Киноторговая компания «вольга» представляет мелодраму джона кэмерона митчелла кроличья нора
| Вид материала | Документы |
- Киноторговая компания «вольга» представляет фильм один день, 2160.47kb.
- Киноторговая компания «вольга» представляет фильм джоди фостер бобер, 1492.04kb.
- Киноторговая компания «вольга» представляет шпионский экшн джо райта ханна. Совершенное, 1702.63kb.
- Лекция 11. Философия нового времени. Эмпиризм Джона Локка и Дэвида Юма, 130.1kb.
- Яблоновская Н. В. Жанр экспериментального романа в творчестве Джона Фаулза, 117.57kb.
- Джона Голсуорси «Сага о Форсайтах», 165.67kb.
- Джадт “места памяти” пьера нора: чьи места? Чья память?, 938.65kb.
- Альберт Голдман жизни джона леннона вместо предисловия интервью с композитором Юрием, 8182.66kb.
- М. В. Вопросы по курсу, 21.37kb.
- Былины: (Богатыри: Добрыня Никитич, Алёша Попович, Вольга Святославович, Микула Селянинович), 13.64kb.
КИНОТОРГОВАЯ КОМПАНИЯ «ВОЛЬГА»
ПРЕДСТАВЛЯЕТ
МЕЛОДРАМУ
ДЖОНА КЭМЕРОНА МИТЧЕЛЛА
КРОЛИЧЬЯ НОРА
Rabbit Hole
Дата выхода в прокат 20 января
Режиссер ДЖОН КЭМЕРОН МИТЧЕЛЛ («Клуб Shortbus»)
Автор сценария ДЭВИД ЛИНДСИ-ЭБЕЙР («Роботы», «Чернильное сердце»)
Продюсеры: НИКОЛЬ КИДМАН («Темная сторона страсти»), ЖИЖИ ПРИЦКЕР («Свадебный переполох», «Призрак оперы»), ЛЕСЛИ УРДАНГ («Нужные люди», «Сон в летнюю ночь») и др.
В ролях: НИКОЛЬ КИДМАН («Догвилль», «Другие», «Степфордские жены»), ААРОН ЭКХАРТ («Темный рыцарь», «Черная орхидея», «Здесь курят»), ДАЙАНН УИСТ («Эдвард Руки-Ножницы», «Нью-Йорк, Нью-Йорк»), САНДРА О («Красная скрипка», «На обочине», «Леденец»), ДЖАНКАРЛО ЭСПОЗИТО («Цена измены», «Челси со льдом», «Ночь на Земле»),
США, 2010, 91 мин.
Жанр: мелодрама
Номинация на премию «Золотой глобус» в категории «Лучшая женская роль»
Номинация на премию Critics’ Choice в категории «Лучшая женская роль»
Номинации на премию Independent Spirit Awards в четырех категориях («Лучшая актриса» – Николь Кидман, «Лучший актер» – Аарон Экхарт, «Лучший сценарий» – Дэвид Линдси-Эбейр, «Лучший режиссер» - Джон Кэмерон Митчелл)
Восемь месяцев назад в семье Хауи и Бекки Корбеттов произошла страшная трагедия – погиб их маленький сын. От ее последствий супруги не могут оправиться до сих пор. Каждый по-своему пытается восстановить душевный покой: Хауи (Аарон Экхарт) играет в сквош с друзьями, Бекка (Николь Кидман) проводит целые дни у плиты, оба ищут поддержки в группах психологической взаимопомощи. Но время идет, а все усилия остаются тщетными. Брак трещит по швам, отношения с родными напряжены до предела, круг общения сокращается на глазах. Парадоксальным образом, луч надежды пробивает пелену безнадежности, когда судьба сводит Бекку с невольным виновником их несчастий – юным автором комиксов Джейсоном. Вместе героям предстоит понять, затягиваются ли раны прошлого хоть когда-нибудь.
ссылка скрыта
О ПРОЕКТЕ
Герои «КРОЛИЧЬЕЙ НОРЫ» переживают кризис, который меняет всю их жизнь, но по-прежнему остаются семьей. Той самой семьей, где когда-то царили радость, любовь, взаимная поддержка, веселье и надежда. Эта нить по-прежнему связывает основных персонажей картины, сколь бы абсурдными или неловкими ни казались их нынешние отношения. Именно это превращает историю Бекки и Хауи Корбеттов не просто в рассказ о потере и горе – мы видим, как на наших глазах неожиданно разворачивается череда иногда странных, порой занятных и всегда бесконечно удивительных проявлений человеческого духа, которые дают силы устоять даже перед лицом самой ужасной трагедии.
Пьеса Линдси-Эбейра «КРОЛИЧЬЯ НОРА» штурмом взяла нью-йоркскую сцену в 2006 году. От автора, который был хорошо известен как создатель эксцентричных комедий и любитель причудливых поворотов сюжета («Смесные зейкала», «Кимберли на вырост»), никто не ждал ничего подобного. В его новой работе затрагивались весьма серьезные аспекты жизни молодой семьи, а атмосфера была гораздо более реалистичной, чем в предыдущих театральных опытах Линдси-Эбейра.
Без малейших проявлений сентиментальности автор представил Бекку и Хауи Корбеттов как весьма разумную и саркастичную пару, старающуюся справиться с бедой так, как это делает большинство людей в реальной жизни – неловко, упрямо наступая на одни и те же грабли и постоянно (пусть и невольно) причиняя друг другу боль. Однако эта тернистая тропа в конце концов приводит их на дорогу прощения и воссоединения, ведущую к новой жизни.
Само название пьесы (отсылающее к книге Льюиса Кэрролла «Алиса в Стране чудес» и знаменитому путешествию ее главной героини в удивительный и невообразимый мир, где происходят невозможные для обычного сознания вещи) наводит на мысли о сюрреалистической стороне горя, с которой сталкивался практически каждый, переживший нечто подобное и хоть раз ощущавший себя «чужаком в чужой стране».
Супружескую пару Линдси-Эбейр не просто изобразил в высшей степени реалистично, но и создал Корбеттов совершенными противоположностями друг другу. Замкнутая, скрытная Бекка стремится отринуть события прошлого и всех, кто с ними связан, – однако поддерживает отношения с юношей, ставшим виновником постигшего их несчастного случая. Между тем ее муж Хауи находит главное утешение в воспоминаниях о погибшем сыне и знавших его родных и друзьях, а также пытается обрести поддержку в браке. Драматург окружил своих главных героев другими изломанными персонажами, помогающими вновь обрести Корбеттам семью. Своеобразными «ключами к разгадке истории» служат и обладающая буйным характером сестра Бекки, Иззи, объявляющая о своей беременности, и ее мать Нат, отчаянно желающая помочь горю дочери, но расстраивающая Бекку еще сильнее, и тинейджер по имени Джейсон, чья собственная жизнь покатилась под откос после того, как он случайно сбил машиной сына Корбеттов. Все они в той или иной степени перенесли душевные травмы, но не считают нужным стыдиться выстраданных минут покоя и веселья. Из этих крошечных шажков и складывается упомянутая выше дорога к нормальной жизни.
По итогам 2006 года «Кроличья нора» была удостоена пяти номинаций на премию «Тони» (в том числе и в категории «Лучшая пьеса»), а также принесла Линдси-Эбейру Пулитцеровскую премию и быстро стала известна во всем мире. Николь Кидман пьеса заинтриговала еще до того, как она ее увидела – настолько сильно, что «Кроличья нора» стала первым проектом принадлежащей ей кинопроизводственной компании Blossom Films, на котором она выступила и в качестве продюсера и как исполнительница главной женской роли. «Николь, которая тогда была в Австралии, прочитала рецензию на пьесу и решила, что с чем-то таким - мощной, человечной драмой, написанной молодым талантливым автором - мы и хотели бы работать, - вспоминает партнер Кидман по Blossom Films Пер Саари. - Нам с Николь пьеса сразу понравилась. Торопясь увидеть «Кроличью нору», прежде чем ее откроет Голливуд, я улетел в Нью-Йорк накануне самой жуткой снежной бури, которая когда-либо обрушивалась на этот город. В итоге я застрял там почти на неделю, но это время было потрачено не зря». Посмотрев спектакль, Саари понял, почему критиков так восхитило то, в каком изящном, суховатом и одновременно юмористическом ключе автор подошел к освещению вопросов, обычно преподносимых в сентиментальном духе. «Пьеса брала за живое, изображение горя в ней не старались затушевать, - говорит Саари, - но в то же время в ней не было безысходности, и она была насыщена юмором и указывала на «свет в конце туннеля», что очень важно для трагедии с мощными актерскими работами. Посещение спектакля стало для меня важным опытом еще и потому, что незадолго до этого я потерял отца и брата. Я смотрел на сцену, и многое из пережитого открывалось мне в новом свете, но при этом было ясно – в реальной жизни все так и есть. Дэвид Линдси-Эбейр сумел подобрать единственно верные слова и сложить их в единственно верные фразы, чтобы передать саму суть потери».
Реакция Кидман была схожей. «Я сразу поняла важность этой темы, - вспоминает она. – Я люблю нестандартные истории, которые сложно экранизировать. Меня сразу захватила судьба этой пары, перенесшей столь ужасную трагедию, и то, что они настолько по-разному реагируют на происшедшее. Им приходится горевать каждому на свой лад и при этом оставаться вместе. Мне как актрисе это показалось крайне любопытным, и я всей душой захотела сыграть Бекку, в образ которой на Бродвее так блистательно вжилась Синтия Никсон. Я просто горела идеей познакомить кинозрителей с этой героиней».
Когда состоялась встреча Саари и Линдси-Эбейра, драматург был готов прыгать до небес. «Мне всегда казалось, что характеры персонажей в «Кроличьей норе» не прописаны до конца, - признается автор пьесы. – Поэтому, когда мы познакомились с Пером и Николь, меня как человека пишущего, чрезвычайно воодушевила мысль слегка переработать образы главных героев и придать им новую глубину при переводе на язык кино». «Пер сказал мне, - продолжает он, - что они хотят, чтобы я чувствовал себя в работе над сценарием столь же свободно и по-хозяйски, как и тогда, когда писал пьесу. Я очень удивился (сценаристам нечасто доводится слышать подобное), но продюсеры сдержали слово: ни один поворот сюжета не обошелся без моего участия, ни одна написанная мной строчка не была изменена. В конечном итоге, все, работавшие над этим проектом, – и Джон Кэмерон Митчелл, и вся замечательная творческая группа, - внесли в работу свой вклад. Я у них в большом долгу».
«Для нас с Николь приоритетом всегда являлась поддержка художника, - объясняет Саари, - и, думаю, всем нам было ясно, как важно в этом проекте от начала до конца работать сплоченной командой. С самой первой встречи Дэвид стал практически частью нашей семьи».
«Частью семьи» стали и представители компании Olympus Pictures Лесли Урдан и Дин Ванек, благодаря которым проект увидел свет. «Нам с Николь повезло, что Лесли и Дин стали нашими партнерами и - совместно с компанией OddLot - профинансировали съемки «Кроличьей норы», - утверждает Саари. - Лесли набила руку в работе над малобюджетными проектами, поэтому ежедневно подсказывала нам способы сэкономить энную сумму, а то и вовсе сделать что-то бесплатно. Даже утвержденный до последней подписи проект в любую минуту может сорваться из-за неприятных случайностей – свиного гриппа, дикого торнадо над Нью-Йорком и т.д. И Лесли, спродюсировавшая не один десяток инди-картин, с неизменной улыбкой даже в самых, казалось бы, безвыходных ситуациях всем своим видом постоянно напоминала нам, что ничего фатального не случилось, что такова судьба всех, кто делает независимое кино, поэтому надо двигаться дальше - и все».
Урдан и Ванек погрузились в материал так же глубоко, как Кидман и Саари. «Я видела спектакль и легко могла себе представить Николь в роли Бекки, - говорит Урдан, - к тому же я, как и многие продюсеры, искала материал, который мог бы заинтересовать Джона Кэмерона Митчелла после картины «Хедвиг и злосчастный дюйм». Стоит ли говорить, что я пришла в восторг, прочитав сценарий и поняв, что он оказался куда более элегантным, изящным и трогающим душу, чем можно было представить!»
«Главным привлекательным моментом «Кроличьей норы», - вступает Ванек, - стала совокупность деталей, складывающихся в непростую, но обнадеживающую историю, да еще рассказанную в такой манере, что продюсер может всю жизнь ждать подобного счастливого совпадения всех этих факторов. Благородная простота и эмоциональность сценария, подбор актеров (только он один мог заставить иного продюсера сломя голову схватиться за этот проект), великолепный выбор режиссера и опыт наших уважаемых партнеров заставили нас принять решение так же легко, как поглощается мороженое в жаркий летний день».
«Я проглотила сценарий залпом, - делится впечатлениями продюсер Жижи Прицкер, - и то, как автор балансирует на тонкой грани между трагедийностью и ироничностью, просто поразительно. Меня также поразило, что Николь и Пер доверили работу над сценарием самому автору пьесы. Дэвид Линдси-Эбейр получил преимущество, которого удостаивается лишь очень немногие кинодраматурги».
«История, рассказанная в фильме, казалась нам очень важной, поскольку каждый из нас сталкивался с утратой, - заключает Урдан. – И та атмосфера юмора, искренности и прощения, которая наполняет «Кроличью нору», призвана напомнить нам, что каждый, пускай по-своему, но способен вновь оценить красоту и ценность жизни, даже испытав самую мучительную боль».
То, что страшит вас сильнее всего:
Как перенести сюжет на экран
Когда Дэвид Линдси-Эбейр начинал писать «Кроличью нору», он вдохновлялся советом, который когда-то дала ему одна из его джульярдских преподавателей, профессор Марша Норман: «Пишите о том, что страшит вас сильнее всего». По словам драматурга, долгое время он не мог до конца уяснить смысл этих слов. Однако после рождения сына многое встало на свои места. «Когда я подумал, каково бы это было – потерять моего мальчика, то испытал вспышку острейшего страха, - говорит Линдси-Эбейр. – Из этого семени и выросла «Кроличья нора». По мере того, как Дэвид исследовал корни своего страха, все больше обретали плоть образы Корбеттов. Адаптируя пьесу для большого экрана, Линдси-Эбейру пришлось взглянуть на эту супружескую пару новыми глазами и вывести ее историю за пределы, диктуемые ограниченным сценическим пространством. «Действие пьесы развивалось исключительно в доме Корбеттов, но скоро я понял, что работа над сценарием дает мне полную свободу в обращении с миром Бекки и Хауи, - объясняет драматург. – У меня появилась возможность более подробно описать кое-какие события, которые лишь мельком упоминались в пьесе, и позволить публике увидеть, к примеру, Корбеттов, посещающих группу психологической взаимопомощи, или стычку Беки с матерью маленького ребенка в супермаркете. А это, в свою очередь, позволяло мне лучше понять своих героев – потому что по мере того, как их мир становился шире, их образ действий в нем тоже менялся».
Николь Кидман была поражена тем, как органично Линдси-Эбейр выработал у себя кинематографическое видение. «Дэвид просто прирожденный киношник, - говорит актриса. – Он прекрасно знает, как объясняться на языке кино, отлично понимает всех героев и что им нужно делать. Я была в восторге от работы с ним».
Линдси-Эбейр сохранил в сценарии и тот суховатый юмор и ощущение абсурда, которые отличали пьесу. «Мне пришлось нещадно бороться с суровостью, которая так и норовила проникнуть в текст, - вспоминает он. - Личный опыт доказывает мне, что даже в самые печальные времена люди не должны терять способности шутить. Мне Корбетты всегда представлялись довольно веселыми людьми, и даже после постигнувшей их трагической утраты эта веселость не могла исчезнуть безвозвратно. Для меня было очень важно, чтобы отдельные сцены картины получились такими же жизнерадостными, легкими и полными обаяния, как и наши герои».
Линдси-Эбейр понимал: реализовать его сценарий должен был режиссер, который мог бы увидеть всю историю взыскательным и нестандартным взглядом настоящего творца. Когда работа над сценарием была завершена, продюсеры связались с Джоном Кэмероном Митчеллом – тоже выходцем из нью-йоркской театральной среды, создателем встреченного критикой «на ура» инди-мюзикла «Хедвиг и злосчастный дюйм», в основу которого легла пьеса, написанная им в соавторстве со Стивеном Траском. Свои режиссерские достижения Митчелл подкрепил весьма нестандартной комедией «Клуб «Шортбас». Однако «Кроличья нора» совсем не похожа на то, что Митчелл делал раньше.
«Нам нужно было найти постановщика, способного адекватно перенести эту историю на экран, сохранив весь ее драматургический потенциал. Во всей пьесе нет ни одной фальшивой ноты – именно благодаря этому она производит такое сильное впечатление, - говорит Пер Саари. – Малейшая фальшь – и все чары были бы разрушены. Что роднит между собой все фильмы Джона, так это его бескомпромиссный взгляд на человеческую натуру. Нас с Николь захватила мысль, что Джон использует в работе с персонажами «Кроличьей норы» тот же подход, что он применил в «Хедвиге…» и «Клубе «Шортбас». У Джона, брат которого умер совсем молодым, был личный интерес к проекту, и скоро стало ясно, что его представление о том, каким должен стать будущий фильм, полностью совпадает с нашим».
«Мы с Джоном прежде не были знакомы, - вспоминает Ванек, - но после того, как я проговорил с ним два часа за кофе, я был полностью покорен. Особенно меня поразили его вдумчивость и удивительная способность гармонично сочетать печаль, надежду и юмор. Благодаря этому умению «Кроличья нора» производит впечатление картины одновременно реалистичной и привлекательной для широкой публики».
Линдси-Эбейр также чувствовал духовное родство с Митчеллом. «Что мне импонировало в Джоне, так это эмоциональность и честность, которые отличают его полные веселья и комизма работы., - делится впечатлениями драматург. - Когда я смотрел его предыдущие фильмы, то думал, что каждый из нас добивается одних и тех же целей – он как режиссер, я как человек пишущий».
По словам Митчелла, в действительности у «Кроличьей норы» немало общего с его двумя предыдущими комедийными работами, хотя на сей раз действие картины разворачивается в более суровых обстоятельствах. «Меня всегда больше всего интересовали истории о том, как люди пытаются взаимодействовать друг с другом и разрушить тем самым свое одиночество, - заявляет режиссер. – Во всех моих фильмах это показано. Все они так или иначе повествуют о людях, устремляющихся за крохотным проблеском света в конце туннеля. Пусть они сняты в разной стилистике, но настроение у них схожее».
Прочитав сценарий «Кроличьей норы», Митчелл очень заинтересовался проектом. «Больше всего меня привлекло то, что фильм должен был рассказывать не просто об утрате, но и о связанной с ней потере взаимопонимания. Я вдруг обнаружил, что эта история одновременно печалит и забавляет меня. Как правило, я работаю с собственными сценариями, однако этот был настолько глубоким, мощным и зрелым, что немедля уложил меня на обе лопатки».
Вскоре после знакомства Митчелла со сценарием состоялась его беседа с Николь Кидман: вне зависимости от того, утвердят ли его на проекте, ему хотелось, чтобы она знала, какое впечатление произвел на него материал. К его радости, между ними мгновенно установилось взаимопонимание. «Уверен, у Николь есть инстинкт, помогающий ей делать верный выбор. С этой минуты события стали развиваться стремительно, - вспоминает Митчелл. - Так бывает довольно редко, но в нашем случае в действие пришли силы, напоминавшие молнию, пронзающую все небо».
«Даже не знаю, можно ли сказать, что мы выбрали Джона, - говорит Николь Кидман, - скорее, пьеса нашла его».
«Я всегда была поклонницей Джона Кэмерона Митчелла, - признается Жижи Прицкер, - но, должна признаться, сильно удивилась, узнав, что именно он станет постановщиком нашего фильма, поскольку материал был мало похож на его предыдущие работы. Однако после долгого разговора с Джоном мне стало ясно, что он не только прекрасно чувствует сценарий Линдси-Эбейра, но и наверняка обогатит его собственными уникальными переживаниями».
Значительную роль в принятии Митчеллом предложения продюсеров сыграл специфический юмор, которым проникнута пьеса. «Я считаю, любая трагедия так или иначе носит оттенок абсурдности, - замечает Митчелл. – Лично для меня экранизировать подобную историю без нотки юмора немыслимо. Юмор – неотъемлемая часть нашей жизни и один из важнейших инструментов выживания и развития человеческих отношений. Мне всегда казалось, что именно он больше всего оживляет сценарий Дэвида и игру актеров».
Расколотая пара:
Бекка и Хауи Корбетт
В центре событий «Кроличьей норы» - Бекка и Хауи Корбетты, чей брак им самим представляется счастливым и самодостаточным, покуда мирное течение их семейной жизни не нарушает нелепый несчастный случай, повергая супругов в бездну отчаяния и растерянности. Теперь Корбетты не могут понять, как им вести себя дальше (в том числе и наедине друг с другом). Наплывы самых различных и противоречивых эмоций делают две этих роли весьма сложными, но в высшей степени любопытными с актерской точки зрения. Хотя Корбеттов с большим успехом успели сыграть многие одаренные театральные исполнители, Джон Кэмерон Митчелл считает, что обладательнице «Оскара» Николь Кидман и номинировавшемуся на премию «Золотой глобус» Аарону Экхарту удалось создать совершенно самостоятельные образы. «Бекка и Хауи в исполнении Николь и Аарона выглядят абсолютно реальными людьми, у каждого из которых в возникшем конфликте есть своя правда. Игра Кидман и Экхарта практически неуловима. Мы отлично видим, какие именно ошибки совершают и Бекка, и ее муж, но в то же время понимаем, что стало их причиной». Кидман признает, что роль Бекки словно была создана для нее. С ее точки зрения, жена Хауи Корбетта кажется холодной и молчаливой не оттого, что не горюет по сыну, но лишь потому, что изо всех сил старается удержать рвущийся наружу прилив горьких чувств, которые грозят буквально задушить ее. «Мне знаком этот стоицизм, - говорит Кидман. – В моем представлении боль, которую чувствует Бекка, так чудовищна, что если даже едва-едва задеть рану, героиня тут же сломается, не вынеся прикосновения; думаю, многим женщинам, потерявшим ребенка, известно это чувство. И каждое утро, просыпаясь, она снова и снова переживает это обессиливающее, рвущее душу чувство утраты; и все, что Бекка может поделать – стараться двигаться дальше. Она отчаянно пытается выбрать жизнь, и когда она надраивает дом или снимает со стен рисунки Дэнни, то словно говорит нам: «Я не могу просто так зачахнуть и умереть, но как же мне жить? Я должна найти верную дорогу». «Это затронуло какие-то особенно потаенные уголки моей души, - продолжает Кидман. - Я и не хотела в них забираться, но что-то меня влекло. От меня потребовались огромные усилия, чтобы справиться с этим щемящим чувством. Я глубоко сопереживаю Бекке и всем членам ее семьи».
Как и ее коллеги, Кидман высоко оценивает комическую составляющую пьесы Линдси-Эбейра: «Я думаю, что в целом человеческую жизнь трудно представить без смеха и веселья, даже в периоды сильной боли. Именно юмор делает нашу жизнь интереснее. Мне кажется, во многом благодаря ему история Беки и Хауи предстает почти осязаемой, потому что если ты можешь рассмешить окружающих, даже когда им плохо, они открывают перед тобой душу и становятся более понятными. Да, юмор здесь повсюду, пусть и не самый светлый».
Лесли Урдан считает, что Кидман удалось в идеально равных пропорциях показать и острую, ироничную натуру Бекки, и ее израненную душу (сердце). «Николь – одна из самых талантливых актрис, с которыми мне посчастливилось сотрудничать, - говорит продюсер. – Она установила своей игрой очень высокую планку для остальных членов съемочной группы, поощряя остальных работать на том же уровне».
Во многом успех игры Кидман обусловлен теми добрыми партнерскими отношениями, которые установились у нее с Аароном Экхартом. Хауи - полная противоположность Бекки, в том числе и в своем отношении к постигшей их тяжкой утрате. «Аарон сыграл потрясающе, - говорит актриса. – Он подарил своему герою юмор и тонкость чувств, и муж в его исполнении получился просто чудесный. Экхарт пришел на этот проект и озарил его светом. Я наслаждалась каждой секундой, даже когда просто наблюдала за его игрой. Как артист он чрезвычайно открыт, можно только мечтать о таком партнере».
Экхарт известен благодаря целой череде сыгранных им элегантных персонажей, полных отрицательного обаяния: таковы и манипулятор-женоненавистник в фильме Нила ЛаБьюта «В компании мужчин», и пиарщик табачной компании в картине «Здесь курят» (реж. Джейсон Рейтман), и сочетающий в себе две маски – Добра и Зла - Харви Дент в «Темном рыцаре» Кристофера Нолана… Но в «Кроличьей норе» он играет едва ли не самого обычного персонажа за всю свою карьеру. Но «среднестатистическим» его герой предстает лишь на первый взгляд. «Самый важный элемент нашей истории - трансформация отношений между Хауи и Беккой. Некогда они были нежными и доверительными, но теперь все изменилось, - замечает Экхарт. – Как вернуть прежнее тепло? По-моему, ответ на этот вопрос ищет уйма народу. «Кроличья нора» найдет отклик в сердце каждого, кто сталкивался с неуверенностью в себе, потерей близкого человека, давлением со стороны родственников, проблемами в браке – в общем, с такими событиями, с которыми мы имеем дело практически ежедневно». И все же решающим аргументом для актера стала личность его партнерши по съемочной площадки. «Когда я прочел сценарий, то понял, что Николь должна замечательно справиться с этой ролью, - мечтательно улыбается Экхарт. - Я просто не мог упустить шанс поработать с такой актрисой. Видеть ее в роли Бекки было настоящим удовольствием, настолько прочувствованно она ее сыграла».
Линдси-Эбейра, которого, казалось бы, уже трудно было удивить очередными «инкарнациями» его героев, по-настоящему поразила та новая трактовка образов Бекки и Хауи, к которой прибегли Кидман и Экхарт. «Не имеет значения, сколько раз я обдумывал разные детали, касающиеся облика персонажей или их взаимоотношений, - говорит драматург. – По-настоящему герои оживают, когда за их воплощение берутся актеры. И тогда в один прекрасный миг ты видишь их с совсем неожиданных ракурсов». «Николь – очень душевная, тонкая, умная актриса, - продолжает Линдси-Эбейр, - у нее есть все те черты, которые присущи Бекке, и всю многогранность ее натуры Кидман может выразить одним только взглядом. Это сильно облегчило мой труд сценариста, поскольку, чтобы передать то или иное чувство, Николь не нужны были слова. И сложно найти более обаятельного человека, чем Аарон. Он наделен тем же поразительно глубоким эмоциональным чутьем, что и Хауи. То, каким образом эти двое оживили моих героев, напоминает на волшебство».
* * *