Geum.ru

Василию Аксенову, стиляге и писателю от неглавных героев его книг с любовью, уважением и стебом

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   ...   11   12   13   14   15   16   17   18   ...   34

-Да пошел ты в жопу, дружище. Лучше бери Павла переводчиком, вот телефон и пора этот город брать за жабры! Сколько можно шутки шутить...

-Пан Милан сделает это быстрей и качественней, -

Слави забрал бумажку с номером телефона, чмокнул Диди и отправился вниз, в офис. Трудовой день начался, впереди ждали суровые будни. Настенные часы с Микки-Маусом, то же подарок за отвоз, показывали полдвенадцатого.


За стеклом огромного окна мастерской капало с хмурого серого неба. В лужах далеко внизу отражались разноцветно потускневшие стены Центра. Осень... скоро и снег выпадет... Диди отвернулась от окна и спросила Маркету, склонившуюся за огромным столом, заваленным бумагой и красками:

-Как ты думаешь, что это с утра с Алексом, что это он так взволновался с это­го пустующего помещения на этой, как его, Арбесовой площади?.. Ты что-нибудь понимаешь, Mapкета?..

Маркета не отрываясь от работы - она рисовала новую афишу! уже на следующий уик-энд и прослушав информацию об мелком утреннем происшествии, ответила:

-Он хоть и хипарь, но с бизнесменской закваской, это нужно брать во внимание...

Диди залюбовалась рисунком, возникающим под руками и кисточкой Маркеты, афиша представляла собою почти законченное произведение искусства, еще пару штрихов и можно нести вниз в офис, на ксерокс.

-Жаль, что у нас нет своей типографии, можно было бы афишу не только в цвете отпечатать, но и нормального размера, было бы красивее, -

мечтательно протянула Маркета, на что Диди согласно вздохнула. Помолчав, подружки продолжили:

-Ты знаешь, Диди, надо поговорить со Слави, может действительно найти какую-нибудь типографию, можно же и журнал печатать, ведь в Чехии ни одного хиппового журнала не печатается.. .

-Ни одного?! -

поразилась отсталости Чешской Республики наивная Диди. Маркета махнула кудрявой шапкой волос и поправила очки, те и дело сползающие на кончик носа - ни одного, дикари...

-Ну есть один... больше андеграундный, такой андрошный, Машурки, Машурковское подземелье, но они - редколлегия, больше про себя и своих френдов пишут, кто где пил, кто что сыграл, кто что написал-издал...

-Я слышала от Слави, что твой Володя то же издал книгу? Здесь в Чехии? –

внезапно изменила тему Диди. Маркета подтвердила с небрежней гордостью:

-Да, в издательстве «Матя», про беженцев и про лагерь для них..... Тираж одна тыся­ча экземпляров...

-Володя твой беглец, Слави мой беглец, Алекс беглец, я беглец по рождению.. А ты?

-А я в семнадцать сбежала из дому с Володей и прямиком на Канары... Это был кайф!

-Расскажешь?

-Обязательно, сейчас отнесу вниз макет и прейду.

-А я пока кофе сварю. Тебе то же, Маркета? С молоком...

Диди прибавила в голосе обольстительности. Маркета не поддалась:

-Мне чай пожалуйста. Фруктовый. От кофе у меня потом голова раскалывается.

Диди вздохнула с огорчением - и Слави больше чай пьет или пиво, и Алекс с Ну­рой больше норовят ни кофе, а что-нибудь другое... За окном все так же против­но капало, струйки дождя бежали по стеклу, из магнитофона слышались явно славянские слова под роковую музыку.


Простучав каблуками ковбойских сапог, имитация змеиной кожи, по ступеням лестницы вниз, стены разрисованы, и она здесь руку приложила, Маркета ворвалась как вихрь в офис. Немного походя следом влетели ее хайра и концы платка, намотанного на шею. Пан Милан удивленно вскинул глаза за очками, Сысоп слегка нервно дернул плечами, но не обернулся, сидящий за своим столом босс всего этого безобразия, Слави подмигнул Маркете и мотнул волосатой башкой в сторо­ну ксерокса - пользуйся, сам же вновь углубился в какие-то бумаги. Бизнесмен...

Стоя перед ксероксом, Маркета на минуту задумалась, вспоминая - сколько требуется отпечатать копий...Сзади раздался голос Слави:

-Да отпечатай штук двадцать-двадцать пять, лишние не будут, если что - пода­рим кому-нибудь на стену...

-Клевая идея, -

весело отозвалась и то же по-русски Маркета, а все ленивый Володя, почти не разговаривает по-чешски, вот и пришлось стать почти полиглотом, английский, русский, родной чешский, немного польский...Маркета покачивалась на каблуках возле ксерокса, который с урчаньем отпечатывал афиши, приглашающие хиппов на следующий уик-энд в Центр для поддержки собственного духа и осязания чувства локтя... Идея печатать каждый раз новую афишу, что бы привлечь внимание хиппов, принадлежала самой Маркете. Сама придумала - сама и рисуй, это уже Слави изречение... Да, это тебе не бизнесменские бумаги печатать, хмыкнула в адрес ксерокса Маркета, подхватила афиши и все так же стремительно вылетела из офиса. Вослед донеслось:

-Ноги не сломай, Володя шмутье тусует, если хочешь...

Конец фразы остался за хлопнувшей дверью, да и не нужен он был Маркете, она и сама прекрасно знала, где же можно отыскать ее любимого Бороду, конечно если он не пишет свое очередное гениальное произведение на развалине-машинке. Хотя Слави давно уже предлагал воспользоваться складом и получить для писательских нужд компьютер в количестве штук - один, и все остальное к нему, в должном количестве. Но Володя настаивал на своей технической неграмотности...

Диди уже не было и это было на нее похоже, скажет что подожду и послушаю, как все мол было, а сама - фью! только на листочке бумаги цветочек нарисован и на­дпись, конечно вечно живое - МАЙК ЛАФ, НОТ ВАР!!! Маркета прикрепила листок кнопкой к стене, с трудом отыскав пустое место, на высоту вытянутой руки вверх со свободным местом было тяжело - рисунки, нужные бумажки, открытки и фото, густо висели на стене, радуя глаз. Затем подхватила кружку с чаем, заботливо накрытую книгой Вольфа «Кислотный тест», ну Диди! книгой чай, с ума сошла, и захлопнув дверь на замок, осторожно заспешила вниз, снова вниз.

Пряча чай от густых капель дождя под ладонью, стараясь не сильно шлепать по разлившимся лужам, Маркета добралась до дверей склада. Огромное сердце в психоделических тонах поверх красной краски ворот, узкая калитка-дверь, ну и две­рь! а в складе тепло, светло и кипит работа.

Прямо посередине склада возвышалась под самый потолок пирамидой Хеопса огромнейшая куча тряпья-шмутья, клоус, барахла, вещичек... В основном цивильное дерьмо, но среди всего этого дерьма жемчужинами нет-нет да мелькали нужные Центру и его членам, друзьям и приятелям вещи - расклешенные джинсы, ого! ми­нимум на сорок, оригинал с шестидесятых да еще и на «гайках»! ни чего себе, а фирма? фирма «Ливайс»? ништяк!.. Цветные рубашки-фольклор из разных азиатско-африканских стран, юбки явно видевшие если не Элвиса Пресли, то молодого Джагера точно, бархатные пиджаки, платья из цыганских таборов и мусульманско-мароканские рубахи до пят... Все пригодится хипам, все пойдет в дело, если что не совсем хипповое - можно переделать, ну а если больной случай, цивильное аж до кончика хвоста и ни какой надежды, то в отдельную кучу, на продажу, пусть цивилы носят и радуются...

-Привет! -

быстрый поцелуй, борода пахнет «травкой», а!..

-А, так вот как вы здесь работаете, а это что? а?!!

Мгновенным выхватом из кучи на свет появляется что-то яркое, что-то все такое как с карнавала, что-то не совсем понятное... Яркие лампы под высоким потолком ни сколько не помогают - непонятная вещь и все. Володя-Борода медленным движением руки подхватывает загадочную яркую тряпку, распяливает ее перед собой и несколько секунд внимательно вглядывается в яркий рисунок взбесившихся ли­ний и красок... Затем хмыкает и жестом фокусника что-то делает с вещью, а та вдруг становится понятной.

-Это просто халат, видимо бордедь-маман носила, только кто-то его порвал по шву, а ты просто взяла за низ...

-Не если вот здесь зашить, а вот так вот отрезать, те получится обалденная шмотка, ну рубашечка такая хипповая!..

Халат летит в кучу хиппового шмутья, Володя получает еще один поцелуй, сталь­ные хипы - Павел, Енаш и каких-то два незнакомых Маркете хмыкают чего-то себе под нос.

-Попрошу без смеха! -

сообщает Маркета уже по-чешски и выдергивает из огромной кучи безошибочно джинсы-клеша.

-Вот как нужно работать! А те пыхнули тут и как мухи осенью, еле-еле шевелитесь. Как вот вас звать?

-Патрик, -

смущается один молодой незнакомый хипенок, попавший в руки этого Центра. Второй более бойкий сообщает немного больше:

-А меня Мартин. Мы с Патриком были вчера и позавчера, ну и решили подзадержа­тся еще, немного помочь, посмотреть... Может быть и жить прейдем...

-Если родители отпустят, -

буркнул Патрик, явно имевший проблемы с родителями. Ох уж эти родители!.. На что более оптимистичный Мартин бодро произнес:

-А куда они денутся!..

-С желтой, -

начал было Володя один, но Маркета быстро подхватила.

-Подводной лодки!

дружный смех, внезапно заглушенный громовым голосом Слави, откуда-то из-под потолка по-английски прооравшего через усилитель:

-А сейчас по желанию наших труженников-слушателей радиостанция «Лаф-лаф» предлагает послушать песенку Микки Джагера!

И следом с такой же громкостью веселый, бодрый, неунывающий вот уже тридцать лет голос суперстара заголосил из колонки, прикрученной веревкою к железной колонне. Работа сразу пошла веселее и хипповые шмотки стали попадется гораздо чаще. За длинными стеклами высоких окон по прежнему моросил дождь...


Насортировавшись вволю, пообедав с Маркетой приготовленным ею обедом из продуктов с просроченным сроком годности - зато на халяву! Володя-Борода поцеловал свою жену и за обед, и за любовь, и вообще за все хорошее, и отправился к Слави, оставив Маркету в их нем апартаменте за книгой.

Володя-Борода надумал поговорить насчет идеи придуманной Маркетой и Диди. Это же просто оттяг, собственная типография, и конечно издательство, кроме собст­венного журнала и альманаха хипповой прозы и поэзии, можно же ведь и книги печатать, к примеру мои... В офисе Слави не было, пришлось возвращаться на тре­тий этаж, лучше бы я сразу к ним домой поперся, не дай бог этот неуловимый босс воспользуется своей потайной всем известной лестницей, тогда придется снова бежать вниз... Слави оказался на месте. В своей собственной гостиной сидел развалившись в кресле, а напротив него через низкий стол, то же развали­вшись в кресле сидел незнакомый Володи какой-то хипарь с бритой мордой. Да еще явно с сыном лет так тринадцати что ли, оба в джинсе, только у старшего морда несмотря на блондинистость почему-то индейскую напоминает, Винету такой, а у младшего круглая совершенно... Этот Чингачук имел волосы схваченные в хвост, сын то же, старший смотрел прищурено и иронично, младший наивно распахнутыми голубыми пуговицами подчеркивал свою якобы неискушенность. Приглядевшись же каждый прекрасно понимал - сынок у блондина-индейца плут да еще тот!..

-Знакомьтесь, это Володя- Борода, из России и то же беглец, а это Рендол и его сын Роман...

Эту фразу Володя еще понял, а вот следующие - увы, его лень распространялась не только на чешский язык, не и на все остальные. Английский, испанский, японский... Нет, в бытовых вопросах он мог объяснится, так сказать телеграфным стилем, без почти применения глаголов, ну и с десяток заученных фраз знал... А в целом... Только руками развести остается. Поэтому Слави взял на себя обязанности переводчика и объяснителя происходящего.

-Рендол из Америки, ну из Штатов, он даже на Вудстоке был, а это его значит сынок, они свалили с родины, мама у Романа торчковая, сам же Рендол в глухой завязке, сынка хап и на хода... Ксива у него чужая, как и у тебя была... Он се­годня нашу афишу увидел, на прошедший уик-энд, и приперся... И правильно сделал. Уот? -

это он уже Рендолу, наклонившему голову и с улыбкой во весь рот прислушивающемуся к незнакомой речи с вкраплениями собственных имен. Роман же смотрел по сторонам, не скрывая своего равнодушия... Опять его дади нашел каких-то френдов... В ответ на Славино - уот, невнятица калифорнийской как оказалось речи, наполо­вину сленг, Володя-Борода только гривой тряс да с раскрытым ртом за происхо­дящим следил... Ни хрена себе, на Вудстоке был, живая ходячая легенда, может его за колено подержать?.. Правильно ли поймет?.. Говорили же мне в школе - учись, учись, а не вино пей, вот и результат, ни чего не понятно... Изо всех сил напрягшись, Володя выдавил из себя:

-Ю энд чилдрен лиф фор Центр?..

Секундное замешательство со стороны англоговорящих, мгновенное надувание губ на «чилдрен», Володя не знал как сказать «сын», улыбка узнавания в славянском акценте знакомых, немного, слов, и медленный, в расчете на дебила, ответ, сконструированный таким же образом, как и вопрос:

-Ес фолкс. Ай энд Роман лиф ин Центр. Ноу проблем?

-Ноу! Ай лайк ю энд... -

пауза, мгновенное вспоминание Романовой реакции на «чилдрен» и :

-Биг фрик.

Осторожное похлопывание по плечу «биг фрика», вдруг снова обидится, нет, понравилось, не отстраняется, вроде бы мир... Может с сыном еще побеседовать?

-Ю лайк индианс, фолкс?

В ответ длиннющая трескучая, вперемешку с набитым ртом, фраза, из мешанины звуков выскакивает знакомое - вестерн. Вот и поговорили... Видя замешательст­во Бороды, Слави подает руку помощи:

-Роман говорит, что индейцев любит, но только в фильмах, а так он их еще не видел.

Володя недоверчиво покосился на Романа, затем на Рендола - явно индейские черты лица на морде папы... Слави заулыбался во весь рот:

-Бабка у Рендола была индианкой, вот и пробивает. О,кэй, я им укажу их комна­ту, надо помочь с переездом, кое что подкинуть наверное со складов. А ты что приходил?

-Да ладно, это в следующий раз. Не горит.

Энергичное прощание с потряхиванием и потрясыванием сжимаемых ладоней, похлопыванием по плечам, постукиванием костяшками кулаков об костяшки, во общем весь джентльменский набор приветствий и прощаний, принятый в определенных кругах от далекой Америки до не менее далекой России, и скорей всего включая Японию, Австралию и даже Антарктиду наверное.

В подъезде разделились - Слави повел потомка индейцев и его сына, не разу еще не видевшего индейцев на четвертый этаж, Володя же заспешил вниз, можно еще порыться в шмутье, увлекательное занятие, должен вам сказать, увлекатель­ное и затягивающее... Можно пойти в баре порядок навести, прайса подбить да отдать пану Милану, а можно к Сысопу в офис заглянуть, поболтать, посмотреть, как умные люди с компьютером обращаются...

Из офиса жизнерадостно и жизнеутверждающе голосили Битлы, через окно подъезда виднелась машина, въезжающая во двор, ворота распахнул Алекс, миллионер, а как работает! интересно, что там привезли, в клуб спешила маленькая группка хипов, вроде бы Марта с Рихардом и остальными членами «Ди Сан»... На репетицию наверно... На высокую трубу бывшего пивзавода уселась серая туча или это старый дым выползает, так сказать остатки былой роскоши...

Алекс беззвучно, под голоса бессмертных Битлов махал руками, решительно распоряжаясь водителем грузовика, видимо требуя безоговорочного подчинения, откуда-то несло запахом поджаренной картошки, блестели темно-красные и черные крыши Центра, многочисленные крыши Центра... Какой ништяк - хмыкнул в бороду Володя и пошел в свой флет. Свой собственный напополам с женой Маркетой. Может напишу чего-нибудь гениального... Про темно-красные и черные крыши к при­меру, по которым каплями стекает вселенская грусть... Во.


На следующий день Слави выслушал и внимательно Володю и Маркету в офисе. Закончив выкладывание идеи об журнале, издательстве и типографии, они замолча­ли, уставившись на босса. Слави минуту то же помолчал, как всегда видно прики­дывая «за» и «против», затем так же молча встал и приглашающе махнул рукой - пошли со мною, пипл-фолкс. И двинулся к двери за креслом. Володя и Маркета шагнули следом.

-Здесь после размещения осталось еще две комнаты, я не знал, вдруг пригодится, -

сообщил на ходу Слави и они втроем прошли за дверь, миновав узкую лестницу, ведущую только вверх, в апартаменты Слави и Диди, перед ними оказалась выкрашенная в синее дверь. Слави толкнул ее ногою - прошу!

-Ну как подходит для редакции журнала?

-Вот это да! -

покрутили в восхищении головами Володя и Маркета... И действительно - вот это да! в комнате стаяла канцелярская мебель, ксерокс, компьютер и еще целая куча какой-то оргтехники.

-Да здесь можно и баксы печатать! -

восхитился техникой Володя, Маркету же интересовала белее практическая сторона.

-Слави, а ты давно оборудовал все это? А почему молчал, как партизан на допросе?

-А че я буду пиплов напрягать, фолкс грузить, мало ли что я захочу... Вы сами решили, так сказать созрели и ништяк! Вот вам оборудование, там, -

взмах рукою в угол, в сторону еще одной двери.

-Там еще одна комната с большими столами, можешь Маркета перенести сюда свою мастерскую, а ту комнату отдадим кому-нибудь когда-нибудь. Макет клеить, афи­ши рисовать, на полках бумага и все остальное, что не будет хватать - скажете. Для начала предлагаю следующее - ежемесячный журнал тиражом так пятьсот экземпляров. Тема - хипповая, в том числе и про наш с вами Центр. Название, офо­рмление, редколлегия - все на вас. Я только для обеспечивания наилучших усло­вий для рождения журнала.

Визг, поцелуй Маркеты в заросшую щеку Слави, обнимание и похлопывание по плечу со стороны Володи-Бороды...

-Да ладно вам, я пошел, что нужно будет - скажете.

Успокоившись и оставшись одни в помещении еще не имеющего названия журнала, Володя и Маркета чинно уселись за столы не первой молодости. Тишину нарушил, как старший по возрасту, Володя-Борода.

-Как назовем журнал?

Маркета погрузилась в деятельнее молчание, казалось было слышно как шуршат ее мысли. Наконец она ответила:

-Ну... я не знаю... а как ты хотел бы назвать?

Володя усмехнулся и ответил явно давно заготовленным:

-Радужная жизнь.

-Радужная жизнь?! -

ужаснулась более тонкая и более воспитанная в эстетике Маркета. Володя пожал плечами:

-Ну если тебе не нравится, те тогда можно назвать «Жизнь радужная»...

Редколлегия журнала «Радужная жизнь» (все же первое название было получше второго) в составе двух человек - Володи-Бороды и Маркеты, так сказать семейное предприятие, было загружено сверх всякой меры. Требовалось огромное количества материала из семейного и Славиного архивов сканером засунуть в компь­ютер. Связаться с помощью Интернета, тут были втянуты Сысоп с Мартином, с ана­логичными журналами или найти вебовые страницы, что бы сдернуть визуальный и информационный материал. Написать статьи или заставить написать кого-нибудь другого... Скомпоновать, сляпать макет, подогнать одно к другому!..

-Может быть написать в «Машурковское подземелье» ?-

задумчиво поинтересовалась мнением мужа и соредактора Маркета. Володя ответил почесывая бороду:

-А что это нам даст?

-Ну я не знаю, может быть помогут с распространением... или с материалами... да и вообще - должна же быть солидарность!

-Должна. Вот мы и солидарны с тобою, я и ты. Сами с собой.

-Да откуда ты их знаешь, мы же им еще не писали! -

изо всех сил загорячилась Маркета, на что Володя скептически хмыкнул.

-Не писали. А ты напиши, а там посмотрим. Они в журнале, в Машурках своих, на себе замкнуты, но может и стрельнет! Пиши, -

великодушно разрешил Володя и даже подбросил последний номер Машурковского подземелья Маркете на стол.

-Вот тебе, номер, там адрес, пиши, только со слезой, мол бедные хиппи хотят войти с вами в контакт, как инопланетяне...

Журнал полетел обратов, но мир был вскоре восстановлен, а письмо написано и даже отправлено.

-А вот сконтактоваться с «Забриски Райдер» надо! -

успокоившись от примирения (только поцелуи, все же редакция, не спальня!) ска­зал Володя. Маркета сразу загорелась - московский хипповый журнал, масса возможностей, обмен информацией, огромное поле деятельности!

-Конечно напишем, ты у меня умница!..


«Радужная Жизнь» понемногу, не спеша, но уверенно двигался к выпуску, материа­лы скапливались и слепливались в макет, грозя стать событием огромной важности в местной хипповой жизни.

-А там глядишь и до литературного альманаха очередь дойдет, -

с легкой грустью в голосе промолвил Володя. Маркета сразу поняла, откуда и куда дует ветер, и энергично поддержала.

-Не только альманах, но и книги, а начнем с твоей! С «Ангела с картонными крыльями» , а?!

-Клевая идея, обалденная, -

вяло восхищался Володя, уставший ходить по издательствам города Праги. Маркета его прекрасно понимала - гениальные книги, а издатели дальше своего чешского носа ни чего не видят...

-Вот увидишь - напечатаем! У Центра денег много!


РЕНДОЛ.


1969 год.

Тот год для американцев и Соединенных Штатов остался в анналах истории как год знаменательный, судьбоносный и... Но сами молодые американцы из числа не просто обросших длинными волосами, а провозгласивших - хайр это знамя, пис энд лаф, майк лаф нот вар, фридом и так далее, назвали этот год просто и со вкусом. Сомер лаф. Лето Любви... Хотя само это лето началось гораздо раньше, примерно где-то с 66... Затем некоторые из американцев, все это провозглашавших, постри­глись, одели галстуки и взяли кредиты в банке... Другие успешно умерли от экс­периментов с расширителями сознания вручную... Ну а остальные и оставшиеся ре­шили растянуть безразмерное Лето Любви на как можно больший срок... Например на всю жизнь... Рендол был из числа именно этих.