Geum.ru

Госдума Российской Федерации приняла одновременно в трех чтениях поправки в Федеральный закон

Вид материалаЗакон
Подобный материал:



Кандауров О.Г.


К вопросу о дне 4 ноября в контексте провозглашения его Днем народного единства


Русский сборник. Ввып.2-3. Брянск – РИО БГУ: 2006.


В 2005 году впервые за постсоветский период 4 ноября отмечалось как День народного единства. 16 декабря 2004 г. Госдума Российской Федерации приняла одновременно в трех чтениях поправки в Федеральный закон «О днях воинской славы». В пояснительной записке к проекту закона говорится: «4 ноября 1612 года воины народного ополчения под предводительством Кузьмы Минина и Дмитрия Пожарского штурмом взяли Китай-город, освободив Москву от польских интервентов и продемонстрировав образец героизма и сплоченности вне зависимости от происхождения, вероисповедания и положения в обществе».

24 декабря 2004 г. на заседании Госдумы были приняты поправки в Трудовой кодекс РФ, в соответствии с которыми День народного единства 4 ноября объявлен нерабочим днем. Для православных людей 4 ноября день Казанской иконы Божией Матери, особенно почитаемой в нашем народе, давно считался религиозным праздником. Одной из правок было фактическое перенесение государственного выходного дня с 7 ноября (День Согласия и Примирения) на 4 ноября. Основной причиной переноса, по мнению большинства наблюдателей, стало желание полностью снять ассоциации с годовщиной Октябрьской социалистической Революции (7 ноября 1917 г.).

«В этот день мы должны почувствовать себя одним народом», - заявили лидеры Государственной Думы в лице В.Пехтина. В соответствии с принятым законом 7 ноября было переименовано в День проведения военного парада на Красной площади в Москве в ознаменование 24-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции (1941 год).

Одновременно, принятие данного праздника встретило некоторое непонимание не только в нашей стране, но и в Польше. Говорить о том, что в этот день 400 лет назад Россия воевала против Польши, г-н Исаев прессе настоятельно не рекомендовал. «Речь шла о выбивании из Кремля так называемого отребья. Так что и война велась с отребьем, – заметил депутат и, видимо, по привычке добавил сегодняшней лексики: – Это была интернациональная террористическая команда». «Если воспринимать 4 ноября как день войны с Польшей, то и день 9 мая нужно считать днем войны с Германией, - заметил он. – Но мы же так не считаем».

«Независимая газета» (11.10.2005) поинтересовалась у Анджея Новака, профессора истории Ягеллонского университета (Краков), как относится общественность его страны к пышно отмечаемой в России годовщине изгнания поляков из Москвы? «Рядовых поляков, - ответил Новак, - на мой взгляд, не слишком интересует происходящее в России. Безусловно, активно комментируют тему местные СМИ. В этих публикациях на первом месте - удивление, что события четырехвековой давности возводятся в ранг чуть ли не главного народного праздника. Отмечу, что в нашей стране отмечают праздник Войска Польского 15 августа в напоминание о том, что 80 с лишним лет назад Польская армия победила Красную армию. Для некоторых поляков 1920 год еще жив в памяти. Но разве можно говорить о живой памяти, когда речь идет о событиях 1612 года? Это кажется искусственным». Повышенное внимание российских властей к 4 ноября Новак готов интерпретировать «как их желание сыграть на националистической струне. Такой поворот не нравится польской политической элите, а польские СМИ характеризуют этот шаг как недружественный и негативно влияющий на польско-российские отношения... Разве сейчас русским надо восставать против поляков? Наверное, уже нет».

Как показал опрос на интернет-сайте «Новых Известий», наши читатели в большинстве своем не понимают или не принимают новый праздник. О том же говорят и данные Аналитического центра Юрия Левады: лишь 8% россиян знают о том, что 4 ноября - в стране День народного единства. 51% респондентов, опрошенных социологами в преддверии праздника, вообще затруднились указать его точное название. Среди называемых вариантов треть респондентов выразили уверенность, что речь идет о Дне согласия и примирения, который чудесным образом перекочевал с 7 на 4 ноября. А 5% россиян буквально восприняли исторические экскурсы властей, и будут праздновать День освобождения Москвы и всей Руси от иноземцев. Согласно результатам опроса «Левада-Центра», две трети россиян (63%) недовольны упразднением празднования 7 ноября, поддерживают это решение лишь 27% опрошенных. Возвращаясь к 4 ноября, остается добавить, что московским Минину и Пожарскому придется довольствоваться скромной корзиной цветов от тех же «единороссов».

Напомним, что с инициативой узаконить новый для страны праздник в прошлом году выступили несколько депутатов Госдумы: Дмитрий Рогозин («Родина»), Владимир Жириновский (ЛДПР) и Андрей Исаев («Единая Россия»). Тем самым авторы поправок в закон «О днях воинской славы» личным примером продемонстрировали единство разных фракций по данному вопросу. Так же инициативу депутатов активно поддержала Русская православная церковь, которая в этот день отмечает праздник Казанской иконы Божией Матери, установленный как раз в честь освобождения Москвы от польских интервентов в 1612 году.

Против попрания исторической объективности тут же выступили историки. Но голосу науки не вняли, и 16 декабря 2004 года Госдума сразу в трех чтениях утвердила День народного единства. В своем празднично-патриотическом порыве депутаты просто не заметили, что у нас уже есть День единения народов, который с 1996 года празднуется 2 апреля. Но самое интересное, что до 2004 года День освобождения Москвы силами народного ополчения под руководством Кузьмы Минина и Дмитрия Пожарского от польских интервентов (1612 год), согласно закону о днях воинской славы, праздновался как раз 7 ноября. Так что его перенос на 4-е число можно объяснить исключительно желанием депутатов из «Родины», ЛДПР и «Единой России» лишить своих коллег-коммунистов монополии на «красный день календаря». Праздновать-то годовщину революции им не запретишь.

Предметом настоящей статьи является ответ на два вопроса. Первый – насколько правомерен перевод 22 октября 1612 года в дату 4 ноября XXI века. Второй - как в русских летописях и произведениях крупнейших историков трактовались события 22 октября 1612 года.

Ответ на первый вопрос не вызывает никаких сомнений. Если взять книги по хронологии, [Пронштейн, Кияшко, 1981 c.130; Каменцева, 1967 c.131], там говориться, что для XVII века разница между юлианским и григорианским годами составляет 10 суток. Таким образом, применение поправки в 13 дней для перевода дат из XVII в. в XX и XXI вв. можно считать не отвечающим требованиям хронологии. Аналогичные переводные данные приводятся и в других изданиях [Цыбульский, 1989; Климишин, 1989].

Полагаем, что применение данного коэффициента в 13 дней вызвано тем, что если применять коэффициент в 10 дней, то праздник слишком далеко сместится от даты 7 ноября, что, видимо, не отвечало задумкам авторов законопроекта.

В ПCРЛ (т.XIV, М., 2000), в новом летописце, на с.126 пишется:










Из процитированной летописи очевидно, что взятие Китай-города и взятие Кремля – совершенно разные события. Для авторов Закона о праздничных датах это одно событие.

В Бельском летописце [ПСРЛ,т.34 М., 1978, с.261] говорится: «О граде Китае и здаче Креми. Toe же осени за три дни Дмитреева дни, октября в 22 день, Московского государьства бояре и воеводы князь Дмитрей Тимофеевич Трубецкой да князь Дмитрей Михайловичь Пожарской с товарыщы и со всеми Московского государьства ратными людми город Китай приступом взяли и польских и литовских людей много побили и живых поимали. А в Креми в Большем городе сели запершися литовския люди. И не могуще терпети литовския люди, в Креми сидячи, от голоду и от великого утеснения пан Струс да Будила, да Стравиньской, да Хортяминьской, да Хорлинской, да Колиновской с товарыщы своими здалися все литовския люди Московского государства бояром. И тако очистил бог дом пречистые Богородицы вселенской и всех московских чюдотворцов от безбожные литвы».

Из процитированного следует, что после взятия Китай-города, Кремль оставался оплотом «литовских людей» и взятие Кремля было следующим актом борьбы. Следовательно, взятие Китай-города и взятие Москвы – события не одного дня.

С.М.Соловьев в «Истории России с древнейших времен» в т.8 [1989] следующим образом описывает интересующие нас события: «Наконец 22 октября казаки пошли на приступ и взяли Китай-город. В Кремле поляки держались еще месяц; чтоб избавиться от лишних ртов; они велели боярам и всем русским людям выслать своих жен вон из Кремля. Бояре сильно встужили и послали к Пожарскому Минину и всем ратным людям с просьбою, чтобы пожаловали, приняли их жен без позору. Пожарский велел сказать им, чтобы выпускали жен без страха, и сам пошел принимать их, принял всех честно и каждую проводил к своему приятелю, приказавши всем их довольствовать. Козаки взволновались, и опять послышались среди них обычные угрозы: убить князя Дмитрия, зачем не дал грабить боярынь?

Доведенные голодом до крайности, поляки вступили, наконец, в переговоры с ополчением, требуя только одного, чтоб им сохранена была жизнь, что и было обещано. Сперва выпустили бояр – Федора Ивановича Мстиславского, Ивана Михайловича Воротынского, Ивана Никитича Романова с племянником Михаилом Федоровичем и матерью последнего Марфою Ивановною и всех других русских людей. Когда козаки увидали, что бояре собрались на Каменном мосту, ведшем из Кремля чрез Неглинную, то хотели броситься на них, но были удержаны ополчением Пожарского…» [С. 666].

Из вышеприведенного очевидно, что взятие Китай-города и взятие Кремля – события, разделенные месяцем. Кроме того, С.М. Соловьев свидетельствует о возникших в стане ополчения противоречиях между командованием и казаками. В то врем, когда Китай-город был взят, в Кремле по-прежнему оставались русские бояре, которые были выставлены оттуда поляками только из-за голода.

В сочинении Д. Иловайского «Смутное время Московского государства» [1894] о событиях 22 октября говориться; «…Русские взяли Китай-город, и первое, что они здесь нашли, были чаны с соленым человечьим мясом. Из Китая Поляки ушли в Кремль. Чтобы уменьшить тесноту и голод в Кремле, они выпустили из него боярские семьи, т. е. жен, детей и прислугу с некоторой рухлядью…

Сидевшие в Кремле русские изменники, особенно Федор Андронов, более противились сдаче, чем сами Поляки; ибо боялись жестокой казни за свою измену…» [С.241]. По Иловайскому, взятие Кремля было ознаменовано крестным ходом Элассонского архиепископа Арсения, который тогда занимал в Кремле место русского архипастыря, со всем священством и с главною святынею московскою, иконою Владимирской Богородицы. После молебна ополчение вступило в Кремль, где оно с ужасом смотрело на чаны с человеческими трупами, на поруганные и оскверненные всякою мерзостью церкви…[С. 242-243]. Из Иловайского следует, что главным событием взятия Кремля было обнесение его иконой Владимирской Божьей матери, которая по рангу выше, чем Казанская.

По мнению Владислава Назарова, автора статьи « Что будут праздновать в России 4 ноября 2005 года», опубликованной в журнале «Отечественные записки», (№5 (20), 2004) почитание осенней Казанской Божьей матери утвердилось с рождением у девятнадцатилетнего царя Алексея Михайловича в ночь на 22 октября 1648 года первенца, царевича Дмитрия. Это событие было воспринято как знак особого покровительства Царицы Небесной царской семье, явленного через Казанский ее образ. Собор получил большие вклады, а в ноябре 1649 года в Коломенском, любимой резиденции царя Алексея под Москвой, освятили храм Казанской Богоматери с двумя приделами (Аверкия Иерапольского и, естественно, Дмитрия Солунского). Окружной грамотой от 29 сентября 1649 года устанавливалось повсеместное празднование иконы Казанской Богоматери: «во всех городех, по вся годы». При этом упоминались два события: «очищение» Московского государства «от литовских людей» и рождение наследника. Так установилось общегосударственное празднование «осенней Казанской» 22 октября, так оформилась связь этого праздника с памятью об освобождении столицы и всей страны от интервентов. Даже ранняя смерть царевича, который не прожил и двух лет, ничего не изменила: почитание Казанской Богоматери укреплялось и ширилось.

Таким образом, очевидно, что укрепление религиозного праздника Казанской Божьей матери связано с государственным событием – рождением царского сына в середине XVII века.

По мнению новгородского историка С.В. Трояновского, «Новый государственный российский праздник День народного единства, который впервые будет отмечаться в России 4 ноября 2005 года, можно отмечать лишь в пределах Садового кольца». Об этом он заявил 3 ноября, в ходе заседания политклуба в Великом Новгороде, посвященного идеологии нового праздника. Будучи заместителем председателя Новгородского общества любителей древности Сергей Трояновский отметил, что «освобождение Москвы от польско-шведских интервентов в 1612 году было важным для самой Москвы, но процесс выхода из этого кризиса растянулся на десятилетия, а весь XVII век был процессом стагнации». «События «Смутного времени» особого позитива в историю страны не внесли», - подчеркнул новгородский историк. Он особо отметил, что «события 4 ноября 1612 года имеют крайне негативное отношение к истории Новгорода, который в 1611 году был захвачен шведами и до 1617 года оставался в границах Шведского королевства». «Для Новгорода ситуация с введением нового государственного праздника 4 ноября выглядит непонятной, этот праздник, который можно отмечать лишь в пределах Садового кольца», - заявил Трояновский, отметив, что выражает не только свою личную позицию, но также позицию академика РАН, почетного гражданина Великого Новгорода Валентина Янина, неоднократно выраженную им в СМИ.

Трояновский заявил, что «тот факт, что мнение новгородских историков не было услышано и взято в расчет – показатель того, что попытка найти историческую подоплеку празднику носит профанационный, «советский» характер». "Практика "придумывать праздники" носит советские корни. До революции праздники никто не придумывал", - отметил историк.

Он также заявил, что "этот праздник в первый день своего проведения никакого единства не породит, и вряд ли это произойдет в будущем". Вместе с тем, Трояновский отметил, что 7 ноября мог бы оставаться праздником, как День взятия Бастилии во Франции, "только отмечать его можно было бы по-другому".

Юрий Афанасьев, президент Российского государственного гуманитарного университета, заявил: «Решение выбрать эту дату в качестве праздничной продиктовано недоразумением. И никогда этот «день единства» не будет способствовать росту солидарности в обществе. Напротив, он ведет к разделению. Мы еще в перспективе и с поляками осложнения получим. Бывают непродуманные решения, но это относится к разряду сверхнепродуманных. Поскольку вызывает только вопросы и недоумение».

По мнению начальника Новгородской археологической экспедиции, академика РАН Валентина Лаврентьевича Янина, «4 ноября 1612 года, если даже перевести на старый стиль, никакого освобождения Москвы не было. В этот день был взят Китай-город и начался штурм Кремля, откуда поляков не могли вышибить еще неделю. Но дело даже не в этом. Смута взятием Москвы не кончилась. Потому что после этого еще несколько лет половина России – Новгородская земля, Смоленская земля – оставалась во власти поляков и шведов, то есть как раз тех сил, которые способствовали смуте. И как так можно, чтобы в один прекрасный день вдруг смута кончилась, и начался мир и единение всего? Ну невозможно это! 4 ноября было выбрано, потому что это праздник Казанской иконы Божьей Матери. Но князя Пожарского в походе сопровождал копейный образ, то есть копия этой иконы. И никто в тот момент большого значения этому факту не придавал. Только спустя несколько десятилетий, уже при царе Алексее Михайловиче, соединили одно с другим и объявили, что икона якобы как-то связана с освобождением Москвы от поляков. Но в любом случае нельзя забывать, что мы живем в многонациональном и многоконфессиональном государстве. И кроме православных тут живут и католики, и мусульмане, и иудаисты, и буддисты – да кто угодно. Почему праздник, связанный с одной конфессией, нужно объявлять всенародным? Ведь это все равно как кинуть булыжник в толпу. Я считаю, что единственный праздник, который заслуживает такого названия, это 9 Мая. Вот это действительно единение – в 1945-м все ликовали по случаю Победы».

В заключение. Очевидно, что законодателями совершенно некорректно совершен перевод даты 22 октября 1612 года в 4 ноября настоящего века, с грубейшими нарушениями правил хронологии при переводе даты из юлианского в григорианский календарь.

Из приведенного выше понятно, что взятие Китай-города, взятие Кремля и окончание Смутного времени – не однопорядковые события, хронологически разделенные во времени. Отсюда следует, что исторической основы для вводимого праздника нет, и не было в истории Российского государства, в русских летописях и в трудах русских историков, как прошлого, так и современных. Завершить хотелось бы выдержкой из «Истории России в рассказах для детей» [Ишимова 1995]: «Наконец страшный голод дошел до крайности, и 22 октября 1612 года поляки сдались, и Москва, обезображенная, разоренная, но оживленная надеждами на будущее счастье, приняла с любовью и благодарностью храбрых освободителей своих». Очень не хотелось бы верить в то, что нынешние законотворцы пишут рассказы для взрослых, хотелось бы, чтобы они в своих решениях опирались на русскую историю в летописях и других источниках, а не на политические интересы различных сил.

Литература

Иловайский Д. Смутное время Московского государства. М., 1894.

Ишимова А.О. История России в рассказах для детей. М., 1995.

Каменцева Е.И. Хронология. М., 1967.

Климишин И.А. Календарь и хронология. М., 1985.

Пронштейн А.П., Кияшко В.Я. Хронология. М., 1981.

Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Т.7-8, М., 1989.

Хренов Л.С., Голуб И.Я. Время и календарь. М., 1989.

Цибульский В.В. Календарь и хронология стран мира. М., 1982.