Понятие инноваций: формальное определение. Признаки инноваций. Типы инноваций. Классификация инноваций
| Вид материала | Документы |
- Ge55 Инновации в банковской системе в посткризисных условиях, 417kb.
- Л. С. Ревеко аббревиация как путь создания лексических инноваций, 70.75kb.
- Управления инновациями, инновационным процессом и отношениями, возникающими в процессе, 476.54kb.
- Инноваций и проблема её становления, 362.03kb.
- Комплексный анализ финансово-хозяйственной деятельности предприятия, 69.1kb.
- Vi московский международный салон инноваций и инвестиций, 2269.17kb.
- К ф. м н., профессор, зав, 327.66kb.
- 11. роль маркетинга на рынке инноваций. Сводный реферат, 61.4kb.
- Внутрифирменное планирование инноваций. Методы прогнозирования инноваций. Управление, 75.48kb.
- Программа курса «Социально-политические последствия научно-технических инноваций», 171.54kb.
(Далее цитируется по «Андрей Бахур. Этногенез как зеркало российской инноватики»):В обращениях к примерам ссылка скрыта происходит постоянное столкновение с явлением, которое обозначают как «инновационная пассионарность»: замечательным ссылка скрыта сопутствовало вполне определенное общественное настроение, действительное не только в среде ссылка скрыта Автор теории этногенеза Л. Н. Гумилев, анализируя явление, обозначенное понятием «пассионарность», отмечал, что оно не просто применимо к инновационной деятельности ученых и инженеров, но необходимо для неё. Более того, давая характеристику уровням пассионарности, он отмечал, что деятельность, связанная с поиском новых идей и возможностей их реализации, требует высокого уровня пассионарности. Следовательно, инновационная пассионарность — это сочетание способности находить новое, видеть возможности его внедрения в практику с достаточно высоким уровнем энергетичности. Инновационный пассионарий живет в среде консерватизма окружающих. И высокий уровень пассионарности необходим для преодоления барьера из собственной удовлетворенности и общественного консерватизма. У пассионарности есть обратная сторона, также описанная Л. Н. Гумилёвым. Он отмечал, что пассионарность, с точки зрения самосохранения, — это антиинстинкт. Действительно, для реализации своей идеи инноватор зачастую должен «выложить» весь свой энергетический потенциал, оставив без него другие стороны жизни. И в этом смысле он становится чрезвычайно уязвимым. ссылка скрыта Рис. Изменение пассионарного напряжения этнической системы (обобщение) Анализируя и осмысливая геометрию приведенной выше «кривой Гумилева» и видя, что «стремление к идеалу победы» и «стремление к благоустройству без риска для жизни» далеко отстоят друг от друга, мы получаем еще один, парадоксальный, на первый взгляд, вывод — ориентация инновационной системы только на финансовый успех ограничивает запросы общества на уровень инновационной пассионарности. Разворачивая это построение в практическую плоскость, получаем способ развития инноваций: малое количество тщательно взращиваемых инновационно пассионарных личностей способно двинуть вперёд большой пласт медленно разворачивающихся инноваций (конец цитаты из А. Бахура). Инноватика - не «прикладная наука»(!), а новый проблемно ориентированный способ мышления и действия! Инноватика включает в себя и «теоретическую науку» – это инновации в самих базах знаний. Но инноватика, как бы возмутительно это ни звучало, возможна даже без глубокого постижения наук: достаточно уметь быстро вникать в структуру знания и найти применения там знаний из других областей (чтобы собирать конструктор не обязательно уметь изготавливать каждую деталь!) Инноватика не связана с предметной областью изменения. Она даже не междисциплинарна – она НАДдисциплинарна. Инноватика не специальность и не профессия – это призвание, социальная роль, миссия, увлечение, любимое дело, игра, способ хорошо провести время (жизнь). Каждый инноватор обладает уникальным почерком, уникальной палитрой знаний и приёмов, уникальными творческой интуицией и рациональными методами, уникальным набором компетенций и доступных баз экспертных знаний. Инноватика – самообразовательная дисциплина, не имеющая сроков обучения, норм и стандартного минимума. Инноватику можно преподавать, вдохновляя или раскрепощая человека на саморазвитие и творческую смелость, на поиск и предложение проблем и изменений. Инноватика зрелищна: она меняет мир, создаёт новые объекты, знания, занятия, вопросы… Приложение 1 Интервью (ноябрь 2009 г.) В науке легче молодымссылка скрыта Электронное издание «Наука и технологии России». Публикуется с 2004 года. Издатель ООО «Парк-медиа». Проект осуществляется при поддержке ссылка скрыта. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-29914 от 12 октября 2007 года. ссылка скрыта Редакция: +7(495)930-87-07; info@strf.ru Белов Павел Александрович, ведущий научный сотрудник кафедры фотоники и оптоинформатики Санкт-Петербургского государственного университета информационных технологий, механики и оптики (СПбГУ ИТМО), кандидат физико-математических наук. Лауреат премии Президента Российской Федерации 2009 года в области науки и инноваций для молодых учёных. Обладатель медали Международного общества техники и технологий за заслуги в области электродинамики (IET Achievement Award, 2006), лауреат Международной премии первооткрывателя голографии Дениса Габора (International Dennis Gabor Award, 2003). Расскажите о зарождении интереса к исследованиям, за которые Вы получили премию Президента. – Мне повезло, что я попал в знаменитую питерскую физматшколу № 30, где физике уделяется особенное внимание, но зарождение интереса к этой науке со школой, всё же, не связано. В семье у меня физиков не было, родители на мой выбор тоже не повлияли. У многих детей просто склад ума такой: с ранних лет видно, что они будут успевать в точных науках. То, что в моём случае ей оказалась физика, стало понятно в университете, когда я начал заниматься исследованиями. Тогда что в большей степени оказало на Вас влияние: вуз, личность научного руководителя, зарубежная практика? – Как на учёного – конечно, влияние оказал мой научный руководитель. Так получилось, что в университете я попал в экспериментальную программу, которая отбирала способных студентов. Меня включили в группу профессора кафедры физики Константина Симовского. На своём примере он показал, как можно заниматься наукой: ездил за рубеж, читал лекции, печатался в иностранных журналах. Это было очень необычно, до этого. Я не представлял, что занятие наукой может быть таким активным и интересным. Мне довелось побывать за границей и почувствовать стиль современной науки. Конечно, это повлияло на мою научную судьбу. Почему Вы взялись именно за физику метаматериалов? Чем Вас привлекла эта научная область? – Константин Симовский, о котором я уже сказал, как раз разрабатывал антирадарные покрытия, делающие самолёты невидимыми для радаров. Поэтому я тоже какое-то время занимался этим базовым направлением – ссылка скрыта. Но поскольку это военная сфера, меня переключили на другое направление – изучение метаматериалов. Так называют искусственные среды с электромагнитными свойствами, которых нет в природе, в обычных материалах. При помощи искусственных атомов, созданных человеком, можно разрабатывать материалы, обладающие новыми свойствами, нужными для различных приложений. Поскольку я занимался похожей работой раньше, то, во-первых, знал, как это делается, а во-вторых, закономерным был мой интерес к этому направлению. Это очень увлекательно – создать то, чего до тебя не было в природе! О Вашей работе, ссылка скрыта (разработка устройств передачи и обработки изображений со сверхразрешением), говорят как о результате, способном привести к революции в информационно-телекоммуникационных технологиях. Можете пояснить, как эта революция отразится на жизни большинства людей? – Провести прямые связи достаточно сложно, это всё-таки новое направление, и до практического применения ещё далеко. Уже понятно, что создание компьютеров подходит к естественному пределу: электроника себя исчерпала. Уже крайне сложно создавать более совершенные процессоры, скажем, делать их быстрее. Пытаются переходить на фотонику – электронику, которая работает не на электронах, а на фотонах. ссылка скрыта позволили бы увеличить скорость в тысячи раз. Но возникает проблема: всё, с чем может работать человек, ограничено длиной световой волны – 400-1000 нанометров. Меньшие детали человеческому глазу, даже вооружённому микроскопом, были недоступны. Нам удалось снять это ограничение, преодолеть предел в микрон: с помощью метаматериалов всё, что работало в электронике на микроволнах, можно перенести в оптический диапазон, чтобы оно функционировало на фотонах. Но говорить о прикладных вещах пока сложно. Возможно, это найдёт отражение в интернете нового поколения, возможно – в военной сфере. Ничто не стоит на месте. Само направление метаматериалов как раз на этом и построено, исследователи говорят: «Давайте сделаем материал с новыми свойствами и посмотрим, как его можно использовать». Как Вы оцениваете состояние российской науки на сегодняшний день? – Смотря, что понимать под словосочетанием «российская наука». Если ту науку, которую делают русскоговорящие люди, то у нас всё великолепно. Просто кто-то находится в России, кто-то – в другой стране. Когда я еду за рубеж, то на всех конференциях разговариваю по-русски, везде встречаю наших ссылка скрыта из Америки, Европы, ссылка скрыта. В том числе моих коллег по метаматериалам. Если говорить о российской науке по территориальному признаку, то я вижу большой прогресс. Финансирование увеличено, от года к году появляются новые ссылка скрыта, очень похожие на аналогичные программы за рубежом. Если так пойдёт и дальше, тем курсом, который взят, то скоро мы сможем преодолеть разрыв, который образовался между нами и странами-лидерами. Это очень хорошо. Десять лет назад о таком и мечтать было нельзя. В одно мгновение, как по мановению волшебной палочки, ситуация, конечно, не изменится. Но, я думаю, это вполне реально. Что Вы можете сказать об условиях для молодых российских учёных, занимающихся исследованиями в нашей стране? – Сейчас молодым, возможно, даже легче, чем старшему поколению, потому что программ для них больше. После того как молодёжь окончательно перестала идти в науку, стало понятно, что её надо туда как-то привлекать. А это – финансирование и перспективы. И сейчас ссылка скрыта у нас сравнима с тем уровнем, который есть в Европе. Там очень большое внимание уделяют молодёжи в науке. Наше государство понимает, что будущее – за молодыми. Я думаю, сейчас - то самое время, когда молодёжь в науке может сделать карьеру. Приложение 2 Интервью (12.05.10) Инновации – это редкое удовольствие для толковых людей ссылка скрыта Владимир Глебович Зинов, декан факультета инновационно-технологического бизнеса Академии народного хозяйства при Правительстве РФ, профессор, кандидат технических наук, доктор экономических наук. Что такое инновации? Какое определение Вы даёте на своих лекциях и семинарах? – Обычно я говорю, что существует два типа бизнеса. Один – когда вы тиражируете некую модель бизнеса в новом месте, на новом рынке, на новых производственных возможностях. Другой – инновационный, когда вам надо освоить новую технологию, научиться выпускать новый продукт. Хотя, в принципе, любой бизнес всегда в чём-то инновационен, потому что всегда приходится делать нечто, отличающееся от остальных. Но бизнес лишь тогда принесёт самую большую выгоду, когда он сделан на основе выведения на рынок нового конкурентоспособного продукта, освоения новой эффективной технологии. Инновации – это деньги, которые можно получить на основе средств, потраченных на новое знание. Они должны приносить большие доходы по сравнению с затратами – это чисто экономический подход. На ссылка скрыта мы учим людей управлять инновациями на микроуровне. А на таком уровне инновация – это предпроектная фаза инвестиционного проекта. Если у вас нет замаха на инвестиционный проект, на будущий доход, то ни о какой инновации речи вести нельзя. У инвестиционного проекта производства нового продукта или освоения новой технологии производства уже известного продукта большие риски, и перед тем, как тратить большие деньги, целесообразно сначала за меньшие средства собрать технологическую и маркетинговую информацию, выяснить, что ещё не ясно с рынком, доработать технологию, чтобы сделать полноценное обоснование инвестиционного проекта. То есть фактически написать бизнес-план и понять, как тщательно и детально спланировать работу. И это мы уже называем инновационным проектом. Он стоит меньших денег, чем инвестиционный проект, и эти деньги тратятся с большой вероятностью удачи. Какую проблему (или ряд проблем) Вы считаете главной на пути инновационного прорыва: кадровое обеспечение, неразвитую инфраструктуру, недостаточность венчурных инвестиций*, неадекватное законодательство, другое? * Венчурные инвестиции - долгосрочные инвестиции, вложенные в ценные бумаги или предприятия с высокой или относительно высокой степенью риска, в ожидании чрезвычайно высокой прибыли (обычно новые проекты, "start-up"). – Поскольку мы живём не за железным занавесом, а в рыночной экономике, ничего специфического в России нет. Либо конкурентная среда порождает нужду бизнеса в инновациях и рисковых деньгах для освоения нового продукта, либо конкурентная среда создаётся административным управлением, например, с помощью технического регулирования. У нас конкурентная среда ещё не сложилась, много монополий. Но у нас есть и мудрая власть, которая понимает, что если бизнес не стимулировать на инвестиции в освоение новой продукции, новых технологий, то страна будет терять экономический рост. Россия может зарабатывать только недрами, транспортными схемами или инновационными технологиями. Практически ничего массового, ссылка скрыта на мировой рынок мы, к сожалению, по экономическим соображениям выпустить не сможем. Для инновационного прорыва России нужно либо всячески содействовать развитию рыночной конкуренции в каких-то секторах, либо административным путём насаждать техническое регулирование, либо принудить наши крупнейшие бизнес-организации к тому, чтобы они тратились на НИОКР (научно-исследовательские опытно-конструкторские разработки). Ведь мы на НИОКР почти ничего не тратим, а если и тратим, то в основном на то, чтобы освоить зарубежную технологию, зарубежное оборудование. Об этом, в частности, говорится в недавно опубликованном ссылка скрыта Минобрнауки о национальной инновационной системе в России. В нашей стране спрос на инновации приходится формировать сверху. И за последние два года было принято много толковых решений. На принципах государственно-частного партнёрства запущен механизм венчурной индустрии – создан фонд фондов ОАО «Российская венчурная компания»; по 156-ФЗ венчурный фонд в форме ЗПИФа уже не является юридическим лицом, соответственно не подлежит двойному налогообложению. Конечно, это заинтересовало бизнес. Главный ресурс, который нужно добавить к деньгам и технологиям, это предпринимательская инициатива, дающая возможность серьёзно на этом заработать. Пока этот «шкурный» интерес не будет заложен, никто не начнёт рисковать и проявлять чудеса изворотливости, для того чтобы найти выход на рынок новой технологии. Мне очень нравится то, что государство делает акцент не просто на развитии предпринимательства, а на развитии инициативы молодых. Ведь инновации – реальный социальный лифт для очень многих. Понятно, что венчурные деньги смогут получить десятки, может, сотни компаний, а вот посевные деньги – уже тысячи компаний. Но чтобы получить их, молодой человек должен придумать не только научно-техническую идею, но и то, как эту идею прицепить к рынку. И здорово, что под это выделяются гранты, например, Фондом Бортника. Очень важно мотивировать молодёжь заниматься предпринимательством. Мне нравится идея с Селигером. В прошлом году туда приехали технари из глубинки, которые не имеют понятия, что такое инновационно-технологическая деятельность, но у них есть технические проекты и желание сделать бизнес, у них горят глаза. Так их надо этому учить… – В том-то и дело. Подготовка кадров – главный вопрос. Я вот провожу два круглых стола в Питере и в Томске в мае на одну и ту же тему «217 закон: Новые игроки на инновационной площадке». Проблема в том, чтобы найти модель бизнеса. А как ты её сам найдёшь? Можно придумывать что угодно, но пока твоим идеям на рынке нет подтверждения, ничего не получится. Именно этому надо учить в вузах, прежде всего людей естественно-научных и технических специальностей. У нас же учат делать автомобили, лекарства, оборудование, но не учат тому, как новую продукцию выводить на рынок. А без этого знания в своей предметной области профессионал получается каким-то недоделанным. Система высшего образования нуждается в существенном изменении. Кадровое обеспечение инновационной экономики – не просто запуск программы «инновационный менеджмент». Во многих вузах она существует, и толку-то? Нужно учить людей решать новые для них задачи. За этим приходят на наш факультет. Все наши специализированные образовательные программы (МВА, магистратура, профессиональная переподготовка, повышение квалификации) ориентированы на обучение слушателей и студентов умению решать новую управленческую задачу, в которой организационные, экономические и технические вопросы взаимосвязаны теснейшим образом. Сейчас мы участвуем в конкурсе на разработку и апробацию программ опережающей профессиональной переподготовки проектных команд, поддержанных «Роснано». Задача в том, чтобы обучить специалистов в научно-технической области рыночному использованию их достижений. Кто у вас обучается? – В основном это люди 27-40 лет, с производственным опытом и, как правило, с техническим образованием – руководители подразделений в крупных и средних растущих компаниях, подразделений, связанных с развитием бизнеса, с НИОКР, маркетингом. Причём многие с очень приличных позиций в бизнесе приходят учиться не для того, чтобы подняться ещё на одну ступеньку, а для того, чтобы найти интересное дело для души. Возьмите любой венчурный фонд, любой технопарк – практически везде есть наши выпускники. Их уже тысячи. Число тех, кто занимается инновационно-технологическим бизнесом, растёт, но о них по-прежнему мало кто знает… – К числу российских «звёзд», безусловно, относится Андрей Поздняков. Его компания Elecard Devices в Томске занимается производством программных и аппаратных решений для систем цифрового телевидения. Выручка – несколько миллионов долларов в год. Вот действительно герой нашего времени. О таких - фильмы надо снимать. И таких людей, как Андрей Поздняков, со своими историями успеха в России сотни можно найти. Их, в частности, выявляет конкурс «Русские инновации», который проводит журнал «Эксперт». Великое дело сделал Кремль, создав несколько институтов инновационного развития. Например, госкорпорация «Роснано», возглавляемая ссылка скрыта, который сейчас многих, таких как А. Поздняков, поддерживает именно на стадии расширения бизнеса. Или история ссылка скрыта, руководителя Российской венчурной компании. Он был одним из пионеров создания софтовой индустрии, которая инновационна по сути своей. Раньше был только один Фонд Содействия, возглавляемый ссылка скрыта – мудрейшим человеком, талантливым руководителем. И сейчас «Роснано» с РВК и Фондом Содействия взаимодействуют в рабочем режиме, поскольку за дело взялись такие толковые люди. А это уже – целый лифт, на котором можно подниматься от одного уровня инвестиций к другому. Возвращаюсь к заданному ранее вопросу. Как Вы оцениваете инфраструктуру инновационного развития? – Инфраструктуры у нас много всякой, но подчас она к инновациям не имеет отношения. Инфраструктура должна быть как-то связана с бизнесом, с какой-то отраслью или подотраслью. С помощью инфраструктуры может быть создана некая площадка, где вероятность успеха соединения научно-технических результатов с бизнесом, деньгами и с каким-то сервисом, и между собой велика. Как член совета директоров технопарка «Идея» в Казани, я хорошо знаю, как всё должно работать. Инфраструктуру власть создаёт для того, чтобы там появлялись новые рабочие места. От власти многое зависит – госзаказ, например. А венчурных инвестиций достаточно? – Их очень много, не хватает упакованных проектов. Наконец-то, появился посевной фонд, он только начинает работать. В деятельности одной из групп, оформившейся как венчурный партнёр, я принимаю участие. Это консалтинговая группа, которая готова взяться за упаковку проектов. Ведь венчурный фонд сам за это не берётся. Он хочет, чтобы к нему пришёл не просто автор с менеджером, а чтобы он пришёл с предпринимателем, который уже вложил деньги, и чтобы ему показали перспективу развития бизнеса. Инвестиционно-технологический бизнес отличается тем, что он обязательно ориентирован на мировой рынок. Главные его параметры – поиск имеющего ценность интеллектуального ресурса мирового уровня и темпы роста продаж в перспективе. У нас исключение составляют фирмы «1С» и «Яндекс». Как правило, если нужны десятки или сотни миллионов долларов в начальной стадии развития бизнеса, то рынок должен быть в 100 раз больше. В одной стране нет такого объёма рынка. Верите ли Вы в успех Сколковского проекта? Может, целесообразнее создавать инноград, например, в Новосибирске или ином месте, где есть научная база и центры коммерциализации технологий? – Этот президентский проект меня интригует, но я отношусь к числу тех, кто не очень-то верит в его успех. Чтобы ссылка скрыта сделать, нужен огромный накопитель постоянно поставляемых научно-технических результатов. Может, нобелевские лауреаты какой-никакой уникальный конвейер поставят. Но как это сделать в наших условиях, даже создав стопроцентный офшор рядом с Москвой, со своими особыми правилами и порядками, окружённый пятиметровым забором, через который никто просто так не перепрыгнет? Авторы проекта говорят, что вход будет свободный… – Может быть, но если они к таким накопителям научно-технических результатов подключатся и возьмутся за какую-то очень перспективную отрасль – знаний, науки, производства. Инновационная площадка в чистом поле возможна, если вы там построите такой интерфейс. Все наши научные парки страдают как раз от того, что не знают, какому бизнесу быть нужными. Отраслей, заинтересованных в инновациях, очень мало. Обычно бизнес покупает готовые и не новые технологии, поэтому учёные реализуют «сырьё» на уровне НИРа, из которого за рубежом делают новые технологии, отрабатывают их, а потом продают нашему же бизнесу. Конечно, никакой Силиконовой долины повторить нельзя, но создать какой-то новый вариант можно. Были ж варианты в Финляндии, почему мы не можем создать какую-то свою площадку. Наша страна мечтателей и учёных ничем не хуже. И то, что за дело берутся такие незаурядные люди, как ссылка скрыта и ссылка скрыта, как ссылка скрыта, умеющий решать абсолютно нестандартные задачи, размывает моё недоверие. Похоже, альтернативный научно-технологический центр на базе Новосибирского академгородка хочет создать ссылка скрыта. Так я понял его недавнее выступление. В Сибири это действительно нужно сделать, да и место правильное. Когда Путин был президентом, он поддержал строительство технопарков. Кроме нашего технопарка «Идея», который на ногах уже стоял, все остальные были на бумаге. Технопарковскую программу резко сократили; там остался десяток, в том числе «Химград» в Казани. Но идея пустила некоторые корни. И то, что Путин как человек настойчивый, упорный решил к ней вернуться, мне представляется куда более понятным. Опять же, площадка в Новосибирске – безусловно, накопитель, но если её не соединить с быстрорастущей отраслью, ничего не будет. Посмотрим, что последует за словами премьера. Хотелось бы, чтобы в Сибири появился такой интегратор, потому что там много ярких людей, достижений и школ, что самое главное. Там народу мало, и люди чувствуют свою ответственность за эти пустые пространства. Законодательство, на Ваш взгляд, отвечает потребностям инновационного развития? Нужен ли, например, закон об инновационной деятельности? – На мой взгляд, нужно не столько какие-то ссылка скрыта принимать, сколько хотя бы на какое-то время ничего не менять. Бизнес говорит: «Мы только приспособились, а вы опять меняете правила игры». Немало людей в бизнесе несёт генетический код прежних научно-технических достижений, для них инновационная площадка – это луч света в однообразном технологически простом бизнесе. Тем, кто не собирается уезжать, хочется комфортного ощущения здесь. Инновации – это редкое удовольствие для толковых людей. Цвет нации сходится на этой площадке на равных, потому что ни одни, ни вторые, ни третьи в одиночку, друг без друга ничего сделать не смогут. И я счастлив, что у меня есть возможности каким-то образом этому делу помогать. Приложение 3 Интервью (29.07.10) |