Geum.ru

Развод и повторный брак по учению нового завета

Вид материалаКурсовая
Подобный материал:
1   2   3   4   5

Мф 19:3-12


Матфей, который при изложении Иисусова учения находится в непрестанном диалоге с возникающим раввинистическим иудаизмом, адоптирует вопрос фарисеев под свою среду и задачи. Теперь он соотносится с проблемой, живо дискутировавшейся раввинами I века: «По всякой ли причине позволительно человеку разводиться с женою своею?» Это аллюзия на спор между различ­ными раввинистическими школами, упоминающийся в Мишне: «Школа Шаммая говорит: Мужчина не имеет права разводиться со своей женой, если она не нарушит супружескую верность; ибо на­писано: «Потому что находит в ней что-нибудь противное». Школа Гиллеля говорит: [Он может развестись с ней], даже если она пло­хо приготовила еду; ибо написано: «Потому что находит в ней что-нибудь противное». Р. Акива говорит: Даже если он нашел женщину красивее ее; ибо написано: «Если она не найдет благоволения в глазах его» [6, c.321]. Подобные обстоятельства смущали и вызывали омерзение даже у окружавших Израиль языческих народов; раввины же объясняли такую распущенность особым преимуществом, дарованным будто бы только Израилю, а не другим народам. [43, с.261]

С точки зрения Матфея, фарисеи хотят узнать мнение Иисуса по поводу известного спора. Имеет ли право муж развестись с же­ной, стоит ей в чем-то прийтись ему не по нраву, или только по причине супружеской неверности?

Матфей редактирует материал так, что Иисус не отвечает воп­росом на вопрос (как у Марка), а дает четкий и прямой ответ, заканчивающийся утверждением: Бог сделал мужа и жену единой плотью, и людям нельзя этот союз разрывать. Здесь его позиция даже строже школы Шаммая. Далее фарисеи возра­жают, апеллируя к Втор 24:1, причем, в отличие от Марка, гово­рят: «Как же Моисей заповедал []…?» В ответ Иисус выс­казывает обвинение (Моисеево установление было уступкой их жестокосердию) и фактически соглашается со школой Шам­мая: «Кто разведется с женою своею не за  и женится на другой, прелюбодействует» (19:9).

Последняя формулировка имеет три отличия от Мк 10:11-12.

1) Матфей пропускает слова «от нее». (В такой редакции учение Иисуса выглядит более патриар­хальным и более созвучным традиционным еврейским пред­ставлениям о разводе.)

2) Матфей пропускает упоминание об инициации развода жен­щиной (Мк 10:12).

3) Матфей вводит оговорку – реаль­ное основание, на котором муж может развестись с женой. Этой оговорки нет в марковской традиции, а также в традиции, переданной Лукой и Павлом. По всей видимости, она, как и ее аналог в Мф 5:32, представляет собой адаптацию традиции Матфеем. Другой вариант: Матфей ее взял из предания своей общины [3, c.207-208].

Радикальность Иисусова учения здесь смягчена. Матфей предстает перед нами как церковный политик, стремящийся прими­рить различия, найти равновесие между строгостью и милостью, требованиями ученичества и повседневными реалиями. В соответствии с традицией своей общины Матфей дает практи­ческое наставление, позволяющее решать актуальные проблемы [15, c.75]. Какие именно то были проблемы, мы не знаем. Шла ли речь о языкохристианах, еще до обращения вступивших в брак со слишком близкими родственниками? Или Матфей пытался «успокоить совесть» иудеохристиан, которые ранее, в соответствии со своим пониманием Закона, развелись с женами за прелюбодеяние? [3, c.212] Возможно, ему просто не верилось, что Иисус мог привязать христианских мужей к сво­им неверным женам... Как бы то ни было, матфеевская оговор­ка – отражение процесса нравственного размышления, в котором радикальное представление Марка о браке как неразрушимом единстве смягчается с целью создания правила, работоспособно­го в общинной жизни.

Экзегеза


Почему фарисеи подошли к Иисусу Христу именно теперь и предложили Ему именно такой вопрос, ясно не указывают ни Матфей, ни Марк. Если судить по сообщениям евангелистов, подобные выступления были результатом все более развивающейся вражды ко Христу. Теперь об этом ясно свидетельствовало употребленное обоими евангелистами слова «искушая» (πειράζοντες), указывающего на желание фарисеев уловить Христа, поставить Его в затруднительное положение, особенно пред Его простыми слушателями, подорвать к Нему доверие, чтобы легче избавиться от Него. Христос уже несколько раз разоблачал эти ухищрения Своих врагов ответами, но враги не переставали нападать. «Такова, — говорит Златоуст, — злость и такова зависть, — бесстыдна и дерзостна; хотя тысячу раз отразишь ее, она опять столько же раз будет нападать!» [34, с.653] Фарисеи хотели искусить Христа при помощи так называемого «рогатого» (comutus) силлогизма. Положительный или отрицательный ответ все равно вел бы к Его осуждению. Если бы Иисус сказал, что можно разводиться с женою по всякой причине и брать себе других жен, то стал бы учить тому, что противно здравому смыслу, или, как выражается Иероним, «стыдливости» (puditae praedictor sibi videbittur docere contraria) [31, с.166]. Если же Спаситель ответил бы, что можно разводиться не по всякой причине, то сделался бы виновен как бы в святотатстве (quasi sacrilegii reus tenebitur — Иероним) и выступил бы против учения Моисея. Феофилакт [59, с.165-166] высказывается несколько яснее, чем Иероним; сходное мнение встречается и у Евфимия Зигабена. Оба они обращают внимание на прежнее учение Христа о разводе, данное в нагорной проповеди, и говорят, что фарисеи хотели теперь поставить Христа в противоречие с Самим Собою, с Его собственными, сказанными тогда, словами и учением. Если бы Он сказал, что можно по всякой причине разводиться с женою, то фарисеи могли бы возразить: как же Ты говорил прежде, что не должно разводиться с женою, кроме вины любодеяния? А если бы Он сказал, что нельзя разводиться с женою, то они оклеветали бы Его, как предлагающего новые законы, несогласные с законами Моисея.

Какой ответ предпочел дать Спаситель? Русский текст 4 стиха следует признать не полностью прозрачным. Славянский перевод: «сотворивый искони, мужеский пол и женский сотворил я есть». Здесь «сотворивый искони», очевидно, уже не относится к сотворению мужчины и женщины (как в русском), а вообще к творению; иначе сказать: Творец, создавший мир, сотворил также мужеский пол и женский. В немецком переводе Лютера яснее: не читали ли вы, что Тот, кто вначале создал людей, сделал так, чтобы получили свое существование мужчина и женщина. Некоторые английские переводчики изменяют перевод так: не читали ли вы, что Творец изначала сотворил их мужеским полом и женским? [Цит. по 56] Эти переводы показывают, как трудно передать здесь точно греческую речь. Наиболее точный и близкий к подлиннику – славянский и последний из изложенных переводов — английский, где слово «сотворивший» выражено просто словом «Творец» (греч. ό ποιήσας). Смысл тот, что по божественному установлению с самого начала должен был существовать мужеский пол и женский; следовательно, брак есть божественное, а не человеческое установление. Мысль эту с особенною ясностью выражает Евфимий Зигабен: «(сотворил) один мужеский пол и женский, чтобы один (муж) имел одну (жену). Потому что если бы Он хотел, чтобы муж одну жену оставлял, а другую опять брал (αγάπηται), то изначала сотворил бы многих женщин; но так как не сотворил многих, то, конечно, Он хочет, чтобы муж не разводился с женою своею». [Цит. по 56, с.303]

В вопросе фарисеев кроется также и второй смысл: может ли человек, после развода с своею первою женою, брать себе другую. Человек не должен оставлять женщины, потому что, по данному Богом закону, не должен оставаться одиноким и жить в безбрачном состоянии. Чтобы не быть одиноким и безбрачным, он оставляет даже самых близких ему людей, своего отца и мать. Цитата заимствована из Быт 2:24, где слова эти приписываются не Богу, а Адаму.

Слова Христа, в 6 стихе есть вывод из сказанного Им раньше: оставление мужчиной жены, или развод, противоречит прежде всего природе, потому что при этом «рассекается одна и та же плоть». И «как рассекать плоть есть дело преступное, так и разлучаться с женой – дело беззаконное» [34, с.655]. Также оставление мужем жены противоречит закону Господню, потому что «вы покушаетесь разделить то, что Бог соединил и не велел разделять». Обращает на себя внимание обстоятельство, что Спаситель не говорит «кого» Бог сочетал, тех человек да не разлучает; но «что» (ό) Бог сочетал. Речь не о двух телах, а об одном теле, что и выражается через «что».

Возражение, сделанное Христу в 7 стихе, казалось фарисеям неопровержимым. Это выражается в слове ενετείλατο, которое не значит «позволил», «допустил», а «заповедал». Судя по предыдущим словам Христа, Бог «заповедал», чтобы муж и жена были одним телом, и, следовательно, согласно намерению и закону Божию, развод недопустим. Эта заповедь, данная Богом, изложена была Моисеем. Но тот же Моисей изложил и другую заповедь – Втор 24:1. Возражавшие Христу, продолжают, таким образом, держаться текста Второзакония, тогда как Сам Спаситель ссылается на книгу Бытия. Избранное фарисеями слово ενετείλατο, «заповедал», дал обязательную заповедь, несколько сильнее, потому что из указанного места Второзакония не видно, что человек непременно должен и обязан давать своей жене разводное письмо даже и при наличности «эрват дабар». Но если не обращать на все это внимания, то будет видно, что между первоначальным учением о браке, как оно разъяснено Христом, и дозволением давать разводные письма существовало явное противоречие. Как разрешает это противоречие Христос?

Фарисеи не могли говорить, что Бог «заповедал» давать разводные письма. Спаситель подтверждает это, говоря, что это позволил Моисей по «жестокосердию» (σκληροκαρδία). Считают «высокохарактеристичным» обстоятельство, что в Своем ответе Христос заменил ενετείλατο (заповедал — ст. 7), употребленное фарисеями, словом επέτρεψεν — позволил, допустил. Но у Мк 10:3-4 Иисус Христос и фарисеи выражаются наоборот, и там эти изменения столь же совершенно уместны, как и у Матфея. Некоторые полагают, что дозволение давать жене разводное письмо происходило вследствие той необходимости, что в противном случае муж, вследствие своего «жестокосердия», мог подвергать истязаниям свою жену, и разводное письмо было, таким образом, «защитой» жены против жестокого обращения с ней мужа. Это, конечно, могло быть одним из поводов для дозволенных Моисеем разводов, но не единственным. В свете Нового Завета на передний план выступает повод, связанный с «жестокосердием» вообще — слово, указывающее на «необрезанность сердца», на грубость нрава ветхозаветного человека, на его умственную и нравственную незрелость. Из всего видно, что и Сам Спаситель считает это Моисеево установление человеческим, а не божественным. Оно было дано как временное приспособление высшего и вечного закона к духу, времени и имело лишь временный характер. Ошибка фарисеев заключалась в том, что они смотрели на этот временный закон, данный Моисеем, слишком высоко, считали его равным заповедям Божиим. Но это был «consilium hominis», «non imperium Dei» (Иероним). В Ветхом Завете было дано много таких постановлений, имеющих только временный характер. В состоянии жестокосердия разводы и разводные письма были дозволительны; «но сначала не было так».

В 9 стихе Спаситель, очевидно, отвечает на недосказанную мысль, о возможности после развода брать другую жену. Кто делает так, тот прелюбодействует, если только развод совершается по каким-либо другим причинам, кроме πορνεία.

Нужно заметить, что, по Матфею, эта речь Христа сказана была тем же фарисеям, с которыми Спаситель беседовал раньше; но, по Мк 10:10, она была сказана в ответ на вопрос учеников, когда они вместе со Спасителем вошли в какой-то дом. Так как Мф 19:9 и Мк 10:10-13 имеют не одинаковую связь, то вероятнее думать, что Мф 19:9 сказано было фарисеям, а у Марка повторены были эти выражения в речи только ученикам и в доме.

Стихи 10-12 встречаются только у Матфея. Речь была сказана ученикам в доме и частным образом. Слово «обязанность» неточно и неверно выражает мысль подлинника: греческое слово αιτία не значит «обязанность», а «вина», «причина», и в таком смысле употреблено во многих местах Нового Завета (напр., Деян 10:21; 22:24 и др.; 2 Тим 1, 6, 12; Тит 13; Евр 2:11; Мф 27:37; Мк 25:26; Ин 28:38; 19:4, 6 и проч.). Но буквальный перевод «если, таким образом, есть причина (или вина) человека с женщиной, то неудобно (не полезно — ού συμφέρει) жениться» не имел бы смысла. Поэтому точный перевод здесь невозможен, а только описательный. Смысл: «если причиной развода человека с женщиной может быть только прелюбодеяние, то лучше не жениться». Ученики, очевидно, поняли предыдущую речь Спасителя правильно в смысле полной недопустимости развода, если нет прелюбодеяния с той или другой стороны. Прелюбодеяние одной из сторон есть крайне тяжелое семейное несчастье, полное нарушение брачной связи и семейных отношений, делающее продолжение совместной жизни не только тяжелым, но даже и немыслимым и недопустимым. В ветхозаветном законе за прелюбодеяние была установлена смертная казнь (Лев 20:10). Но кроме прелюбодеяния могут быть и другие причины, отягчающие семейную жизнь. Иероним предлагает такие вопросы, касающиеся женщины: «Что же, в самом деле, если жена будет предаваться пьянству или будет гневлива, или дурного нрава, или прожорлива, или не усидчива [ветреная, непостоянная, непоседа], или сварлива, или злоречива, ужели и жену такого рода должно терпеть [при себе]?» Затем, выражая кратко и правильно учение Христа, Иероним отвечает: «Хотим ли мы, или не хотим, но она должна быть удерживаема; так как мы были свободны и добровольно подчинились этому рабству» [17, с.168]. Сущность вопроса учеников как раз и заключалась в том, что изложил более подробно Иероним. Известно изречение Катона: mulier est malum necessarium (женщина есть необходимое зло). Но если она есть необходимое зло, то не лучше ли, не благоразумнее ли, не полезнее ли человеку от такого зла быть свободным? Не лучше ли отрекаться от брачных связей, когда от них можно ожидать столько зол, и притом без всякой надежды от них освободиться, когда жена, при всех своих недостатках, будет сохранять супружескую верность и не допустит такой вины, как прелюбодеяние?

Отвечая по этому поводу Спаситель фарисеям, Он противопоставил их неправильным и ошибочным мнениям божественный закон об установлении брака. Отвечая ученикам, Он противопоставляет их мнениям физический закон. Так как последний действует в людях, как и в животных, то естественно, что не все могут подчиниться тому условию, при котором одобрительна безбрачная жизнь, именно соблюдать нравственную чистоту в безбрачном состоянии. В Своем ответе ученикам Спаситель не мог сказать: не должно вступать в брак. Такая речь противоречила бы не только физическому (установленному Богом), но и нравственному (также установленному Богом) и имеющему притом возвышенный характер, закону, равно как и собственным словам Христа о святости брака.

Как правильно понимать оскопление, о котором говорится в 12 стихе? Обратимся к Златоусту: «Когда Христос «говорит: скопиша себе, то разумеет не отсечение членов, — да не будет этого! — но истребление злых помыслов, потому что отсекший член подвергается проклятию, как говорит Павел: о, дабы отсечены были развращающие вас (Гал 5:12)! И весьма справедливо. Таковой поступает подобно человекоубийцам, содействует тем, которые унижают творение Божие; отверзает уста манихеев и преступает закон, подобно тем из язычников, которые отрезывают члены. Отсекать члены искони было дело диавольское и злоухищрение сатаны, чтобы через это исказить создание Божие, чтобы нанести вред человеку, созданному Богом, и чтобы многие, приписывая все не свободе, а самим членам, безбоязненно грешили, сознавая себя как бы невинными… Все это измыслил диавол, который, желая расположить людей к принятию этого заблуждения, ввел еще и другое ложное учение о судьбе и необходимости и, таким образом, всячески старался уничтожить свободу, дарованную нам Богом, уверяя, что зло есть следствие физической природы, и через это распространяя многие ложные учения, хотя и скрытно. Таковы стрелы диавольские!». [34, с.657-658]

Слова Спасителя «кто может вместить, да вместит», нельзя рассматривать как требование, чтобы все последователи Христа принимали на всю жизнь обеты о безбрачии, которых большинство людей не может исполнить. Христос имел здесь в виду только особенные людские характеры, особенные натуры, которые способны, силою своего духа, возвыситься над семейною жизнью, чтобы отдаться полнее служению Христову Царству.