ru
| Вид материала | Книга |
- ru, 1763.12kb.
- ru, 3503.92kb.
- ru, 5637.7kb.
- ru, 3086.65kb.
- ru, 8160.14kb.
- ru, 12498.62kb.
- ru, 4679.23kb.
- ru, 6058.65kb.
- ru, 5284.64kb.
- ru, 4677.69kb.
21 занятие
(8) Ориентация на психотерапевтически
действенные факторы
Итоговый обзор должен отметить значение этих факторов. Как правило, они настолько сублимированные, утонченные, что либо принимаются психотерапевтом как само собой разумеещееся, либо он их может с легкостью не заметить.
Перечислю их кратко:
8.1. Образное представление, фокусировка воображаемых сцен и их эмоционального тона, чтобы их когнитивно-осознанно понять и сформулировать.
8.2. Предметизация (наглядное представление, конкретизация) и перемещение содержания образов от полных фантазии до реально обусловленных представлений при спонтанной самоинтерпретации символов.
8.3. Освобождение чувств и аффектов, вплоть до катарсиса.
8.4. Эффект обратной связи превратившихся в объект конфликтов и способствование их креативному раскрытию.
8.5. Контроль терапевтического процесса посредством феноменов преобразования.
8.1. Образное представление, фокусировка воображаемых сцен и их эмоционального тона. Здесь речь идет о следующем. Восприятие кататимных образов в ярко выраженной форме может быть почти равносильным восприятию реальных предметов. Первый акт пациента в продвинутом сновидении наяву относится к оптическому восприятию как таковому. Вначале остается открытым, что он потом сам будет делать с представленными предметами или сценами. Окинет ли он их лишь поверхностным взглядом, чтобы обратиться затем к следующим предметам и сценам? Оттеснит ли он их на задний план, спеша от одной сцены к другой? Но все же будет психотерапевтически гораздо эффективнее, если пациент постепенно научится в полной мере вызывать в своем воображении образно представляемые сцены. Этому прежде всего способствует просьба описать сцену по возможности детальнее. В этом анализе поля восприятия заключается когнитивное проникновение, которое может зайти очень далеко. Субтильное, утонченное образное представление, фокусировка ведут к обогащению сцены широкой окружающей обстановкой и множеством деталей, а также вновь входящими элементами. Спрашивая о подробностях, психотерапевту следует избегать слишком большого количества деталей. Особенно, однако, нужно избегать таких вопросов, которые влекут за собой только “да” или “нет”, т. е. поставлены “узко”. Лучше задавать открытые вопросы, как, например: “Что Вы видите еще?”; “Не могли бы Вы присмотреться еще повнимательнее?”; “Попробуйте, пожалуйста, описать мне подробности, я хочу полностью очутиться в образе” и т. д. Тем самым пациент проходит процесс научения. Его действительно можно таким путем обучить создавать кататимные образы от сеанса к сеансу содержательно шире и постигать их когнитивно все точнее. Такое образное представление, фокусировка, в собственном смысле этого понятия, осуществляется только при условии, если пациент научится точно так же воспринимать и вербализировать эмоциональный тон соответствующей сцены и, например, настроение ландшафта, настроение какого-то помещения, настроения и качественные свойства, которые “излучают” гора, лесная сцена и т. п. Для этого психотерапевт может в качестве альтернативы предложить на выбор некоторые подобные качественные свойства (например, “теплый” или “холодный”, “добродушный” или “враждебный”, “мягкий” или “жесткий” и т. п.), чтобы пояснить, что он имеет в виду: относительно наивное, скорее ориентированное на детские переживания восприятие простого эмоционального впечатления.
Другой вопрос касается эмоциональной ситуации самого пациента. Она может совпадать с настроением кататимной сцены. Но (изредка) встречается и противоположная ситуация: пациент сопротивляется негативному излучению какой-то кататимной сцены. Как он к ней эмоционально относится? Переживает он ее с симпатией или без симпатии, близкой или чуждой ему и т. п.? Эти вопросы особенно полезны при работе с фиксированными образами.
8.2. Предметизация (наглядное представление, конкретизация) и перемещение содержания образов от полных фантазии до реально обусловленных представлений. Символическое представление является выражением регрессивного уровня переживаний и подчиняется закономерностям первичного процесса (З.Фрейд): посредством вербализации и анализа восприятия этот уровень должен шаг за шагом становится предметом интеллектуального постижения. Содержание сновидений наяву все больше приобретает характер повседневного, понятного предмета, не скрываясь только в области магически символического. Благодаря такой “демистификации” сновидение наяву приобретает в ходе психотерапевтического процесса все больше обусловленных реальностью категорий в смысле вторичного процесса (З.Фрейд). Примером может служить случай короткой психотерапии 16 летнего гимназиста, когда появившийся из пещеры великан был выведен в мир. Такая постановка цели означает для психотерапевтического ведения, что к материалу фантазии следует относиться скорее с конкретных, предметных позиций (но ни в коей мере не с целью коррекции) и что его точно так же, как эмоциональные реакции, следует сделать тонким предметом точного, конструктивного рассмотрения. Даже чудовищные сцены, например, жутко сопящий дракон, наблюдаются, образно представляются и описываются таким же скрупулезным образом, каким обычно исследуют какой-нибудь технический аппарат (отсрочка, смещение обусловленного желаниями первичного процесса в пользу обусловленного реальностью вторичного процесса). К этому увеличивающемуся когнитивному проникновению относятся также спонтанная самоинтерпретация содержания образов и наведение пациента на внезапно приходящие в голову идеи, какими бы ограниченными они еще не были на основной ступени КПО.
8.3. Освобождение чувств и аффектов вплоть до катарсиса. Предметизация (наглядное представление, конкретизация), чувств и аффектов может их усилить. Они могут иметь негативный характер, как, например, страх, неуверенность, ужас; они могут иметь позитивный характер, такие как успокоение, радость или сильное эстетическое впечатление, если назвать только некоторые из них. Их освобождение вплоть до отреагирования в плане более легкого или более сильного катарсиса с моторными реакциями дыхания, лицевой мускулатуры и т. п., точно также как и с ярко эмоциональными вербальными формулировками имеет освобождающий характер. Психотерапевт одинаково поддерживает как печаль вследствие некоторой потери, так и внезапное появление слез из-за безвыходной ситуации. Иногда с этим бывает связано чувство стыда. Психотерапевту следует понимающе заговорить об этом с пациентом и относится к этой реакции как к акту психотерапевтического облегчения. Результатом этого катарсиса, может быть только “микрокатарсиса”, является эмоционально-аффективная нейтрализация первоначально эмоционально заполненных элементов КПО. При этом они преобразуются, и пациент приобретает большую когнитивную ясность в понимании значения содержания этих элементов и растущее знание существующих между ними взаимосвязей. До отреагирования этих аффективных заполнений это было для него еще невозможно. Освобождение аффектов не является, таким образом, самоцелью. Это средство для достижения цели, чтобы добиться более глубокой когнитивной ясности, к которой стремятся факторы 8.1 и 8.2, именно там, где фиксированные образы показывают существование мешающих факторов. Правда, очень ярко выраженные реакции катарсиса наблюдаются в Кататимном переживании образов редко. Они наступают разве что при переживании травматических сцен раннего детства, которые становятся при этом как бы вновь прожитыми и выстраданными. В рамках техники основной ступени КПО это происходит очень редко.
8.4. Обратное воздействие образов и их включенности как частей Я, способствование креативному раскрытию. Предметизация и конкретизация кататимного содержания образов способствует ясности имагинация. Предстающие конфликты проецируются вовне более четко и выразительно. Кажется, что они находятся на расстоянии примерно одного метра перед закрытыми глазами. Конфликт как “осязаемый объект” тем самым отходит, следовательно, на некоторую дистанцию. Этот перенесенный вовне объект является частью собственного конфликтного Я. Его можно рассматривать и критически разбирать. Структурные элементы образа можно ь классифицировать и исследовать по их эмоциональному тону и т. п. Если затем зарисовать пережитое в образе (ср. рис. 1 и 2, с. 80 - 81), то идеи и переживания, возникающие при рассмотрении этого рисунка совместно с психо-терапевтом (или с группой) могут расширить понимание образа. Такое рассмотрение и фокусирование на деталях имеет в той или иной форме непосредственное обратное воздействие (обратную связь - Feedback) на Я. С одной стороны, спонтанное стремление к формированию образа (гештальт-образованию) посредством проецирования вовне собственного конфликта соответствует естественной тенденции к самоисцелению (как и в случае ночного сновидения). С другой стороны, повторное восприятие сформированного образа посредством воспринимающего и вновь подвергающегося впечатлению Я оказывает обратное воздействие и имеет тем самым важное психотерапевтическое значение. Происходит кибернетический круговой процесс. Он способствует бессознательному, предсознательному или даже когнитивно ясно осознанному внутреннему разбору, толкованию образа, которое продолжается само по себе. В зависимости от уровня разъяснения созданного образа этот процесс остается отчасти наполовину в предсознательно, наполовину в бессознательно образном, наглядном состоянии, отчасти же становится осознанным, вплоть до приобретения когнитивного понимания. Кульминацией этого процесса является самоинтерпретация символических взаимосвязей и возникающих в связи с определенными элементами образа мыслей. Для основной ступени КПО, таким образом, отчасти характерно, что уже в рамках короткой психотерапии на предсознательном уровне поддерживается процесс внутреннего разбора и анализа. Тем самым этот процесс получает стимул для дальнейшего развития сцен сновидения наяву. Оно проявляется в уже упомянутых ранее разворачивающихся креативных трактовках и формировании образа. Изначально скудные и блеклые сцены становятся оживленнее, богаче, населенными людьми и животными. Открываются целые миры. В ходе пробных действий пациент учится разрешать казавшиеся вначале трудными и едва ли преодолимыми мотивы препятствия-недопущения. Они постепенно становятся более легкими, слабыми и менее проблематичными.
Результат предсознательного, еще длительное время являющегося следствием одного только образа эффекта обратной связи имеет определенную самостоятельную ценность. Его нельзя недооценивать. В качестве эмоционально насыщенного разбора, анализа он может быть эффективнее, чем преждевременное когнитивное и интеллектуальное прорабатывание психотерапевтом. М.Босс [5] показал в экзистенциально-аналитическом прорабатывании ночного сновидения значение “оставления-в-образе” (“Im-Bild-stehen-Lassen”). Оно позволяет понять воображаемый образ во всей его полноте как метафору с ее многоплановым значением, вместо того чтобы опустошать его путем расчленения и “разложения по полочкам”. Именно поэтому такое большое значение имеет описанное в разделе 8.1 образное представление воображаемых сцен. Оно еще более усиливается, если воображаемую сцену представляют более длительное время, “оставляя ее в образе”, почти в форме медитации. Таким образом, эту сцену можно созерцать абсолютно спокойно, и она абсолютно непосредственно воздействует на пациента. При определенных обстоятельствах в этот момент уже намечаются изменения, преобразования, которые указывают на терапевтический эффект. Это касается как конфликтного, так и бесконфликтного содержания образов. Эффект обратной связи можно, как уже говорилось, усилить, если психотерапевт фокусирует образное представление на специфических отдельных элементах образа. Для этого процесса характерно своеобразное колебание между диффузным предчувствием, предположением, эмоциональным опытом, узнаванием и постижением эмоций, с одной стороны, и выразительным, точным образом как объектом этого, с другой стороны.
В другой своей работе [46] я подробно разобрал вопросы обратной связи и показал поразительную зависимость и связанность этого процесса. Эксперименты показали, что между символом и стоящим за ним бессознательным эмоциональным конфликтом существует тесная функциональная связь. Направленная на терапевтический образ интервенция (психотерапевтическое воздействие) психотерапевта сама по себе действует именно на бессознательную конфликтную динамику личности. Проецируемый вовнутрь образ является частью собственного Я. В известной степени это можно сравнить с расширением границ Я в этом образе. Нечто похожее нам знакомо по технике стрельбы из лука в дзен-буддизме и по расширению границ Я на окружающие нас тела, например, на границы кузова нашего автомобиля [46].
Этот процесс обратной связи не противоречит описанному в разделе 8.2 когнитивному разъяснительному процессу. Оба процесса действуют преимущественно параллельно: рассматриваемый здесь процесс на первой фазе, описанный в разделе 8.2 - на одной из последующих фаз психотерапии. Оба процесса могут протекать параллельно, взаимно обогащая друг друга.
В первый момент этот подход может показаться несколько теоретическим. Однако его следует считать лишь попыткой абстракции функций символдрамы, описанных в представленных технических инструкциях и относящихся к ним примерах.
8.5. Контроль терапевтического процесса посредством феноменов преобразования. Синхронные феномены преобразования проявляются в ходе успешно развивающейся психотерапии в КПО часто посредством уже минимальных преобразований. Они появляются при развертывании картины течения ручья, панорамы ландшафта при разглядывании с вершины горы или, более скромно, почти после каждого сеанса или других психотерапевтических воздействий (ср. с. 80 - 81). Феномены преобразования дают психотерапевту возможность контролировать эффективность его интервенций. Однако и для пациента они являются ободрением и поддержкой. Поэтому психотерапевту следует обращать на них внимание и, по возможности, вербально усиливать их, заговаривая о них в смысле некоторого “вознаграждения” (Reinforcement). Это целесообразно делать также в плане воспринимаемого самим пациентом терапевтического облегчения его симптомов. Если ожидаемые психотерапевтом феномены преобразования все же не наступают, то таким образом психотерапевт может диагностически оценить, находится ли в настоящий момент терапевтический процесс в определенном отношении в состоянии застоя или нет. Здесь налицо сопротивления и защита Я, восходящие, как правило, к проблеме переноса. Тогда становится необходимым проанализировать проблему переноса.
Чтобы исходя из этого точнее и нагляднее показать пациенту застой или продвижение терапевтического процесса, я предлагал на основной ступени КПО подходящий для этого диагностический мотив. Он показывает с поразительной последовательностью простоту проективных функций. Проконтролировать с помощью этой техники прогресс процесса лечения захочет, прежде всего, неуверенный в своих действиях психотерапевт.
Технически это достигается путем представления мотива новостройки дома. Через определенные промежутки времени (после соответственно определенного количества сеансов или при подходящей возможности во время рассматривания кататимной панорамы) пациенту рекомендуют представить “новостройку дома”. При этом остается открытым, что в частности имеется в виду под “новостройкой дома”.
В начале психотерапии с большой регулярностью появляется выкопанный строительный котлован. Затем, в ходе дальнейшего лечения становятся отчетливыми различные этапы строительства: выкладываются стены подвала, возводятся сначала первый, а потом второй этажи, накрывается крыша. Далее следуют обычные этапы внутренней отделки дома, пока здание не будет закончено. Здесь также возникает впечатление (как и в мотиве обзора панорамы с вершины горы), что психика словно обладает внутренним масштабом для течения и завершения психотерапии, как бы управляющим бессознательной кривой развития терапии. С другой стороны, о многом могут также сказать такие выразительные сцены, в которых строительство новостройки не продвигается, например, если работники бастуют, нет строительных материалов и т. п. Особенно интересны решения задач строительства, которые представляют собой неуместные, нереалистичные или вообще иллюзорные попытки. Вместо жилого дома возникает высотный дом со сложными бетонными конструкциями, замок, дворец и пр. В этом проявляются незрелые (часто нарциссические) черты грандиозного собственного Я (Selbst) и отражаются иллюзорные ожидания относительно психотерапии. Анализ и медленная коррекция подобных нарциссических неадекватных ожиданий удается, правда, только очень опытному и глубинно-психологически грамотному психотерапевту. Тем не менее, эти сцены тоже могут иметь обратное воздействие в духе начинающегося понимания и последующей коррекции ошибочной схемы.