Ближневосточный конфликт в системе управления мировыми политическими процессами: генезис, эскалация, технологии кризисного реагирования

Вид материала

Содержание

В заключении
К областям фундаментальной науки и прикладного знания
Публикации автора по теме исследования

Подобный материал:

1 2 3 4

Глава пятая «Перспективы ближневосточного мирного процесса и палестинской проблемы при вероятной структурно-функциональной трансформации «управляемого хаоса» представляет авторскую версию оценки «еще не свершившегося» на Большом Ближнем Востоке на ближайший срок упреждения (параграф первый «Кратковременные оценки»), среднесрочные (параграф второй «Среднесрочные оценки») и долгосрочные (параграф третий «Отдаленное будущее конфликтующих сторон и системных стратегических операторов») перспективы.

Автором особо подчеркивается, что новая архитектура безопасности, с учетом возможностей эффективного кризисного реагирования в обстановке «управляемого хаоса» на Большом Ближнем Востоке, конечно же, окажется более комплексной, чем старая, тем более что всевозможные вызовы и угрозы оказываются взаимозависимыми по многим причинам. Именно в связи с этим мировому сообществу необходима изощренная гибкость дипломатии и концептуально выверенная расстановка приоритетов глобального управления даже при очевидной опасности рисков и крайней затрудненности осуществления на практике стратегии системного страхования мира.

Выводы:

1. Прогноз на ближайшее (до 2025 г.) будущее применительно к ближневосточному мирному процессу не утешителен. Причин тупиковой ситуации в переговорах множество. Палестинская ситуация также остается камнем преткновения для международного сообщества. В ее решении на современном этапе не учитывается позитивный опыт СССР и других важных акторов мировой политики прошлого. Фактическое устранение России пагубно скажется на функционировании миротворческих механизмов. Исламский фактор не создаст каких-либо серьезных предпосылок для ближневосточного урегулирования хотя бы в краткосрочной перспективе.

2. Среднесрочные (с 2025 по 2050 г.) оценки апеллируют к обозначению вполне вероятных возможностей структур глобального управления установить достаточно эффективный контроль за военно-политической ситуацией на Большом Ближнем Востоке в целом через систему коллективного кризисного управления, представленную не только государствами-лидерами (США, Великобритания и их союзники), но и влиятельными международными организациями. При этом вероятность действительной стабилизации региона с учетом фактора Палестины и ближневосточного региона в целом остается весьма проблематичной.

Отдаленное (после 2050 г.) будущее конфликтующих сторон и системных стратегических операторов на Большом Ближнем Востоке напрямую связано с возможностями «управляемого хаоса» в рамках нового мирового порядка. Устойчивость последнего при соответственном продолжающемся кризисном развитии всех ближневосточных реалий без исключения оказывается весьма сомнительной. Она во многом будет зависеть от утверждения действительно нового качества власти в региональном и глобальном масштабах.

В заключении диссертации подведены общие итоги проведенного автором анализа проблем, относящихся ко всей тематике исследования.

Комплексное, политологическое изучение научной проблемы «ближневосточный конфликт в системе управления мировыми политическими процессами: генезис, эскалация, технологии кризисного реагирования» позволило суммировать полученные автором научные результаты следующим образом:

Многочисленные оригинальные источники и литература, отражающие всевозможные ближневосточные перипетии, свидетельствуют об определенной, причем весьма существенной, смысловой, идеологической и концептуальной заданности информационно-документального ресурса по теме, которая является важнейшей для всех структур глобального управления.
По существу, именно данная эмпирическая база выступает в качестве мощнейшего информационного окружения «сильных мира сего», позволяя последним соответствующим образом обустроить информационно-документальный ресурс в своих интересах и сформировать устойчивые стереотипы восприятия региональной и глобальной политической действительности так, чтобы скрыть действительные причины конфликтогенеза и эскалации арабо-израильского конфликта на всех его стадиях в увязке с задачи безопасности в различных измерениях, включая информационное.
В связи с этим необходима новая системная классификация всех ближневосточных документов, находящихся в научном обороте и в процессе оперативного применения, с учетом особой важности всестороннего изучения архивных источников (хотя последние нередко содержат значительные купюры, снижающие ценность содержащихся в них сведений).
Массовое распространение по каналам WikiLeaks засекреченной дипломатической информации по Большому Ближнему Востоку следует расценивать исключительно в качестве преднамеренной акции США и их союзников по сокрытию, а отнюдь не по прояснению истины, тех преимущественно важных для основных акторов мировой политики фактов, которые действительно способны пролить свет на многие теневые стороны стратегической деятельности Запада в целом по кризисному реагированию в ближневосточном регионе.
Предпринятые в настоящем научном исследовании научные методы оказались направленными на коррекцию общественно-политического восприятия процессов, происходящих на Большом Ближнем Востоке, в связи с хронической арабо-израильской конфронтацией и неразрешимостью палестинской проблемы, которые сопутствуют всевозможным кризисными коллизиям. Они действительно привели к получению нового оригинального знания по соответствующей тематике (путем перевода и внедрения в научный оборот многих материалов, недоступных даже научной общественности и лицам, принимающим решения) для комплексной политической оценки, создав, к тому же, предпосылки тех достижений отечественной и зарубежной литературы, которые обосновывают действенность политических мер в рамках уже сформированного глобального управления, предназначенных для упорядочения хаоса в ближневосточных делах. Эти методы доказывают необходимость нового глубинного мировоззренческого осмысления различных теоретических подходов:

диспозиционных, предлагающих концептуальную интерпретацию конкретных ситуаций;
интенционных, обнажающих намерения отдельных индивидов в политике;
рациональных, направленных на рассмотрение функций основных политических фигур и лиц, принимающих решения, трактовок, которые во многом способствовали диверсификации изученных явлений и процессов, а также сравнению и обобщениям, в виде реальных принципов и закономерностей, на основе соответствующего мировоззренческого инструментария и, конечно же, моделирования, воплощающего сугубо эвристические функции.

Исследование автором многочисленных документальных источников, еще не введенных в научный оборот, научной литературы на различных языках (арабском, английском, французском), прежде всего подтверждает тот факт, что великие державы традиционно выступают в качестве основных акторов мировой политики. Их число постоянно меняется, но суть политической деятельности в различных «жизненно важных» регионах планеты остается прежней: экспансия, диктат, прямой и косвенный контроль, весьма часто сопровождающийся военным присутствием.

Большой Ближний Восток, как колыбель трех мировых религий: христианства, иудаизма, ислама – занимает особое место в геостратегии лидеров индустриального и постиндустриального мира. Именно здесь сосредоточены основные противоречия современной жизнедеятельности стран и народов, упорно стремящихся к прогрессу, благополучию, стабильности. Стараясь разрешить их, великие державы и влиятельные международные организации долгое время соперничают между собой и тщетно пытаются вывести регион из порочного круга насилия. Последнее получило наиболее яркое воплощение в хроническом арабо-израильском конфликте, с которым связана сложная проблема утверждения и сохранения мира не только в региональном, но и в глобальном масштабах.

Ближневосточный конфликтогенез имеет прежде всего мировоззренческие особенности. В его концептуальных основаниях сильно заложены базовые ценности англосаксонского протестантизма, который, в процессе практической реализации, привел к усугублению этноконфессиональных противоречий, вызвав протест политического ислама только в форме национально-освободительного движения арабских народов, а затем в самых различных технологических вариантах антизападного действия.
Истоки ближневосточного конфликтогенеза находятся не только в палестино-израильском конфликте, но также и в других кризисных состояниях, включая армянский геноцид, курдский вопрос, всевозможные межарабские коллизии и споры, являющиеся прямым следствием британской, французской, американской, германской дипломатии, разделившей многие народы и усугубившей многие проблемы региона, для того чтобы система коллективного кризисного реагирования действовала исключительно в интересах основных участников мировой политики.
Арабо-израильский конфликт явился вполне конкретным следствием специальной операции правящих кругов Великобритании, получивших действенную поддержку сионистов, оказавшихся способными привнести в ближневосточный регион свои конфликтные устремления, которые, собственно и привели к образованию Государства Израиль.
Эскалация ближневосточного конфликта имеет такие закономерности, как:

диалектическая трансформация теоретического мировоззренческого знания в политическую практику великих держав и влиятельных международных организаций, сопровождающуюся субъективной трактовкой дефиниций «конфликт», «этноконфессиональные коллизии», «восточный мир», «миротворчество», исключительно в прагматических целях, применительно к конкретным кризисным ситуациям в рамках всеобъемной ближневосточной конфронтации;
социальная мимикрия религиозных (преимущественно протестантско-католических) доктрин, взаимосвязанных с иудаизмом, активно противодействующих исламу и православию, позволивших конструировать чрезвычайно жесткие силовые действия Запада в целом в рамках англосаксонского стратегического эллипса и на всей территории Большого Ближнего Востока;
хроническое развитие при консервировании всех без исключения кризисных обстоятельств, связанных с неразрешимостью палестинской проблемы и блокирующих мирный процесс с помощью соответствующего технологического инструментария;
иллюзорность установления «всеобщего мира и безопасности» в ближневосточном регионе при отсутствии универсального синтетического идеологического обоснования;
цикличность развития процесса «от войны к войне», в рамках хронической палестино-израильской конфронтации, при волнообразной динамике миротворчества, в котором важно действие, но не окончательное, хорошо сбалансированное и, главное, концептуально выверенное миростроительство.

Механизм урегулирования сложных арабо-израильских (военно-политических, идеологических, экономических, религиозных) отношений развивается от одной кризисной фазы к другой, предполагая широкое применение различных миротворческих инструментов и осуществление всевозможных дипломатических переговоров, включая вначале технологическое, при развертывании сопровождения процесса принуждения к миру (Лига Наций), а затем коллективное миротворчество (ООН) и постепенное подключение к ближневосточному мирному процессу все большого числа влиятельных международных организаций (ЕС, НАТО, ЛАГ, ОИК и т.д.).
По существу, именно в процессе эскалации хронического арабо-израильского конфликта, давшего, подобно раковой опухоли, кризисные метастазы на Большом Ближнем Востоке повсеместно (Ирак, Иран, Афганистан, страны Магриба и т.д.), сформировалась кооперативная система коллективного кризисного реагирования, представляющая собой глобальное управление в ее мозаичной региональной конкретике.
Фактически речь идет об «управляемом хаосе», первичными доминантами которого выступают всевозможные автономные и коллективные специальные операции великих держав и влиятельных международных организаций. При этом глобальные конфликтные трансформации, т.е. перемены во взаимоотношениях между государством и различными другими акторами мировой политики, радикально влияют на ритм, содержание и качество жизни всего человечества.
Конкретные (ближневосточные) случаи рассмотрения особенностей практического применения великими державами и влиятельными международными организациями специальных операций в качестве универсального инструмента решения наиболее злободневных проблем мировой политики и безопасности в самых различных измерениях последней (локальном, региональном, транснациональном) доказывают наличие безусловной идеализации, а главное, абсолютизации теми, кто доминирует в структурах глобального управления «жесткой силы».

При этом, старое и новое знание, положенное в основу соответствующих политических технологий, лишь незначительно корректирует научно-концептуальное восприятие важнейших (политических, экономических, финансовых) обстоятельств развития современных международных отношений на региональном и глобальном уровнях.

Что касается расширения масштабов применения СО в условиях глобализации, при узком фокусе на контртерроризме, то это свидетельствует об усугублении противоречий и без того сложных общественно- политических процессов на планете.

Таким образом, постоянно увеличивается применение силы США, Великобритании и их союзников на Большом Ближнем Востоке правящими кругами явно и в крипторежиме, что консервирует многие «старые болезни» индустриального и постиндустриального мира и отнюдь не способствует достижению человечеством состояния стратегической стабильности [4].

15. Главной особенностью глобального управления и ближневосточных подсистем кризисного реагирования становится произвол его основных участников, скрывающих благодаря манипулированию массовым сознанием средствами, полученными в результате глобальной информационной революции, свои истинные замыслы.

16. Введение в заблуждение прогрессивной общественности во всем, что касается СО государственного и международного назначения, впрочем, чревато серьезными последствиями и для США, и для их союзников. Первыми свидетельствами именно такой тенденции, ведущей к четкому оформлению закономерности установления новых правил человеческого общежития в обозримом будущем, является протест антиглобалистов и развернутая критика действий США, НАТО, ЕС в целом даже теми представителями властвующей элиты Запада, которые выступили непосредственными участниками и организаторами всевозможных специальных операций, включая «гуманитарную интервенцию».

Данное обстоятельство самым пагубным образом влияет на состояние «управляемого хаоса», лишая всякой надежды на некую упорядоченность последнего в обозримом будущем.

17. Ближневосточный конфликт свидетельствует, что основные его участники ведут ожесточенную борьбу за территорию. Обладание библейскими землями становится навязчивой идеей, которая трансформируется в дорогостоящие внешнеполитические проекты и кровавые авантюры. Политики нередко оправдывают свою настойчивость необходимостью защиты христианских, мусульманских или иудейских святынь. Однако привнесение религиозного контекста в политику не только не оправдывает, но, напротив, еще более осложняет перспективы выхода из кризиса.

Противоречия обретают смысл религиозного спора, который на деле оказывается антагонистичным спором неуступчивых сторон, а политический язык диалога и переговоров на Большом Ближнем Востоке создает дополнительный повод для разрешения религиозных распрей с непременным участием неуступчивых фанатиков. Таким образом, конфессионализация арабо-израильского конфликта поднимает очень глубокие пласты тлеющих противоречий между народами и религиозными общинами. Великие державы в полной мере несут ответственность за постоянную напряженность в зоне ближневосточного конфликта и в то же время за успешные попытки ограничения амбиций региональных противоборствующих сил. Парафразируем евангельский текст: миротворцы (великие державы и влиятельные международные организации) не испытывают блаженства в связи со своей деятельностью. Усилия миротворцев нередко оборачиваются новым витком гонений и мучений для палестинского и израильского народов.

18. Современная ситуация на Большом Ближнем Востоке в связи с неразрешенностью проблемы Палестины остается предельно взрывоопасной. Данное обстоятельство не дает никаких оснований для оптимизма в оценках мирного процесса в целом и палестинской проблемы, как его интегральной части, в особенности, на любой срок упреждения (краткосрочный — до 2025 г.; среднесрочный — 2025 – 2050 гг.; долгосрочный – после 2050 г.).

Тем не менее, мощный организационный ресурс для упорядочения главных палестино-израильских конфликтов в ближайшем будущем присутствует. Если его правильно применять в дипломатии на различных уровнях, то вероятность формального, причем достаточно быстрого, образования палестинского государства все же остается достаточно высокой. Но полноправное государство Палестины также быстро рискует превратиться в один из центров глобально организованной террористической сети, уже опутавшей многие страны и континенты, причем радикальный ислам в новой горизонтальной структуре будет играть если не всеобъемлющую, то очень большую роль, что незамедлительно приведет к общерегиональной и даже глобальной интифаде.

19. Практически одновременно с созданием государства Палестины обострится положение в Сирии, Турции, Ливане, Иордании, Египте, странах Магриба. Несколько иные очертания приобретут границы Ирака. Впрочем, вряд ли следует ожидать быстрого решения проблемы арабского единства. Напротив, суннито-шиитские распри усилятся, хотя аятолла, способный дать универсальную фетву и призвать одновременно и суннитов, и шиитов на общемусульманский джихад, появится не скоро.

20. В перспективе, впрочем, следует ожидать усиления (иудаистского, христианского, исламистского) религиозного восприятия Палестины многими лицами, принимающими решения, и представителями общественности многих стран как Святой земли, нуждающейся в усиленной международной защите всего глобального мира.

Данное обстоятельство потребует дополнительных международных гарантий для всех святых мест на Большом Ближнем Востоке без исключения, что, к сожалению, сопряжено с большими трудностями, которые, к тому же, неизбежно возрастут в обозримом будущем.

Положение Израиля в этой связи может оказаться весьма плачевным, так как алии (волны иммиграции) постепенно сходят на убыль, а демографическое давление палестинцев все возрастает.

21. Балансирование на грани войны, в рамках хронического ближневосточного конфликта, продолжится. Вполне возможно, что именно оно и даст повод новым структурам глобального управления для скорейшего запуска более оригинального (по меркам справедливости, разумеется) миротворческого регионального проекта, который наконец-то завершится успехом в сложнейших палестино-израильских делах.

На основе вышеизложенного лицам, принимающим решения в Российской Федерации, могут быть рекомендованы:

создание новых, более эффективно действующих служб мониторинга ситуации на Большом Ближнем Востоке в целом, а в рамках палестино- израильского урегулирования в особенности, с применением новейших информационных технологий, позволяющих осуществлять точный прогноз, систематизировать лучшие отечественные и зарубежные экспертные оценки палестинской проблемы в увязке с международным терроризмом и всевозможными транс- и приграничными инцидентами, вызываемыми многими негосударственными (частными) вооруженными формированиями для информационно-аналитического обеспечения различных ситуационных анализов военно-политической обстановки в мире, сценариев дипломатических усилий, учебных игр и пр.;
активизация ближневосточной дипломатии Российской Федерации с максимальным учетом международно-политического опыта Российской империи и СССР при непременном наличии синтеза конструктивных формальных дипломатических мероприятий с неформальными дипломатическими действиями, которые дают основание к восстановлению постоянного присутствия России на Святой земле, возвращению российской собственности на территории Государства Израиль и в пределах ПНА и восстановлению атмосферы дружбы и сотрудничества одновременно с населением Государства Израиль (значительная часть которого приехала из России и СССР) и арабского мира (сохранившего в своем составе достаточное количество лиц, получивших советское и российское образование);
расширение параметров международного переговорного процесса с непременным посредничеством, гарантийным и иным участием российских представителей при параллельных, более масштабных действиях по улучшению имиджа всей внешней политики Российской Федерации на мировой арене.

«Управлению через хаос» на Большом Ближнем Востоке, представленному в основном устроителями англосаксонского стратегического эллипса в Азии, целесообразно противопоставить российскую систему раннего предупреждения (Early Warning System) всевозможных кризисов и конфликтов этноконфессионального свойства по всему периметру государственных границ, с возможным подключением формирующихся мощных ресурсов антиглобалистских и антиимпериалистических сил.

При осуществлении целевых (специальных) операций за рубежом российским миротворцам целесообразно избегать вариантов «принуждения к миру», по-прежнему направленного на навязывание конфликтующим сторонам парадигмы военно-политического поведения и исключающего принципы беспристрастности.

В процессе подготовки персонала для российской системы раннего предупреждения кризисов и конфликтов (Early Warning System) исключительное значение приобретает информация о таких явлениях, как:

пределы и мандат всевозможных миротворческих акций за рубежом;
географические, климатические, административно-политические особенности тех или иных регионов (в нашем случае – ближневосточного);
социально-экономические, политические факторы, определяющие жизнь региона;
способы и правила взаимодействия с участниками специальных операций из других стран.

С учетом всего вышеизложенного, материалы настоящего исследования могут быть использованы при подготовке студентов, аспирантов, докторантов классических университетов России, слушателей высших военных учебных заведений, а также в процессе написания научных монографий, книг, статей по ближневосточной тематике преимущественно при выработке и осуществлении ключевых аспектов внешней политики с соответствующими департаментами Министерства иностранных дел Российской Федерации.

К областям фундаментальной науки и прикладного знания, в которых целесообразно использовать полученные автором результаты, следует отнести: конфликтологию, политологию (теоретическую и практическую), мировую политику, дипломатию, международные отношения, глобалистику, пропаганду и контрпропаганду международно-политической направленности.

Публикации автора по теме исследования:

А. Статьи в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК РФ:

Колобов А.О. Специальные операции Вооруженных сил США: механизм выработки и осуществления на практике в мировом геополитическом континууме [Текст] / А.О. Колобов в соавт. с О.А Колобовым // Вестник Академии военных наук. – 2005. - №1 (10). - 1 (авт. вкл. – 0,5 п.л.)
Колобов А.О. Специальные операции США и их союзников против России (финансовые аспекты проблемы) [Текст] / А.О. Колобов // Вестник Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского. Серия «Международные отношения. Политология. Регионоведение». Вып. 1 (4). – Н. Новгород: изд-во ННГУ, 2005. – 0,5 п.л.
Колобов А.О. Мировое лидерство США: некоторые выводы для России [Текст] / А.О. Колобов // Вестник Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского. Сер. «Международные отношения. Политология. Регионоведение». Вып. 1 (4). – Н. Новгород: изд-во ННГУ, 2005. – 0,6 п.л.
Колобов А.О. Кризис в Персидском заливе 1990–1991 г.: роль специальных операций США [Текст] / А.О. Колобов // Вестник Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского. Вып. № 2(5). - Н. Новгород: изд-во ННГУ, 2005. – 0,5 п.л.
Колобов А.О. Международно-правовые основы обеспечения национальной безопасности Российской Федерации [Текст] / А.О. Колобов в соавт. с О.А. Колобовым и О.О. Хохлышевой // Вестник Академии военных наук. Вып. № 1 (22). – М.: АВН, 2009. – 1. п.л. (авт. вкл. 0,3 п.л.)
Колобов А.О. Палестино-израильский переговорный процесс: новые технологии и результат их внедрения на практике [Текст] / А.О. Колобов // Вестник Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского. Вып. № 1. – Н. Новгород: изд-во ННГУ, 2009. – 1 п.л.
Колобов А.О. Политика Российской Федерации по отношению к Израилю и арабским странам на современном этапе ближневосточного урегулирования [Текст] / А.О. Колобов // Вестник Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского. Вып. № 2 – Н. Новгород: изд-во ННГУ, 2009. – 1 п.л.
Колобов А.О. Позиция Евросоюза по отношению к Израилю и Палестинской Национальной Автономии в рамках ближневосточного мирного процесса [Текст] / А.О. Колобов // Вестник Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского. Вып. № 3 – Н. Новгород: изд-во ННГУ, 2009. – 0,5 п.л.
Колобов А.О. Управление ООН конфликтами на Ближнем Востоке и в Африке: оценка рентабельности с учетом фактора региональной стабильности в политической ретроспективе [Текст] / Колобов А.О. // Вестник Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского // Вып. № 3 – Н. Новгород: изд-во ННГУ, 2010. – 1 п.л.
Колобов А.О. Власть силы и сила власти (о значении специальных операций в глобальной дипломатии США и других великих держав) [Текст] / А.О. Колобов // Вестник Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского //. Вып. № 4 – Н. Новгород: изд-во ННГУ, 2010 – 1 п.л.
Колобов А.О. Общее и особенное в процессе ближневосточного урегулирования на современном этапе развития международных отношений [Текст] / А.О. Колобов в соавт. с О.О. Хохлышевой // Вестник Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского – 2010. – №6. 1 п.л. (авт. вкл. – 0,5 п.л.)
Колобов А.О. Технологии контртерроризма и особенности их применения правящими кругами США в рамках арабо-израильского конфликта [Текст] / А.О. Колобов в соавт. с О.А. Колобовым // Вестник Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского. Вып. № 1 – Н. Новгород: изд-во ННГУ, 2011. – 1 п.л.
Колобов А.О. Фактор ислама в мировой политике и его влияние на современную дипломатию РФ [Текст] / А.О. Колобов // Вестник Башкирского университета. – Т.15 - № 3. – Уфа: изд-во БашГУ, 2011, 0,3 п.л.
Колобов А.О. Развитие системы управления мировым политическим процессом с учетом фактора коллективного миротворчества: концепция проблемы [Текст] / А.О. Колобов в соавт. с О.О. Хохлышевой // Власть. – 2011. – № 3. –1 п.л. (авт. вкл. 0,5 п.л.)
Колобов А.О. Властные полномочия и оперативные возможности ООН в управлении конфликтами [Текст] / А.О. Колобов в соавт. с О.О. Хохлышевой // Власть. – 2011. – № 4. – 1 п.л. (авт. вкл. 0,5 п.л.)
Колобов А.О. Меняющаяся роль международных межправительственных организаций (ММПО) в современной системе глобального управления [Текст] / А.О. Колобов // Власть. – 2011. - № 4. – 1 п.л.
Колобов А.О. Модификация приоритетной композиции политики великих держав на Большом Ближнем Востоке [Текст] / А.О. Колобов в соавт. с О.А. Колобовым и О.О. Хохлышевой // Вестник Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского. Вып. № 3 – Н. Новгород: изд-во ННГУ, 2011. – 1 п.л. (авт. вкл. 0,5 п.л.)
Колобов А.О. Страхование политических рисков в глобальной системе кризисного реагирования [Текст] / А.О. Колобов // Вестник Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского. Вып. № 3 – Н. Новгород: изд-во ННГУ, 2011. - 1 п.л.

Blog

Ближневосточный конфликт в системе управления мировыми политическими процессами: генезис, эскалация, технологии кризисного реагирования

Содержание