Geum.ru

Волгоградское муниципальное учреждение культуры

Вид материалаДокументы

Содержание


Споры. Мнения. Суждения
А нация — это большая семья с общим домом, где одна культура, одна религия, одни обычаи, законы, порядки, где все
Принудительная толерантность
Подобный материал:
1   2   3   4   5

Споры. Мнения. Суждения


Головкина Т. Спор с чиновником о толерантности


«Уж понеслись, прокладывая тракт по всей Руси, времен новейших гунны, и кое-где им зазвучали в такт открытых душ доверчивые струны... Чудна ты, Русь!.. Ты всем родная мать, лишь для своих особые законы... Восстань и вижди: хлопотливый тать уносит вон последние иконы, и, записав детей твоих в «рабы», он покаянья требует упорно за то, что живы... Нету у судьбы другой такой — великой и покорной». Анатолий Бузлаев.

«Последние 15 лет российское образование по вине чинов­ников Министерства образования и науки непрерывно под­вергается «реформированию», которое ведет к распаду образовательной системы в стране, утрате лучших традиций русской и советской педагогики, снижению уровня социальной защищен­ности граждан... Увеличение загру­женности детей непрофильными предметами с одновременным сокращением часов по основ­ным; уход от принципа преемственности знаний; вытесне­ние полноценных учебников массой низкокачественных; деструктивная деятельность на бюджетные деньги центров дополнительного образования, внедряющих программы, ориентированные на разрушение семейных устоев и развращение детей, — все это с учетом разрушающей нравственные устои общества деятельности СМИ направлено на подрыв будущего России.

Насильственное внедрение в школы сексуального «просве­щения», антинаркотических программ «снижения вреда», практически вербующих новых наркоманов, грубо нарушает право детей на охрану здоровья, защиту от негативной и вредной информации.

Россия стоит на пороге обязательного государственного сексуального «просвещения» детей, чему способствует ратификация параграфа 2 статьи 11 Европейской социальной Хартии. Под предлогом защиты права граждан на охрану здоровья указанное положение Хартии открывает дорогу насильственному сексуальному «просвещению» детей, чем нарушает конституционные права граждан на защиту семьи, свободу вероисповедания, является грубым вмешательством в дела семьи, лишает родителей преимущественного права на воспитание ребенка. Смысл и существо предлагаемого к ратификации положения Хартии противоречат традициям, менталитету, религиозным установкам народов России, что приведет к конфликту общества и государства».

Я привела здесь начальную часть документа «Открытое обращение родителей и общественных организаций к Президенту и Правительству России», под которым собираются подписи петербуржцев. Дальше в Обращении есть протест родителей и общественности против Единого государственного экзамена (ЕГЭ), который собираются ввести в школах в 2008 году. Это отдельная тема, и я ее здесь не касаюсь. Часть списков этого Обращения, наверное, уже отправлена по адресу. Но дошли ли они до тех высокостоящих, к кому адресованы? А если дошли, последовала ли адекватная реакция на протестующий глас народа? Я сомневаюсь, поэтому обращаюсь со своими конкретными вопросами в ваш журнал, который неравнодушен к проблеме воспитания детей. Растление детей продолжается, но на эту беду накладывается еще одна — воспитание в детях абсолютно непонятной ни для кого — «толерантности».

Помимо «Открытого обращения» передо мной еще один документ — официальный ответ на 5 страницах председателя Постоянной комиссии по образованию, культуре и науке при Законодательном Собрании Санкт-Петербурга СЮ. Андреева на мое письмо против преподавания толерантности в школе. Письмо это я направила в июне 2006 г. в разные высокие инстанции. Мне очень жаль, что уважаемый председатель Комиссии совершенно не понял или не захотел понять моей позиции. Я вынуждена снова подробно изложить ее, следуя пунктам его официального ответа.

Уважаемый Сергей Юрьевич! Я благодарна Вам за то, что Вы, деловой и занятой человек, выбрали время на такое обстоятельное письмо, которое я получила от Вас в конце июня 2006 года. Перечитав его теперь еще раз, бо­лее внимательно, я нашла в нем много такого, с чем не могу согласиться и что не могу обойти молчанием. Отвечаю по намеченным Вами позициям.

«Разделяю Ваше беспокойство о будущем наших детей и о необходимости обращения пристального внимания на их нравственное, культурное, духовное воспитания» - начало у Вас заздравное и обнадеживающее, но - только начало.

«Цели и задачи современного образования определены в Концепции модернизации российского образования» - с первых строк становится ясным, что эксперименты над бедными российскими детьми продолжаются. Они ориентированы на достижение учащимися: предметной компетентности - «предполагающей осознание учащимися роли гуманитарных дисциплин в решении глобальных проблем современного мира, понимание значения и роли отечественной культуры как части общемировой культуры». Конечно, непосвященному тут не разобраться, но все же хотелось бы понять, как это совмещается: гуманитарные дисциплины — глобальные мировые проблемы и -- дети? Дети-школьники каким-то образом подключаются к решению глобальных мировых проблем?.. Конечно, без ребятишек проблемы эти решиться никак не могут. И что такое - «понимание значения и роли отечественной культуры как части общемировой культуры» ? Мне хотелось бы думать, что это - серьезное изучение школьниками прежде всего своей, русской культуры, а затем уже того значительного, что есть в мировой сокровищнице. Свое - это самое главное, а потом уже все остальное.

Достижение компетентности в сфере гражданской общественной деятельности — «Формирование у учащихся позиции «Я — гражданин Мира», развитие патриотических чувств, воспитание любви к Родине». И опять непонятно и, думаю, не одной мне: кого собираются модернисты воспитывать — «граждан мира» или патриотов? Воспитание патриота, любящего свою Родину и народ, — серьезная работа, модернистам образования абсолютно непосильная. А «граждан мира» и воспитывать не надо, они вырастают сами, как поганки. «Граждане мира» — это антиграждане на своей Родине. Родина им не нужна, им тесно на таком ограниченном пространстве.

Вы даете список высказываний из различных религий, где смысл сводится к одному: люби ближнего. И делаете заключение, выделяя любимое Ваше слово: «Такие нормы человеческого сознания и поведения называют толерантными». В списке этом христианство позвольте мне поставить на первое место, а не на последнее, как у Вас. И нормы человеческого сознания и поведения вот уже тысячу лет задает нам, русским, не диверсионная толерантность, а наша православная вера.

И дальше Вы рассуждаете: «Когда и при каких обстоятельствах возник в мировой культуре термин — толерантность? Некоторые ученые связывают его появление с подписанием Нантского эдикта, когда протестанты и католики нашли компромисс между своими конфессиями. Этому предшествовала одна из самых кровавых ночей в мировой истории — Варфоломеевская. Для русского языка слово «толерантность» относительно новое...» Вы предлагаете мне «совершить небольшой лингвистический экскурс», чтобы я усвоила Ваше понимание: что же это такое — толерантность, и с чем ее за границей едят. В 1974 году я читала «Бесов» Достоевского и тогда еще встретила Ваше любимое слово. Есть там такой персонаж — немец фон Лембке. Он говорит своей жене: «Я не могу относиться толерантно, когда он при людях и в моем присутствии утверждает...» и т.д., дальше сами дочитайте. (Полн. собр. соч. в 30-ти тт. т. X С. 245.) Как видите, не такое уж новое это слово в русском языке.

И вот Вы продолжаете: «У толерантности (терпимости) есть своя обратная сторона. Вот только некоторые, но особо тяжелые формы ее проявления», и опять идет «экскурс», уже политпросветовский, где Вы даете толкование и значение этих «тяжелых форм» — геноцида, расизма, ксенофобии, экстремизма, этноцентризма. Я бы убрала последнее, непонятное, и добавила — русофобия, нацизм, фашизм. И все это, вместе взятое, — не обратная сторона «терпимости». Все эти позорные качества рода человеческого существуют уже сотни лет, и русский народ боль­ше всех пострадал от них. Теперь вот экспортировали к нам уцененную на Западе, но срочно перекроенную для России толерантность — еще одну форму давления на русских.

«Увы, человеку свойственно делить всех на «своих» и «чу­жих». ...По какому признаку происходит это деление? Чаще всего по национальному. Почему? Этнопсихологи не отвеча­ют на этот вопрос однозначно» — сетуете Вы. Приходится напомнить Вам, Сергей Юрьевич, такому эрудированному человеку, и новорожденным ученым-этнопсихологам, что есть еще деление по семейному признаку. С незапа­мятных времен установлено деление людей на семьи и нации. И это естественное и необходимое для человеческой жизни деление никто и никогда не уничтожит и не отменит. Бог этого не допустит. И Вам, и этнопсихологам, и всей вашей толерантно подкованной армии надо смириться с этим. И посмотреть на все здраво — ничего вы не выиграете от развала главных основ жизни: семьи и нации. Ведь Вам, наверное, тоже ничто человеческое не чуждо, есть, наверное, у Вас семья, где все свои, родные люди. И в гости к Вам приходят тоже свои — родственники или близкие по духу, по уровню. Вы же не устраиваете из своей квартиры проходной двор, Вы же не пускаете к себе всех подряд, чужих, разрешая им хозяйничать, и устанавливать свои порядки в Вашем доме? И никакого «увы» здесь нет, все нормально. И этнопсихологи, если они не с Луны свалились, тоже, наверное, живут спокойно своим семейным кланом, среди своих.

А нация — это большая семья с общим домом, где одна культура, одна религия, одни обычаи, законы, порядки, где все — свои. Так везде и всюду на Земле. И грех нарушать вековечную семейную, национальную жизнь, мешать ей. Но толерантники, глобалисты, модернисты, новаторы просто горят желанием отменить деление на «своих» и «чужих». Так пусть начинают с себя, со своих семей, открывают двери своих квартир для всех званых и незваных. С малого надо начинать, с себя начинать эксперименты, если уж никак спокойно и привычно не живется. А мы посмотрим, как у них получится. Пусть сделают для рекламы передачу по телевизору, назовут ее «Мой дом — для всех» или «Открытый дом» или еще как-то и покажут, как это здорово, когда нет своего дома, своей семьи, когда все — для всех. Когда не жизнь, а веселая такая толерантная мешанина.

Не хотят некоторые господа признать, что русские — особая нация, не хуже, не лучше других, но — особая. Какая еще нация, кроме русской, — всех подряд любит, жалеет, привечает, помогает всем без разбора? Нерасчетливы и бескорыстны русские. И все эти добрые качества обернулись во вред нам. Русских не уважают, потому что мы не уважаем себя. Нас грабят, потому что мы не ценим Богом данных нам природных богатств. Нас завоевывают, притесняют на своей земле, убивают — потому что мы неразумно, неразборчиво гостеприимны. Вот такие мы, особенные. Но от нас еще чего-то требуют. Хотят вычеркнуть нашу национальность — не только в паспорте, но и в душе; насаждая якобы всемирно-гуманную толерантность, нас хотят поссорить (и уже поссорили) с теми нерусскими, с которыми мы многие годы жили в мире и понимании. Нас стравливают с теми, кто без нашего приглашения, но с разрешения власти, нагрянули к нам сейчас.

Вы, Сергей Юрьевич, с тревогой пишете: «Увеличиваются серьезные столкновения на политической, социальной, национальной и религиозной почве». Значит, надо не предвзято, по приказу чужих хозяев, обвиняя во всем русских, а объективно и честно исследовать — какие причины этому? Кто теперь не дает русским спокойно жить на своей земле? А объяснить все можно просто, как вот этот современный философ: «Честному человеку выгодно жить с честными людьми, эстонцу выгодно жить с эстонцами; русскому с русскими. Православному с православными. А вот мошеннику жить вместе с мошенниками невыгодно. За чей же счет они будут мошенничат? Гомосексуалисту жить в государстве гомосексуалистов тоже невыгодно: вымрут, сволочи, а вместе с ними исчезнет их государство. Вот потому-то и надо им паразитировать на здоровых людях». Вот потому-то и нет у нас закона о депортации, потому что наглых паразитов — целая армия. Попробуй их — тронь. И правильно Вы пишете в конце, что это «ничем кроме крови и развала не обернется». У них, пришельцев с востока, — сплоченные общины, у них — оружие, врожденная жестокость, отвага. А мы пока — кисель.

Напрасно Вы, Сергей Юрьевич, обвиняете меня в раздражении. Раздражение — пустое чувство, нет у меня его, когда я пишу о таком серьезном. Есть обида, горечь, оттого, что я вижу трусость, равнодушие, предательство, пресмыкание перед силой. Есть жалость ко всем. Ведь каждый человек создан по подобию Божию, у каждого человека, любой национальности — есть свет, огонек в душе, иногда очень глубоко запрятанный. А мировое зло, вышедшее из преисподней, главной задачей поставило — гасить этот свет, не давать ему разгореться.

В финале Вы пишете: «Я согласен с Вами, что в наш «монастырь» со своим «уставом» пришлых гостей пускать не следует. Но стоит только принять в раздражении, подобно Вашему, тезис «Россия — для русских» или что-то подобное, ничем кроме крови и развала это не обернется. Интеллигентные всхлипы («Мы не то имели в виду...») тогда уже не помогут. Давайте-ка держать единственно верную линию на толерантность, даже если это иногда бывает трудно». Держать линию на толерантность — совсем не трудно, Сергей Юрьевич, стоит только забыть, что ты русский, православный, что ты просто честный человек и что ты живешь в России. Стоит только забыть себя, стать «гражданином мира». Это не трудно и многие так делают, не только чиновники.

Вам же, Сергей Юрьевич, пошли Бог прозрения. Обращаясь в своем письме лично к председателю Постоянной комиссии по образованию, я этими же словами обращаюсь и ко всем остальным работникам сферы школьного образования. Указания по модернизации, сексуальному просвещению, «толерантному» воспитанию работники комитетов и комиссий не сами придумывают, они выполняют спущенные сверху приказы и инструкции. Ослушаться которых они не могут или не хотят. Любой бы из них ответил мне теми же пунктами и в том же духе. Но когда, когда же успел овладеть ими этот чужеродный дух? Их же не экспортировали к нам, они на нашей земле выросли, и как же их «перестройка» перестроила-перекалечила, как же их хозяева заокеанские вымуштровали, ну и ну!


Медведева И. Башня терпимости

Одно из модных словосочетаний сегодня — "информационный повод". С него и начнем.

14 января 2003 г. в музее им. А. Сахарова открылась выставка "Осторожно, религия!". Название, вполне соответствует принятым в правозащитной среде политическим лозунгам типа "Осторожно, диктатура!" или "Осторожно, фашизм!". И вызывает необходимые ассоциации. "Склейка" топорная, примитивная: религия уравнивается с фашистской диктатурой.


ПРИНУДИТЕЛЬНАЯ ТОЛЕРАНТНОСТЬ

Хотя каких уж особых изысков можно было ожидать от участников такой экспозиции, один из которых, А. Тер-Оганьян, пять лет назад орудовал топором в буквальном смысле слова, разрубая на выставке в Манеже иконы и преподнося это как новое слово в искусстве перформанса? А другой (О. Кулик) в какой-то момент своей творческой биографии так примитивизировался, что голым встал на четвереньки, залез в клетку и, изображая собаку, гастролировал по цивилизованному миру. Американцы оценили фантазию художника по достоинству. Они приезжали в Нью-Йорк из самых дальних штатов, чтобы посмотреть, как собака-Кулик жадно лакает из миски, рычит и гавкает, грызет кость и отправляет свои естественные нужды. Некоторые зрители русского перформанса рыдали от умиления и признавались, что в Америке давно не было такого чудесного, трогательного зрелища.

Остальные участники выставки в музее Сахарова (их было около сорока) пока не обладают мировой известностью, но, вероятно, на нее рассчитывали.

Впрочем, не будем расписывать мерзкую акцию. О ней и так достаточно судили-рядили на телевидении и в прессе ("Наш современник" осудил ее в январском номере за 2004 год. - Ред.). Так же как о событии, положившем конец святотатству. Пришли шестеро мужчин, которые поступили так, как должен поступить любой верующий человек, увидев глумление над своими святынями: они их, как могли, защитили. Нет, не взорвав выставочный зал и даже не двинув в челюсть хотя бы одного из "творцов", а лишь замазав особо пакостные места краской из баллончиков. Да еще написав кое-где той же краской нелицеприятные, но справедливые слова про виновников безобразия.

Милиция приехала незамедлительно, через 4 минуты после вызова, и схватила "вандалов". Как сказал потом на пресс-конференции директор музея Ю. Самодуров, "такая милиция меня устраивает". На той же пресс-конференции, которую провели "жертвы вандализма", журналистам раздали текст заявления. В нем, в частности, говорилось: "Музей и общественный центр имени Андрея Сахарова и все участники выставки "Осторожно, религия!" считают абсурдом обвинения нас в желании оскорбить чувства верующих". А "погромщиков,.. что бы они о себе ни говорили, нельзя считать православными христианами - они хулиганы".

На пресс-конференции много раз звучало слово "толерантность". Можно сказать, оно не сходило с уст, было центральным, ключевым. Именно она, толерантность, в качестве наивысшей добродетели противопоставлялась вандализму погромщиков. А ведь совсем недавно большинство людей и слыхом не слыхивало ни про какую толерантность. Не знали, с чем ее едят. Теперь же пропаганде толерантности придается такое большое значение, что она вот-вот может стать предметом специального изучения в школе. Министерство образования РФ при поддержке ЮНИСЕФ осуществляет государственную программу "Формирование установок толерантного сознания и профилактика экстремизма в российском обществе". С 2000 г. издается "Библиотека психологии и педагогики толерантности", ответственным редактором которой является А. Г. Асмолов, в свое время стоявший у истоков так называемого "полового воспитания российских школьников". Кто знает, может, бывший замминистра образования в недалеком будущем получит портфель министра толерантности?

Что ж, пора, наверное, поинтересоваться значением этого новомодного слова. "Tolero" — переносить, терпеть, поддерживать, сдерживать, кормить. Отсюда: "tolerans", "tolerantis" - терпеливо переносящий, выносливый. "Tolerantia" - терпеливость, терпение". (Латино-русский словарь.1999.)

Теперь заглянем в "Биологический энциклопедический словарь": "Толерантность" (от лат. "tolerantia" -терпение) - иммунологическое отсутствие или ослабление иммунологического ответа на данный антиген при сохранении иммунореактивности организма ко всем прочим антигенам. Термин введен в 1953 г. П. Медаваром для обозначения "терпимости" иммунной системы организма".

Примерно в те же годы понятие толерантности появилось и в западной психологии с легкой руки сторонников биологизаторской теории — таких, например, как Розенцвейг. Вкратце суть сводится к следующему. Если человек сталкивается с чем-то вызывающим у него чувство протеста, неприятия, возмущения, то он должен "канализировать" эти негативные чувства в русло, безопасное для объекта (или субъекта) возмущения. Такое умение было названо "толерантностью". Помните, как воспитывали толерантность в Японии? Рабочий, которого оскорбил начальник, должен был потерпеть до обеда, а потом в специальном кабинете психологической разгрузки ему предоставлялась возможность "канализировать" свою агрессию, отдубасив резиновое чучело оскорбителя.

Что же означает пресловутая толерантность сегодня и зачем ее так усиленно закачивают в общественное сознание? Ныне это объемное, комплексное понятие, вобравшее в себя и "ослабление иммунологического ответа (т. е. сопротивления) на данный антиген", и канализацию протеста в безопасное русло, и, конечно, терпение, но об этом позже.

Применительно к нашему обществу в роли "антигенов" выступают явления, разрушающие культуру, традиционный уклад, привычные представления о должном и недолжном, о дозволенном и запретном, о добре и зле. Что такое мат, который наши прогрессисты решили интегрировать в литературную речь? -Типичный антиген. И сопротивляемость, иммунность общественного организма по отношению к мату заметно снизилась. Общество стало более толерантным. Мало того, что приблатненные подростки, не боясь замечаний взрослых, громко сквернословят на улице, так теперь и мужчины вполне респектабельного вида беззастенчиво матерятся при женщинах, а те благодушно улыбаются или отвечают тем же.

Очень повысилась толерантность и к демонстрации интимных сторон жизни. Люди бесстыдно взирают на рекламу средств от запоров, потливости ног, импотенции. И присылают снимки в журнал под названием "Обнаженные жены наших читателей".

А как мы стали толерантны к воровству! Голосуем за людей, ограбивших страну и хвастающихся награбленным в телепередачах.

И на детей, которые роются в помойных баках и просят милостыню в метро, мы взираем весьма толерантно. Нет, конечно, не у всех еще полностью отморожено сердце. Но для тех, в ком вскипает протест, предусмотрено множество способов канализации оного. Начиная с пива и водки, которые теперь можно лакать прямо на улице (что раньше было запрещено, поскольку считалось оскорблением общественной нравственности, и забулдыги вынуждены были скрываться в подъездах и подворотнях), и кончая опьянением желтой, маргинальной и даже ультрапатриотической прессой, которую нередко содержат все те же воры-олигархи. А в промежутке — широчайший спектр средств для снятия эмоционального напряжения: дискотеки, игровые автоматы, телешоу, необъятные супермаркеты и вещевые рынки, компьютеры с интернетом, экстремальный спорт и, естественно, "безопасный секс".

Последний канал самый главный. В светлом будущем тотальной толерантности эта сфера, судя по всему, должна стать абсолютно растабуированной. Именно сюда стараются направить протест против несправедливой жизни, яростную реакцию на социальное унижение. Зачем шум поднимал или лупить чучело патрона, когда к твоим услугам радости садомазохизма? Вообще, все твои беды, если с помощью психоанализа как следует покопать в подполе бессознательного, проистекают от недостаточной сексуальной культуры, а главное, от зажатости, скованности, ложного стыда. Раскрепостись, твори, выдумывай, пробуй! На этом пути тебя никто не посмеет остановить. А если посмеют - живо получат по ушам неполиткорректные гомофобы, дремучие ортодоксы и ханжи, застрявшие в позапрошлом столетии!

Сейчас уже многие забыли (кошмары вообще быстро забываются), как перед либерализацией цен в 1993 г. деятели, находившиеся тогда у кормила демократии, со свойственным им простодушным цинизмом предлагали круглосуточно транслировать при помощи спутникового телевидения порнофильмы, чтобы голодные люди могли утешиться. Патриотической общественностью это было воспринято как крайняя форма издевательства, а издевательства-то не было и в помине. Либералы просто раньше других узнали, как проще всего управлять людьми в демократическом обществе.

И поспешная отмена уголовной статьи, карающей за мужеложество, вовсе не была связана только лишь со специфическими пристрастиями новой элиты. Гораздо важнее было максимально расширить русло главного канала. На это же был направлен и указ Б. Ельцина, до сих пор кажущийся абсурдным даже многим психиатрам и психологам. Мы имеем в виду указ о широком распространении психоанализа в России.

"Зачем он полез в нашу профессиональную сферу? — удивлялись специалисты. - Неужели у президента страны нет более важных проблем?".

А проблема-то, между прочим, была важнейшей. Только не психологической, а политической. Кто компетентно объяснит людям, в чем истоки их страданий и где панацея? Кто умеет грамотно выстроить миф о ранней сексуальной травме — истинной причине всех твоих бед? Ведь дело не в том, что ты в 40 лет оказался никому не нужным балластом, не в том, что тебе пришлось стать беженцем и переехать из Узбекистана в Тамбовскую область, не в том, что сын, оглушенный молодежной масс-культурой, пристрастился к наркотикам. Нет, это все ложные причины, на уровне сознания. А истинная кроется в далеком, уже вытесненном из памяти эпизоде детства: пересидев в полуторагодовалом возрасте на горшке по причине затрудненной дефекации, ты застрял на анальной фазе эроса. Забыл? Ничего страшного, дипломированный психоаналитик напомнит, попутно объяснив про сублимацию либидозной энергии. Глядишь — и полегчает.

Теперь зададим другой вопрос. К каким социальным антигенам решено воспитать у нас толерантность? К чему мы должны привыкнуть? Что нас не должно раздражать, пугать, вызывать отталкивание и желание сопротивляться?

На наш взгляд, таких "камней преткновения" как минимум три. И связаны они стремя графами анкеты: национальность, пол и вероисповедание.