Ф. М. Достоевского «Село Степанчиково и его обитатели». Социальная психология стремится понять суть человеческих отношений, выявить закон

Вид материала

Закон

Подобный материал:

• И. С. Тургенева «Отцы и дети» Тема: Испытание любовью. (Проблема человеческих ценностей, 197.04kb.
• Программа дисциплины социальная психология основной образовательной программы послевузовского, 330.02kb.
• Все стихии,- говорит Парацельс,- имеют душу и жизнь. Обитатели стихий называются саганами, 214.84kb.
• Программа вступительного испытания по предмету «Психология», 304.02kb.
• Учебный курс «Социальная психология», 929.71kb.
• Урок №2 тема: лес и его обитатели, 100.53kb.
• Рабочая Программа учебной дисциплины общая психология Трудоемкость (в зачетных единицах), 377.92kb.
• Андреева Г. М социальная психология, 24.81kb.
• Социальная психология, 3058.32kb.
• Программа дисциплины опд. Ф. 01 Психология цели и задачи дисциплины, 483.88kb.

К вопросу о структурно-диалектическом анализе социальной ситуации (на материале повести Ф.М.Достоевского «Село Степанчиково

и его обитатели»).


Социальная психология стремится понять суть человеческих отношений, выявить закономерности процесса общения, проанализировать причины межличностных конфликтов и найти пути их разрешения.

Разработанный в рамках Школы диалектической психологии структурно-диалектический подход и лежащее в его основе диалектическое мышление применимы и к анализу социально-психологической реальности. Выстраивание диалектической структуры конкретной социальной ситуации даёт возможность обнаружить сущность данного явления, проявить определяющие её противоположности, выстроить прогноз относительно того, как ситуация будет разворачиваться, развиваться. «Выявление противоположностей, выступающих в качестве универсального (бинарного) принципа, в каждой единице содержания и составляет основу структурно-диалектического метода анализа. Структурно-диалектический метод позволяет описать возможные преобразования материальных и идеальных объектов и представить совокупность этих преобразований как особую диалектическую логику. Она предстаёт как логика возможностей, которая входит в структуру различных объектов и явлений»¹.

Любая жизненная ситуация – это динамическая, развивающаяся система. Целенаправленное применение диалектического мышления для её анализа и преобразования предоставляет возможность задействованным в ней людям не только предполагать варианты изменения ситуации, но и быть её активными участниками, организаторами тех или иных изменений. Как отмечает И.Б.Шиян, «способность представить себе будущее позволяет человеку вырваться из «плена» актуальной в данный момент ситуации, оценить перспективы её развития, выстроить стратегию собственной деятельности в развивающейся ситуации. Наше представление о будущем, о том, что в нём возможно, является одним из существеннейших факторов, способных изменить и нас самих, и ту ситуацию, в которой мы действуем»².

Несколько лет назад Е.Е.Крашенинниковым была предложена программа по освоению структурно-диалектического подхода³. Она включала в себя ряд семинарских занятий, большая часть которых выстроена в соответствии с моделью позиционного обучения⁴. На одном из занятий участникам предлагалось проанализировать ситуацию, конкретный случай, описанный в каком-либо художественном произведении, в ключе структурно-диалектического метода анализа психологических явлений.

Стоит отметить, что метод изучения случаев – так называемый «case study» – впервые возник вовсе не в рамках психологической науки. Изначально эта технология применялась при подготовке юристов в Гарвардском университете⁵. Особенность метода заключалась в изучении студентами прецедентов – имевшихся в прошлом ситуаций из юридической или деловой практики. Акцент делался на самостоятельную работу студентов, в процессе которой просматривалось и анализировалось большое количество практического материала. В дальнейшем эта технология начала использоваться и для подготовки специалистов по консалтингу в Школе бизнеса Гарвардского университета. Однако применялась она с дополнением дискуссионного компонента, который состоял в совместном обсуждении студентами под руководством преподавателя ранее самостоятельно проанализированной ситуации из жизни бизнеса. Со временем методика изучения конкретных случаев стала своего рода «фирменной» технологией бизнес-образования и имела большой успех. В связи с этим, продуктивным видится применение этого метода и в обучении студентов-психологов. В рамках психологического содержания Е.Е.Крашенинниковым выделяется несколько вариантов подобных ситуаций для изучения и анализа, но использование некоторых из них, по его мнению, является проблематичным.

1. Предметом обсуждения могут стать «истории болезни» реальных клиентов, представленных в трудах по психологии. В этом случае возникает проблема: с одной стороны, в психологической литературе существует ограниченное количество подобных подробных, развёрнутых, детальных описаний ситуаций (например, «Из истории одного детского невроза», «Анализ фобии пятилетнего мальчика» З.Фрейда), но даже в них трудно отделить изначальную фактологию от предлагаемой интерпретации. К тому же, чаще всего это клинические случаи, которые относятся к области патопсихологии, психоанализа и т.п. и поэтому не входят в рамки социально-психологической проблематики, а соответственно не представляют для нас интерес.

2. Тоже «истории болезни» реальных клиентов, но уже из опыта психологов – участников семинара. Проблема та же: мы будем иметь дело не с реальным фактом, а с его преломлением через профессионально-психологическое сознание.

3. Обсуждение личной проблемы, добровольно представленной кем-то из участников. Подобное допустимо только в образовательных целях, так как с точки зрения профессиональной этики психолога друзей и родственников обсуждать некорректно. При этом обязательно оговаривается, что процедура не имеет никакого терапевтического эффекта. Но так или иначе, желающих отдать на растерзание свою личную проблему не для её разрешения, а в научно-экспериментальном режиме, оказывается не так уж и много.

4. Обсуждение художественного рассказа, так как он является законченным, и любое додумывание можно оспорить, обратившись к тексту произведения (то, как в нём представлена ситуация, и является для нас единственной объективностью). При этом анализироваться должна именно жизненная ситуация, которая складывается между героями произведения, а не то, например, какие цели преследовал автор, или из чего складывается впечатление от произведения, так как это уже в своё время прекрасно сделал Л.С.Выготский⁶. Как отмечает Е.Е.Крашенинников, психологический материал для подобных “case study” – сложные, безвыходные, проблемные ситуации из жизни людей – оптимально представлен в художественном произведении.

В этой статье мы хотим предложить вариант структурно-диалектического анализа ситуации, которая разворачивается в повести Ф.М.Достоевского «Село Степанчиково и его обитатели». Этот подход предполагает выстраивание диалектической структуры явления – в данном случае житейской ситуации, – которое заключается, в первую очередь, в выделении базового, основополагающего противоречия, лежащего в его основе.

В начале остановимся подробней на причине выбора именно этого художественного произведения.

Давно уже учёных привлекает внимание глубокое психологическое осмысление Ф.М.Достоевским образов своих персонажей. Как ни парадоксально, но описать людей и их поступки так, чтобы они были настоящими, именно такими, какие они есть на самом деле – это удивительно сложная задача, с которой, тем не менее, Ф.М.Достоевский справляется, – потому что в этом случае человека нужно видеть всего, целиком, в единстве его противоположных свойств. Именно поэтому герои Ф.М.Достоевского представляются реально существующими людьми. В то же время ситуация, описанная в повести, кажется нам очень показательной, характерной и в каком-то смысле классической для понимания некоторых социально-психологических феноменов.

Итак, обрисуем в общих чертах ситуацию, в которой оказываются герои повести.

В дом полковника Егора Ильича Ростанёва, человека добродушного, деликатного, благородного, «чистого душой» (147)⁷, мягкого характером, простоватого и неучёного, приезжает его овдовевшая мать, генеральша Крахоткина, надменная, глупая, «злая старуха» (187), в сопровождении своего «возлелеянного» приживальщика Фомы Фомича Опискина, человека ничтожного, «совершенно бесполезного», «совершенно гаденького», с напускной учёностью, человека «необъятно самолюбивого и вдобавок не одарённого решительно ничем, чем бы мог он хоть сколько-нибудь оправдать своё болезненно раздражённое самолюбие» (144), к тому же терпевшего много лет унижения от мужа своей покровительницы при его жизни. Фома Фомич всё время укоряет и стыдит полковника за каждый его поступок, постепенно начинает вмешиваться в домашние дела и в управление имением. Полковник же, который «шуму и крику в доме боялся как огня» (147), хоть и с душевными мучениями, но всему подчиняется, «чтоб уж все были довольны и счастливы» (148). В результате через короткое время в имении наступило полное подчинение капризам и прихотям Фомы Фомича, а хозяина «в его же доме считали ровно ни во что» (189). Позиция Фомы Фомича подкрепляется ещё тем, что на его стороне оказывается мать полковника и все её приживалки. Большая часть повести посвящена именно тому, как Фома Фомич манипулирует полковником, а тот, хотя и ощущает внутреннее сопротивление давлению Фомы Фомича, но, тем не менее, не отваживается совершить что-либо поперёк его желания. Так, полковник позволяет Фоме Фомичу заставить старого камердинера Гаврилу учить французские фразы, при этом не до конца понимая, в чём необходимость этого обучения и видя всяческое сопротивление со стороны ученика. Кажется, что влияние Фомы Фомича на полковника практически безгранично, так как в его лице оно не встречает сопротивления даже тогда, когда стремится распространиться на сферу сновидений, неподвластную человеческому сознанию. Так, Егор Ильич чувствует себя очень удручённым тем обстоятельством, что дворовый мальчик Фалалей никак не может перестать видеть сон про белого быка, несмотря на каждодневные допросы и наставления Фомы Фомича. Полковник и сам начинает верить в то, что, как утверждает Фома Фомич, причиной этим «неприличным» снам является его (полковника) дурное влияние на бедного мальчика.

Как мы видим, ключевым феноменом, которое лежит в основе происходящих в этой части повести событий, оказывается стремление Фомы Фомича повелевать всем и всеми через подчинение полковника своей воле. Теперь нам необходимо определить те противоположности, которые объединяет в себе это явление. В качестве одной из возможных пар противоположностей в этом случае является, на наш взгляд, следующая:



И действительно, все прихоти Фомы Фомича Опискина направлены в противоположную сторону по отношению к тому, как организована жизнь в доме Егора Ильича; они вступают в противоречие с его мнением, желанием и т.п. На самом деле, подчинить кого-либо себе можно только в том случае, если его желания противоположны. В противном случае это было бы уже не подчинение а, например, совместные действия единомышленников. Причём, что характерно, сколько бы полковник не стремился «исправиться», стать лучше, совершать поступки так, как учит его Фома Фомич, у него ничего не получается, так как Фома Фомич сразу начинает требовать иного (иначе потеряет власть и станет сотрудником). Так, он всячески попрекает Егора Ильича за его невежество, но уже через некоторое время ругает его, когда тот приглашает людей, занимающихся наукой, к себе в гости, как это происходит по приезде из Петербурга в Степанчиково племянника полковника, изучающего минералогию. Все поведение Фомы Фомича вписывается в предложенную нами схему: оно базируется на внутреннем несогласии полковника с его наставлениями и на готовности их выполнять.

Однако во второй части повести возникает ситуация, когда Фома Фомич вынужден сменить стратегию своего поведения, но исключительно для того, чтобы сохранить свой статус. Наступает момент, когда сопротивление полковника переходит из внутреннего плана во внешний. Фома Фомич, конечно, и раньше понимал, что Егор Ильич не совсем разделяет его позицию – иначе как бы он выстраивал линию своих капризов. Но теперь Фома Фомич ощутил это и «физически». Напомним, как это происходит.

Как мы узнаём почти с самого начала повести, генеральша вместе с Фомой Фомичом решили заставить полковника жениться на богатой и почти выжившей из ума даме, совершенно неинтересной для него, в то время как он влюблён в молодую гувернантку своих детей, о чём известно практически всем, кто живёт в доме. Когда же намерение воспрепятствовать счастью влюблённых доходит у Фомы Фомича до прямого публичного оскорбления невинной девушки, полковник, уже не считаясь ни с чьим мнением, действует так, как сам считает нужным – выгоняет негодяя из своего дома. Когда же Фому Фомича, побитого, напуганного молнией, промокшего возвращают в дом (тем более что он сам вовсе не предполагал покидать этот «смиренный дом»), он вдруг «созидает всеобщее счастье», утверждая, что желание выгнать девушку из дома было вызвано намерением спасти её от «необузданных страстей» и «преступных намерений» (321) Егора Ильича. Оказывается, что предшествующая сцена – когда Фома Фомич набросился с оскорблениями на благонравную и чистую девицу, – была задумана как испытание для полковника. И так как полковник выдержал испытание, теперь Фома Фомич убедился в том, что любовь полковника «была чиста и даже возвышенна» (322). Таким способом Фома Фомич вновь возвращает себе прежнее положение.

В результате Фома Фомич достигает своей первоначальной и неизменной цели – повелевать – противоположным по отношению к тому, как он это делал ранее, способом:



Теперь практически ни у кого нет и тени сомнения в том, что Фома Фомич как никто другой радел за счастье полковника и желал его свадьбы с молодой девушкой. И вновь всё происходит исключительно по воле Фомы Фомича Опискина: именно он настаивает на том, что влюблённых необходимо соединить и благословить, «без него ничего бы не устроилось» (332).

Следует отметить, что если раньше, до описанных только что событий, находились люди в доме полковника, которые могли заявить в открытую, что Фома Фомич Опискин тиран, «скверный» и «гадкий» человек, – как это в порыве самозабвения сделала пятнадцатилетняя дочь полковника, – то теперь не оказывается людей, которые могли бы даже в мыслях такое допустить: он мгновенно становится всеобщим любимцем. Одновременно с этим он приобретает новые объекты, на которые может направлять своё самовластие, так как теперь ему уже не посмеет отказать никто. Именно поэтому очень скоро поступки героев снова возвращаются в прежнее русло, к прежней схеме. В результате схема как бы перетекает из одной половины во вторую, из одной противоположности в другую противоположность.





Стоит отметить, что только при подобном постоянном переходе из одной стратегии поведения в другую Фома Фомич Опискин и может сохранять своё влияние на остальных людей. Если он будет действовать только согласно первой описанной нами модели – требовать от людей согласия действовать в соответствии с его и желаниями вопреки своим, – то в результате случится бунт, и он потеряет власть. Если же Фома Фомич, напротив, будет только соглашаться с правильностью поступков полковника и других, то тогда он перестанет быть «повелителем», и будет сотрудником.

Таким образом, выделив диалектическую структуру сложившейся в повести Ф.М.Достоевского ситуации, мы выявили модель власти Фомы Фомича Опискина. Вынуждая людей поступать не так, как им хочется, но при этом разрешая время от времени и даже требуя от них выполнения их же собственных желаний, можно и в дальнейшем заставлять их соглашаться выполнять то, что им никоим образом не близко – и делать они всё это будут с удовольствием, считая вполне справедливым.