Политико-исторические проблемы и противоречия в китайско-японских отношениях с 2001 по 2009 гг. 07. 00. 15 История международных отношений и внешней политики

Вид материала

Автореферат диссертации

Содержание Официальные оппоненты Общая характеристика работы Объект исследования Предметом исследования Цель исследования Задачи диссертационного исследования Теоретико-методологическая основа исследования Научная новизна Хронологические рамки исследования Научная разработанность темы диссертации На защиту выносятся следующие положения Теоретическое и практическое значение диссертационной работы. Апробация работы. Структура работы Ii. основное содержание работы Первая глава Политический курс Китая в начале XXI века» Территориальные споры КНР и Японии» Тайваньская проблема» Вторая глава ... Полное содержание

Подобный материал:

• Эволюция политико-дипломатической роли США в развитии палестино-израильского конфликта, 406.77kb.
• Системный подход к изучению международных отношений, 195.41kb.
• Аннотация программы учебной дисциплины «История международных отношений и внешней политики, 98.9kb.
• Кризис внешней политики США в период функционирования администрации Дж. Буша (2001-2009, 281.89kb.
• Программа подготовки аспирантов кафедры по специальности 07. 00. 15 История международных, 185.3kb.
• Сравнительный анализ внешнеполитических ресурсов россии и европейского союза на пространстве, 1413.55kb.
• Вопросы по дисциплине «Теоретические проблемы европейской интеграции», 25.87kb.
• Имперский характер внешней политики США, 349.34kb.
• Сравнительный анализ деятельности международных организаций в конфликтах в косово, 570.6kb.
• Российский вектор внешней политики США в контексте избирательного сотрудничества, 405.06kb.

На правах рукописи


Видмарович Бранимир


Политико-исторические проблемы и противоречия в китайско-японских отношениях с 2001 по 2009 гг.


07.00.15 – История международных отношений
и внешней политики


Автореферат диссертации на соискание ученой степени

кандидата исторических наук


Москва - 2011

Работа выполнена на кафедре международных отношений и внешней политики России Московского государственного института (Университета) международных отношений МИД России

Научный руководитель: кандидат исторических наук, доцент

Дубинин Юрий Алексеевич


Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор

Молодякова Эльгена Васильевна

кандидат исторических наук

Давыдов Андрей Сергеевич


Ведущая организация: Дипломатическая Академия МИД России


Защита состоится «___» ____________ 2011г. на заседании диссертационного совета Д 209.002.03 (исторические науки) при Московском государственном институте (Университете) международных отношений МИД России в _________часов, ауд. _________

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке МГИМО (У) МИД России по адресу: 119454, г. Москва, пр-т Вернадского, 76. С авторефератом диссертации можно ознакомиться на сайте www.mgimo.ru.

Автореферат разослан «____» __________________ 2011 г.


Ученый секретарь д.и.н., профессор

диссертационного совета А.Л.ЕМЕЛЬЯНОВ

1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
   

Актуальность диссертационного исследования.

Обеспечение безопасности и стабильности региона Восточной Азии в продолжающемся процессе формирования многополярного мира в последнее десятилетие приобрело особое значение. В целом актуальность вопросов, связанная с изучением данного региона, в первую очередь, диктуется ростом значения региона в политическом и экономическом отношении, поскольку регион отличается исключительно высокой динамикой развития. Вместе с тем, он имеет и свою специфику, проявляющуюся в ярко выраженной неравномерности степени развитости входящих него государств, существовании между ними идеологического разделения, в наличии ядерного потенциала у нескольких государств¹, имеющих при этом различные политические приоритеты и цели. Все это самым серьезным образом влияет на состояние не только региональной, но и мировой безопасности.

Кроме того, отсутствие единой региональной системы безопасности в условиях появления с началом XXI века новых угроз, обострение борьбы за энергоресурсы, выдвинувшейся в качестве одной из наиболее актуальной в последнее десятилетие, для Восточной Азии с высокой численностью населения представляют не просто гипотетическую, но и реальную опасность. В регионе есть ряд реальных и потенциальных очагов напряженности, вокруг которых сплетаются и сталкиваются интересы сразу нескольких государств, выдвигающих новые геополитические и стратегические задачи внутренней и внешней политики, что в совокупности не только не способствует решению имеющихся проблем, но во многом ведет к созданию условий для обострения конфликтов в будущем.

К наиболее взрывоопасным из них относится северокорейская ядерная проблема, вопрос о воссоединении Китая и Тайваня и нерешенные территориальные вопросы, в спор вокруг которых вовлечен ряд стран, включая Китай и Японию.

Таким образом, совершенно очевидно, что состояние и тенденции развития двусторонних отношений двух крупнейших государств региона – Китая и Японии, существенным образом влияют на степень безопасности региона и мира в целом. Сложность китайско-японских отношений обусловлена рядом серьезных проблем, длительное время остающихся без решения. Существующие же проблемы дополнительно осложняются политическим соперничеством, проявляющемся в стремлении КНР ликвидировать отставание от Японии в экономическом плане, с одной стороны, и попытками Японии занять более высокое политическое положение на региональном и мировом уровне, с другой – что в конечном итоге выливается в борьбу за лидерство в Восточной Азии. Всеми вышеуказанными причинами диктуется и пристальный интерес к теме китайско-японских отношений международных экспертов и политологов различных стран мира.

Существенную роль в двусторонних отношениях играют интересы США в регионе, реализуемые через союз с Японией на основании Договора безопасности 1960 г., а также через попытки различного рода лоббирования японских интересов в рамках различных международных организаций. Военное присутствие США на японских островах с учетом стремления США также обеспечить себе положение лидера, дополнительно осложняет проблемы, так что китайско-японские отношения приходится нередко оценивать в контексте взаимоотношений каждой из сторон с США. По этой причине автор в работе наряду с регионом Восточной Азии, употребляет также термин Азиатско-Тихоокеанский регион (АТР), когда затрагивается вопрос о политической активности США, а также организациях, находящихся в АТР – АСЕАН и ШОС.

Объект исследования – китайско-японские отношения с точки зрения исторических, политических и региональных проблем, проблем безопасности в период с 2001 по 2009 гг.

Предметом исследования являются актуальные политические, исторические и региональные аспекты отношений Китая и Японии, а также проблема безопасности; современное состояние и перспективы развития этих отношений.

Цель исследования – проследить динамику развития китайско-японских отношений в период с 2001 г. по 2009 г., выявить их характер и особенности подходов сторон к решению существующих проблем, наиболее существенные факторы, оказывающие влияние на эти отношения, а также определить возможные перспективы их развития.

Задачи диссертационного исследования:

– исследовать развитие двусторонних политических отношений между КНР и Японией и дать им оценку;

– выявить специфику в подходе сторон к актуальным проблемам двусторонних отношений и охарактеризовать перспективы их разрешения;

– исследовать региональный аспект в отношениях двух стран в процессе интеграции в Восточной Азии, взаимное недоверие и противоречия в их интересах;

– проанализировать взаимодействие двух стран с точки зрения проблем безопасности, в частности в урегулировании северокорейской ядерной проблемы, с учетом японо-американского союза, возможных трений в Тайваньском проливе;

– определить новые тенденции в развитии геополитической ситуации в Восточной Азии, их воздействие на двусторонние китайско-японские отношения в треугольнике Китай-Япония-США.


Теоретико-методологическая основа исследования.

В диссертации использовался метод сравнительно-исторического, а также проблемного подхода к проблематике исследования. Это дало возможность проанализировать основные тенденции в развитии двухсторонних китайско-японских отношений, а также подходы к существующим проблемам на региональном и глобальном уровне. Применяемая методика исследования основана на принципах научной объективности, предполагающей использование достоверной и объективной информации, прежде всего, информационного потенциала научных исследований и официальных источников, а также СМИ и литературы на электронных носителях. В ходе исследования автор придерживался принципа системности в подходе к изучаемым процессам и источниковедческого анализа фактографического материала с учетом специфики подхода к ним аналитиков и политологов различных стран; а также в зависимости от характера корпуса источников. Это позволило на основе целенаправленного отбора и систематизации источников выявить и проанализировать проблемы взаимоотношений стран в контексте государственной внешней политики каждой из них.

Научная новизна

Научная новизна исследования состоит, прежде всего, в комплексном исследовании китайско-японских отношений в начале XXI в.: с 2001 г. по 2009 г. Анализ вопросов проводился сквозь призму китайской точки зрения на рассматриваемые проблемы, включая исторические, внешнеполитические, территориальные, региональные вопросы, а также вопросы безопасности в отношениях Китая и Японии. Новизна исследования заключается, кроме того, в выявлении специфики подхода сторон к существующим в течение многих десятилетий проблемам с учетом, во-первых, кардинально новой расстановки сил в мире к началу XXI в.; во-вторых, с учетом временной дистанции, отделяющей исследуемый период от периода возникновения проблем, что заставляет по-новому оценивать позиции китайской и японской стороны; в-третьих, с учетом меняющегося положения Японии и КНР на региональном уровне и мировой арене; в-четвертых, с учетом внешнеполитических приоритетов двух стран, вызвавших серьезное ухудшение двусторонних отношений в исследуемом периоде.

Хронологические рамки исследования охватывают период с 2001 г. по 2009 г., который характеризуется автором как новейший в системе двусторонних отношений. В качестве исходного рубежа берется 2001 г. – год прихода к власти в правительстве Японии Дзюнитиро Коидзуми; с небольшим разрывом во времени произошла и смена власти в Китае (избрание Ху Цзиньтао 15 ноября 2002 г. на пост Генерального секретаря ЦК КПК, а в марте 2003 г. – на пост Председателя КНР). Верхняя граница – 2009 г., который отмечен проигрышем на выборах Либерально-демократической партии Японии; в то время, как годом ранее Ху Цзиньтао избран главой КНР на второй срок. Указанные хронологические границы обозначают начало и конец наиболее тяжелого периода разногласий в двусторонних отношениях.

Научная разработанность темы диссертации.

Теме китайско-японских отношений посвящено солидное число фундаментальных научных исследований, как в России, так и за рубежом – это касается периода 70-х - 90-х годов XX в. Научных исследований, посвященных изучаемому периоду (2001-2009 гг.), относительно немного, главным образом, в силу отсутствия временной дистанции, которая позволила бы обобщить и систематизировать фактический и фактографический (историографический) материал и сделать соответствующие выводы и прогнозы. Интерес исследователей в основном сосредоточен на проблемах региона Восточной Азии в целом, либо на вопросах внутриполитического и внешнеполитического курса каждой из изучаемых стран в отдельности. Из работ, посвященных китайско-японским отношениям после окончания холодной войны, частично охватывающих и изучаемый период, следует указать на труды А.В. Семина², Л.Г. Арешидзе³, а по проблемам безопасности – П.Б. Каменнова⁴, В.Я. Портякова⁵.

Вместе с тем, события, происходящие в Восточной Азии в исследуемом периоде вызывают пристальное внимание специалистов самых разных направлений; многостороннее, но разноречивое освещение они получают в СМИ. Поэтому в ходе написания диссертации использовались прежде всего первоисточники - документы, договоры, соглашения и официальные заявления государственных должностных лиц, размещенные на официальных интернет-страницах государственных органов КНР, Японии, США и РФ, и международных организаций, в частности – МИД КНР, МИД Японии, МИД РФ, посольства КНР в РФ, Казахстане, Таджикистане, Ямайке, консульства КНР в Ванкувере, а также электронный ресурс Кабинета правительства Японии и электронный государственный архив Конституции Японии; электронный ресурс ЦРУ, Госдепартамента США, электронный ресурс ООН, электронный ресурс содержащий документы, связанные с внешнеполитическими и международными действиями Тайваня. Динамика китайско-японских контактов на фоне общей внешнеполитической государственной деятельности обеих стран отслеживалась и в издаваемых в России ежегодниках по Японии.

Основной материал для изучения заявленной темы исследования предоставляют также различные публикации статей и обзоров как научных, так и публицистического характера, причем большей частью в зарубежных изданиях, наиболее ценными среди которых являются научные работы, детально разрабатывающие отдельно взятые вопросы двусторонних отношений в историческом плане, что облегчало отбор и анализ огромного количества фактографического материала изучаемого периода.

В работе над диссертацией использовались научные журналы и публикации, в том числе и зарубежные журналы, доступные в электронных ресурсах. Характер и проблематика, отражаемая в электронных ресурсах – публикациях, аналитических обзорах, докладах и статьях – достаточно многогранна и обширна, что дало возможность изучить и сравнить между собой целый спектр точек зрений, связанных с поддержкой авторами политики, проводимой той или иной страной, прогнозов и трактовок существующих фактов и прошедших событий. Учитывая огромное количество материала, доступного на сегодняшний день в электронных ресурсах, первичная задача состояла в определении степени научности интернет-ресурса, его достоверности в плане представления фактов, привязки к научно-исследовательским центрам или институтам, наличия на других интернет-страницах ссылок на обрабатываемую страницу, выявления авторитетности авторов, а также анализа содержания информации. При разделении использованных ресурсов на группы, проводилось разграничение между научно-исследовательскими трудами, публицистикой и остальным материалом «смешанного» типа.

На защиту выносятся следующие положения:

– Китаю выгодно сохранение за Японией статуса "нераскаявшегося" государства с колонизаторским милитаристским прошлым, чтобы можно было использовать это прошлое против Японии в вопросах внешней политики и безопасности, в частности в вопросе решения о предоставлении Японии места постоянного члена в СБ ООН.

– Япония вряд ли откажется от сотрудничества с США, если не сумеет создать для себя подходящий альтернативный механизм безопасности, или если таковой не будет ей предложен странами региона.

– Неуступчивость стран в решении спорных проблем и строгое размежевание политических и экономических вопросов во взаимоотношениях продиктована скрытыми целями завоевания Китаем доминирующей позиции в Азии и вытеснения противной стороны на второй план.

– Решение существующих проблем между двумя странами силовыми методами не исключено, хотя и маловероятно с учетом более выгодной и прочной внешнеполитической позиции Китая по сравнению с Японией; тем более, что по прогнозам в перспективе Китай будет занимать и более прочное экономическое положение в регионе по сравнению с Японией.

– В самом регионе не исключены военные конфликты и вовлеченность в них Китая и Японии с учетом наличия помимо таких горячих точек, как Тайвань, также КНДР (и РК).

Теоретическое и практическое значение диссертационной работы. Положения и выводы, содержащиеся в настоящем исследовании, могут быть использованы в теоретических разработках региональной истории и историографии, а также в исследованиях по проблемам китайско-японских отношений, в политологических прогнозах оценки состояния безопасности в Восточной Азии и ситуации региональной безопасности.

Приведенные в исследовании выводы и рекомендации представляются полезными для использования в учебном процессе и преподавании предметов, связанных с новейшей историей международных отношений.

Апробация работы. Основные положения настоящего исследования апробированы в научных публикациях автора и на международной научной конференции в г. Костроме (III Романовские чтения, 25-26 марта 2010 г.) и международной научной конференции в Пятигорске (Историческая память, власть и дисциплинарная история, 23-25 апреля 2010 г.). Работа обсуждена на кафедре Истории международных отношений и внешней политики МГИМО (У) МИД РФ.

Структура работы определяется целями и задачами исследования, его источниковой основой. Диссертация состоит из введения, трех глав, одиннадцати параграфов, заключения, пяти приложений, списка источников и литературы.


II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ


Во введении обосновывается актуальность темы исследования в контексте современных требований и тенденций в исторической науке, определяется круг вопросов, подлежащих рассмотрению, формулируются цели, задачи и методология исследования, обозначаются его предмет, объект и хронологические рамки, указывается степень изученности темы исследования и дается характеристика корпуса источников.

Первая глава «Спорные вопросы в китайско-японских отношениях: китайская позиция», состоящая из шести параграфов, посвящена рассмотрению и анализу основных проблем двусторонних китайско-японских отношений в первое десятилетие XXI века, с учетом изменившихся позиций двух государств на региональном и мировом уровнях. Поскольку речь идет о проблемах, серьезно осложняющих взаимоотношения государств на протяжении более полувека, то в первом параграфе «Истоки китайско-японских проблем (краткая история)» дается краткий исторический обзор китайско-японских отношений, начиная с установления дипломатических отношений между КНР и Японией до начала исследуемого периода.

Официальные документы – Совместное Заявление между правительствами Японии и КНР о нормализации межгосударственных отношений⁶, подписанное в 1972 г. и Договор о мире и дружбе между Японией и КНР 1978 г. заложили правовую основу межгосударственных отношений КНР и Японии, открыв возможности для интенсивного и успешного экономического сотрудничества. Вместе с тем недостаточно четкие формулировки отдельных статей документов стали одним из источников серьезных, периодически обостряющихся разногласий в межгосударственных отношениях. В первую очередь это коснулось статуса Тайваня, по отношению к которому Япония заняла двойственную позицию: она сохранила существовавшие и до подписания Договора с Китаем тесные экономические и культурные связи с Тайванем, но они продолжают сохранять нежелательный для Китая политический оттенок. Серьезной проблемой, связанной с неточными формулировками послевоенных мирных договоров, стала территориальная принадлежность архипелага Дяоюйдао (Сэнкаку). Хотя спор об островах существовал с конца XIX века, конфликт возник после сообщения о результатах исследований, проведенных в 1968 году экономической комиссией ООН по Азии и Дальнему Востоку. Документ сообщал сведения о возможном наличии в шельфе Восточно-Китайского моря вблизи островов богатых нефтяных месторождений.

Поскольку этот вопрос связан с проблемой обеспечения энергоресурсами, т.е. энергетической безопасностью на долгосрочную перспективу, он также стал препятствием для построения прозрачных двусторонних отношений: в дальнейшем можно ожидать углубления разногласий. Аргументация сторон в обосновании права на архипелаг служит доказательством непримиримости КНР и Японии.

Еще одной проблемой в двусторонних отношениях является переоценка исторического прошлого, по которой обе страны занимают прямо противоположные позиции: речь идет об оценке действий японской армии в период Второй мировой войны и декларативном (но не фактическом) признании Японией вины перед Китаем (и другими азиатскими странами) за военные преступления. Систематичность в пересмотре учебников истории на официальном уровне и иные действия официальных представителей власти создают почву для возможной (ре)милитаризации Японии, в чем косвенную роль может сыграть и наличие японо-американского союза, демонстрацией отрицательной роли которого в китайско-японских отношениях автор завершает первый параграф главы.

В последующих пяти параграфах первой главы рассматриваются все основные проблемы двусторонних китайско-японских отношений в новом, исследуемом историческом периоде – первом десятилетии XXI века.

Во втором параграфе « Политический курс Китая в начале XXI века» анализируется политическая линия Китая, намеченная XVI съездом КПК, определяемая, с одной стороны, как продолжение курса политиков первого и второго поколения – Мао Цзэдуна и Дэн Сяопина, а с другой как «продвижение вперед модернизации, завершение объединения Родины, защиту мира во всем мире и стимулирование совместного развития»⁷. Особый упор на съезде был сделан на интенсивное экономическое развитие страны, призванное обеспечить КНР прочную позицию в регионе для решения первоочередных внешнеполитических задач, определяемых как «исторические», – важнейшей из которых является воссоединение Тайваня с Китаем. Рассматривается и объясняется наблюдавшаяся смена тональности в выстраивании взаимоотношений Китая и Японии: приход к власти Д.Коидзуми в Японии и Ху Цзиньтао в КНР, придерживавшихся достаточно жесткого внешнеполитического курса, определили обострение всех упомянутых проблем, анализируемых в следующих параграфах.

Третий параграф «Ревизия истории» рассматривает вновь ставшие актуальными вопросы интерпретации истории в двух аспектах: а) спорные ситуации, возникшие вокруг изменений, внесенных в японские учебники истории; б) посещения японским руководством храма Ясукуни. Одобрение учебников Министерством образования Японии и практическое отсутствие реакции официального Токио на бурные протесты КНР и других стран свидетельствуют об усилении националистических тенденций в стране, что оценивается как потенциально взрывоопасный фактор для региона, угрожающий его безопасности.

Четвертый параграф « Территориальные споры КНР и Японии» подробное внимание уделяет исследованию причин и динамики эскалации территориальных разногласий Китая и Японии в связи с предпринятыми активными действиями Китая в отношении спорных территорий: с середины 2004 г. Китай начал разведку месторождений природного газа в нескольких милях к западу от границы «исключительной морской экономической зоны» Японии на установленной еще в 2003 году морской платформе, вблизи островов Сэнкаку, а позднее развернул добычу газа, установив пять платформ. Позиции Китая в этом вопросе обозначились, с одной стороны, выражением решимости КНР в вопросе отстаивания своих территориальных прав посредством открытой демонстрации силы (появление в районе газовых месторождений Китайского Военно-морского флота), а с другой – готовностью идти на уступки японской стороне (согласие на предложение Японии рассмотреть возможность совместной разработки месторождения), но на условиях, неприемлемых для Японии.

Отдельный, пятый параграф « Тайваньская проблема», посвящен вопросу Тайваня, рассматриваемого в свете решений съездов КПК, а также интенсивного обмена визитами бывшими и действующими официальными высокопоставленными лицами Японии и Тайваня, имевшими место на протяжении исследуемого периода, и принятия КНР Закона о предотвращении раскола страны⁸, как долгосрочной меры, направленной против возможных попыток провозглашения независимости Тайваня. Скрытая угроза применения силы в случае исчерпывания мирных средств отражает обретение Китаем уверенности в аргументации своих прав, что свидетельствует о росте его политической и военной мощи. Решение тайваньской проблемы, оставаясь ключевой, выдвинулось в качестве первоочередной задачи Китая, о чем было заявлено и в решениях XVI съезда КПК, а после принятия Закона о предотвращении раскола страны повторено в решениях XVII съезда, состоявшегося в 2007 году. На съезде воссоединение родины было названо «исторической необходимостью» – при этом было снова подчеркнуто, что в решении тайваньского вопроса китайская сторона никак не может «обещать отказ от применения силы».

Особое место отведено рассмотрению так называемой «китайской угрозы» – проблемы, возникшей позже остальных. Она рассматривается в шестом параграфе – «Проблема «"китайской угрозы"». Увеличение реальной военной силы Китая, согласно сторонникам теории о китайской угрозе, может стать военной опасностью для окружающих стран. Сам Китай причины распространения концепции об угрозе видит прежде всего в опасении США и Японии, что интенсивный рост экономического потенциала Китая в последние два десятилетия позволит ему в скором времени стать крупной военно-экономической силой. Китайские эксперты рассматривают появление и пропаганду теории «китайской угрозы» и как результат недовольства других стран внутренним строем и стабильностью КНР, и как попытку Японии закамуфлировать собственные политические амбиции, идущие вразрез с региональными и глобальными интересами Китая.

Вторая глава «Внешнеполитические приоритеты Японии в контексте китайско-японских отношений» посвящена политике Японии на региональном и глобальном уровне в свете взаимоотношений с Китаем. Считая международное сотрудничество в рамках ООН одним из решающих факторов в обеспечении глобальной безопасности Япония выдвигает получение постоянного членства в СБ ООН в качестве своего ключевого внешнеполитического приоритета, действия по реализации которого в их оценке Китаем рассматриваются в параграфе 2.1.

Постоянное членство в СБ ООН обеспечит Японии прежде всего средство для отстаивания своих политических и экономических интересов в Азиатско-Тихоокеанском регионе и в глобальном масштабе; оно также даст ей возможность блокировать интересы Китая – тем более, что в Японии определенные круги рассматривают КНР как основную угрозу национальной безопасности⁹. В основе такого подхода Японии лежит ее стремление занять в региональной, а в перспективе и в мировой политике место, отвечающее высокому уровню ее экономического развития. Членство позволит Японии использовать свою деятельность в ООН для повышения собственного мирового авторитета и приобретения возможности влиять на международную обстановку. Расчет на положительное решение вопроса строится на значительных вкладах Японии в бюджет ООН и ее лидерстве по Официальной помощи развитию (ОПР).

Активизация действий Японии по получению статуса постоянного члена СБ ООН на пике ухудшения китайско-японских отношений (2005 г.) предопределила отсутствие конкретных результатов, поскольку главный приоритет Японии фактически зависит от позиции Китая. Китай выступает против насильственного проведения голосования по таким проектам реформирования, где существуют серьезные разногласия, настаивая на необходимости достижения единства мнений всех государств, прежде всего внутри определенной региональной группы. Китай использует все средства и возможности для создания препятствий на пути Японии – от официальных каналов до скрытого содействия организации уличных протестов. Кроме того, китайское руководство намеренно придает этой проблеме глобальный масштаб: это оказывает сдерживающий эффект на японские стремления, хотя и создает дополнительную напряженность в китайско-японских отношениях. Призывая Японию к «созданию условий для улучшения китайско-японских отношений»¹⁰, Китай всю полноту ответственности за все существующие в двусторонних отношениях проблемы возлагает исключительно на Японию, аргументируя это нежеланием Японии конструктивно решать существующие проблемы в китайско-японских отношениях. Кроме того, Китай препятствует вхождению Японии в СБ, не желая допустить создания условий для равноправного взаимодействия в рамках СБ ООН и условий для закрепления авторитета Японии на региональном и мировом уровне. Эти действия Китая имеют также целью предотвратить и возможное американское усиление в АТР, имея в виду факт того, что Япония ориентирует приоритеты внешней политики на более тесные отношения с США в рамках японо-американского договора – этот вопрос рассматривается в параграфе 2.2. «Вопрос американо-японского альянса в китайско-японских отношениях». Китай серьезно обеспокоен тем, что он становится целью этого союза, что особенно ярко проявилось в исследуемый период после принятия дополнений к Договору и появления попыток японской стороны пересмотреть положения «мирной» 9 статьи Конституции.

Новая законодательная база Японии, оцениваемая многими аналитиками как «радикальная перемена военной доктрины» вместе с измененным содержанием Договора безопасности обнаружили свое явное проамериканское содержание. Готовность же Японии к повышенной военной активности, включая действия за рубежом (оценивамые как новое направление ее политики по обеспечению безопасности), также беспокоят Китай, поскольку «зона ответственности» сторон Договора безопасности по оценке Китая распространяется и на Тайвань. Стремления же США и Японии не допустить усиления КНР в результате воссоединения с ним Тайваня, угрожает внешнеполитическим приоритетам Китая.

Как потенциальную угрозу своим интересам китайская сторона оценила и создание США системы ПРО ТВД в Восточной Азии и желание США включить Тайвань в зону действия ПРО ТВД¹¹. В этом смысле угрожающим фактором является и начатое с 2005 года финансирование в Японии программы развертывания собственной системы ПРО¹², а также ряд совместных японо-американских документов¹³. Китайские власти полагают, что дальнейшее сближение США и Японии в плане военного сотрудничества при ослаблении контроля США за японской военной политикой, чревато возможной ремилитаризацией Японии, отменой 9-ой статьи¹⁴, что подтверждается и решениями японского парламента¹⁵.

Упреждением возможных манипуляций США и Японии относительно статуса Тайваня стало принятие в КНР в марте 2005 г.. Закона о предотвращении раскола страны, по сути допускающего применение военной силы в том случае, если Тайвань решится на объявление независимости острова от материкового Китая¹⁶. Учитывая же возможность изменения послевоенной модели Японии Китай сосредоточивает усилия на модернизации собственного военного комплекса.

О сохранении напряженности в двусторонних отношениях в первом десятилении XXI свидетельствует и тот факт, что встреч в верхах практически не было: в параграфе 2.3. «Двусторонние встречи в верхах – проблемы и результаты» рассматриваются итоги китайско-японских политических контактов в исследуемый период. Высшие руководители двух государств, начиная с начала мандата премьера Д. Коидзуми (2001 г), нередко встречались на территории других государств, в рамках различных форумов и многосторонних совещаний. Первым в ряду таких встреч стал саммит, состоявшийся в мае 2003 г. в Санкт-Петербурге, куда прибыли председатель КНР Ху Цзиньтао и премьер-министр Японии Д. Коидзуми¹⁷. Саммит стал первой серьезной попыткой укрепить пошатнувшееся доверие между странами. Затем встречи лидеров КНР и Японии на территории других государств состоялись в ноябре 2004 г. на саммите АТЭС в Чили; и 30 ноября 2004 г. на саммите АСЕАН+3 в Лаосе (краткая встреча Д. Коидзуми с Вэнь Цзябао). И, наконец еще одна встреча лидеров имела место в Джакарте на Азиатско-африканском саммите по случаю 50-летия Бандунгской конференции¹⁸ в разгар кризиса отношений в 2005 году. Общим моментом для всех встреч явилось практически отсутствие каких бы то ни было практических изменений в лучшую сторону атмосферы политических взаимоотношений между двумя странами, несмотря на заявление японской стороны на одной из встреч о готовности пойти на уступки в отношении спорных с Китаем вопросов, включая также и Тайвань.

Улучшение китайско-японских отношений началось с вступлением на пост премьер-министра Японии Синдзо Абэ в 2006 г., проявившееся в отходе от конфронтации с Китаем и значительном оживлении экономических отношений, определении приоритетных сфер взаимодействия двух стран и принятии решения об углублении сотрудничества в сфере защиты окружающей среды и эффективного использования электроэнергии.

Тенденция улучшения отношений между двумя странами продолжена с приходом к власти кабинета Ясуо Фукуды во второй половине 2007 г¹⁹, в период мандата которого был сделан самый значительный шаг к взаимному сближению: в мае 2008 г. председатель КНР Ху Цзиньтао нанес официальный визит в Японию, ставший первым визитом на высшем уровне после десятилетнего перерыва. Вместе с тем, в период мандата и С.Абе, и Я.Фукуды конкретное обсуждение всех болезненных ключевых проблем во взаимоотношениях Китая и Японии стороны обошли – если не считать заявления С.Абэ о том, что Япония придерживается политики одного Китая, а не двух Китаев или одного Китая – одного Тайваня²⁰. Основной упор был сделан на экономических отношениях; вместе с тем ожидается, что энергетическое сотрудничество и проблемы снабжения энергоносителями вынудят стороны искать компромиссы и по вопросам спорных территорий, тем более, что для надежной и бесперебойной доставки энергоносителей именно проблемы обеспечения безопасности в регионе являются ключевыми для всех сторон. При отсутствии сдвигов в решении проблем в китайско-японских отношениях анализ контактов на высшем уровне на протяжении исследуемого периода позволяет сделать вывод о том, что динамика контактов по сути зависит от китайской стороны, поскольку в двусторонних отношениях Япония занимает непоследовательную позицию, будучи во многом зависимой и от интересов США.

Третья глава «Китайско-японские отношения и вопросы региональной безопасности» содержит два параграфа: первый «Китай, Япония-США и Россия в системе региональной безопасности» касается некоторых вопросов региональной безопасности в контексте двусторонних отношений КНР и Японии и их взаимодействия с другими странами региона. Важнейшим из них является проблема периодического обострения ситуации в различных и относительно многочисленных очагах напряженности, осложняющая непрекращающееся соперничество сторон в вопросе о региональном доминировании.

Положение дел выглядит тем серьезнее, что в Восточной Азии, как отмечалось выше, отсутствуют структуры и механизмы, позволяющие решать актуальные проблемы обеспечения мира и безопасности объединенными усилиями стран региона. Существующий дисбаланс военно-политических сил государств региона, который проявляется в различном уровне военно-технического потенциала, степени включенности стран в международные процессы и, соответственно, их значимости на международной арене, а также актуализация теории о «китайской угрозе», строящейся и на непрозрачности китайских военных расходов, гипотетическая (но могущая стать реальной) возможность японской стороны производить ядерное оружие, амбиции США занять доминирующее положение в регионе и их непрекращающиеся поставки оружия Тайваню – все это нагнетает напряженность в регионе и препятствует сближению стран. Поэтому идея о создании многосторонней региональной системы безопасности и далее встречает препятствия.

С другой стороны, все больше назревает необходимость обеспечения региональной стабильности: это продиктовано еще и тем, что Восточная Азия в целом испытывает нарастающую потребность в объединении экономических ресурсов КНР, Японии и других стран региона – членов различных организаций и форумов в целях решения общей задачи поддержания высоких темпов экономического роста наиболее эффективными методами и занятия регионом выгодных позиций на мировых рынках. Важнейшее значение имеет сотрудничество в области энергетики, поскольку страны региона вынуждены искать альтернативные решения в случае возникновения непредсказуемых ситуаций в обеспечении энергоносителями. Однако активное сотрудничество в этом направлении одновременно сопровождается растущей конкурентной борьбой за доступ к энергоносителям.

Проблема создания системы региональной безопасности и ранее, и в настоящее время, неминуемо наталкивается на проблему лидерства, ведущего государства, способного консолидировать усилия стран в обеспечении условий безопасности и стабильности. У восточноазиатских стран пока нет единства по вопросу, какая из стран могла бы взять на себя такую роль, поскольку речь идет, прежде всего, о критериях приемлемости такого «лидера» большинством стран региона. В связи с этим некоторыми исследователями высказывается мысль о том, что c учетом соперничества КНР и Японии за лидерство и влияние в регионе, Восточная Азия может расколоться на две группы государств, одну из которых возглавляла бы Япония, а другую – Китай. Вместе с тем, на настоящий момент и страны в рамках АСЕАН также стремятся выступать как самостоятельные партнеры Китая, Японии и США²¹.

Одним из серьезных дестабилизирующих факторов в регионе является северокорейская ядерная проблема, рассматривающаяся в параграфе «Китайско-японские отношения в рамках шестисторонних переговоров по северокорейской проблеме». Вопрос о наличии ядерного оружия у КНДР, непосредственно связанный с региональной безопасностью, оценивается как намного более взрывоопасный на настоящий момент по сравнению с тайваньской проблемой в связи с включением КНДР Соединенными Штатами в так называемую «ось зла», т.е. готовностью США к военному вмешательству для решения северокорейской проблемы. Шесть раундов шестисторонних переговоров по корейскому вопросу, состоявшихся с августа 2003 г. по июнь 2007 г. и закончившихся безрезультатно, продемонстрировали различие и сходство позиций участников переговорного процесса: оценка позиций сторон проводится в контексте китайско-японских отношений.

Япония и Китай приняли самое активное участие в нескольких раундах переговоров, причем китайско-японские противоречия в переговорах проявились именно в вопросе возможных военных действий против КНДР, а также ответных мер, которые могли бы предпринять соседние с Кореей страны в стремлении обезопасить свою территорию. Исследуется природа различий в обеспокоенности Китая и Японии возможным силовым сценарием решения проблемы. На основании оценки китайско-японских отношений сквозь призму шестисторонних переговоров делается вывод о том, что Китай продемонстрировал лидирующее положение в переговорном процессе, что повлияет на расчеты КНДР в критической ситуации и его ориентацию на китайского соседа.

В заключении представлены основные выводы в соответствии с поставленными в диссертации целью и задачами исторического исследования. Вместе с тем, на основании полученных результатов можно прогнозировать некоторые возможные пути развития китайско-японских двусторонних отношений на ближайшее будущее.

В работе отмечается, что периодичность, близкая к цикличной синусоиде обострения существующих проблем в двусторонних китайско-японских отношениях и последующий спад накала напряженности, свидетельствует не столько о готовности Китая и Японии идти на компромиссы, сколько о повторяющихся попытках «прощупывания» почвы для возможного применения более радикальных средств и использования в собственных внешнеполитических целях любого неверного политического шага противоположной стороны.

Подчеркивается, что Китай удачно использует все негативные стороны японской политики в двусторонних отношениях, такие как вопросы истории, и самое уязвимое место японской политики – статус Тайваня и японо-американский альянс.

С учетом того, что с окончания Второй мировой войны, вероятность «покаяния» Японии, в требуемой для Китая форме крайне мала, в диссертации делается вывод, что ситуация в Японии вокруг нерешенных исторических вопросов (посещение премьер-министром храма Ясукуни, фальсификация истории в школьных учебниках), выгодна КНР для поддержания постоянного негативного имиджа Японии, прежде всего, в АТР и одновременно для прикрытия собственных стремлений к региональной гегемонии. Не исключено, что китайская внешняя политика использует исторические размолвки и другие проблемы в качестве инструмента отодвигания Японии на второй план в Восточной Азии и подавления ее притязаний на лидирующее место в регионе. Использование вопросов истории, кроме того, позволяет блокировать интересы Японии и на международной арене, в плане создания препятствий для получения Японией статуса постоянного члена Совета Безопасности ООН, что является одним из главных внешнеполитических приоритетов Японии.

По вопросу Тайваня, очевидно, что Китай ни при каких обстоятельствах не намерен идти на какие-либо компромиссы. Курс Китая на воссоединение с Тайванем конкретно и четко прописан в решениях XVI и XVII съездов КПК; кроме того, принятие Закона против раскола страны свидетельствует о намерении Китая любой ценой вернуть Тайвань (воссоединить его с КНР), о наличии предела в проявляемом терпении по решению этого вопроса. По этой причине потенциальная взрывоопасность в Тайваньском проливе не только сохраняется, но и растет.

В работе определяется место японо-американского альянса в китайско-японских отношениях; отмечается, что США в некоторой степени могут играть роль сдерживающего фактора, препятствуя превращению Японии в военное государство. Однако, поскольку в любом случае этот альянс преследует цели, прежде всего, сдерживания Китая, КНР не может сохранять нейтральное отношение к союзу. Любые попытки вовлечь в сферу ПРО ТВД Тайвань могут представлять серьезную угрозу не только для национальных интересов Китая, но и для региона в целом. В перспективе не исключено дальнейшее обострение китайско-японских отношений: в результате укрепления японо-американского союза обстановка в регионе грозит осложнениями.

В отношении роли северокорейской ядерной проблемы и ее влиянии на выстраивание безопасности в АТР, делается вывод о том, что обеспокоенность КНР наличием у КНДР ядерного оружия помимо всего прочего вызвана дополнительной проблемой появления у Японии желания обезопасить свою территорию и, таким образом, защитить свои интересы в ответ на угрозу, исходящую от КНДР. Такой сценарий также может привести к существенному росту напряженности в отношениях между Японией и Китаем, поскольку США сможет воспользоваться ситуацией вокруг КНДР как дополнительным аргументом для усиления своего военного присутствия в регионе.

В заключении также дается прогноз возможного развития ситуации на ближайшее будущее с учетом политики Демократической партии, – курса Ю. Хатоямы и его преемника Наото Кана, – заключающейся в преемственности внешнеполитического курса и дальнейшего углубления отношений с США. При этом не исключается силовой сценарий решения спорных вопросов, что не в последнюю очередь будет зависеть от стремления других стран – прежде всего США, повлиять на развитие ситуации в собственных интересах.

При сохранении проблем и прежних установок сторон, характеризующихся неуступчивостью и жесткостью позиции, отмечается постепенная смена тона общения, свидетельствующая об изменении курса двух стран в регионе и мире.

Продуманность и последовательность политики Китая и двойственность политики Японии по отношению к своему соседу, быстро растущий экономический и военный потенциал Китая позволяют прогнозировать его лидерство в регионе.

Диссертация содержит 5 приложений, имеющих справочно-информационное значение для источниковедческо-историографического изучения проблематики диссертационного исследования и наглядной иллюстрации актуальных и дискуссионных проблем двусторонних отношений Китая и Японии. Это – публикация выдержек из Доклада Цзян Цзэминя на XVI Всекитайском съезде КПК 8 ноября 2002 года и из Доклада Ху Цзиньтао на XVII съезде КПК 15. октября 2007 года; а также текст Закона о предотвращении раскола страны от 4. апреля 2005 г. и текст японо-американского Договора по безопасности 1960 г. и дополнений к нему 1997 г. (текст Договора и дополнений на английском языке).

Список использованных источников и литературы представляет собой перечень всех упоминаемых в данном исследовании научных работ, официальных документов и материалов официальных представительств и министерств, периодических изданий и публикаций в алфавитном порядке.


Основные положения диссертации опубликованы автором в следующих работах:

1. Японо-китайские отношения 2001-2007 гг. // Вестник РГУ им. И. Канта. 2008. Вып. 12. Гуманитарные науки. С. 70-74.
   
2. Территориальные споры в Восточно-Китайском море // Научно-технические ведомости СПбГПУ, серия «Гуманитарные и общественные науки», № 1 (118) 2011. С. 197-203.
   
3. Исторические и политические проблемы и разногласия в китайско-японских отношениях (на примере территориальных споров в восточно-китайском море) // Вестник Пятигорского государственного лингвистического университета. - Пятигорск: ПГЛУ, 2011. - No.4
   
4. Японско-китайский узел в национальных историографиях. // Романовские чтения. Династия Романовых и российская культура. Материалы конференции. Кострома, 25-26 марта 2010. Сост. и научн. ред. А.Д. Шипилов – Кострома: КГУ им. Н.А.Некрасова 2010. С. 418-435.
   
5. Тайваньский вопрос: позиция Пекина и роль японо-американского альянса.// Историческая память, власть и дисциплинарная история: Материалы международной научной конференции. Пятигорск, 23-25 апреля 2010. Пятигорск – Ставрополь – Москва, 2010. С. 182-189.