Geum.ru

По ту сторону Темного Портала

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   17

Глава 4 

- Песнь Войны, в атаку!

Гром поднял Клиновопль над собой так, чтобы солнечный свет заиграл на лезвии. Он прыгнул вперед, описывая топором дуги. Клинок прорезал воздух с невыносимым свистом. Воины позади него потрясали, крутили и размахивали своим оружием, издавая оглушительные крики, возгласы и свист, из-за которых клан и получил свое название. Многие стали орать песнь, в которой было больше ритма, чем слов, выбивая такт, который разжигал их кровь и заставлял врагов содрогаться.

Но в этот раз их враги не испугались – возможно, из-за того, были не в себе и ничего не воспринимали.

Первый противник, очутившийся под рукой, ревел что-то невнятное. Клиновопль вонзился ему прямо в шею, разрезав плоть, кость и сухожилия. Голова отлетела, но рот все еще был раскрыт в вопле, а пена на губах окрасилась кровью. Зеленое тело рухнуло наземь, но противник хотя бы попытался замахнуться молотом прежде, чем упасть. Кровь разбрызгало по лицу Грома, как теплый летний дождь. Он улыбнулся и языком слизал ее с губ. Еще одним Костеглодом меньше.

Все воины Песни Войны вокруг него врезались в ряды Костеглодов. Обычно одних безумных повадок Костеглодов было достаточно, чтобы загнать страх в сердца врагов, но Гром подготовил своих парней. - Они сродни диким животным, - предупредил он. - Они – дикие и сильные, не знающие страха и боли. Но у них нет здравого смысла, никакого, они не согласованы, они вообще не думают. В бою ими движут инстинкты. Вы сражаетесь лучше их. Сосредоточьтесь, прикрывайте фланги, сражайтесь бок о бок с братьями – и мы пронесемся сквозь них как ветер по траве, подминая их под себя. Его орки поняли, и, казалось, даже сейчас помнили его слова. Но Гром задавался вопросом, как долго они смогут продержаться, прежде чем их собственная кровожадность затмит их умы, заставив забыть об инструкциях, стратегии и здравом смысле, уподобившись их сородичам Костеглодам.

Он и сам ощущал то сладкое горячее чувство, которое заставляло сердце биться быстрее и придавало сил каждый раз, когда Клиновопль ухлестывался в плоть Костеглода; чувствовал радость и гнев, клокочущие внутри, заставляющие ум притупиться, а эмоции обостриться, угрожая утопить его в потоке торжества крови. Он хотел сдаться, проникнутся песней войны, затеряться в пиршестве смерти, хаоса и победы.

Но не мог. Он – Гром Адский Крик, вождь Песни Войны. У него был долг. И ему требовался ясный ум, чтобы исполнить его.

Вспышка активности привлекла его внимание. Огромный орк поднял одного из своих воинов и швырнул прямо в скопление орков Песни Войны, затем схватил одного из упавших и оторвал ему руку, чтобы использовать как истекающую кровью дубину. Это был именно тот орк, которого искал Гром. В мгновение ока он кинулся к нему, по пути рубя по телам Костеглодов и отталкивая с дороги своих воинов. Наконец, он предстал перед полоумным орком на расстоянии вытянутой руки.

- Хуркан! - проревел он, размахивая Клиновоплем, чтобы очистить место и заглушить звуки боя свистом клинка. - Хуркан Череполом!

- Гром! - прокричал в ответ Костеглод, подняв над собою конечность, которая еще немного шевелилась, - У меня есть ваш орк! Ну, хотя бы кусочек орка! - он громко засмеялся, брызжа слюной.

- Отзови войска, Хуркан! - потребовал Гром. - Отзови, либо мы убьем всех до единого!

В ответ, Хуркан поднял оторванную руку, и многие воины застыли, ожидая, чего он скажет.

- Ты думаешь, мы боимся смерти? - спросил он на удивление спокойно.

- Я знаю, что нет, - ответил Гром. - Но почему вы отдаете жизни здесь, на войне с собратьями, если могли бы убивать людей в Азероте?

Эти слова заставили вождя Костеглодов наклониться.

- Говоришь, Азерот? Портал разрушен, Адский Крик – или ты не помнишь? - он отвратительно осклабился, показав свою щербатую челюсть. - Не похоже, чтобы вашему клану когда-то разрешали пройти в тот мир.

Пред глазами Грома появилась кровавая дымка. Как он хотел стереть ухмылку с лица вождя, лучше всего Клиновоплем! Но он знал, что Хуркан намеренно пытается раздразнить его, и усмирял свою ярость как мог.

- Вас там тоже не было, - парировал Гром, - но теперь у нас есть шанс. Нер’Зул может снова открыть портал. Орда вернется в тот мир, и покорит его!

Хуркан захохотал, этот звук, вначале тихий и низкий, повысился до пронзительного кудахтанья.

- Нер’Зул! Тот старый иссохший шаман! Который кидает нас в хаос, а затем убегает и прячется. И он хочет, чтобы мы плясали под его дудку – вновь и вновь? И какая нам от этого польза?!

- Это – возможность убить многих людей, - ответил Гром. - Возможность получить славу и почет. Шанс покорить земли еще более богатые и плодородные. - Он указал вокруг. Награнд все еще оставался пышным и зеленым, в отличие от остального Дренора, возможно потому, что клан безумных воителей Костеглодов не сильно увлекался колдовскими чарами. Но даже в таком случае, как знал Гром, Костеглоды столь же отчаянно нуждались в достойном противнике, как и другие орки.

- Что мы должны сделать? - спросил Хуркан. Он все еще держал оторванную руку одного из воинов Грома. Гром прищурился. Возможно, это была вспышка благоразумия в яростной буре, бушевавшей внутри вождя Костеглодов. Сегодня он потерял много хороших воинов, и если ему удастся образумить Хуркана, он будет несказанно рад. Была бы его воля, ни один из его воинов больше не был бы разорван на части.

- Две вещи, - ответил Гром. - Во-первых, поклянитесь в верности Нер’Зулу, и сражайтесь бок о бок с другими кланами, а не против них.

Хуркан проворчал:

- Дайте нам еще кого-нибудь, и мы оставим вас в покое.

- У вас будет более чем достаточно врагов для веселой жизни, - уверил его Гром. Он навалился на топор. Вряд ли следующее требование выполнится так же охотно. - Есть еще одно. Нер’Зул хочет эту вещицу.

Хуркан озадаченно посмотрел вниз и нахмурился, когда понял, что Гром указал на череп, что был привязан у него на шее, - орочий череп, выбеленный с годами. На кости были видны глубокие выемки.

Вождь Костеглодов нахмурился.

- Нет. Это не может принадлежать ему, - одной рукой он прикрыл украшение. - Это не какой-то там череп! Это Череп Гул’Дана!.

- Ты уверен? - переспросил Гром, надеясь заронить семена сомненья. - Я слышал, что он умер в Азероте.

- Верно, - сказал Хуркан, - убит демонами, как говорят, на острове, который он сам поднял со дна океана. Пал жертвой собственной гордости и силы, - захохотал он. - Но, по крайней мере, один из колдунов выжил. Он сбежал из храма, который они нашли там. По пути он нашел останки Гул’Дана – по его словам, он был разорван на куски, - вождь Костеглодов пожал плечами. - Тому колдуну показалось, что даже мертвый Гул’Дан обладал великой силой. Особенно голова. Он и забрал ее с собой, - Он засмеялся. - Вот так, Гул’Дан все-таки вернулся в Дренор.

- Но откуда он у тебя? - спросил Гром.

Хуркан снова пожал плечами.

- Воин убил колдуна, который взял голову. Я убил того воина, и забрал её себе. Может быть, между ними есть кто-то еще. Впрочем, неважно. Главное то, что я изучил его, узнал, чей это череп, и понял, что он должен принадлежать мне. Вот он и у меня, - он снова ухмыльнулся, - и я не отдам его. Ни Нер’Зулу, ни кому-либо еще.

Гром кивнул.

- Понимаю.

Он напал быстро и резко. Клиновопль со свистом рассек воздух, поскольку Гром уже прыгнул вперед. Но Хуркан был старый вояка, на сей раз его разум был чист, и он успел увернуться от клинка, чуть было не пронзившего его плечо, да еще и повернулся в сторону, ударив Грома кулаком по щеке. Удар вышел весьма болезненным, но Гром проигнорировал боль. Хуркан поднял дубину убитого им воина и замахнулся на противника. Гром отскочил в сторону, едва не получив в грудь, и накинулся вновь. Клиновопль достал правую руку Хуркана, отрезав кусок плоти.

Гром неясно чувствовал, что все вокруг наблюдают за поединком вождей, ожидая, кто победит. Он знал, что на кону стоит нечто больше, чем его собственная жизнь, и при таких условиях не мог дать этой мимолетной мысли большее значение, чем просто мимолетной мысли.

Хуркан оказался достойным противником. Размером с Молот Рока и почти такой же быстрый. Гром и не ожидал, что тот – не просто старый дурак, а коварный и опытный воин, способный прочесть противника и предугадать его действия. Он доказал это, нагнувшись в другую сторону и оттолкнув Грома в грудь обеими руками, откинув его назад на пару шагов и заставив пошатнуться.

Но момент прояснения его разума прошел. Гром заметил, что глаза противника вновь стали безумными и капельки пены появились у него на губах. Дыхание Хуркана стало тяжелее, удары более сильными, но неконтролируемыми. Гром с легкостью отражал или блокировал выпады, хотя его руки изрядно напрягались. Гром оскалил зубы в дикой гримасе, жажда крови глодала его изнутри, она хотела завладеть им, как завладела его противником. Но Гром не позволил этому случиться. Он был хозяином, не наоборот. Пора было покончить со всем этим. Он проскользнул под выпадом Хуркана и, набрав воздуху в легкие, оказался лицом к лицу с ним.

Его челюсть, покрытая черными татуировками, растянулась до невозможности, и зверский душераздирающий крик вырвался наружу. Хуркан тоже вскрикнул басом, но от боли. Он прикрыл ладонями уши и в муках упал на колени. Кровь полилась ручьем из его носа и глаз, закапала из открытого рта. Легендарный боевой вопль Грома превратился в триумфальный хохот, когда он, взмахнув Клиновоплем, снес голову Хуркана с огромных плеч.

Безголовое тело продолжало двигаться, дико молотя руками по воздуху. Но после секундной паузы, в течение которой оно будто прислушивалось к каким-то скрытым чувствам, тело упало на землю. Оно лежало, немного подергиваясь.

Гром с усмешкой смотрел на это, а потом ногой повернул труп. К счастью, трофей, за которым он пришел, остался невредим. Он пристально посмотрел на череп, вспоминая Гул’Дана, вспоминая Нер’Зула. Вспоминая все, что случилось с ним за последние несколько лет. Затем он достал из-за пояса грубую тканевую сумку и, набросив её на череп, аккуратно поднял его. Терон Кровожад говорил с ним перед походом и настойчиво советовал не прикасаться непосредственно к черепу. Не то чтобы Гром доверял рыцарю смерти, но к мнению однажды умершего существа, чьим телом служил гнилой труп человека, о магически ценной части мертвого тела стоило прислушаться. Гул’Дан был могуществен при жизни, и мог остаться таковым и после смерти.

Встав в полный рост с Клиновоплем в одной руке и сумкой в другой, Гром окинул взглядом собравшихся вокруг орков.

- Кто теперь говорит за клан Костеглодов? - громко спросил он.

Вперед вышел молодой, крепко сложенный орк. Его пояс был сделан из хребтов орков и фрагментов хребта огра. Он шел с тяжелой шипованной дубиной наперевес.

- Я – Тагар Спинолом! - гордо объявил орк, с трудом переводя взгляд с тела Хуркана на Грома, - теперь я возглавляю Костоглодов.

Гром махнул сумкой.

- Череп у меня. Теперь я спрашиваю тебя, Тагар Спинолом. К нам или к Хуркану вы присоединитесь?

Новый вождь Костоглодов замешкался.

- Сначала я хочу спросить тебя, Гром Адский Крик. Ты просишь нас следовать за Нер’Зулом. Но зачем? Ведь когда-то ты говорил, что он – причина всех наших бед!

Скот был умнее, чем выглядел. Гром решил, что должен ответить.

- Он и вправду причинил нам много бед, - ответил Гром. – тем, что отдал власть предателю! - Он потряс сумкой. - И разрешил Гул’Дану действовать беспрепятственно. Но до этого он был мудрым шаманом и советовал кланам только хорошее. Он объединил нас в Орду, и это – великая заслуга. Я иду за ним только потому, что Нер’Зул пообещал открыть Темный Портал. Я должен был быть там и в первых рядах убивать людей, но Гул’Дан помешал мне. Теперь у меня будет новая возможность! - он засмеялся. - Нер’Зул поведал мне, что череп Гул’Дана – необходимый инструмент для восстановления портала. Ирония в том, что Гул’Дан, запретивший мне сражаться прежде, станет ключом для моего нового шанса. Потому, Костеглоды, я и иду за Нер’Зулом. Теперь – ваш выбор. Присоединяйтесь к Орде, либо… - он поднял Клиновопль над головой, просвистев ним, напоминая о звуках смерти и хаоса, - мы убьем вас всех, до последнего молокососа. Прямо сейчас. - Он наклонил голову и издал громогласный крик, и позади него воины начинали петь, топать ногами и свистеть оружием, чтобы поддержать его, задать ритм и заставить врагов дрожать.

Гром облизал губы и поднял топор, а затем взглянул в расширившиеся глаза Тагара.

- Так как?! - прорычал он. - Клиновопль вскоре вновь врежется в человеческую плоть… или плоть Костоглодов?!.

Глава 5 

-Что? - Туралион, генерал армии Альянса, паладин Серебряной Длани, с удивлением смотрел на крошечного человечка, сидящего перед ним.

- Крысы! - вновь воскликнул гном.

- Когда Вы сообщили мне, что проблема - в местной живности, которая угрожает сорвать весь план по постройке подземного поезда, - медленно выговорил Туралион, - я подумал, что Вы столкнулись с трудностями, откопав подземное озеро, или повстречали монстра... - голос Туралиона оборвался. - Вы, в самом деле, только что сказали «крысы»?

- Ну, разумеется! - технарь Геблин Меккаторк, глава проекта по сооружению механической системы транспортировки, которая, в конечном счете, связала бы Штормград и Стальгорн, содрогнулся об одной мысли о них.

- О, это ужасные монстры, настоящие паразиты! Некоторые их тех, с кем мы столкнулись, были огромнейшими! - Меккаторк раздвинул руки приблизительно на пятнадцать сантиметров. Конечно же, при столь небольшом росте гнома это был весьма существенный размер, но все же... инженер запросил срочную встречу с генералом Альянса из-за проблемы с крысами?

Туралион все еще не мог определиться, что же ему думать об этих маленьких близких друзьях дворфов. Если они все хотя бы наполовину похожи на Меккаторка, прибывшего в Штормград несколько лет назад с полного одобрения самого короля дворфов Магни Бронзобородого, то они определенно были забавной расой. Меккаторк говорил быстро и использовал термины, которые были совершенно незнакомы Туралиону, хлопал его по ногам, как близкие товарищи хлопают друг другу друг друга по спине. Последнему явлению было объяснение - представитель гномов едва достигал бедра Туралиона. Сейчас гном утопал в огромном кресле, на котором он восседал, а стол находился на уровне его блестящих глаз. Меккаторк перестал сдерживать свой праведный гнев и вскочил на стол и разложенные на нем две минуты назад проекты.

- Они полностью захватили опытный образец и перегрызли провода здесь, здесь и здесь, - продолжил Меккаторк, нанося точечные удары по схемам своим крошечным пальцем. - Мы не можем забрать его или даже подойти к нему, чтобы починить, не потеряв при этом наших мастеров из-за этих мерзких существ. Последняя команда, которую мы отправили туда... что ж, пособие по инвалидности мы им выдадим. Его взгляд был вполне серьезен.

Туралион кивнул. Идея создания подземки осенила его сразу после завершения Второй войны. Восстановление Штормграда шло успешно, но медленно - между Штормградом и Стальгорном проходила длинная и опасная дорога, и Король Бронзобородый был крайне недоволен постоянными задержками поставок к его союзникам. Туралион чувствовал, как жизненно необходима была эта коммуникация, и все же он вздрагивал каждый раз, когда Меккаторк приходил к нему с новостями или проблемами. Он был паладином, воином по судьбе и жрецом по посвящению. Он мало чего понимал даже в простых механизмах, и это «метро» находилось просто вне пределов его понимания. Особенно когда Меккаторк скороговоркой рассказывал о нем.

Со временем Туралион понял, что гномы были очень отчаянными, если не сказать эксцентричными изобретателями, и он хотел бы верить, что этот... прибамбас, который предложил сделать Меккаторк, будет работать так, как утверждал гном, но... Он помнил их самую первую беседу.

- А оно будет безопасным? - спросил он.

- Э-э-э... ну, понимаете, здесь мы находимся на гребне технической мысли, - ответил Меккаторк, проводя рукой вдоль своих усов. - Но я готов держать пари, что, в конечном счете, это будет столь же безопасно, как самое безопасное творение гномов!

Что-то тогда в его голосе навело Туралиона на мысль, что подземка не может быть безобидной в принципе. Но он не был ни строителем, ни инженером. Хотя вживаться в эти роли ему теперь приходилось не раз.

До этой проблемы с крысами.

- Я понимаю, что крысы в пропорции очень велики для Вас и потому представляют бОльшую угрозу Вашему народу, чем моему, - заявил Туралион настолько дипломатично, насколько мог, хотя и не понимал, почему бы этой проблемой не заняться Бронзобородым из Стальгорна, на другом конце метрополитена. - Мы не можем позволить, чтобы кто-то помешал нашим планам. Я отправлю в подземку вместе с Вами своих людей. Они, э-э-э... выследят паразитов и помогут Вам произвести ремонт.

Меккаторк отреагировал на это так, словно Туралион был Дедом Морозом, подарившим ему подарок на новогодние гуляния.

- Спасибо, спасибо Вам! Великолепно. Мы подготовимся в один миг. И затем мы можем, наконец, заняться еще и той небольшой противной проблемкой с подземными водами. Гном соскользнул со стула, протянул вверх руку, и с трудом достав до руки Туралиона, начал энергично ее трясти.

- Поговорите с Арамайлом, - сказал Туралион, имея в виду бывшего охранника крепости, который теперь служил ему помощником во всех невоенных делах. - Он примет все необходимые меры.

Туралион смотрел вслед гному, пока тот не скрылся, и потом вернулся к своей корреспонденции. Множество писем от многих людей, и все чего-то желали от него. Он провел рукой по коротким светлым волосам и вздохнул. Ему нужно было прогуляться, чтобы освежить голову.

Воздух снаружи был чист и свеж, хотя в небе низко висели пасмурные облака. Он шел вдоль канала, иногда поглядывая на свое отражение в кристально чистой воде. Туралион никогда не бывал в Штормграде до того дня, как он и его люди вошли в город два года назад, и потому он не знал, как выглядела столица до падения. Но тогда город выглядел душераздирающе. А эти каналы были полностью забиты – камнями, поломанными досками, грязью... и трупами. Мертвые были похоронены по всем правилам, мусор убран, и теперь вода вновь свободно бежала по каналам, соединяя различные части города. Туралион посмотрел на белый камень, который казался серым в тускнеющем свете, и красные крыши. В районе Дворфов разместился трудолюбивый народ Бронзобородых, прибывших вместе с Меккатореом, а за этой зоной расположился собор.

Когда Туралион приблизился к храму, прогремел гром. Он залюбовался великолепным зданием, которое было отстроено полностью одним из первых. Орки сильно его повредили, но даже во время войны это место оставалось безопасным - враг так и не узнал о существовании обширных комнат и катакомб под собором. Десятки людей укрылись там, в то время как над ними бушевал хаос. Это было также одно из немногих достаточно больших зданий, служивших беженцам жилищем на первоначальных этапах реконструкции города, но и теперь люди приходили сюда, когда были больны или ранены, или чтобы почтить Свет.

Что и собирался сделать Туралион.

- Уф! - Он настолько глубоко ушел в свои мысли, что не заметил пары бегущих детей, пока те не налетели на него.

- Простите, господин! - крикнул мальчик. Девочка пристально посмотрела на него темно-карими глазами. Туралион улыбнулся и погладил её волосы, а потом обратился к мальчишке.

- С такой атакой из тебя однажды получится замечательный солдат, - сказал он.

- Так точно, сэр, надеюсь, так и будет, сэр! Как Вы думаете, а орки уже все поумирают к тому времени, когда я вырасту достаточно большим, чтобы убивать их? -

Улыбка Туралиона дрогнула. - Я уверен, что ты будешь хорошо служить Альянсу, - сказал он, уклоняясь от ответа на вопрос. Месть. Ярость и гнев, которые сжигают сердце… они отняли у Туралиона людей, которых он любил. Он никогда не сказал бы ничего, что могло бы разжечь расовую ненависть в ребенке. Положив руку на голову девочки, он тихо прошептал молитву. Свет окутал его руку, и в течение краткого мгновения ребенок был окружен сиянием. Туралион поднял другую руку и так же благословил мальчика. Благоговение отразилось в двух парах глаз, смотрящих на него.

- Свет благословляет вас обоих. А теперь вам двоим лучше возвращаться домой. Похоже, собирается дождь.

Мальчик кивнул и схватил свою сестру за руку.

- Спасибо, господин паладин! - И дети побежали к своему дому. Только он, как оказалось, находился не так далеко отсюда; Туралион понял, что они жили в смежном с собором здании. В приюте.

Сирот было очень много. Было потеряно очень много жизней.

Вновь прогрохотал гром, и начался сильный дождь. Туралион вздохнул, закутался в плащ и торопливым шагом пошел к собору, но он все равно успел промокнуть до нитки. Запах ладана и тихий, едва слышимый звук пения, идущий из глубины здания, быстро успокоили его. Он привык отдавать приказы, вести бои, покрываться кровью, как своей, так и орчьей. Было так приятно вновь вернуться в церковь и вспомнить, как он был простым священником.

Слабая улыбка появилась на его лице, ибо он созерцал своих товарищей, своих братьев, Рыцарей Серебряной Длани, исполняющих свои обязанности здесь также рьяно, как и на поле битвы. Архиепископ Алонсус Фаол создал их орден три года назад, и, в соответствии с его наставлениями, паладины теперь верно служили пастве, которая была сильно измучена войной. Озираясь по сторонам, Туралион заметил своего старого друга Утера, которого он сам одарил титулом - Светоносный. Туралион привык видеть этого сильного человека в цельной броне, размахивающего своим смертоносным оружием, чьи глаза цвета океана пылали рвением, когда Свет приходил к нему для поддержки в мощной атаке. Но сейчас Утер был одет в простую одежду. Он помогал женщине, которая выглядела совершенно истощенной, одной рукой нежно протирая ей лоб влажной тканью и покачивая что-то в другой.

Когда Туралион подошел ближе, он увидел, что столь осторожно Утер держал новорожденного, кожа которого еще не успела обсохнуть. Мать устало улыбнулась и потянулась к своему ребенку. Его громкий здоровый вопль прозвучал как пронзительная, радостная песнь надежды. Утер передал женщине дитя и благословил их, как недавно Туралион благословил сироток. Туралион понял, что хотя Утер чувствовал себя как дома на поле битвы, используя Свет для отнятия жизни у врагов, которые пытались погубить тех, кого он защищал, - он был так же дома и здесь, в соборе, помогая явиться в этот мир маленькой новой жизни. Такова была природа всех паладинов: они были и воинами, и целителями. Утер оглянулся и улыбнулся, поднимаясь на ноги, чтобы поприветствовать своего друга.

- Туралион, - сказал он глубоким, грубоватым голосом. Паладины пожали друг другу руки. - Рад тебя видеть. Нашел-таки время, чтобы заглянуть, - Утер хлопнул по плечу своего младшего соратника.

- Ты прав, - согласился Туралион, тихо рассмеявшись. - Здесь я чувствую себя хорошо. Здесь так легко забыть обо всех проблемах, с которыми нужно разобраться, но которым нет конца. Например, с крысами.

- А?

- Расскажу попозже. А сейчас - я могу чем-нибудь помочь? - именно это имело значение, подумалось ему, а не просиживание в крепости и перебирание бумажек.

Утер слегка прищурился, заглядывая за плечо Туралиона. - Похоже, у тебя и так есть срочное незавершенное дело, - сообщил он.

- М-да? - небрежно сказал Туралион, оборачиваясь.

Он словно увидел призрак прошлого, и на мгновенье он перенесся из этого места и времени назад, в те дни. Она стояла перед ним, промокшая насквозь, а ее изумрудные очи смотрели прямо ему в глаза. Ее застал врасплох дождь, совсем как той ночью два года тому назад, когда она пришла к нему, как сейчас…

Глаза Ветрокрылой сузились, будто она тоже вспомнила ту ночь, и, похоже, она считала те воспоминания неприятными. Туралион почувствовал, как холод пробирает его, и это не имело ничего общего с намокшей одеждой.

Она сухо поклонилась, сначала Утеру, затем ему.

- Светоносный. Генерал.

Ах. Так вот какую игру она затеяла?

- Следопыт. Он сам был удивлен тем, как спокойно он это сказал. Он немного подождал, чтобы справиться с эмоциями. - Что привело Вас сюда?

- Новости, - сообщила она, - из категории наихудших. Ее взгляд переметнулся с Туралиона на Утера. - И более ничего.

Туралион почувствовал, как подергивается мускул на его щеке, и сжал челюсти.

- Тогда, прошу Вас, огласите сию весть.

Эльфийка высокомерно оглянулась по сторонам.

- Интересно, а в правильное ли место я прибыла, чтобы просить помощи? Я не ожидала найти генералов, рыцарей и святых воинов, убаюкивающих младенцев в церкви.

Туралион не препятствовал гневу: тот развеял его подавленность.

- Мы служим там, где мы нужны, Аллерия. Все мы. Я уверен, что Вы явились сюда не для того, чтобы оскорбить нас. Говорите.

Аллерия вздохнула.

- Недавно я встретилась с Кадгаром и некоторыми лидерами Альянса, в том числе и с вашим королем. Похоже, там, где ранее стоял Темный Портал, осталась межпространственная трещина. Кадгар полагает, что очень скоро орки - а, возможно, и вторая Орда - снова проникнут сюда, в наш мир. Он сразу же отправил меня к Вам, чтобы сообщить эту весть.

Теперь оба паладина внимательно слушали, как Аллерия повторяла все то, что узнала в крепости Стражей Пустоты. Не в первый раз после смерти Льва Азерота Туралиону стало жаль, что Андуина Лотара не было рядом. Его не хватало, когда приходилось принимать трудное решение, или когда надвигался ответственный бой, или когда ему просто хотелось с кем-нибудь поговорить. Лотар ответил бы незамедлительно, что делать, спокойно, но решительно; ему не нужно было помогать, нужно было лишь следовать за ним. С тех пор как ветераны войны начали называть себя Сынами Лотара, Туралион - лейтенант Лотара - стал чувствовать себя не в своей тарелке. Ему казалось, что он не достоин называться сыном великого человека, хотя он и защищал бы идеалы Лотара до последнего вздоха и последней капли крови. Он еще все размышлял, когда Аллерия закончила свой рассказ и с ожиданием посмотрела на него.

- Итак? - потребовала она ответа.

- Что об этом говорят Громовые Молоты? Какого мнения Курдран?

- Сомневаюсь, что он в курсе, - призналась Аллерия, и у белокурого следопыта хватило приличия смутиться от своего неведения.

- Что? То есть ты пролетела весь этот путь, чтобы сообщить эту новость только мне - на одном из грифонов Громовых Молотов! - и никто не сказал их лидеру, что происходит?

Она снова пожала плечами, и Туралион еле сдержался, чтобы не выбраниться. Во время Второй войны все в Альянсе сражались вместе, эльфы, люди и дворфы - как Громовые Молоты, так и их братья Бронзобородые. Но за прошедший год правители людей отдалились от своих союзников. Эльфы все еще участвовали в защите крепости Стражей Пустоты, но это было обусловлено в первую очередь их интересом к магии, нежели желанием помочь людям. Дворфы Бронзобородых отправили в Лордерон своего посла, Мурадина Бронзобородого, и потому этот невысокий народец еще поддерживал прочные связи с королем Теренасом. А в Штормграде рядом с ним находился весельчак Меккаторк, не говоря уже об его помощниках. Туралион чуть не сгорел от стыда, вспомнив, как несколько минут назад он смеялся над проблемами гномов, ведь Меккаторк и его народец оказывали неоценимую помощь по сути незнакомой им расе.

Но, несмотря на преданность Громовых Молотов, несмотря на их храбрость и опыт, многие люди считали наездников на грифонов просто дикарями.

- Так ты будешь ждать, пока дворфы не передадут тебе подробные инструкции? Или, может, ты ждешь явления призрака Лотара?

Туралион нахмурился. Аллерия слегка покраснела и быстро опустила лицо вниз, поняв, что зашла слишком далеко.

- Громовые молоты были и остаются нашими самыми верными союзниками, - сказал Туралион тихо, но твердо. - Они - часть Альянса, как и любой из нас. Я прослежу, чтобы их предупредили как можно скорее.

- Мы должны немедля выступать, - заявила Аллерия. - Грифон отвезет тебя в Лордерон. Я же отправлюсь туда своим ходом.

Значит, она не хотела даже лететь вместе с ним. Туралион ответил ей не сразу. Он поглядел на Утера, ища его поддержки. Их взгляды пересеклись лишь на секунду. Утер кивнул и вернулся к молодой матери и ее ребенку.

- Так ты привлечёшь свой орден? - небрежно спросила Аллерия, как будто уже знала ответ заранее. Но когда Туралион покачал головой, она приоткрыла рот от удивления. - Что? Почему нет?

- Архиепископ желает, чтобы они оставались здесь и в Лордероне. Помогали людям, которые в них нуждаются.

- Ты даже не спросил у него!

- Я знаю это и без расспросов. Не волнуйся. Если потребность в них будет велика, то они придут. Но потребность может принимать различные формы. Пойдем. Нам нужно поговорить.

- Мы же должны…

- Пять минут ничего не изменят.

Она нахмурилась. Он почувствовал, как она дрожит. Капля дождя, скользнувшая с волос по ее лицу, была так похожа на слезу, но не была ею. В тот момент ему очень захотелось крепко обнять ее. Эта неприветливость, этот едкий яд в каждом ее слове, и это злое, но все же прекрасное лицо - он знал, почему она так поступает. И знал, почему она хранит это в себе.

И знание этого ранило его сердце, как нож.

- Я писал. Ты ни разу не ответила, - тихо промолвил он.

Она пожала плечами, непроизвольно закутавшись в плащ, хотя он промок насвозь.

- Я путешествовала. Патрулировала. Нашим новым заданием была разведка в горах Альтерака, - сказала Аллерия. - По слухам, там, среди пиков, скрывались орки. Она мрачно улыбнулась. - Мы нашли десятерых.

Туралион даже не поинтересовался, что она и ее следопыты сделали с обнаруженными орками. Он подумал, а не начала ли она коллекционировать свои трофеи. Он видел однажды, как она склонилась к трупу орка, какая дикая усмешка была на ее лице, и он был ошеломлен ее радостью от убийства.

- Аллерия, - сказал он еще тише, - я писал тебе, но ты молчала. Ты ничего мне не должна. Я понимаю. Но если... то, что произошло между нами, означает, что ты больше не хочешь работать со мной, то я должен знать это прямо сейчас. Я - твой главнокомандующий. Я - и Альянс - не можем себе позволить, что на поле боя ты не послушалась меня или сбежала, - он подождал, пока она не посмотрит на него. - У тебя есть проблемы с этим?

- Нет никаких проблем, - резко отрезала белокурая эльфийка. - Альянс хочет, чтобы все орки были мертвы. Этим я и занимаюсь. В этом мы можем сотрудничать.

- И это все, что мы для тебя теперь значим - лишь средство, способ убить орков, побольше и побыстрее?

- И что с того? - вспылила она. - Кадгар нашел меня лишь потому, что моя группа охотилась на сбежавших в Альтерак орков. Я согласилась встретиться с ним в крепости Стражей Пустоты лишь потому, что его посыльный сообщил, что в деле замешаны орки. И я согласилась сообщить тебе эту новость исключительно по этой же причине, - она скривилась. - И чем скорее мы достигнем Лордерона, тем скорее я смогу найти этих мерзких зеленокожих тварей и очистить землю от их вони! - ее голос набирал силу, в глазах разгорался нездоровый блеск. Некоторые прихожане стали оборачиваться в их сторону. - Я увижу их мертвыми, всех до единого. Даже если для этого потребуются сотни лет!

Туралион почувствовал, как дрожь пробежала по его спине.

- Аллерия, - начал он, понизив голос, - Ты говоришь о геноциде.

Жестокая улыбка искривила ее губы.

- Геноцид - это убийство разумных существ. А они - всего лишь паразиты, которых надо истребить.

Он был поражен - она сама свято верила в свои слова. Она действительно не воспринимала орков как разумных существ. Она видела в них только жутких монстров, таких как... крысы. Туралион убил немало орков в бою - и тогда сердце его было преисполнено гневом из-за того, что орки сделали с его людьми. Но это... Аллерия не желала правосудия. Она не хотела, чтобы орки заплатили за свои преступления, она хотела уничтожить их. Истребить всю расу, если удастся.

Он попытался подойти к ней, протянул руку, надеясь ее успокоить.

- Ты многое потеряла. Я знаю.

Аллерия отбила его руку.

- Ха! Человек говорит мне о потере? Что ты знаешь об этом? Ваши жизни настолько коротки, что вы никогда не узнаете, что это означает - любить кого-то!

Туралион почувствовал, как его сердце замерло. В течение секунды он не мог ничего сказать. Она уставилась на него, тяжело дыша, также не смея говорить.

- То, что ты живешь дольше, не означает, что ты чувствуешь сильней, - проговорил он. - Уж поверь мне. - Он криво улыбнулся ей. Ее лицо только еще больше ожесточилось.

- Значит, ты лучше меня, потому что ты живешь ради этого? - приняла она вызов, указывая пальцем на окружающих ее людей. - Или ты лучше меня из-за твоего драгоценного Света?

- Аллерия, я хочу, чтобы правосудие свершилось. Ты знаешь это. Но ты говоришь не о правосудии, ты говоришь о мести. И я вижу, что она делает с тобой. Свет не мой, он принадлежит всем. Он исцеляет. Он…

- Не смей читать мне лекции! - предупредила она, в ее голосе появились стальные нотки. - Твой Небесный Свет не помешал оркам ворваться в наш мир, не так ли? Свет не может восстановить мою разоренную родину, или вернуть мне моего…

Она резко прикрыла рот ладонью. Туралион смотрел на нее в течение долгой минуты и затем глубоко вздохнул.

- Следопыт, - сказал он официально, - вот мой приказ. В настоящий момент Вы остаетесь здесь со мною, в Штормграде, вместе с половиной моих войск. Пошлите за своими следопытами, соберите их здесь. Город только начал подыматься с колен. Я не оставлю его без защиты.

Она плотно сжала губы.

- Значит, мы собираемся ждать, пока война не придет сюда, сэр, как последние трусы, сэр?

Туралион не попался на приманку.

- Я запрошу подкрепление, и когда оно подойдет, мы уйдем. Но до тех пор мы остаемся здесь.

Она кивнула.

- Вы решили защищать город, как свой собственный. Теперь я понимаю. Разрешите идти, чтобы собрать моих следопытов, сэр?

Аллерия подбирала слова так, чтобы уязвить его как можно сильнее, и у нее это получалось. Но Туралиона больше беспокоило то, что случилось с Аллерией - или, если говорить прямо, то, что она сама сделала с собой - что заставило ее так сильно измениться. Он с грустью вспомнил об их первых отношениях – тогда он запинался, преисполненный благоговения перед ее изяществом и красотой, а потом и ее непревзойденными боевыми навыками, а её забавляло и интриговало его отношение к ней, и она держала себя немного надменно. Со временем он привык к ней - не совсем, но уже не терялся рядом с ней - и она зауважала его. И полюбила. Стала искать его компании, старалась быть ближе к нему в сражении и, как он когда-то верил, в своей личной жизни.

Но той женщины уже не было. И все, что ему оставалось - горевать и волноваться о том, что ее ненависть к оркам мешает ей здраво рассуждать. Во имя Света - если она умрет из-за этого безрассудства, то…

Он понял, что уже слишком долго смотрит на нее, и кивнул. Он не мог ничего проговорить, в горле как будто образовался комок. Аллерия склонила голову, исполнив тем самым самый минимальный жест оказания должного уважения командующему, и направилась мимо него к выходу.

Туралион наблюдал, как она уходит, спрашивая у себя, правильное ли он принял решение? Как поступил бы Лотар? Стал бы он дожидаться подкрепления или ринулся бы в бой? Стал бы напрасно тратить время или проявил бы смекалку? Достаточно ли будет, если прямо сейчас отправить своего заместителя, Даната Троллебоя, и с ним половину людей в крепость Стражей Пустоты?

Он помотал головой, пытаясь избавиться от этих мыслей. Он не мог позволить себе менять уже принятое решение, к тому же он думал, что оно было верным. Он должен был отправить посыльных. Одного к Громовым Молотам, чтобы объяснить ситуацию. Другого в Лордерон.

И еще одного, подумал он, слегка улыбнувшись, к Меккаторку, чтобы передать ему, что, к сожалению, люди, которые должны были стать крысоловами, все-таки не придут.

Аллерия так и не вернулась в крепость. Как только она покинула собор, она побежала. Быстро и беззвучно она проносилась вдоль улиц, ведущих к главным воротам города. Она игнорировала пораженные взгляды во время своего стремительного бега, разрешая всем таращиться, разжигая этим свой гнев. Пробежав ворота, она помчалась дальше, прямиком в лес. Она бежала, пока она не достигла небольшого ручья и там, под ветвями защищающих ее деревьев, она присела на промокшую землю.

Земля была мокрой и холодной, но она не обращала на это внимания.

Все прошло хуже, чем она опасалась.

Как мог этот обычный человек так испугать ее? Он был ребенком по сравнению с ней, грубым, шумным ребенком, но, хотя она и думала так, она понимала, что ошибается. Туралион был слишком, слишком молод для нее, но даже её народ считал его за равного, ибо он был добр, мудр и умен.

И когда-то, - каким далеким казалось теперь это время - она думала, что любит его.

Аллерия зарычала и ударила себя в грудь, будто прося сердце не раскисать. Ее пальцы коснулись серебряного ожерелья, внутрь которого было вставлено три драгоценных камня. Ей подарили его родители; он символизировал связь с миром, который когда-то существовал для нее. Мир изящества, красоты и равновесия. Мир без орков.

Здешние деревья не были похожи на деревья леса Вечной Песни, те были красивы, покрыты золотой листвой, под их ветвями гуляла она вместе со своими сестрами и... Она зажмурила глаза и прошептала: «Лират...»

Ее младший брат. Она так и не смогла забыть, как он выглядел в последний раз, когда она видела его. Красивый, смеющийся, танцующий среди золотых листьев под шаловливую мелодию свирели. Такой юный, такой молодой. Он хотел стать следопытом, как и его сестры, но сейчас Аллерии вспоминалось лишь то мгновение, когда он просто наслаждался жизнью.

Орки убили его, погасив яркое пламя жизни, словно задув огонек свечи.

Погибло много других эльфов - кузены, тети, дяди, племянницы... погибли ее друзья, которых она знала дольше, чем прожил Туралион...

И они заплатят. Ее рука сжала ожерелье. Они будут мучаться, как молодой Лират. Как ее эльфы, ее город и ее земля. Они испытают боль в тысячи раз сильней, чем причинили ей. Эта мысль была ей так сладка – сладка, как кровь, которую она как-то слизнула со своей руки после очередного убийства орка. Туралион почти поймал ее тогда за этим. Теперь, сказала она сама себе, это было не важно.

Он не сможет остановить ее.

Он не сможет смягчить ее сердце, как когда-то.

Какой бы ни была цена, Аллерия Ветрокрылая готова была заплатить ее за месть.

Дождь все еще барабанил по крыше, но в конюшнях было сухо, хотя воздух здесь был влажным. Запах лошадей и седельной кожи витал в сыром воздухе. Животные фыркали, пока их запрягали, топча копытами покрытый сеном булыжник. Они уже давно не бывали в бою. Они, похоже, волновались, как и Данат Троллебой, собирающийся покинуть город.

А вот люди Даната были еще зелеными новичками.

Он уже оседлал свою лошадь, и теперь подгонял своих солдат.

- Пошевеливайтесь, - прикрикнул он с негодованием на тех, кто замешкался со стременем. - Мы не на пикник едем!

Туралион позволил ему взять половину всех вооруженных сил, находящихся в Штормграде. Данат выбрал конницу, которая, как он знал, сможет быстро пересечь многокилометровое расстояние и сразу же ринуться в бой. Они должны были передвигаться быстро - но они не должны были загнать своих лошадей. Он подозревал, что на месте у них не будет времени на такую роскошь, как отдых, реорганизация и перегруппировка. Но большинство его проверенных в боях людей было рассеяно по людским государствам, и у него не было времени, чтобы созвать всех ветеранов сюда.

- Мы же не хотим пропустить битву, не правда ли, сэр? - спросил солдат, придерживая своего коня под уздцы. Он был всего лишь мальчишкой, слишком молодым, чтобы участвовать во Второй войне. Он присоединился к войскам уже после завершения той бойни, чтобы восполнить ряды, сильно истощенные после ожесточенных битв.

Данат покачал лысой головой и провел рукой по серебристой бородке, пытаясь припомнить имя мальчика. Точно, его звали Фаррол.

- Тебе никогда не приходилось встречаться с орками прежде, ведь так, Фаррол? - поинтересовался он.

- Нет, сэр! - ответил Фаррол с усмешкой, которая явно показывала, насколько он еще неопытен. - Но я с нетерпением жду этого, сэр!

- А я - нет, - ошарашил его Данат.

- Вы? - спросил парень уже нерешительно, поскольку он увидел, насколько мрачным стало лицо его командира. - Но почему, сэр? Мы ведь растопчем их, не так ли? Я слышал, что орков осталось совсем немного, они скрываются в лесах и горах, как дикие животные!

- Те, кто остался в нашем мире после закрытия портала, - да, - согласился Данат. - Но это не те орки, с которыми нам, возможно, предстоит иметь дело. Есть предположение, что Темный Портал вновь откроется. Ты понимаешь, что это означает? - Солдат сглотнул, и Данат стал говорить громче, чтобы его услышал каждый из воинов. - Это означает, что мы окажемся не перед горсткой уцелевших орков, парень - мы окажемся перед Ордой, самой мощной боевой силой, с которой когда-либо сталкивались люди. И эту силу еще никто не победил, по правде говоря.

- Но мы же победили в войне с ними, сэр! - высказался другой его солдат - Ванн, как помнил Данат. - Мы одолели их!

- Да, мы это сделали, - снова согласился он. - Но лишь потому, что часть их сил пошла против своих же, и нам удалось сокрушить их в морском сражении. Те, с кем мы сражались в горах Чернокамня, были лишь тенью истинной Орды, которая даже близко с ней не стояла, - Он покачал головой. - Все, что мы знаем - в мире орков осталось больше дюжины других кланов, которые только того и ждут, как бы снова прорваться сюда, - он расслышал вздохи и бормотание. - Верно, парни, - объявил он им всем громко. - Мы, может, сейчас направляемся навстречу своей смерти.

- Сэр? Зачем Вы говорите нам это? - тихо спросил Фаррол.

- Я не буду травить вас ложью, что у нас все получится, - ответил его командующий. - Вы имеете право знать, перед чем вам предстоит оказаться. И я не хочу, чтобы вы думали, что это будет легко. Ожидайте тяжелой схватки и будьте начеку, - сообщил он, и его советы больше походили на приказы. - Ждите неприятностей, и тогда у вас будет больше шансов выжить, - он внезапно усмехнулся. - И тогда вы сможете назвать себя Сынами Лотара.

Все вокруг него воодушевленно закивали. Они были хорошими людьми, но не столь закаленными в боях, как ему хотелось бы. Он уже сожалел о неизбежных потерях, если портал, в самом деле, откроется вновь. Но они поклялись защищать Альянс, даже ценой их собственных жизней. Он лишь надеялся, что они не умрут напрасно. И хотя драгоценное время было уже на исходе, Данат позволил себе несколько секунд, чтобы посмотреть на них, запомнить их лица, вспомнить их имена. У него не было своих детей; но пока они были под его командованием, он был отцом этих пареньков. Даже если они еще не Сыны Лотара. Эта мысль заставила его немного улыбнуться.

- По коням, парни!

Две минуты спустя они уже скакали по каменным улицам Штормграда к главным воротам.

- Эй, ты слышал это?

Рэндал засмеялся.

- Ты становишься параноиком, Вильям, - сказал он своему другу. - Это всего лишь ветер. Он оглянулся вокруг, осматривая сожженный пейзаж, и поежился от холода. - Здесь нет ничего, что помешало бы ему дуть.

Вильям кивнул, хотя его это не особо убедило.

- Возможно, ты прав, - сказал он, потирая лицо рукой в перчатке. - Ненавижу это место. И почему мы должны охранять эту штуку? Разве это не задача магов?

Оба солдата обернулись. Если бы они присмотрелись, то смогли бы разобрать мерцание в воздухе за грудой камней. Искажение было небольшим, шириной примерно с человека, но раза в два больше его. Им сказали, что от Темного Портала осталась вот эта трещина, и что их задача - внимательно наблюдать за ней.

- Не знаю, - ответил Рэндал. - Но если что-то в самом деле случится, то маги узнают об этом прежде, чем мы. Он пожал плечами. - По крайней мере, это непыльная работа. И наша смена придет через час.

Вильям хотел что-то ему ответить, но запнулся, широко раскрыв глаза.

- Опять! - шепнул он. - Слышишь?

- Слышу ч…

Вильям отчаянно закрыл ему рот ладонью. Они присели на землю и стали прислушиваться. И затем Рэндал услышал это. Это походило на низкий стон, затем пронзительный свист, как будто ветер несся через всю широкую равнину, прежде чем добраться до них. Его глаза вновь уставились на трещину - и он чуть не уронил свои щит и копье. Она стала намного больше!

- Бей тревогу! - лихорадочно сказал он Вильяму, но его друг замер от страха, не смея отвести глаз от творящегося перед ним. - Вильям, труби тревогу!

Вильям повиновался, а трещина тем временем сверкнула снова, став еще ярче, свет стал просачиваться вдоль ее расползающихся границ. Она раскрывалась, словно большой голодный рот, и вот из нее показались тени. Оба стражника быстро отступили, и на мгновенье Рэндал потерял из виду трещину. Он не видел также Вильяма, но услышал, как его друг трубит в рог, передавая сигнал другим охранникам.

Рэндал обернулся с копьем и щитом наготове, пытаясь увидеть хоть что-нибудь сквозь внезапно опустившуюся тьму. Там было что-то? Или там? Он попытался прислушаться.

Что это за звук? Глухой стук, как будто что-то катится или падает? Или это что-то другое?

Да, он уже понял, что это было. Он повернулся туда, откуда, как казалось, исходит шум, поднял свое копье и стал молиться, чтобы это была подмога. Шаги, а это были определенно они, были тяжелые - и их было много.

- Стоять! - крикнул Рэндал, едва справившись с дрожью в голосе. - Кто идет? Выходите и назовите себя, именем Альянса!

Шаги все приближались, и он озирался, пытаясь определить, откуда они доносятся. Они были позади него? С правой стороны? С левой? Прямо перед ним? Он инстинктивно поднял щит, когда земля задрожала под его ногами…

…и закричал, поскольку кто-то повалил его, вывернув при этом его руку.

Превозмогая боль, Рэндал сделал выпад копьем, но нападавший схватил длинный ствол оружия и выдернул его из рук человека. Из тьмы появилось лицо, приблизившееся вплотную к нему - широкое, большое лицо, с длинными бровями, коротким носом и двумя острыми клыками, выступающими из-за нижней губы.

Страшный монстр искоса посмотрел на Рэндала, и тот увидел что-то мчащееся к нему из тьмы, ничто большое, кривое и острое...

* * *

Другие охранники были наготове благодаря сигналу тревоги Вильяма, но было слишком поздно. Тьма заполонила долину, и они даже не увидели своих противников, и пока люди разбирались в хаосе, воины орков и рыцари смерти потоком лились из только что распахнувшейся трещины, сокрушая все на своем пути. Это больше походило на резню, чем на настоящее сражение. Через пару минут все люди-защитники были мертвы или умирали, а орки контролировали обе стороны Темного Портала.