Становление православия в Надым–Пур-Тазовском междуречье-2
| Вид материала | Документы |
- Об утверждении отчета об исполнении, 21.79kb.
- Водные ресурсы поверхностные воды, 682.11kb.
- Протокол №4 заседания комиссии по развитию информационного общества и переходу органов, 52.86kb.
- О проведении смотра-конкурса предприятий торговли и общественного питания города Надыма, 101.08kb.
- Леонид александрович успенский богословие иконы православной церкви, 6612.67kb.
- Церковно-просветительская деятельность князя К. К. Острожского, 719.15kb.
- Задачи смотра-конкурса: улучшение эстетического облика города Надыма; привлечение населения, 44.66kb.
- Работа нацелена на то, чтобы показать истоки появления православия на Кубани и вызвать, 360.42kb.
- Программа и тезисы городской научно-практической конференции «История православия, 214.12kb.
- Н. С. Гордиенко «Крещение Руси»: факты против легенд и мифов полемические заметки лениздат, 3780.22kb.
Становление православия в Надым–Пур-Тазовском междуречье-2
(Составлено по благословению настоятеля Свято-Никольского храма г. Тарко-Сале отца Алексея.)
1. Введение
Без знания исторического прошлого миссии новые миссионеры
не могут действовать правильно, не могут не повторять старых
ошибок, не сочинять бесполезных проектов, не реализовать того,
что опытом их предшественников на миссионерском поприще
было отброшено, как ненужное, а часто – и как вредное для
успеха действий миссии.
Отец Иринарх (Иван Семенович Шемановский), настоятель
Обдорской духовной миссии с 1897 по 1910 годы
История активного распространения русской православной церкви на Обском Севере насчитывает всего чуть более 400 лет, но, несмотря на столь непродолжительный по планетарным масштабам период, она сыграла значительную роль в жизни коренных народов и оказала заметное воздействие на развитие русской культуры в Заполярье. Христианизация ненцев, ханты и селькупов в разные периоды имела свои особенности и последствия. Эта сторона жизни коренного населения и первых русских переселенцев еще совсем не исследована и не описана, но факт особой роли православия в освоении Крайнего Севера оспорить невозможно. Ведь, по сути, православие для коренных народов Сибири стало связующим звеном между прошлым и будущим.
Первые попытки приобщения аборигенов Севера к православной культуре начались в очень раннюю пору, когда к XIII веку новгородцы освоили северный - «печорский» - путь через Урал в Сибирь. По словам известного исследователя Сибири П.А. Словцова, общим и обязательным правилом для всех первых русских переселенцев было следующее: «где зимовье ясачное, там и крест, или впоследствии – часовня; где водворение крепостное, там церковь и пушка, а где город, там снаряд огнестрельный и монастырь, кроме церкви». Здесь вполне уместно будет заметить, что большинство очевидцев того времени отмечали, что при всем свободолюбии и суровости все сибиряки в массе своей были очень религиозными людьми. Протопоп Андреев, посещая в 1778 году Березовский и Сургутский уезды, записал в своем дневнике: «Здешнее общество православное, раскола не знающее». И это не удивительно: выжить в те годы в суровых условиях Севера без твердой веры в божью помощь было просто невозможно. Православие являлось важнейшим условием жизнеспособности немногочисленных северных русских общин. При этом следует отметить, что не все первые попытки обращения коренных северян в православную веру были успешными. Миссионерам с первых дней своего пребывания в стойбищах и на рыбацких станах пришлось столкнуться не только с фанатичной приверженностью язычеству* одной части местного населения и полной безучастностью к вере вообще другой, но и вступить в настоящую борьбу за выживание в условиях сурового полярного климата.
А первое знакомство коренных жителей, проживающих в Надым-Тазовском междуречье, с православной культурой связано с русским городом Мангазеей.
2. Мангазея
Мангазея - один из самых таинственных и легендарных городов севера Сибири. С одной стороны, его судьба известна достаточно хорошо, с другой - с именем Мангазеи связывают великие тайны, разгадка которых до сегодняшнего дня привлекает внимание многих ученых и исследователей.
* Язычество - совокупность народных представлений о сверхъестественных силах, управляющих миром и людьми. В центре традиционных религий арктических народов стоит представление о Вселенной, состоящей из нескольких сфер, населенных духами. Сфер, как правило, три: Верхний, Средний и Нижний миры. Связь между ними осуществляет шаман. Он владеет искусством воздействия на духов, благодаря чему может влиять и на души людей. Такая система мировоззрения называется шаманизмом.
Это был первый русский город за Полярным кругом и в Восточной Сибири. Мангазея была основана в 1601 году на правом высоком берегу реки Таз, в 300 километрах от Тазовской губы Карского моря. По одной из версий название этому городу дало самоназвание одного из родов предков современных энцев, проживавших по среднему течению Таза в XVI веке и имевших самоназвание monkansi. Свою местность они называли "Monkansi ja", что, собственно, и означает «земля монканси». Возможно, отсюда и пошло русское слово "Мангазея". Но есть и другая версия: «магазеями» или «мангазеями» в старину на Руси называли большие амбары, общественные продовольственные склады. И эта версия имеет право на существование, ведь доподлинно известно, что еще до образования города Мангазеи здесь стояли такие амбары, возведенные русскими поморами*, ходившими сюда из Двины, Мезени и Печеры.
А началась история города с того, что в 1600 году царь Борис Федорович Годунов направил на завоевание мангазейской земли стрелецкое войско во главе с князем Мироном Шаховским и дьяком Данилой Хрипуновым. По тем временам богатства там были немыслимые: мягкая рухлядь - пушнина, соболь в те времена ценился наряду с золотом. Отряд состоял из ста пятидесяти тобольских казаков. Но воевать стрельцам не пришлось - местное население не противилось первооткрывателям. Воевода стрельцов Мирон Шаховской заприметил на берегу реки Таз, в месте впадения реки Осетровки (Мангазейки) в реку Таз, брошенное поселение поморов и решил основать здесь острог. Было это уже весной 1601 года. Население Мангазеи быстро росло. Способствовало этому и то, что место оказалось очень удобным для торговли пушниной. В 1608 году царь Василий Шуйский объявил Мангазею городом. К этому времени здесь уже имелись крепость-кремль с крепостной стеной, посад, три церкви, гостиный двор, государевы житницы. Все постройки стояли на вечной мерзлоте, их фундаменты укреплялись на слое замороженной строительной щепы. Под фундамент подкладывались листы бересты, тогда грунтовая вода не проходила в подвалы зданий и не разрушала замороженного слоя. В городе было около 100 жилых домов (7 улиц), население его составляло более чем 1500 человек. Пять башен венчали крепостные стены кремля: одна проезжая - Спасская башня, остальные четыре глухие - Успенская, Зубцовская, Ратиловская и Давыдовская. С любой башни открывался вид на окрестности и на окружавшие город речки - Ратиловку и Осетровку (Мангазейку). Взять такой мощный кремль было практически невозможно. Мангазея в те времена считалась красивейшим городом русского Севера. В сказаниях о ней говорится, что купола её церквей были покрыты червлёным золотом, и звали город златокипящим. В центре крепости-кремля стояла пятиглавая соборная церковь Троицы. На посаде в торгово-ремесленной части города, которая располагалась вне стен кремля, среди приземистых домов выделялись золоченые купола двух других церквей, освященных в честь Успения Богородицы и поморских чудотворцев Михаила Малеина и Макария Желтоводского**. В трапезной церкви Успения Богородицы хранилась общинная казна. Эти деньги шли на нужды церквей, а также на снаряжение экспедиций служивых людей в ясачные зимовья, на ремонт съезжей избы и на «кормление воевод».
* Поморы – русское население современной Архангельской области, потомки новгородцев. В поисках богатых промыслов уже в XIV – XV веках ими был освоен «морской ход» в устье Оби и в Мангазею.
** Макарий Желтоводский и Унженский. Преподобный (1349-25.07.1444), родом из Нижнего Новгорода. В двенадцать лет тайно оставил дом родителей и принял монашеский постриг в Вознесенском Печерском монастыре. Основатель обители во имя Святой Троицы, называемой Желтоводской (Троицкий Макарьев Желтоводский монастырь в Нижегородских землях). После разорения обители в 1439 году казанскими татарами прп. Макарий с братией и многими жителями той местности переселился в окрестности города Галич в Костромских землях. Переселившись на р. Унжу, прп. Макарий основал Унженскую обитель (Унженский Макарьев Троицкий монастырь), в которой и скончался в глубокой старости. Память прп. Макария отмечается 25 июля/7 августа.
Михаил Малеин. Преподобный (ск. 962 году). Игумен Кименской обители на Афоне. Память отмечается 12/25 июля.
Золотые купола всех церквей было видно с большого расстояния, и каждый подъезжающий к городу после многомесячного пути уже издали мог любоваться красотой мангазейских храмов. Это был настоящий праздник для души православного человека. Из-за нехватки строительных материалов в период массовой застройки города, очень часто использовались доски от разобранных лодок – кочей*, но, тем не менее, все современники отмечают не только размеры, но и архитектуру кремля и церквей **. В те годы в Мангазее не было специальной православной миссии для инородцев – так называли группу священнослужителей, основной целью которых было проповедование православия в среде коренных северян. Да её, наверно, и не могло быть, ведь Сибирская епархия была учреждена на 20 лет позднее закладки Мангазеи ***. Но все исследователи отмечают, что первые попытки приобщения к православной культуре коренного населения, проживающего на реках Пур, Таз и Вах, состоялись именно в Мангазее. Любопытство и внимание ко всему новому влекло коренных жителей в город не только по торговым делам и для уплаты ясака, но и для простого человеческого общения. Ведь многие промысловики годами жили среди коренного населения, а значит, заводились знакомства, создавались смешанные семьи, и для освящения этих браков в церкви коренные северянки принимали православие. Крещение ненцев, ханты и селькупов было началом включения их в общий поток цивилизации, принятием ими общечеловеческих ценностей. Правда, большинство современников того времени в своих записях повествуют, что в основном всё исполнение православных треб инородцев сводилось к пожертвованию небольшой суммы денег или шкурки соболя для нужд церкви. Да и само мировоззрение коренных северян даже после крещения еще долго оставалось смесью христианства и язычества, с явным преобладанием последнего. Интересен тот факт, что по настоянию священнослужителей мангазейских храмов инородцы перед посещением церквей одевались в праздничные одежды и отгоняли от себя сопровождавших их всюду собак.
Промышленники проникали в Мангазею тремя путями. Мангазейский морской ход шел вдоль побережья Северного Ледовитого океана к западному побережью полуострова Ямал, затем вверх по рекам Муртыяха (Мордыяха) и Сеяха (Мутная) до водораздельных озер Нейто, далее полтора километра волоком в озеро Ямбуто и в низ по реке Сеяхе (Зеленая) в Обскую и Тазовскую губы и на реку Таз. При ранней весне и благоприятных ледовых условиях, поморы пользовались и прямой морской дорогой, огибая с севера полуостров Ямал. Второй путь был по суше через Березовский и Обдорский городки и далее водой через Обскую и Тазовскую губы. Был и третий путь, многие исследователи называют его речным или Казымо-Надым-Пуровским, по нему в Мангазею шли в основном казаки и торговые люди из коми-зырян. Проходил он от Березовского городка вверх по реке Казым, далее по короткому волоку на реку Надым, потом по его правому притоку Танлава и снова по короткому волоку на левый приток реки Пур – Большой Ямсовей. В связи с тем, что на реках Надым и Пур весенний ледоход проходит почти на месяц раньше, чем ото льда освобождаются Обская и Тазовская губы то данный путь хоть и проходил по двум волокам, но позволял уже поздней весной добраться до Мангазеи или выехать из неё. С данным путем связано появление в начале XVI века Надымского городка в среднем течении реки Надым и Пантуева городка на реке Пур.
* Коч – уникальное русское полярное судно, созданное поморами, жившими на берегу Белого моря. Особенности конструкции этого судна делали его максимально приспособленным к плаваниям в ледовой обстановке. Русский коч один из символов освоения Северного морского пути.
** Во многих в источниках указывается, что в Мангазее, в период её рассвета, было около 500 домов. На самом же деле в первом русском городе за Полярным кругом было не более 60 – 100 домов. Но почти все они были большие и многокомнатные, как бараки и в каждой из комнат этих домов жило до десяти человек. Из-за плотной застройки пожары несколько раз почти полностью уничтожали весь город. Подтверждением сказанному служат и раскопки, проведенные на месте древнего городища.
*** Сибирская епархия с размещением архиерейской кафедры в г. Тобольске была учреждена в 1620 году.
История Пантуева городка - это затерявшаяся во времени первая страница истории освоения водораздела реки Пур казаками и торговыми людьми из коми-зырян. Сколько он просуществовал, каково было его основное предназначение об этом достаточно много легенд, большинство из которых скорее похоже на сказку и очень мало подлинных свидетельств. Возможно, это объясняется тем, что в нижнем течении Оби в начале XVII века существовал городок с одноименным названием и этот факт вносит определенную путаницу в историю существования Пантуева городка на Пуру. Огромная территория водораздела реки Пур с его разветвленными истоками, безусловно, привлекала охотников промысловиков, и Пантуев городок на реке Пур, используя свое исключительно выгодное географическое положение, мог существовать и как транзитный городок - спутник Мангазеи и как ясачное зимовье. Высказывая предположение о его месте расположения большинство исследователей, называют нижнее течение реки Пур - между ныне существующими селом Самбург и поселком Уренгой. Но сколько лет просуществовал данный городок и по какой причине был оставлен его жителями, об этом нам еще только предстоит узнать.
В первой трети XVII века Мангазея была действительно "златокипящей", если под золотом понимать драгоценные шкурки соболей, лисиц и бобров. Каждый год ранней осенью десятки частных кочей бросали якорь у Мангазеи, и шумный промысловый люд (около 1,5 тыс. человек) оставался зимовать в городе. Весной расходились по промыслам, которые все дальше и дальше отодвигались на восток. Большинство промышленников уже не оставались в тазовских районах, а на мелких судах волоком переходили на реку Турухан, где с 1607 года вырастал соперник Мангазеи - Туруханское зимовье. Отсюда пути сибирских «зверобоев» лежали на правые притоки Енисея - Нижнюю и Подкаменную Тунгуски. Для более активного сбора ясака вокруг Мангазеи в скором времени выросла целая сеть административных пунктов – ясачных зимовий. Их ставили в центре компактного проживания коренных жителей: ненцев, энцев, селькупов и эвенков. Среди этих небольших городков-крепостей историки выделяют три наиболее значимых: Верхне-Тазовское (в районе села Киккиакки, заложено в 1627 году), Худосейское (в районе реки Худосей, его еще называли Туруханским, заложено в 1607 году), Леденкин шар (между Мангазеей и устьем реки Таз, в устье реки Русская *, заложено в 1620 году).
Следует отметить, что на стремительное продвижение русских купцов и промышленников на восток вдоль северного побережья практически не повлияли смута и государственная неустроенность России, возникшие после смерти царя Ивана Васильевича Грозного в 1584 году и продлившиеся практически до пришествия на престол Михаила Федоровича Романова в 1613 году. Несметные богатства Сибири, отдаленность от властей, отсутствие крепостной зависимости с каждым годом привлекали на новые земли все больше переселенцев из центральных частей России.
Но вся жизнь Мангазеи уложилась в сроки человеческой жизни, и судьба ее была такой же скорой на взлеты и падения. В 1619 году московское правительство официально запретило Мангазейский морской ход из Приморья в Обскую губу через Ямал, аргументируя свое решение тем, что иностранцы тайно приплывают по северным морям и рекам в Мангазею и скупают там беспошлинно главный торговый продукт страны - пушнину.
* Название реки Русская (Луцеяха) одно из немногих топонимов связанных с распространением православия в Надым-Пур-Тазовском междуречье и сохранившихся до наших дней. К примеру, село Церковенское, что стояло в сорока километров выше по течению реки Таз от п. Красноселькуп (ранее он назывался Тундровой яр) перестало существовать в 50 годы прошлого века. По понятным причинам топонимов обозначающих святые места и святилища коренных жителей Ямала несравненно больше. Например: озер с название Нум-то (святое озеро) на Обском Севере множество.
Дорога в Сибирь была определена сухопутная - через город Березов (основан в 1593 году) и Обдорск (основан в 1595 году). Но Мангазея еще какое-то время сохраняла свое экономическое положение в крае. В 1640 – 1660 годы на всём севере - от Гренландии до Чукотки - изменились климатические условия, стало значительно холоднее. Это, а также то, что охота на пушного зверя велась мангазейцами варварски, стало причиной того, что через несколько десятков лет соболь ушел в восточную тайгу. А это уже была катастрофа.
Немалые разрушения принесла городу и «мангазейская смута» 1629-1631 годов, спровоцированная ссорой двух воевод – А.Ф. Палицына и Г.И. Кокорева. В начале XVII века в каждый сибирский город назначались по два воеводы с одинаковыми полномочиями. В случае враждебных отношений между ними такая практика значительно дезорганизовывала все местное управление. Забросив дела управления, они вербовали себе сторонников и ловили случай побольней уколоть соперника. Город разделился на две партии, и зимой 1630 года дело дошло до вооруженных столкновений. Г.И. Кокорев укрылся за городскими стенами и обстреливал сторонников А.Ф. Палицына, за которым была посадская часть. Последние, в свою очередь, периодически штурмовали городские укрепления. Поскольку на стороне Палицына оказалась большая часть промышленников, то Г.И. Кокорев из зловредности приказал, при начале ледохода на реке Таз, обстреливать кочи. Спасти удалось лишь пять судов, остальные пришлось бросить, и их раздавило льдом. Всего с обеих сторон было убито 12 человек, не считая получивших ранения. Такого бурного «воеводства» не видел, пожалуй, в то время ни один город России. Активным участником ссоры двух воевод был и будущий землепроходец Восточной Сибири - Ерофей Хабаров. Он выступал на стороне воеводы А.Ф. Палицина и, отправляясь весной 1630 года в Москву, доставил письмо от имени торговых и промышленных людей на имя царя Михаила Романова с просьбой уладить конфликт. В 1642 году в Мангазее был сильный пожар. Вновь отстроить прежний город у мангазейцев уже не было ни сил, ни средств. Почти сразу же после пожара близ местной церкви Святой Троицы вышел сам собой из земли гроб. Пытались его убрать, но ничего не получилось - он не сдвигался с места и не поддавался топору. Архиепископ Сибирский и Тобольский Симеон направил в Мангазею для следствия попа Ивана Семенова. Гроб вскрыли. Там оказались останки 15-16 - летнего юноши Василия Федорова.* Так состоялось одно из важнейших событий не только в жизни Мангазеи, но всей Сибири – произошло обретение мощей первого сибирского святого Василия Мангазейского.
3. Повествование о святом мученике Василии Мангазейском
(память: 23 марта, 10 мая, 23 мая (Собор Ростово-Ярославских святых), 6 июня (местночтимый), 10 июня (Собор Сибирских святых) по старому стилю)
Первый прославленный на Сибирской земле святой Василий Мангазейский принял мученическую кончину 23 марта 1602 года и с середины XVII столетия благоговейно почитается за множество чудесных проявлений своей святости - в помощи недужным, скорбящим и бедствующим, прибегающим к его ходатайству перед Богом. О начале жизненного пути Василия известно немногое. Родился он в городе Ярославле примерно в 1583 году в семье небогатого торговца. Его отца звали Федор, был он человеком очень благочестивым и своего сына воспитал в том же духе. Ещё в раннем возрасте отец отдал сына в услужение богатому ярославскому купцу, имя которого не сохранилось в истории.
Отправляясь по торговым делам на далекий север, купец взял с собой и Василия. Известно, что в Мангазею он прибыл в начале XVII века в составе второго похода служивых людей.
* В некоторых источниках дается другая фамилия Василия – Отрыганьев. Возможно, из-за неблагозвучия она впоследствии была заменена на фамилию Федоров, образованную от имени его отца.
Этой экспедицией руководили князь Василий Мосальский и боярин Савлук Пушкин. По прибытии в Мангазею молодой человек, отличавшийся от других приказчиков расторопностью и честностью, стал работать в одной из торговых лавок купца.
Кротость и смирение украшали отрока, а сердце его было исполнено искренней веры в Бога и нелицемерного благочестия, он не пропускал ни одной богослужебной службы. Любовь к молитве заставляла его во время совершения службы оставлять житейские дела и молиться в храме. Как свидетельствует церковное предание, однажды во время празднования Пасхи, когда Василий молился на заутреней службе, воры разграбили лавку его хозяина. И, несмотря на то, что хозяин несколько раз звал Василия, он остался в храме до конца богослужения. Купец, видя, что приказчик не явился к нему по первому зову, заподозрил его в соучастии с ворами, обокравшими его. Скорый на расправу, он обвинил в краже Василия и представил его для разбирательства воеводе Савлуку Пушкину.
В съезжей избе молодого человека подвергли пыткам и истязаниям, требуя сознаться в воровстве, но несчастному юноше не в чем было признаваться, и чтобы добиться скорого признания, его вздернули на дыбу, заломив связанные руки назад и пригнув голову к спине, но мучимый молчал. В ожесточении купец ударил Василия в висок тяжелой связкой амбарных ключей. Страдалец сразу сник и смолк. Для предотвращения молвы и боясь наказания, тело несчастного положили в наскоро сколоченный гроб и зарыли без христианского погребения, близ съезжей избы, где совершалось истязание. Для пущей сохранности поверх места захоронения положили настил из досок, по которому шла дорога в съезжую избу. Но, спустя десятилетия над этим местом стали совершаться знамения. В 1642 году наступило необычно теплое для северных широт лето. Грандиозный пожар уничтожил почти весь город. Это был не первый, но самый разрушительный пожар в Мангазее, после которого, стены и башни города уже заново не отстраивались. Лишь вновь была сооружена из кедрового леса шатровая Троицкая церковь. От долгой летней жары и последствий продолжительного пожара вечная мерзлота, на которой стоял город, начала таять, почва пришла в движение. И однажды утром жители Мангазеи увидели необычное зрелище – гроб, переломив вымостку из досок под которыми он был закопан, вышел на поверхность. Первым обнаружил гроб святого житель Мангазеи Степан Ширяев, и поначалу жители города не знали, кто почивает в явившейся гробнице. Но, для её сохранения от зверей, сразу же был сделан земляной вал и ограждение.
Сохранившиеся архивные документы свидетельствуют о том, что уже в первые годы после явления гробницы, все обращавшиеся к божьему угоднику получали благодатную помощь и исцеления. Матери молились ему о здоровье своих детей, путники - об избавлении от неминуемой гибели, от потопа. И получали просимое. Охотники обещали ему соболей в случае удачной охоты. Но чаще всего обращались к нему люди, страдавшие различными болезнями. Ожидавшие от святого благодатной помощи, также как и получившие эту помощь, шли по обету к мощам мученика и там служили панихиды, молебствовали и приносили посильные дары. В 1652 году стрелец Тимофей Сеченов устроил над местом погребения блаженного Василия часовню.
В начале 1653 года мангазейскому охотнику Григорию Каротаеву через видение открылось и имя чудотворца. Однако, опасаясь, что ему как человеку бедному не поверят, Каротаев сразу не решился рассказать о своем видении. Свое имя праведный Василий открывал и другим благочестивым людям, например, приехавшему из Москвы дворовому человеку Иоанну. И все это только усиливало веру в покровительство и заступничество мученика над мангазейцами перед Богом.
В августе 1659 г. по благословению Тобольского архиепископа Симеона в Мангазею для производства досмотра мощей прибыл диакон Богоявленской церкви города Тобольска Иван Семенов. Вместе с ним свидетельствование производили мангазейский священник Димитрий, воевода С.В. Ларионов и священник Крестовой церкви воеводы Лука Григорьев. Приготовившись к досмотру недельным постом, в назначенный день они произвели освидетельствование мощей праведного Василия, и с тех пор почитание его как истинного угодника Божия распространилось по всей Сибири. Так по воле Божьей он стал первым местночтимым сибирским святым.
С глубоким почитанием к святому Василию относились жители всего западносибирского Севера. На месте старой Мангазеи в часовне, где до 1670 года почивали мощи святого, во всякое время года можно было видеть звериные шкуры. «Это приношение бродящих вблизи юраков Тазовской орды и других инородцев, случайно заходящих в эту глушь, - писал путешественник Н. Костров. - Они свято чтут память Василия и, отправляясь на лов зверей или после удачной охоты, всегда приходят к часовне и оставляют в ней какую-нибудь шкуру. Русские жители ближайшего селения Тазовского считают святотатством взять оттуда что-нибудь. В часовне находятся несколько образов».
Обретение мощей святого Василия Мангазейского совпало с упадком экономического значения Мангазеи. Охотники–промысловики и купцы все дальше уходили на восток. Центр освоения северо-восточной Сибири переместился в город Туруханск. В первые годы этот городок называли Новая Мангазея. Расцвет Мангазеи был связан с использованием для торговли арктического мореплавания. Но в 1619 г. морской путь в Мангазею был закрыт, якобы для предотвращения проникновения в Сибирь иностранцев. С резким уменьшением объема торговли и после опустошительных пожаров город пришел в запустение. В 1670 году строитель Троицкого Туруханского монастыря иеромонах Тихон после бывшего ему видения совершил перенесение мощей святого Василия из Мангазеи в свою обитель*. С крестным ходом старец Тихон перенес мощи чудотворца из часовни в соборную церковь Мангазеи, где совершил молебен, а оттуда - в Троицкий монастырь. С тех пор история Туруханского монастыря неразрывно связана с именем Мангазейского чудотворца. Через два года после перенесения мощей святого Василия Мангазею покинули последние жители, и город прекратил свое существование. По историческим документам этот заполярный сибирский город остался известен как «златокипящая Мангазея», как «украсно украшенная» и «благословенная царская вотчина». Знаменитый исследователь Мангазеи профессор М.И. Белов напишет в своей книге: «В народной памяти и легендах Мангазея едва ли уступает сказочному граду Китежу, а по своему влиянию на судьбу освоения Сибири, на географическое её открытие и на развитие арктического мореплавания несравнимо ни с одним другим сибирским городом XVII века».
По мнению большинства исследователей жития Василия Мангазейского автором первой иконы с изображением святого Василия был, иконописец Тобольского архиерейского дома Лукъян Филиппов, написавший ее в 1687 году по обету, в благодарность за спасение во время метели, "расспросив в бытность в Туруханске о наружности чтимого там страдальца".
* Во многих исторических документах указывается, что в Туруханск (Новую Мангазею) была перенесена только часть святых мощей (таз и череп). Возможно, остальные части мощей остались при часовне Василия Мангазейского на Тазу. И если это так, то это место достойно особого поклонения. Как, к примеру, «Ганина яма» - место захоронения царской семьи после её расстрела в г. Екатеринбурге.
На святых иконах праведный Василий обычно изображается таким, каким его видели благочестивые почитатели его святой памяти: «Лицем млада, мала возрастом», «образом священнолепна, очи имуща светлы, взирающе прелюбезне, власы же главы его русы». На некоторых иконах святого Василия изображается Троицкий Туруханский монастырь, а над ним на горе молящийся Василий - в одной рубашке и без обуви. В более ранних источниках встречается описание иконы, на которой представлено истязание его при купце и воеводе. К, сожалению, в настоящее время иконы Мангазейского праведника являются большой редкостью. Известны изображения Василия Мангазейского во Владимирском соборе Киева, в храмах Новгорода и Москвы.
В 1703 году митрополит Сибирский и Тобольский Филофей (Лещинский), недавно вступивший на епископскую кафедру, на себе испытал чудесное действие молитв новоявленного страстотерпца и решил перенести мощи Василия Мангазейского из Туруханска в Тобольск. В Петербург было направлено письмо с просьбой о высочайшем на то разрешении, но Петр I наложил на это прошение запрет. Из столицы пришел ответ: «Святых мощей из Туруханского монастыря не переносить». Но недолго суждено было мощам лежать в покое. Преемник Филофея, митрополит Антоний (Стаховский), распорядился честные останки Василия сокрыть в земле, где они пролежали более шестидесяти лет. Над местом захоронения была возведена часовня.
И лишь Божьим милосердием к почитателям памяти святого Василия гроб с его останками через сто сорок лет снова был явлен миру теперь уже в Новой Мангазее. Новая могила мученика и часовня над ней располагались на холме у обрыва, и в 1788 году земля с обрыва стала осыпаться и перед очами православного люда предстал гроб Мангазейского чудотворца. Игумен Троицкого монастыря Михаил перенес гроб во вновь отстроенную каменную церковь в честь Благовещения Пресвятой Богородицы.
В конце XVIII века снова возникли препятствия к почитанию святого. Преодолеть их смогла лишь сила любви к праведному Василию. Божьим попущением в конце 1802 года Туруханск поразила страшная эпидемия горячки. Причину Божьего гнева туруханцы увидели в том, что мощи святого Василия были заново сокрыты, службы в его честь прекращены, а иконы мученика вынесены из храма. И возроптал народ. Волнение приобрело такой размах, что потребовалось вмешательство томского губернатора. Весть о событиях в Сибири докатилась и до столицы, до Святейшего Синода, и решено было «оставить почитание в прежнем виде».
Возможно, не всем известно, но и «отец всех народов» бывший семинарист Иосиф Джугашвили непосредственно соприкасался с историей православия в Сибири. Как известно, с 1914 по 1916 годы он отбывал одну из своих ссылок в Туруханском районе в селе Курейка, стоящем на берегу реки Енисей, в непосредственной близости от Туруханского монастыря, где в то время хранились святые мощи Василия Мангазейского. И он сам был свидетелем того, насколько было велико почитание этого первого сибирского святого среди всех жителей Туруханского края. Но о том, что думал об этом будущий генералиссимус и думал ли он об этом вообще - мы наверно уже никогда не узнаем.
Мощи святого Василия до начала XX века почивали под спудом в Троицком Туруханском монастыре. К сожалению, железная пята революции прошлась весьма жестоко, невзирая на удаленность от центра, по Туруханскому краю, в первую очередь, разрушив в нем храм и монастырь. Во время революции мощи из монастыря вместе со многими его реликвиями и раритетами бесследно исчезли, а об их нахождении ходили самые противоречивые слухи. Местные жители считали, что во время революции раку с мощами привязали к хвосту лошади и, погоняя ее, разметали их по дорогам. Другие утверждали, что видели их в милицейском управлении. Было также известие, которое восходило к святителю Войно-Ясенецкому*, отбывавшему здесь ссылку в 1920-х годах. Святитель-врач утверждал, что видел раку с мощами, стоявшую на санках эвенка возле храма, но куда они потом делись, ему было сие неведомо. Однако многие местные жители верили, что по научению Божьему этот самый эвенк спрятал мощи где-то в лесу, и с тех пор о судьбе мощей более ничего неизвестно. Однако во славу Божью в 1997 году останки вновь были обретены в монастыре. При раскопках (восстановлении) в храме нашли часть утвари и порубленную раку, церковное облачение и, наконец, были найдены святые мощи, перемешанные с землей. В природе в это время стали происходить дивные явления. В небе над Енисеем возникло три радуги с необычайно ярким сиянием; облачное до этого небо очень быстро очистилось, и на востоке появилось удивительное, невиданное до сих пор, зарево. Так мощи святого Василия Мангазейского по воле Божьей были обретены вновь, теперь уже в третий раз. С соблюдением всех канонов православной церкви они были поставлены в раке под сенями в главном храме и к ним начали приходить паломники.
Судя по письмам паломников, от мощей происходит множество чудотворений. Церковное предание, исторические хроники и официальные акты хранят память о Мангазейском чудотворце и его заступничестве с начала XVII века и до наших дней. Но самым ярким подтверждением непрекращающейся любви к нему является живая память о нем в народе. Особенно благоговейно почитают его православные Сибири. На месте первой могилы святого Василия в Мангазее, где некогда стояла часовня над возникшим из земли гробом, в прежние времена можно было видеть звериные шкуры, принесенные благодарными охотниками. Коренные народности Енисейского и Обского Севера и сейчас почитают святого Василия Мангазейского как великого угодника Божьего и обращаются к нему с молитвой.
Многие знаменательные события, произошедшие в истории Обского Севера, растворились в приезжем многолюдстве, как растворяется молодое монастырское вино в чистой родниковой воде – полностью и без осадка. Но Божьим промыслом название «мангазея» не затерялось в истории. В конце 80-х годов XХ века, для проведения геологоразведочных работ в восточной части Ямало-Ненецкого автономного округа была организована Мангазейская нефтегазоразведочная экспедиция. Её организатором и руководителем стал потомственный сибирский казак А.И. Острягин. В сентябре 2004 года архиепископ Тобольский и Тюменский Димитрий (Капалин) посетил районный центр Красноселькупского района поселок Красноселькуп (ранее он назывался Тундровой Яр), где им в честь святого Василия Мангазейского был освящен православный храм. На месте древней Мангазеи планируется построить часовню в честь первого сибирского святого.
В июле 1672 году, когда последнее русское население вслед за мощами святого Василия покинуло когда-то «золотокипящую» со «златогорящими» куполами церквей Мангазею в бассейне реки Таз практически не осталось постоянных городков, соответственно уменьшилась и христианизация коренного населения Надым–Тазовского междуречья. Конечно, путь, проложенный в начале XVII века в северную часть Восточной Сибири, не прекратил совсем своего существования.
* Архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий) известный хирург 50-60 годов прошлого века, лауреат Сталинской премии. Прошел сталинские лагеря и Великую Отечественную войну.
Енисейский волок, соединяющий Обский Север через реку Таз с Енисейским краем, продолжал существовать еще долгие годы и даже технически совершенствовался.* На реку Пур и её притоки регулярно наведывались сборщики ясака. Но это были краткосрочные посещения этих земель торговыми и служивыми людьми, постоянных городков с церквями и часовнями они не строили и активным вовлечением коренного населения в православие не занимались. Но при этом все эти долгие годы среди бескрайней тайги и болот, как маленький огонек неугасимой свечи, сохранялась и освещала все вокруг часовня Василия Мангазейского, построенная на месте обретения мощей святого угодника. Это было хоть маленькое, но представительство православия в далеком необжитом краю, одно на сотни километров вокруг.
Охотники–промысловики, коренные жители и просто путешественники проезжая мимо древней Мангазеи** обязательно посещали часовню Василия Мангазейского для того, чтобы обратиться к нему за помощью или просто поклониться и поблагодарить за покровительство. Ненцы, энцы, эвенки, кеты и селькупы в знак благодарности за помощь оставляли в часовне шкурки добытых зверей. Последнее упоминание о существовании часовни первого сибирского святого относится уже к началу XX века. В 1914 году на месте Мангазеи с археологическими раскопками побывал омский краевед И.Н. Шухов. Он составил описание развалин города и попытался произвести раскопки. Но сделать это помешала вечная мерзлота. В своем отчете, изданном в 1915 году, он опубликовал фотографии часовни и иконы Василия Мангазейского находящейся внутри. Первая советская археологическая экспедиция побывала на месте славного города в 1927 году. Наиболее полно остатки Мангазеи были обследованы в 1946 году экспедицией В.Н. Чернецова и В.И. Мошинской. Они произвели рекогносцировочные исследования – составили план памятника, собрали первую коллекцию находок. Затем в 1968–1972 гг. на месте древней Мангазеи проводились большие археологические работы под руководством профессора М.И. Белова, во время которых, в частности, были найдены остатки часовни, где до 1670 года находились мощи святого Василия.