Конспект лекций покурс у соци ологиягород а составитель Пирогов С. В
| Вид материала | Конспект |
- Конспект лекций для студентов специальности 090804 "Физическая и биомедицинская электроника", 1000.94kb.
- Программа курса Конспект лекций > Тесты Задачи > Вопросы к экзамену Методические рекомендации, 1693.2kb.
- Конспект лекций 2010 г. Батычко Вл. Т. Муниципальное право. Конспект лекций. 2010, 2365.6kb.
- Конспект лекций 2008 г. Батычко В. Т. Административное право. Конспект лекций. 2008, 1389.57kb.
- И в свет разрешаю на основании "Единых правил", п 14 Заместитель первого проректора-, 350.14kb.
- Конспект лекций 2011 г. Батычко В. Т. Семейное право. Конспект лекций. 2011, 1718.16kb.
- Конспект лекций по курсу макроэкономика для студентов заочников факультета бухгалтерского, 2421.87kb.
- Конспект лекций 2011 г. Батычко Вл. Т. Конституционное право зарубежных стран. Конспект, 2667.54kb.
- Конспект лекций 2010 г. Батычко В. Т. Уголовное право. Общая часть. Конспект лекций., 3144.81kb.
- Краткий конспект лекций по хирургии Автор -составитель: Соколов, 1465.31kb.
Социологический ракурс. Многоаспектность и изменчивость феномена города ориентирует на поиск интегрального, учитывающего все стороны и обстоятельства городской жизни основания его научного определения. Такое, наиболее приемлемое для представителей различных наук, базовое определение города формировалось в русле социологии. Это было обусловлено двумя причинами: 1) социология как научная дисциплина сама возникла в результате синтеза ряда наук и её понятийный аппарат весьма разнообразен и наиболее приспособлен к методологическому синтезу всеобщего и конкретного; 2) социология анализирует отношенческую реальность, которая, фигурально выражаясь, занимает «срединное положение между реальностью субстратных свойств и метафизической реальностью»; все урбанисты согласны, что город – социально-отношенческий по своей онтологической природе феномен.
Обозначим еще раз основное предметное ядро социологии города: 1) основания определения города; 2) причины возникновения, факторы и тенденции изменения города как системы и его отдельных феноменов; 3) структура и особенности города как среды обитания 4) специфика города как пространства взаимодействия; 5) особенности городского образа жизни; 5) последствия урбанизации как в плане влияния города на личность, так и в плане влияния города на всё общество; 6) сущность города: что, собственно, делает некоторое поселение городом?
Дадим краткую характеристику сути проблем.
1. Проблема дефиниции города. Слово “город” (городское поселение, населенный центр, град, иногда – городище, городок, посад) очень полисемантично. “Городами” в разные эпохи и в разных странах называли явления с весьма различным содержанием и с несходными существенными признаками, вследствие чего современные урбанисты, либо вовсе отказываются от разрешения соответствующей “дефиниционной проблемы”, либо дают городу самые разнообразные определения. Дефиниции города можно сгруппировать по следующим основаниям: территориально-демографическому, политико-административному, экономическому, социоструктурному, социокультурному.
Территориально-демографическое основание фиксирует количественные признаки: площадь поселения, число жителей, концентрация населения, специфические особенности организации территории проживания: особая архитектура, транспорт, благоустройство. Однако это определение не может удовлетворить по двум причинам. Во-первых, количественный, т.е. внешний, признак не дает реального понятия о сущности города, и, во-вторых, он сам по себе далеко не всегда может установить действительную грань между городом и деревней. Официальная практика различных государств в этом отношении не однородна. Статистика Германии считает городом всякое поселение свыше 2000 жителей; в Саксонии из 151 общины, имевших в 1900г. более 4000 населения, 78 считались городами, а 73 – селами, из коих Лебтау насчитывает до 33 тысяч жителей. Уже этот пример указывает на всю шаткость количественного признака. Во Франции городом признается всякий центр административного округа независимо от численности населения и, кроме того, всякое поселение свыше 5000 жителей независимо от его административного значения; в Соединенных штатах поселение свыше 8000 жителей уже тем самым считается городом; в дореволюционной России городом признавалось всякое поселение, управляемое по городовому положению, независимо от населенности, причем, с одной стороны, имелись города с населением менее 1000 жителей, и с другой – села, местечки, рудничные усадьбы с населением, превышающим 10 тысяч жителей. Можно приводить аналогичные примеры и по другим количественным признакам.
Политическо-административное основание подходит к понятию города с правовой точки зрения и признает городом поселение с определенной территорией, которому государственной властью присвоены особые административные права. Конституирующим моментом в образовании города выдвигается соответствующий акт государственной власти. Данный момент действительно отграничивает всякий официальный “город” от деревни ясным и бесспорным образом: конечно, правительства всех эпох имели в своем распоряжении списки как городов, так и деревень, и применяли к городам, в отличие от деревни, те или иные правила и особую административную и налоговую политику. Однако для нас важен не столько самый факт государственной классификации существующих поселений, сколько понимание тех существенных признаков населенного пункта, по коим она проводится. Между тем известно, что эти признаки были в разных случаях далеко не однородны: власть признавала поселение городом либо по принципу “людности”, либо по стратегическим, политическим, финансовым, религиозным и даже чисто случайным мотивам, как, например, вследствие выбора резиденции каким-либо влиятельным администратором, а в дореволюционной России – подчас вследствие ходатайств, протекции и даже взятки. Известный географ В. Семенов-Тян-Шанский в своей работе “Город и деревня в Европейской России” обстоятельно выяснил, на каких шатких основаниях были построены у нас официальные термины “города” и “деревни” и сколько общественных интересов от этого страдало.
Экономическое основание. Экономическими признаками города являются: 1) технико-технологическое разделение труда на сельское хозяйство и промышленность; 2) разделение труда на присваивающий и производящий; 3) степень профессиональной дифференциации труда; 4) финансово-экономический признак - по характеру доминирующего капитала: производственный, торговый, кредитный (ростовщический, банковский); 5) производственно-экономический – по типу производства: материальных ресурсов, услуг, информации и др. Данное основание определения города, пожалуй, наиболее распространённое в урбанистике. Оно исходит из определения, данного ещё Зомбартом: “Город есть поселение людей, практикующих интенсивное разделение труда”. Однако и данное основание вызывает ряд возражений при применении его на конкретный эмпирический материал, особенно во всемирно-историческом масштабе. Во-первых, города существовали и при натуральном хозяйстве. Оно не применимо и к русским так называемым “земледельческим” городам. Что касается современных российских городков, то по отношению к ним весьма справедлив термин «слободизация», предложенный известным отечественным урбанистом Глазычевым. Во-вторых, во многих современных индустриальных поселках разделение труда может быть признано интенсивным. Наконец, самая граница между интенсивным и неинтенсивным разделением труда не установлена, в силу чего различие между городом и сельским поселением остается неясным. В-третьих, на практике весьма сложно разделить экономику города на присваивающую и производящую; по ряду причин вызывает нарекания даже выделение градообразующих предприятий (прежде всего из-за игнорирования социальной сферы и социальной проблематики). Детальный разбор экономических дефиниций города (широко используемых и социологами) не входит в наши задачи. Но здесь надо выделить главное: экономические дефиниции фундированы абсолютизацией значимости экономической мотивации. Социологи не могут с этим согласиться, отказываясь признать, что витальные потребности личности являются базовыми.
Два вышеуказанных основания определения города исходят из тезиса, что основным содержанием урбанизации является двуединый процесс дифференциации и интеграции трудовых функций в сети населённых мест. При этом общество понимается как функциональная система, в которой каждая группа занимает определённое место.
Социоструктурное основание. Урбанисты в поисках определения города давно столкнулись с ситуацией сложной, гетерогенной (состоящей из различных по своим свойствам элементов), изменчивой, индивидуальной социальной структурой городов. В этом плане город определяют как место концентрации социальных структур (групп и институтов) и ролевых функций. В качестве примера можно привести формулировки известного отечественного урбаниста Н.П. Анциферова: «Город есть место, приспособленное для общежития социальной группы сложного характера, внутренне дифференцированной и получившей определенную правовую форму» и английских урбанистов Н. Абекромби и А. Ярда: «Городская жизнь характеризуется масштабностью, высокой плотностью населения, явно выраженной разнородностью социальных групп, анонимностью, наличием дистанции и формальных отношений между людьми, необходимостью формального регулирования человеческой деятельности скорее с позиции закона, нежели через сообщество и традиции». В этих определениях содержатся и количественные характеристики, и указание на административно-правовую сторону городской жизни, но акцент сделан на особенностях социальной структуры и социальных отношений. Последнее является качественным отличием города от деревни, которое трудно замерять количественно, но именно в этом плане различия особенно очевидны. Однако это измерение не может быть всегда применимо даже к современной эпохе, так как и в наше время встречаются города, преимущественно населенные людьми не только однородных групп и страт, но и одной профессии, а с другой стороны – наблюдаются села с весьма дифференцированным составом населения. То же явление наблюдается особенно часто в европейских не городских поселениях, где население может заниматься трудовой деятельностью даже в другой местности. На практике очень трудно провести грань между городом, посёлком, городком, пригородом, дачной местностью и другими поселениями только на основании социальной структуры проживающих. И тем не менее именно по доминированию «городских» видов деятельности до сих пор чаще всего различают город и «не-город».
Социокультурное основание. Продолжая линию поиска качественных отличий города от не-города, урбанисты уже давно обратили внимание на “притягательную силу городов” (attraction). В художественной литературе город представляется в виде какой-то гипнотической силы, властно манящей обывателя “околдованной” деревни желанным, но невыполнимым призраком счастья. Париж гипнотизирует героев Додэ и Золя. “В Москву, в Москву!” повторяют чеховские сестры. Город – это не только количественные параметры проживания и деятельности, но и особая социокультурная атмосфера и обстановка.
Экономисты утверждают, что основным фактором урбомиграционных процессов и количественного роста городов является имеющиеся и создаваемые в городах рабочие места. В упрощённом виде их рассуждения выглядят так: сельское хозяйство имеет свой предел интенсивности, промышленность может развиваться бесконечно. Доля истины (прежде всего в отношении рабочих мест – да и то, далеко не во всех случаях) здесь есть. Однако немалому числу урбанистов представляется, что: 1) производственный фактор является не единственной причиной появления и развития города (более подробно об этом – далее в тексте); 2) взаимодействие урбанизационных и экономических процессов неоднозначно и исторически изменчиво: в своё время экономика была одним из факторов появления города, современный город сам порождает новые формы экономики; 3) развитие промышленности имеет свои «пределы роста» (А. Печчеи) и негативные последствия не только для экологического, но и социокультурного пространства.
Города привлекают людей не только возможностью трудиться и получать средства к существованию. Помимо витальных потребностей у человека есть потребность в личностном росте и самореализации, в индивидуально-личностной среде, в социально-психологическом комфорте, другие социально-личностные и метафизические потребности. Для их реализации города предоставляют больше возможностей. Город – искусственная среда обитания. Города конструируются людьми исходя из собственных личностных структур. Это понимали уже в древности, о чём свидетельствует сложная семантика слова «Град». Осмысляя это обстоятельство урбанисты, и, в конечном счёте, социологи, разрабатывали понятия «среда обитания», «пространство социокультурной активности», «городской образ жизни». В настоящее время в урбанистской литературе встречается выражение: «город как аттрактор личности и сообщества», которое здесь можно прокомментировать как идеальный проект пространства жизнедеятельности. Привлекательность городского пространства для личности (особенно в современном обществе) обусловлена тем, что город является средой инновационной активности в силу высокого уровня социокультурной динамики и мобильности. Это социокультурные характеристики городского пространства.
2. Проблема генезиса города. Конкретно-исторический материал даёт очень большое разнообразие обстоятельств возникновения городов. Урбанистика как теоретическая дисциплина стремилась к генерализации, т.е. к построению всеохватывающей объяснительной схемы возникновения города. Особенно это характерно для социологии. В полной мере это не удалось, и проблема продолжает обсуждаться и сейчас. В процессе многочисленных дискуссий возникло ряд теорий. Их общесоциологической методологией является выделение социальных функций, которым придаётся градообразующее значение: 1) естественный центр территориальной интеграции людей (хозяйственно-племенной, религиозной, национальной) – этно-территориальная теория; 2) политико-административный центр управления – теория восточного деспотизма, теория города-государства; 3) опорный пункт, защитное сооружение – бурговая теория; 4) пространственная форма разделения труда – экономическая теория; 5) функция интеграции и коммуникации – социокультурная теория. Рассмотрим кратко каждую теорию.
Этно-территориальная теория. Любое сообщество имеет свой ареал обитания, который складывается исторически, первоначально на основе родовых и хозяйственных отношений. По мере усложнения социокультурных связей появляется центральное (сакральное, столичное) место повышенной концентрации опредмеченных социальных норм и традиций. Такое место есть даже у кочевых народов. Так, например, Мекка первоначально была местом ежегодных встреч представителей кочевых племён для обмена информацией, а затем она начинает приобретать характер торгового и религиозного центра. Центральное место не обязательно располагается в геометрическом центре сообщества, тем более что контуры ареала обитания меняются. Имеются работы географов, показывающих, что территория центрального места обладает особыми географическими свойствами. Для возникновения городов имеет значение геоландшафтные особенности территории, например, на семи холмах расположен Рим и Томск. Можно привести немало примеров, когда конкретный город неоднократно разрушался, но вновь и вновь возникал на старом месте: девять слоёв Трои, прибрежные города Крыма на месте древнегреческих колоний; Кёльн, Майнц – наследники римского континуитета; неоднократно восстанавливалась Москва. Геоландшафтный фактор возникновения городов ещё недостаточно исследован, но тезис о взаимообусловленности географических и культурных особенностей территории поставлен в урбанистике и разрабатывается, в том числе и отечественными учёными (В.Л. Каганский, Д.М. Замятин).
Центры территорий выполняют функции: 1) территориальной интеграции (административного центра, столицы); 2) узла путей сообщений («перекрёстка дорог»). На их месте и возникают города. Ареал обитания сообщества может меняться, и центр территории смещается. Центры территории представляют собой «наложение», интерференцию природных и культурных параметров среды обитания. В ходе истории эта интерференция становится всё более сложной, приобретает индивидуальный и саморазвивающийся характер. У каждого города складывается своя «судьба».
Города древности и раннего средневековья выполняли, прежде всего, функцию политико-административного управления. Эта функция реализовывалась в разных историко-географических формах; наиболее известными являются: древневосточная деспотия и античный полис.
Теория восточного деспотизма. Город-крепость примитивных деспотий, названный так его исследователем К. Бюхером, является древнейшим типом известных нам городов. Этот город есть не что иное, как военная резиденция деспотического главы племени – его жилище, а также орудие защиты и господства. Процесс урбанизации протекал по общему правилу: сколько деспотов, столько и городов. Но древнейшие восточные защищённые поселения можно назвать городом достаточно условно. Они представляли собой обширное пространство, обнесённое стеной, в границах которого имеется резиденция деспота, обнесённая новой стеной. На территории всего защищённого пространства растут разбросанные группы дворцов вельмож и домов с усадьбами, пашнями, финиковыми садами. Размеры их поистине колоссальны, хотя и можно допустить, что первые летописцы, легенды и позднейшие путешественники несколько преувеличивают. По Геродоту, например, Вавилон имел в окружности 480 стадий, т.е. 88 километров; согласно пророку Ионе (III, 3), Ниневия была протяжением в три дня пути, а по рассказу Аристотеля, когда Вавилон был взят, то часть его населения узнала о том только через три дня. Однако эти города не имели ничего общего с нашими современными городами-гигантами. Они представляли собой, в сущности, целые простейшие государства, обнесенные стенами, и были своеобразным сочетанием города и деревни. То же самое представляли собой «города» древнеиндийских общин, вроде Калькутты, являвшие собой группы деревень, имеющих в «городе» общее пастбище, или же обнесенные стенами «города» Средней Азии с их пашнями и обширными загонами для скота, которые служили местом спасения и питания людей в случаях неприятельской осады. Самое впечатляющее «ограждение» древности – Великая китайская стена. Все культурные достижения этих центров были, прежде всего, подчинены укреплению деспотического правления. Социальная структура таких «городов» была достаточно однородна, точнее, социальные различия (кроме властного) были несущественны. Управление осуществлялось в основном силовыми методами. По мере усложнения жизнедеятельности и управления появляется письменность и зачатки законодательства.
Теория города-государства. Вторым, по времени возникновения, основным типом городского строя является, несомненно, “город-государство” античного мира (по-древнегречески ροιίν , по латыни “civitas” по-немецки Stadtstaat, по-английски citystate). Он был, прежде всего, военно-административным, политическим и юридическим центром. Города античности, являясь экономическим паразитом окружающей сельской местности, занимаются преимущественно войной и политикой, решая за «деревню» все вопросы, не спрашивая и не считаясь с нею. Доминирование управленческой функции накладывало отпечаток на жизнь и духовную атмосферу города-государства. Социальная структура, быт, образ жизни и даже внешний вид античных “полисов” имел весьма мало общего с центрами восточных деспотий. Города античности можно представить как единый управленческий аппарат – «муниципальный». Римская империя оказалась в конце концов, по выражению Н.И. Кареева, «громадной федерацией муниципиев, урбанизировавшей и те области, в которых раньше не было городов». Муниципально-общинная форма управления и самоуправления, впервые зародившаяся в городе-государстве греков и римлян, оказала очень большое влияние на становление западной цивилизации. Историки первоначально полагали, что городское социальное устройство Европы являлось прямым продолжением римского континуитета, рассматривали «римское право» как фундаментальное основание западной культуры. Теперь процесс урбанизации представляется более сложным, но Рим, как первоисточник государственных систем правотворчества, и муниципальной системы управления, остается для современной урбанистики в высшей степени интересным объектом изучения.
Бурговая теория. С её точки зрения, генетическая функция города – оборонительная. Кратко и схематично её логика выглядит следующим образом.
Среди германо-романского мира, в начале средних веков, не существовало социальной безопасности: передвижение племен, военные нападения, разбои, грабежи были хроническими явлениями. При таких условиях феодальные владельцы для защиты своих земель и построек воздвигали укрепленные замки, в соседстве которых охотно селились земледельцы и ремесленники, искавшие внешней безопасности. Так возникали постепенно вокруг замка все более людные поселения, и наиболее крупные из них, в свою очередь, часто укреплялись, т.е. обносились стенами, рвами, частоколами. Эти поселения со временем превратились в военную общину с определенными правами и обязанностями. Все входящие в этот союз селения были обязаны заботиться о поддержании укреплений городища, а в случае войны защищать их с оружием в руках. За это они пользовались правом, в случае опасности, укрываться за стенами бурга, вместе с семьями и всем движимым имуществом. Это право носило название «Burgrecht», а тот, кто пользовался им, назывался Burger (посадским). Это право постепенно эволюционировало в сторону буржуазного права.
До X века городами преимущественно владеет светский сеньор (граф или князь), а далее власть над городами постепенно переходит (особенно в Германии и Италии) к церкви, которая управляет ими при помощи целого ряда должностных лиц: praefectus urbis, advocatus, monetae, magister. Постепенно усиливается борьба городов за свободное самоуправление. Она всё более приобретает идеолого-мировоззренческий, антиклерикальный характер и в ходе «коммунальной революции» города одновременно получают независимость, подрывают основы феодального строя и формируют правовые основы капитализма.
Бурговая теория исходит из понимания города первоначально как оборонительного, а затем – как политико-юридическую явления: та же защитная функция, но уже не силовыми, а правовыми средствами. Её современные сторонники полагают, что городское право – один из элементов городской ментальности - было одним из условий формирования западной цивилизации (Ж. Ле Гофф, Ф. Бродель).
Однако имеется множество исторических фактов, которые не вписываются в эту теорию. Во-первых, существовало много очень разных городов, не имеющих укреплений: епископские города Германии и Англии, где авторитет культа служил достаточным обеспечением социальной безопасности; ряд таких крупных городов, как Кельн и Мюнстер, города Ганзейского союза. Во-вторых, что гораздо важнее, самый факт обнесения села стенами или постройка «бурга» еще вовсе не предрешал образования города и городского строя: город возникал лишь позднее, вслед за экономическим и социальным развитием поселения. Известно, что в средние века Западная Европа была покрыта целой сетью феодальных замков и укреплений, однако только вокруг небольшого процента их возникали города. Крепость сама по себе еще не предрешала возникновения города, а лишь способствовала скоплению людей в определенном месте, их постоянному проживанию, занятиям ремеслами и торговлей.
Экономическая теория. С точки зрения этой теории, фундаментальным основанием возникновения и магистральным путём развития урбанизации и капитализма является дифференциация труда. Это, пожалуй, наиболее распространённая точка зрения, в том числе и в социологии (начиная с К. Маркса и Э. Дюркгейма). Основным фактором дифференциации труда является развитие техники и изменение на этой базе способов производства, с последующим изменением всех других сторон жизни. Технический фактор детерминации социальных отношений более детально будет рассмотрен далее. Здесь необходимо обратить внимание на производственную (в отличие от сельскохозяйственной) функцию города. Ремесленное, а затем промышленное производство приводит к переходу от экстенсивного к интенсивному хозяйствованию, что в свою очередь приводит к появлению прибавочного продукта и рынка (на место сезонного обмена, который в сельской местности был всегда). Экономическим атрибутом города является производство, а не торговля.
Социокультурная теория. Постепенное изменение и усложнение социальной структуры (диффузия родо-племенных структур, распад патриархальной и появление нуклеарной семьи, плюрализация общинных форм хозяйствования, появление производственных коллективов и политических сообществ и др.), а также накопление культурных образцов и моделей поведения актуализируют выработку новых форм и механизмов социокультурной интеграции. Меняется также структура и средства коммуникации. Эти социокультурные изменения появляются в новом (в отличие от традиционного) пространстве взаимодействия – городском пространстве. Город являл собой предметно-территориальную форму интеграции новых социальных структур и коммуникативное пространство нового типа, характерными чертами которого были: 1) социокультурная гетерогенность, 2) интенция на разнообразие и инновацию, 3) появление личностного измерения пространства.
Остальные проблемы будут анализироваться отдельно.
1.2. Уникальность и специфичность города как объекта изучения
ЛЕКЦИЯ 3
1.2.1. Город как место пересечения (локус интерференции)
территориально-поселенческих, социально-общностных и ментальных структур
Выше были показаны типологии городов по разным основаниям, используемым урбанистами различных научных направлений. В настоящий момент поставлена задача интегрировать накопленные знания о городе на базе междисциплинарного синтеза. Не так давно это достаточно резко и ярко подчеркнул латиноамериканский урбанист Г. Канклини в статье, которая носит характер манифеста новой урбанистики: «Все частные теории потерпели крах. Они не дают нам ни одного удовлетворительного ответа… на вопросы о генезисе, сущности и механизмах саморазвития города. Они существуют сегодня как часть реальности городской жизни, как часть того, что может придать этой жизни некоторое значение». Эту фразу можно прокомментировать следующим образом. Города разнообразны по типам и многолики по формам. Частные теории верно описывали и объясняли частные случаи, но на наиболее важный и актуальный вопрос: почему города развиваются и в каком направлении идёт развитие – они, по большому счёту, ответ не дают – тут начинаются дискуссии. Этот вопрос имеет особенное значение для мегаполисов (и, в частности, для Канклини, когда он размышляет о Мехико – одном из самых больших и очень своеобразном городе планеты), тем более, что мегаполизация считается одной из основных тенденций урбанизации. Это вопрос генезиса развития. Вопрос о сущности развития - что считать развитием, какова его база, основное содержание и показатели: население, экономика, социальное разнообразие, культура, информационная насыщенность и т.д.? Далее, город – это пространство взаимодействия. Вопрос о механизмах развития – в пространстве какого взаимодействия формируется городская среда? В чём специфика городского образа жизни? В связи с последним вопросом надо обратить внимание, что Канклини (и, разумеется, не только он) говорит о саморазвитии города. Частные теории ориентированы по большей части на внешние, по отношению к городу, факторы. Современные города развиваются на собственной основе. Традиционно города рассматривали как продукт социокультурной ситуации, и это правильно. Но верно также и то, что современные города формируют социокультурную ситуацию, радикально по-новому конструируют общество. Онтологическими особенностями современного общества является «процессуальность структуры» (П. Бурдье) по причине все возрастающей социокультурной динамики и, как важнейшее следствие, маргинализация социального положения всё возрастающего количества людей. Это характеристики «городского общества». Поэтому Канклини пишет: «Почему не приспособить профессию к реальностям метагородов вместо цепляния за провинциальные понятия структуры и социальных процессов?... Не существенно ли фокусировать внимание на новых формах идентичности, которые складываются в результате из огромных коммуникационных сетей…». Проблема коммуникации представляется ему центральной теоретической и практической проблемой города. Социокультурное пространство города, особенно метагородов, характеризуется высокой степенью социокультурной гетерогенности, социокультурной динамики, социокультурной сегрегации и, как следствие, стохастическим характером городских изменений. Управляемость городской жизнью может основываться на познании коммуникативных процессов. Изучение последних предполагает разработку междисциплинарной методологии, «переопределение теории», как пишет Канклини. Основной методологической задачей является преодоление фрагментарности гносеологических ракурсов изучения города, ущербности частно-научных определений города. Экономико-географический подход зачастую игнорирует культурную детерминацию витальной сферы, недооценивает роль культуры в аспекте повседневности. Ортодоксальный функционально-социологический подход наталкивается на пределы функциональной рационализации и просто не замечает иррациональные области человеческого сознания и поведения, демонстрирует методологическую неспособность описания и анализа в полном объеме социокультурного пространства символической коммуникации. Сильная сторона историко-этнографического подхода - точность описания – иной раз мешает уловить смысловую контекстуальность актуальной повседневности и мотивационной интенции современного горожанина. Классическая лингвистика и филология, порой точно улавливая дух и атмосферу городской жизни, не всегда адекватны для изучения новых явлений городской жизни, например, виртуализации сознания и поведения и должны быть дополнены особыми психосемантическими средствами и техниками.
Все частнонаучные определения города можно классифицировать по трём основаниям: территориально-поселенческому – город как общность совместно проживающих людей, социально (структурно)-функциональному – город как система функциональных групп и ментальному. Два первых являются достаточно традиционными, и выше о них уже отчасти говорилось, на последнем нужно остановиться отдельно.
Городские сообщества людей отличаются (от других сообществ и друг от друга) в том числе и духовной жизнью. Одним из первых начал об этом говорить Г. Зиммель (Зиммель, 1905). Эта специфика первоначально обозначалась (нередко и сейчас обозначается) как особенность «городской культуры». При этом не явно, но достаточно настойчиво проводилась мысль о том, что «городская» и «не-городская» культуры различаются чисто количественно: в городе больше накоплены «культурные ценности» – книги, произведения искусства, научно-технические достижения и т.п. Однако опять хочется сказать, что количественные параметры не дают возможность различать сущностно различные явления. Фигурально выражаясь, «дух города» отличен от «духа деревни». Что порождает «дух города» и что является его сущностными атрибутами? По мере изучения «городской культуры» (прежде всего историками) стали замечать связи духовной жизни локальных городских сообществ с их социоструктурными характеристиками. Это когнитивное обстоятельство привело к необходимости выделения другого основания типологии городов, соединяющего культурные и структурные характеристики городских сообществ. В качестве такового начинает использоваться понятие «ментальность». Подчёркивалось, прежде всего, качественное своеобразие городов, специфика образа жизни, специфика культурной повседневности жизнедеятельности горожан (в том числе и бытовой сферы). В процессе изучения ментальности предполагалось возможным лучше понять сущность и перспективу урбанизации как одного из базовых социокультурных процессов современности. Выявление специфики образа жизни различных поселений плодотворно и в конкретно-эмпирическом плане. Это помогает лучше понять мотивы поведения людей на конкретных территориях, да и элементарно – особенности внутреннего мира и образа жизни людей, чего так часто не хватает для принятия управленческих и проектных решений.
Территориальный, функциональный (социоструктурный) и ментальный (культурно-символический) аспекты города – это аспекты теоретического анализа. В реальности город целостен и уникален в своих исторических и территориальных формах. Локус города (месторасположение) – теоретическая точка пересечения территориально-поселенческих (место проживания), социально-коммуникативных (место взаимодействия) и ментальных (место экзистенции) структур. Для адекватного понимания и описания города необходим синтез знаний. Теоретический синтез наук о городе предполагает решение ряда задач, которые сформулированы и обсуждаются в литературе: 1) задача синтеза количественных и качественных методов изучения процессов функционирования и развития городского организма; 2) задача преодоления традиционных гносеологических дихотомий познания как путь к междисциплинарной интеграции; 3) задача разработки категорий междисциплинарного синтеза.
Дадим краткую характеристику содержания этих задач.
Задача синтеза количественных и качественных методов изучения процессов функционирования и развития городского организма. Применение количественных (математических) методов основано на следующих исходных представлениях (аксиомах): 1) город – прежде всего территориально-поселенческая общность; 2) все города имеют инвариантную структуру; 3) основным содержанием городской жизни являются производственно-трудовые процессы. Эти представления отражают часть городской реальности, и количественные методы позволяют получать адекватные ей знания. Количественные методы позволяют: 1) формализовать задачу, отвлечься от качественных характеристик явлений и процессов, например, создать математическую модель спроса и предложения, независимо от номенклатуры товаров; 2) демонстрировать количественную достоверность качественных гипотез (гипотез субъективного поведения); например, модели сетей городского транспорта доказали, что время (длительность) передвижения и стоимость проезда факторы равнопорядковые; 3) точность измерения количественных методов позволяет делать сопоставления во времени и пространстве, даёт возможность делать прогностические модели; 4) беря в качестве основы городской жизни экономические виды деятельности, количественные методы позволяют использовать такой аналитический метод как ранжирование значимости: видов деятельности, городских территорий, самих городов.
Ограниченность количественных методов заключается в следующем: 1) они дают верные результаты при условии постоянства качественных характеристик субъектов городских отношений, в конечном счёте, их мотивации; 2) информация, содержащаяся на выходе математических моделей – прямое следствие тех данных, которые были в неё введены, и даже менее того, поскольку обработка данных приводит к потере информации (наличие «остаточной дисперсии»); 3) математические модели носят вероятностный характер, степень вероятности (случайности) в определённой степени устанавливается самим исследователем и может быть разной.
Использование качественных методов обусловлено: 1) многоаспектностью городской жизни; 2) личностными характеристиками субъектов городских отношений (мотивированностью, коммуникативностью, интенциональностью, диспозициональностью и др.). Особенностями этих методов является то, что они предполагают герменевтические и психосемантические процедуры мышления. Подробнее о методах мы остановимся в другом разделе, а здесь напомним о давно известных и традиционных методах, сочетающих количественные и качественные характеристики. Таковы методы изучения установок, семантический дифференциал, информативно-целевой анализ текстов, текстовые тесты, визуальные тесты.
Задача преодоления традиционных гносеологических дихотомий познания: чувственное – рациональное, генерализация – индивидуализация, структура – действие.
«Чувственное – рациональное». Соотношение «образа» и «логической схемы». Результатом чувственного познания является «образ», результатом рационального мышления – логическая система понятий, когнитивная схема. В реальном познания они взаимопересекаются, одно не существует в отрыве от другого. Городская среда существует как взаимоналожение сенсорных и когнитивных структур восприятия и мышления. В описании и изучении города традиционно доминировали рациональные схемы. Урбанистами (например, Дж. Голдом) уже давно поставлены задачи: 1) экспликации нерациональных оснований теоретических схем восприятия городской среды; 2) объяснения механизмов формирования индивидуальных образов восприятия городской среды. Целью преодоления данной дихотомии является научное представление о городе, адекватное субъектам восприятия конкретного города и городских мест и, тем самым, настоящее понимание и города, и его жителей.
«Генерализация – индивидуализация». Соотношение абстрактно-типической структуры города и уникальности городских территорий. Для традиционной урбанистики характерны поиски универсальной структуры города. Но постепенно усиливался исторический подход – понимание непрерывности, континуальности становления и изменения города, существования социокультурных наслоений городской территории. В то же время городская жизнь, особенно современных городов, представляет собой непрерывную территориальную и пространственную динамику городских сообществ. Основаниями этой динамики являются: 1) функциональное - изменение структуры деятельности; 2) престижное – изменение ценностно-смысловой структуры: территории, пространства, внутриличностного мира субъектов городской жизни. Город – это не только «генеральный план застройки», но и совокупность «уникальных мест» (Р. Хартшорн). Структура города постоянно меняется, но в городе всегда имеются неизменные – для горожан в целом или для отдельных городских сообществ - уникальные, индивидуальные места, причём «дух места» может менять свою территориальную локализацию.
«Структура – действие». Соотношение социальной структуры населения города и субкультурной интенциональности городских сообществ. В традиционной урбанистике (и социологии вообще) основанием структурации являлись статусно-демографические признаки населения. Однако для современных городов (как и современного общества в целом) это основание недостаточно для объяснения поведения: мотивационная интенция всё меньше совпадает с реальным социальным положением людей; желания современных людей обусловлены не только их социальными возможностями. Если раньше потребности, интересы и ценности статусных групп были достаточно стабильны, то в связи с возрастанием социокультурной динамики и мобильности меняются как границы групп, так и содержание групповых норм. Размывается граница между статусными группами и субкультурными социальными конструктами. В структуре социальной идентификации увеличивается роль символической референции и самопрезентации. Конкретное население реальных городов всё в большей степени становится результатом интерференции обоих оснований структурации: статусной и мотивационной, на пересечении которых и возникает субкультурная позициональность: сообщества возникают и взаимодействуют друг с другом как символические сообщества – объединения людей на основе общих символов. Городская среда, городской образ жизни как континуум непрерывной коммуникации, как процесс выработки значений и смыслов предметов, мест, действий, функций этому особенно способствует. Город нужно рассматривать не только как «вместилище населения», но и как поле повседневных интенций горожан, в пространстве которого просматриваются вектора коммуникативного действия.
Задача разработки категорий междисциплинарного синтеза. Проблема языка.
Категории синергетики. Социология – наука о способах самоорганизации и воспроизводства форм социальности. Основа самоорганизации – обменные процессы.
1.2.2. Город как предметно–территориальная форма социокультурной интеграции
Возникновение города нельзя объяснить какой-либо одной причиной – экономического, политического, культурно-мировоззренческого или какого-либо иного плана. М. Вебер писал, что город возникает в результате «констелляции ряда культурных условий» – наложения множества обстоятельств разной природы и, в определённом смысле, случайностей. Но вся масса событий, которые породили город, слилась в некоторую качественную определённость – новую форму социокультурной интеграции. Появилось пространство взаимодействия нового типа. Почему появилось и в чём его новизна? Социально-исторической предпосылкой возникновения городов был общий кризис, дестабилизация родовых отношений, вызванные опять же многими, в том числе и локально-индивидуальными причинами: демографический рост деревни, междоусобные войны и нашествия врагов, различного рода миграции и др. вынуждало людей уходить из общины в поисках лучшей доли. Выбитые из традиционных социальных структур, люди становились маргиналами. Они собирались в каком-то месте, создавали поселение и новое сообщество. Это было очень пёстрое по своему составу сообщество, и эта особенность получила название социокультурной гетерогенности. От названия древнейшего города Вавилон появилось выражение «вавилонское столпотворение» – ситуация, когда множество разных людей, собравшихся вместе, не смогли ни о чём договориться, потому что говорили на разных языках и не понимали друг друга. Этот библейский сюжет, возможно, говорит о том, что процесс возникновения городов был непростым, прежде всего – в коммуникативном плане. Для своего нового поселения люди выбирали особую территорию, которая позволяла лучше решать вопросы защиты, транспортно-торгового сообщения, организации новых видов производственно-экономической деятельности. Генезис города являл собой предметно-территориальную форму интеграции новых хозяйственных, социальных и коммуникативных структур. Формирование города фактически означало создание новых форм социального общежития и нового образа жизни, хотя бы уже потому, что в городе приходилось считаться с инородными, нравами, нормами. В городе человек постоянно сталкивался с чем-то новым и постоянно вынужден был к чему-то приспосабливаться, что-то изменять, создавать, развивать. У городского сообщества и горожанина развивалась инновационная способность и инновационная интенция – умение и стремление создавать новое. Характерными чертами городского пространства взаимодействия являются: 1) социокультурная гетерогенность, 2) интенция на разнообразие и инновацию, 3) личностное восприятие пространства. Город явился «плавильным тиглем» истории, культурно–историческим механизмом преодоления социокультурной гетерогенности населения древнейших городов и возникновения в ходе этого процесса инновационной интенции человечества. Город «выплавил» новый тип общества – западную цивилизацию. Город – конструкт, а не продукт цивилизации: город не возникает в результате тотального перехода социальной системы к цивилизации, город есть процессуально-индивидуальная (локальная) форма перехода к цивилизации. Исторически города очень разные по своей структуре и функциям. Вряд ли существовал классический цивилизационный город, конкретный город, социальная структура которого была бы изоморфна цивилизации. Города не развивались по кумулятивной схеме, не накапливали признаки цивилизации, а являлись отдельными полигонами цивилизационных отношений. Цивилизация – результат урбанизации. Города – точки пространства цивилизации. Город - «один из решающих факторов перехода к цивилизации (а не просто факт результата развития цивилизации и её успехов, как это часто представляется)» (Э.В. Сайко, 2001). Возникновение города явилось своего рода «ответом на вызов» (А. Тойнби) социокультурной ситуации, возникающей в процессе разрушения традиционного общества, основанного на примордиальных принципах взаимодействия и переходу к модернистскому цивилизационному обществу, основанному на институциональных механизмах взаимодействия. Этот переход по своим временным рамкам совпадает с историей города. Линия этого перехода представляет собой не последовательно восходящую линию прогресса, а пунктирно-точечную конфигурацию урбанизации: новый уровень становления и новые элементы цивилизации появляются в городах, причём в новых городах: на новом месте и на новом социокультурном материале. Одни города приходят в упадок по мере исчерпания своей исторической миссии, но появляются другие, продолжающие линию перехода. Города очень разные во всех отношениях. Не удаётся создать инвариантную схему структурного описания конкретного городского пространства. Но у города как специфического типа среды обитания есть сущностные, родовые черты: продуцирование новых типов социальных отношений - инновационная функци и создание новых типов сообществ из имеющегося на данной территории социокультурного материала, носителем которого являются люди со своими традициями, нормами и мотивацией - коммуникативно-интегративная функция. Общей характеристикой урбанистской среды является её перманентный маргинальный характер. Горожане постоянно находятся в маргинальных ситуациях, которые преодолевают посредством создания нового социокультурного пространства: пространства новых смыслов и социальных перспектив. Городская ситуация – это диалектика среды и субъекта жизнедеятельности: городская среда заставляет, провоцирует горожанина на индивидуальную инновационную активность, которая приводит ко всё новым изменениям среды.
Специфику города как типа поселения можно анализировать по следующим направлениям: 1) по доминирующему основанию отношений: в городах происходит в определённых масштабах замена родственных и территориально-соседских отношений экономическими и профессиональными, сельской общины – городскими цехами; 2) по основанию структурации территории: в городах происходит замена естественной морфологии - по природным элементам ландшафта: реки, горы и т.п.; символической – по «сакральным» местам: храмы, символы политической власти, экономические центры. Характерной чертой территориально-поселенческого взаимодействия в городе являлось взаимодействие на базе специализированной деятельности отдельных групп населения, что явилось одной из предпосылок дифференциации труда; распространение на фоне специализации деятельности стоимостного механизма интеграции труда, а значит и социальных отношений. Проще говоря, деньги в городе – основа отношений и основа функционирования города как территориально-производственного комплекса. Деньги для западной цивилизации – «скрепляющий раствор» всего общества.
Другим, фундаментальным для становления цивилизации, феноменом городской жизни являлось появление письменности, которая появилась в городах и была связана с культурной гетерогенностью населения. Письменность, возникнув, радикально изменила коммуникативное пространство древних городов, а затем и всего общества.
Особо следует отметить цивилизационную роль храмов. Они являлись центром поселения. С них начиналось строительство поселения, которое в немалой степени и становилось благодаря им городским, они являлись центром и самой жизни поселения. Храмы в древности являлись центром идеолого-мировоззренческой жизни, местом концентрации «специалистов» - людей, специализирующихся в каких-либо отраслях знаний, местом первоначальной аккумуляции прибавочного продукта потому, что сакральные предметы не несут утилитарно-прагматического назначения: они появляются и накапливаются как избыточные в плане выживания. Храмовое имущество носило характер сокровища – первоначальной формы капитала. Храмовые сокровища нередко использовались впоследствии в истории как средства для реализации социальных инновационных проектов. Весьма показательным является история книгопечатания. Гутенберг в 1442 г. взял на эти цели заём у страсбургского монастыря св. Фомы, но решающую роль сыграли средства архиепископа Д. фон Изенбурга. Книга, деньги и церковь во взаимосвязи изначала являлись атрибутами западной цивилизации.
Таким образом, городская среда возникает как интерференция особенностей территории, социальных отношений и культуры. Город как социокультурный феномен представляет собой единство и взаимопереход территории, социокультурного пространства, образа жизни и типа личности. Город есть локус взаимопроникновения техногенных, социогенных и ментальных аспектов человеческой деятельности. Архитектоника города (его материально-предметная сфера) – спрессованная пыль истории, восходящая городскими шпилями к небесам будущего.
ЛЕКЦИЯ 4
1.2.3. Методологические принципы изучения города