Geum.ru

Телепатия Москва «Мысль»

Вид материалаДокументы
Лечебное применение гипноза и выяснение роли внушения.
Значение гипнотического внушения.
Мнимая опасность гипнотизма.
Подобный материал:
1   ...   18   19   20   21   22   23   24   25   ...   30
251

Внушение

В этом случае собственно вышеуказанные органические реакции или, точнее говоря, получаемые от них впечатления и их следы и служат посредствующими ассоциациями, устанавливающими сочетание между внешними впечатлениями и их следами и сферой личности. Остальные впечатления и их следы, оставаясь вне сферы личности, тем не менее возбуждают те или другие внешние двигательные или иные реакции, которые в большинстве случаев не вступают в соотношение с личностью, иначе говоря, остаются не замеченными нами.

Сюда относится целый ряд психорефлекторных двигательных реакций, как наша ходьба, мимические движения и множество других движений, которые принято называть автоматическими.

Надо, впрочем, иметь в виду, что с момента, когда эти движения возбуждают реакцию сосредоточения, они вступают уже в соотношение со сферой личности и становятся в прямую от нее зависимость.

Равным образом и происходящая вне сферы личности ассоциативная деятельность, вступая путем внутреннего сосредоточения (внимания) в соотношение со сферой личности, становится как бы ее достоянием и становится от нее зависимой в том смысле, что может быть оживляема под влиянием личных потребностей.

Так как органические раздражения, следы которых входят в сферу личности, являются выразителями состояния органических функций организма и его потребностей, то очевидно, что сфера личности является главнейшим руководителем действий и поступков человека, направление которых находится в зависимости от органических потребностей организма, тогда как цель определяется теми внешними впечатлениями, которые стоят в ближайшей ассоциативной связи с этими потребностями.

Равным образом и управление ходом ассоциаций стоит в значительной мере в соотношении со сферой личности и регулируется также личными потребностями, возникающими на почве органических раздражений. Благодаря этой регуляции ассоциативной деятельности не только ход многих ассоциаций направляется соответственно личным потребностям, но и

252

Внушение

становится возможным то планомерное их течение, которое известно под названием суждения.

Такова в общих чертах схема нашей психики в бодрственном ее состоянии, как мы ее понимаем на основании данных объективной психологии . Но как известно, бодрственное состояние сменяется сном. В чем же состоит перемена, наступающая вместе со сном, которому человек уделяет около /з своей жизни?

Мы не войдем в рассмотрение того, какими физиологическими условиями, связанными с деятельным состоянием организма, обусловливается сон, являющийся защитой организма от крайнего переутомления, и даже чем он непосредственно обусловливается. Таким образом, мы оставим в стороне различные теории сна, но здесь постараемся выяснить те особенности, которыми характеризуется сон с психологической стороны.

Прежде всего с внешней стороны сон характеризуется пассивностью двигательной сферы, но эта пассивность зависит от полной невозможности произвести хотя бы одно личное движение, тогда как все другие движения, как, например, рефлекторные и даже психорефлекторные (например, чесание, смех, плач, стон и пр.), в случаях внешних раздражений или под влиянием возникающих внутренних импульсов остаются сохраненными.

Так как личные движения, лежащие в основе так называемых поступков и действий, как мы уже знаем, находятся в прямой зависимости от сферы личности, то ясно, что наиболее существенная особенность сна заключается если не в полном подавлении личности, то во всяком случае в таком ее угнетении, которое устраняет всякую власть над движениями. Вместе с тем подавляются, очевидно, и все ассоциации, стоящие в связи со сферой личности. Тем не менее ассоциации не вполне исключаются во время сна. Как мы знаем, и в бодрственном состоянии впечатления и следы не всегда возникают в тесной связи со сферой личности, но вступают в последнюю как бы извне.

Так же точно и во сне, несмотря на подавление личности, возможна ассоциативная игра, развивающаяся независимо от самой личности, а в связи с

253

Внушение

теми или иными внешними раздражениями. Что касается ассоциаций, то во время сна вместе с подавлением личности и регуляция их представляется существенно нарушенной, вследствие чего во сне ассоциации принимают совершенно беспорядочный характер, причем и самокритика, правильно оценивающая отношение личности к окружающему, а также отношение других к самому себе, совершенно утрачивается.

Дальнейшая особенность, которую мы должны отметить во сне, - это необычная яркость оживляемых следов, или сновидений, уподобляемая галлюцинаторным образам и выражающаяся иногда в резких изменениях сердцебиения и дыхания и в развитии секреторных отправлений (пот, поллюции) и пр. Эта особенная живость следов, оживляющихся во сне путем ассоциативной деятельности, должна быть поставлена в связь с подавлением сферы личности, действующей, как можно полагать на основании целого ряда данных, задерживающим образом на многие нервно-психические отправления и вместе с тем на яркость оживляемых следов. Отсюда понятно, что оживляющиеся следы под влиянием игры ассоциаций достигают живости, далеко превосходящей ту, которую мы наблюдаем в бодрственном состоянии при оживлении следов, исключая патологические случаи с галлюцинациями, в большинстве также связанными с подавлением личности.

Таким образом, характеристикой сна является подавление личности, приводящее к устранению личных движений и развитию пассивности, к устранению ее регулирующего влияния на течение ассоциаций, которое становится беспорядочным и вместе с тем сопровождается устранением самокритики, и к устранению угнетающего ее влияния на оживление следов, благодаря чему последние при оживлении достигают яркости галлюцинаторных образов или внешних впечатлений.

Что касается развития сна, то хотя он несомненно стоит в связи с известными фазами физиологических процессов, но, с другой стороны, в развитии сна играет роль целый ряд побочных условий и даже такие психические моменты, как возможное устранение вся-

254

Внушение

ких внешних раздражений при подавлении всех личных движений *.

С этими сведениями о сне обратимся опять к гипнозу, который, как мы уже ранее говорили, представляет собою не что иное, как видоизменение естественного сна, связанное с эмоцией ожидания.

Имея в виду все те данные, которые относятся ко сну, мы теперь легче уясним себе и природу гипноза.

Очевидно, что и гипноз представляет собою не что иное, как подавление личной сферы, благодаря чему в нем, подобно тому, как и во сне, наблюдается более или менее полная пассивность двигательной сферы с утратой личных движений; другие же движения, как рефлекторные и психорефлекторные, сохраняются. Но при этом психорефлекторные движения могут быть вызваны путем игры ассоциаций, возбуждаемой извне при помощи внушений, т. е. путем беседы с загипнотизированным лицом.

Благодаря этому загипнотизированный в силу возбуждаемой извне игры ассоциаций производит как бы автоматически движения ходьбы, подъемы, спуски по лестнице, прыжки через рвы, мытье рук и пр. Точно так же по возбуждаемой извне игре ассоциаций загипнотизированное лицо будет обнаруживать как бы судорожное сжимание мышц, контрактуры членов или - напротив того - их полный паралич, благодаря тому что игрой ассоциаций подавляются двигательные или, точнее, мышечно-суставные следы движения данных членов.

В иных случаях подавляются следы не всех вообще движений, а только определенных, и в таком случае мы имеем как бы утрату способности воспроизводить следы этого движения и, следовательно, утрату и самого движения.

Подобным же образом путем подавления следов от внешних раздражений устраняются в значительной мере и те рефлекторные явления, которыми они сопровож-

* Доказателен в качестве эксперимента в этом случае известный пример слепого больного с анестезией и односторонней глухотой, исследованного Штрюмпелем и засыпавшего вместе с затыканием здорового уха.

255

Внушение

даются. По крайней мере произведенные нами исследования не оставляют сомнения в том, что резкие кожные раздражения, обусловленные действием сильного электрического тока, обыкновенно возбуждающие у всех бодрствующих лиц резкие изменения со стороны дыхания и сердцебиения и возбуждающие подобные же явления, хотя и в несколько меньшей степени, во время самого гипноза, почти совершенно устраняются или, по крайней мере, существенно ослабляются вслед за соответствующим внушением о нечувствительности и неспособности воспринимать внешние раздражения.

Словом, в гипнозе дело идет о возбуждении следов и ассоциаций или подавлении их, но и то и другое происходит независимо от личности, которая остается подавленной, а путем словесного внушения, иначе говоря, благодаря импульсам, приходящим извне.

Нетрудно уяснить себе также, что благодаря подавлению личности может быть возбуждаема в гипнозе такого рода ассоциативная игра, которая в бодрст-венном состоянии благодаря самокритике возбуждает внутренний отпор со стороны личности и подавляется, тогда как в гипнозе она получает свое развитие. Известно, что с усыпленным можно побывать и на Северном полюсе, и на Луне, и где угодно.

Что оживление следов по внушению здесь может достигать яркости галлюцинаторных образов, представляется вполне понятным после того, что мы говорили о сне и что нам известно о сновидениях.

Тою же живостью следов, вызываемых по внушению, объясняется возбуждение рефлексов в органической и двигательной сфере под влиянием ничтожных внешних раздражений, а иногда и при посредстве внушаемых, в действительности же мнимых раздражений. Находящемуся в гипнозе можно внушить резкую боль от давления тупым концом булавки, и у него возникнут не только рефлекторные оборонительные движения, но и расширение зрачка, а также наступят резкие изменения со стороны дыхания и деятельности сердца.

Равным образом, возбуждая устрашающие галлюцинации, напр. видение злой собаки, змеи и т. п., мы вызовем все признаки переживаемой загипнотизирован-

256

Внушение

ным эмоции, сопровождаемой не только игрой мимики, но и соответствующими изменениями со стороны дыхания и сердцебиения.

Нам остается еще сказать несколько слов об амнезии, наблюдаемой в глубоких степенях гипноза.

Об этом явлении мы уже говорили выше, но теперь мы рассмотрим его с точки зрения наших взглядов на природу сна и гипноза.

Прежде всего следует иметь в виду, что воспроизведение в бодрственном состоянии в одних случаях стоит в зависимости от личной сферы и обусловливается установлением прочной связи между следами и личной сферой; во всех же других случаях воспроизведение происходит по игре ассоциации, независимо от связи следов с личной сферой.

Так как только первое воспроизведение может осуществляться по личным импульсам или по произволу, говоря языком субъективной психологии, второй же способ воспроизведения находится не во власти личности, то вполне понятно, что, выходя из состояния, в котором личность остается подавленной, человек не в состоянии воспроизвести все, что с ним творилось во время гипноза, по внушению извне; но достаточно установить связь между личностью больного и бывшими в гипнозе явлениями путем словесного внушения: «Помнить все и по пробуждении», чтобы припоминание всего бывшего в гипнозе в бодрственном состоянии было полное.

Лечебное применение гипноза и выяснение роли внушения. В лечебном отношении пользуются гипнозом, собственно, в двух направлениях: 1) пользуются самим гипнозом с той или другой лечебной целью, напр. для производства операций, для устранения острых болей, обусловленных теми или другими процессами, напр. родами, для предупреждения истерических припадков, для устранения раздражительного состояния больных и т. п.; 2) пользуются гипнозом для производства в нем тех или других внушений.

Как ни важно бывает в известных случаях применение самого гипноза как искусственно вызванного сна с той или другой лечебною целью, нельзя, однако, не

9-982 257

Внушение

признать, что в настоящее время чаще всего приходится пользоваться гипнозом с целью производства тех или других внушений, и в этом именно отношении гипноз получил наиболее широкое применение. Ввиду этого мы остановимся здесь на так называемых после-гипнотических внушениях и их значении во врачебной практике.

Не подлежит никакому сомнению, что внушаемость есть явление, свойственное всем и каждому. Оно глубоко коренится в природе человека и основано па непосредственном влиянии слова и других психических импульсов на ход ассоциаций, на действия и поступки и на различные отправления организма.

Спрашивается, что же такое внушение? По этому вопросу можно встретить в книгах самые разнородные определения, и ни одно из них не может нас удовлетворить.

По моему мнению, внушение есть не что иное, как искусственное прививание путем слова или другим каким-либо способом различных психических явлений, например настроения, внешнего впечатления, идеи или действия, другому лицу при отвлечении его волевого внимания или сосредоточения.

В известных пределах внушение возможно не только в гипнозе, но и в бодрственном состоянии, и притом оно осуществляется в большей или меньшей степени у всех вообще лиц. Конечно, личная сфера и связанная с ней здоровая критика в бодрственном состоянии устраняют многие из идей, которые вольно или невольно внушаются нам окружающими лицами. Но некоторые из здоровых лиц настолько податливы к внушениям в бодрственном состоянии, что им легко могут быть внушаемы настроения, впечатления и действия без всякого с их стороны противодействия.

Эта легкость внушения в бодрственном состоянии объясняется тем, что благодаря индивидуальным особенностям внимание у некоторых лиц может быть легко отвлекаемо и потому внешние впечатления могут воздействовать на психику при отвлечении личного (произвольного) сосредоточения, благодаря чему внушения действуют помимо личной сферы, а потому и не могут быть устраняемы последнею.

258

Внушение

Таким образом, внушение идей есть не что иное, как вторжение в психическую сферу данного лица помимо его воли посторонней идеи при посредстве слова или заменяющих его движений. Так как внешние впечатления действуют на нас через специальные органы, при участии мышечного чувства, то естественно, что и внушение может быть произведено при посредстве различных способов воздействия на воспринимающие органы, как, напр., путем слова или жестов, производимых перед субъектом, подвергаемым внушению, и т. п.

Благодаря особому значению слуха и зрения в развитии нашей психической сферы они служат обыкновенно главными посредниками внушения, причем наиболее выдающееся значение по своей силе, как и должно быть, получает словесное внушение. Почти все наше воспитание или по крайней мере многое из того, что достигается воспитанием, основано на таком внушении. Точно так же и взрослый человек весьма нередко подвергается внушению. Не подлежит поэтому сомнению, что внушение играет видную роль в социальной жизни народов. Распространение религиозных учений, многие из крупных социальных событий, даже умственный прогресс народов были бы немыслимы без внушения. Сила примера, значение авторитетов, "влияние моды, увлечение массы лиц, идущих на верную смерть вследствие одного слова команды, - все это в известной мере есть не что иное, как различные проявления внушения.

Знаменитые полководцы, как и знаменитые демагоги, обязаны своими успехами не только силе своего ума, но, без сомнения, до известной степени и внушенной ими другим, в силу необычных качеств своей личности и в силу своего авторитета, уверенности в достижении той цели, которую они преследуют.

У большинства людей, однако, внешнее впечатление нередко привлекает к себе и сосредоточение, руководимое личной сферой, следовательно, внушение встречает в этом случае соответствующий отпор со стороны личности, чем и устраняется обязательность его влияния.

9*

259

Внушение

Значение гипнотического внушения. Поэтому гипноз, в котором личная сфера находится в подавленном состоянии, представляется для большинства лиц особенно подходящей почвой для действительности внушения.

Нет надобности доказывать, что хотя в гипнозе личная сфера и не исчезает совершенно, но ее регулярная деятельность существенно ослабляется, и поэтому внушение должно оказывать гораздо более могущественное влияние, нежели в бодрственном состоянии. При этом опять-таки степень влияния внушения находится в известной зависимости от глубины сна. При известной глубине последнего вообще внушение получает неотразимую силу. Таким образом, лицам, находящимся в гипнозе, можно внушать те или другие настроения, ложные и мнимые впечатления, иначе - иллюзии и галлюцинации в различных органах чувств, так называемые отрицательные галлюцинации и отсутствие видимых предметов, беспамятство, ложные воспоминания или так называемые ретроактивные галлюцинации, навязчивые идеи и побуждения, изменения в сосудистой и секреторных сферах, а также те или другие патологические состояния, напр. параличи, анестезии, изменения пульса и дыхания; наконец, в исключительных случаях можно получать даже кожные сыпи, такие, напр., как крапивница.

Babinski в последнее время стал подвергать сомнению случаи кожных поражений, обусловленных внушением. Однако в этом вопросе необходимо отличать случаи симуляции от действительных влияний путем внушения на кожные покровы. Возможность такого влияния доказывает, напр., будто бы строго проверенный случай Луизы Лато, у которой под влиянием религиозного экстаза благодаря самовнушению сочилась по пятницам кровь из тех областей тела, которые были местом пригвождения Иисуса Христа.

Должен сказать, что мне за время моей практики не удалось наблюдать ни одного аналогичного факта; а наоборот, мною наблюдалось несколько случаев симуляции на этой почве. Мне известен, напр., случай появления менструального кровотечения из глаза, который, кажется, был даже опубликован одним из

260

Внушение

глазных врачей как случай заменяющего менструального кровотечения из глаза; но подробное исследование этого случая мне показало, что дело шло здесь, несомненно, о симуляции, так как, смыв кровавое пятно, можно было видеть место укола булавкой, из которого сочилась кровь. Когда больная заметила, что ее проделка не осталась незамеченной, она стала просто намазывать себе под глазом свою менструальную кровь. Когда и этот обман был обнаружен, кровотечение больше не повторялось.

Мною был описан также случай, когда больная под влиянием внушения, что ей на плечо сзади приставлен горчичник и что в результате будет ожог, в действительности получила ожог, но от раскаленной вилки, приложенной ею к соответствующей области, в чем можно было убедиться и по форме самого ожога, и затем по признанию самой больной, заявившей, что она не могла воздержаться от причинения себе ожога. В другом случае было сделано внушение в гипнозе, что произведен на предплечье левой руки ожог и что за ночь он должен проявить свое действие. На другой день я увидел у больной действительно ожог на соответственном месте; но по его форме нетрудно было догадаться, что больная произвела его искусственно. И действительно, больная тотчас же призналась, что она обожгла себе левую руку о горячую трубу ванны, а на вопрос: зачем она это сделала? - она отвечала, что не могла от этого воздержаться. Далее, на спине истеричной больной были наклеены две почтовые марки с внушением, что одна из них • представляет сильную мушку, которая должна за ночь хорошо нарвать. На другой день ко мне больная пришла с действительным пузырем под одной из марок, но оказалось, что тут же виднелись следы действительной мушки. Не было сомнения, что за ночь была приложена больной на то же место настоящая мушка, которая и произвела свой эффект.

Эти факты вынуждают меня, согласно с некоторыми из авторов, отрицать возможность получения при посредстве внушения тех или других трофических расстройств на коже в виде, напр., ожога, нарывов и т. п. Но нельзя забывать, что сосудодвигательная

261

Внушение

сфера представляет собою вообще область, легко поддающуюся гипнотическому воздействию. Известны уже давно так называемые заговоры крови, сводящиеся к внушению.

Этим воздействием внушения на систему кровообращения мы и должны объяснить влияние его на кожные сыпи нервного происхождения. Само собою разумеется, что это влияние в тех случаях, где оно вообще может быть наблюдаемо, оказывается индивидуально различным в отношении степени и размеров. Если мы знаем нервных лиц, у которых при малейшем волнении появляются сыпи и волдыри на теле, у которых от волнения появляются местные отеки, то что удивительного, что в гипнозе в подобных случаях под влиянием внушения могут появиться сходственные явления? Аналогичным влиянием внушения на кожные покровы объясняется и успешное иногда лечение нервных сыпей внушением, которое было в последнее время доказано несколькими несомненными фактами, между прочим, работавшим у нас доктором Агаджановым на материале сыпной клиники *.

Особенное значение в терапии имеет то обстоятельство, что внушения сохраняют свою силу и по пробуждении от гипноза и даже могут быть выполняемы в определенный срок. Эти так называемые послегипно-тические внушения обыкновенно поражают всякого наблюдателя. Как, спрашивают себя, можно допустить, чтобы у человека, вполне бодрствующего и здраво рассуждающего, могла, напр., осуществиться галлюцинация под влиянием внушения, сделанного в гипнозе, или чтобы он наперекор своей воле и вопреки желанию выполнил то или другое действие? А между тем это на самом деле представляет собою совершенно обычное явление в практике гипноза. Это-то нам и доказывает, что кроме личной сферы имеется еще другая сфера невропсихики, из которой помимо воли самого лица благодаря сделанному внушению вводятся в лич-

* Подьяпольский не очень давно на основании одного наблюдения доказывал возможность влияния путем внушения на зачатие двойнями. Такого рода факты могут быть признаны установленными, однако, лишь при достаточном числе наблюдений, а никак не на одном случае.

262

Внушение

ную сферу мнимые впечатления или чуждые ему ассоциации, которые приобретают свою неотразимую силу, удивляя само лицо, подвергавшееся внушению, тем более что происхождение их для внушаемого лица остается неизвестным.

Мнимая опасность гипнотизма. Еще не так давно было распространено мнение об опасности гипноза. Это мнение, по-видимому, берет начало из страха перед той таинственностью, ореолом которой еще так недавно был окружен гипнотизм. Надо, впрочем, заметить, что это мнение отчасти поддерживалось и врачами, знавшими о гипнозе лишь понаслышке.

На самом деле гипнотический сон как сон ничуть не опаснее обыкновенного сна, и, как обыкновенный сон с течением времени прекращается сам собою, так и гипнотический сон с течением известного времени прерывается без каких-либо посторонних воздействий.

Сколько раз я гипнотизировал лиц с целью испытать продолжительность гипнотического сна, не производя им никаких внушений, и убедился, что сон у лиц загипнотизированных прерывается сам собою чрез известный промежуток времени, продолжительность которого зависит от индивидуальности, степени гипноза и многих других отчасти внешних условий. В общем, по-видимому, можно считать правилом, что более глубокий сон длится более долгое время, но и он обыкновенно не продолжается более нескольких часов, если, конечно, не сделано внушения не просыпаться по своей воле до определенного времени. В последнем случае у хороших сомнамбул сон может быть продлен на очень продолжительный срок, даже на много дней, если, конечно, больных возьмут за правило будить для еды и выполнения естественных потребностей и затем вновь усыплять.

С другой стороны, в публике распространено мнение, что в известных случаях можно впасть в гипнотический сон, а выйти из него будто бы трудно или невозможно и что, следовательно, врач может оказаться в таком положении, что он загипнотизирует больного, а между тем не будет в состоянии его раз-

263