- Шаповал Ю. В. Религиозные ценности: религиоведческий анализ (на примере иудаизма, христианства,, 621.49kb.
- Список тем дипломных работ по предмету, 62.56kb.
- Тематика курсовых работ на 2011 год по дисциплине «Комплексный экономический анализ, 13.17kb.
- И. Ибраев. Сквозь лики мира. Анализ философских оснований мистицизма, 812.99kb.
- Темы курсовых работ по дисциплине «Финансовый менеджмент» Анализ финансовой отчетности, 21.18kb.
- Кадровое планирование на предприятии (на примере …) Модернизация системы управления, 49.23kb.
- 1. Учёт и анализ расчётов по кредитам и займам (на примере…), 37.4kb.
- Исследование влияния изобразительного ряда в рекламе как способа эффективного воздействия, 41.71kb.
- Костюм, национальный интерьер, литературный японский язык, чайная церемония, театр, 186.7kb.
- «Учет и анализ эффективности использования основных средств» на примере торфопредприятия, 79.58kb.
На правах рукописи
Абдурашидова Заира Абдурашидовна
Религиоведческий анализ мистицизма
(на примере исихастской и суфийской традиций)
Специальность 09.00.14 – философия религии и религиоведение
Автореферат
диссертации на соискание ученой степени
кандидата философских наук
Москва – 2011
Работа выполнена на кафедре государственно-конфессиональных отношений Федерального государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Российская академия государственной службы при Президенте Российской Федерации»
Научный руководитель: Семедов Семед Абакаевич,
доктор философских наук, доцент
Официальные оппоненты: Албакова Фатима Юсуповна,
доктор философских наук, профессор
Ряжапов Нил Халиулович,
кандидат философских наук
Ведущая организация: Институт этнологии и антропологии
им. Н.Н.Миклухо-Маклая Российской академии наук
Защита состоится «___» марта 2011 г. в ____ час. на заседании диссертационного совета Д 502.006.11 при Федеральном государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Российская академия государственной службы при Президенте Российской Федерации» по адресу: 119606, Москва, проспект Вернадского, д. 84, 1 учебный корпус, ауд. 3304.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке РАГС
Автореферат диссертации разослан «____» января 2011 г.
Ученый секретарь
диссертационного совета С.А. Семедов
I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ДИССЕРТАЦИИ
Актуальность темы исследования. В отечественном религиоведении начиная с 80-х гг. XX в. наблюдается возобновление интереса исследователей к такому феномену духовной жизни, как мистицизм1. Подобные процессы происходят и в сфере массового сознания, выражаясь главным образом в тяге как к традиционным религиям, так и к разным формам магического и эзотерического знания, оккультизму, мифотворчеству, астрологии. На территории постсоветского пространства рост интереса к различным духовным ориентирам, поиск значимых ценностей вполне закономерны после атеистических десятилетий, однако и в мировом сообществе происходит возрождение старых и обретение новых способов функционирования различных форм иррационального сознания. Распространенные ныне системы психологических знаний и практик, использующие упрощенные концепции достижения «особых состояний сознания», обладания «мистическим опытом», идеализируют подобные ощущения и их значимость для каждого человека. Спецификой этих движений является синонимизация мистицизма с мистикой, восприятие мистицизма как эклектичного явления, объединяющего различные формы иррационального сознания.
Наряду с этим наметились изменения в отношении к мистицизму и в современной науке. С одной стороны: 1) в ней господствует материалистическая картезианская парадигма; 2) в существующий спектр парадигмально-методологических подходов к осмыслению объектов и предметов картины мира, определяемый научным рационализмом, верификацией фактов, не вписываются традиционные способы мистической практики, как считается, основанной на вере; 3) представления о мистицизме в современной науке неопределенны и противоречивы, поскольку в силу сложности вербализации мистического опыта его содержание с трудом поддается научной интерпретации. С другой стороны, важнейшие физические открытия XX в., их парадоксальная природа обнаружили многие параллели между рациональной и иррациональной мировоззренческими парадигмами1. Современная наука зачастую подвергает пересмотру устоявшиеся представления, в связи с чем возникает необходимость актуализировать изучение области трансцендентного научными методами.
Исследование мистицизма позволит расширить понимание духовной составляющей бытия человека. Благодаря разнообразию своих когнитивных потенциалов мистицизм стал значительной частью различных религиозных традиций, что актуализирует задачу анализа этого феномена. Однако именно из-за наличия во всех религиях мистических течений возникает вопрос: существуют ли различия между мистицизмом тех или иных религиозных систем? В нашем диссертационном исследовании для проведения сравнительного анализа мы обратились к опыту мистиков православия и ислама.
Степень научной разработанности проблемы. В отечественной науке существует определенная традиция исследования мистицизма. До Октябрьской революции 1917 г. российские философы уделяли значительное внимание этой теме. В данном отношении наиболее интересны работы Н.А. Бердяева, С.Н. Булгакова, С.И. Гессена, Н.О. Лосского, П.М. Минина, В.С. Соловьева, С.Л. Франка, П.А. Флоренского1.
Теоретическим осмыслением традиции исихазма занимались А.А. Васильев, Б.П. Вышеславцев, митрополит Иерофей (Влахос), С.М. Зарин, В.В. Зеньковский, Л.П. Карсавин, архимандрит Киприан (Керн), архиепископ Василий (Кривошеин), А.Ф. Лосев, В.Н. Лосский, протопресвитер Иоанн Мейендорф, Г.А. Острогорский2.
Классическими исследованиями по суфизму в российском востоковедении начала XX в. стали работы И. Гольдциера, А.Е. Крымского, В.А. Жуковского, А.Э. Шмидта1. Начинания В.А. Жуковского были продолжены и значительно расширены Е.А. Бертельсом2.
В период советского научного атеизма наблюдался значительный пробел в исследовании мистицизма, и лишь с 1980-х гг. можно упомянуть И.Т. Касавина, П.С Гуревича, А.А. Яковлева, А.Ю. Григоренко, Ю.Л. Кимелева3. В это же время появились немногочисленные работы, посвященные исследованию исихастской традиции, ее истории: статьи архимандрита Иоанна (Экономцева), работы С.С. Аверинцева, В. Вениаминова (под псевдонимом В.В. Бибихина), Г.М. Прохорова, С.С. Хоружего1.
Среди работ современных отечественных исследователей, затрагивающих проблему мистицизма, наибольшее значение имеют труды Е.А. Торчинова2. Сопоставляя различные религиозные учения, он сосредоточивает внимание на онтологическом статусе сознания, метафизике и эпистемологии трансперсонального опыта. В своих последних исследованиях обращается к мистицизму Е.Г. Балагушкин3, разрабатывая теоретико-методологический подход к изучению этого явления.
В современном религиоведении исихазм рассматривается в работах С.С. Хоружего, который переосмысливает мистический опыт православных аскетов, анализируя их практику с позиций как самого исихастского сознания, так и современной науки. Исихастскую антропологию исследуют О.С. Климков и Д.И. Макаров. Основы исихастской практики обожения рассматривает в своих работах игумен Петр (Пиголь). В.М. Лурье описывает историю византийского богословия1. Изучением православной психологии и православной антропологии занимается Ю.М. Зенько. О необходимости разработки целостной концепции человека на основе христианской антропологии и современной психологии пишет Л.Ф. Шеховцова2.
Масштабный обзор литературы об исихазме, русской и иностранной, проведен в труде «Исихазм: аннотированная библиография», с указанием источников по всем эпохам истории исихазма и его направлениям3. Историографию изучения поздневизантийского исихазма рассматривал в своей работе О.С. Климков4.
В изучении суфизма важную роль играют труды М.Т. Степанянц и Е.А. Фроловой, в которых проведен анализ основных аспектов философии исламского мистицизма. А.В. Смирнов исследовал воззрения Ибн Араби. Вопросами происхождения суфизма и изучением взглядов аль-Газали занимался Г.М. Керимов. В области историографии исследования суфизма в России можно выделить две работы А.Д. Кныша. Практики отдельных тарикатов подробно описаны А.А. Хисматулиным, Н.Э. Алескеровой. Л.А. Баширов изучал особенности северокавказского мюридизма. М.И. Билалов опубликовал ряд работ о гносеологических идеях суфизма. И.Р. Насыров раскрыл онтологию и гносеологию суфийской философии, и издал ряд переводов и монографий по суфизму1.
Наибольшее влияние на зарубежную традицию изучения мистицизма оказали труды У. Джеймса и Э. Андерхилл2. Классическими стали работы таких исследователей суфизма, как Дж. Трименгем, А. Шиммель, А. Арберри, А. Корбен, Э. Карл, В. Читтика3.
Среди диссертационных исследований в данном направлении стоит выделить работы А.А. Баранец, А.Г. Климовича, Ю.А. Степанчук, С.Н. Волкова, А.В. Позднякова, В.В. Петрунина, Д.И. Макарова, И.Р. Насырова4.
Таким образом, анализ научной разработанности проблемы мистицизма позволяет сделать вывод о том, что имеется достаточное количество исследований, посвященных осмыслению мистических концепций исихазма и суфизма, однако сфера компаративистского анализа религиозного мистицизма исследователями разработана недостаточно.
Цель диссертационного исследования – изучение наиболее существенных признаков мистицизма в православии и исламе, определение общего и особенного в содержании мистического опыта данных религий.
Для достижения поставленной цели были сформулированы и решены следующие исследовательские задачи:
- провести анализ историографии исследуемой проблемы и дать характеристику основных источников;
- определить содержание понятий «мистицизм» и «мистика», эксплицировать их взаимосвязь и различие;
- провести анализ целевой направленности мистического опыта, его характерных особенностей;
- определить и проанализировать структуры мистических концепций в исламе и православии;
- изучить и описать основные понятия и категории в мистических концепциях исихазма и суфизма;
- провести сравнительный анализ мистического опыта в исихазме и суфизме.
Объект диссертационного исследования – мистицизм как традиция религиозной культуры в единстве ее концептуального (теоретического) и практического аспектов.
Предмет диссертационного исследования – основные понятия и парадигмы религиозного мистицизма, определяющие традиции мистицизма в православии и исламе.
В качестве гипотезы исследования выдвинуто следующее предположение: тождественность используемых в мистическом пути различных религиозных традиций принципов достижения богопознания может быть сведена к тождественности антропологического опыта трансцендентного восхождения.
Научная новизна исследования заключается в самой постановке проблемы и полученных результатах:
- выявлены содержание понятия «мистицизм» и его принципиальная нередуцируемость к понятию «мистика»;
- обоснована практическая направленность религиозной мистики, выражающаяся в разработке пути практической реализации духовного преображения человека;
- обоснована концептуальная структурированность мистицизма как религиозного направления, в рамках которого осмысливаются и воплощаются основные онтологические религиозные установки;
- в результате сравнительного анализа мистического опыта исихазма и суфизма опровергнута гипотеза исследования, поскольку показана принципиальная несводимость содержания мистического опыта этих религиозных традиций к единому «чистому» онтологическому знаменателю;
- доказано, что опыт мистиков является продуктом деятельности интеллекта, при которой новые полученные состояния зависимы от жизненного опыта, понятий, представлений, категориальных схем, уже выработанных и сложившихся в памяти, т.е. интерпретация мистического опыта – это демонстрация устойчивой апперцепции.
На защиту выносятся следующие положения:
1. Мистицизм является самостоятельным элементом в системе религии, обосновывающим исходные концепции религиозного мировоззрения о тесной связи феноменов существующей реальности с сакральным началом и возможности познания этого начала в опыте. В основе формирования концепции мистицизма той или иной религии лежат главные целевые установки данного вероучения, абсолютное принятие онтологии религии мистика. Некоторые особенности самого опыта были предопределены мистиками на основе их убеждений, ожиданий и намерений. Конкретная религиозная традиция, ее каноны, тексты, ритуалы формируют твердое мировоззрение, отражают четкую онтологическую схему мироустройства и выстраивают, таким образом, дальнейшую конфигурацию мистического пути и его конечной цели.
2. В религиозном мистицизме акт трансформации сознания тесно связан с гносеологическим аспектом духовной деятельности. Познание (гносеология) в конечном этапе смыкается с онтологией, все три слоя реальности – эмпирическая, предметно-категориальная (трансцендентальная), божественная (трансцендентная) – соединяются в одну. В результате можно вывести определение религиозной мистики как вида трансцендентальной деятельности, осмысленной в рамках определенного религиозного мировоззрения, целью которой является трансформация мистика: приобретение им чувства-понимания истинной реальности – конкретно-образной реальности Истины как бытия Сущего. Мистицизм ставит перед собой задачу гносеологического поиска ноумена, находящегося за границами эмпирических явлений. Таким образом, в центре мистических течений прежде всего стоит концепция познания, основанная на постижении Божественного знания.
3. Анализ мистических концепций суфизма и исихазма показал, что в основе религиозного мистицизма лежат представления о невозможности самостоятельного, самоволевого пути постижения Абсолюта, для духовной трансформации личности необходимо Божественное волеизъявление, синергия двух воль – человека и Бога. Это может быть либо неожиданное Божественное откровение, получаемое избранными пророками или посланниками Слова, либо результат целенаправленных практик по достижению состояния единения с Богом. Конечная цель мистицизма может быть достигнута только благодаря мистике – деятельности, имеющей жестко выраженный волевой и целенаправленный характер.
4. Разрабатываемые в мистицизме исихазма и суфизма практики зачастую имеют внешне сходные принципы. Обе традиции предполагают интериоризацию веры; соработничество с Богом; аскезу; деятельное участие наставников; ритуалы и обряды, опредмечивающие мистический опыт; культивирование отдельных черт характера для трансформирования мировоззрения; полное духовно-психологическое преобразование личности, более того – изменение самоидентификации; стирание субъект-объектных границ восприятия. Эта относительная схожесть обусловлена прежде всего самим человеком как субъектом мистического опыта и общностью монотеистической антропологии. Однако конечный идеальный результат деятельности исихаста и суфия принципиально различается. Обожение исихаста и фана суфия – состояния, которые транслируют сугубо антропологический, но фундаментально отличный сущностно-онтологический опыт. Смешение духовных традиций невозможно.
5. Сотрудничество двух воль – человеческой и Божественной – является главным условием религиозного мистицизма. В концепциях исихазма и суфизма это наиболее необходимое условие для возможности богопознания.
6. Проблема интерпретации мистического опыта заключается в эпистемологическом характере текстов мистиков, включающих принципиально личностную стихию. Ощущения, чувства и интуиция являются основной базой для описания мистического опыта и доказательством существования сознания без мышления для религиозного мировоззрения.
Методологическую основу исследования составили общенаучные методы сравнения, аналогии, компаративного и системно-структурного анализа, принцип историзма.
Источниковая база исследования. Важнейшим источником исихастской традиции является сборник духовных произведений «Добротолюбие»1, включающий тексты святых отцов IV–XV вв. Отдельные трактаты, не вошедшие в русский перевод «Добротолюбия» свт. Феофана Затворника, были опубликованы в сборнике «Путь к священному безмолвию: малоизвестные творения святых отцов-исихастов» под редакцией А.Г. Дунаева2. Базу исследования суфизма составили переводы работ аль-Газали, Аттара, Руми, аль-Фараби, аль-Худжвири и других авторов суфийских текстов3.
Теоретическая и практическая значимость исследования. Результаты диссертационной работы способствуют разграничению понятий «мистицизм» и «мистика», прояснению их смыслового наполнения и целевого назначения религиозного мистицизма в традициях конкретных религий. Результаты данного исследования могут быть использованы при создании научных монографий, статей и других публикаций, посвященных изучению религиозного мистицизма, а также курса лекций по религиоведению.
Апробация диссертации. Основные положения и результаты исследования были изложены на междисциплинарной конференции аспирантов «Россия: ключевые проблемы и решения» (Москва, 2009), международной научно-практической конференции «От кризиса к росту» (Москва, 2010) и опубликованы в научных статьях общим объемом 2,4 п.л. Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры государственно-конфессиональных отношений Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации.
Структура диссертации определяется поставленными целями и задачами исследования, а также логикой изложения материала. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованных источников и литературы.
II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
Во Введении раскрываются актуальность темы исследования и степень ее научной разработанности, формулируются цель и задачи, определяются методы исследования, а также его научная новизна и практическая значимость, отчет об апробации темы диссертации.
Глава 1. «Сущность религиозного мистицизма» содержит три параграфа.
В первом параграфе «Анализ понятия “мистицизм” и его связь с религией» автор исследует взаимоотношения философии, науки, мистицизма и религии. Наиболее важной в параграфе является проведенная демаркация между мистикой и мистицизмом для более четкого и глубокого понимания этих феноменов. Под мистицизмом подразумеваются прежде всего представления и учения, появляющиеся как в теологии, так и в философии, которые разрабатывают концепции о тесной связи феноменов существующей реальности с сакральным началом и возможности познания этого начала в опыте1. Важным моментом в религиозном мистицизме является тот факт, что для опытного постижения Бога как единственной истинной реальности имеет основное значение активность самого Бога, Его желание открыться постигающему Его мистику. Суть этого постижения заключается в некоторой трансформации самого человека, его преображении, раскрытии его сознания. Именно эта практическая деятельность последователей мистического учения, эта «лестница на Небо», выраженная в личном опыте, и есть собственно мистика. Таким образом, «мистицизм выступает в роли самосознания мистики, ее осмысления и интерпретации в концептуальной и идеологизированной форме»2.
Исторически мистицизм сопутствует человеческой культуре с самого начала цивилизационного развития. Уже в древнегреческих мистериях сложились некоторые элементы мистицизма: эзотеризм, сокрытость знания, ритуал посвящения как практическая реализация религиозных представлений, этапы мистической практики – очищение, посвящение и явление божества. В мистериях проявилась и религиозная сотериология, выраженная как стремление к личному спасению через мистическое переживание личного религиозного опыта. Позже идея о возможности соразмерности конечного, бренного, отягощенного грехом человека с истинным, бесконечным Богом, об онтологическом единстве человеческой души и трансцендентной Истины стала основой всех мистических учений. С этого же периода в христианстве начала складываться традиция отшельничества, сохранившая и передавшая мистику как сокрытое таинство в традициях католических мистических орденов и православного исихазма.
В период Средневековья появилось понятие «оккультизм», ныне часто примешиваемое к мистицизму. Мистицизм остается прямым наследником древних религиозных представлений, сохраняя связь между человеком и Богом – связь тайную, глубокую, непостижимую, но возможную здесь и сейчас, в этом мире, при соблюдении ряда требований. Оккультизм же выходит за сферы религии, его учение об аналогии радикально отличается от религиозного возвышением человека, его сил и возможностей. Мистицизм исторически тесно связан с религией, не мыслим без нее. Более того, представляется спорной возможность существования самого понятия «мистицизм» во времена доминирования религиозного мировоззрения, поскольку он был таинством религии, ее сокровенной частью.
Во втором параграфе «Мистицизм в исламе. Предпосылки его развития» рассматривается проявление мистицизма в мусульманской традиции, выраженное в суфизме. Суфизм возник в исламе как реализация духовных потребностей мусульманского мира, противостояние догматизму и тоска по эмоциональной любви между Богом и человеком1. Важно понимать, что внутренняя составляющая суфизма требует внешних форм его выражения, поэтому суфизм предполагает и нормы мусульманской традиции, и одновременно – выход за ее пределы. Важнейший принцип суфизма – ислам, иман и ихсан (покорность, вера, совершенство/искренность). Принцип ихсана стал основным для суфиев, он означает осознание, а в дальнейшем и чувствование постоянного присутствия Бога, интериоризацию веры.
Практика суфизма получила свое обоснование в аскетических практиках Пророка Мухаммеда. Аскеты переняли и повторяли этот опыт, осознанно практикуя отшельничество как пройденный Пророком путь к обретению Истины. Мистический путь суфиев, таким образом, получил некое внутреннее обоснование, сакральный смысл, конечную цель. Для суфизма большое значение приобрел факт вознесения Пророка Мухаммеда, признаваемый духовным переживанием, опытом, которому дано отдельное определение – «руйа» (видение). Миррадж (Вознесение) послужил прототипом духовного восхождения суфиев к личной близости с Богом.
Еще одним основным источником мистических идей для суфиев стал Коран. На нем основаны представления о близости человека и Бога, непознаваемости Бога, но и возможности постижения смысла Его знамений; о наличии нескольких уровней знаний, доступных последователям при достижении соответствующей степени религиозного опыта. Коран признают и сами суфии как основной фундамент своего учения. Многочисленные аллюзии в тексте Корана и жизнь Пророка Мухаммеда, пропитанная мистическим опытом, дали идеологические основания для трансформации аскетизма в исламе в зрелую мировоззренческую мистическую концепцию суфизма.
В третьем параграфе «Развитие основных аспектов восточнохристианской мистики – исихазма» показано, что феномен мистицизма в христианстве – это явление, имеющее длительную историю. С момента появления самой христианской культуры можно говорить о возникновении и фундамента мистицизма христианских конфессий. Исихазм выработал свои собственные аскетические взгляды, обратив особое внимание на некоторые стороны аскетизма, которые он положил в основу пути спасения души. Однако сотериологический аспект не является главным в концепции исихазма, основополагающий его постулат – вера в то, что наше пребывание на земле есть не что иное, как приготовление к вечной жизни, обожению, а средства для этого – аскетические упражнения, послушание и молитва.
В исихазме можно выделить два направления духовной мысли – созерцательное и аскетическое, «первое из них стремится через мистический гносис к опрощению души и ее единению с Богом или возвращению к Богу. Второе подчеркивает не столько момент гносиса, сколько любви и преданности…к Богу…»1. Оба направления раннего христианского мистицизма схожи в том, что результатом деяния аскета является встреча и общение человека с Богом в молитве. В результате деятельностной практики святых отцов были разработаны основные понятия исихазма – внешнего делания и мистического созерцания, умной молитвы и мистического опыта обожения, нетварного фаворского света. Цель же этих техник состоит в удерживании ума в себе, сосредоточенности на своем внутреннем мире, где происходит встреча с Богом, поскольку без подобной интериоризации человек теряет свою свободу, ум его прилепляется к внешним предметам и порабощается ими.
С самого зарождения христианской мистической традиции аскетизма основой ее была умная молитва, а вся мыслительная мистика молчальников была тесно связана с понятием духа. Развитие этой концепции привело к созданию «энергийного образа»1 человеческого существа – меняющейся, динамичной совокупности всех его разнородных и разнонаправленных энергий.
Глава 2. «Анализ основных структурных элементов мистицизма» состоит из четырех параграфов.
В первом параграфе «Деятельностный характер религиозного мистицизма как целеполагающего практического пути» показано, что деятельностная природа мистического опыта часто оказывается завуалированной из-за его трактовки только как особого психологического состояния, и деятельностный, т.е. волевой и целенаправленный, характер мистики бывает трудно обнаружить2. В мистицизме как православия, так и ислама ярко выражено поэтапное движение в направлении конечного идеального, сакрального состояния3. Каждый этап характеризуется либо отрицанием каких-то качеств души, либо культивацией и наращиванием новых свойств. Однако мистицизм монотеистического происхождения признает только одну возможность изменения личности – Божественную милость, а вот путь ее получения может быть двояким: это либо неожиданное Божественное откровение, получаемое избранными пророками или посланниками Слова, либо результат целенаправленных практик, в результате которых мистик как награду за свои усилия получает состояние Бога в себе1. Мистики предостерегают от попыток разового изменения, подчеркивая, что путь озарения, мгновенного познания присущ лишь избранным, посланникам2. Конечный этап мистической практики – познание Бога – можно рассматривать как многозначный феномен3: во-первых, он всегда носит гносеологический характер (это путь нерационального познания); во-вторых, трансформация человека имеет онтологическую основу и, в третьих, собственно мистическое значение – слияние с Высшим началом.
Мы можем сделать вывод, что в религиозном мистицизме акт трансформации тесно связан с гносеологическим аспектом мистической деятельности. Познание в конечном этапе смыкается с онтологией мистицизма, и все три слоя реальности соединяются в едином. В результате можно вывести определение религиозной мистики как типа трансцендентальной деятельности, осмысленной в рамках конкретного религиозного мировоззрения, целью которой является однократное перерождение мистика, достижение понимания истинной реальности в рамках исходной религиозной ориентации.
Во втором параграфе «Мистика как система, анализ ее структурных составляющих» проанализированы ритуалы и практики мистицизма – зикры, вирды, умная молитва, таинства, видения. Отмечается, что процесс видений как в мусульманском, так и в христианском мистицизме является плодом совместной деятельности человека и Бога, результатом их взаимонаправленного движения. Данный процесс в исихазме получил название синергии, совместной работы1. Суфии также убеждены в необходимости Божественной поддержки и упования на Бога в своих деяниях2. Главными индикаторами источника видений (Божественного или дьявольского начала) считаются их смысловая значимость и эмоциональная составляющая.
Мистический опыт как христианства, так и мусульманства своей конечной целью ставит задачу встречи с Божественным началом. Однако исихазм, в отличие от суфизма, отрицает возможность растворения человеческой природы в Божественной, предлагая концепцию «обожения», встречи двух начал, сохранения человеческой индивидуальности. Тем не менее оба пути гарантируют своим адептам выход за пределы человеческого и достижение цельного видения мироустройства.
Несмотря на индивидуализм, мистицизм имеет тенденцию к институционализации своих форм3. Данный процесс особенно сильно выражен в суфизме, для которого характерен широчайший спектр различных тарикатов (орденов)4. Исихастская традиция гораздо более замкнута, однако развилась в «политический исихазм» и стала духовным основанием идеологии российской государственности.
Наконец, еще одна форма выражения мистицизма как системного явления – влияние мистических течений на культуру общества, в котором они функционируют. Исламский и православный мистицизм сыграли важную роль в развитии многих сфер общественной культуры – литературы, живописи, зодчества.
В третьем параграфе § 3. «Мистический опыт. Проблемы интерпретации. Апофатичность мистического опыта» рассматривается проблема интерпретации получаемого в результате мистической практики опыта. Это одна из главных проблем для исследователя в силу того, что мистики всех конфессий указывают на невозможность адекватного описания своих состояний в привычных словоформах и лексических конструкциях. Показаны несколько наиболее распространенных точек зрения по данному вопросу1. В религиоведении существует множество вариантов понимания природы мистического опыта и его интерпретации2. Основной вопрос при этом – оказывает ли интерпретация какое-то формирующее воздействие на сам опыт или накладывается на него? В конечном итоге можно признать, что мистической опыт не определяется одним лишь мышлением религиозного человека: это комбинированный продукт мистической практики отдельной личности в конкретной культуре и религиозном контексте и воздействия трансцендентной составляющей. В мистике религиозная вера реализуется в опыте тех конфессий, в которых мистик воспитывается.
В четвертом параграфе «Субъект и объект мистического опыта» рассматривается различие восприятия мистика и человека, не стоящего на мистическом пути. Наблюдатель является субъектом, воспринимающим данный феномен перцептивно. Его осознание себя как перципиента создает четкие рамки, дающие представление о данном опыте как наборе ощущений. Годы практики на мистическом пути стирают самоощущение индивида как субъекта, наблюдающего за объективным миром. Более того, мы можем с полной уверенностью говорить не просто о стирании границ в субъект-объектном мировосприятии, но и об отождествлении индивидом себя с объектом реальности. «Бог наблюдает за тобой» – этот важный постулат подчеркивает, что Я-наблюдающий становится Я-воспринимающим, и в случае нужной степени подготовленности разум перестает фиксировать, но сердце начинает видеть.
Бесспорно, субъект мистической практики обладает всеми индивидуальными психическими особенностями, что влияет как на трактовку, так и на формирование самого мистического опыта. Традиции мистицизма, учитывая этот момент, предполагают активное, деятельное участие наставников, шейхов в процессе прохождения индивидом мистического пути1. Сама по себе традиция универсальна, поскольку с ней может сочетаться любой путь обретения знания. В исихазме необходимость духовного руководства оговаривается как обязательное условие мистической практики2. В связи с такой тесной коммуникацией между учителем и учеником, преемственностью традиции возникает вопрос: насколько абсолютна субъективность мистического опыта? Зависимость его интерпретации от религиозной традиции позволяет нам сделать вывод об апперцептивности мистических состояний.
В Заключении подведены итоги исследования и сформулированы общие выводы. Заявленная гипотеза не подтвердилась, поскольку мистический опыт является прежде всего антропологическим опытом, тесно связанным с апперцепцией человеческой психики. Мистицизм основан на попытке опосредованного воспроизведения базового мистического опыта ключевой религиозной фигуры, онтология мистика, обусловленная религиозной догматикой, является исходной точкой построении самой мистической концепции. Воплощение в мистицизме религиозных установок и догматов обусловливает специфику получаемого мистического опыта. Существующее сходство в практиках прохождения мистического пути Богопознания в суфизме и исихазме не дает оснований утверждать о тождестве конечной цели, поскольку существует колоссальное различие в содержательных аспектах мистицизма – гносеологическом, аксиологическом и онтологическом значениях традиции.
По теме диссертации опубликованы следующие работы:
Публикация в ведущем научном рецензируемом периодическом издании, входящем в перечень ВАК:
1. Абдурашидова З.А. Мистицизм как концептуальная форма выражения деятельностного характера пути богопознания // Государство, религия, Церковь в России и за рубежом. № 2. М.: Изд-во РАГС, 2010. - 0,8 п.л.
Публикации в других изданиях:
1. Абдурашидова З.А. Анализ понятия «мистицизм» и его связь с религией // Россия: ключевые проблемы и решения: Сб. статей. Вып. 8. Ч. 5. М.: Изд-во РАГС, 2009. - 0,4 п.л.
2. Абдурашидова З.А. Суфизм в Дагестане // От кризиса к росту: стратегия инновационного развития: Материалы Международной научно-практической конференции. Вып. 9. Ч. 3. М.: Изд-во РАГС, 2010. - 0.3 п.л.
3. Абдурашидова З.А. Истоки мистицизма в исламской традиции // Вестник Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации [электронное научное издание, № гос. регистрации 040800043], 2010. № 1. Регистр. 0421000043\0001. - 0,4 п.л.
4. Абдурашидова З.А. Суфизм как ранний мистицизм ислама // Вестник Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации [электронное научное издание, № гос. регистрации 040800043], 2009. № 3. Регистр. 0420900043/0030 - 0,5 п.л.
Автореферат диссертации на соискание ученой степени
кандидата философских наук
Религиоведческий анализ мистицизма
(на примере исихастской и суфийской традиций)
Абдурашидова Заира Абдурашидовна
Научный руководитель:
Семедов Семед Абакаевич,
доктор философских наук, доцент
изготовление оригинал-макета
Абдурашидова З.А.
Подписано в печать ______________ 2011. Тираж ____ экз. Усл. п.л.
Отпечатано ОПМТ РАГС. Заказ №
119606 Москва, пр-т Вернадского, 84
1 См., например: Вопросы научного атеизма. Вып. 38. М., 1989; Мистицизм: теория и история. М., 2008; Мистика. Религия. Наука. Классики мирового религиоведения. Антология. / Сост. и общ. ред. А.Н. Красников. М., 1998.
1 См.: Oppenhelmer R. Science and the Common Understanding. N.Y., 1954. P. 84; Аlbot M. Mysticism and the New Physics. L., 1981; The Metaphors of Consciousness. N.Y., 1981; Restiuo S.P. Parallels and Paradoxes in Modem Physics and Eastern Mysticism // Social Studies of Sciences. 1978. Vol. 8. № 2. P. 118-143; Поликарпов В.С. Наука и мистицизм в XX в. М., 1990; Куракина О.Д. Физика и реальность: Об идейном «параллелизме» между современной физикой и восточной мудростью // Математика, естествознание и культура. М., 1983, С.62-70; Яковлев А.А. Модель мистического познания и рефлексия // Заблуждающийся разум? Многообразие вненаучного знания. М., 1990. С. 82–96; Капра Ф. Дао физики: Общие корни современной физики и восточного мистицизма. М., 2008.
1 См.: Бердяев Н.А. Философия свободы. СПб., 1911; Он же. Философия свободного духа. Париж, 1927; Булгаков С.Н. «Свет невечерний». Созерцания и умозаключения. М., 1917; Гессен С.И. Мистика и метафизика // Логос (Международный ежегодник по философии культуры). Кн. 1. М., 1910. С. 118–156; Лосский Н.О. Чувственная, интеллектуальная и мистическая интуиция. М., 1995; Минин П.М. Мистицизм и его природа // Богословский вестник. 1911. № 4. С. 795–817; Соловьев B.C. Сочинения: В 2 т. М., 1990; Флоренский П.А. [Сочинения]. Т. I. Столп и утверждение истины. Т. II. У водоразделов мысли. М., 1990; Франк С.Л. Душа человека. М., 1917.
2 См.: Васильев А.А. История Византийской империи. От начала Крестовых походов до падения Константинополя. СПб., 1998; Вышеславцев Б.П. Образ Божий в существе человека // Путь (Париж). 1935. № 49. С. 48–71; Он же. Сердце в христианской и индийской мистике. Париж, 1929; Иерофей (Влахос), митр. Православная духовность. М., 2009; Он же. Православная психотерапия. М., 2006; Зарин С.М. Аскетизм по православно-христианскому учению. М., 1996; Зеньковский В.В. Проблемы воспитания в свете христианской антропологии. Париж, 1934; Он же. Об образе Божием в человеке. Париж, 1930; Карсавин Л.П. Святые отцы и учители Церкви (раскрытие православия в их творениях). М., 1994; Он же. Монашество в Средние века. СПб., 1912; Киприан (Керн), архим. Золотой век Свято-Отеческой письменности. М., 1995; Он же. Антропология св. Григория Паламы. М., 1996; Василий (Кривошеин), архиеп. Проблема познаваемости Бога: сущность и энергия у св. Василия Великого // Вестник Русского Западно-Европейского Патриаршего Экзархата. 1968. № 61. С. 48–55; Лосев А.Ф. Имя. Избранные работы, переводы, беседы, исследования, архивные материалы. СПб., 1997; Лосский В.Н. Очерк мистического богословия Восточной Церкви. Догматическое богословие. М., 1991; Мейендорф И.Ф. Византийское богословие. Исторические направления и вероучение. М., 2001; Он же. Введение в святоотеческое богословие. Минск, 2001; Острогорский Г.А. Афонские исихасты и их противники: (К истории поздневизантийской культуры) // Записки Русского научного института в Белграде. 1931. Вып. 5. С. 349–370.
1 См.: Гольдциер И. Ислам. СПб., 1911; Он же. Культ святых в исламе (Мухаммеданские эскизы). М., 1938; Крымский А.Е. Очерк развития суфизма до конца III в. Хиджры. М., 1895; Он же. История Персии, ее литературы и дервишеской теософии. СПб., 1906; Жуковский В.А. Человек и познание у персидских мистиков. СПб., 1895; Он же. Раскрытие скрытого за завесой (Кишор аль Махджуб). Л., 1921; Шмидт А.Э. Абу-ал-Ваххаб-аш-Шараний и его книга рассыпанных жемчужин. СПб., 1914.
2 См.: Бертельс Е.Э. Избранные труды: Суфизм и суфийская литература. М., 1965; Он же. Пять философских трактатов на тему «Афак ва анфус». М., 1970; Он же. Джами. Эпоха, жизнь и творчество. Сталинабад, 1949; Он же. Навои. М., 1948.
3 См.: Заблуждающийся разум? Многообразие вненаучного знания / Отв. ред. и сост. И.Т. Касавин. М., 1990; Гуревич П.С. Возрожден ли мистицизм? М., 1984; Яковлев А.А. Модель мистического познания и рефлексия // Заблуждающийся разум? Многообразие вненаучного знания. М., 1990. С. 82–96; Григоренко А.Ю. Сон разума рождает чудовищ. Л., 1986; Кимелев Ю.А. Философский теизм. М., 1993; Он же. Проблемы мистицизма в западном философском религиоведении // Вопросы религии и религиоведения (Антология отечественного религиоведения). Вып. 1. Ч. 1. М., 2009.
1 См.: Иоанн (Экономцев), игум. Православие, Византия, Россия: Сб. ст. М., 1992; Аверинцев С.С. Византийская литература. М., 1974; Вениаминов В. [Бибихин В.В.]. Краткие сведения о жизни и мысли св. Григория Паламы // Св. Григорий Палама. Триады в защиту священно-безмолвствующих. М., 1995. С. 344–381; Прохоров Г.М. Келейная исихастская литература (Иоанн Лествичник, авва Дорофей, Исаак Сирин, Симеон Новый Богослов) в библиотеке Свято-Троицкой Сергиевой Лавры с XIV по XVIII в. // Труды Отдела древнерусской литературы. Т. XXIII. Л., 1974. С. 317–324; Он же. Исихазм и общественная мысль в Восточной Европе в XIV в. // Труды Отдела древнерусской литературы. Т. XXIII. Л., 1968. С. 86–108; Хоружий С.С. Диптих безмолвия. Аскетическое учение о человеке в богословском и философском освещении. М., 1991.
2 См.: Торчинов Е.А. Религии мира: опыт запредельного. Трансперсональные состояния и психотехника. СПб., 1997; Он же. Пути философии Востока и Запада: познание запредельного. СПб., 2005.
3 См.: Балагушкин Е.Г. Аналитическая теория мистики и мистицизма // Мистицизм: теория и история. М., 2008. Он же. Аналитика мистицизма // Философия и культура. 2008. № 11.
1 См.: Хоружий С.С. Диптих безмолвия. Аскетическое учение о человеке в богословском и философском освещении. М., 1991; Он же. К феноменологии аскезы. М., 1998; Он же. О старом и новом. СПб., 2000; Климков О.С. Опыт безмолвия. Человек в миросозерцании византийских исихастов. СПб., 2001; Макаров Д.И. Проблема человека в паламитском исихазме; Петр (Пиголь), игум. Преподобный Григорий Синаит и его духовные преемники. М., 1999; Он же. Исихазм – путь к обожению // Философские науки. 2005. № 2. С. 59–71; Лурье В.М. История византийской философии. М., 2006.
2 См.: Шеховцова Л.Ф., Зенько Ю.М. Элементы православной психологии СПб., 2005; Зенько Ю.М. Основы христианской антропологии и психологии. СПб., 2007; Он же. Психология религии. СПб., 2009.
3 См. Исихазм. Аннотированная библиография /под общей и научной редакцией С.С Хоружего. М., 2004.
4 См.: Климков О.С. Опыт безмолвия. Человек в миросозерцании византийских исихастов. СПб., 2001.
1 См.: Степанянц М.Т. Философские аспекты суфизма. М., 1987; Суфизм в контексте мусульманской культуры: Сб. ст. М., 1989; Фролова Е.А. История средневековой арабо-исламской философии. М., 1995; Смирнов А.В. Великий шейх суфизма: опыт парадигмального анализа философии Ибн Араби. М., 1993; Керимов Г.М. Аль-Газали и суфизм. Баку, 1980; Кныш А.Д. Суфизм // Ислам: Историографические очерки. М., 1991. С. 109–207; Он же. Мусульманский мистицизм: краткая история. СПб., 2004; Хисматулин А.А. Суфийская ритуальная практика (на примере братства Накшбандийа). СПб., 1996; Он же. Суфизм. СПб., 2008; Алескерова Н.Э. Суфийское братство Гюлшанийа. СПб., 2002. Баширов Л.А. Мюридизм: история и современность: [О религиозно-мистическом учении на Северном Кавказе в XIX в.] // Вопросы научного атеизма. Вып. 39. М., 1989. С. 44–62; Билалов М.И. Гносеологические идеи в структуре религиозного сознания. М., 2003; Насыров И.Р. Основания исламского мистицизма (генезис и эволюция). М., 2009; Он же. Вопросы гносеологии в западной классической и арабо-мусульманской философии. Уфа, 2000; Он же. Концепция суфийского познания: «Путь к Богу» (тарик) // Мистицизм: теория и история. М., 2008.С.122-154.
2 См.: Джеймс У. Многообразие религиозного опыта. М., 1993; Андерхилл Э. Мистицизм: опыт исследования природы и законов развития духовного сознания человека. Киев, 2000.
3 См.: Тримингем Дж. Суфийские ордены в исламе. М., 1989; Арберри А.Дж. Суфизм. Мистики ислама. М., 2002; Шиммель А. Мир исламского мистицизма. М., 2000; Корбен А. История исламской философии. М., 2010; Карл Э. Суфизм. М., 2002; Читтик У. В поисках скрытого смысла. Суфийский путь любви. Духовное учение Руми. М., 1995.
4 См.: Баранец А.А. Мистика в христианской и мусульманской культурах: компаративистский подход: Дис. … д-ра филос. наук. Ростов-на-Дону, 2000; Волков С.Н. Феномен мистицизма: истоки происхождения и современное состояние в России: Дис. … д-ра филос. наук. Саранск, 2004; Климович А.Г. Религиозный мистицизм как философская проблема: Дис. … канд. филос. наук. Тюмень, 2003; Макаров Д.И. Проблема человека в паламитском исихазме: историко-философский анализ: Дис. … д-ра филос. наук. Екатеринбург, 2006; Насыров И.Р. Онтологические и гносеологические основания исламского мистицизма: генезис и эволюция: Дис. … д-ра филос. наук. М., 2007; Петрунин В.В. Политический исихазм и его традиции в «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви»: Дис. … канд. филос. наук. М., 2002; Поздняков А.В. Этико-психологические основания мистицизма (на материалах мистических учений буддизма и исихазма): Дис. … канд. филос. наук. Тула, 2006; Степанчук Ю.А. Основные понятия мистицизма: опыт философского исследования: Дис. … канд. филос. наук. М., 2003.
1 См.: Добротолюбие: В 5 т. М., 2008.
2 См.: Путь к священному безмолвию: малоизвестные творения святых отцов-исихастов / Под ред. А.Г. Дунаева. М., 1999.
3 См.: Абу Аль-Газали. «Наставление правителям» и другие сочинения. М., 2008; Он же. Воскрешение наук о вере. М., 1980; Он же. «Весы деяний» и другие сочинения. М., 2004; Аттар. Рассказы о святых. М., 2005; Джалалатдин Руми. Газели. Притчи. Душанбе. 1988; Он же. Поэма о скрытом смысле. Избранные притчи. М., 1986; Он же. Рубаи. Душанбе, 1984; Аль-Фараби. Трактаты о музыке и поэзии. Алма-Ата, 1992; Аль-Худжвири. Раскрытие скрытого за завесой. Старейший персидский трактат по суфизму. М., 2004.
1 См.: Аверинцев С.С. Мистика // Большая советская энциклопедия. Т. 16. М., 1974. С. 73.
2 Балагушкин Е.Г. Аналитическая теория мистики и мистицизма // Мистицизм: теория и история. М., 2008. С. 36–37.
1 См.: Степанянц М.Т. Философские аспекты суфизма. М., 1987.
1 Климков О.С. Опыт безмолвия. Человек в миросозерцании византийских исихастов. СПб., 2001. С. 287.
1 См.: Хоружий С.С. Православная аскеза – ключ к новому видению человека. М., 2000.
2 См.: Балагушкин Е.Г. Аналитическая теория мистики и мистицизма // Мистицизм: теория и история. М., 2008; Хисматулин А.А. Суфизм. СПб., 2008; Степанянц М.Т. Исламский мистицизм. М., 2009.
3 См.: Прп. Иоанн Лествичник. Лествица. М., 2009; Свт. Феофан Затворник. Путь ко спасению. М., 2008; Шейх Мухаммад. Суфийские практики тариката Накшбандийа. Орел, 2005.
1 См.: Абу Аль-Газали. Божественное знание // «Наставление правителям» и другие сочинения. М., 2008; Свт. Феофан Затворник. Путь ко спасению. М., 2008.
2 См.: Свт. Игнатий Брянчанинов. О прелести. М., 1998.
3 См. Балагушкин Е.Г. Аналитическая теория мистики и мистицизма // Мистицизм: теория и история. М., 2008.
1 См.: Хоружий С.С. К феноменологии аскезы. М., 1998.
2 См.: Абу Аль-Газали. Божественное знание // «Наставление правителям» и другие сочинения. М., 2008.
3 См.: Балагушкин Е.Г. Аналитическая теория мистики и мистицизма // Мистицизм: теория и история. М., 2008.
4 См.: Тримингем Дж. Суфийские ордены в исламе. М., 1989.
1 См., например: Андерхилл Э. Мистицизм: опыт исследования природы и законов развития духовного сознания человека. М., 2003; Хаксли О. Двери восприятия // Хаксли О. Собрание сочинений: В 4 т. Т. 4. СПб., 1999; Zaehner R.Ch. Mysticism Ssacred and Profane. Oxford, 1957; Staal F. Exploring Mysticism. Berkley, 1975; Smart N. The Philosophy of Religion. N.Y., 1970.
2 См. подробно: Кимелев Ю.А. Проблемы мистицизма в западном философском религиоведении // Вопросы религии и религиоведения (Антология отечественного религиоведения). Вып. 1. Ч. 1. М., 2009.
1 См.: Аттар. Рассказы о святых. М., 2005; Шейх Мухаммад. Суфийские практики тариката Накшбандийа. Орел, 2005.
2 См., например: Свт. Григорий Палама. Десятословие по христианскому законоположению // Добротолюбие. Т. 5; Прп. Григорий Синаит. Наставления безмолвствующим // Добротолюбие. Т. 2; Прп. Симеон, Новый Богослов. Деятельные и богословские главы // Добротолюбие. Т. 5.