Николай Васильевич Гоголь. Ревизор

Вид материалаДокументы
Явление IX
Слуге.) Пошел вон, тебе пришлют.Хлестаков. В самом деле, и то правда. (Прячет деньги.
Явление X
Пишет и в то же время говорит про себя.
Написавши, отдает Добчинскому, который подходит к двери, но в это время
Осипу.) Любезнейший, ты перенеси все ко мне, к городничему, - тебе всякий покажет. Прошу покорнейше! (Пропускает вперед Хлестако
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ * Комната первого действия Явление I
Всматривается в окно и вскрикивает.
Машет платком.
Кричит в окно.
Подобный материал:
1   ...   4   5   6   7   8   9   10   11   ...   21

Явление IX




Те же и трактирный слуга, сопровождаемый Осипом. Бобчинский

выглядывает в дверь.


Слуга. Изволили спрашивать?


Хлестаков. Да; подай счет.


Слуга. Я уж давича подал вам другой счет.


Хлестаков. Я уж не помню твоих глупых счетов. Говори, сколько там?


Слуга. Вы изволили в первый день спросить обед, а на другой день только

закусили семги и потом пошли все в долг брать.


Хлестаков. Дурак! еще начал высчитывать. Всего сколько следует?


Городничий. Да вы не извольте беспокоиться, он подождет. ( Слуге.) Пошел

вон, тебе пришлют.


Хлестаков. В самом деле, и то правда. (Прячет деньги.)


Слуга уходит. В дверь выглядывает Бобчинский.


Явление X




Городничий, Хлестаков, Добчинский.


Городничий. Не угодно ли будет вам осмотреть теперь некоторые заведения

в нашем городе, как-то - богоугодные и другие?


Хлестаков. А что там такое?


Городничий. А так, посмотрите, какое у нас течение дел... порядок

какой...


Хлестаков. С большим удовольствием, я готов.


Бобчинский выставляет голову в дверь.


Городничий. Также, если будет ваше желание, оттуда в уездное училище,

осмотреть порядок, в каком преподаются у нас науки.


Хлестаков. Извольте, извольте.


Городничий. Потом, если пожелаете посетить острог и городские тюрьмы -

рассмотрите, как у нас содержатся преступники.


Хлестаков. Да зачем же тюрьмы? Уж лучше мы обсмотрим богоугодные

заведения.


Городничий. Как вам угодно. Как вы намерены: в своем экипаже или вместе

со мною на дрожках?


Хлестаков. Да, я лучше с вами на дрожках поеду.


Городничий. (Добчинскому).Ну, Петр Иванович, вам теперь нет места.


Добчинский. Ничего, я так.


Городничий (тихо, Добчинскому). Слушайте: вы побегите, да бегом, во все

лопатки и снесите две записки: одну в богоугодное заведение Землянике, а

другую жене.(Хлестакову)Осмелюсь ли я попросить позволения написать в вашем

присутствии одну строчку жене, чтоб она приготовилась к принятию почтенного

гостя?


Хлестаков. Да зачем же?.. А впрочем, тут и чернила, только бумаги - не

знаю... Разве на этом счете?


Городничий. Я здесь напишу.( Пишет и в то же время говорит про себя.) А

вот посмотрим, как пойдет дело после фриштика да бутылки толстобрюшки! Да

есть у нас губернская мадера: неказиста на вид, а слона повалит с ног.

Только бы мне узнать, что он такое и в какой мере нужно его опасаться.

( Написавши, отдает Добчинскому, который подходит к двери, но в это время

дверь обрывается, и подслушивавший с другой стороны Бобчинский летит вместе

с ней на сцену. Все издают восклицания. Бобчинский подымается.)


Хлестаков. Что? Не ушиблись ли вы где-нибудь?


Бобчинский. Ничего, ничего-с, без всякого-с помешательства, только

сверх носа небольшая нашлепка! Я забегу к Христиану Ивановичу: у него-с есть

пластырь такой, так вот оно и пройдет.


Городничий (делая Бобчинскому укорительный знак, Хлестакову). Это-с

ничего. Прошу покорнейше, пожалуйте! А слуге вашему я скажу, чтобы перенес

чемодан. ( Осипу.) Любезнейший, ты перенеси все ко мне, к городничему, - тебе

всякий покажет. Прошу покорнейше! (Пропускает вперед Хлестакова и следует за

ним, но оборотившись, говорит с укоризной Бобчинскому.) Уж и вы! не нашли

другого места упасть! И растянулся, как черт знает что такое. (Уходит; за

ним Бобчинский.)


Занавес опускается.


* ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ *




Комната первого действия


Явление I




Анна Андреевна и Марья Антоновна стоят у окна в тех же самых

положениях.


Анна Андреевна. Ну вот, уж целый час дожидаемся, а все ты со своим

глупым жеманством: совершенно оделась, нет, еще нужно копаться... Было бы не

слушать ее вовсе. Экая досада! как нарочно, ни души! как будто бы вымерло

все.


Марья Антоновна. Да, право, маменька, чрез минуты две все узнаем. Уж

скоро Авдотья должна прийти. ( Всматривается в окно и вскрикивает.) Ах,

маменька, маменька! кто-то идет, вон в конце улицы.


Анна Андреевна. Где идет? У тебя вечно какие-нибудь фантазии. Ну да,

идет. Кто же это идет? Небольшого роста... во фраке... Кто ж это? а? Это,

однако ж, досадно! Кто ж бы это такой был?


Марья Антоновна. Это Добчинский, маменька.


Анна Андреевна. Какой Добчинский? Тебе всегда вдруг вообразится

этакое... Совсем не Добчинский. ( Машет платком.) Эй вы, ступайте сюда!

скорее!


Марья Антоновна. Право, маменька, Добчинский.


Анна Андреевна. Ну вот, нарочно, чтобы только поспорить. Говорят тебе -

не Добчинский.


Марья Антоновна. А что? а что, маменька? Видите, что Добчинский.


Анна Андреевна. Ну да, Добчинский, теперь я вижу, - из чего же ты

споришь? ( Кричит в окно.) Скорей, скорей! вы тихо идете. Ну что, где они? А?

Да говорите же оттуда - все равно. Что? очень строгий? А? А муж, муж?

(Немного отступя от окна, с досадою.) Такой глупый: до тех пор, пока не

войдет в комнату, ничего не расскажет!