Преподобный игумен Соловецкий Филипп, впоследствии св
| Вид материала | Документы |
- Евагрий Понтийский и преподобный Макарий Египетский, 103.02kb.
- «Архангельский государственный музей деревянного зодчества и народного искусства «Малые, 198.25kb.
- Многовариантный тест «Крестовые походы» Двухвариантный тест «Крестовые походы» III, 79.5kb.
- Игумен Иларион (Алфеев), 5513.47kb.
- Преподобный Никодим Святогорец Эортодромион или толкование на песенные каноны Господских, 195.4kb.
- «кижи + валаам + соловки» Москва – Петрозаводск – Кижи – Сортавала Валаам – река Шуя, 123.75kb.
- Игумен Вениамин (Новик), 123.54kb.
- Среди всех великих мыслителей и ученых, которые обогатили область знаний периода раннего, 40.14kb.
- Акедонии Филипп 11 считал, что юный Александр не будет столь строптивым, если его учителем, 328.09kb.
- Соловецкий монастырь: оценка исторической и культурной ценности для России и мира, 70.62kb.
По получении последней грамоты, старец сдал навсегда строительство Анзерскаго скита и с некоторыми учениками перешел для жительства на гору Голгофу. Поселившись на ней, он начал устраивать скит. Вскоре ученики Иисуса соорудили на Голгофе деревянную церковь, которая, к общему утешению, освящена была архимандритом Фирсом в честь Распятия Господня, согласно грамоте преосвященного, от 15-го мая 1715 года.
Петр I, узнав о явлении блаженному старцу Пресвятой Богородицы и новоустраиваемом Распятском ските на Голгофе, по особенному расположению к бывшему духовнику, много помог ему своими щедротами. Так, в скором времени последовало повеление об отпуске каждогодно из архангельских государственных хлебных магазинов хлеба на продовольствие братии Голгофскаго скита. А в 1714 году, при самом начале устройства скита, для церкви Голгофской от царевны, великой княжны Марии Алексеевны, поступило пожертвование многих драгоценнейших утварей, одежды и книг, с клеймами, именно в Голгофский скит. Особенно же дорогою жертвою была местная святая икона Успения Божией Матери, в серебряной ризе, с позолоченными полями, и в ней вкладной ящик со многими св. мощами. Царица Параскева Феодоровна (вдовствующая супруга царя Иоанна Алексеевича), кроме других пожертвований, пожаловала на строение церковное на горе Голгофе сто рублей, а князь Меньшиков дал сто червонцев. Много было и других благотворителей. Но особенно попечение о строении Голгофо-Распятскаго скита имела уже известная благодеянием скиту царевна Мария Алексеевна. Вот письмо ея по этому предмету к архимандриту Фирсу.
«Пречестныя обители Соловецких Чудотворцев отцу архимандриту с братиею усердствуем, да благодать Божия, милость, мир и любовь, при всегдашнем благоденствии, да умножаются. Писано прежде сего к пречестности вашей, дабы старательство имели о всяких припасах, как о кирпиче, так и о других надлежащих нуждах в Свято-Распятский Анзерский скит, к хотящей быть Распятия Господня каменной церкви, и ныне просим: да попечение имеете к оному Богом избранному и прославляемому месту, а наипаче о кирпиче прилежное попечение потребно. Хотя ныне препона строению оному церковному учинилась за переменою вице-губернатора Алексея Курбатова, но обаче всемилостивый Господь, вся по желанию на прославление имени Его святаго волю боящихся Его сотворит и молитву их услышит и пошлет ктиторов к оной св. церкви, ихже Сам весть; точию пречестность ваша прикажите заранее кирпич делать и деньги у пречестнаго отца Иисуса на оный и прочие припасы берите. Повторяя, просим и повелеваем, дабы прилежное попечение и радение о оных нуждах имели, за которое радение всемилостивый Господь да воздаст вам. И мы остаемся должны. Прочее же пречестности вашей святым молитвам себя предаем. Ц. Мария с царствующаго града Москвы, 1715 года марта 15-го дня».
В 1718 году на новоустроенный скит напали разбойники и, бив нещадно братию, разогнали ее и увезли с собою имущество церковное и скитское, которое и после не было отыскано. В этотъ час скорби, блаженный старец безвыходно находился в келье и молился Господу Богу о сохранении братии. Разбежавшиеся пустынники опять собрались в скит к своему духовному отцу. Старец упрекнул их в малодушии, и иноки тогда же дали обещание: лучше умереть, а не выходить из скита, какие бы скорби ни последовали.
Скит увеличивался вновь приходившими для подвижнической жизни под руководством мудраго наставника. Отказа никому не было; все принимаемы были с любовию. Только всякий, желавший поступить в скит, должен был устроить своими руками келью для себя, в чем иногда помогал и сам старец, сколько мог. Скоро братии считалось до 20 человек, кроме пустынников, которые жили в уединенных местах, под ведением отца Иисуса, и приходили в скит каждый воскресный день, для присутствия при церковном богослужении и исповеди пред старцем. Жизнь всех этих подвижников протекала в подвигах духовных и трудах телесных. Сам престарелый строитель, в пример другим, нередко рубил дрова, носил на гору воду для поварни, в пекарне растворял тесто для хлеба. Однажды в праздник Успения Божией Матери пришел к старцу келарь скита и сказал: «Отче! некому в поварню воду носить». Старец встал и начал сам носить воду с озера из под горы; но братия, увидав труженика, выбежали и наносили воды до избытка. Тот же келарь чрез несколько времени пришел опять к блаженному старцу с жалобою: «повели отче, одному из братии, праздному, приготовить дров для поварни». – «Я праздный, пойду и приготовлю», отвечал блаженный. А между тем это было время обеда. Старец благословил идти к обеду, а сам взял топор и начал рубить дрова. По окончании обеда взялась и братия за приготовление дров для своего же употребления. В келье блаженный старец Иисус, в часы досуга, постоянно занимался рукоделием. Если случалось выручить за свой труд несколько денег, он делил эти деньги на три части: одну на нужды церковныя, другую на нужды братии, и третью на милостыню нищим. В запасе на будущий день у доблестнаго старца не оставалось ни денег, ни чего либо другого; имения, кроме некоторых духовных книг, также не было никакого. Из одежды он довольствовался только двумя свитками, власяною, жесткою, на теле, и другою, худшею, которая покрывала первую. На укоризны в таком простом образе жизни старец не обращал никакого внимания. Был и такой обычай у старца: как скоро кто из братии подвергался болезни, он, оставив свою келью даже незапертою, приходил к больному и служил ему до тех пор, пока тот не выздоравливал.
Но кто может исчислить все духовные подвиги блаженного трудника? Они вполне известны только одному Богу, для Котораго и были совершаемы. На повседневных церковных службах Иисус присутствовал, по прежнему, без упущения, приходя прежде других; а в келейной молитве с коленопреклонением проводил целыя ночи. При наступлении св. четыредесятницы, обыкновенно, затворялся в келье и, пребывая весь великий пост в этом уединении, упражнялся в непрестанной молитве. Из этого затвора он выходил не прежде, как пред самым праздником светлого Христова Воскресения.
Для учеников своих Преподобный составил скитский устав, в котором особенно замечательно следующее: «если кто соизволит жить со мною и после меня в ските, то не должен употреблять в пищу: коровьяго масла, молока и рыбы, особенно же не пить вина. Общая трапеза должна состоять из огородных овощей, с употреблешем в меру постнаго масла. В кельях собственных вещей не иметь; женскаго пола не принимать и отроков в послушании не держать… Кроме единственнаго церковнаго правила, в кельях каждому читать по пяти кафизм из Псалтири с 500 молитв Иисусовых и 300 поклонов».
За богоугодную жизнь старец был удостоен особенных откровений. Некоторые ученики его скорбели и роптали на трудность носить на гору воду с озера, отстоящаго от скита на версту. Тогда старец, став на молитву с вечера, прилежно и со слезами молился до самой полночи. В молитве он просил Господа Бога и Пресвятую Богородицу, да помогут они в такой нужде братии его. В полночь, он пришел в молитвенный восторгъи увидвл в келье неизреченный свет: ему явилась Пресвятая Богородица в сиянии небесной славы, с преподобным Елеазаром Анзерским и двумя Ангелами. Старец пал пред Владычицею на землю. Она сказала ему: «встань! услышана твоя молитва; завтра возьми учеников твоих и ископай на горе кладезь (указывая при этом и самое место); здесь будет вода на потребу тебе и братии». Пришед в себя, блаженный старец разсказал своим ученикам об этом явлении. С наступлением дня старец поспешил с ними выйти на указанное место; начали копать колодезь, и действительно докопались до изобильного источника воды. Все признали это явление за знак особеннаго Промысла Божия о ските и радовались, прославляя Бога и Пресвятую Богородицу единогласною песнию: «дивна дела Твоя, Господи, вся премудростию сотворил еси». Когда же источник был вполне устроен, то старец с братию совершил божественную литургию и по литургии благодарственное Господу Богу молебствие с коленопреклонением, и затем крестный ход на новый источник. По освящении воды в источнике, он окропил ею святый храм, братския кельи и вершину горы, с пением стиха Святому Духу: «Днесь благодать Святаго Духа нас собра; и вси вземше крест Твой«… А по окончании священнодействия, не упустил блаженный старец учеников своих утешить поучением, приличным случаю. Вот о чем он говорил: «Не скорбите, братая, не малодушествуйте; но уповайте всегда на Бога. Господь, всесильным Своим словом, извел из бездны источники воды сладкия для всех живущих на земле верных и неверных; нас ли, рабов Его, оставит, не пропитает? Вспомним обещание Его: «мать исчадие свое скорее забудет, нежели Аз вас!» К старцу в одну ночь пришли разбойники с намерением обокрасть его, не зная, что у него нечего было похищать. Притаившись в сокровенном месте кельи, они ждали, чтобы старец ушел в церковь к утреннему богослужению. Старец еще не спал, а стоял на обычном правиле и слышал приход их, или, лучше, прозрел намерение их. Тогда в своей молитве к Богу он присовокупил: «Боже, пошли сон рабам Твоим, утрудившимся в суетном угождении врагу». Молитва была услышана и незванные посетители спали у кельи старца безпросыпно пять дней и пять ночей, пока сам старец, пришедши с братиею, не разбудил их словами: «доколе стережете всуе? – подите в домы свои». Пробудившись, они встали; но идти не могли; потому что не мало времени пробыли без пищи. Старец накормил их и отпустил. Услышав впоследствии, что эти самые люди привлечены к ответственности за такой поступок, он послал просьбу об избавлении их от суда. А между тем поспешил продать последния книги, какия были у него, и деньги раздал нищим, из опасения, чтобы опять кто не впал в подобную беду. Злые люди, освободившись от суда, пришли в Голгофский скит, и, испросив прощение и благословение у старца, трудились целое лето на пользу братии. В другое время воры пришли в бывший у старца огород с овощами. Наполнив свои влагалища овощами, они возложили их на себя, с намерением унести, но не могли и с места сойти, и так простояли два дня и две ночи неподвижно, под тяжелым бременем. Потом начали кричать: «отче святый, пусти нас с места». На голос пришли некоторые из братии, но не могли свести их с места. На вопрос иноков: «когда вы сюда пришли?» – они отвечали: «два дня и две ночи стоим здесь». – «Мы всегда ходили сюда, почему же не видели вас?» -«Да и мы, если бы видели вас, давно уже со слезами просили бы прощения у вашего старца». Пришел и сам старец и сказал ворам: «вы всю жизнь, пребывая в праздности, без трудов крадете чужие труды, поэтому стойте здесь в праздности все годы вашей жизни». Со слезами воры умоляли отпустить их, обещаясь впредь не делать ничего подобнаго. Старец сказал: «если хотите руками трудиться и от труда вашего других питать, то отпущу». Они с клятвою дали обещание исполнить его веление. Тогда он сказал: «благословен Бог, укрепляющий вас: потрудитесь год в этой обители на братию». После этого разрешил их от невидимых уз своею молитвою, и они действительно трудились год в скиту.
Один из скитской братии, быв борим блудною страстию, пришел к Преподобному просить помощи, с намерением исполнить все, что старец повелит. Старец, поучив его жизни воздержной, прикоснулся своим жезлом к телу брата; тотчас же плотская страсть исчезла, и инок никогда более не страдал ею.
Годы протекали за годами, и многопотрудившийся старец, испытавший в своей жизни столько превратностей, приближался к концу своего земного поприща. Светильник жизни стал видимо догорать в нем; с преклонными летами появилось изнеможение сил, и Преподобный заблаговременно стал готовиться к переселению в жизнь нескончаемую. Теперь он обратил внимание собственно на одного себя, хотя не прекращал обычной заботы и о пользе ближних. Часто с умилением и слезами он воспевал сам себе: «душе моя, душе моя! что спиши? конец приближается, и имаши смутитися». Старец часто ходил к изготовленной им самим могиле, и на ней, размышляя о смерти и суде Божием, проливал слезы и глубоко вздыхал.
Господь верному рабу Своему не только открыл приближающуюся кончину, но определил и самый день ея. Блаженный старец, задолго до смерти, объявил братии, что кончина его последует в воскресный день до восхода солнца. Лежа на одре болезни, старец призвал учеников и, между прочим, сказал им: «я отхожу от вас к вечной жизни; а вы пребывайте богоугодно, каждый в своей, Богом предъизбранной, службе, безвыходно из скита, ради любви братской по Бозе».
Но вскоре к тяжелой болезни старца присоединилась другая тягчайшая горячка. Совершенно изнемогая под бременем ея, он только повторял себе: «воля Господня да будет о мне; – что угодно Господу, да сотворит», и потом погружался в молитву. Угасающий подвижник три дня и три ночи лежал недвижим, и едва было заметно его дыхание, так что братия, рыдая, ожидали только скорой кончины его. Но к общей радости и удивлению, по истечении трех дней, старец получил неожиданное облегчение, встал с одра и обратился к братии с словами: «время жизни моей оканчивается; о чем мне и Господь возвестил! Вы изберите из среды вас себе наставника вместо меня; я его поставлю и благословлю». После этого, спустя день, блаженный старец благословил преемником себе избраннаго братиею старшаго ученика своего Макария и вручил ему братию и попечение о ней. Макарий, поклонившись умирающему отцу своему до земли, дал обещание соблюдать все отеческие заповеди его.
Почувствовав облегчение от болезни, Иеросхимонах Иисус поспешил в последний раз совершить Божественную литургию и причастил своих учеников св. Христовых Таин. После литурии он опять почувствовал изнеможение и возлег на болезненный одр, с котораго уже не вставал. В эти предсмертныя минуты он весь исполнен был необыкновенной радости, которая доказывала его готовность к переходу в вечность. Забота об устроении в ските каменной церкви не оставляла блаженнаго старца на смертном одре. В 1719 году он упросил Анзерскаго строителя Германа, за достаточное количество денег, заготовить кирпич и другие материалы, которых уже не мало было приготовлено. Но эти приготовления остановились по причине перевода Германа в другой монастырь. На одре смертном Иисус просил Анзерскаго строителя Спиридона о продолжении этого дела и вручил ему 236 рублей, 1 алтын и 2 деньги. Этого достаточно было для совершения дела. Будучи уже при смерти, сверх этих денег, он отдал иеромонаху Филарету, монаху Проклу и послушнику Онисиму 100 червонных и 38 руб. на ту же постройку. Иисус дожил до воскреснаго дня, в который тогда пришлась неделя православия. Рано утром призвав к себе всех учеников, он последний раз облобызал и благословил каждаго, а ученики свидетельствовали преданность свою старцу горькими слезами. Простившись со всеми, иеросхимонах Иисус сказал: «отхожу ко Владыке моему Господу Иисусу Христу, а вам оставляю путеводителем к царствию небесному о. Макария; от него не отставайте на пути добродетелей. Еще заповедаю вам: тела моего по смерти не омывайте, одежду на нем не переменяйте, а в которой теперь нахожусь, в ней положите во гробе; погребете сотворите сами, без мирских людей.» Когда плачущие иноки спросили: «отче святый, как мы останемся в сиротстве без тебя: желали бы и мы умереть с тобою, ибо ты нас вел ко Христу за собою, а ныне далеко оставляешь» – старец сказал: «утешьтесь, мои возлюбленные, ибо я хотя телом разлучаюсь, но духом пребуду навсегда с вами», и с этими словами отпустил их в кельи. Из числа учеников один служивший старцу в болезни, вышедши от старца, остановился и не пошел в свою келью. Он тайно, чрез скважину, посмотрел на больного и увидел, что, проводив из кельи иноков, старец встал с одра, преклонился на колена посреди кельи, молился со слезами Богу и Пресвятой Богородице, призывая и святых угодников, и в молитве этой часто поминал устроенную им св. киновию и братию. После молитвы он лег на одр и перекрестился. Чрез несколько минут опять встал с одра и на коленях молился Господу с воздетыми руками так: «Господи Боже мой! благодарю Тебя, что призрел на смирение мое и сподобил меня скончаться в православной вере в Тебя в исповедании и в исполнении заповедей Твоих! Приими, Владыко Преблагий, в мире, дух мой, а Твоих рабов, которых во едино стадо чрез меня грешного собрал, сохрани...» Непродолжительна была эта молитва добродтельнаго подвижника, и он лег на одре. В эти минуты на лице умирающаго образовалась видимая перемена: с устремленным к небу взором лице его сияло необъяснимым спокойствием и радостию. Он пребывал уже недвижим в молчании и как будто с кем душевно беседовал. Вдруг молчание свое старец прервал восклицанием: «Благословен Бог отцев наших! если так, то уже не боюсь, но в радости отхожу от мира сего!» С этими словами в келье явился необыкновенный свет, разлилось великое благоухание и слышен был пресладкий глас многих, неизвестно где поющих, псаломскую песнь: Яко пройду в место селения дивна даже до дому Божия, во гласе радования и исповедания, шуму празднующих (Пс.41:5). В эту минуту, блаженный на одре своем совершенно обратился лицем вверх, ноги простер, руки положил на персях крестообразно, и душа его отлетала в обители небесныя, куда постоянно стремилась во все течение своего земного странствования.
Честна пред Господом смерть преподобных Его (Пс.115:6). Это слово Господне исполнилось над иеросхимонахом Иисусом, которого Господь сподобил преставиться в преклонных летах, тихо и мирно, после подвигов благочестия, в неделю православия, утром, до восхода солнца – 6-го марта 1720 года, так, как предсказал о том старец задолго до своей кончины.
Ученики, возвратившись от старца в кельи, вдруг услышали приятное духовное пение и, полагая, что началось в церкви утреннее богослужение, поспешили в церковь, – но, к удивлению, нашли ее запертою. В недоумении они начали прислушиваться к пению: казалось, что оно происходило в келье умирающаго. Все туда устремились и нашли Преподобнаго на одре уже мирно предавшего душу свою Господу. Плач учеников его был неописанный; они много сетовали о разлуке с своим отцем, но еще более о том, что не сподобились видеть самую кончину его. Положив честное тело подвижника в гробе, они оставили его в келье до погребения.
Кончина блаженного старца не была оглашена учениками его, однако ж узнали о ней иноки Соловецкого монастыря и Анзерскаго скита, и в короткое время Голгофский скит наполнился посетителями, которые принесли с собою ладану, восковых свечей, деревяннаго масла и т. п. Все желали, чтобы приношения их были употреблены при самом погребении. Пришедшие иноки и миряне, окружив келью, ожидали погребения старца; но немногие сподобились быть при этом. Сильный дождь вынудил собравшихся разойтись; а между тем ученики, воспользовавшись этим случаем, исполнили заповедь старца и совершили погребение без мирских людей. Отпевание происходило в церкви; чрез три дня по преставлении, т. е. в среду на второй неделе св. Четыредесятницы, после преждеосвященной литургии. Совершали священнодействие иеромонахи Иакинф Филарет и Прокл с иеродиаконами в присутствии всей скитской братии и пустынножителей, которые поспешили на провожание своего отца. Когда оставалось отдать последнее целование почившему старцу, было прочитано найденное в келье в запечатанном конверте духовное завещание братии. В завещании Преподобный, прежде всего, воздает хвалу Господу Богу за все Его благодеяния к себе в продолжение долголетней жизни своей; затем, выразив всю свою надежду на воскресение и жизнь вечную, утешает учеников, прощается с ними, благодарив всех еще живых благодетелей, и, наконец, объявляет, что имения никакого не осталось. Скитские иноки на своих руках вынесли из церкви утружденное тело старца и положили в каменном склепе, приготовленном на самой горе, глубиною не более одного аршина. Поверх склепа они поставили деревянную, хорошо отделанную гробницу, на которой сделали приличную надпись, а на самую гробницу положили еще деревянную доску с словами: «Здесь скончался 1720 года, марта 6-го дня, Преподобный Иов (в схиме Иисус), строитель прежде бывший Анзерский, а потом Голгофский, рожденный 1635 года. В монашество поступил 1701 года. В Анзерский скит перешел на безмолвие 1702 года. Строительство Анзерское принял 1706 года. В схиму постригся в 1710 году. На гору Голгофу пришел жить строителем 1714 года. Показавший образ добродетелей – словом и житием, любовию и духом, верою и чистотою сердечною. От рождения жития его было 85 лет». «1720 года марта 9-го дня погребен здесь». С самого дня погребения, усердствующие во множестве начали отправлять на могиле его паннихиды; так что чрез несколько времени, усердием учеников блаженнаго старца, над гробницею поставлена часовня и на надгробной доске изображен лик Преподобного.
По смерти блаженного старца все дела о дальнейшем устроении Голгофо-Распятскаго скита приняли другой ход. Анзерский строитель объявил, будто покойный приказывал духовному отцу при кончине своей, чтобы оставленныя им деньги, равно и заготовленные материалы, отдать в Анзерский скит на сооружение придельной теплой церкви во имя Рождества Пресвятыя Богородицы. Хотя деньги и были употреблены по желанию строителя, но выстроенный придельный храм вскоре сгорел со всею ризницею и имуществом. Ученики старца, не видя себе ни откуда защиты, в 1721 году вынуждены были выйти из скита в Соловецкий монастырь и Анзерский скит. На Голгофе остались только два любителя безмолвия – иноки Геннадий и Сергий. От этих последних обитателей скита начальством Соловецкаго монастыря отобрано скитское и церковное имущество и передано в Анзерский скит. Наконец, указом Святейшаго Синода, от 23-го июля 1723 года (за № 496), Голгофо-Распятский скит, как малолюдный, соединен с Анзерским Троицким скитом.
Но гора «Голгофа» – священное место, прославленное явлением Пресвятой Богородицы, не осталось пустым. Иноки, любители пустынной жизни, один по другом, а иногда по два, по три и более, не переставали обитать в упадшем на время ските.
В 1764 году, при учреждении духовных штатов, Голгофо-Распятский скит приписан к Соловецкому монастырю, и с этого времени Соловецкие настоятели взяли скит в свое попечение. В 1768 году, по указу Святейшаго Синода, были возвращены в Распятский скит все вывезенныя из него и хранившияся в Архангельске, в архиерейском доме, драгоценные вещи, большею частию дары царственных особ прежнего времени, Евангелие, потиры, кадила, облачения и проч.
До 1826 года в Голгофо-Распятском ските жили Соловецкие иноки, искавшие особенной строгости жизни, безмолвия и отшельничества. Деревянный храм, построенный Иисусом, пришел в совершенную ветхость. Но в 1826 году скит приведен в благоустройство тщанием настоятеля Соловецкаго монастыря, архимандрита Досифея. С разрешения Святейшаго Синода, в Голгофском ските выстроена и освящена 13-го сентября 1830 года новая каменная церковь Распятия Господа Иисуса Христа и при ней теплый придел Успения Пресвятой Богородицы. В этом приделе, на левой стороне, находится гробница блаженного старца, иеросхимонаха Иисуса. Деревянная церковь, выстроенная им, перенесена под гору, на то место, где было первое явление Пресвятой Богородицы блаженному старцу, т. е. на место кельи пустынножителя, иеродиакона Паисия. С этого времени постоянно назначается в ските Иеромонах из Соловецкаго братства, опытный в иноческой жизни, в качестве строителя, и десять или более под его ведение иноков; последние посылаются всегда из особенно расположенных к воздержной и безмолвной жизни, по собственному желанию.
Скитский устав основателя старца Иисуса относительно церковного и келейного правила и постной трапезы доселе исполняется в точности, исключая того, что возобновителем скита, архимандритом Досифеем, по немощи братии благословлено на трепезе вкушать рыбу в те дни, в которые разрешает это Церковь.
В Голгофо-Распятском ските производится непрерывное чтение Псалтири, в теплом Успенском приделе, у самой гробницы основателя. Оно не прерывается ни днем, ни ночью, кроме того часа, в который совершается божественная служба в этом храме. Во все остальное время, чрез каждые два часа, в ските слышатся три удара на колокольне в небольшой колокол, – этим извещается смена чтеца-инока. Цель этого чтения та, чтобы непрестанно славословить имя Божие и поминать живых и умерших благотворителей. Так, на каждой славе Псалтири возносится молитва о здравии благочестивейшаго Самодержца России и Его Августейшаго дома, Святейшаго Синода, всей братии Соловецкаго монастыря, братии скитской, благодетелей и посетителей обители и всех православных христиан. К этому присоединяется моление и об усошних, – о вечном их покое, с надеждою на воскресение по вере в воскресшего Господа.
В летнее время тысячи богомольцев стремятся из Соловецкой обители на Голгофу не смотря на опасности, неизбежныя при переправе на Анзерский остров чрез бурный морской проток. Умилительно видеть, как эти странники с благоговением повергаются пред гробницею блаженнаго старца, с каким усердием служат паннихиды об упокоении души этого великаго труженика, с присоединением и имен усопших своих родных и близких.
Современные Преподобному старцу иноки изображают внешний вид его так: он был среднего роста, телосложения благообразного; имел лице широкое, гладкое; на ланитах приметен был румянец. Глаза светлые и проницательные, взгляд приятный; волосы на голове украшены снего-светлою сединою, кудрявые, благолепно разстилались по плечам; уста и нос умиренные; борода густая, одного цвета с волосами на голове; длина ея доходила до трех дланей и в конце раздвоялась.
Пустынник Феофан
Доселе шла повесть о Соловецких подвижниках, живших во времена давно минувшие, о которых память сохранилась до настоящего времени. Но место, освященное добродетелями и подвигами Преподобных Зосимы и Савваия и их ревностных подражателей, и в наше время имело истинных рабов Божиих, ревновавших о своем спасении и неуклонно шествовавших по стезям, по которым прошли их древние отцы. Было бы не согласно с истиною сказать, что ныне не те времена, чтоб угождать Богу, что истинных подвижников, подобных древним святым, ныне нет на свете и быть не может. Время не поставляет непреодолимого препятствия искренно желающим спасения: дело спасения зависит от нашего собственного изволения и решимости; благодать Божия, укреплявшая древних подвижников, и ныне одна и та же; она и теперь одинакова и неистощима для людей, и неизменяема, как неизменяем в существе своем Бог. В уверение, с одной стороны, в том, что и ныне есть угождающее Богу, а с другой, в пример спасающимся, предлагаем повесть о некоторых подвижниках нынешнего века, которые на глазах наших проходили и скончали поприще земной жизни в строгих подвигах христианского благочестия.