Статья посвящена изучению роли Израиля в развитии двусторонних турецко-американских отношений, в первую очередь военного и политического аспектов сотрудничества.

Вид материала

Содержание

The Israeli Factor in the Development of the Political-Military Relations of Turkey and the U.S. in 1990 – 2000’s.

Подобный материал:

Доповідь:

Наукова конференція “Ломоносовські читання”, Московський державний університет імені М.В. Ломоносова,

Філія МДУ в м. Севастополі

(квітень 2010)

Израильский фактор в развитии военно-политических отношений Турции и США в 1990 – 2000-е гг.

Статья посвящена изучению роли Израиля в развитии двусторонних турецко-американских отношений, в первую очередь военного и политического аспектов сотрудничества. Турецко-израильские отношения рассматриваются в контексте их влияния на политику Вашингтона в регионе, а также в отношении каждого из партнёров. В конце статьи анализируются причины постепенного ухудшения турецко-израильских отношений и высказываются предположения относительно возможных последствий данного кризиса для стратегического партнёрства Вашингтона и Анкары.

Y. Gaber, Ph.D. candidate

International Relations Department

Odessa National I.I. Mechnikov University

The Israeli Factor in the Development of the Political-Military Relations of Turkey and the U.S. in 1990 – 2000’s.

The main focus of the study in the article is the role of Israel in the development of the bilateral Turkish-American relations, primarily, the military and political aspects of their cooperation. The Turkish-Israeli relations are examined in the context of their influence on the Washington’s policy in the region, as well as towards each of the partners. The article concludes with the analysis of the factors that have caused for the recent deterioration of the Turkish-Israeli relations and suggests the estimates of the impact that the crisis is likely to have on the strategic partnership between Ankara and Washington.

Статья опубликована в сборнике тезисов научной конференции «Ломоносовские чтения», Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова, Филиал МГУ в г. Севастополе, апрель 2010

17 января 2010 года состоялся официальный визит министра обороны Израиля Эхуда Барака в Турцию. Эта встреча ознаменовала собой первые попытки примирения и разрядки напряжённости, существовавшей в последнее время между Израилем и Турцией. Резкое ухудшение двусторонних отношений началось ещё в конце 2008 г., когда после нескольких раундов непрямых переговоров с Сирией, происходивших при посредничестве и активном участии Турции, Израиль без всякого предварительного уведомления своих партнёров, провёл широкомасштабную военную операцию в Секторе Газа, известную как «Операция Литой свинец». Наиболее ярким проявлением этого кризиса стало публичное осуждение премьер-министром Турции Реджепом Эрдоганом политики Израиля на мировом экономическом форуме в Давосе в январе 2009 г. Недавний скандал, произошедший в январе 2010 г. с участием посла Турции в Израиле Ахмета Огуза Челиккола и заместителя министра иностранных дел Израиля Дэнни Айалона, поставил под вопрос само существование стратегического партнёрства и вызвал огромное количество исследований и публикаций на эту тему [1], [2], [3].

Несмотря на то, что характерной особенностью турецко-израильских отношений всегда была их зависимость от внешних факторов и, в первую очередь, от состояния процесса мирного урегулирования на Ближнем Востоке, достаточно долгое время серьёзных кризисов между странами удавалось избежать. Официально с конца 1990-х гг. Израиль является «стратегическим партнёром» Турции в регионе, тогда как США неизменно сохраняют за собой роль стратегического партнёра на глобальном уровне.

Цель данного исследования – проследить влияние израильского фактора и динамики турецко-израильских отношений на развитие военно-политического сотрудничества Турции и Соединённых Штатов на протяжении 1990-2000-х годов.

Первые дипломатические контакты между двумя государствами были установлены ещё в 1949 г., когда Турция стала первой мусульманской страной, признавшей Израиль. Однако активное сотрудничество начинается только в 1990-е годы по инициативе военных элит обоих государств, в результате чего после ряда предварительных соглашений, достигнутых на уровне министров обороны, 23 февраля 1996 г. заместитель начальника Генштаба Турции Чевик Бир поставил свою подпись под договором, который предусматривал развитие военного сотрудничества и проведение совместных учений ВВС и ВМС Турции и Израиля.

Важно отметить, что с самого начала возникновение «турецко-израильской военной оси» получило полную поддержку Вашингтона, а большинство совместных операций проходили в формате трёхсторонних учений при непосредственном участии американских вооружённых сил. О намерениях регулярно проводить подобные мероприятия с целью развития и укрепления партнёрских отношений между странами-участницами заявил президент Турции Сулейман Демирель в ходе своего официального визита (первого в истории президентов Турции) в Израиль в 1996 г. [4]. Манёвры с участием военно-морских сил Турции, Израиля и США, официально известные как поисково-спасательная операция «Reliable Mermaid», проводились в Средиземном море дважды, в январе 1998 г. и декабре 1999 г., а в январе 2001 г. в них был также включен авиационный компонент [5]. В то же самое время Соединённые Штаты оказали существенную техническую поддержку при введении в эксплуатацию единой системы пограничного контроля, предусматривающую использование сверхчувствительных камер и спутниковой связи [4]. Таким образом, в ходе совместных военных учений, а также благодаря созданию механизмов оперативного обмена информацией, активно развивалось сотрудничество между генеральными штабами (доступ к новым технологиям, обмен профессиональным опытом), а подписание межправительственных и межведомственных договоров позволило оформить существующие военно-политические отношения в стратегическое партнёрство.

Первоочередные цели, которые изначально преследовали и Турция, и Израиль, развивая политическое сотрудничество, также были непосредственно связаны с США.

Во-первых, развивая двусторонние отношения, оба государства старались тем самым привлечь внимание Вашингтона и обрести новые рычаги влияния на американскую политику в регионе. В Анкаре понимали, что с окончанием «холодной» войны и исчезновением советской угрозы стратегическое значение Турции как ключевого партнёра Соединённых Штатов и восточного фланга НАТО резко сократится. Поэтому в 1990-е годы и Турция, и Израиль всячески старались убедить Вашингтон в преимуществах их союза, чтобы заручиться поддержкой США для совместных инициатив и доказать важность собственной роли в регионе.

Во-вторых, Турция, которая после многочисленных «кризисов доверия» в отношениях с США в 1980-90-е годы начала разочаровываться в своём стратегическом партнёре и искала возможностей проводить более независимую и самостоятельную политику, видела в Тель-Авиве своеобразную альтернативу Вашингтону. С одной стороны, поддержка регионального союзника укрепляла позиции Анкары в случае вероятного конфликта с США. С другой стороны, военное сотрудничество с Израилем позволяло диверсифицировать источники поставок стратегического вооружения и новых военных технологий, что было немаловажно, учитывая как часто Конгресс США голосовал против поставок оружия в Турцию, опасаясь, что оно может быть использовано против курдского населения или греческих сил на Кипре.

В-третьих, зная об «особых» отношениях Тель-Авива и Вашингтона, Турция надеялась, что поддержка Израиля и влияние мощного еврейского лобби смогли бы поспособствовать продвижению турецких интересов в США и обеспечили бы принятие выгодных Анкаре резолюций парламента (в частности, выступая в качестве противовеса армянскому лобби в вопросе о признании событий 1915 г. геноцидом против армянского народа). В течение нескольких лет израильское лобби в Конгрессе, а также многочисленные еврейские организации, официально провозгласившие себя «друзьями Турции в США» (среди которых и крупнейший Американский Еврейский Комитет), поддержали Турцию в её протестах против размещения на Кипре российских ракет S-300 класса земля-воздух; в голосовании о снятии ограничений на предоставление экономической помощи Азербайджану, союзнику Турции; в вопросах о строительстве нефтепровода Баку-Джейхан; в обращении к президенту Дж.Буша о финансовой поддержке Турции во время экономического кризиса 2001 г., а также в создании положительного образа Турецкой Республики в американских СМИ [6].

Таким образом, на протяжении большей части 1990 – первой половины 2000-х гг. израильский фактор оказывал исключительно положительное влияние на укрепление турецко-американского партнёрства, значительная часть которого происходила в рамках т. н. «американо-турецко-израильской антанты» - военно-политического сотрудничества США с двумя главными союзниками в регионе Ближнего Востока. В это время несмотря на периодические спады и подъёмы в двусторонних турецко-израильских отношениях, оба государства прочно удерживал вместе «стратегический клей» [6], т.е. наличие общих угроз (Сирия, Ирак, Иран; ОМП) и общих интересов (в т.ч. партнёрство с США), а главное, общее понимание событий, происходящих в регионе.

Серьёзное ухудшение отношений, начавшееся в 2008 г. и продолжающееся до сих пор, можно объяснить рядом внутренних и внешних факторов (демократизация Турции и уменьшение роли военных – главных сторонников развития отношений с Израилем – в процессе принятия государственных решений; исламские корни правящей ныне партии Справедливости и Развития; негативные тенденции, наметившиеся в процессе мирного урегулирования арабо-израильского конфликта). Однако более глубинная причина участившихся кризисов – это кардинальное изменение национальной стратегии безопасности и, как следствие, внешнеполитического видения Турецкой Республики при неизменном подходе Израиля. Преодолев синдром «отчуждения» и наладив отношения с большей частью соседних стран, Турция смогла перейти от изоляционизма к активной внешней политике, всё чаще выступая в новой для себя роли – посредника на переговорах и инициатора миротворческих процессов. В то же время Израиль по-прежнему видит в большинстве государств региона непосредственную угрозу национальной безопасности, и, предпочитая военные операции дипломатическим переговорам, часто является причиной срыва турецких миротворческих инициатив [7].

В сложившейся ситуации Соединённые Штаты скорее всего не станут жертвовать отношениями с одним из партнёров ради другого. С приходом Барака Обамы к власти ситуация на Ближнем Востоке в целом складывается благоприятно для Турции. Внешнеполитический курс Белого Дома, направленный на установление мира в регионе путём многосторонних переговоров с участием всех сторон конфликта, а также готовность Вашингтона разделить ответственность по их организации со своими партнёрами, сегодня полностью соответствует стратегическим интересам Турции. Если же Израиль согласится на возобновление переговоров хотя бы на одном из треков при посредничестве Анкары, это не только благоприятно отразится на дальнейшем развитии турецко-израильских отношений, но и поможет Турции утвердиться в качестве регионального лидера, повысив свой престиж на международной арене в целом, и в глазах США в частности.

Список литературы:

1. Bacik G. Turkish-Israeli Relations after Davos: A View from Turkey // Insight Turkey. 2009. Vol. 11. № 2, P. 31-43

2. Bengio O. Altercating Interests and Orientations between Israel and Turkey: A View from Israel // Insight Turkey. 2009. Vol. 11. № 2, P. 43-57

3. Ayturk I. Between Crises and Cooperation: The Future of Turkish-Israeli Relations // Insight Turkey. 2009. Vol. 11. № 2, P. 57-75

4. Uslu N. Turk-Amerikan Iliskileri. Ankara: 21. yuzyil yayinlari, 2000. S. 353-355.

5. Inbar E. The Israeli-Turkish Entente. London: King’s College, 2003. P. 21

6. Inbar E. The Strategic Glue in the Israeli-Turkish Alignment in Turkey in World Politics: An Emerging Multiregional Power. Ed. by Rubin B., Kirisci K. London: Lynne Rienner Publishers, 2001. P. 115-128.

7. Ulutas U. Turkey-Israel: A Fluctuating Alliance // SETA Policy Brief. 2010. № 42, P. 1-12

Blog

Содержание