Синкретизм как системное явление в сфере обстоятельственной детерминации предложения

Вид материала

Подобный материал:

1 2 3 4 5

После похорон ((время + дополнительная предикативность) + причина) в хижине стало пусто и печально (Р.Штильмарк); В темноте ((сопутствующая обстановка + дополнительная предикативность) + причина) он несколько раз споткнулся и что-то разбил (Л.Леонов).

Синкретизм одноуровневых элементарных обстоятельственных значений является разрешимым, устранимым в результате синтагматического анализа. Ср.: После похорон (время + дополнительная предикативность) все вернулись в хижину; В темноте (сопутствующая обстановка + дополнительная предикативность) я расстелила свое пальтецо на земле (С. Василенко). Устранение дополнительного обстоятельственного значения не разрушает базового значения детерминантной синтаксемы. Как следствие второго типа синкретизма формируются полисинкретичные самостоятельные распространители предложения.

В лингвистических исследованиях выделен ряд критериев, на основании которых в сильной синтаксической позиции выделяются обстоятельственные детерминанты: а) отсутствие предопределенности оформления и употребления, исходящей от какого-либо слова в предложении; б) отнесенность к остальной части предложения в целом; в) грамматическая связь свободного присоединения, которая оформляет одностороннюю зависимость обстоятельственного детерминанта от основы в целом; г) обычное расположение в абсолютном начале предложения; д) при актуализации в случае постпозиции к основе детерминант не входит в интонационно-смысловую группу как определяющее по отношению к слову, с которым сочетается по смыслу [Малащенко, В.П. О синкретизме детерминантов [Текст] / В.П. Малащенко // Явления синкретизма в синтаксисе русского языка. – Ростов н/Д, 1992. – С. 44-45].

Анализ языкового материала дает основание считать, что перечисленные критерии могут быть дополнены еще одним: обстоятельственные детерминанты, имеющие предложно-падежный способ выражения, выделяются и дифференцируются на основе синкретизма их семантики – недискретного обстоятельственно-предикативного значения.

Таким образом, обстоятельственные детерминанты как синтаксические единицы, обладающие дифференциальными признаками главных членов (способность создавать дополнительную предикативность в составе предложения), второстепенных членов предложения (их обстоятельственная семантика) и рядом ядерных структурно-семантических признаков, формирующих категорию предложно-падежных обстоятельственных детерминантов, занимают на синтаксической оси высказывания промежуточную позицию между главными и второстепенными членами предложения, охватывая «зону синкретизма» (В.В. Бабайцева) тех и других единиц. Недискретный синкретизм данных членов предложения является системообразующим фактором и одним из надежных критериев дифференциации присловных и неприсловных предложно-падежных распространителей с обстоятельственной семантикой.

Как известно, именно теория членов предложения в значительной степени сопряжена с ключевыми понятиями традиционного синтаксиса, которая в его рамках имеет и свои ценные новаторские идеи, оказывающие влияние на ее дальнейшее развитие. Это прежде всего идея об асимметричной природе второстепенных членов предложения, которая привела к пониманию функциональной сущности членов предложения как участников обозначенной в предложении ситуации. Именно поэтому многие спорные вопросы учения о членах предложения, связанные с проблемами глагольного управления, разграничения присловных и неприсловных распространителей, не могли не найти отражения в работах приверженцев вербоцентрической модели предложения (С.Д. Кацнельсон, Л. Теньер, Ю.Д. Апресян, В.В. Богданов, И.П. Сусов, В.Г. Гак, Н.Д. Арутюнова и др.), в которых иерархический статус всех членов предложения определяется по отношению к глаголу-сказуемому.

Имеются достаточные основания считать, что поиск решения частных вопросов синтаксиса членов предложения кроется в «синтезе старых и новых знаний» [Скобликова, Е.С. Второстепенные члены предложения в свете современной лингвистической проблематики [Текст] / Е.С. Скобликова // Русский язык: исторические судьбы и современность: междунар. конгресс. – М.: Изд-во МГУ, 2001. – С. 221]. В свое время развитие синтаксиса второстепенных членов предложения было связано с учением о так называемых свободно присоединяемых синтаксических формах слов (В.В. Виноградов, В.П. Малащенко), оформившимся в теорию детерминантов (Н.Ю. Шведова), в корне изменившим подходы к вопросу о статусе второстепенных членов.

Семантический аспект изучения предложения определил иной подход к решению проблемы второстепенных членов с ориентацией на его предикатно-актантную структуру. Однако и в рамках теории семантического синтаксиса разграничение актантов и сирконстантов, соотносимых с категориями второстепенных членов предложения, является одной из нерешенных проблем, связанных с вопросом о числе актантов в «глагольном узле», который Л. Теньер считал определяющим «во всей структуре глагольного узла» [Теньер, Л. Основы структурного синтаксиса: пер. с франц. [Текст] / Л. Теньер; ред.: Г.В. Степанов и др. вступ. ст. и общ. ред. В.Г. Гака. – М.: Прогресс, 1988. – С. 121].

Сложный вопрос о статусе актантов и сирконстантов непротиворечиво решается с учетом позиций последователей теории валентности, наиболее четко обозначенных представителями московской семантической школы. Ключевым моментом в данной теории применительно к нашему исследованию является принципиальное разграничение валентности синтаксической и семантической. Семантическая и синтаксическая валентности по отношению к актантам совпадают. Что же касается сирконстантов, то они подчинены слову с предикативным значением только синтаксически, а семантически сами подчиняют его. Это подтверждает известный тезис о том, что актант находит симметричное решение на семантико-синтаксическом уровне, а сирконстант такого решения не находит. Горизонтальная модель предложения в данной системе координат можно представить следующим образом:

V [A1, A2, А3… ] C,

где V – спрягаемый глагол-предикат, вершина предложения; А1, А2, А3… – субъектный и объектные актанты, заполняющие его семантическую и синтаксическую валентности; С – сирконстант, заполняющий синтаксическую валентность глагола. Традиционно актант (обычно в позиции А2, А3….) соотносим с дополнением, а сирконстант – с обстоятельством. В теории членов предложения отмечаются принципиальная синсемантичность дополнений и высокая автосемантичность предложно-падежных обстоятельств [Скобликова, Е.С. Об уровне автосемантичности /синсемантичности разных членов предложения [Текст] / Е.С. Скобликова // Русский язык: исторические судьбы и современность: Второй междунар. конгресс русистов-исследователей. – М.: Изд-во МГУ, 2004. – С. 326], поддерживающие семантико-синтаксическую валентность глагола по отношению к первым и синтаксическую – ко вторым. Квалификационные характеристики второстепенных членов предложения в разных системах координат пересекаются, и точкой пересечения является вопрос о разграничении присловных и неприсловных обстоятельственных распространителей в системе членов предложения и между актантами и сирконстантами в теории синтаксической семантики.

Однако, как показывают наблюдения, вопрос о границах между присловными и неприсловными обстоятельственными синтаксемами распространяется лишь на синтаксемы с локальной и темпоральной семантикой.

Безусловно, любое действие зафиксировано и происходит в определенное время в определенном пространстве. Но не любой глагол, обозначающий это действие, нуждается в локальном или темпоральном распространителе, обусловленном его валентностью и реализующем формально-грамматическую словосочетательную связь. Синтаксемы с обстоятельственной семантикой реализуют словосочетательные связи с глаголом-сказуемым в очень ограниченном ряде случаев, функционируя как типичные обстоятельства с локальным или темпоральным значением: В киоске он купил еще несколько газет (Н. Ключарева); С сосен капал теплый туман (К. Паустовский); На утро была назначена судьбоносная встреча (И. Штемлер). В ином случае обстоятельственные распространители, не заполняющие глагольную валентность, выходят из зоны его управления и функционируют как самостоятельные распространители предложения в целом – обстоятельственные детерминанты: В художественном салоне Павел подумал, что новую выставку, пожалуй, готовить еще рано (А. Крутилин).

Как показывают наблюдения, процесс разграничения присловных и неприсловных распространителей с локальным значением имеет несколько этапов. На первом этапе выделяются распространители, образующиеся на основе словосочетательной связи с сильноуправляемым глаголом со значением размещения, движения, приобретения, физического воздействия: А конверт он быстро положил в карман штанов (В.Каверин); Неожиданно для всех он стукнул по столу ребром ладони (С. Крутилин). В подобных случаях отграничение присловных локальных распространителей от неприсловных не составляет труда. Сложности возникают, когда обстоятельственный распространитель находится в зоне слабого глагольного управления. Такие распространители выделяются на втором этапе разграничения. Определяется несколько групп глаголов, валентные свойства которых предопределяют появление слабоуправляемых локальных распространителей. Это глаголы со значением пребывания, бытия, расположения, появления, размещения, обнаружения, проявления признака, воспринимаемого органами чувств, источника восприятия, приобретения чего-либо, занятия, вида деятельности, одновременно указывающие и на пребывание субъекта в определенном месте: Долгое время он жил на окраине их села, не желая с кем-либо сближаться (Л. Толстой. Смерть Ивана Ильича). Однако какой бы «слабой» ни была связь между глаголом и управляемой им предложно-падежной локальной синтаксемой, если она имеет присловный характер, для квалификации локального распространителя в качестве детерминанта нет достаточных оснований.

На третьем этапе выделяются локальные распространители, не предопределенные валентностью глагола и входящие в структуру предложения непосредственно, на основе неприсловной связи свободного присоединения. Данные распространители функционируют в качестве локальных детерминантов, поскольку лишены формально-грамматической связи с предикатом, полностью вышли из зоны его валентности и, как следствие, обрели более высокий синтаксический статус, став синкретичным членом предложения с недискретным обстоятельственно-предикативным значением: В институте (учась в институте; когда училась в институте) она вышла замуж (В.Некрасов); На пороге зала (оказавшись на пороге зала; когда оказался на пороге зала) Спиридонов стал как будто ласковее (А.Лаврин).

Темпоральные синтаксемы, в отличие от локальных, активно сочетаются с различными типами основ, практически не имея ограничений. Семантика предиката произвольного действия также не оказывает влияния на наличие или отсутствие обстоятельственной синтаксемы с темпоральным значением в составе предложения. Темпоральные распространители гораздо чаще локальных употребляются в функции детерминанта. Это связано с тем, что данные синтаксемы редко входят в глагольные словосочетательные связи, так как валентностный потенциал лишь очень небольшой группы глаголов предполагает или допускает их присутствие. Это прежде всего глаголы с приставкой про-, имеющие значение «пробыть определенное время где-либо или в каком-то состоянии» (просидеть в течение часа в комнате, пробыть в течение часа без памяти); глаголы со значением «длиться», «продолжаться» (длиться в течение часа), при которых употребляются лишь конструкции, синонимичные форме временного существительного в винительном падеже без предлога (просидеть, длиться час, день и т.д.); глаголы со значением «назначить что-либо на какой-то срок, до какого-то времени» (назначить встречу на утро). В остальных случаях распространители с обстоятельственной семантикой функционируют как детерминанты: После вчерашнего скандала с отцом убитого Игорь долго отказывался ехать на Мещанскую, к дому убитого (А. Маринина); На закате их ярко-оранжевые головки собирают свои лепестки в тугой комочек (К. Паустовский).

Таким образом, процесс последовательного разграничения предложно-падежных обстоятельственных распространителей в структуре предложения позволяет найти непротиворечивое решение вопроса об их синтаксическом статусе, вполне соотносимом с семантическими категориями актанта и сирконстанта. С учетом позиций приверженцев теории синтаксической семантики присловные локальные и темпоральные распространители входят в актантную рамку глагола. Отсутствие обязательной связи с предикатом выносит данные распространители за рамки предложения, его семантической структуры, и в этом случае они функционируют как сирконстанты. Это позволяет провести более четкую грань между актантами и сирконстантами: присловные локальные и темпоральные синтаксемы, входящие в актантную рамку глагола, являются обстоятельственными актантами и увеличивают тем самым число актантов в «глагольном узле». Сирконстантами можно признать лишь обстоятельственные распространители, не заполняющие глагольную валентность. При таком подходе более упорядоченной выглядит и подсистема членов предложения с обстоятельственной семантикой: присловные распространители являются обстоятельствами (в традиционном понимании термина), соотносимыми с обстоятельственными актантами, неприсловные распространители – это обстоятельственные детерминанты, соотносимые с сирконстантами. Вышеизложенное позволяет несколько иначе представить горизонтальную модель глагольного предложения с предложно-падежным обстоятельственным распространителем:

V [A1, A2, А3 … An] C,

где V – предикат; A1, A2, А3 – субъектный и объектные актанты; An – обстоятельственный актант; C – сирконстант. Эти выводы подтверждают некоторые идеи, выдвинутые в свете дискуссии о возможности перехода актантов в сирконстанты, связанные с проблемой расширения модели предложения и так называемой n-актантности.

Поскольку выделение детерминантов предполагается на первом уровне членения предложения: детерминант – главные члены предложения – второстепенные члены предложения, модель детерминантного предложения с учетом семантикоцентристских взглядов на них может быть представлена следующим образом:

С [V [A1,A2, A3 … An]],

где С – сирконстант (обстоятельственный детерминант в теории членов предложения, неприсловный распространитель грамматической основы предложения в целом, в семантическом плане относящийся к содержанию остальной части предложения); V – предикат высказывания; А1,2,3 – актанты, его субъектные и объектные распространители; Аn – обстоятельственный локальный или темпоральный актант (присловное обстоятельство в традиционной системе членов предложения).

Вторая глава диссертационного исследования «Обстоятельственные детерминанты в синтаксических конструкциях: аспекты реализации» состоит из трех параграфов.

В первом параграфе главы, посвященном анализу конструкций с обстоятельственными предложно-падежными детерминантами в структуре синонимического ряда, отмечено, что, исследования в этой области ведутся как с точки зрения синонимии различных типов простых предложений, в которых формулируются ставшие общепризнанными основные принципы синонимии синтаксических единиц, сводимые к: 1) тождеству содержания; 2) тождеству лексического состава; 3) тождеству (близости) основного грамматического значения; 4) различию показателей этого значения; так и с точки зрения синонимии осложненных и сложноподчиненных предложений. В обоих случаях проблема соотносится со структурным и функциональным подходами к данному явлению, отражающему саму природу языка как единицы языка и речи. В синтаксической теории проблема синонимии занимает значительное место, поскольку предполагает анализ единиц синтаксиса в различных аспектах, касающихся формы и содержания, модальности, понятий варианта и инвариантности, синтаксической парадигмы, синтаксического синкретизма, коммуникативных задач высказывания, стилистической маркированности конструкций и ряда других аспектов.

Однако и на новом витке получения знаний очень многие и не только частные вопросы грамматической синонимии восходят к теоретическим основам проблемы, наиболее полно заявленным еще в известной работе И.И. Ковтуновой [Ковтунова, И.И. О синтаксической синонимике [Текст] / И.И. Ковтунова // Вопросы культуры речи. – 1955. – Вып. 1]. Это прежде всего проблема общности, лежащей в основе синонимов, и проблема различий между ними.

Отсутствие единого подхода к различным языковым явлениям, обнаруживающим функционально-семантическое сходство, делает перспективным изучение синтаксических синонимов с позиций функциональной грамматики, что позволяет интерпретировать функциональную синонимию как «семантическую изофункциональность грамматических единиц разных уровней, а функциональные синонимы – как грамматические формы и структуры, характеризующиеся общностью семантической функции» [Сорокина, Т.С. Функциональные основы теории грамматической синонимии [Текст] / Т.С. Сорокина // Вопросы языкознания. – 2003. – №3. – С. 95]. Рациональность подхода, при котором функциональная синонимия рассматривается как семантическая изофункциональность, не только не вызывает возражений, но во многих отношениях представляется едва ли не единственной возможностью решения наиболее сложных проблем именно синтаксической синонимии. При этом асимметрия форм языковых единиц, признаваемая учеными как объективное условие синонимии и рассматриваемая на каждом уровне языка, также принимается в качестве одного из основополагающих понятий в теоретической модели анализа интегративного взаимодействия синонимических единиц одно- и разноуровневой принадлежности [Хантакова, В.М. Синонимия форм и синонимия смыслов: теоретическая модель анализа интегративного взаимодействия синонимических единиц одно- и разноуровневой принадлежности: автрореф. дис. … д-ра филол. наук [Текст] / В.М. Хантакова. – Иркутск, 2006. – C. 20; Скшидло, А.Я. К проблеме разноуровневой синонимии [Текст] / А.Я. Скшидло // НДВШ Филологические науки. – 1990. – № 3. – С. 69].

Ряд синонимических конструкций, образующий парадигму, непременно имеет член, выражающий основное, ведущее значение данного объединения, который можно считать доминантой синтаксической парадигмы.

Поиски инварианта значений синтаксических конструкций, объединенных в синонимический ряд, привели ученых к критике и дальнейшему развитию теории так называемых глубинных и поверхностных структур, согласно которой синтаксическими синонимами можно считать конструкции, имеющие общую глубинную структуру и различную поверхностную. С этих позиций в качестве основного критерия нами выделяется адекватное отражение предикатно-актантной структуры предложения в каждом члене синонимического ряда синтаксических конструкций. В этом случае в качестве доминанты ряда можно признать конструкцию «такого яруса, на котором в необходимом и достаточном для нейтральной коммуникации предикативном оформлении эксплицитно реализуются пропозиции, выражающие характерное для данного ряда категориально-семантическое значение» [Леденев, Ю.Ю. Явления изофункциональности в синтаксисе русского языка [Текст] / Ю.Ю. Леденев. – Ставрополь: Изд-во СГУ, 2001. – C.5 ].

Однако, споря о проблемах синонимии синтаксических конструкций, лингвисты оставляют вне поля зрения вхождение предложений с обстоятельственными детерминантами в синонимический ряд. В лучшем случае замечания по этому поводу сводятся к вопросу о взаимозаменяемости данных предложений другими синтаксическими единицами, подтверждающими то или иное положение автора. Думается, что признание взаимозаменяемости синтаксических единиц основанием для объединения их в синонимический ряд, часто звучащее в большом количестве работ о синтаксической синонимии, не является вполне обоснованным. Формальные и семантические различия синонимических единиц в определённой мере ограничивают вероятность их замены друг другом. Фактор взаимозаменяемости правомерно учитывать не как условие синонимичности синтаксических конструкций, а лишь как ее результат.

Принято считать, что наиболее отчетливым способом выражения структуры ситуации является сложноподчиненное предложение, способное образовать центр тематического ряда или поля. Оно же, как правило, признается доминантой синонимического ряда синтаксических конструкций. Но это правомерно лишь в том случае, если ряд не содержит конструкций с синкретичными компонентами.

Конструкции с детерминантами с неосложненной дополнительными одноуровневыми значениями обстоятельственной семантикой входят в один синонимический ряд с другими синтаксическими конструкциями на основе адекватного отражения предикатно-актантной структуры предложения каждым членом ряда при их различной поверхностной организации. Поэтому синонимичными можно считать следующие конструкции: После умывания (время + дополнительная предикативность) кот долго фыркал и терся головой об пол (К. Паустовский); После того как умылся (время + дополнительная предикативность), кот долго фыркал и терся головой об пол; Умывшись (время + дополнительная предикативность), кот долго фыркал и терся головой об пол. Зуеву трудно было идти из-за хромоты (причина + дополнительная предикативность) (К.Паустовский. Ночь в октябре); Зуеву трудно было идти, потому что он был хромым (причина + дополнительная предикативность). Каждый член первого синонимического ряда объединен общим темпоральным значением, выражает его в равном объеме, синонимичен не только доминанте ряда – сложноподчиненному предложению, – но и каждому его члену. Во втором случае обе конструкции выражают причинное значение в равном объеме, сохраняя инвариантную предикатно-актантную структуру, следовательно, также являются синтаксическими синонимами.

Иная ситуация складывается в процессе формировании синонимического ряда, включающего в себя конструкцию с синкретичным детерминантом, имеющим добавочное одноуровневое обстоятельственное значение (полисинкретичный детерминант): Керосиновый ночник был, казалось, единственным живым существом в доме –

Blog

Синкретизм как системное явление в сфере обстоятельственной детерминации предложения