Geum.ru

Принципы экономической науки

Вид материалаКнига
Подобный материал:
1   ...   71   72   73   74   75   76   77   78   ...   81
§ 2. Существующие экономические условия в Англии — прямой результат тенденции к увеличению масштабов производства, торговли и найма рабочей силы, тенденции, которая долгое время развивалась медленно, но в XVIII в. получила двойной импульс — от изобретений в механике и от роста численности зарубежных потребителей, которые вывозили огромные количества товаров одного вида. То была пора начинаний в области машинного производства стандартных деталей и применения специального оборудования в производстве специального оборудования для всех отраслей промышленности. Впервые с полной силой проявился закон возрастания отдачи в промышленности стран со сформировавшимися отраслями и крупными капиталами, особенно когда многие значительные капиталы объединились как в акционерные либо регулируемые компании, так и в концерны современного типа. Именно тогда начиналась тщательная "сортировка" товаров, идущих на отдаленные рынки, которая вела к национального и даже международного масштаба спекулятивным объединениям на товарных рынках и фондовых биржах и не в меньшей степени является источником тяжелейших практических проблем для грядущих поколений, чем более долговременные объединения производителей — как промышленных предпринимателей, так и рабочих.

Ведущая тенденция современного развития — сведение огромного числа норм к одному шаблону, уменьшение любого рода препятствий к объединению действия мощных факторов и распространению их влияния на необозримо широкие сферы, развитие транспорта с помощью новых методов и новых возможностей. Мощеные дороги и модернизированный флот XVIII в. разрушили местные объединения и монополии и открыли возможности для роста других, охватывающих более широкие области; каждое новое расширение и удешевление наземных и морских коммуникаций, печатного оборудования, телеграфа и телефона питает эту двойственную тенденцию и в нашем веке.

§ 3. Однако хотя в XVIII в., как и сейчас, реальный национальный дивиденд Англии во многом зависел от действия закона возрастания отдачи от ее экспорта, тип этой зависимости претерпел большие изменения. Тогда Англия в известной степени захватила монополию на новые методы обработки материалов и каждую единицу своего товара могла продавать - во всех случаях, когда их предложение было искусственно ограничено, — в обмен на огромные количества продукции других стран. Однако, отчасти потому, что время для перевозки объемных товаров еще не пришло, ее импорт из дальних стран востока и запада составляли преимущественно предметы роскоши для зажиточных людей, оказывавшие лишь едва заметное прямое воздействие на снижение стоимости жизненных средств для английского рабочего. Косвенно новые торговые связи действительно снижали стоимость металлоизделий, одежды и тому подобных потребляемых им товаров, поэтому производство этих товаров в крупных масштабах на внешний рынок удешевляло их и для английского рабочего. Однако это очень мало влияло на стоимость его продуктов питания, которая продолжала расти под влиянием закона убывающей отдачи, приводимого в действие быстрым ростом населения в новых промышленных районах, где традиционных ограничений, связанных с узкими рамками деревенской жизни, не существовало. Несколько позднее Великая французская война и серия неурожаев подняли ее до высшей точки, когда-либо достигавшейся в Европе.

Однако постепенно влияние внешней торговли начало распространяться и на издержки производства основных продуктов питания в Англии. По мере того как заселение Америки продвигалось все дальше на запад от Атлантического океана, в обработку поступали все более и более богатые пахотные земли, а стоимость транспортировки снижалась столь значительно, особенно в последние годы, что общие издержки импортирования квартера пшеницы, выращенной на предельных фермах, резко упали, хотя отдаленность предела возрастала. Англия же, таким образом, была избавлена от необходимости все более и более интенсивной обработки земли. Безлесые склоны холмов, на которые наползали пшеничные поля во времена Рикардо, превратились в пастбища, и пахарь работает сейчас там, где земля дает обильную отдачу на его труд, тогда как если бы Англия была ограничена собственными ресурсами, он должен был бы надрываться на все более и более бедной земле, постоянно перепахивая уже бывшую в обработке землю в надежде добавить своим тяжким трудом еще один-два бушеля к урожаю с одного акра. В настоящее время в среднем по урожайности году, когда земледелие лишь покрывает затраты, обработка "предельной земли" дает, возможно, в два раза больше продукции, чем во времена Рикардо, и в пять раз больше, чем она могла бы дать сейчас, если бы при теперешней численности населения Англия была вынуждена сама производить все потребляемые в ней продукты питания.

§ 4. Каждое усовершенствование в обрабатывающих отраслях увеличивало способность Англии удовлетворять различные нужды отсталых стран, что отвечало цели этих стран направить усилия на производство сырья, покупать готовые изделия, вместо того чтобы производить их для собственного потребления вручную. Новые изобретения открывали более широкие возможности для Англии продавать свою продукцию, что позволяло ей все больше приближать производство продовольствия к условиям, в которых закон убывающей отдачи не мог проявиться достаточно сильно. Но так продолжалось недолго. Ее изобретения повторялись, а позднее и часто перенимались Америкой и Германией, а также другими странами, поэтому английская продукция потеряла почти все свои преимущества, вытекающие из монополии на производство. Поскольку на тонну английской стали можно было купить в Америке сельскохозяйственных и других сырых материалов не больше, чем производилось там с помощью такой массы капитала и труда, которая потребовалась бы для производства тонны стали (на основе новой технологии), постольку по мере роста продуктивности труда в производстве стали в Англии и Америке количество продовольствия или сырья, покупаемого за тонну стали, уменьшалось. Именно по этой причине — так же, как и вследствие высоких таможенных пошлин, установленных на ее товары во многих странах, — развитие обрабатывающих отраслей в Англии, несмотря на широкие масштабы ее торговли, в меньшей степени увеличивало ее реальный национальный дивиденд, чем можно было бы ожидать.

Возможность производить для собственного потребления дешевую одежду и мебель приносила Англии немалую выгоду, однако те усовершенствования в обрабатывающих отраслях, которые она делила с другими странами, не давали прямого увеличения объема сырья, которое она могла получить от других стран в обмен на продукт данного количества своего капитала и труда. Вероятно, более чем 3/4 той прибыли, которую она извлекла из совершенствования своих промышленных товаров в XIX в., Англия была обязана снижению издержек перевозки людей и товаров, удешевлению водоснабжения и освещения, электроэнергии и средств информации, поскольку главным экономическим событием нашего века является развитие не обрабатывающих, а транспортных отраслей. Именно они растут наиболее быстро, как по общим масштабам, так и каждая в отдельности, и именно они порождают большинство тревог, связанных с тенденцией крупного капитала обращать силы экономической свободы на разрушение этой свободы; правда, с другой стороны, именно они внесли также и наибольший вклад в увеличение богатства Англии.

§ 5. Таким образом, новый экономический век принес с собой большие изменения в относительной стоимости труда и основных жизненных средств, и природа многих из этих изменений такова, что в начале прошлого столетия они не могли произойти. Америка того времени плохо подходила для выращивания пшеницы, а стоимость ее наземной транспортировки на огромные расстояния делала его невозможным. Трудовые издержки пшеницы, т.е. масса труда, необходимого, чтобы оплатить один пек пшеницы, достигала тогда наивысшей точки, тогда как сейчас находится на низшей. В общем, заработная плата в сельском хозяйстве составляет меньше одного пека пшеницы в день, однако в первой половине XVIII в. она держалась на уровне пека, а в XV в. — пека с четвертью или, может быть, несколько больше, тогда как сейчас — два или три пека. Оценки проф. Роджерса для средних веков несколько выше, однако он, по-видимому, исходит из заработка более высоко оплачиваемых рабочих, представляя его как общий. В средние века, даже в достаточно благоприятные годы, качество пшеницы было более низким, нежели у обычной пшеницы сейчас, в неурожайные же годы пшеница бывала настолько заплесневелой, что в наши дни ее вообще не стали бы есть; кроме того, пшеница редко становилась хлебом прежде, чем из нее выплачивалась значительная доля за помол на мельнице, принадлежащей господину.

Известно, что там, где плотность населения невысока, природа поставляет траву, а значит и корм для скота, почти даром, и в Южной Америке на этой основе появилось немало новоиспеченных богачей. В средние века, однако, население Англии было уже достаточно плотным, чтобы поднять трудовые издержки (labour value) мяса довольно высоко, хотя качество его было низким. Крупный рогатый скот - хотя вес одного животного едва достигал пятой части веса современной коровы — отличался очень большим скелетом, поэтому мякоть была только там, где начинались самые крупные части туши, и поскольку зимой скот находился на грани голодной смерти, а на летних травах быстро набирал вес, в мясе было много воды, поэтому в процессе кулинарной обработки оно теряло значительную часть своего веса. В конце лета скот резали на засол, а соль была дорогой. Зимой даже зажиточным людям редко случалось попробовать свежего мяса. Столетие назад рабочие ели очень мало мяса, тогда как сейчас - несмотря на то что цена на него несколько выше — они потребляют его в среднем больше, чем, по-видимому, в какое-либо другое время в истории Англии.

Обратившись теперь к плате за жилье, мы увидим, что стоимость земельных участков (ground-rent) поднялась в городах как в абсолютной величине, так и в расчете на единицу площади. Это связано с тем, что все большая часть населения живет в домах, расположенных на участках, за которые надо платить, как в городе, а городской уровень стоимости земли растет. Однако действительная плата за жилье, т.е. то, что остается после вычета из общей платы полной арендной стоимости (rental value) земельного участка, вероятно, лишь ненамного выше, чем когда-либо раньше (если вообще выше), поскольку норма прибыли с оборота на капитал, занятый в строительстве, теперь низка, а трудовые издержки (labour cost) строительных материалов изменились незначительно. Кроме того, следует помнить, что те, кто платит высокую плату за городское жилье, в обмен получают развлечения и другие преимущества городской жизни, которые многие из них не захотели бы променять и на гораздо большее, чем общая арендная плата.

Трудовые издержки (labour cost) древесины сейчас выше, чем в средние века, хотя и ниже, чем в начале столетия, а глинобитной, кирпичной или каменной стены изменились незначительно, тогда как для железа — не говоря уже о стекле — сильно снизились.

Расхожее представление о том, что действительная квартирная плата выросла, на самом деле вытекает из недостаточного знакомства с условиями проживания наших предков. Спальня в современном загородном коттедже квалифицированного мастерового намного лучше, чем у средневекового джентри, а рабочие того времени вообще не имели другого ложа, кроме пука соломы, кишащего паразитами и брошенного на сырой земляной пол. И такие полы были, вероятно, даже менее вредными, когда они ничем не покрывались и были общими и для человеческих существ и для домашних животных, чем когда их для приличия застилали камышовыми циновками, под которыми почти всегда накапливался всякий мусор. Бесспорно, однако, что в настоящее время жилища беднейших классов в наших городах разрушительно действуют и на тела и на души и что при наших теперешних знаниях и ресурсах у нас нет ни причин, ни оправданий, чтобы позволить этому продолжаться. [Бедствия прошлого были, вероятно, еще значительнее, чем обычно полагают. См., например, разительные показания покойных лорда Шафтсбери и мисс Октавии Хилл Жилищной комиссии в 1885 г. Воздух Лондона сейчас полон дыма, но он, может быть, менее вреден, чем был до того, как пришло время научных способов его очистки, даже несмотря на то, что население было тогда относительно небольшим. ]

Топливо, как и трава, часто бывает свободным даром природы при небольшом населении, и в средние века коттеры (cottagers) почти всегда могли разжечь небольшой костер из хвороста, чтобы обогреть себя, когда они собирались в своих лачугах, не имевших дымохода, через который могло бы уходить тепло. Однако по мере роста населения нехватка топлива тяжелым бременем легла на плечи трудовых слоев и могла бы совсем остановить развитие Англии, если бы в ней не нашлось угля, готового занять место древесины в качестве топлива для домашних целей, равно как и для выплавки железа. В настоящее время он так дешев, что даже бедные имеют возможность обогревать свои жилища и при этом не жить в отравленной и отупляющей атмосфере.

Это одна из величайших услуг, которые оказал уголь современной цивилизации. Другая состоит в том, что благодаря ему у нас дешевое нижнее белье, без стирки которого массы людей, живущих в холодном климате, не могут обойтись; в этом заключена, может быть, главная выгода, которую получила Англия от непосредственного применения машин в производстве товаров для собственного потребления. Третья и не менее важная услуга — обеспечение изобилия воды, даже в крупных городах [Чтобы подать воду с возвышенного места к нескольким источникам коллективного пользования, достаточно примитивного устройства, но распределить воду повсеместно так, чтобы и ее подача и ее сток предоставляли жизненно важные услуги по очистке, было бы невозможно без паровых насосов, действующих на угольном топливе, и без железных труб, произведенных с помощью угля.]; и еще одна—обеспечение с помощью минерального масла дешевого искусственного освещения, которое необходимо не только при некоторых работах, но—и это момент более высокого порядка — также для разумного использования вечернего досуга. К этой группе атрибутов цивилизованной жизни, связанных с углем, с одной стороны, и современными средствами транспорта—с другой, мы должны добавить, как уже отмечалось, дешевые и совершенные средства передачи новостей и мыслей, осуществляемой на основе печатания с помощью пара и средств доставки, созданных с помощью пара. Эти факторы вкупе с электричеством делают возможной цивилизацию масс в странах, климат которых не настолько теплый, чтобы расслабляться, и подготовляют путь для подлинного самоуправления и объединенных действий населения не просто такого города, как Афины, Флоренция или Брюгге, но целой страны и в некоторых отношениях — даже всего цивилизованного мира [См. Приложение А, особенно § 6.].

§ 6. Мы уже уяснили, что национальный дивиденд — это одновременно и совокупный чистый продукт, и единственный источник оплаты всех внутренних факторов производства страны; что чем он больше, тем больше — при прочих равных условиях — доля каждого фактора производства; и что рост предложения данного фактора, как правило, снижает его цену — в пользу остальных факторов.

Этот общий принцип особенно применим к такому фактору, как земля. Увеличение массы продукта земли, поставляемого на какой-либо рынок, вначале увеличивает прибыль тех капиталистов и рабочих, которые представляют остальные факторы на этом рынке. И влияние на стоимости, производимое в современный период новыми средствами транспортировки, заметно сейчас, как никогда раньше в истории землевладения: стоимость земли увеличивается с каждым улучшением ее связи с рынками, на которых продается ее продукт, и падает с каждым новым поступлением на эти рынки продукции из более отдаленных мест. Еще не так давно английские графства были полны опасений относительно того, что строительство хороших дорог позволит более отдаленным частям Англии конкурировать с ними в снабжении Лондона продуктами питания, а сейчас дифференциальные преимущества (differential advantages) английских ферм в некоторых отношениях уже снижены импортом продовольствия, которое перевозится по индийским и американским железным дорогам, а затем кораблями, сделанными из стали и приводимыми в движение паровыми турбинами.

Однако, как утверждал Мальтус и признавал Рикардо, то, что способствует процветанию нации, в долговременном аспекте способствует также и благоденствию землевладельцев. Верно, что, когда в начале прошлого столетия серия неурожаев сразила страны, не имевшие возможности импортировать продукты питания, земельная рента в Англии росла очень быстро, однако рост, вызванный такими причинами, по самой природе рассматриваемого случая не мог продолжаться слишком долго. И введение свободы торговли зерном в середине века, за которым последовало расширение посевов пшеницы в Америке, быстро поднимает реальную стоимость взятой вместе городской и сельской земли, т.е. увеличивает массу жизненных средств, предметов роскоши и наслаждений, которая может быть оплачена совокупной рентой всех городских и сельских землевладельцев. [Согласно оценке Стуржа, содержащейся в инструктивном письме, прочитанном в Землемерном институте в декабре 1872 г., аграрная (денежная) рента Англии удвоилась за 1795 -1815 гг., а затем сократилась на треть к 1822 г. После этого она попеременно то увеличивалась, то снижалась и сейчас составляет приблизительно 40-50 млн. ф. ст. против 50-55 млн. ф. ст. в 1873 г., когда она достигла самого высокого уровня. Она составляла около 30 млн. ф. ст. в 1810 г., 16 - в 1770 г. и 6 млн. ф. ст. в 1600г. (Ср.: Giffen. Growth of Capital, ch. V; Porter. Progress of the Nation. Sect. II, ch. I). Однако рента с городских земельных участков сейчас намного выше, чем с сельскохозяйственных, и, чтобы исчислить полный доход землевладельцев от роста населения и общего прогресса, мы должны учесть стоимость тех участков, на которых возведены теперь железные дороги, шахты, доки и тому подобные сооружения. В целом денежная рента с английских земель более чем в два - а в реальном выражении, наверное, в четыре - раза выше, чем во время отмены хлебных законов. Существуют, конечно, и исключения. Экономическое развитие может принять форму строительства новых железных дорог, которые перехватят значительную часть перевозок, или наращивания размеров судов, и тогда новые корабли не смогут войти в существующие доки, рассчитанные на суда с низкой осадкой. ]

§ 7. Однако, хотя развитие промышленной среды в целом приводит к увеличению стоимости земли, оно чаще снижает, чем не снижает, стоимость машин и других видов основного капитала в той мере, в какой эту стоимость можно отделить от участков, на которых она находится. Вследствие внезапного подъема благосостояния действительно можно какое-то время получать очень высокую отдачу на производственные мощности, имеющиеся в какой-либо отрасли. Однако вещи, которые можно множить беспредельно, не могут долго сохранять ценность редких вещей, и если они весьма долговечны, как, например, корабли, доменные печи или ткацкие машины, то быстрое совершенствование их производства, вероятно, приведет к значительному их обесценению.

Стоимость таких сооружений, как железные дороги и доки, в долгосрочном аспекте зависит главным образом от их местоположения. Если оно удачно, то развитие их индустриального окружения повысит их чистую стоимость, даже с учетом тех расходов, которые необходимо будет произвести, чтобы поддерживать их на современном уровне [ См. ранее, кн. IV, гл. VII.].

§ 8. Можно сказать, что политическая арифметика началась в Англии в XVII в., и с этого времени мы наблюдаем постоянный и почти равномерный рост накопленного богатства на душу населения2.

Даже не терпящий отсрочки человек постепенно становится более склонным жертвовать праздностью или другими радостями во имя того, чтобы получить их в будущем. Он становится более "дальнозорким", т.е. приобретает все большую способность осознавать будущее и ясно представлять его своим внутренним взором; он более расчетлив, лучше управляет собой и поэтому более склонен высоко оценивать будущие потери и выгоды - понимая эти термины достаточно широко, чтобы их можно было отнести и к высшим либо низшим привязанностям человеческого разума. Он менее эгоистичен и поэтому более склонен работать и сберегать во имя увеличения общественного богатства и общественных возможностей, ведущих к более высокой жизни.

Несомненно, что он теперь более склонен, чем в прежние времена, нести потери в настоящем ради будущих выгод — можем ли мы проследить непрерывный рост потраченных им усилий во имя получения настоящих либо будущих удовольствий или нет. На протяжении многих поколений индустрия западного мира постоянно становилась все более работящей: число праздников сокращалось, рабочее время увеличивалось, и—по его ли воле или по необходимости — у человека оставалось все меньше возможностей для поиска удовольствий вне его работы. Однако эта тенденция достигла, по-видимому, своего апогея и теперь ослабевает. В работе любой сложности, исключая высшие ее ступени, люди ценят отдых выше, чем прежде, и все более нетерпимы к усталости, связанной с чрезмерным напряжением, и в целом они, вероятно, менее склонны, чем раньше, переносить постоянно растущее "неудобство" очень длинного рабочего дня ради получения наслаждений в настоящем. Эти же причины могли уменьшить их склонность напряженно трудиться для удовлетворения отдаленных потребностей, если бы не даже еще более быстрый рост их способности осознавать будущее и, может быть, — хотя это более сомнительно — их желания приобрести то социальное отличие, которое приносит обладание даже небольшим запасом накопленного богатства.

Это возрастание капитала на душу населения вело к уменьшению его предельной полезности, поэтому нормы процента на капиталовложения снизились, хотя и в разной степени. Согласно сообщениям в печати, норма процента держалась на уровне 10% в течение значительной части средних веков и упала до 3% в начале XVII в. Впоследствии огромный промышленный и политический спрос на капитал опять поднял ее и во время Великой войны она была относительно высокой. Когда политический спрос прекратился, она упала; приток золота в это время был очень слабым; однако она вновь выросла в третьей четверти прошлого века, когда в изобилии поступило новое золото, а капитал испытывал большую нужду в железных дорогах и развитии новых стран. После 1873 г. приход эры мира и сокращение притока золота привели к снижению процента, однако в настоящее время он снова растет, отчасти благодаря расширяющемуся поступлению золота [См. ранее, кн. VI, гл. VI, §7.].