Н. В. Гоголь и русская интеллигенция 1830-1850-х годов (общественно-политический и нравственный аспект взаимоотношений)
| Вид материала | Документы |
- О власти. Анархизм. Русское отношение к власти. Русская вольница. Раскол. Сектантство., 1179.48kb.
- Интеллигенция как культурный феномен России, 47.36kb.
- Общественно-политическая обстановка 20-30-х годов ХХ века Литературная жизнь страны, 22.76kb.
- Алексей Кондратьевич Саврасов (1830-1897) был одним из основоположников русской пейзажной, 217.04kb.
- Е. Г. Трубецкова русская литература ХХ века: синергетический аспект учебно-методическое, 270.12kb.
- Человек и природа гор в художественной литературе северного кавказа. Эволюция взглядов, 351.19kb.
- Обеспечение национальной безопасности Российской Федерации: политический аспект (по, 505.71kb.
- Николай Васильевич Гоголь, это его такие волнующие строки. Невероятный Гоголь, Веселый, 91.12kb.
- 1. Эпикур и эпикуреизм, 40.61kb.
- Мосты: литературно-художественный и общественно-политический альманах. 1963. № 10., 609.7kb.
Объект исследования и его терминологическое обоснование.
Отечественную интеллигенцию 1830-1850-х гг. диссертант определяет как формирующийся слой представителей дворянской культуры, чья общественно-политическая деятельность прямо или опосредованно была связана со сферой словесного творчества, занимавших автономную нравственно-мировоззренческую позицию в системе власти и иерархических отношений.
Объект диссертационного сочинения – русская интеллигенция. Эпитет «русская» используется в том смысле, в каком он обычно применялся в исследуемый период, когда это определение не имело узкого этнического или конфессионального значения.
В условиях актуализации проблемы «Россия – Запад» интеллигенты воспринимали себя «русскими по духу». «Русская» доминанта была средством стилистической ограды от Запада, который воспринимался как средоточие иной духовной сути. Замыкание вокруг «русскости» отражало идеологический комплекс интеллигенции, обеспечивало осмысленным наполнением ее деятельность: интеллигенты ощущали себя духовными представителями русского народа, призванными за него проделать огромную мировоззренческую работу.
Предметом исследования являются общественные и нравственные идеалы мыслителей разных мировоззренческих ориентаций, разнородные психоментальные модели миропостроения, активная диффузия которых происходила в границах сферы словесного творчества. В силу специфики заявленной темы в поле зрения оказались взаимоотношения Н. В. Гоголя и представителей литературно-общественных объединений, сформировавшихся в 1830-1850-х годах, диалог взглядов, «прогнозов» будущего России, «программ» практического действия, теорий, то есть «речевое сопровождение» деятельности писателей, критиков, редакторов и издателей журналов, преподавателей, художников, актеров, – тех, кого можно назвать «идеологами» – то есть людьми, организующими общественное сознание.
Территориальные рамки исследования.
В сфере внимания находились не только интеллигенты двух столиц – Москвы и Петербурга. Территориальные рамки исследования раздвигаются за счет изучения ценностных мотиваций отечественной интеллигенции и во время пребывания Н. В. Гоголя за границей.
Биографами Н. В. Гоголя выделяется также «одесский период» в жизни художника слова (конец 1840-х – начало 1850-х годов), когда он встречался с представителями «провинциальной» интеллигенции, далеко не безразличными к поискам и спорам вокруг проблем исторического развития страны.
Мировоззрение писателя складывалось и в результате общения с видными религиозно-общественными деятелями, в том числе возглавлявшими различные епархиальные территориальные единицы. Личные высказывания епископа Кавказского и Черноморского Игнатия (в миру Д.B. Брянчанинова), архиепископа Харьковского Иннокентия (И. А. Борисова), магистра Московской духовной академии о. Феодора (А. М. Бухарева) – позволили сформулировать смыслообразующий вектор деятельности русской интеллигенции и ее сознания – долговременные интересы российской государственности и приоритеты духовно-нравственного развития Отечества.
Хронологические рамки исследования охватывают период второго тридцатилетия XIX века. Началу этого периода предшествовали события, связанные со вступлением на престол императора Николая Первого. После 1825 года наступил кратковременный, но глубокий интервал – в течение нескольких лет русская интеллигенция осмысливала новые условия для своего существования и инициативы правительства в области цензуры и образования. 1830 год стал рубежом, когда становится явственно различимым происходивший в сфере словесного творчества процесс идейного размежевания и освоения «образованным меньшинством» различных форм «камерного» неформального общения в салонах, кружках, журнальных объединениях, который был противоположной реакцией на огосударствление просвещения, подконтрольность печати, создание действенной политической полиции и политики подчинения общественного мнения уставным формам государственной идеологии.
На этот рубежный отрезок времени приходится начало творческой деятельности Н. В. Гоголя. В следующем десятилетии гоголевские произведения становятся уже наиболее читаемыми, то есть актуализированными общественным мнением. Амплитуда дискуссий сороковых годов о значении творчества Н. В. Гоголя была необычайно велика. Вопрос об истинном понимании гоголевского наследия возникал спорадически и в пятидесятые годы, и еще позднее.
Нижняя граница исследования – 1855-1859 годы – совпадает с концом «николаевского» царствования и с началом нового этапа жизнедеятельности отечественной интеллигенции. Он был связан с вызреванием и подготовкой реформ шестидесятых годов, когда представители «образованного меньшинства» вышли из пределов кружково-салонной изоляции, а их интеллектуальные усилия оказались востребованы властью.
Цель и задачи исследования. Целью данной работы является изучение основ самосознания русской интеллигенции и выявление той роли, которую сыграло в этом процессе наследие Н. В. Гоголя.
Основные задачи исследовательского поиска состояли в следующем:
1) проанализировать особенности общественной жизни России 1830–1850-х годов как факторы социально-культурного самоопределения отечественной интеллигенции;
2) охарактеризовать особенности политики правительственного консерватизма и выявить специфику поведенческой парадигмы и общественной деятельности российской интеллигенции второго тридцатилетия XIX века;
3) проследить, как шло формирование идейных черт консервативной, либеральной, радикальной интеллигенции и выявить место и роль в этом процессе творческого наследия Н. В. Гоголя;
4) изучить значение нравственной составляющей в формировании духовного облика российской интеллигенции;
5) показать, как повлияло христианское жизнеотношение Н. В. Гоголя на систему нравственных представлений ведущих представителей интеллигентской рефлексии 1830–1850-х годов.
Методологическая основа исследования.
Так как автор стремился отразить процесс развития интеллигенции феноменологически – выявить черты ее социального и культурного опыта, достижения и неиспользованные возможности – методологическим основанием диссертации стали исследовательские принципы феноменологии. Реконструкция жизненного мира ушедшей культуры осуществлялась с помощью метода герменевтического прочтения текстов.
Одновременная принадлежность русских интеллигентов к различным социальным общностям обусловила обращение к комплексному подходу, позволяющему отразить природу интеллигенции с помощью единства социального и духовно-нравственного критериев, а также раскрыть и показать ее отличительные признаки и характеристики.
Сложную и плотно насыщенную событиями историю XIX века и различные стороны выбранной для изучения проблемы невозможно осмыслить, если не пользоваться специальными историческими методами. К их числу относятся: проблемно-исторический, связанный с восстановлением исторических сюжетов во взаимосвязи и причинно-следственной обусловленности; сравнительно-исторический, основанный на сопоставлении различных исторических событий, явлений во времени и пространстве. Теоретический метод сравнительно-сопоставительного анализа научной литературы и источников с точки зрения выявления в них логических противоречий, реальный анализ совокупности фактов, событий, обстоятельств, биографий личностей, «вечных вопросов и проблем», актуальных для изучаемой эпохи, так или иначе взаимодействующих с внутренним миром авторов исследуемых текстов, также применялся диссертантом.
Степень изученности проблемы.
В историографии темы можно выделить следующие периоды:
- дореволюционный (1850-е – 1917 годы);
- советский (1917 – конец 80-х гг. ХХ века);
- постсоветский (с 1990-х годов до наших дней).
Благодаря кропотливой собирательской деятельности П. А. Кулиша и В. И. Шенрока1 был создан тот фундамент, на котором могли основываться исследователи, обратившиеся к личности Н. В. Гоголя.
В дореволюционной литературе вопрос о взаимоотношениях Н. В. Гоголя с общественными деятелями «николаевской» эпохи ставился, но выводы авторов оказались «рассыпанными» по многочисленным статьям2. Оценки роли гоголевского наследия в общественных событиях 1830-50-х гг. не отличались однозначностью и тяготели к крайностям. Одни исследователи ставили его как мыслителя, стоявшего «ниже передовых людей своего времени»3, другие, напротив, признавали его творчество «знаменательнейшим моментом в истории русского самосознания»4. Попытки целостного анализа мировоззрения Н. В. Гоголя предпринимались в 1902 и 1909 году (когда отмечалось 50-летие со дня смерти писателя и 100-летие со дня его рождения):
юбилейные памятные сборники вышли в Москве, Петербурге, Киеве и Тифлисе5. Однако их авторы не выделяли в качестве отдельного вопроса проблему постижения истории общественных движений XIX века через призму событий в сфере словесного творчества.
Начало ХХ века воспринималось как время подведения итогов и ретроспективного осмысления культурно-идеологических особенностей предыдущего столетия. При всех различиях конкретных оценок многие авторы акцентировали внимание на «литературоцентричности» культуры XIX века и общественной значимости литературы в России6. Литература была признана не только миром художественных образов, но и областью идей, а русские писатели провозглашались особой «культурной силой»7. Проблемы самопознания и общественно-куль-турной самоидентификации интеллигенции находили художественную интерпретацию и помещались в канву литературного повествования8.
В 1917 году после Октябрьской революции опыт изучения отечественной интеллигенции был подвергнут переосмыслению. В начале 1920-х годов продолжались дискуссии о том, что такое интеллигенция9, и, пожалуй, впервые был поставлен вопрос о необходимости изучения данного феномена в плане научного исследования10 (хотя попытки осмысления и определения самого понятия «интеллигенция» уже были. Публичную традицию «самопознания интеллигенции» проложили известные сборники: «Вехи» (1909), «В защиту интеллигенции» (1909), «Из глубины» (1918), «Смена всех» (1921).
В работах советских исследователей идейные искания мыслителя либо выносились за рамки научных изысканий, либо истолковывались тенденциозно, в духе зальцбруннского послания В. Г. Белинского – Н. В. Гоголю11. Хотя, безусловно, наметки новых подходов в направлении осознания места личности художника слова в общественно-политической и культурной жизни страны были. В 1922 году крупнейший историк литературы П. Н. Сакулин представил интерпретацию «Гоголя-философа», задачей которого было решение «социальной загадки»12. Разгадкой стали «Выбранные места из переписки с друзьями», отразившие религиозные и политические искания автора. К сожалению, гипотеза профессора П. Н. Сакулина осталась без внимания. Восторжествовал «государственный стандарт» великого русского сатирика, бичующего общественные недостатки.
На незаслуженно забытую и тенденциозно оцененную книгу Н. В. Гоголя «Выбранные места из переписки с друзьями» обратил внимание И. П. Золотусский. По его мнению, «Переписка» не была горьким и тяжелым заблуждением писателя, выражением его слабости как мыслителя и человека, а, наоборот, важной вехой на пути русского самосознания, произведением, объединившим образованные сообщества того времени13. Монография И. П. Золотусского вызвала полемическую дискуссию в печати. Стойким консерватизмом в отстаивании прежних академических стереотипов отличались публикации Г. М. Фридлендера, М Б. Храпченко, Г. П. Бердникова14. Поддержали мнение И. П. Золотусского Е. Н. Купреянова и И. Волгин15.
Всплеск научного интереса к проблеме интеллигенции наблюдается в 1960-1980-е годы. Ряд ученых сделали закономерный вывод о наличии «своей» интеллигенции в каждую историческую эпоху16. Появляются исследования, посвященные различным аспектам формирования и деятельности российской интеллигенции XVIII-XIX века17.
Происходят значительные изменения и в советском гоголеведении: идет разработка новых направлений в изучении наследия писателя. Итогом изучения исторических взглядов Н. В. Гоголя стала монография Л. В. Черепнина, публикации Ю. В. Манна, А. В. Самышкиной18.
На «излете» советского периода появился ряд работ, посвященных изучению особенностей восприятия личности и творчества Н. В. Гоголя его современниками19, но они носили локальный характер, целостная картина жизнедеятельности отечественной интеллигенции в них отсутствует.
В постсоветский период, начиная с рубежа 1980-х–1990-х годов происходит «реабилитация» религиозно-нравственных воззрений Н.В. Гоголя. Вопросы духовной эволюции мыслителя освещены в работах В.А. Воропаева, С.А. Гончарова, М.М. Дунаева, И.А. Виноградова20. Проблематика православного самопознания деятелей культуры XIX века отражена в трудах В. А. Котельникова, Б. Н. Тарасова, С. М. Усманова21.
Начиная с конца 80-х – начала 90-х годов двадцатого столетия стала возможной публикация трудов выдающихся русских ученых, вынужденных покинуть Россию после октября 1917 года: о. Василия Зеньковского, Г. В. Флоровского, К. В. Мочульского, Д. И. Чижевского, Н. А. Бердяева, В. В. Набокова22.
В работах мыслителей русского зарубежья отсутствует «налет советской идеологии», но зато представлена широкая историко-биографическая панорама взаимоотношений Н. В. Гоголя и его современников в ракурсе «нового» религиозного и нравственно-философ-ского подходов. Это позволило отечественной науке значительно продвинуться в расширении горизонта проблематики изучения наследия писателя и способствовало упрочению принципа многовекторности исследовательской работы. В русле современных тенденций в исторической науке: понимания перспективности взаимодействия истории, литературы и искусства, комплексного изучения культуры как общественного явления находятся работы Ю. М. Лотмана, В. В. Кожинова и А. М. Панченко23.
В зарубежной историографии необходимо выделить работы Н. Рязановского24 и Ц. Х. Виттекер25, посвященные крупнейшим историческим личностям России периода 1825-1855 годов: Николаю Первому и С. С. Уварову. Культурно-мировоззренческие аспекты общественного сознания в дореволюционной России рассмотрели немецкий историк-культуролог Л. Мюллер и польско-американский специалист в области русской философии и общественной мысли А. Валицкий26.
Американский историк и социолог Элис К. Виртшафтер и русист Р. Пайпс27 обозначают особенности исторического развития, повлиявшие на специфичный облик российской интеллигенции, уточняют типы структурных объединений, в которых концентрировались интеллектуальные силы «образованного меньшинства», очерчивают круг проблем, объединявших русских интеллигентов.
Рубеж 80-90-х годов ХХ века стал знáковым и для концептуального осмысления феноменов консерватизма и либерализма вообще, и дореформенной эпохи в частности. Смыслообразующие очертания консерватизма и либерализма как теоретической доктрины и политической практики обозначены в новейших монографиях и обобщающих исследованиях28. Феномен радикализма рассматривается либо как «ветвь» либерального направления общественной мысли29, либо в рамках прежнего подхода в качестве идеологии революционных организаций и кружков30.
В контексте «широкого подхода» к изучению культуры31, полидисциплинарного анализа общества32, поворота к культурно-антрополо-гическому измерению прошлого33 находится разработка истории интеллигенции на современном этапе. Проходят научные конференции: «Феномен российской интеллигенции: История и психология» (СПб., 2000), «Генезис, становление и деятельность интеллигенции: междисциплинарный подход» (Иванов. гос. ун-т, 2000), «Российская интеллигенция в условиях третьего тысячелетия: на пути к толерантности и диалогу» (Екатеринбург, 2001) и др. Разрабатывается новая теоретико-методологическая дисциплина – интеллигентоведение. В этом немалая заслуга принадлежит созданному в 1992 году Ивановскому Межвузовскому центру РФ «Политическая культура интеллигенции, ее место и роль в истории Отечества», действующего под руководством профессора В. С. Меметова34.
Важно отметить тех исследователей, которые посвятили свои диссертационные сочинения изучению интеллигенции как феномена культуры35. В отдельную группу выделяются труды, посвященные интеллигенции XIX века36. Но они не освещают в полной мере многие аспекты развития интеллигентского самосознания в заявленных диссертантом временных рамках, т. к. подчинены решению собственных целей и задач.
Анализ историографической картины показал, что комплексного и обобщающего исследования, в котором бы анализировались взаимоотношения Н. В. Гоголя, сложившиеся у него в 1830-50-е гг. с ведущими представителями российской интеллигенции, пока не создано. Определенный шаг в плане изучения этого исторического сюжета сделан Е. Е. Востриковой и Л. В. Щегловой37. Однако многие аспекты диалога художника слова с русскими интеллигентами XIX в. остались не изучены. Есть определенные перспективы для дальнейшего изучения темы. Существуют информационные лакуны и по теме ментального самопознания дореволюционной отечественной интеллигенции. В русле этого направления научных изысканий находится представленная к защите работа.
Источниковая база исследования.
1. Документы официального характера включают в себя нормативные акты, распоряжения и постановления государственных органов38, позволяют выявить общие тенденции правительства в области цензуры и образования. К этой же группе источников относятся программные заявления и циркулярные предложения С. С. Уварова, возглавлявшего с 1833 по 1849 гг. Министерство Народного Просвещения, а также Ежегодные отчеты Главы III Отделения А. Х. Бенкендорфа. Они помогают оценить состояние общественного мнения, его реакцию на действия правительства и косвенно отражают процессы эволюции интеллигентского сознания.
2. В ходе исследования привлекались архивные материалы из фондов Российского Государственного Исторического Архива – РГИА (Санкт-Петербург). В ф. 772 находятся правительственные указы и постановления, касающиеся мероприятий цензурного контроля над периодикой. Уточняют представления о деятельности Главного Управления Цензуры архивные документы из ф. 831 Российской Национальной Библиотеки – РНБ (Санкт-Петербург). Специфика темы предопределила особый исследовательский интерес к личным архивным фондам наиболее известных общественных деятелей, чьи интеллектуальные усилия и определили колорит эпохи39. Были использованы фонды Российского Государственного Архива Литературы и Искусства – РГАЛИ (Москва) и Отдела Рукописей Института Русской Литературы (Пушкинского дома) Российской Академии наук – ОР ИРЛИ (Санкт-Петербург). Особое значение, безусловно, имеют материалы ф. 74 (фонда Н. В. Гоголя), сосредоточенные в Научно-исследовательском Отделе Рукописей Российской Государственной Библиотеки – НИОР РГБ (Москва).
3. Произведения Н. В. Гоголя включают в себя несколько групп. Важным источником сведений об исторических взглядах Н. В. Гоголя служат материалы его университетских лекций40, а также так называемые «ученые статьи», помещенные в сборнике «Арабески»41. Для уяснения общественной позиции Н. В. Гоголя большой интерес представляет его публицистика. Кроме того, использовались черновые записи и заметки Н. В. Гоголя, в частности, тексты его записных книжек, отрывки, наброски, планы. Они уточняют представления о философско-исторических, социально-политических, религиозно-нравственных убеждениях мыслителя. Общественная тематика отражена и в художественных произведениях Н. В. Гоголя. Разумеется, произведения художественной литературы требуют особой осторожности в использовании их в качестве исторического источника в силу особого метафорического языка и изобразительных средств. Исторический угол зрения помогает установить диахроническое переструктурирование содержания художественных произведений, привязка их к конкретным событиям, в зависимости от задач исследования.
4. В работе использовались произведения современников Н В. Гоголя, которые возникали по «принципу приращения», т. е. создавались вследствие реакции неприятия или одобрения гоголевских творений. Анализ источников данной группы проводился с учетом параллельного сопоставления их тематики и осмысления проблематики авторского замысла.
5. Материалы периодических изданий. Автором был просмотрен также ряд републикаций из «Европейца», «Московского наблюдателя», «Журнала Министерства Народного Просвещения», «Библиотеки для чтения», «Современника», «Отечественных записок», «Москвитянина», «Московского городского листка» и других изданий, где концентрировалась наиболее политизированная часть интеллектуальных сил и размещала свои полемические статьи. Сопоставление тематических разделов и содержательной стороны публиковавшихся материалов позволили уточнить позиции идейно-политических течений, а также составить более полную картину о процессах эволюции общественного сознания и представлениях образованных людей того времени.
6 . Эпистолярное наследие. В силу специфики заявленной темы эпистолярное наследие Н. В. Гоголя и его современников занимает важное место в круге других источников. Изучение писем как источников велось с учетом их диалоговой основы и с использованием метода сведения содержания писем вокруг изучаемого вопроса.
7. Мемуары и дневники. Мемуарные источники, использованные в работе, разделены на следующие группы:
1) воспоминания, в которых отразились особенности эпохи42;
2) воспоминания, посвященные самому Н. В. Гоголю43;
3) воспоминания о других замечательных личностях того времени, в том числе и близкого к Н. В. Гоголю круга44.
Личные впечатления общественных деятелей 1830-50-х гг45. помогают лучше понять уровень развития интеллигентской мысли и «переливы» сознания наиболее ярких ее представителей.
8 . Источники справочно-биографического характера и энциклопедические издания. В целях получения более объективной информации о феноменах интеллигентского сознания автор сравнил содержание персоналий в солидном дореволюционном энциклопедическом словаре Ф. А. Брокгауза – И. А. Ефрона46, в «Русском биографическом словаре», издававшемся в конце XIX века47, с «силуэтами» образованных людей «николаевской» эпохи, портретную характеристику которым дали авторы современных компендиумов48.
Научная новизна исследования заключается в следующем: 1) по «крупицам» собран, систематизирован и проанализирован значительный объем исторической информации о феноменах сознания русской интеллигенции 1830-1850-х гг.; 2) немаловажной частью диссертации является исследование идейных исканий многих выдающихся мыслителей указанного периода. Автором уточняются сложившиеся в науке взгляды и мнения об их мировоззрении и общественно-политических ориентирах; 3) диссертант подчеркивает выявившиеся расхождения различных течений в среде интеллигенции по вопросу «открытия» и осмысления творческого наследия Н. В. Гоголя, а также выделяет узловые моменты самосознания всей отечественной интеллигенции.
Практическая значимость исследования.
Диссертация может представлять интерес для ученых, исследующих различные проблемы интеллигентоведения. В ней предприняты усилия для прокладывания путей к новым изысканиям в данном направлении.
Материалы диссертации и выводы автора могут быть использованы в исследованиях по исторической и другой гуманитарной тематике, в частности, при чтении лекционных курсов по отечественной истории, культурологии, истории литературы, философии, политологии.
Апробация результатов исследования.
По теме диссертации автором опубликованы 4 статьи и 8 тезисов общим объемом 3,1 п. л. Диссертация обсуждалась на кафедре истории и культуры России ИвГУ. Главные ее положения были апробированы на ряде ивановских республиканских и межгосударственных конференций.
По своей структуре исследование состоит из введения, двух глав, заключения и списка источников и литературы.
II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во «Введении» обоснована актуальность темы, определен объект, предмет и методология исследования, проанализирована историография вопроса, сформулированы цель и задачи диссертации, указаны источники и характер их использования, рассмотрена научная новизна и практическая значимость работы.
В первой главе «Творческое наследие Н. В. Гоголя в идейной жизни русского общества и общественно-политические ориентиры интеллигенции России 30-50-х годов XIX века» изучены, с одной стороны, общественно-политические воззрения Н. В. Гоголя и представителей интеллигенции из окружения мыслителя, а с другой – неоднозначный процесс эволюции их взглядов, сложного и подчас противоречивого сочетания консервативных, либеральных и радикальных начал.
В первом параграфе – «Особенности общественной жизни России 1830-50-х годов как факторы социально-культурного самоопределения отечественной интеллигенции» диссертант выявляет существенный момент, предопределивший судьбу всей отечественной интеллигенции в целом – она осознала себя вне государственных институтов и самовыразилась в литературе. Литературный фарватер идейной жизни российского общества в 1830-50-е годы был предопределен законодательными инициативами правительства в области образования и цензуры. Невозможность организационного оформления и легального представительства в условиях всеобъемлющего идеологического контроля со стороны самодержавной власти обусловили направление потока интеллигенции в литературу и способ действий в форме осмысления общественных проблем через призму художественно-фило-софского и публицистического слова.
Область словесного творчества стала для индивидуалистов интеллигентской рефлексии сферой дистанцирования от общинно-государ-ственной структуры и «оказененной» действительности, в которой личностная этика не приветствовалась. Художественные потребности интеллигенции указанного периода в диссертации рассматриваются в качестве сублимированной идеологической активности, а литературное творчество – как форма оппозиции по отношению к власти, но не в политической вариации, а в этико-психологическом аспекте, в контексте деятельности как основополагающем принципе культуры.
Во втором параграфе – «Творчество Н. В. Гоголя в контексте идейного размежевания интеллигенции России 1830-50-х годов» последовательно выявляется специфика политической позиции представителей консервативной, либеральной и радикальной мысли и анализируется роль произведений писателя в формировании идейных качеств интеллигенции. Символическое пространство русской литературы в XIX веке стало тем культурным ареалом, в пределах которого шло формирование конститутивных норм консерватизма и либерализма.
В тридцатые годы консервативная российская интеллигенция предпринимает ряд общественных мероприятий, направленных на идеологическое сотрудничество с властью. В этот период возникает несколько конкурирующих с государственной программой вариантов воздействия на общественное мнение. В области журнально-газетной периодики формируются центры классикалистских ориентаций интеллектуальных сил.
Другое направление интеллектуальных изысков – интерпретация и переработка европейского философского опыта и осмысление общественных идеалов в историческом ракурсе. Сформировалась целая область гуманитарного знания, универсального и всеобщего по сути, а основной особенностью интеллектуальной деятельности стал художественно-философский и литературно-исторический эклектизм, означавший выход отечественной мысли на путь широких обобщений и самостоятельных выводов.
Осмысление идеалов Просвещения вылилось у представителей консервативной интеллигенции в особую поведенческую парадигму – «идеалистический аристократизм», когда идейные искания помещались в область философских абстракций, условного исторического сюжета, риторических моделей будущего и прошлого, густо уснащенных художественными образами. К таковым можно отнести политико-поэтические утопии В. Ф. Одоевского и С. П. Шевырева, историческую ретроспекцию М. П. Погодина.
Интерес Н. В. Гоголя к истории в начале 1830-х годов носил профессиональный и специализированный характер. Некоторое время писатель даже преподавал всеобщую историю в Петербургском университете. Историческая проблематика отражена в материалах гоголевских лекций, статьях сборника «Арабески», художественных произведениях. На их основе в диссертации синтезирована историческая концепция и проанализированы государственно-правовые взгляды мыслителя.
Первоначальное идейное размежевание сменяется резкой поляризацией общественных сил в 1840-х годах, а прежняя философско-историческая созерцательность уступает место критическому сличению действительности с идеалом, социализации утопий.
В 1840-е годы меняется и общественно-политическая позиция Н. В. Гоголя. В его социальных взглядах отчетливо проявляются мотивы религиозно-гражданского наставничества. В 1847 году он опубликовал книгу «Выбранные места из переписки с друзьями», где выступил с программой «общественного добротолюбия» и широкого приобщения каждого человека к гражданской работе. «Выбранные места» обнаружили не только процесс дальнейшего дробления мнений, но и тенденцию образования «протопартийных» установок в литературно-журнальных отзывах, когда фигура писателя использовалась как ценностный масштаб для оценки групповых разногласий.
Во втором тридцатилетии XIX века происходит формирование мировоззренческих систем славянофильства и западничества – двух разновидностей раннего российского либерализма. 1840-е годы означены выходом из полосы неопределенно-идеалистических абстракций и поворотом к «русской теме». Вызревают варианты целесообразных преобразований российской действительности. Футурологические построения славянофилов основывались на открытии «русского чуда» в раме «допетровской» архаики. Западники отстаивали движение «вдогонку», путь буржуазных преобразований в стране по аналогии с европейскими нововведениями.
В восприятии Н. В. Гоголя западники и славянофилы выглядели замкнутыми интеллектуальными сообществами, окутанными философско-мистическим флером и покрытыми декоративным глянцем европейского лоска. Гоголевские наблюдения были не лишены качества проницательности, поскольку особенностью общественной деятельности ранних славянофильских и западнических кружков была салонная изоляция как следствие сужения сферы публичного выражения мнения контролем цензуры. Наплыв «европейских гостей» в умах отечественных мыслителей вынуждал производить «селекцию» философских идей, но эта фильтрационная работа оставалась достоянием небольшого круга людей. Сами литературно-общественные партии находились в стадии выбора доминирующей темы, которая захватит горизонт сознания.
На основе сопоставления писем Аксаковых, П. Я. Чаадаева, А. А. Григорьева, Н. М. Языкова, П. В. Анненкова и других автором выдвинута следующая гипотеза: оформление основных «контентов» (от английского «contens» – содержание) психоментальных мировоззренческих систем раннего славянофильства и западничества происходило в том числе под влиянием гоголевского творчества. «Либералы-идеалисты» «замечательного десятилетия» (1838-1848 гг.), обращаясь к тексту «Мертвых душ», находили у автора согласие с собственными идеями, их подтверждение и развитие только зарождавшихся мыслей. Воспринимая близкую по теме и общему пониманию речь собеседника (а таковым по праву считали Н. В. Гоголя его современники, произведения писателя были самыми читаемыми в сороковые годы), они нередко находили в «беседе» новые мысли, к которым были уже на полпути.
Анализ публицистики В. Г. Белинского, А. И. Герцена и Н. Г. Чернышевского показал, что в процессе обособления радикального направления общественной мысли творчество Н. В. Гоголя сыграло первенствующую роль. Сама по себе группа радикалов революционно-демократического толка была малочисленна и слишком лишена общественной почвы, чтобы удержать за собой устойчивые позиции в гражданской жизни.
В «Мертвых душах» Н. В. Гоголь дал общее представление о том противоречии, которое отличало российскую действительность от идеала, но не указывал меры, необходимые для исправления жизни. Радикалы согласились признать критику Н. В. Гоголя правильной, увидев в ней стимул к заботам об улучшении жизненных отношений. И хотя речь шла о более общих социальных проблемах гражданских свобод, открыто выступать с политической пропагандой своих идей революционные демократы не могли. Им нужен был «отражатель» их взглядов. Гоголевские произведения стали для радикальных мыслителей «умственным бассейном», питавшим их общественно-реформа-торские настроения. Безусловно, радикалы пользовались наследием писателя для посторонних политических целей, раздумья о художнике слова содержали скрытый, второй план рефлексии на общественные темы. Модель развития России на основе ценностей православной культуры была представлена им в «Выбранных местах из переписки с друзьями». Этот вариант общественного обустройства оказался неожиданным для радикалов и противоречил их реформаторским замыслам внешнего способа преображения жизни. Но даже так называемые «ошибки» Н. В. Гоголя им пригодились. В противодействии Н. В. Гоголю, отталкиваясь от его «неверного» хода мыслей, революционные демократы упорно «гнули свою линию». Произведения мастера «заставили» радикальных мыслителей самоорганизоваться, к тому же Н. В. Гоголь был для них слишком дорог, чтобы отказаться от него: в его творениях радикалы лелеяли собственные политические иллюзии. Писатель в глазах представителей революционно-демократического направления был гипостативной, обожествленной фигурой, центром, вокруг которого выстраивалась новая идейная традиция, его же именем скрепляемая.
Вторая глава – «Нравственные приоритеты российской интеллигенции второго тридцатилетия XIX века» – состоит из двух параграфов. В первом – «Христианское мирочувствие Н. В. Гоголя в системе нравственных представлений русских интеллигентов» дается характеристика религиозной ситуации в России и объясняются причины высокого общественного внимания к центральному элементу доктрины «официальной народности» – Православию. На основе биографических фактов Н. В. Гоголя и учета сведений, касающихся судеб известных общественных деятелей 1830-50-х гг., выявлены уровни взаимодействия интеллигенции и церковных кругов. Проанализирована религиозно-нравственная позиция художника слова и восприятие ее интеллектуалами светского и церковного образа мыслей. В «Выбранных местах из переписки с друзьями» отчетливо проступила сознательная церковная позиция человека, видящего и оценивающего все окружающее в свете Божественного присутствия. Н. В. Гоголь звал интеллигенцию к служению России и направлению страны по пути Вечности, то есть глубокого погружения в церковность. Часть интеллигентов не приняла «Переписку» Н. В. Гоголя – духовно-религиозную вариацию осмысления жизни, поскольку более близким оказался другой источник мироотношения – либо безрелигиозный гуманизм социального равенства, либо способ частичных общественных преобразований посредством проведения буржуазных реформ «сверху».
Диссертант высказывает предположение о формировании в этот период религиозно-публицистического слоя интеллигенции. Об этом говорит факт появления «пограничных» фигур из среды духовенства, которые находились на грани выхода из своего слоя, поскольку осваивали «поле» светской публицистики. В то же время часть интеллектуалов светского образования вступила на путь церковно-просвети-тельского подвижничества.
Во втором параграфе – «Нравственные императивы Н. В. Гоголя в диалоге с ведущими представителями интеллигентской рефлексии» – проанализировано значение нравственной составляющей в формировании духовного облика русской интеллигенции. Интеллектуальный ореол, который окружал идейные «ристалища» в кружках интеллигенции, был одним из значительных слагаемых ее жизни, но не единственным. Консерваторы, либералы, радикалы существенно расходились в основных элементах политических воззрений и предлагали различные варианты футурологических модернизационных построений. И одной образованности было недостаточно, чтобы удерживать динамическое единство между мыслителями различных идейных предпочтений. Только лишь «головная» деятельность не могла объединять фигур, столь несхожих по мировоззрению. Людей, стоявших во главе умственного и литературного движения эпохи, связывало эмоционально-нравственное притяжение друг к другу. Общим для всех них был образ личного поведения: совестливость, чувство долга и самоуважения, склонность к самопожертвованию. Нравственная канва жизни российской интеллигенции предопределила особый ее облик.
Общественное миросозерцание Н.В. Гоголя, наиболее полно выраженное им в «Выбранных местах из переписки с друзьями», может быть охарактеризовано как «теория личного совершенства». «Будьте не мертвые, а живые души»49 – такова главная нравственная идея Н.В. Гоголя, которая оставалась неизменной и вела его вперед от самого начала общественно-литературного пути.
Идея личного совершенствования не предписывала, в представлениях Н.В. Гоголя, каких-либо изменений социальной жизни в ее внешних формах. Мыслитель в вопросе об оздоровлении нравственного климата в России не был общественником в обычном смысле этого слова. Причиной нравственного несовершенства отдельных людей писатель считал не те или другие социальные условия, он стремился оздоровить душу путем медленного перевоспитания. Только нравственная идея, по Н.В. Гоголю, будучи воспринята людьми, улучшает общество и общественные отношения: «Лучше в несколько раз больше смутиться от того, что внутри нас, нежели от того, что вне и вокруг нас»50.
В «Выбранных местах из переписки с друзьями» Н.В. Гоголь заявил о себе как мыслитель, который тоже шел по линии трансформации окружающей действительности. В этом он сближался и с либералами, и с радикалами. Но существенно расходился с ними в культурно-духовных ориентирах.
На основе анализа содержания творчества «позднего» Гоголя и его эпистолярных контактов сделан вывод о сущностной характеристике поведенческой стратегии отечественной интеллигенции – мыслитель проложил линию «учительства». И хотя гоголевский религиозный квиетизм оказался не принят российской общественностью, морализаторские настроения в целом были и остаются до сих пор очень характерными для интеллигентов.
В заключении подведены итоги работы, сделаны обобщения и выводы. Итоги исследования вкратце сводятся к следующим положениям. Во-первых, следует высоко оценить значение публикаций творений художника слова: они были «питательной средой», которая влияла на общие представления русских интеллигентов того времени. Наследие Н. В. Гоголя оказалось в центре весьма несхожих интересов, мнений, притязаний различных общественных течений. Славянофилам были близки «русские воззрения» Н. В. Гоголя, вера в особую историческую миссию России. Западники, наоборот, использовали произведения писателя для критики российской действительности. Революционные демократы видели в сатире художника слова средство социально-политической борьбы.
Во-вторых, амальгама гоголевской мысли проявляла оттенки и новые грани мироотношения русской интеллигенции, произведения писателя формировали ее общественные качества. Творчество художника слова явно носит системообразующий характер: Н. В. Гоголь подготовил самоосмысление интеллигенцией своего слоя. Диалектика внутренней жизни писателя отразила не только противоречия его художественной натуры, но и вобрала в себя искания, зигзаги, свойственные переходному периоду становления самосознания отечественной интеллигенции.
III. ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ ДИССЕРТАЦИИ
ОТРАЖЕНЫ В СЛЕДУЮЩИХ ПУБЛИКАЦИЯХ
АВТОРА:
1. Нравственные императивы в диалоге Н. В. Гоголя с ведущими представителями российской интеллигенции 30-х–50-х годов XIX века // Личность. Культура. Общество / Гл. ред. Ю.М. Резник. Т. 8. Спец. вып. 1(33). Москва, 2006. С. 301-309.
2. Русская мысль первой половины XIX века. Н. В. Гоголь // Гуманитарный журнал / Гл. ред. В. Ю. Пушкин. Днепропетровск, 2001. № 3-4. С. 213-216.
3. Творческое наследие Н. В. Гоголя в идейной жизни России второй трети XIX века (К истокам становления самосознания русской дореволюционной интеллигенции) // Молодая наука в классическом университете: Материалы науч. конф. фестиваля студентов, аспирантов и молодых ученых. 21-25 апреля 2003. Иваново, 2003. С. 41-42.
4. Власть и интеллигенция в публицистике Н. В. Гоголя // Культура и интеллигенция России ХХ века как исследовательская проблема: итоги и перспективы изучения: Материалы науч. конф. 30-31 мая 2003 г. Екатеринбург, 2003. С. 57-59.
5. Н. В. Гоголь о предназначении и исторической ответственности интеллигенции // Интеллигенция XXI века: тенденции и трансформации. Материалы XIV Междунар. науч.-теорет. конф. 25-27 сентября 2003 г. Иваново, 2003. С. 186-187.
6. Литературная доминанта русской интеллигенции первой половины XIX века // Молодая наука в классическом университете: Материалы науч. конф. фестиваля студентов, аспирантов и молодых ученых. 19-23 апреля 2004 г. Иваново, 2004. С. 45-46.
7. «Русская тема» в общественно-литературной жизни России первой половины XIX века // Молодые женщины в науке: Материалы Всеросс. науч. конф. 2-3 апреля 2004 г. Иваново, 2004. С. 14-16.
8. Н. В. Гоголь в контексте идейной жизни России первой половины XIX века // Интеллигенция и мир / Гл. ред. В. С. Меметов. Иваново, 2004. № 1-2. С. 124-132.
9. «Интеллектуальное иночество» и «литературное подвижничество» русской интеллигенции второй трети XIX века // Интеллигенция и Церковь: прошлое, настоящее, будущее: Материалы XV Междунар. науч.-теорет. конф. 23-25 сентября 2004 г. Иваново, 2004. С. 194-195.
10. Особенности общественной жизни России 1830-50-х годов как факторы социально-культурного самоопределения отечественной интеллигенции // Интеллигенция и мир / Гл. ред. В. С. Меметов. Иваново, 2006. № 2. С. 59-73.
11. Этапы и особенности идейной жизни России второго тридцатилетия XIX века: взгляд на проблему сквозь призму восприятия и осмысления творчества Н. В. Гоголя консервативными кругами отечественной интеллигенции // Политическая культура интеллигенции и ее место и роль в жизни общества: Материалы XVII Междунар. науч.-теорет. конф. 21-23 сентября 2006 г. Иваново, 2006. С. 115-117.
12. Противоречия творческого сознания российской интеллигенции второго тридцатилетия XIX века (о проблеме взаимоотношений Н. В. Гоголя и радикальных мыслителей революционно-демокра-тического направления) // Политическая культура интеллигенции и ее место и роль в жизни общества: Материалы XVII Междунар. науч.-теорет. конф. 21-23 сентября 2006. Иваново, 2006. С. 188-190.
АРЖАНЫХ Татьяна Федоровна