸, формированию тел субъектов — живых существ и формированию сансары⁹. Пуруша всегда независима от пракрити¹⁰, но, отождествив себя с нею, приписывает себе её качества и полагает себя ввергнутой в страдания мира рождений—смертей¹. Освобождение — полное освобождение пуруши от отождествления с пракрити и пребывание её в «собственной природе», реализуемое через «прекращения аффективного волнения психики»² (читта вритти ниродха), что и достигается через практику йоги. Однако, в отличие от санкхьи, йога признаёт существование личного Бога, определяемого как совершенный дух (пуруша)³, который никогда не был вовлечён в сансару. Йога рекомендует почитание Бога и молитву, хотя Бог не считается в ней ни Творцом, ни Промыслителем мира⁴.

В практическом отношении система йога представляет собой описание следующих восьми ступеней пути к освобождению (кайвалья):

• яма — принципы нравственного совершенствования, важнейшим из которых является ахмиса — ненасилие, непричинение вреда ни одному живому существу. К яме относятся также целомудрие, ненакопительство, правдивость и другие нравственные качества⁵;
  
• нияма — принципы религиозной практики (изучение священных текстов, поклонение Богу⁶, повторение имён Бога и т.д.)⁷;
  
• асана — позы, пригодные для медитации, созерцания;
  
• пранаяма — дыхательные упражнения⁸;
  
• пратьяхара — отвлечение чувств от предметов чувств, достижение бесстрастия⁵;
  
• дхарана — сосредоточение на избранном объекте⁶;
  
• дхъяна — созерцание, медитация⁷;
  
• самадхи — вершина, пик сосредоточения, транс, ведущий к состоянию освобождения. Во время самадхи всякая психическая деятельность (психика понимается в йоге как одно из материальных образований) прекращается⁸, и тогда трансцендентный дух, пуруша, подлинное «я», являет свою истинную природу⁹.
  

В процессе своего развития сформировались различные формы йоги (в первом широком смысле слова): раджа-йога (тождественная йоге Патанджали), бхакти-йога (практика освобождения через любовь и преданность личному Богу), карма-йога (освобождение через действие при отсутствии привязанности к плодам действия), джняна-йога (освобождение через познание, мистический гносис¹ недвойственной реальности Атмана), лая-йога, или кундалини-йога (психофизическая практика, связанная с активацией парафизиологических центров тонкого энергетического тела — чакр² и пробуждения особой латентной³ энергии человеческого тела — кундалини), хатха-йога (достижение совершенства через практику асан⁴ и пранаямы⁵) и др. В XX в. появились новые направления йоги, стремящиеся синтезировать различные её традиционные формы (например, интегральная, или синтетическая, йога Ауробиндо Гхоша).

Таким образом, йога есть путь реализации основной и кардинальной ценности индийской культуры — освобождения, что определяет исключительно высокий статус психопрактик в системе традиционной индийской культуры, это, конечно, оказало важное влияние и на формирование специфики индийской философии, системы которой превращаются в своеобразные проекты достижения освобождения, проекты превращения человека из существа несвободного и страдающего в существо свободное и блаженное¹. И все самые отвлечённые построения индийских мыслителей могут быть адекватно поняты только при их рассмотрении в контексте того или иного проекта²».³

Автор точно выразил внутреннюю суть религиозной системы индуизма и его направлений. Далее Е.Торчинов условно подразделяет индийскую религиозную “философию” на три уровня. Мы их приведём ниже, составив из цитат автора, в своём форматировании текста (та же книга, стр. 220-221):


« Вся индийская философия (за исключением рано сошедшей со сцены школы материалистов-локаятиков) была философией религиозной, что обуславливала её тесную связь с религиями Индии — как с ортодоксальным брахманизмом, так и с альтернативным буддизмом и джайнизмом⁴.

• Религиозная доктрина⁵ этих учений была существенным фактором формирования философских школ, обуславливающим наличие в них доктринального уровня. Доктринальный уровень, с одной стороны, задавал направление развитию философской мысли, а с другой — ставил ей пределы и границы. Так религии Индии были ориентированы на достижение освобождения от циклического существования в сансаре, следовательно, стремление к освобождению также должно отразиться в философском учении.
  
• Следующий уровень — психотехнический⁶ , то есть йогический. Йога, с одной стороны, выступала в качестве реализации религиозной прагматики доктрины⁷, с другой — снабжала философию материалом для философствования¹. Таким образом, философия как бы получала свою материю от йоги, выступая в качестве дискурсивной формы и аналитического органа для обработки этой материи.
  
• Третий уровень — собственно философский, или философско-дискурсивный. Из сказанного выше ясно, что по своему характеру эта философия должна быть своего рода метапсихологией, ибо её объектом была психика и её состояния, а предметом — теория способов преобразования психики в соответствии с прагматикой той или иной религиозной доктрины². Вместе с тем философия обладала и достаточной степенью автономии, ибо решала вопросы и собственно философские, например формально логические³».
  

Далее Е.Торчинов утверждает, что философия индуизма не является «тем же самым, что и философия в Европе, тогда как вся её специфика определяется сопряжением логического дискурса и нефилософскими или экстрафилософскими пластами культуры (религией и психопрактикой), в свою очередь связанными между собой» (стр. 222). Сделав этот вывод, автор резюмирует, что индийская философия состоит из многих составляющих, которые «не существуют обособленно в самом объекте, данном в его историческом бытии». Грубо говоря, в индуизме нет «философии» в понимании этого термина европейцами — как логические аналитические умозаключения, направленные на совершенствования миропонимания и познания мира.

В связи с этим автор утверждает, что «логический дискурс и вся мощная индийская аналитика никогда не возникли бы вне задач полемики между школами. Именно из эристики, из споров между школами вырастала логика, индийский логический дискурс был прежде всего дискурсом полемическим. Косвенным доказательством этого тезиса является резкое падение уровня логического дискурса в Индии после исчезновения там буддизма, главного оппонента брахманских школ (XIII в.). Теперь⁴ брахманские школы, прежде всего различные направления веданты⁵, могли апеллировать не к рациональным доводам, а к авторитету Откровения и откровениям авторитетов⁶. Возникшая на самом излёте полемики с буддистами (XII в.) реформированная логика новой ньяи (навья ньяя) Гангеши, наконец-то превзошедшая аналитическое и диалектическое мастерство буддистов школы Дхармакирти, превратилось, по меткому выражению одного индиолога, в великолепную мельницу, в которой больше нечего было молоть: логика стала формальной в полном смысле этого слова».

Но на чём же тогда основана индийская философия (мудрость), если не на «диалектическом мастерстве»¹ (по выражению автора)? — Всё достаточно банально: после отторжения индуизмом буддизма (когда основной оппонент перестал мешать продолжению прежних традиций)² содержание индийская “философии”, как и прежде, осталось сведённым к целому спектру древних религиозных текстов. Иными словами, индийская “философия” была и остаётся традиционно догматизированным учением, основанным на «космогонии» и религиозных традициях индуистских “священных канонов”. А индийские психотехнические практики обслуживают такую антидиалектичную “философию”³, как бы практически доказывая большинству индусов её высшую религиозную целесообразность.

Е.Торчинов, посвятивший свой научный потенциал исследованию Востока, апологет буддизма, делает соответствующий вывод (стр. 223):

«Конечно, вряд ли кто-нибудь сочтёт ведийский гимн «Насадия» или «Пуруша сукту» собственно философскими текстами, но не видеть в них определённого философского содержания⁴ может лишь слепец, или специалист, слишком глубоко погрузившийся в процесс порождения объекта своих собственных штудий. А уж Упанишады, вне всякого сомнения, по содержанию являются философскими текстами, хотя их форма, конечно, остаётся ещё нефилософской: это тексты откровения, а не доказательства, демонстрации, а не обоснования⁵».


В то же время нельзя сказать о глубоком застое индийской “философской” мысли. Но все изменения, связанные с некоторой “философской” динамикой и вынужденными отходами от традиционных брахманских текстов — происходили вследствие появления альтернативных школ и спорами между старыми и новыми школами. В результате победил классический индуизм, основанный на древних “канонах” — выработав «формально-логический аппарат и философскую аналитику»¹ — как наследие-дань отстаиванию последователями брахманских школ своих позиций в спорах между школами. По этому поводу Е.Торчинов приводит классификацию периодов становления индийской “философии” (стр. 224):


«Если бы индийская философия сформировалась лишь на основе брахманских списков и классификаций, она, скорее всего, имела бы значительное сходство с китайской философией с её классифицированными рядами и нумерологией. Но свободные дискуссии между шраманскими учителями, не признававшими апелляции к авторитетным текстам в качестве аргумента, направили индийскую мысль в сторону разработки формально-логического аппарата и философской аналитики². Исходя из этих соображений, можно предположить такую предварительную периодизацию истории традиционной индийской философии:

1. Предфилософский период. Элементы философских по своему содержанию учений в текстах раннебрахманической литературы (до появления Упанишад в VIII — VII вв. до н.э.).
   
2. Эпоха философского символизма Упанишад. Начало периода формирования собственно философской традиции (VIII — V вв. до н.э.).
   
3. Ранний период формирования систематической философии. Эпоха шраманов. Философия раннего буддизма и джайнизма. Эпическая санкхья (до I в. н.э.).
   
4. Раннеклассический период (формирование брахманских систем — даршан, расцвет буддийской философии — I — VI вв. н.э.).
   
5. Позднеклассический период (формирование основных направлений веданты, закат буддизма — VII — XIII вв.).
   
6. Период начала стагнации индийской философской мысли (доминирование веданты, написание обобщающих доксографических текстов, схоластическое коментаторство³ — XIV — XVII вв.).
   
7. Период стагнации и упадка (XVII — XIX вв.)».
   

Как видно из содержания периодизации, индийская философия, с которой имеют дело европейцы, представляет собой схоластику (тип религиозной философии, характеризующийся соединением теологодогматических предпосылок с рационалистической методикой и интересом к формально-логическим проблемам), основанную на религиозных комментариях древних “священных” текстов и практических «состояний». А религиозные практики индуизма, обслуживающие религиозную систему — мало понятны не только европейцам, но и самим индусам, поскольку индийская формально-логическая “философская” схоластика не в состоянии разумно объяснить, что же происходит с человеком, когда он «освобождается»¹ в процессе практического сеанса.