Geum.ru

Проблема времени в персонализме н. А. Бердяева >09. 00. 03 история философии

Вид материалаАвтореферат

Содержание


Общая характеристика работы
Общее содержание диссертационной работы
Подобный материал:

На правах рукописи


Савинцев Вячеслав Игоревич


ПРОБЛЕМА ВРЕМЕНИ В ПЕРСОНАЛИЗМЕ

Н.А. БЕРДЯЕВА


09.00.03 – история философии


Автореферат диссертации на соискание ученой степени

кандидата философских наук


Калининград – 2006

Работа выполнена в Российском государственном университете

имени Иммануила Канта


Научный руководитель: доктор философских наук, профессор

Корнилов Сергей Владимирович


Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор

Калинников Леонард Александрович


кандидат философских наук, доцент

Бурдейный Владислав Владимирович


Ведущая организация: Московский педагогический

государственный университет


Защита состоится 22 сентября 2006 г. на заседании диссертационного совета К.212.084.09. при Российском государственном университете имени Иммануила Канта по адресу: 236000, г. Калининград, ул. Чернышевского, 56, ауд.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Российского государственного университета имени Иммануила Канта.

Автореферат разослан « » августа 2006 г.


Ученый секретарь

диссертационного совета

канд. филос. наук, доцент Н.В. Андрейчук


Общая характеристика работы


Актуальность исследования


Трактовка времени является одной из сложных проблем в философии. Существуют два направления в его осмыслении и интерпретации – рационалистское (время мира объектов) и иррационалистское (время / «временность» Я-бытия). Наиболее разработанным является первое из них. В рамках рационалистского направления различаются: «физическое» время, представленное субстанциальной и реляционной концепциями, и «нефизическое» время (геологическое, биологическое, математическое, историческое, психологическое и пр.). Теоретическое основание рационального понимания времени – постоянно увеличивающееся научное знание о системно-структурном устройстве бытия. Однако, как отмечается в современных философских исследованиях, далеко не каждое явление изменчивого мира объяснимо с научной точки зрения, тем более, что и научные парадигмы претерпевают изменения в реальном времени и пространстве.

Иначе обстоит дело с иррационалистским направлением. Активное исследование времени Я-бытия началось с появления в начале XX века течений «философии жизни», экзистенциализма и персонализма. Для представителей этих направлений подлинным временем может быть лишь та длительность, посредством которой структурируется существование человека в мире, производится его самоидентификация в социокультурном пространстве.

Иррационалистское толкование времени далеко не сразу стало учитываться философией. Его принятию способствовали переворот в физике (в теории относительности возрастает роль субъекта в опыте), создание и распространение психоаналитической и антропологической теорий, появление в искусстве новых направлений, исследующих противоречивый внутренний мир человека.

Творчество Н.А. Бердяева развивалось в непосредственной связи с этими течениями. Учитывая особенности бердяевского творческого мышления, формировавшегося на стыке западной и русской философских традиций, анализ его темпоральной концепции приводит к пониманию уникальности подхода, базирующегося на обосновании философом контакта человека с миром космоса, миром истории и сферой духа.

Темпоральная концепция Н.А. Бердяева имеет и этическую составляющую. Реакция на технизацию общества, на ослабление роли личности в истории стала причиной выработки философом этического учения о высвобождении человека из-под власти темпоральных социокультурных стереотипов (проблема ускорения времени в технизированном обществе, концепция истории как совокупности войн и переворотов, но не творчества отдельных личностей). Исследование проблемы времени в «философии свободы» позволяет усмотреть специфику иррационалистского подхода в понимании времени Н.А. Бердяевым, выявить тонкости и противоречия, присущие его концепции. В этом состоит актуальность данной диссертационной работы.


Степень разработанности темы


С 1948 года стал складываться массив историко-философских работ, в которых обсуждается восприятие времени Н.А. Бердяевым. В большинстве из них о времени говорится в ряду других – метафизических, антропологических, историософских или этических – проблем. Часть работ затрагивает лишь отдельные аспекты собственно бердяевской темпоралистики. В конце 90-х гг. появились статьи, где уже осуществляется компаративистский анализ темпоральной концепции Н.А. Бердяева. Имеющиеся работы целесообразно разделить по тематическому принципу на три группы.

Историософская проблематика времени разрабатывалась В.В. Зеньковским (История русской философии. Т. 1-2. 2-е изд. Париж, 1989); Ермичевым А.А. (Три свободы Николая Бердяева. М., 1990); Шестаковым В.П. (История и эсхатология: философия истории Николая Бердяева // Эсхатология и утопия. М., 1995), Дмитриевой Н.К. и Моисеевой А.П. (Философ свободного духа. Николай Бердяев: жизнь и творчество. М., 1993); Волкогоновой О.Д. (Н.А. Бердяев: интеллектуальная биография. М., 2001); Копаловым В.И. (Время и вечность в философии Н.А. Бердяева // Духовные ценности и национальные интересы России. Тюмень. 1998); Соловьевым А.П. (Об интуитивно-мифологических аспектах эсхатологической метафизики Н.А. Бердяева // Философский космос России. Памяти Н.А. Бердяева. Уфа, 1998).

Творческий аспект времени рассматривали Кувакин В.А. (Религиозная философия в России: Начало XX века. М., 1980); Алексина Т.А. (Власть Хроноса. М., 1994); Любинская М.Н., Лепилин С.В. (Н.А. Бердяев: в поисках утраченного времени. Время и творчество // Философские проблемы времени в контексте междисциплинарных исследований. М., 2002).

Этический аспект темпоральной концепции стал предметом исследования в работах Вишняковой В.О. (Этика Бердяева. М., 2000); Финогенова В.Н. (Темпоральная структура акта свободы (диалог с Н. Бердяевым о свободе и времени) // Философский космос России: памяти Н.А. Бердяева. Уфа, 1998); Евлампиева И.И. (История русской метафизики в XIX-XX веках. Русская философия в поисках абсолюта. СПб., 2000).

Темпоральные идеи Н.А. Бердяева стали объектом внимания и у западных исследователей: Г. А. Слаатт (Н.А. Slaatte. Time and its end: A Comparative Existential Interpretation of Time and Eschatology. Washington, D.C.: University Press of America, 1980. Time, Existence and Desttiny: Nicolas Berdyaev's Philosophy of Time. New York, 1988); Э. Брейсач (Breisach E. Nicolas Berdyaev: Man – Witness for Primordial Freedom // Introduction to Modern Existentialism// w.w.w. berdyaev. com.); Г.Х. фон Вригт (Бердяев // Три мыслителя. – СПб., 2000). При всей проницательности работ зарубежных философов, их общим недостатком оказался анализ темпоральных представлений Бердяева без учета российской социокультурной и философской специфики.

Цель исследования заключается в анализе темпоральной концепции Н.А. Бердяева как органичного элемента его «философии свободы». Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:
  • выявить генезис темпоральной концепции в «философии свободы» Н.А. Бердяева;

 реконструировать модель системы темпоральной триады (время «космическое», время «историческое», время «экзистенциальное») и обосновать ее значимость в персоналистском учении Н.А. Бердяева;

 исследовать темпоральный аспект бердяевской концепции творчества;
  • проанализировать темпоральную составляющую экзистенциальных реакций (страх, страдание, одиночество), возникающих в результате социокультурного давления «этого мира» на человека.


Объект исследования: персоналистское мировоззрение Н.А. Бердяева.


Предмет исследования: концепция времени, представленная с разных точек зрения в персоналистской философии Н.А. Бердяева: а) время как философская категория; б) темпоральная типология философа; в) отдельные представления о времени в антропологической, этической и историософской концепциях Н.А. Бердяева.


Научная новизна.
  • Реконструирована модель темпоральной концепции «философии свободы» Н.А. Бердяева.
  • Определены теоретические истоки понимания времени Н.А. Бердяевым.
  • Выявлен генезис темпоральной концепции в «философии свободы» Н.А. Бердяева.
  • Исследована система темпоральной триады (время «космическое», время «историческое», время «экзистенциальное»). Обоснована значимость данной системы в персоналистском учении Н.А. Бердяева.
  • Исследован темпоральный аспект концепции творчества.
  • Проанализирована темпоральная составляющая экзистенциальных реакций бытия человека в «этом мире» (страх, страдание, одиночество).
  • Разработаны графические схемы, представляющие различные этапы формирования понимания времени Н.А. Бердяевым.


Методологическая основа исследования

Методологической основой диссертационной работы является системный подход, дополненный основными методами историко-философского исследования: анализ и синтез, единство исторического и логического, философская реконструкция, компаративистский метод.

В ходе исследования были использованы методологические разработки классиков историко-философской мысли – В.В. Зеньковского, Н.О. Лосского, Ф.А. Степуна, Б.В. Яковенко.

Значительное влияние на ход и результаты исследования оказали работы П.П. Гайденко, М.Н. Громова, И.И. Евлампиева, А.А. Ермичева, С.В. Корнилова, В.А. Кувакина, М.А. Маслина, Ю. Б. Молчанова, Н.В. Мотрошиловой, Е.А. Аллена, Г.Х. фон Вригта, Ф. Коплстона.


Теоретическая и практическая значимость работы заключается: а) в системном исследовании концепции времени Н.А. Бердяева как представителя двух философских традиций – русской и европейской; б) в раскрытии особенностей формирования структуры личности и общества в социокультурном пространстве на основании понимания специфики субъективно-антропологического времени, а также в возможности использования материалов и результатов исследования в разработке и преподавании курсов по истории русской философии, философии культуры и философской антропологии.


Апробация работы. Диссертация обсуждена на заседании кафедры философии и культурологи и рекомендована к защите. Основные положения диссертации представлены на XXX научной конференции профессорско-преподавательского состава, научных сотрудников, аспирантов и студентов (Калининград, 1999); Международной научной конференции «Русское зарубежье: приглашение к диалогу» (Калининград-Светлогорск, 2002); научной конфереренции, посвященной 200-летнему юбилею А.С. Хомякова (Калининград, 2004); научной конференции «Н.С. Арсеньев и русская культура» (Калининград, 2005), Международной научной конференции «Русское зарубежье: Балтийский регион» (Калининград-Светлогорск, 2005)

Некоторые положения и параграфы диссертационной работы были использованы при чтении лекций и проведении семинарских занятий по истории русской философии на филологическом факультете и философском отделении исторического факультета РГУ им. И. Канта.


Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, включающих девять параграфов, заключения и списка литературы (212 названий, из них – 19 на иностранных языках). Структура работы определена задачами диссертационного исследования.


Общее содержание диссертационной работы


Во введении обосновывается актуальность темы исследования, выявляется степень ее разработанности в отечественной и зарубежной специальной литературе, формулируются цель и задачи исследования, характеризуется теоретическая и практическая значимость, описывается его логическая структура.


Первая глава «Идейные предпосылки темпоральной концепции Н. А. Бердяева», состоящая из трех параграфов, посвящена выявлению теоретических оснований понимания времени Н.А. Бердяевым.

В первом параграфе представлен анализ утвердившихся в европейской философии темпоральных концепций – онтологической (субстанциальный и реляционный аспекты) и гносеологической (субъективистский и объективистский аспекты).

Показано, что накопленное в европейской философии знание о времени, а именно: последовательность, ассиметричность, необратимость (обратимость), различная интенсивность длительности, а также – отношение ко времени как внешнему порядку явлений или потоку идей в душе нашло своё осмысление в творчестве Бердяева.

Отмечено, что Бердяев стоит на принципиальной субъективистской позиции. В его концепции времяобразующим фактором является не физическая реальность, а «трансцендирующий субъект», т.е. время – не форма и условие существования мира, но продукт объективации (отчуждения, социализации, окультуривания) человеком внеположенной реальности.

Природа этих интенций у Бердяева исследуется во втором параграфе. Показано, что определяющую роль в его концепции сыграли темпоральные идеи А.Бергсона и М. Хайдеггера. Эти философы осуществили фундаментальный поворот в трактовке времени. В их сочинениях время – концептуальная форма отношения человека к миру и себе самому. В философии Бергсона это выражается в учении о длительности (durée – дление) и его противопоставлении времени, а в фундаментальной онтологии Хайдеггера – представлено концепцией «временности» как проявления «заботы» присутствующего-в -мире.

В результате компаративистского анализа выяснено, что учение Бергсона о длительности обогатило бердяевскую идею творческого преодоления временной обусловленности бытия. Учение Хайдеггера о «временности» и «историчности» присутствия повлияло на развитие идеи Н.А. Бердяева о двойственности отношения человека ко времени и изменчивому миру, а именно – как необходимому фактору структурирования и осмыслению бытия самим субъектом; с другой стороны – ко времени как темпоральному символу конечности существования, который «являет» себя на каждом этапе деятельности в каждой произведенной и связанной с существованием вещи.

Но осмысление истоков бердяевской концепции не было бы репрезентативным без рассмотрения понимания времени в русской философии. Эта задача решается в третьем параграфе.

В русской философии обнаруживается, по крайней мере, пять направлений понимания времени: 1) как познавательной способности (В. С. Соловьев, С.Н. Трубецкой, А.А. Козлов, С.А. Алексеев); 2) как формы «знания» о мире, сформировавшемся у человека в результате перехода от «горизонтального» способа существования к «вертикальному» (Н.Ф. Федоров); 3) как результат творчества субстанциальных деятелей (Н.О. Лосский); 4) на базе аритмологической философско-математической концепции возникла идея присутствия в эмпирическом мире иных, «мнимых» форм реальности с обратной направленностью времени (Н.В. Бугаев, П.А. Флоренский); 5) в рамках марксистской философии развивалась идея времени как атрибута материи (В.И. Ленин, Г.В. Плеханов и др.).

Н.А. Бердяев, активный участник русского философского дискурса, не раз обращался к идеям отечественных мыслителей. Его внимание, главным образом, привлекали темпоральные идеи, где: а) время не является единственно возможной формой длительности эмпирической реальности; б) обсуждались вопросы обратимости бытийных процессов. Внимание философа привлекали идеи Н.Ф. Федорова, В.Н. Муравьева и В.С. Соловьева.

Темпоральная концепция Н.Ф. Федорова развивается в двух взаимосвязанных аспектах: культурно-антропологическом и историософском. В рамках культурно-антропологического аспекта отмечается, что начальные представления о пространстве и времени возникли как следствие «сверхъестественных» анатомических и физиологических изменений человеческого организма (идея «вертикального положения»). По Н.Ф. Фёдорову, вертикальное положение явилось началом выработки способности отстраненного мировосприятия, что, в свою очередь, в ходе истории позволило ему выявить закономерность сезонных и суточных изменений. По мысли философа, понятие времени в первобытной культуре наполнено не только натуралистическим, но и культурно-антропологическим содержанием. Например, Н.Ф. Федоров обращает внимание на складывающуюся культуру отношения к смерти («сознание смертности»). Мыслитель ставит проблему выработки «проекта» преодоления «тленности» мира (противостояние «слепым силам природы»). Проективные идеи базируются на недогматическом понимании сущности исторических процессов. Интерпретируя исторические события, а также библейские предания, мыслитель развивает идею естественного (процессы природного мира) и социокультурного способа сохранения информации (метафизика музея) и её последующего использования в деле «воскрешения» всего некогда «сущего». Креативной силой должны стать «ученые армии», состоящие из «сынов человеческих».

Н.А. Бердяеву импонировало федоровское понимание вопроса обратимости времени в рамках эсхатологического видения. Однако, несмотря на «гениальное прозрение» Московского Сократа, идея творческого изменения мира, с точки зрения Бердяева, нуждается в теоретическом корректировании. В персонализме Н.А. Бердяева проективная концепция Н.Ф. Фёдорова рассматривается как процесс духовного развития личности.

Отдельные представления о темпоральном переустройстве бытия почерпнуты философом-персоналистом у представителя естественнонаучного космизма В.Н. Муравьева, отмечавшего, что время есть формальное отображение «множественности» бытия. Однако, с физикалистской точки зрения, время может осмысливаться не только как «абстракция», но и как «реальность». Мыслитель отмечает, что, подавив «слепые силы» природы, человечество сможет сознательно управлять природным «движением» и «изменением», а значит, и временем.

В личности В.М. Муравьева привлекательными для Бердяева оказались, главным образом, творческая неуспокоенность, попытки мыслителя, используя знания из области физики, генетики, физиологии, доказать условность сложившегося в социокультурном пространстве понимания времени. В.М. Муравьев доказывает, что, изменив ход событий, научившись извлекать из них пользу, человечество будет управлять временем.

Иной взгляд на время у В.С. Соловьева. С точки зрения В.С. Соловьева, время есть «основное условие всякого конечного существования. В гносеологии оно проявляет себя двойственно: с одной стороны, субъект имеет дело с явлениями во времени, но с другой – ни одна из существующих наук не в состоянии произвести полноценную дедукцию этого понятия (в этом В.С. Соловьев согласуется с А. Пуанкаре). Философ отмечает, что всегда, когда речь идет о последовательности, изменчивости, длительности процессов, подразумевается, что они осуществляются не сами по себе, а при каких-то условиях, т.е. – во времени и в пространстве, однако само время как понятие можно вывести, только изучая последовательность, длительность и изменчивость процессов. В общем, понимание времени осуществляется через само время.

Иначе осмысливается время народной культурой. Здесь оно не только мера событий, но и совокупность разного рода устойчивых отношений к изменчивости бытия. В.С. Соловьевым отмечается, что в религиозном мировоззрении издавна сформировалось представление о противопоставленности временного вечному, возникли способы мистического преодоления бытийной раздробленности мира. Один из них – «поминание» усопших. Увлеченный эзотерическими учениями, В.С. Соловьев был уверен в онтологической связанности мира живых и мира усопших, в активном взаимовлиянии этих миров.

Н.А. Бердяев, как и другие представители культуры Серебряного века, испытал на себе влияние философии всеединства В.С. Соловьева. В рамках этого направления были осмыслены ключевые положения темпоральной концепции В.С. Соловьева.

Гносеологически интерпретируя проблему времени, Н.А. Бердяев поддерживает идею субъективности его восприятия: время – лишь форма созерцания отдельным субъектом эмпирической реальности. В пределах религиозно-онтологической интерпретации Н.А. Бердяев, как и В.С. Соловьев, отмечает, что время – «основное условие» конечного существования и, разрабатывая идею преодоления бренности бытия, вслед за Н.Ф. Федоровым и В.С. Соловьевым, выявляет возможности преодоления этого положения.


Вторая глава «Теоретическое основание концепции времени в персонализме Н.А. Бердяева», состоящая из трех параграфов, посвящена реконструкции темпоральной системы Н.А. Бердяева, характеристике темпоральной триады (время «космическое», время «историческое», время «экзистенциальное»), анализу темпорального аспекта творческой и футурологической концепций Н.А. Бердяева.

В первом параграфе излагаются общие принципы персонализма Н.А. Бердяева: метафизический уровень (раскрываются понятия «дух», «духовность», «существование», «объективированный мир» и «духовная реальность»), антропологический и экзистенциальный уровни (понятия «макрокосм» и «микрокосм», «тело», «индивидуум», «личность», «экзистенциальность» или «я-бытие») и гносеологический уровень (рассматриваются познавательные виды: чувственное познание, абстрактное мышление, интуиция, а также раскрывается понятия «познающий субъект», «объект», «образ» и «символ»).

Во втором параграфе речь идет об эволюции понимания времени Н.А. Бердяевым – от периода неоплатонических заимствований к периоду формирования концепции темпоральной триады (космическое, историческое и экзистенциальное времена). Показано, что на раннем этапе («Философия свободы», 1911 г.) мыслитель, опираясь на христианские традиции, противопоставляет время вечности. Согласно Бердяеву, время имеет характеристики: «исчезновение» и «возникновение», «умирание» и «рождение», бытийная «теснота» и «далекость» вещей и явлений. Этот тип длительности Бердяев нередко называет «испорченным», т.е. – потерявшим свою цельность – временем. Вечность истолковывается философом иначе. У этого типа длительности нет «хронологической последовательности», но есть «свершение» всех моментов бытия, есть «идеальное» вневременное совершение. Вечность, по Бердяеву, это «абсолютная действительность». Темпоральная трактовка в «Философии свободы» носит нарочито архаизированный характер. Во многом это обусловлено целями работы. Бердяев прослеживает как библейские символы - архетипы отразились и повлияли на становление истории и культуры. Поэтому в «Философии свободы» представлено не физическое или естественнонаучное, но культурологическое значение времени.

На следующем этапе, помимо «испорченного» времени, фигурирует и «небесное» или «ноуменальное» время. Идея этого типа длительности («Смысл истории», 1923 г.) была необходима Бердяеву для осмысления, с одной стороны, механизмов сохранения истории, с другой – для обоснования идеи смысловой предзаданности каждого момента единому историческому процессу. Размышляя над «ноуменальным» временем, философ обращает внимание на присутствие в пространстве особого ритма вселенского развития, отдельным проявлением которого является ритм земной истории. В характеристике этого типа длительности нет привычного темпорального деления – прошлого, настоящего и будущего. В качестве сегмента темпоральной модели Бердяев избирает эмпирически неопределимое понятие «момент». Из отдельно взятых моментов складывается бытийная «стадия», переходящая из «вечностного плана» существования во временный или, что является здесь синонимом, исторический план.

Третий этап в темпоралистике Бердяева представлен активными размышлениями философа над идеей субъективно-антропологического времени. В работе «Я и мир объектов. Опыт философии одиночества и общения» (1934 г.) разворачивается экзистенциалистский аспект его понимания. Время, по Бердяеву, это «болезнь к смерти». Оттого «печален» взгляд человека на уходящее время. «Болезненность», а это духовное проявление в узком, экзистенциалистском, смысле возникает у человека от осознания, что все является преходящим, что в каждом со-бытии, с которым он привык иметь дело, проявляет себя (пользуясь терминологией хайдеггеровской философии – «маячит») смерть.

Время в персоналистской философии рассматривается как одно из проявлений «объективации» бытия. Если бы не было объективации, то соответственно и мир не был бы представлен в привычных временных и пространственных координатах. Тем не менее, субъективное «я» в творческом порыве вовлекает окружающий мир в свою деятельность, тем самым строит (событие за событием) собственную жизнь. Однако удержание и преобразование сменяется «отчуждением», «обезличиванием». Мир наполнен бесчисленными формами объективации – опустошенными формами. К таким формам, например, относятся возраст человека, прописанная в учебниках история цивилизаций, общественные нормы, традиции и т.д., т.е., все то, в чем угас «образ творца».

Субъективно-антропологическая трактовка времени разрабатывалась Бердяевым и в трудах 40-х годов. На этом этапе Бердяев размышляет не только об «экзистенциальном» времени, но о темпоральной триаде – временах «космическом», «историческом» и «экзистенциальном», посредством которых и структурируется бытие человека. Анализу темпоральной триады посвящен третий параграф.

Концепция «трех времен» стала окончательной темпоральной разработкой Н.А. Бердяева. Идейной основой концепции явилась убежденность философа в том, что жизнь человека проходит не в одной, а в трех реальностях – природе, истории и собственном внутреннем мире (духовная реальность). Причем, у времени каждой из этих реальностей имеется не только свой, особый ритм, но и своя «значимость» для человеческого существования.

Раскрывая сущность космического времени, можно предположить, что философ указывает на длительность физической реальности, посредством которой осмысливается движение Земли вокруг Солнца; возобновляемая жизнь биологических систем, суточные, сезонные, долгосрочные изменения в жизни Земли как планеты. С точки зрения Бердяева, космическая длительность стала темпоральной основой ранних культур. Осмысливая циклический характер времени, коллективное сознание ранних цивилизаций получило первые представления о бесконечности жизни и условности смерти. Космическое время – это длительность предметно-символической реальности.

В некоторых характеристиках с космическим временем сходно время историческое. В истории есть свой ритм, своя периодичность событий, а, следовательно, и собственные, отличные от природных, хронологические отношения. «Историческое» время, так же, как и космическое, может «исчисляться» математически по десятилетиям, столетиям, тысячелетиям, но в нем каждое событие неповторимо, оно символизируется уже не «кругом», а «линией». По мысли Бердяева, линейность этого времени определяется и тем, что история имеет свое начало и завершение. Этот «эонический» период метаисторического развития, следуя логике мыслителя, можно подразделить на два подпериода, условно обозначив их терминами: классический, когда принципы исторического времени еще только начали формироваться, и христианский – период осмысления исторической действительности.

Бердяев отмечает, что историческое время ущербно по своей сути и выражает собой «раздробленность» мира. Оно состоит из прошлого, настоящего и будущего, причем каждый его момент неуловим. Кроме того, ни космическое, ни историческое время не охватывают человека во всей полноте его существования. Они имеют дело лишь с внешними формами бытия. Внутренняя жизнь подчинена порядку экзистенциального времени.

Говоря об экзистенциальном времени, Бердяев отмечает, что оно может быть символизировано не кругом, не линией, а точкой. Тем самым философ подчеркивает его нефизическую природу. Для Бердяева одним из важных понятий, определяющих сущность этого времени, является экстаз.

Как любой другой процесс или состояние, экстаз предполагает возникновение, высшую динамическую точку развития и угасание. Однако, если рассматривать экстаз не извне, т.е. с позиции наблюдателя, а изнутри – с позиции деятеля (экзистирующего субъекта), длительность экстатического состояния выглядит иным образом. Экстаз предполагает «выход», «трансцендирование» находящихся в экстатическом состоянии «я» к «ты», обретение смысла. Экстатическое познание – это сверхчувственное и сверхрациональное познание, где сущность мира рассматривается как единое целое.

Таким образом, констатирует Бердяев, помимо событий, которые следуют друг за другом и развиваются во времени и пространстве, в человеческой жизни иногда возникают события иного качества, подлинная длительность которых осуществляется в экзистенциальном времени. За гранью умопостижения останутся длящиеся сколь угодно долго моменты озарения, скорби, радости, страдания, молитвы, именуемые Бердяевым экстазами. Именно эти состояния, по мысли философа, и являются ключевыми в формировании исторической и космической реальностей: важнейшие исторические решения изначально имеют экстатическую природу (подчиняются экзистенциальному времени) и лишь впоследствии становятся принадлежностью исторической реальности.

В третьей главе «Время и человеческое существование в персонализме Н.А. Бердяева», состоящей из трех параграфов, говорится о проявлении времени в различных формах человеческого существования. Отмечается, что наряду с понятием время, которое носит в работах Бердяева преимущественно физическое значение, мыслитель использует понятия временность и овременённость, тем самым обозначая темпоральную специфику человеческого бытия - в-мире. В этой главе повествуется о проявлениях «экзистенциального» времени.

В первом параграфе рассматриваются отдельные, сопровождающие человека, экзистенциальные состояния – страх, страдание, одиночество, смысл которых раскрывается философом через время (овременёность). Их наличие выражает «выброшенность» человека в «этот мир», его «чуждость» миру. В персонализме Бердяева этот факт осмысливается через идею объективации, которая осуществляется в направлении человек → мир. Но, как известно, в любой системе, при воздействии одних элементов на другие, проходят и возвратные реакции типа: мир → человек. К результатам таковых и следует отнести страх, одиночество, страдание.

С одной стороны, посредством этих реакций человеку становится очевидным, что объективированная жизнь, т.е. сведенная к совокупности пространственных и временных форм существования, несовершенна: жизнь во временном мире и для временности, ставшей неизменным компонентом всечеловеческой культуры, лишена подлинного бытийного смысла (феномен абсурдности существования). По утверждению философа, жизнь каждого человека направлена в метаисторию для решения вечных проблем, но события, из которых она складывается в «этом мире», имеют ограничение временем и пространством. Неоднократно, например, в истории поднимался вопрос о созидательной роли какой-либо великой личности, которая могла бы привнести в мир гораздо больше прекрасного и совершенного, но этого ей не позволили обстоятельства.

С другой стороны, через страх, одиночество и страдание человек выражает свою озабоченность противоречивым развитием жизни. Такая озабоченность, с точки зрения Бердяева, является неким бытийным порогом, контролирующим механизмом дальнейшего личностного развития: озабоченность приводит человека или к сознательному растворению в мире объектов и социальных иллюзий, или – к поискам возможностей выхода из «заброшенного» состояния.

Одним из способов такого выхода, с точки зрения философа, является творчество. Во втором параграфе говорится о взаимодействии пространственного и временного мира и творческой личности. Через творчество возможно не только удержать время (такие попытки предпринимались, например, в модернистском искусстве), но и воздействовать на его необратимость. По мысли философа, не всякое творчество и не на всех этапах развития истории культуры могло быть преодолевающим время. На раннем, «классическом», этапе творцы, моделируя образец совершенного существования, довольствовались конечными во времени и пространстве природными формами, что было обусловлено концепцией космического времени. В «романтический», «реалистический» и «символический» периоды произошла переоценка субъектами творчества человеческой роли в истории. Этот период связан с процессом моделирования совершенного существования, основой которого явилось учение о бесконечности Бога. Формальным выражением проявления божественной бесконечности в эмпирическом мире стал символ, и если в эти периоды процесс творчества был связан с созиданием вещей, конечных во времени и пространстве, но несущих «свет вечности», то новый, «богочеловеческий», период послужит всецелому направлению человечества к «новому бытию». На этой стадии культурного развития изменяться будут не только вещи, но и люди – творцы вещей.

Итак, новое творчество, способное преодолеть время, требует качественно новой этической и онтологической основы. Творчество, в данном случае, мыслится философом не как деятельность по «перераспределению» материи, но как процесс обновления духа, выработки качественно нового отношения личности к себе и миру объектов. И здесь идея исторического настоящего смыкается с идеей исторического будущего. На этом этапе творчества, по мысли философа, обновленная личность переживает экстазы экзистенциального времени.

В третьем параграфе рассматриваются представленные в персонализме Н.А. Бердяева модели будущего. Среди тем, осмысливаемых через призму новой творческой философии, с точки зрения Бердяева, особого внимания заслуживают: а) тема переосмысление факта временности существования – смерти как прекращения биологической жизни (органический распад) и смерти как явления в сфере духа – своеобразного стимулятора творческой активности человека; б) тема выработки выверенного понимания роли механизмов, способствующих расширению и обогащению творческой деятельности человека. С точки зрения Бердяева, преодоление времени – это, прежде всего, преодоление собственной закрепощенности человека в пространственном мире, преодоление устоявшихся, но остающихся условными, темпоральных форм, структурирующих, упорядочивающих существование, но далеко не всегда способствующих духовной эволюции человека.

В заключении подводятся общие итоги диссертационного исследования и излагаются основные выводы. Перспективы дальнейшей работы в данном направлении связаны с компаративистским анализом представленной темпоральной концепции Н.А. Бердяева с концепциями других русских философов, что позволит выявить единое содержательное поле темпоральных воззрений русских философов.


Основное содержание диссертации изложено в следующих публикациях автора:


1.Проблема субъекта и объекта познания в персонализме Н.А. Бердяева // XXX научная конференция профессорско-преподавательского состава, научных сотрудников, аспирантов и студентов: Тезисы докладов: В 7 ч./ Калинингр. Ун-т. – Калининград, 1999. – Ч. 3. С.7.

2. Проблема времени в экзистенциализме Н.А. Бердяева // Проблемы исторических и философских наук: Материалы постоянных научных семинаров. Калинингр. Ун-т. – Калининград, 2000. С. 35-37.

3. Философия времени: Н.Бердяев, А.Бергсон, М.Хайдеггер // Проблемы русской философии и культуры: Сб. науч. тр. – Калининград: Изд-во КГУ, 2001. С.24-35.

4. Проблема времени в философии П.А. Флоренского и Н.А. Бердяева // Культурный слой: Исследования по истории европейской культуры. – Калининград: Изд-во КГУ, 2001. Вып. 2. С.28-36.

5. Н.А. Бердяев: проблема взаимоотношения времени и человеческой деятельности // Проблемы русской философии и культуры: Сб. науч. тр. – Калининград: Изд-во КГУ, 2002. С.85-91.

6. Время в историософской концепции Н.Ф. Федорова // Проблемы русской философии и культуры: Сб. науч. тр. – Калининград: Изд-во КГУ, 2003. С.94-98.

7. Проблема свободы в концепциях А.С. Хомякова и Н.А. Бердяева // Философское приношение А.С. Хомякову: Сб. науч. тр. Калининград: Изд-во КГУ, 2004. С.50-56.

8. Темпоральная триада в персонализме Н.А. Бердяева // Культурный слой: Исследования по истории европейской культуры. – Калининград: Изд-во КГУ, 2004. Вып. 4. С.76-85.

9. Художественная интуиция Л.Н. Толстого в оценках Н.С.Арсеньева и Н.А. Бердяева // Н.С. Арсеньев и русская культура: Сб. науч.тр./ Науч. ред.С.В. Корнилов. – Калининград: Изд-во КГУ, 2005. С. 46-59.


Савинцев Вячеслав Игоревич


Проблема времени в персонализме Н.А. Бердяева


Автореферат

диссертации на соискание ученой степени

кандидата философских наук


Подписано в печать

Бумага для множительных аппаратов. Формат 60

Гарнитура «Таймс». Ризограф. Усл. печ. л. 1,2. Уч.-изд. л. 1,0

Тираж 100 экз. заказ 96.


Издательство Российского государственного университета им. Иммануила Канта

236041, г. Калининград, ул. Невского 14.