То должны быть и детективы всмятку

Вид материала

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 19

-- Ну, у них школа рэкетиров, -- словно азбучную истину, пояснила мне подруга. -- Какая же еще? -- Однако, увидев выражение моего лица, быстро поправилась: -- Охранников, то есть. Обычных охранников. Да ты не маленькая, сама все понимаешь!

Я лишь открывала и закрывала рот. Не знаю, возможно, охранники -- в глубине души милейшие ребята, но у меня против них почему-то предубеждение. Я никогда раньше не имела с ними дела и надеялась, что не буду иметь и впредь. И, уж несомненно, они -- последние из тех, кого я захотела бы водить за нос. Это я и высказала Свете, едва овладела собой.

-- Они действительно милые ребята, -- оживившись, согласилась она. -- Высокие такие! Мне даже было жаль, что туда иду не я. Впрочем, ты им очень понравилась. Эдик говорит, все уши обо мне ему прожужжали. О тебе то есть.

Я с недоверием переспросила:

-- Ты уверена? То есть ты уверена, что они не поняли, что я -- это не ты? Мне казалось, я все напортила.

-- Ничего подобного! Я ведь сразу тебя предупредила, что ничего сложного тут нет. Ну, Эдика слегка удивило, конечно, что тамошний директор потребовал сообщить ему объем моей груди. Но Эдику не жалко -- он сообщил.

-- А он знает? -- опешила я.

-- А как же? Моей, разумеется, а не твоей, -- Света захихикала. -- Я так и вижу, как этот главный рэкетир требует, чтобы ему подобрали секретутку с соответствующими данными. То-то будет разочарован!

-- И нажалуется Эдику, а он все поймет.

-- А я скажу, что у меня был лифчик такой специальный! -- с торжеством выпалила моя умная подруга. -- У меня все схвачено! И вообще, я быстро ориентируюсь в ситуации. Кстати, а что это был за анекдот? Ты мне можешь его рассказать?

Я потрясла головой:

-- Света, ты меня совсем сбила с толку. Какой еще анекдот?

-- Ну, который ты там рассказывала. О гомиках. Между прочим, могла бы меня предупредить. А то Эдик пристал ко мне, как банный лист -- расскажи и расскажи.

-- О... о гомиках? -- с любопытством переспросила я.

-- Да. Ты под конец рассказала такой прикол про гомиков, что весь офис лежал в лежку. Такого, мол, никогда не слышали. Вот их начальник и похвастался Эдику. Ну, я-то тоже не дура, я ответила, что в трезвом виде я такое повторить не могу. Он и заткнулся. Но ты на всякий случай должна меня срочно научить. Мало ли что! Да что с тобой?

Думаю, я делала именно то, что Света охарактеризовала метким выражением "лежать в лежку". Я лежала на диване и дрыгала ногами, а все попытки заговорить превращались в новые приступы хохота. Через минуту, сама не понимая, над чем, захохотала и моя подруга, а через пять я гордо поведала ей о гомоморфизме.

-- Слушай, -- наконец, взяла себя в руки я, -- так зачем тебе это все-таки было надо?

Света моментально помрачнела.

-- Понимаешь, я собиралась совершить преступление. И мне требовалось алиби.

-- Собиралась -- значит, не совершила? -- обрадовалась я. -- И слава богу!

-- Никакая не слава! -- отрезала она. -- Из-за этого твоего бога я теперь попаду в тюрьму. Теперь тебе все понятно? Пойдем спать?

На какой-то миг у меня возникло желание воспользоваться методами столь привлекающих мою подругу рэкетиров и пригрозить ей стукнуть по голове утюгом, если она не прекратит своего издевательства. Но тут же я вспомнила, что мое оружие -- интеллект и что даже из самого скрытного студента я на экзамене обычно умею выжать имеющиеся у него обрывки знаний.

-- Расскажи все, пожалуйста, с самого начала. Итак, за что тебя могут посадить?

-- За финансовые преступления.

-- А почему вдруг именно тебя и именно сейчас? Финансовые преступления совершают многие.

В данном случае я знала, что говорю. Я недавно прослушала по радио передачу о ревизии предприятий мелкого и среднего бизнеса, и глава какой-то там комиссии честно признался, что законы нынче столь противоречивы, что выполнять их все почти невозможно. А выполнять их все и не разориться невозможно без "почти". И если в финансовых бумагах какого-нибудь заведения комиссия обнаруживала полный порядок, то она срочно приступала к серьезному расследованию, ибо это значило, что заведение существует за счет совсем уж противозаконных вещей типа проституции или наркотиков.

-- Судя по всему, Эдик решил меня подставить, -- неохотно выдавила Света. -- А я оказалась совсем дурой.

-- А с чего ты взяла, что он так решил? И вообще, наверняка он сам повязан не меньше тебя. Если посадят тебя, то его тоже. Зачем ему это надо?

-- Понимаешь... в чем-то ты, конечно, права. Мы с ним бежим в одной упряжке, и я всегда была спокойна. Тем более ничего вопиющего я не делала. Все так, как у всех. Знаешь, обычные бухгалтерские лазейки... в общем, ерунда. А потом мне дали этот кредит. На квартиру то есть. Я радовалась, как девчонка. Сама понимаешь!

Я понимала. Жить вместе с бывшим мужем -- небольшое удовольствие.

-- Но ведь кредит ты получила законно? Эдик имел право тебе его дать?

-- Да, но... знаешь, как это бывает... Сразу после этого он попросил меня кое-что подписать. Так получилось, что одну операцию надо было проворачивать срочно, пока у нас не перехватили заказ... а у нас как раз были проблемы с одним из счетов... В общем, я не хочу вдаваться в детали, но в этой бумаге ответственность беру на себя я. Не мы оба, а только я. Так получалось удобнее. И Эдик твердо обещал потом эту бумагу аннулировать. То есть задним числом переделать все, как надо. Я и согласилась. Тем более он только что дал мне кредит... неудобно как-то...

-- Но в других документах вы подписывались оба? Значит, он все-таки не будет тебя выдавать?

-- Так-то так, но... После этой чертовой бумаги и остальные будут восприниматься иначе. У бедного наивного начальника хитрый финансовый директор, для личной наживы заморочивший ему голову. К тому же есть другая проблема.

-- Какая?

-- Ты помнишь, что меня ограбили? И, кроме прочего, утащили бумаги. В частности, документы по кредиту. То есть подтверждения, что его дал мне Эдик, у меня теперь нет. Может, я его хапнула сама?

-- Подожди! -- остановила подругу я. -- Все документы можно восстановить. Должны быть какие-то вторые экземпляры.

-- Ты еще будешь мне объяснять! -- раздраженно возразила мне Света. -- Ну, есть. У Эдика.

-- Так попроси его сделать для тебя копии. И проверь, уничтожил ли он ту странную бумагу. Может, ты зря паникуешь?

-- Он говорит, что уничтожил. А документы по кредиту, мол, пусть лучше хранятся у него. А то вдруг меня снова ограбят.

Я задумалась. Может, у меня просто предубеждение против новых русских? Может, они вполне честные люди? По крайней мере, со своими... Правда, мне тут же вспомнилась моя бывшая студентка с экономического факультета -- симпатичная хохотушка Таня. Когда я ее недавно встретила, она была зеленого цвета и вздрагивала от каждого шороха. Оказалось, ее взяли бухгалтером на фирму к маминым знакомым и вскоре повесили на нее все грехи. За время суда она похудела на шестнадцать килограмм. Слава богу, от тюрьмы Таня отвертелась, однако квартиру им с мамой пришлось обменять на меньшую. К тому же бедная девочка теперь стояла на учете в психдиспансере.

Схожих случаев я знала несколько. Кстати, все они в результате завершились одинаково -- продажей жилплощади. Похоже, предприимчивые фирмы любят расширять помещение за счет собственных сотрудников. Однако у Светы, боюсь, ситуация более серьезная. Она-то ведь не мелкая сошка, значит, и навесить на нее можно немало. Тут квартирой не обойдется.

-- А тебе-то самой как кажется? Доверяешь ты Эдику или нет? Я всегда считала, что он к тебе неравнодушен. И вообще, какой ему смысл тебя сажать? Как ни крути, а фирме от этого один вред.

-- Ох, Катя, -- вздохнула Света, -- как я тебе завидую! Тебе-то хорошо! Работаешь себе и работаешь. Никаких проблем. Студенты кругом. Некоторые даже высокие.

-- Зато мне денег не платят, -- напомнила я. -- Наш институт упорно пытаются перевести на самофинансирование, а доходов-то у нас нет.

-- Зато и расходов мало. А у нас долг все растет и растет. Как снежный ком.

-- Какой долг? -- опешила я. -- Да вашей рекламой обвешан весь город! Вы наверняка гребете деньги лопатой.

-- Эдик гребет, -- подтвердила моя подруга. -- Коттедж вот недавно построил. А предприятие катится в пропасть. Каждый квартал как подбиваю баланс -- выть хочется. Там десять тысяч баксов в минус, тут десять тысяч баксов в минус. В общем, кранты. Каждый раз думаю, что следующий квартал не протянем. Правда, пока живем, но конец не за горами. И тогда встанет вопрос, кто виноват. Разумеется, Эдик ничего против меня не имеет, но в случае чего не самому ж ему садиться? Вот он и готовит себе тылы.

Я вспомнила бессмертные "Рога и копыта" и посоветовала:

-- А может, вам для этой цели кого-нибудь нанять?

-- Ищи дурака! Тем более, нанимают за деньги, а меня посадят бесплатно. Впрочем, я и сама бы не поверила, что Эдик именно меня так подставит. Кого угодно, но не меня! Но я слышала своими ушами.

-- Слышала -- что?

-- Понимаешь, месяц назад наезжают на меня смежники. Мол, я их подвела. А я что? Делала, как велел Эдик. А они не верят. Мол, он хороший, а я аферистка. Вращаюсь в кругу всяких там проходимцев и дурачу честных людей. Ну, я не выдержала и всыпала им по первое число. Что я закончила математический факультет университета и никакая не аферистка, а культурный человек. И вращаюсь в очень порядочном кругу. А моя лучшая подруга -- преподаватель института, кандидат наук и доцент. Так что я порядочнее их с Эдиком, вместе взятых! -- закончила Света так гордо и горячо, что я не могла не засмеяться. Аргументы меня сразили, однако логика никогда не была самой сильной Светиной стороной.

-- Наверное, деловая женщина должна была среагировать иначе, -- сочувственно заметила я.

-- Почему? На них подействовало. На следующий день ко мне пришел их главный и сказал, что он бы на моем месте был с Эдиком поосторожнее. Что, похоже, на меня собираются повесить всех собак. А он, их главный, сам учился когда-то в твоем институте и верит, что преподаватель родного вуза не станет дружить с нечестным человеком. И ему будет жалко, если такую очаровательную женщину, как я, ни за что ни про что посадят в тюрьму.

-- А второй раз зачем ты на меня кого-то натравила? -- потребовала отчета я. -- Ладно, первый раз по дурости, а второй зачем?

-- Как зачем? -- изумилась Света. -- Раз подействовало на одних, естественно, я так же ответила и следующим. Но встревожилась. Понимаешь, два раза подряд Эдик сваливает на меня свои грехи. Значит, так или иначе он намерен от меня избавляться. К тому же предложил мне подработать на стороне. Тоже подозрительно, да? Я стала держать ушки на макушке и недавно... подслушала, в общем. А что оставалось?

-- Ничего. И что он говорил?

-- Оправдывался перед женой. Она с ним из-за меня скандалила. А он сказал, что она все не так понимает и что я нужна ему совсем не для того. Что в случае неприятностей он сможет доказать, что подтасовками на фирме занималась только я. И он даже сделает так, чтобы я добровольно от него уволилась -- сбежала вроде бы. Это окончательно подтвердит мою вину.

-- И поэтому он так открыто на тебя наговорил? -- догадалась я. -- Чтобы тебя спровоцировать, да? Рассчитывал, что ты на него обидишься? И поэтому послал работать к рэкетирам?

-- Наверное. Меня как обухом по голове, честное слово!

-- Еще бы! Слушай, а ограбил тебя не он?

-- Не знаю, -- опешила Света. -- Мне и в голову не пришло.

Мы обе помолчали, потом я осторожно поинтересовалась:

-- А где у него хранится твоя бумага, ты знаешь? Найти бы ее и взять, а?

-- А чем я, по-твоему, позавчера занималась?

Я уставилась на подругу:

-- Ты выкрала этот документ? А если у Эдика есть копия? В конце концов, ксерокс сейчас не проблема.

-- Так и знала, что ты додумаешься до какой-нибудь гадости, -- с неодобрением поведала мне Света. -- Не понимаю, почему тебе так нравится предполагать самое худшее? Ну, зачем ему еще и копия? В любом случае, эта бумага фирме не на пользу и без нужды ее показывать нельзя. Только если уж нас окончательно прикроют, причем по суду. Так что тиражировать эту гадость для него тоже опасно. Я думала, наверняка хранит дома в сейфе этот единственный экземпляр. А с ним мои документы по кредиту. Вот все разом и стащу.

-- Ты -- медвежатник? -- с почтением осведомилась я.

-- Вот еще! -- фыркнула моя подруга. -- По-твоему, если я за месяц прибавила четыреста грамм, так уже и медвежатник. Все равно я худее тебя.

-- Да нет! Медвежатник -- это тот, кто умеет открывать сейфы. Ты умеешь?

-- Если знаю код, -- серьезно объяснила Света.

-- А ты знаешь?

-- Нет, но я знаю Эдика. У него дырявая голова. Запомнить шестизначное число он не в силах. А если запишет, так забудет, где. Поэтому у нас на работе он всегда использует вместо шифра даты. Свой день рожденья или мой день рожденья. Или еще что-нибудь. Я была уверена, что и дома у него так же. Что я догадаюсь.

-- А в квартиру как попасть? -- Мне казалось, что я обсуждаю не реальное происшествие, а очередной детективный роман.

-- Я все продумала, -- оживилась Света. -- У Эдика режим такой. На работу он заявляется часам к пяти вечера и раньше десяти не уходит. Так что до одиннадцати его дома нет. Но проблема в том, что раньше него и нам с работы не уйти, понимаешь! Приходится из-за него тоже торчать. А тут -- как судьба помогла. Жена его в шоп-туре, а меня он на презентацию послал. Надеялся, мне там понравится и я уволюсь. Тебя я отправила за алиби. Комар носа не подточит! Эдик свято верит, что это была я.

-- Пока кто-нибудь из этих рэкетиров не увидит тебя настоящую, -- вставила я.

-- Прекрати! -- с отвращением прервала меня подруга. -- Зачем им на меня смотреть? Я к ним за версту не подойду. Найдут себе другого консультанта, это не проблема. Ключи от квартиры я у Эдика стащила. Он, как жены нет, каждый вечер напивается на работе вдрызг, я и вытащила из кармана.

-- Ага, -- снова не удержалась я, -- и Эдик догадается, что вытащила именно ты. Что он сделает, если узнает, что ты его ограбила?

-- Не знаю, -- мрачно ответила Света. -- Может, прикончит. А может, и нет. Ты не интересовалась, почем нынче килер? Дорого Эдик не заплатит -- скупой очень. -- Она помолчала и, не дождавшись моей реакции, добавила: -- Впрочем, откуда ему догадаться? Он решил, ключи просто вывалились, пока он по полу валялся, и взял из сейфа на работе запасные. А вчера я подсунула связку в карман другой куртки. Он даже не удивился. С ним такое часто бывает.

Я с восторгом посмотрела на подругу. Действительно, у нее было схвачено все! Я представила себе, как она в черной маске крадется к заколдованным дверям, отпирает их, в каждый момент ожидая появления непрошенных свидетелей, потом вскрывает отмычкой сейф... Впрочем, нет, она же не медвежатник!

-- Так тебе удалось отгадать код сейфа?

-- Да, -- без восторга кивнула Света. -- Хотя намучилась я -- жуть. Все даты перебрала. Думала, так и уйду ни с чем. А потом озарение нашло! Я всегда подозревала, что его жена куда старше, чем притворяется. Мы в этом году справляли ей тридцатник. Ха! Если верить шифру сейфа, ей все тридцать пять. А еще бантик нацепила! Тоже мне, девочка нашлась!

-- Ну, -- в нетерпении поторопила я, -- и что в сейфе?

-- Ничего. Вернее, много чего, но не обо мне. Я и не стала брать. Вот такая история. И что делать, не знаю.

-- Так, может, и нет никаких документов?

-- Ну, по кредиту-то бумаги точно где-то есть. Если он их не уничтожил, конечно. Но непохоже. Он как белка -- все хранит.

-- Значит -- в сейфе на работе, -- сделала вывод я. -- Оттуда тебе стащить даже легче, да?

-- А ты была у меня на работе? -- вопросом на вопрос ответила Света.

-- Сама знаешь, что нет. У вас там охранники.

-- Вот именно. Даже по моей просьбе тебя отказались пустить. Идиоты какие-то! Так не могу же я у них на глазах сидеть и подбирать шифр к Эдикову сейфу. Даже они что-то заподозрят.

-- А ночью? Ночью тоже охрана?

-- Ночью всего двое. Один на входе, а другой внутри. Правда, войти незаметно я могу. У меня есть ключ от второй двери. А внутри пост как раз у кабинета Эдика, так что кранты.

-- И охранник всегда на посту? -- не поверила я.

Глаза у Светы неожиданно засияли:

-- Слушай, а не всегда! Особенно если это Вадик! Вадик -- халтурщик, каких мало. Наверняка дрыхнет полночи на диване. Только нам надо идти вдвоем. Ты сторожишь, а я граблю. А то вдруг кто-то из них заявится? Получится неудобно. Но ты здорово придумала, честное слово! Давай не будем откладывать, а?

Придя в себя от шока, я холодно высказала все, что думаю о попытке втянуть меня в очередную авантюру. Потом добавила, что только совершеннейшая дура, один раз попавшись на Светину удочку, согласится на такое вторично. И что за страдания позавчерашнего вечера Света обязана выплачивать мне пенсию до конца моих дней. Каковой, впрочем, не за горами, если я послушаюсь ее еще хоть когда-нибудь. И что...

Короче, на следующую ночь мы дружно крались к Эдикову офису, и мне чудилось, что весь город дрожит от гула наших шагов. Назад пути не было -- мы приехали на последнем электропоезде метро, и до пяти утра в любом случае деться было некуда.

-- Если нас поймают, -- в последний раз инструктировала Света, -- стой смирно и поднимай руки вверх. Охранники меня знают, и я им что-нибудь наплету. Что мне срочно понадобились какие-то бумаги, вот я и пришла.

-- И это будет правдой, -- согласилась я. -- А если меня поймают, пока тебя не будет? Я ведь буду сторожить, а ты отправишься на промысел.

-- Главное -- не убегай. А то они парни не очень интеллектуально развитые, у них сплошные рефлексы. Натренированы на движущуюся цель.

Мне стало не по себе. Раньше из рассказов моей подруги образы охранников вырисовывались несколько иначе. Два безобидных лентяя, мирно дрыхнущих на диване. Такие если и увидят движущуюся цель, так только зевнут ей вслед. Новые сведения не преисполнили меня восторгом.

-- Ладно, убегать я не стану. А что же мне делать?

-- Объясни, что ты здесь вместе со мной. И позови меня. Погромче, чтобы я быстренько замела следы и пришла к тебе.

-- И зачем, интересно, я б могла тебе ночью в офисе понадобиться? Ты не считаешь, что это их удивит?

Света вздохнула:

-- Вечно ты выдумываешь какие-то проблемы! Ну, мало ли, зачем. Чтобы не скучно было. Зачем еще женщине подруги?

С подобным суждением я вынуждена была согласиться. Действительно, скучать мне сейчас, к сожалению, не приходилось, и, кроме подруги, мне некого было за это благодарить.

Начинались белые ночи, и в их призрачном свете мы прошмыгнули через арку и вынырнули у черного хода, в заставленном помойками дворе. Света пошебуршила ключами, открыла дверь и быстро щелкнула какими-то рычажками внутри помещения -- скорее всего, отключила сигнализацию. Спросить я не решалась, опасаясь, что у малоразвитых парней реакция не только на бег, но и на голос. Подруга молча втянула меня в офис и тихо двинулась вперед. Я -- за ней. Мы заранее договорились, что она поставит меня на стратегически выгодный пост при пересечении двух коридоров -- один ведет к главному входу, а второй к кабинету шефа. Дома эта идея казалась мне исключительно удачной. Действительно, предположим, ленивый Вадик неожиданно решит-таки проснуться и навестить доверенный его заботам кабинет -- ему не останется ничего другого, кроме как пройти мимо меня. Если же что-нибудь насторожит охранника, чье место у главного входа, и он направится все в тот же кабинет, я тем более успею его заметить и заблаговременно предупредить Свету. В общем, все дороги ведут в Рим.

Однако при соприкосновении с реальностью достоинства плана внезапно стали выглядеть недостатками. Подруга моя, значит, благополучно смоется, а я останусь одна на таком замечательном перекрестке, который не минует ни один из типов с рефлексами. Разумеется, убегать я не собираюсь, но кто знает, что примерещится им в темноте... может, лучше на всякий случай замаскироваться? Как же я раньше об этом не подумала! А теперь уже поздно. Где спрячешься в голом коридоре? Я прислонилась к стенке и горестно проводила взглядом исчезающую Свету.

Не знаю, чем объяснить, но, стоило ей уйти, и со всех сторон возникли странные шорохи. По логике вещей, должно было случиться наоборот -- ведь с ее исчезновением исчез и последний источник шума. Однако факты -- упрямая вещь и с логикой считаться не желают. На меня нахлынуло море таинственных и пугающих звуков.

Первое, что я сделала -- это на всякий случай подняла руки, любезно улыбнулась и набрала в грудь побольше воздуха, дабы успеть выпалить заготовленную речь раньше, чем меня пристрелят. "Я -- подруга Светы Барской. Она пришла сюда по делу, а меня взяла с собой, чтобы не скучать". Честное слово, человека, сообщившего подобное на полном серьезе, грех убивать! Его надо срочно сдавать в паноптикум. За большие деньги.

Но минуты протекали за минутами, а повода блеснуть замечательной речью мне не предоставлялось. Так что воздух я выпустила обратно. Поразмыслив, убрала также и любезную улыбку -- все равно здесь недостаточно светло, так стоит ли стараться. Шорохи не прекращались. Судя по всему, их издавали не охранники -- охранники бы не ограничились шуршанием, правда? Так кто это? Мыши?

Я пошарила по полу ногой. Мышей я боюсь умеренно. Точнее, визуально не боюсь их вовсе. Симпатичные животные! Когда я была маленькой, я однажды обнаружила мышонка у нас в ванне. Я тут же решила поймать его и приручить. Поэтому я нашла большую банку и попыталась засунуть туда зверюшку рукой. А она, несчастная, испугалась и по одежде залезла мне на воротник. И все бы хорошо, да я не выношу щекотки. Вот с тех пор я и предпочитаю не иметь с мышами физических контактов. А того мышонка под давлением мамы пришлось выпустить. Я уговаривала маму хотя бы выпустить его в нашей парадной, чтобы он не замерз, но мама твердо запретила. Поэтому пришлось выпустить его в соседней парадной -- о ней мама мне сказать не догадалась.

Blog

То должны быть и детективы всмятку