Вячеслав Некрасов гражданин политик воин памяти Ахмад Шаха Масуда
| Вид материала | Документы |
- Внеклассное мероприятие, посвященное 190-летию со дня рождения Н. А. Некрасова на тему:, 53.48kb.
- Воин Опаловой Луны Воин Заката 4 Аннотация Давно закон, 2992.43kb.
- Международном Славянском Центре, состоялся монархический вечер, посвященный памяти, 54.53kb.
- Шах и мат. Способы спасения короля от шаха, 99.76kb.
- Воин Великой Тьмы. Ник Перумов Воин великой Тьмы книга, 5109.78kb.
- Алексеевич Некрасов «Поэт и гражданин», 30.62kb.
- Н. А. Некрасов является величайшим русским поэтом. Расцвет его творчества пришелся, 106.64kb.
- Леди Макбет Мценского уезда», «Очарованный странник». Н. А. Некрасов «Коробейники»,, 11.25kb.
- Но привычной всему обществу банальности, а масштабы присвоения общественных богатств, 109.36kb.
- Н. Л. Некрасов о назначении поэта и поэзии, 29.53kb.
Россия — союзник Масуда
Летом 1998 года талибы вновь активизировались в северных провинциях Афганистана. На этот раз их вооруженные формирования овладели важными административными центрами на севере страны (Мазари-Шариф, Меймене, Шиберган, Ташкурган, Пули-Хумри, Джаузджан, Балх, Бамиан и др.) и вытеснили силы ОНОФА в горные районы. Талибы вышли на границы стран СНГ, в захваченных ими районах стали насаждать жесткий исламский порядок и проводить этнические и религиозные чистки. В Мазари-Шарифе они взорвали могилу шиитского святого Али Мазари. Вооруженные формирования ОНОФА, фактически без боя сдав контролируемую ранее территорию, укрепились в Панджшере, Хазараджате и перешли к излюбленным партизанским методам ведения борьбы.
Талибы захватили родовое гнездо пиров исмаилитов Кайана Имам-Сахиб — административный центр провинции Баглан. Они убили большое количество мирных жителей-исмаилитов, разрушили их селения, культурно-просветительские учреждения и школы. Саид Мансур Нодири (Кайан) и другие руководители исмаилитов эмигрировали из страны.
По сути дела, единственной организованной силой, выступающей против движения Талибан в северном Афганистане, к октябрю 1998 года остались только вооруженные формирования таджиков Ахмад Шаха Масуда. Однако способность его вооруженных отрядов вести активные боевые действия в Афганистане напрямую зависела от возможности получать оружие и боеприпасы. Здесь Россия стала выдвигаться на первый план. Ахмад Шах активизировал контакты с российскими представителями. Он направил в Москву министра иностранных дел ИГА доктора Абдуло Абдуло, который провел там серию переговоров по вопросам военно-технического сотрудничества и оказания Россией военной помощи силам Масуда. С Ахмад Шахом вели перговоры российские представители, в том числе и посланец Президента РФ Б.Н.Ельцина Евгений Севостьянов.
Первое благоприятное впечатление о талибах быстро сменилось у афганского населения глубоким разочарованием. Ус-танавливаемый ими порядок — смесь архаизма с нетерпимостью — был неприемлем для Афганистана. Сквозь показной исламский фундаментализм просматривалось стремление восстановить доминирующее положение пуштунов в стране.
На международной арене позиции талибов все время ухудшались. В связи с отказом талибов признать «линию Дюранда» в качестве официальной границы между Афганистаном и Пакистаном пакистанские власти испытывали разочарование. Началось отчуждение между Кабулом и Исламабадом. Соединенные Штаты тоже стали отказываться от поддержки ИДТ, что ими было продемонстрировано нанесением в августе 1998 года ракетных ударов по базам вооруженных формирований талибов с целью разгрома баз и лагерей подготовки террористов Усамы бен Ладена. В этом плане у России и Соединенных Штатов наметились общие интересы.
В течение 1999–2000 годов существенных изменений в расстановке сил внутри Афганистана не произошло. Талибы и формирования ОНОФА удерживали контролируемые зоны, хотя ситуация внутри антиталибского альянса характеризовалась рецидивами взаимного недоверия между лидерами основных военно-политических группировок вплоть до открытых вооруженных столкновений местных полевых командиров. Главной фигурой, которая цементировала этот союз, был Ахмад Шах Масуд. Отошел от активной борьбы с талибами и вновь эмигрировал в Турцию Абдул Рашид Дустом, а Абдул Малик — в Иран. После занятия талибами в сентябре 1998 года Бамиана эмигрировал в Иран один из лидеров ПИЕА Абдул Карим Халили48, другой — Мухаммад Акбари — перешел на сторону талибов. От хазарейцев союзниками Масуда тогда выступали только вооруженные отряды Хаджи Мухаммада Мохаккика.
Обстановка в Афганистане по-прежнему характеризовалась продолжающимся вооруженным противостоянием между Объединенным Национально-освободительным фронтом Афганистана и Исламским движением Талибан. Несмотря на проведение обеими сторонами ряда переговоров и консультаций по вопросу мирного урегулирования ситуации в стране, руководство ИДТ проводило активные мероприятия по созданию условий для решения внутриафганской проблемы вооруженным путем. Ахмад Шах проявлял в этих условиях выдающиеся качества дипломата и стратега, умело сохраняя и распределяя свои силы для решающего удара.
Вместе с тем все более очевидным становилось, что американцы разочаровались в талибах, так как они показали, что слабо поддаются контролю, а их действия получили негативную оценку в мире со стороны многих государств и международных организаций. На наш взгляд, американцы, затевая этот проект, допустили явный просчет, недооценив свободолюбие пуштунов, хотя мотивация их поддержки талибов была понятна: таджик Бурхануддин Раббани за годы правления не смог консолидировать населяющие Афганистан национальности, в первую очередь пуштунов, и остановить хаос, препятствующий распространению американского влияния на регион и осуществлению экономических проектов по переброске туркменского газа в порты Пакистана в обход России; талибы менее опасны, чем иранские фундаменталисты, «экспортирующие» ислам; талибы обещали организовать борьбу с наркотиками и терроризмом; они гарантировали американцам возможность занять доминирующие позиции в Центральной Азии; с победой талибов США могли бы разыграть исламскую карту в Китае; поддерживаемый Пакистаном режим талибов более предпочтителен, чем союз Ирана, Индии и среднеазиатских государств, отягощенный все усиливающимся влиянием Тегерана на администрацию Раббани.
Талибы, по сути дела, поставили США в весьма щекотливое положение, а первоначально выбранный американцами путь обратился для региона во всеобъемлющее зло. Мало того, что талибы стали культивировать терроризм как основное средство достижения своих целей, они еще и поощряли производство наркотиков. При них поизводство опиума, облагаемое талибами официальным десятипроцентным налогом, оказалось рекордным в мире, экстремистские методы борьбы за чистоту ислама отбросили принципы прав человека, а их правительство отказывались признать даже ближайшие союзники Вашингтона. Свою варварскую сущность талибы продемонстрировали всему миру, приступив к разрушению на территории Афганистана всех доисламских исторических памятников, имеющих мировое значение, например, статуй Будды в Бамиане. В этих условиях трудно стало применять даже двойные стандарты.
Военные успехи вскружили голову лидерам ИДТ, решившим, что пришла пора во что бы то ни стало не только «дожать» «Северный альянс», но и активно распространять свои идеи в центрально-азиатских государствах. В новые независимые государства Азии под видом бизнесменов, беженцев, туристов, проповедников устремился поток идеологических диверсантов. И хотя в принципиальном плане непосредственной угрозы национальной безопасности России и ее союзников (массового перехода их границ) талибы не представляли, косвенно в перспективе они могли довольно существенно повлиять на дестабилизацию обстановки путем подрывных действий, а также оказания помощи и поддержки исламским экстремистам и террористам в Узбекистане, Таджикистане, Туркменистане, Киргизии.
Присутствие в рядах талибов большого количество арабов-ваххабитов способствовало усилению крайне радикальных взглядов в руководстве движения. Талибский режим превратился в базу, пособника и укрывателя международных террористов, способствовал их деятельности в других странах.
Гражданская война тогда вышла на новый виток и приобрела затяжной характер. В последующем ситуация могла развиваться по различным сценариям: переговоры между лидерами ОНОФА и ИДТ по вопросам раздела зон влияния и создания коалиционного правительства; эскалация вооруженного конфликта, в ходе которого противоборствующие стороны, поддерживаемые различными политическими силами и иностранными государствами, попытаются разгромить противостоящие друг другу вооруженные группировки и захватить власть в стране вооруженным путем. Ко второму варианту склонялись лидеры талибов. Они намеревались развернуть широкомасштабные боевые действия с целью окончательного разгрома антиталибской коалиции. В этом случае продолжительность гражданской войны определялась характером иностранной военной и политической поддержки.
В мае–июне 2000 года в ИГА возобновились крупномасштабные боевые действия. Весь июнь и первую половину июля в стране шли тяжелые бои (в основном в районе перевала Саланг и авиабазы «Баграм»). Талибы нанесли массированный удар с применением авиации и бронетехники по силам антиталибской коалиции, но Масуд выстоял и нанес талибам серьезный ущерб. Однако в вооруженных формированиях «Северного альянса» стала ощущаться хроническая нехватка вооружения, боеприпасов, продовольствия и другого снаряжения. Помощь, поступавшая из Узбекистана и Таджикистана, была явно несопоставима с тем, что получали талибы от своих покровителей из Пакистана, Саудовской Аравии и США.
26 октября 2000 года в Душанбе состоялась встреча Ахмад Шаха Масуда с министром обороны России маршалом И.Д.Сергеевым, на которой обсуждались ситуация на севере Афганистана и пути противодействия угрозе, исходящей от движения Талибан. И хотя мероприятие носило неофициальный характер, этой встрече придавалось большое значение. В ходе беседы обсуждались конкретные пути противодействия угрозе, исходящей от исламских радикалов, а также речь шла о военной поддержке вооруженных отрядов Ахмад Шаха Масуда, представляющих собой единственно действенную оппозиционную группировку в стране. По итогам встречи Россия приняла решение об увеличении поставок вооружения и боеприпасов для формирований Масуда. На следующий день руководство движения Талибан выступило с угрозами в адрес России. По словам высокопоставленного представителя талибов Абдула Мутмаена: «России следует прекратить “вмешательство во внутренние дела Афганистана”, иначе для нее это может создать много опасных проблем и тяжелых последствий».
По предложению США и России в декабре 2000 года Совет Безопасности ООН ввел дополнительные санкции против Исламского движения Талибан: запрет на поставки вооружения и химических веществ, используемых для производства героина. В ответ на это 20 декабря 2000 года талибы закрыли в Афганистане специальное представительство ООН, а также заявили о бойкоте американских товаров.
«Северный альянс» стремился активно противодействовать осуществлению планов талибов и удерживать контролируемые им районы. Талибов не останавливали тяжелые потери в живой силе и технике. Они пытались удержать вновь захваченные территории и заблокировать пути, по которым Масуду поступала помощь с севера, а также запереть его отряды в панджшерском ущелье и постепенно взять измором или склонить Ахмад Шаха к «почетной капитуляции». Хотя ранее отряды талибов штурмовали Панджшер трижды, но ни разу не смогли в него даже войти и несли огромные потери. Очередная попытка по захвату Панджшера была предпринята талибами в конце 2000 года, но вооруженные отряды под руководством Ахмад Шаха Масуда дали им решительный отпор.
В апреле 2001 года по приглашению председателя Европар-ламента Николь Фонтен Ахмад Шаха Масуд, вице-президент и министр обороны Исламского государства Афганистан, побывал в Европе, где ему был оказан подчеркнуто теплый прием. Масуду была предоставлена возможность обстоятельно обсудить проблемы Афганистана во время встреч с высокопоставленными сотрудниками Еврокомиссии, председателями и членами сената и парламента Франции, министрами иностранных дел Франции и Бельгии, представителями английского МИД и выступить на многочисленных пресс-конференциях.
Ахмад Шах говорил, что против Афганистана, по сути, развязана агрессия, так как на стороне талибов воюют террористические группировки Усамы бен Ладена, пакистанские талибы и другие иностранные наемники. Масуд выражал свое отрицательное отношение к наркотикам и терроризму, выказывал уважительное отношение к декларации прав человека, прежде всего женщин. Возложив всю ответственность за сложившуюся в Афганистане обстановку на Пакистан и его армию, Масуд высказал ряд конкретных предложений по обеспечению афганского урегулирования и установлению мира в Афганистане.
Европейцы заинтересованно выслушали эти предложения и обещали Ахмад Шаху, что окажут гуманитарную и иную помощь, назначили ответственных лиц для изучения этой проблемы. Касаясь позиции США, на одной из пресс-конференций Масуд сказал, что если американцы не предпримут усилий для установления мира в Афганистане, то пламя войны охватит не только Америку, но и другие страны.
Однако в США не услышали этих слов. Ряд американских политиков во главе с конгрессменом Роурбекером встретились с представителями талибов в Катаре, несмотря на то что ООН объявила о введении политических и экономических санкций против талибского правительства муллы Омара. После этой встречи Усама бен Ладен был назначен главнокомандующим вооруженными формированиями талибов, а полевой командир Исламского движения Узбекистана Джума Намангани — его заместителем. Как оказалось, двойная игра американцев обернулась трагедией не только для афганцев, но и для них самих.
Ожидалось, что европейцы окажут помощь «Северному альянсу» в его борьбе с талибами. Тем более что летом войска Масуда развернули успешное наступление на талибов, и несколько их отрядов перешли на его сторону. Возможно, намечался определенный перелом ситуации в Афганистане. Однако события здесь стали развиваться совсем иначе.
Гибель Ахмад Шаха Масуда
Существенное влияние на расстановку сил в Афганистане оказал террористический акт, совершенный 9 сентября 2001 го-да против Ахмад Шаха Масуда двумя исламскими смертниками-марокканцами, которые под видом журналистов проникли к нему в резиденцию и во время интервью привели в действие взрывное устройство. Выдающийся теоретик и практик партизанской войны Ахмад Шах был смертельно ранен. Он умер от полученных ран и 16 сентября похоронен как шахид и национальный герой Афганистана на высоком холме Сарича, вблизи кишлака Джангалак в Панджшере. Тысячи людей пришли проводить в последний путь человека, посвятившего свою жизнь борьбе за свободу и процветание афганского народа.
Генерал Мухаммад Шариф Акрам: «Об Ахмад Шахе Масуде мне трудно говорить обычными словами. Он великий человек, искусный военачальник и выдающийся исламский гуманист. В Афганистане фигуры такого масштаба не было уже давно и вряд ли скоро появится. Он очень любил свою страну. Хотел, чтобы гордый афганский народ жил свободно, независимо и достойно. Он был плоть от плоти афганцем и готов был принести себя в жертву во имя счастья своей страны. Очень хотел, чтобы все люди в Афганистане жили ничуть не хуже, чем в соседних странах, чтобы каждый молодой человек мог получить хорошее образование и найти достойную работу, чтобы все жители Афганистана, независимо от национальности или принадлежности к тому или иному сословию, включая женщин, имели бы равные права. Борьбу за достижение этих великих идеалов он начал с ранней молодости и продолжал ее до самого последнего дня».
В очередной раз подтвердилась аксиома, что у террористов нет ни национальности, ни веры. Террористы, прикрываясь знаменем ислама, подло убили Ахмад Шаха Масуда, истинного мусульманина, неукоснительно соблюдавшего исламские каноны и традиции. На его могиле воздвигнут мавзолей. Так на Востоке отмечают могилы святых.
Вячеслав Некрасов: «Мне довелось встречаться с Ахмад Шахом пять раз, и каждый раз он удивлял открытостью, простотой общения, смелостью, глубиной и даже парадоксальностью мышления.
Впервые это произошло в полевом штабе командующего неподалеку от Джабаль-ус-Сираджа в 1996 году. Тогда на мой вопрос: “Господин Масуд, Вы провели множество успешных боевых операций. Наверное, Вы всю жизнь мечтали стать военным?” Он, слегка улыбнувшись, ответил: “Вы знаете, я не хочу воевать, я ненавижу войну. Я мечтаю ее закончить быстрее и начать экономическое возрождение нашего единого, неделимого и независимого Афганистана. Когда-то я хотел стать инженером, даже поступил в Кабульский политехнический институт. Я хочу привозить из России не военную, а строительную технику, чтобы восстанавливать дороги, мосты, предприятия”.
Позднее общение стало более доверительным. Однажды он произнес слова, которые, наверное, удивят многих: “Вы совершили ошибку, введя в Афганистан войска. Но еще большую ошибку вы сделали, когда так вышли. Вы просто бросили Наджибуллу на произвол судьбы...”
На последней встрече в своей резиденции в Панджшере, буквально за несколько дней до своей гибели, он говорил о преступности и чужеродности талибов, о стремлении построить в Афганистане такое общество, которое смогло бы плодотворно сочетать светские общечеловеческие ценности и исламские традиции, о необходимости развития современной системы образования, выборности власти, предоставлении широких прав женщинам, гарантии свобод каждому отдельному человеку.
Мне кажется, что полной картины покушения на лидера «Северного альянса» Ахмад Шаха Масуда еще не представляет никто, но я попытаюсь воссоздать наиболее важные ее компоненты. Может быть, они пригодятся кому-то из коллег для дальнейшего расследования весьма далеко от Афганистана.
Имена террористов мне были названы службой безопасности «Северного альянса» — Мухаммад Касим и Мухаммад Карим. Их словесный портрет дала Бриджит Бролт, корреспондент одной из французских провинциальных телерадиокомпаний, неплохо говорящая по-английски. Она, дожидаясь аудиенции с Масудом, наблюдала их в Ходжа-Багауддине в течение шести дней. По ее словам, это были рослые, крепкие парни арабского происхождения в возрасте 30–35 лет, представившиеся свободными корреспондентами, снимающими фильм об Афганистане. Причем “оператор” на 3–4 года выглядел младше “репортера”, был чуть пониже, полнее и молчаливее, его интересы внешне не простирались далее поглощения пищи и сна.
Оба одевались по-европейски — светлые рубашка, футболка, легкие брюки с множеством карманов. Держались особняком. Особой словоохотливостью не отличались. Крайне энергичной Бриджит удалось лишь вытянуть, что ранее они проживали в Марокко, потом переехали в Бельгию, где получили гражданство. Поначалу в безмятежной Европе они предались многим светским грехам: вино, зрелища, девушки. Но потом, непонятно по каким причинам, обратились (или их обратили) к исламу. Изучение мудростей Корана, изречений пророка стало смыслом их жизни. Далее оба переехали в Лондон (там легально находятся штаб-квартиры многих радикальных исламистских организаций, представитель одной из них даже занял место в палате лордов), где прожили более года. На просьбу дать номер телефона долго не реагировали, мотивируя это переездом, отсутствием постоянного жилья и другими малозначащими причинами. Наконец дали визитную карточку с нечетко исправленным номером.
Отношение к работе у них тоже было своеобразное. Наблюдая за операторами, приходишь к мысли, что камера для них — смысл и цель жизни. На мир этот человек смотрит через телеобъектив, снимая все подряд на всякий случай. Он покурить без камеры не выходит. Прежде чем самому сесть за стол, “оближет” свой аппарат, а во сне руки с него не снимет. Эти же, приехав, засунули старую японскую камеру в сумку и вынули ее лишь в день интервью.
Теперь, по прошествии времени, очевидцы отмечают и не столь уж строгое следование арабами канонам ислама, хотя они всячески демонстрировали обратное, не выпуская из рук Коран. Как известно, всякий правоверный обязан совершить пять намазов в день. Особенно недопустимо пропустить первый, в пять утра. Однажды, около полуночи, меня пригласил домой один из министров Северного альянса. В начале беседы он сразу предупредил: “Мы можем беседовать всю ночь, но на рассвете, к приходу муллы, я должен стоять на коленях”. Террористы же не очень следовали этой заповеди, просыпая до 8–9 часов.
По свидетельству Вахидуллы Сабахуна, бывшего министра финансов, члена совета Северного альянса (мы с ним знакомы уже не один год, поэтому он не стал утаивать важные детали расследования), террористы прилетели в Исламабад из Лондона в начале августа, в посольстве Афганистана, который представляли талибы, они получили визу и приехали в Кабул. Потом перебрались в Кандагар, там мулла Омар, верховный лидер Исламского движения Талибан, вручил им личную записку, которая служила им охранной грамотой при переездах на юге Афганистана.
Далее арабы стали искать путь на север. С этой целью они обратились к Абдур Расулу Сайафу49. Он по спутниковой связи сообщил о них Ахмад Шаху Масуду, добавив, что он этих людей не знает и поручиться за них не может. Масуд ответил: “Пропусти, пусть арабы посмотрят, как мы живем”. Так они появились в панджшерском ущелье, где около недели ездили по кишлакам, снимали укрепления, технику, беседовали с людьми. Одновременно они сразу же начали добиваться встречи с командующим. Однажды, уже в самом начале сентября, их даже пригласили на заседание совета Северного альянса, на котором присутствовали президент ИГА Бурхануддин Раббани, вице-президент Масуд, нынешний министр обороны маршал Фахим, другие министры, крупные полевые командиры. Арабы не смогли приехать из-за неисправности нанятой ими машины. Вы представляете, что могло бы быть, если б они не опоздали. Но, видимо, еще не наступило время, отведенное Аллахом.
В один из дней Масуд собрался отправиться в Ходжа Бахауддин. Обычно никто не знал, куда и насколько он улетает, хотя пункты его остановок, конечно, были известны — их не так много на контролируемой северянами территории. Арабы об отлете командующего узнали и стали проситься на его борт. Масуд отказал, сказав, что неизвестных ему людей он с собой не берет.
Прилетев в Ходжа Бахауддин двумя днями позднее, террористы стали ждать, как в засаде. Встреча с командующим была назначена на вторую половину дня 8 сентября. Уже поздно вечером им дали отбой, Масуд был слишком занят и перенес аудиенцию на 12 часов следующего дня.
Перед встречей охрана произвела лишь поверхностный осмотр “корреспондентов”, не проверив тщательно их оборудование. Удивительно, но Масуд, обладающий изощреннейшим военным опытом, знающий все тонкости восточных заговоров, сам многократно заманивавший врагов в ловушки, считал, что он не может оскорбить гостя недоверием. Хотя мы, например, на последней встрече в августе лично выражали ему недоумение по этому поводу.
Последний раз мне довелось повстречаться с Ахмад Шахом за несколько дней до его гибели. Он говорил о будущем единого, независимого Афганистана, о развитии экономических связей с соседними странами, о том, что после окончания войны с громадным удовольствием расстанется с оружием и займется строительством дорог и восстановлением предприятий. Напоследок я спросил его: “Амир саиб, я журналист из России, правопреемницы Советского Союза, против войск которого Вы воевали. Почему перед встречей с Вами никто не досмотрел меня, не проверил мой кофр?” Ответ “Панджшерского льва” заставил меня задуматься: “Журналисты – это голуби мира. Они помогают людям лучше понять друг друга. Я не могу оскорбить вас своим недоверием”. Знал бы он, что не всякий человек с блокнотом или камерой является журналистом. И не всякий назвавшийся журналистом является посланцем мира.
Ровно в полдень в угловой комнате резиденции командующего расселись Ахмад Шах Масуд, посол ИГА в Индии Масуд Халили, представитель МИДа Асим Сухиаль, мой давний знакомый, афганский журналист Фахим Дашти и террорист-оператор. Другой араб передвигался по комнате, выглядывал в коридор, якобы готовился к интервью. Судя по всему, командующий все-таки испытывал некоторую настороженность. Когда оператор стал передвигать камеру ближе к Масуду, он спросил Асима, зачем он это делает? Тот резко встал и попытался оттолкнуть камеру, но было поздно. Раздался взрыв. Часы остановились в 12.05.
Асим погиб мгновенно, Масуд Халили получил тяжелые ранения в бок, Фахиму сильно обожгло лицо, у террориста-оператора почти не стало туловища, второй остался невредим. Командующий сидел, откинувшись в кресле, и истекал кровью. Он был поражен в голову, ноги, грудь. Охрана кинулась к Ахмад Шаху. Его подняли под руки, закрыли лицо белой материей, вывели на крыльцо и посадили в машину, которая тут же рванула к вертолету. На столе остался обгорелый лист бумаги с первым вопросом “репортера”: “Что вы сделаете с бен Ладеном, если вновь займете Кабул?”
Предварительное следствие так и не дало определенного ответа, где было спрятано взрывное устройство - на поясе у оператора или в камере. С одной стороны, от оператора остались только голова и ноги, а с другой - и камера разлетелась от взрыва на мелкие куски. Специальных экспертиз никто, конечно, не проводил.
Уцелевшего террориста схватили, закрыли в одну из подсобных комнат, но он, воспользовавшись суматохой, вылез в небольшое окно и скатился под обрыв к реке. Там охрана его снова настигла. В завязавшейся схватке араб схватился за ствол автомата и попытался вырвать его из рук солдата, тот нажал на спусковой крючок. Смерть террориста была мгновенной. Позднее, ночью, их обоих похоронили на кишлачном кладбище. Коран не позволяет отказывать в последнем милосердии ни самоубийцам, ни грабителям, ни террористам.
Командующий в течение нескольких минут был доставлен в госпиталь на таджикской стороне, но врачи уже были бессильны что-либо сделать. “Панджшерского льва” не стало. Мусульманина положено хоронить в день смерти. Но в Коране написано, что, если есть препятствия по дороге на кладбище — непогода, война, то похороны могут быть отложены. Совет “Северного альянса” решил, что не нужно давать лишний козырь своим врагам, изготовившимся к наступлению, пусть Масуд послужит своим собратьям и после смерти. Именно поэтому о его гибели было объявлено народу на неделю позднее.
Оказалось, что сделано это было совершенно не напрасно. Ведущие расследование люди рассказали, что у них, во-первых, нет сомнений в причастности Усамы бен Ладена и талибов к террористическому акту. Во-вторых, просматривается прямая связь между покушением на Масуда и терактами в Соединенных Штатах. В-третьих, убийство командующего планировалось совершить несколькими неделями раньше, с тем чтобы Исламское движение Талибан, воспользовавшись деморализацией духа северян после гибели Масуда, начало крупномасштабное наступление в провинциях Тахар и Бадахшан, заставив силы Северного альянса капитулировать. Наверняка побежденные, а это многие десятки тысяч людей, были бы просто вырезаны, как неоднократно уже происходило в Герате, Балхе, Бамиане. Сотни тысяч были бы вынуждены бежать. Но куда? За победой талибов в Афганистане, без сомнения, следовало ожидать активизации боевиков Джумы Намангани, исламистов в Таджикистане и Киргизии.
Наемники из “Аль Каиды” и талибы четко осознавали, что акции возмездия со стороны западных стран им не избежать, поэтому они стремились максимально к ней подготовиться, захватив Афганистан целиком. Тогда у американцев просто не оказалось бы внутренних союзников, на которых они могли бы опереться, проводя операции против бен Ладена и муллы Омара.
Но жизнь распорядилась по-другому. Смерть Масуда вызвала сильное негодование у жителей северных, и не только, провинций по отношению к талибам, способствовала сплочению сил Северного альянса. Сожаление о гибели “Панджшерского льва” высказали все его друзья и недруги. Промолчал только Гульбеддин Хекматиар, лидер Исламской партии Афганистана, который по выражению его же сторонников, “всегда ходит левой стороной”.
Все подчиненные Ахмад Шаху Масуду полевые командиры принесли клятву верности новому командующему Мухаммаду Фахиму, который был рядом с Масудом более двадцати лет».