Николай Сейфуллин – священник-миссионер Оренбургской епархии рубежа XIX xx вв

Вид материала

Подобный материал:

Е.М. Есикова

(Челябинск)

Николай Сейфуллин – священник-миссионер

Оренбургской епархии рубежа XIX - XX вв.

Миссионерская деятельность является одним из важнейших направлений церковной жизни. Христианская проповедь среди нехристианских народов изначально являлась первейшей задачей Церкви и, можно сказать, актуальность ее никогда не снижалась, как в целом, в истории Церкви, так и в жизни Русского Православия.

Расширение границ Российского государства, а затем – его необычайный территориальный охват, объединяющий целую этно-конфессиональную палитру, постоянно ставили миссионерские задачи, как перед духовной, так и перед светской властью. Оренбургская епархия, располагающаяся на не исконно русских землях, стала одной из тех епархий, где развитие миссионерского дела было особенно важно. Для понимания хода этой деятельности, ее успехов и проблем, необходимо обратиться к личностям миссионеров епархии, к их жизненному, пастырскому пути.

В данной статье мы рассмотрим жизненный путь и служение миссионера Тургайской области (Оренбургской епархии) священника Николая Сейфуллина (1864 – 1920). Данный выбор не случаен. С одной стороны, это священник – новообращенный из татар, человек сложной, трагичной судьбы, художественно одаренный, искренно служивший миссионерскому делу, столкнувшийся со многими сложностями и проблемами на пути как жизненном, так и своего служения, и, нельзя сказать, что всегда успешно с ними справившийся – живая иллюстрация развитию и проблемам миссионерского дела в епархии. С другой стороны, по данному миссионеру сложилась интересная источниковедческая база. Николай Сейфуллин – отец известной уральской писательницы Лидии Сейфуллиной, которая оставила о своем отце воспоминания, автобиографические моменты из детства Николая Сейфуллина вошли в ее повесть «Каин-кабак».¹ Материал о Николае Сейфуллине содержится в Оренбургских Епархиальных Ведомостях.² Государственном Архиве Оренбургской области (ГАОО) в фондах Оренбургской Духовной консистории за 1800 – 1918 г., Оренбургского епархиального комитета православного миссионерского общества за 1876 – 1918 г. сохранились отчет и рапорт Николая Сейфуллина о его миссионерской деятельности, об открытии школ для так называемых «инородцев», о поездках в дальние степные аулы.³ Выдержки из подобных отчетных документов находятся и в Оренбургских епархиальных Ведомостях.⁴ Такова, в основном, источниковедческая база по данному миссионеру.⁵ Сейчас же приступим к рассмотрению жизненного пути и служения Николая Сейфуллина.

Николай Егорович Сейфуллин родился в 1864 году в селе Мамадыш Казанской губернии в татарской семье. Большое несчастье изменило всю его жизнь. В пожаре погибла почти вся семья мальчика. Оставшийся в живых отец помешался в уме. Осиротевшего 5-летнего мальчика взял к себе на воспитание священник Петр Ронгинский. Мальчика крестили, назвав Николаем. По имени крестного отца дали отчество – Егорович, а фамилию произвели от имени родного отца, которого звали Сейфулла.⁶ Некоторые подробности детства Николая Сейфуллина описаны в повести «Каин-кабак», в рассказе о детских годах главного героя произведения Алибаева.⁷

По воспоминаниям самого Николая Сейфуллина, священник Петр Ронгинский был человек гуманный, большой любитель церковной хоровой музыки. Он руководил церковным хором мальчиков и его влияние на юных певчих было столь значительным, что многие, став взрослыми, избрали хоровое пение своим основным занятием. От души полюбил церковное пение и Николай. Это пение способствовало укреплению его в христианской вере, привлекло к церковнославянскому чтению, помогавшему уяснить смысл многих песнопений. Впоследствии в статье под названием «Сила церковного пения», опубликованной в «Оренбургских Епархиальных Ведомостях» в 1897 году, священник Николай Сейфуллин писал об огромном влиянии на него и на любого человека церковных песнопений, когда «сами слова своей святой теплотой оживляют упадший греховный дух, невольно действуют на сердце».⁸

Грамоте обучала мальчика сначала его крестная мать, сестра Петра Ронгинского. Затем его определили в двухклассную русско-киргизскую школу в селе Мамадыше, позднее – отдают в Казанскую русско-татарскую учительскую семинарию.

По окончании семинарии, в 1883 году Николая Сейфуллина назначают на должность учителя начальной русско-башкирской Карыванской школы в Пермской губернии. Некоторое время спустя он переезжает в г. Орск Оренбургской губернии и работает здесь учителем в русско-киргизской школе до 1887 года. В этом году он получает новое назначение – поступает учителем татарского языка в Оренбургскую духовную семинарию и духовное училище.⁹

Здесь на этом новом месте определяется содержание и направление всей дальнейшей жизни Николая Сейфуллина – он принимает решение стать священником. 1880-е гг. – это было время активной деятельности Оренбургского епархиального комитета православного миссионерского общества, открытого с 1875 года.¹⁰ Для просвещения инородцев Христовым учением Преосвященный Макарий назначал особых миссионеров-священников из обратившихся в православие магометан. 15 мая 1888 года в семинарской церкви Оренбургским архиереем Макарием он был рукоположен во диаконы, а через несколько месяцев уезжает вторым священником в поселок Верхнее-Увельский (неофициально – Варламовский) Троицкого уезда Оренбургской губернии с инородческим населением.

Непросто складывалось служение молодого священника. Протоиерей Александр Малышев, у которого священник Николай состоял в непосредственном подчинении, спустя год его работы писал епископу Оренбургскому и Уральскому о непристойном поведении священника Н. Сейфуллина: «сначала он успешно занялся своим делом и открыл две школы в инородческих поселках, … но далее по своему немиролюбию и гордости стал терять уважение к себе среди духовенства и прихожан».¹¹ Что скрывается за этими фразами? Сохранившиеся семинарские аттестаты Николая Сейфуллина также говорят о «шальном поведении» семинариста, его опасному влиянию на товарищей, несмотря на его хорошую учебу.¹²

Некоторые воспоминания дочери Николая – Лидии Сейфуллиной – проливают свет на то, что опасного, непристойного было в поведении этого семинариста, а потом и священника. В семинарии она отмечает дружбу семинариста со студентами других учебных заведений, независимость во взглядах. Постоянно, в различных воспоминаниях и автобиографиях, Лидия Николаевна приводит любимую цитату своего отца из Апостольских посланий: «Несть эллин и иудей, варвар и скиф, раб и свободь, но всяческая и во всех Христос» (Гал., 3, 28). Она приводила эту излюбленную фразу своего отца-миссионера как аргумент к тому, что он, будучи проповедником Христа, не признавал различия религий.¹³ Вряд ли это было действительностью – скорее всего это дань атеистическому советскому времени, в которое писались эти воспоминания, тем более, что писались они для публикации, а также и его влияние на мировоззрение писательницы. Тем более, что эта цитата имеет совершенно иной смысл¹⁴ и, скорее всего, именно это, святоотеческое, содержание и вкладывал священник-миссионер в знаменитое высказывание апостола Павла – проповедника язычников, чьим подражателем и являлся сам Николай Сейфуллин, проповедуя Евангелие иноверцам, призывая всех людей, независимо от социальных, экономических, этно-конфессиональных различий в Царство Божие. В этом мнении еще более нас укрепляют слова самого Николая Сейфуллина. В своем рапорте о миссионерской поездке 1897 года он порицает казаческое население степи за безучастное отношение к различиям в религиях, за рассуждение о том, что «Бог Един, закон разный», что пусть каждый народ живет в своей вере, за заимствование в одежде, за совместные трапезы с иноверцами без рассуждения. Таких людей он убеждает, наоборот, знакомить представителей других народов и вер с русскими обычаями, с христианским мировоззрением.¹⁵

Более верным представляется иное, не столь однобокое высказывание Лидии Сейфуллиной об отце. Наряду с первой своей трактовкой она приводила и другую: об уважительном отношении отца Николая к иноверцам, к их национальным традициям. Вполне возможно, что для рубежа XIX-XX вв. некоторым священникам-миссионерам такой подход казался излишне либеральным и опасным, но данный подход – не разрушения самобытной национальной культуры, а ее созидание на основе православия – путь многих известных миссионеров-подвижников, ставших просветителями и учителями целых народов.¹⁶

Интересно замечание Лидии Николаевны о том, что отца за бескорыстие и дружбу с ссыльными в селе, где он служил, считали блаженным.¹⁷ Такое сочувствие и сближение с неблагонадежными социальными слоями не могло не показаться власти «непристойным» для священника, хотя иереем, тем более миссионером, могло руководить далеко не вольнодумие, а христианское сострадание и душепопечительная забота о заблудших.

Также и некто В. Тимофеев, возвратившись из миссионерской поездки по епархии в 1890 году в отчете отмечал, что священник Николай Сейфуллин помогает голодающим «инородцам» из «своих средств», характеризуя его как доброго и заботливого человека.¹⁸ Но крещения в целях получения материальных выгод Николай Сейфуллин внутренне не принимал. В связи с этим у священника-миссионера возникали проблемы в его дальнейшем служении в миссионерских станах Тургайской области.¹⁹

В 1893 году была учреждена формальная миссия для киргиз (так в то время именовали русские казахов – киргизы, киргиз-кайсаки и т. п.)²⁰ Тургайской области (миссионерская деятельность на этой территории стала осуществляться еще раньше, и в этом Николай Сейфуллин принимал участие²¹), исповедующих ислам, но еще не укрепившихся в этой религии и во многом придерживающихся языческих традиций. Сами станы стали открываться чуть позднее: в 1894 году – Александровский и Макарьевский, в 1898 году – Актюбинский. Во все приходские села Тургайской области были назначены священники из лиц, знающих киргизский язык, которые вместе с учителями миссионерских школ числились сотрудниками главного областного миссионера священника Соколова.²² Среди них и оказался Николай Сейфуллин.

До нас дошли его миссионерские отчетные документы: доклад о христианско-просветительной роли русских приходов в Орде, написанный в 1892 году для Оренбургской духовной консистории, и рапорт о миссионерской поездке от г. Оренбурга до г. Кустаная, написанный в 1897 году для Оренбургского епархиального комитета православного миссионерского общества.²³ В них отразились взгляды Николая Сейфуллина на проведение миссионерской деятельности как в общем – в епархиальном масштабе, так и в частности – одним священником-миссионером или приходом.

Незаменимыми для миссионерского служения и его организации он считал известную систему «незабвенного воспитателя» Н.И. Ильминского, «всегда возмущавшегося против показной стороны дела». Самым эффективным миссионерским делом в Орде Николай Сейфуллин считал создание приходов, объединяющих русское население в степи. Эти приходы, объединенные в степное благочиние, будут сотрудниками миссионерских станов, притом не по искусственно навязанным программам, а в силу жизненных условий. Окормляя русских в Орде, священники, владеющие языком киргизов, ненавязчиво наставляют и самих иноверцев на путь православия. А русский приход в степи во главе со своим пастырем, как православная семья, должен быть выразителем православных начал, как бы светильником в инородческой среде. Вот «самая простая и самая жизненная постановка дела проповеди!», - восклицает Николай Сейфуллин в своих записях. Писались эти строки в ответ на действия противоположного характера миссионера Н.Н. Одигитриевского (преждевременные, отрицательно сказавшиеся на деле проповеди в Орде, по словам Н.Е. Сейфуллина), попытавшегося облечь миссионерское дело в степи в более официальную форму Тургайской миссии с нарочитыми, а не приходскими миссионерами, когда еще не были созданы ни миссионерские станы, ни миссионерские учреждения – преждевременные мероприятия, по словам Николая Сейфуллина. Впоследствии, через год после написание этого доклада формально миссия была создана, но стала развиваться уже на основе станов и благочиний.²⁴

Николай Сейфуллин призывает в докладе всех священников степных приходов к участию в миссионерском деле. «Очень ошибочно мнение некоторых служащих в степи священников, что священникам степных приходов нечего делать в степи», что «у них не может быть никакого общения с Ордой» и, что деятельность их заключается лишь в окормлении своих прихожан, а миссионерское дело принадлежит только одним нарочито назначенным миссионерам. «Для миссионерских трудов прежде и главнее всего необходима духовная сила, искренняя преданность делу». Из специальной же подготовки необходимо лишь общее знание учительского труда, основ ведения миссионерского дела и языка иноверцев, с чем, по мнению Николая Сейфуллина, можно ознакомиться «во всякое время». Не словопрения важны в миссионерских беседах, а утешение «истомленного в житейских дрязгах человека» радостью спасения, данного людям ради воплощения и искупительной жертвы Спасителя. «На инородцев, как и вообще на простой люд, нужно действовать не столько рассуждениями и доказательствами, рассчитанными на разум, а путем сердца, наглядными примерами из жизни святых угодников Церкви Христовой». Перечисляя известные способы воздействия на инородцев, такие как миссионерские беседы, открытие миссионерских библиотек, церковно-приходские школы, открытие приходских братств ревнителей православия, Николай Сейфуллин также напоминает и о христианском милосердии как о миссионерском деле.²⁵

Таким образом, мы видим в лице Николая Сейфуллина искреннего миссионера, прочувствовавшего миссионерское дело, его значение и сущность, но, как мы уже говорили ранее, непрост был его пастырский путь. Вновь несчастье, подобное тому, что пережил он в детстве, обрушилось на семью священника. В 1896 году умирает горячо любимая жена отца Николая, оставив его молодым вдовцом, не имеющим права на вторичный брак, с малолетними детьми на руках. Николай «сильно затосковал, и его настигла новая страшная беда: он стал пить. Запои его бывали не часты, с промежутками в два, три года, но страшны.²⁶ Детство мое прошло в переездах из одного села в другое. Отца часто смещали…», - вспоминает его дочь Лидия Сейфуллина.²⁷

Когда началась русско-японская война, Николай Сейфуллин перепросился священником в действующую армию, поручив своих детей тете. На войне он находился в 52-ом драгунском полку. По заключении мира отец Николай вернулся в Оренбургскую епархию и служил в различных сельских приходах.

Лидия Сейфуллина в трагедийных красках изображает последние годы своего отца, подчеркивая его бедность, гонения на него со стороны церковной власти, духовную неудовлетворенность и, в годы Гражданской войны, недоверие к нему белых и расположение красных. Политическая просоветская направленность, изложение фактов в духе того времени настолько очевидны, что невозможно, основываясь только на воспоминаниях дочери, без дополнительных изысканий, представить себе годы жизни Николая Сейфуллина после возвращения его с войны. Этот вопрос требует отдельной статьи (и также дополнительного исследования требует проблема взаимоотношения Николая Сейфуллина с духовной властью, так как сообщения Лидии Сейфуллиной об этой сфере жизни отца значительно политизированы, представлены с просоветской точки зрения и рождают больше вопросов, чем дают ответов). Сейчас же мы можем отметить, что добровольный уход миссионера на пастырское служение в действующую армию многое может сказать о личности Николая Сейфуллина, о его жажде подвижнического служения, о его стремлении забыть свое личное горе в делах христианского милосердия и служения ближнему.

Таким образом, мы рассмотрели жизненный путь и пастырское служение миссионера Тургайской области Оренбургской епархии Николая Сейфуллина. Миссионерская деятельность в епархии, как мозаичная картина, складывалась из служений таких епархиальных миссионеров, как отец Николай, и, наоборот, общеепархиальная направленность миссионерского дела влияла на каждого рядового миссионера. Мы видим, что проблемы взаимной поддержки и понимания между миссионерами и духовной властью, единодушия между миссионерами и, наконец, проблема стяжания «духовной силы и искренней преданности делу»²⁸, помогающих преодолевать жизненные беды и сложности служения – это те важнейшие вопросы, которые являются общими как для каждого миссионера, так и для общеепархиального миссионерского дела.

_______________________________________

¹ Сейфуллина Л.Н. Художественные произведения, воспоминания, статьи, - Оренбург, 1959. С. 5 – 8, 155 – 159, 231 – 232. Сейфуллина Л.Н. О литературе. Статьи, заметки, воспоминания, - М., 1958. С.27 – 30. Сейфуллина Л.Н. Каин-кабак// Сейфуллина Л.Н. Избранные произведения. Т. 1., - М., 1958. С. 293 – 379.

² Н. Сейфуллин. Сила церковного пения.// Оренбургские Епархиальные Ведомости. 1897, №20, часть неофициальная. С. 751 – 753. Речь, сказанная священником новообращенным из татар Николаем Сейфуллиным.// Оренбургские Епархиальные Ведомости. 1888, №11, часть неофициальная. С. 337 – 338.

³ Государственный архив Оренбургской области (ГАОО). Ф. 173. Оп. 10. Д. 69. Доклад помощника миссионера Тургайской области Н. Сейфуллина о христианско-просветительной роли русских приходов в Орде. 1892 г. С. 1 – 16. ГАОО. Ф. 175. Оп. 2. Д. 13. Рапорт свящ. Николая Сейфуллина о поездке от г. Оренбурга до г. Кустаная и беседах с киргизами в аулах. 1897 г. С. 1 – 15.

⁴ Оренбургские Епархиальные Ведомости. 1889, №1, с. 25, №6, с. 67 – 80, №11, с. 143; 1890, №4, с. 39 – 40, №5, с. 30.

⁵ Еще несколько ссылок на материалы ГАОО, воспоминания Лидии Сейфуллиной и Зои Сейфуллиной находятся в кн.: Сейфуллина Л.Н. Художественные произведения, воспоминания, статьи, - Оренбург, 1959. С. 231 – 232.

⁶ Автобиография // Сейфуллина Л.Н. Художественные произведения, воспоминания, статьи, - Оренбург, 1959. С. 155.

⁷ Сейфуллина Л.Н. Каин-кабак// Избранные произведения. Т. 1., - М., 1958. С. 329 – 332.

⁸ Н. Сейфуллин. Сила церковного пения.// Оренбургские Епархиальные Ведомости. 1897, №20, часть неофициальная. С. 751 – 753.

⁹ Лидия Николаевна Сейфуллина (Из истории жизни и литературной работы) // Сейфуллина Л.Н. Художественные произведения, воспоминания, статьи, - Оренбург, 1959. С. 6.

¹⁰ Чернавский Н. Оренбургская епархия в прошлом и настоящем. Вып. 1, - Оренбург, 1900. С. 344.

¹¹ ГАОО. Ф.174. оп. 1. Д. 175.Переписка благочинного с епископом Оренбургским и Уральским о непристойном поведении священника Сейфуллина. Взято из книги: Сейфуллина Л.Н. Художественные произведения, воспоминания, статьи, - Оренбург, 1959. С. 7, 231.

¹² Сейфуллина Л.Н. Художественные произведения, воспоминания, статьи, - Оренбург, 1959. С. 6.

¹³ Там же. С. 156. Автобиография // Сейфуллина Л.Н. Художественные произведения, воспоминания, статьи, - Оренбург, 1959. С. 28.

¹⁴ Архиепископ Аверкий. Четвероевангелие. Апостол. Руководство к изучению Священного Писания Нового Завета, - М., 2000. С. 586. Архиепископ Аверкий. Четвероевангелие. Апостол. Руководство к изучению Священного Писания Нового Завета, - М., 2000. С. 586.

¹⁵ ГАОО. Ф. 175. Оп. 2. Д. 13. Рапорт свящ. Николая Сейфуллина о поездке от г. Оренбурга до г. Кустаная и беседах с киргизами в аулах. 1897 г. С. 5, об. – 6.

¹⁶ Священник Игорь Филяновский. Держись мира и сотвори любовь. Очерки из истории русского миссионерства XIX – XX веков, – М., 2002. С. 4 – 5.

¹⁷ Лидия Николаевна Сейфуллина // Сейфуллина Л.Н. Избранные произведения. Т. 1., - М., 1958. С. 6.

¹⁸ В. Тимофеев. Миссионерское путешествие по инородческим приходам Оренбургской епархии // Оренбургские епархиальные Ведомости. 1890, №5 – 6. С. 160 – 167, 200 – 204.

¹⁹Автобиография // Сейфуллина Л.Н. Художественные произведения, воспоминания, статьи, - Оренбург, 1959. С. 28.

²⁰ Казахи // Челябинск: Энциклопедия, - Челябинск, 2001. С.349.

²¹ ГАОО. Ф. 173. Оп. 10. Д. 69. Доклад помощника миссионера Тургайской области Н. Сейфуллина о христианско-просветительной роли русских приходов в Орде. 1892 г. С. 1 – 4.

²² Чернавский Н. Оренбургская епархия в прошлом и настоящем. Вып. 1, - Оренбург, 1900. С. 345.

²³ ГАОО. Ф. 173. Оп. 10. Д. 69. Доклад помощника миссионера Тургайской области Н. Сейфуллина о христианско-просветительной роли русских приходов в Орде. 1892 г. С. 1 – 16. ГАОО. Ф. 175. Оп. 2. Д. 13. Рапорт свящ. Николая Сейфуллина о поездке от г. Оренбурга до г. Кустаная и беседах с киргизами в аулах. 1897 г. С. 1 – 15.

²⁴ Там же. Ф. 173. Оп. 10. Д. 69. Доклад помощника миссионера Тургайской области Н. Сейфуллина о христианско-просветительной роли русских приходов в Орде. 1892 г. С. 3 – 5.

²⁵ Там же. Ф. 173. Оп. 10. Д. 69. Доклад помощника миссионера Тургайской области Н. Сейфуллина о христианско-просветительной роли русских приходов в Орде. 1892 г. С. 5 – 6.

²⁶ Автобиография // Сейфуллина Л.Н. Художественные произведения, воспоминания, статьи, - Оренбург, 1959. С. 156.

²⁷ Там же. С. 28.

²⁸ ГАОО. Ф. 173. Оп. 10. Д. 69. Доклад помощника миссионера Тургайской области Н. Сейфуллина о христианско-просветительной роли русских приходов в Орде. 1892 г. С. 6.

Blog

Николай Сейфуллин – священник-миссионер Оренбургской епархии рубежа XIX xx вв