П. А. Синовец Одной из крупнейших угроз международной безопасности в двадцать первом веке является распространение ядерного оружия, проблема, которая при всём своём глобальном уровне важности, имеет чёткую тенденци

Вид материала

Подобный материал:

Опубликовано в журнале «Стратегические приоритеты» №1 2010 с.141-146

Ядерное распространение на Ближнем Востоке : основные тенденции, пути предупреждения и средства борьбы

П.А.Синовец

Одной из крупнейших угроз международной безопасности в двадцать первом веке является распространение ядерного оружия, проблема, которая при всём своём глобальном уровне важности, имеет чёткую тенденцию к регионализации. Причём, каждый из регионов обладает набором отдельных специфических особенностей, факт, необходимый для оценки причин и методов борьбы с данным явлением ещё до того, как оно приобретёт глобальное звучание. Одним из наиболее опасных с точки зрения ядерного распространения сегодня является регион Ближнего Востока, где процесс выработки средств противодействия нуклеаризации государств находится в центре внимания всего международного сообщества.

Соответственно целью данной статьи является комплексный анализ процессов ядерного распространения на Ближнем Востоке в контексте рассмотрения методов преодоления данной проблемы.

Причины стремления государств к приобретению ядерного статуса можно определить несколькими факторами. Прежде всего, обладание ядерным оружием, в известной мере оказывает влияние на региональный статус государства. Кроме того, повышение потенциальных военных возможностей государства сдерживает развитие региональных конфликтов.

С подобной ситуацией столкнулся Иран, который в шахский период занялся строительством ядерной энергетики, пытаясь укрепиться как чёткий лидер в регионе. Однако, после исламской революции 1979 года Тегеран отказался от развития ядерной программы, и впоследствии вернулся к ней в результате войны с Ираком, не гнушавшимся применением химического оружия в ходе боевых действий. Кроме того, рост военной активности США в регионе Ближнего Востока, в условиях американской стратегии „расширения демократии”, в свою очередь, становится стимулом получения ядерного оружия для государств, находящихся в состоянии политической конфронтации с США.

Среди государств Ближнего Востока можно провести определенную классификацию по принципу их готовности к освоению военных возможностей атома, и соответственно, средств доставки ядерных боезарядов. В данном регионе мы можем выделить три условных группы государств:

1) Ядерные государства. К этой группе, в первую очередь, можно отнести Израиль, впрочем его ядерный статус не является официальным. Страна не подписала ДНЯО, однако является членом ДВЗЯИ. Ядерная программа страны была основана еще в 1950-ые годы, когда следствием подписания с французским правительством соответствующего соглашения стало сооружение ядерного плутониевого реактора в пустыне Димона. Плутоний, полученный из этого реактора, позволил Израилю создать первую ядерную бомбу в 1966-1967 году, то есть, фактически, именно тогда Израиль стал шестой ядерной страной в мире.(1) Согласно современным оценкам запасы урана в Израиле оцениваются достаточными для собственных нужд и даже экспорта примерно в течение 200 лет. Кроме того, для обогащения урана израильтяне еще в 1974 году запатентовали метод лазерного обогащения, а в 1978 году разработали еще более экономичный метод разделения изотопов урана, основанный на различии их магнитных свойств(2).

Сегодня же по официальным данным еврейское государство обладает приблизительным числом боезарядов от 98 до 172 единиц. Что касается средств доставки, то это прежде всего тактические и оперативно-тактические ракеты системы «Иерихон -1», «Иерихон-2» и «Иерихон 2Б» с радиусом действия, соответственно 480, 750 и 1300 км. Одновременно серьёзные наработки имеются в направлении создания межконтинентальных баллистических ракет и освоения космоса. В сентябре 1989 года с помощью ракетоносителя "Шавит" на околоземную орбиту был выведен спутник «Офек-1», а в апреле 1990 года — более совершенный «Офек-2». Имеющиеся о ракете "Шавит" данные свидетельствуют, что она может служить для доставки малогабаритной ядерной боеголовки на расстояние свыше 4500 км. Параметры, определенные в первоначальном проекте, позволяют развивать "Шавит", доводя дальность ее действия до 7000 км.

В целом ядерное сдерживание Израиля имеет статус „непрозрачного”, тем не менее, оно играет жизненно важную роль для еврейского государства, которое находится в окружении враждебных ему мусульманских стран.(3) В то же время, стоит отметить, что именно существование ядерного оружия у Израиля является одним из главных стимулов перманентной гонки вооружений в регионе. Более того, в настоящее время в государстве ведётся политическая дискуссия о необходимости повышения убедительности израильского ядерного сдерживания, что невозможно без отступления от политики непрозрачности. Такой шаг представляется реальным лишь в том случае, если один из соседей Израиля, пока что имеющий статус порогового государства, перейдёт этот порог, во всеуслышание объявив о своём ядерном статусе.

2) Пороговые ядерные государства. Здесь в первую очередь необходимо вспомнить Иран, который с середины 1990-х годов с помощью России возобновил достройку Бушерской АЭС. Сегодня Иран обладает всеми циклами создания ядерного оружия, даже технологией по обогащению урана, процедуру которого решительно отказывается прекратить, не взирая на резолюции, СБ ООН запрещающие Тегерану осуществлять эту процедуру.

Напротив, в феврале 2009 года Иран заявил, что на его территории уже действует 6 тысяч центрифуг по обогащению урана. Данная информация в известной мере не совпадает с данными МАГАТЭ, поскольку в ноябре 2008 количество центрифуг в Иране по сообщению организации составляло 3,8 тыс., в то время как иранские высокопоставленные лица говорили о цифре в 5 тысяч.(4) Тенденция преднамеренного преувеличения собственных показателей обогащения урана, на наш взгляд, свидетельствует, о стремлении государства подать национальную ядерную программу как fait accompli (свершившийся факт), ни один из компонентов которого уже не может быть прекращен. В то же время, с такими темпами развития ядерной программы государства, Иран уже через пять-семь лет будет обладать собственной ядерной бомбой. (5)Это с учетом того, что Тегеран уже провел испытание собственной оперативно-тактической баллистической ракеты «Шахаб-3», чей радиус дальности полёта оценивается в 1500-2000 км.

Кроме того, 3 февраля 2009 года состоялся запуск первого иранского спутника «Омид», что, фактически, подтверждает серьезность намерений Тегерана превратиться в мощное ракетное государство, способное в недалёком будущем производить межконтинентальные баллистические ракеты(6).

Иран имеет по меньшей мере 2 вида химического оружия и разрабатывает военную биологическую программу.

2) Государства, которые до последнего времени считались разрабатывающими лишь неядерные виды ОМУ, в частности, химическое и биологическое оружие. К этим странам можно отнести Алжир, Египет, Сирию, Ливию. Однако, среди этих стран также существует определенная дифференциация. В частности такие страны, как Египет, Сирия, Ливия и Алжир имеют определенные достижения в сфере ядерных технологий, поскольку обладают мирной ядерной энергетикой и определенными исследовательскими центрами.

Египет, например, в 1997 году ввёл в эксплуатацию исследовательский реактор, мощностью в 22 МВт. Реактор, поставленный Аргентиной, функционирует на лёгкой воде и производит радиоизотопы для медицинской, сельскохозяйственной и промышленной отраслей. Помимо этого, Египет обладает предприятием по производству топливных элементов для реактора, а также некоторыми другими мощностями по исследованию выделения плутония. Разумеется, данной инфраструктуры совершенно не достаточно для создания военной ядерной программы. В то же время, исследователи отмечают, что Египет на сегодняшний день окончательно не исключает для себя такой возможности. Страна обладает достаточным уровнем научной мысли и технологических возможностей, а также готовностью в случае необходимости пойти на многие жертвы во имя своего выбора.(7) К счастью, экономические и технологические возможности государства сегодня не подкрепляются соответствующей политической волей. Однако, не следует забывать и тот факт, что выход Израиля из статуса «ядерной непрозрачности» чреват соответствующими последствиями со стороны Египта. Здесь стоит вспомнить высказывание египетского министра иностранных дел, сделанное в 1976 году, в котором он отметил, что если Израиль публично испытает ядерное оружие, Еипет будет вынужден приобрести либо произвести аналогичное оружие(8). Разумеется, здесь можно возразить, что данное высказывание относится к периоду до подписание Кемп-Дэвидских соглашений, однако выступление Каира против бессрочного продления ДНЯО в 1995 году, в чём он ссылался на отказ Израиля от ядерного разоружения, говорит о том, что израильский ядерный статус по-прежнему не даёт Египту покоя. В связи с этим, остаётся лишь вспомнить сделанный в 1999 году обращение Мухаммада Сейида Ат-Тантауи, высшего религиозного деятеля Египта, в котором он призвал всех мусульман и арабов «приобрести ядерное оружие, как ответ на израильскую угрозу»(9).

Отдельно сейчас можно рассматривать также Сирию, которая еще несколько лет назад не определяла наличие у себя ядерной программы. В сентябре 2007 года авиаудар Израиля по ядерному реактору на сирийской территории развенчал этот миф, впрочем Сирия и сейчас продолжает утверждать, что ее ядерная программа имеет сугубо мирный характер.(10) Это противоречит комментариям предоставленным МАГАТЭ в марте 2009 года. В частности, за словами Ген директора Агентства анализ проб окружающей среды из объекта Эль-Кибар показал наличие дополнительных частиц урана, которые могут быть расценены как непрямое подтверждение наличия в Дамаске военной ядерной программы.(11) Кроме того, и Сирия и Египет владеют существенными потенциалами химического и биологического оружия, которое рассматривают как средство сдерживания внешних врагов(12).

Ливия и Алжир также находятся на определённой ступени развития атомной энергетики, однако жесткий контроль международного сообщества не позволил ни одной из этих стран приблизиться к созданию собственного ядерного боезаряда – обе они открыли национальные ядерные объекты для инспекций МАГАТЭ и выражаются за создание на Ближнем Востоке зоны свободной от ядерного оружия. Обе страны также официально прекратили разработку химического оружия, хотя Ливия и владеет ее небольшим запасом. Ракетные потенциалы обеих стран являются небольшими и представляют собой еще советские модели „Фрог” и „Скад”.

Итак, на сегодняшний день на Ближнем Востоке выделились три чёткие группы государств, состав которых, в ближайшее время может существенным образом расширяться. В частности, реально прогнозировать вхождение Ирана в группу ядерных либо «виртуальных» ядерных государств, а Египта и Сирии в группу «пороговых». В то же время, обстановка может стать значительно более острой в том случае, если Израиль изменит принципу «ядерной непрозрачности» – тогда в скором времени группа ядерных государств может расшириться самым существенным образом.

При этом, главным фактором дестабилизации в регионе стоит считать прежде всего Иран, который, пошатнув региональный баланс сил, может привести к «эффекту домино» внушительного масштаба.

Каким образом остановить Иран на «ядерном пороге», удержав от пересечения заветной черты – сегодня этот вопрос представляется наиболее актуальным из международных проблем. Рецептов, в данном случае, существует достаточное количество, отчего поиск оптимального пути решения проблемы ещё более сложен. Учитывая количество методов по предотвращению Ирана от получения ядерного оружия, целесообразным представляется провести их классификацию.

Для начала можно выделить военные, полувоенные и невоенные пути решения проблемы. Наиболее обширное место в научной литературе на сегодняшний день занимает поиск невоенных методов удержания Ирана от развития военной ядерной программы. Такой вариант предполагает возможность того, что Иран, достигнув потенциальной возможности создания ядерного оружия, остановится на этом, так и оставшись «виртуальным» ядерным государством. Разумеется, здесь не исключён вариант того, что любая провокация сможет стать причиной или даже поводом для Ирана к выходу из ДНЯО и смене статуса с безядерного на ядерный, однако для международного сообщества всё же предпочтительнее было бы иметь дело с потенциальным, нежели с реальным ядерным Ираном.

Итак, каковы предполагаемые мирные возможности убеждения Ирана? Между ними также можно провести дифференциацию, классифицировав по принципу радикального, умеренного и либерального подходов.

К радикальным мерам можно отнести попытку коренной трансформации внешней среды, которая способна провоцировать Иран на ядерный выбор. Речь идёт об Израиле и возможности международного давления на него с целью принуждения к отказу от собственного ядерного потенциала. Отказ – значит уничтожение ядерных боеголовок либо передача их на хранение США, также это подразумевает уничтожение Израилем всех мощностей по производству ядерного оружия, расположенных на территории еврейского государства, а также подписание ДНЯО и всех базовых соглашений режима нераспространения. В обмен Израиль получит членство в НАТО и, соответственно, ядерный зонтик США, который компенсирует дефицит безопасности, порождённый отказом от ядерного оружия.(13) Теоретически данная идея представляется весьма привлекательной, однако, на практике её реализация может столкнуться с рядом непреодолимых препятствий: а)отсутствие у Израиля готовности расстаться с собственным ядерным оружием – как показывает опыт многолетних переговоров с США попытка убедить Израиль стать безъядерным уже многие годы остаётся неэффективной. Кроме того, на наш взгляд, Израилю присущ некоторый ядерный национализм, чьи корни были пущены ещё отцами основателями еврейского государства(14); б) отсутствие желания европейцев интегрировать свою единую оборонную политику с политикой Израиля. Учитывая тот факт, что некоторые члены НАТО придерживаются скорее проарабской позиции в арабо-израильском конфликте, для них данный альянс был бы неприемлем, для всех остальных негативной явилась бы перспектива связывать себя оборонными обязательствами с государством, которое находится в состоянии войны с большинством стран Ближневосточного региона.

Умеренные методы подразумевают введение против Ирана жёстких экономических санкций, прежде всего, на торговлю нефтью и газом, меры на которых уже некоторое время настаивают США. Проблема, в данном случае, состоит в том, что подобные санкции, скорее всего, будут блокированы Китаем, который в начале нынешнего года подписал с Ираном соглашение на разработку газовых месторождений, а также Россией, которая уже сегодня, в условиях вакуума на газовом ранке Ирана, пытается монополизировать поставки иранского голубого топлива в Европу.

Либеральные методы предполагают вовлечение Ирана в диалог путём предоставления ему преференций и льгот аналогичных тем, что были даны КНДР и Ливии в обмен на их отказ от военного ядерного пути. Данный набор мероприятий предполагает установление дипломатических отношений между США и Ираном, вычёркивание последнего из списка «государств-изгоев», и активная помощь ему в создании «безопасной» мирной ядерной энергетики. Что касается санкций, то они, по мнению сторонников такого подхода, должны вводиться не против иранского народа (что исключает экономическое эмбарго), но касаться лишь высокопоставленных представителей правящего режима(15). Подобный подход сегодня активно применяется на практике, но достаточно малоэффективно. Санкции СБ ООН № 1696, 1737, 1747, 1803 и 1835, направленные против ведущих лиц и компаний страны, вовлечённых в создание её ядерной программы, фактически, не работают(16). Иран категорически отказывается приостановить обогащение урана и работы над ракетной программой страны и таким образом выполнить основные требования ООН.

Критики либеральных методов говорят о том, что возможным ключом к взаимопониманию с Ираном могло бы стать вовлечение государства в сотрудничество с НАТО на примере сотрудничества Россия-НАТО, когда Исламская республика оказалась бы втянута в принятие совместных ключевых решений с Североатлантическим альянсом. Либо, возможно сотрудничество в рамках ОБСЕ, к которой Иран, подобно России, испытывает большее доверие(17). В то же время, никто не гарантирует действенность подобных мер, в особенности вопрос сотрудничества с НАТО осложняется отсутствием дипломатических отношений между США и Ираном, а также туманной перспективой их заключения.

Полувоенные методы воздействия на Иран подразумевают угрозу применения силы с целью удержать Иран от приобретения ядерного оружия. В данной ситуации наиболее заинтересованным, а следовательно, самым убедительным кандидатом на роль «усмирителя» Ирана является Израиль, который с 1981 года провозгласил, что не допустит появления ядерного оружия в руках своих врагов. Может ли угроза применения силы адекватно сдержать Иран от применения ядерного оружия?

К сожалению, такая вероятность представляется весьма низкой, поскольку, во-первых между двумя государствами не установлены дипломатические отношения, т.е. попросту отсутствует прямой канал связи. А в столь щепетильной ситуации как принуждение угрозой любой посредник способен не только не улучшить, но и усугубить отношения между двумя странами, особенно учитывая огромное количество взаимной «очерняющей» информации в прессе, нередко дающей превратное представление о намерениях и целях противника.

Во-вторых, особенности иранской стратегической культуры, в частности страх «потерять лицо», склониться под давлением «неверных» в очередной раз играет не последнюю роль в политической культуре этой нации, когда-то великой, но в течение веков вынужденной довольствоваться ролью колонии. Под таким поражением сегодня подразумевается сворачивание иранской ядерной программы вследствие давления извне(18).

Итак, можно предвидеть, что попытка воздействия на Иран путём угроз окажет обратный эффект на развитие ядерной программы государства, подтолкнув его к ядерному выбору даже из духа противоречия, выраженного как «непреклонность иранской нации перед лицом неверных».

К военным методам относится тактика «активного контрраспространения», а именно, уже много раз обсуждаемая в научной литературе военная операция Израиля по уничтожению иранских объектов потенциального производства ядерного оружия. Подобный прецедент уже существовал в практике Израиля в 1981 году после израильского авиаудара по иракскому реактору «Таммуз-1», совершенному 7 июня 1981 г. Тогда израильский премьер-министр Менахем Бегин заявил, что Израиль блокирует любые попытки своих врагов приобрести ядерное оружие.(19)

В то же время, по мнению многих экспертов иракский опыт в данном случае мало применим для Ирана. Во-первых, сомнительна уже сама успешность такого опыта даже относительно Ирака. Названная Джозефом Сиринсионе «тактическим успехом, но стратегическим поражением», израильская военная операция хоть и затормозила развитие иракской ядерной программы на несколько лет, но, в результате, лишь укрепила Багдад в решимости развития собственного ядерного оружия. Кроме того, существует ещё ряд факторов, потенциально обрекающих подобную акцию на неуспех, в частности: а)израильская агрессия может консолидировать иранское население на борьбу с внешним врагом, что, соответственно, лишь укрепит иранский режим внутренне(20); б)в отличие от Ирака, обладавшего единственным ядерным реактором французской сборки, иранская ядерная инфраструктура разбросана по всей территории страны, в том числе и в гористой местности, а следовательно и одна военная операция не будет в состоянии уничтожить её полностью; в) в отличие от иракской, иранская ядерная программа сегодня практически самодостаточна, а соответственно, способна к восстановлению; г)Тегеран неоднократно заявлял, что Иран готов к массированному военному ответу на любую атаку, а это означает начало полномасштабной «войны на истощение» между двумя государствами, - ситуация, достаточно неблагоприятная для Израиля, учитывая его малую площадь территории и существенный дисбаланс между количественными показателями армий обоих государств. В результате, оставшийся вариант развития событий открывает путь для применения Израилем ядерного оружия – перспектива, катастрофическая для всего региона Ближнего Востока.

Подводя итоги можно отметить следующее:

1. На сегодняшний день процесс ядерного распространения переживает своё второй рождение на Ближнем Востоке. Основным катализатором такого развития событий выступает Иран, для которого овладение всеми секретами атома означает не только повышение регионального статуса, но и, в определённой степени служит защитой от потенциальной агрессии извне. Причём в данном случае не стоит переоценивать роль последнего фактора – оба они являются равно важными в объяснении мотивации Ирана, и устранение потенциальных внешних угроз, по всей видимости, не приведёт к переоценке Ираном своего ядерного пути.

2. Существование разнообразных методов разрешения иранской проблемы, тем не менее, демонстрирует их неэффективность. Относительно мирных методов воздействия причиной является, с одной стороны, чрезвычайная мягкость либеральных путей решения проблемы, которая, в принципе, оказывает минимальное воздействие на экономическое положение государства. С другой, отсутствие единства позиций среди постоянных членов СБ ООН препятствует введению против Ирана более жёстких санкций, которые могли бы продемонстрировать решимость международного сообщества бороться с неподчинением Ирана санкциям СБ ООН. В то же время представляется, что даже жёсткие санкции не возымели бы должного влияния на Иран, для которого статус непокорённого воле бывших колонизаторов играет большое значение. Соответственно, полувоенные методы также проигрывают в данном случае, поскольку внешнее давление потенциально способно скорее подзадорить Иран к развитию собственной ядерной программы, нежели отвратить его от намеченных целей. Что же касается военных методов воздействия, то в отношение Тегерана они также являются потенциально слабым рычагом, поскольку иранская ядерная промышленность сегодня уже достигла той степени мощи и развитости, которую можно охарактеризовать как fait accompli. Соответственно любая военная операция скорее возымеет обратный эффект – вместо полной денуклеаризации приведёт к стремлению государства как можно скорее обезопасить себя от будущих угроз путём пересечения «ядерного порога».

1) Сиренсионе Д., Уолфстол Д., Раджкумар М. Израиль//Ядерное распространение. – 2003.-№47. –С.45-56.

2) Новый вызов после "холодной войны": распространение оружия массового уничтожения//Служба внешней разведки России, u/material/2-13-6.php;

3) Pry P. Israel’s Nuclear Arsenal. - Westview Press, Boulder, Colorado, 1984 . - Р.95

4) Иран «удивил» МАГАТЭ количеством центрифуг по обогащению урана//Известия, 25.02.09,

5) Хамдохов С.МИД Ирана обвинил Великобританию в нарушении режима ядерного нераспространения// Ядерный Контроль.- 2008.- В.10.

6) Иран запустил свой первый искусственный спутник//Подробности, 3.03.2009, ti.ua/podrobnosti/2009/02/03/580280.php;

7) Einhorn R.J. Egypt: Frustrated, but Still on a Non-Nuclear Course//The Nuclear Tipping Point. Why States Reconsider Their Nuclear Choices/Ed by K.M. Campbell, R.J. Einhorn, M.B. Reiss.- Washington D.C.: Brookings Institution Press, 2004.- P.56.

8) Interview with Foreign Minister Ismail Fahmy in Al-Ahram, April 30, 1976, Documents and Source Material: Arab Documents on Palestine and Arab-Israeli Conflict//Journal of Palestine Studies.- 1976.-Vol.5, N3/4.- P.261.

9) Einhorn R.J. Op.cit.- P.70.

10) Сирия: израильская авиация нанесла удар по ядерному реактору//Росбалт, 17.10.2007, ime.ru/news/2/7/262.php;

11) Ядерный Контроль - 2009.- 5 (344), 26 февраля -11 марта.

12) Новиков И. Оружие массового поражения на Ближнем Востоке. - М.:2004. -С.36-70.

13) Arbatov A. Nuclear Deterrence and Nonproliferation. The Dialectics of “Doomsday Weapons”//Russian Social Science Review.- 2007.- Vol.48, N2.- P.4-29.

14) Cohen A. Israel and the Bomb . - N.Y.: Columbia University Press, 1998.- Р.11.

15) Cirincione J. Controlling Iranian Nuclear Program//Issues in Science and Technology.- 2006.- Spring.- P.112.

16) США продлевают действие санкций против Ирана ещё на год//dent.net/world/770397

17) Kibarolu M., Afraslbi K. Negotiating Iran`s Nuclear Polulism//Brown Journal of World`s Affairs.- 2005. –Vol.12, N1.- P. 62.

18) Ziemke C.E. The National Myth and Strategic Personality of Iran: A Counterproliferation Perspective//The Coming Crisis: Nuclear Proliferation, US Interests and World Order? Ed. By V. A. Utgoff. – Cambridge, the MIT Press, 2000.- P.87-95.

19) Inbar E. Contours of Israel’s New Strategic Thinking// Political Science Quarterly. -1996. - Vol.111, N3. - P.59.

20) Baghat G. Nuclear Proliferation in the Middle east: Iran and Israel//Contemporary Security Policy.- 2005.- Vol.26, N1.- P.29.

Начало

Blog