Политические процессы становления государственности абхазии, южной осетии и приднестровья в контексте обеспечения безопасности граждан россии, проживающих в этих республиках

Вид материала

Автореферат диссертации

Содержание Ii. основное содержание диссертации Особенности возникновения и государственного строительства квазигосударств (сущность и типология политических процессов)

Подобный материал:

• Политические процессы становления государственности абхазии, южной осетии и приднестровья, 845.23kb.
• Политические основания и условия признания независимости абхазии, южной осетии и косово, 309.78kb.
• Виталия Борисовича Шубы * Опроекте федерального закон, 92.49kb.
• Торгово-промышленная палата россии, 737.02kb.
• Приказ мчс РФ от 9 сентября 2008, 48.72kb.
• Сущность, формы, функции исторического знания. Методы и источники изучения истории., 520.63kb.
• Новости 9, 7224.83kb.
• Новости 7, 5699.16kb.
• Роль религиозного фактора в политике обеспечения национальной безопасности Республики, 707.91kb.
• Письмо ровеснику из Южной Осетии, 9.88kb.

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении обосновывается актуальность темы диссертационного исследования, освещается степень ее разработанности, определяется цель и задачи исследования, его предмет и объект, рассматриваются теоретико-методологические основы исследуемой проблемы, фиксируется ее научная новизна и выносимые на защиту положения.

Во введении к первой главе «Теоретико-методологические подходы изучения политических процессов возникновения и становления новых государств (базовые понятия, общемировые тенденции, особенности распада и возникновения государственности)» посвящена экспликации содержания базовых для диссертации понятий диссертант констатирует: если вести речь о статистических данных, косвенным образом свидетельствующих об общемировых трендах в сфере нерушимости государственных границ и права наций на самоопределение, то сейчас в мире насчитывается более 200 независимых государств - гораздо больше, чем 10 - 15 лет назад. Говоря иными словами, превалирующей является тенденция дезинтеграции государств. Тем не менее, важно отметить и интеграционные процессы, одним из наиболее ярких примеров которых является создание Европейского союза (что, впрочем, не привело к прекращению существования входящих в его состав государств).

В первом параграфе главы первой главы исследования «Распад государственности как детерминанта появления самопровозглашенных государств (теоретико-методологические подходы)» соискатель отмечает: понимание феномена непризнанных государств, а также вариантов их развития невозможно без учета условий возникновения «институционального вакуума», возникающего в процессе распада государства-прародителя, поэтому изучение особенностей функционирования государств с перманентно проявляющими дисфункции институтами является частью решения важной политологической проблемы. На взгляд автора диссертации распад государственности это, прежде всего, распад базовых институтов обеспечивающих функционирование политической системы.

В начале же рассмотрения заявленной темы соискатель определяется с терминологией. Во второй половине ХХ века в политологии получили распространение термины «несостоятельные» (англ. - failed) и «терпящие неудачу государства» (англ. - failing states). Кроме того, в качестве родовых, используются термины: «государство риска» (англ. - states at risk), «несостоятельное государство» (англ. - state failure), колапсирующие государства (англ. - collapsed states). Несмотря на терминологическую разноголосицу, в конечном счете, в первую очередь речь идет о государствах с пониженной правовой, политической, экономической и социальной дееспособностью. Ключевой проблемой такого этапа развития страны становится слабая управленческая способность государства (англ. - state capacity), являющаяся следствием системных дисфункций базовых политических институтов государства.

В результате распада государства могут возникать государственные образования, которые в дальнейшем (при определенных условиях) приобретают статус суверенного государства. Одним из первых в современной истории эпизодов переформатирования государственного устройства был крах колониальной системы. Появление на постсоветском пространстве непризнанных государств явилось следствием распада СССР. В начале 90-х годов ХХ века общественная система СССР утратила адаптивные возможности и не могла подстроиться к новым условиям существования, что и привело к кризису государства как политического института.

С точки зрения обеспечения международной безопасности феномен несостоятельных государств попал в поле зрения мировой политики после террористических актов 11 сентября 2001 года. Когда террористическая угроза материализовалась, политически неустойчивые государства стали восприниматься как приоритетная проблема для многих членов международного сообщества.

Появление квазигосударств является формой восстановления нарушенного в процессе распада государственности равновесия политической системы отдельно взятого территориального образования. При рассмотрении политических особенностей кризиса власти диссертант ориентируется на конструкты М. Крозье, считавшего, что кризис власти - это крах адаптивных способностей общества и его институтов (кризис регуляций и кризис власти) и индивидов (моральный кризис). Несостоятельные государства только с формальной точки зрения обладают территорией, то есть это государства не «де-факто», а «де-юре».

В последнем упомянутом соискателем случае, входящие в состав государства отдельные регионы плохо или совсем неуправляемы верховной властью. Социальный и политический хаос способствует разгулу криминала, который и реализует имманентно присущие государству функции. Организация Объединенных Наций более-менее успешно пытается восстановить порядок на указанных территориях, однако о завершении процесса институционализации государственных структур говорить не приходится. Делинквентно ориентированные вооруженные формирования мятежников устанавливают свои «законы», которым силой вынуждают подчиняться местное население. Соискатель на примере ряда стран анализирует связанные с процессами формирования государственности политические и социальные особенности конфликтов с применением силы. Политическая нестабильность неизбежно оборачивается человеческими жертвами и низкой эффективностью функционирования экономики.

По мнению диссертанта, рассматривая феномен непризнанных государств, исследователи имеют дело с так называемым «принципом производства территории». Этот принцип основан на результатах политических действий соответствующих акторов.

Международное сообщество и отдельные страны предпринимают меры по предотвращению сползания государств в стадию нестабильности и нейтрализации упомянутых системных угроз. Вместе с тем необходимо признать, что такие усилия не всегда успешны. Одна из причин состоит в различии политических культур, не учитываемом ведущими акторами при принятии соответствующих политических решений.

Сложности политологического анализа причинно-следственных связей распада государственности усугубляются тем, что теории, которая была бы в состоянии формулировать соответствующие критерии и обозначать критические параметры, ведущие к его деструкции, не существует. Более того, многие годы этот феномен вообще не изучался, поскольку находился вне рамок исследовательской парадигмы, определявшейся в значительной мере интересами правящей элиты ведущих научных держав.

Так, во времена «холодной войны» проблема квазигосударств не находилась в поле международных политических дискуссий, поскольку и США и СССР стремились привлечь на свою сторону как можно больше стран, невзирая на стабильность находившихся во власти режимов. В свою очередь элиты квази-государств умело использовали противоречия между сверхдержавами, добиваясь получения различных преференций. С окончанием «холодной войны» международный дискурс в отношении квазигосударств претерпел существенные изменения.

Поскольку распадающиеся государства представляют питательную среду для терроризма, международное сообщество в лице ООН и ЕС стали активно предпринимать меры по недопущению разрушения государственности, в том числе и на ранних стадиях дисфункциональности государства как политического института, а также связанных с указанными процессами неустойчивости политического порядка на региональном уровне.

Не остались в стороне от обсуждения проблем распадающихся государств и представители гуманитарных наук. Академические и политические дискуссии обусловлены отсутствием согласия исследователей относительно основных характерных черт и категоризации разрушающих государств. Проводимые исследования несостоявшихся государств стимулируют переосмысление на онтологическом уровне таких базовых политологических понятий как «государство» и «государственное строительство». Тем не менее, число неисследованных лакун продолжает оставаться достаточно большим.

Необходимо признать отсутствие общепризнанного теоретического концепта, в рамках которого обосновывались бы ответы на такие базовые вопросы как: «почему» происходит распад государства и «как» формируются новые государственные образования, получающие международное признание. Тот факт, что процессы эрозии государственной власти характерны как для экономически, так и для политически стабильных государств, не позволяет однозначно утверждать о существовании строго ограниченного набора детерминант неизбежности распада государственности.

С точки зрения диссертанта необходимо вести речь о континууме устойчивости государства включает полюса «стабильное государство» и «де-факто», а также «де-юре» «распавшееся» государство. Между этими полюсами находятся «нестабильные» и, соответственно, политически слабые государства, а также «распадающиеся» государства. В том, что указанные континуум существует, представители гуманитарных наук едины. Концептуальные расхождения проявляются в сфере выработок критериев отнесения государств к той или иной идеальной группе (в вэберовском понимании этого термина).

Как пишет соискатель, существует относительно большое количество вариантов индикаторов выявления надвигающихся на уровне государств кризисов, как в международных отношениях, так и во внутренней политике (к примеру, Country Indicators for Foreign Policy разработанный Nor­man Paterson School of International Affairs Carleton University, Канада), суверенные рейтинги, присваиваемые специализированными международными агентствами и т.д. Вместе с тем, по мнению диссертанта, необходимо признать отсутствие общепризнанной системы индикаторов.

Причин такого состояния политико-аналитической сферы множество, но одна из важнейших состоит в том, что предлагаемые теоретические модели не позволяют сделать вывод о том, когда именно произойдет крах государства. Результаты статистического анализа лишь выявляют набор переменных, характеризующих нарастание дисфункций государственной власти и, не более того. Поэтому при нарастании угроз и используется термин относительно стабильное государство. В частности, этот термин применяется диссертантом к характеристике нынешнего состояния государственности в Молдавии.

На взгляд соискателя, для создания работоспособной системы индикаторов требуется изменение методологического подхода к пониманию факторов влияющих на крах государственности. Исследователи в выборе детерминант ориентируются лишь на формальные и лежащие на поверхности причины, такие как экономическая отсталость, перманентные внутригосударственные конфликты, факты геноцида, произошедшую в результате революции смену элит или же препятствия связанные с осуществлением демократического транзита. Безусловно, все вышеупомянутые факторы существенны, однако они не учитывают динамические процессы, связанные с быстрым изменением общественного мнения, ролью внешних факторов в экономических и социальных кризисах и т.д.

Разрушение государственности может происходить даже на первый взгляд, в достаточно устойчивых государствах. Для России такая проблема не является гипотетической. На практике вероятность полного распада России представляется незначительной. Незначительно, но не невозможной! Поэтому учет причинно-следственных связей распада других государств должен присутствовать при выборе находящейся во власти элитой вариантов стратегических решений, в том числе и в вопросах признания/непризнания квазигосударств. Гораздо выше угроза распада государственности в современной Молдавии. На большом фактическом материале соискатель обосновывает приведенный выше тезис.

Аналогичная ситуация и в Грузии. По официальным грузинским данным около 650 тыс. граждан Грузии работают в России, а по подсчетам российских экспертов почти 1/3 населения республики живет за счет средств своих соотечественников, зарабатывающих на жизнь в России или имеющих здесь свой бизнес. Политика РФ в вопросах защиты прав и интересов граждан России, проживающих в непризнанных государствах, должна строиться с учетом возможного нарушения равновесия политической системы в упомянутых субъектах мировой политики.

Непризнанные государства относятся к категории так называемых квазигосударств. В политологической науке указанный феномен исследован недостаточно, и во втором параграфе «Абхазия, Приднестровье, Южная Осетия как квазигосударства, в которых значительная часть населения является гражданами РФ» автор диссертации делает попытку выявления сущности и типических черт исследуемого феномена.

Ведя речь о фундаментальных качествах квазигосударств и их отличий от традиционной формы государства как политического института, соискатель ориентируется на классическую трактовку государства, предложенную Максом Вебером, который определял государство как орган, претендующий на монополию на средства принуждения и на их применение в пределах территории его суверенитета.

Квазигосударства являются государствоподобными политическими и экономическими образованиям. В ХХ веке эта форма функционирования государства несколько раз использовалась для временного "замораживания" территориальных споров между государствами. Сложными квазигосударствами с динамическим рядом государствообразующих признаков можно считать не только Европейский Союз, но и Союзное государство России и Белоруссии. Создание квазигосударств рассматривается как неизбежный этап перехода к качественно новому пониманию государства как политического института, в том числе и вопросах обеспечения гражданства проживающего на соответствующей территории населения.

В отличие от ранее рассмотренных автором диссертации юридически признанных мировым сообществом и, тем не менее, находящихся на стадии распада государств, большинство непризнанных квазигосударств политически относительно стабильны. Квазигосударство может быть как признанно международным сообществом, так и иметь статус непризнанного субъекта международного права. Именно поэтому квазигосударства диссертантом относятся к родовому политическому понятию.

Непризнанные квазигосударства де-факто осуществляют контроль над своей территорией, обладают собственным флагом, гимном, милицией, таможней и армией. Но контроль над территорией еще не означает полного контроля, который возможен только при наличии правовой легитимации действующей власти со стороны значительного числа других государств.

Процессы появления непризнанных государств детерминированы системными нарушениями политического порядка в метрополии. Поэтому для понимания особенностей государственного строительства непризнанных государств необходимо установление причинно-следственных связей, возникающих в процессе распада государства, в которое эти квазигосударства входили составной частью. Далее по тексту диссертант рассматривает эти особенности с точки зрения международной практики взаимодействия отдельных стран и межгосударственных образований с распадающимися государствами и входящими в их состав регионами.

Элита Грузии считает, что Абхазия и Южная Осетия — это не квазигосударства, а непризнанные территории, т.е. анклавы в рамках суверенного государства и их признание Россией и некоторыми другими государствами ничего не меняет. При этом неизбежно возникает вопрос о праве территорий войти в состав того или иного государства, особенно если большая часть населения проживающего на спорной территории уже является гражданами государства в состав которого квазигосударство стремится войти. На международном уровне проблема эта концептуально нерешена, что и порождает многочисленные конфликты.

Если возникновение квазигосударственных образований Абхазии и Нагорного Карабаха имеет свою предысторию, то государственность Приднестровья и Южной Осетии – прямое следствие дезинтеграции Советского Союза и ранее принятых волюнтаристских решений. К примеру, в конституционном порядке территория образованной в 1922 г. Юго-Осетинской автономной области была, без учета мнения ее населения, включена в состав Грузинской ССР, а Северо-Осетинская автономная область, образованная в 1924 г., а затем, в 1936 году преобразованная в Северо-Осетинскую АССР, была включена в состав РСФСР. С точки же зрения руководства Приднестровья эта территория из СССР не выходила, так и оставшись в Советском Союзе. Следуя упомянутой логике, именно Россия должна как правопреемник включить это квазигосударство в свой состав.

Позиция международных посредников занятых вопросами урегулирования проблемы непризнанных государств на постсоветском пространстве, в частности ООН, критикуется и не считается одной из сторон конфликта полностью объективной. Такой дискурс обусловлен том, что международные посредники всегда исходят исключительно из права на территориальную целостность Грузии и Молдавии, игнорируя при этом право народов на самоопределение. Поэтому нельзя утверждать, что международные посредники равноудалены от сторон конфликта. Соответственно, сомнения в объективности международных посредников могут привести к выходу непризнанных государств из переговорного процесса, ведущегося многие годы под эгидой ООН.

В рамках существующего международного политического порядка отсутствуют общепризнанные механизмы легитимации функционирования непризнанных квазигосударств. Такая ситуация порождает проблему гражданства населения непризнанных государств. При этом большая часть населения Абхазии, Южной Осетии и Приднестровья имеет российские паспорта, а значительная часть населения Молдавии, в качество второго - румынское гражданство. В России же не считают юридически правомерным называть граждан Абхазии, Южной Осетии и Приднестровья, имеющих российские паспорта, лицами, имеющими двойное гражданство.

В третьем параграфе Особенности возникновения и государственного строительства квазигосударств (сущность и типология политических процессов) соискатель замечает: претензии на создание собственного государства не означают появления соответствующих жизнеспособных политических институтов. На планете насчитывает более 300 народов, которые формально имеют право претендовать (или де-факто претендуют) на создание собственного государства.

Правовые основы функционирования государств состоят в принятии конституции, базовых законодательных актов, а также создание механизмов обеспечения правоприменения. Если новое государство не получает признания большинством членов ООН, оно, тем не менее, может заключать договоры с отдельными государствами. К примеру, в США в 1979 году был принят Закон об отношениях с Тайванем. В соответствии с этим законом Америка взяла обязательства перед этим квазигосударством в вопросе обеспечения его безопасности. США, как известно, официально не признавая Тайвань, поддерживают с ним отношения через Американский институт по Тайваню, который представляет собой частную некоммерческую корпорацию.

Государствоподобные образования могут длительное время существовать в рамках единого государства и не претендовать на отделение. В качестве примера такой политической ситуации упомянем существовавшее в Российской империи государственное образования Великое княжество Финляндское. В настоящее время аналогичный правовой статус имеют Аландские острова, являющиеся губернией Финляндии, ряд территорий в Италии, Гонконга в КНР.

С точки зрения соискателя, необходимо различать политический сепаратизм, состоящий в стремлении создать новое государство и экономический сепаратизм, ориентированный на юридическое и политическое оформление экономической автономии в рамках существующего государства. Большинство исследователей полагают, что не стоит смешивать регионализм и сепаратизм, поскольку, как правило, регионалистские требования обозначены в контексте существующего государства, а сепаратизм нацелен на перешагивание этих границ и стремится к собственной государственности.

Именно отношения власти влияют на устойчивости функционирования институтов государства в момент его возникновения и начального этапа развития. Любое государство (и непризнанные республики в этом не являются исключением), ориентировано на исполнение ключевых регулятивных функций управления политической, экономической и социальной деятельностью населения.

Результатом становится гомогенизация паттернов решения политических и социальных проблем, а также координация действий в вопросах экономического и военного строительства. Государство определяет правила денежно-кредитной политики, выстраивает налоговую систему, одобряет правила предоставления услуг в сфере образования, здравоохранения и т.д. Важнейшей функцией государства как политического института является определение правил политического действия и обеспечения политического порядка на подконтрольной территории.

В свете указанных выше положений государственного строительства процесс возникновения и развития Абхазии, Южной Осетии и Приднестровья происходил с ориентацией на базовые положения экономической и политической системы России. Результатом такого развития стала в определенной мере гармонизация законодательства и денежно-кредитной политики. Кроме того, все вооруженные формирования в непризнанных государствах оснащены оружием российского производства.

Нередко возникновение непризнанного государства сопровождается военными действиями с метрополией, не желающей мириться с сепаратизмом. Вооруженные конфликты сопровождали появление Абхазии, Приднестровья и Южной Осетии. Вооруженный конфликт с человеческими жертвами, беженцами и нанесением материального ущерба воюющим сторонам, еще больше усиливал противостояние.

Тем не менее, рано или поздно стороны вынуждены начинать переговоры. В рамках переговорного процесса, разумеется, затрагивается проблема воссоединения, однако основной тематикой все же являются прагматические вопросы, связанные с возобновлением транспортного сообщения, возможностью посещения территорий родственниками, возвращение беженцев и т.д. Важным этапом осуществления переговоров является политическое решение о признании квазигосударства участником переговорного процесса.

Для того чтобы закрепить договоренности между участниками конфликта процессы нормализации двусторонних отношений не обходятся без международных посредников. На линию противостояния для разделения враждующих сторон нередко вводятся миротворцы, статус которых согласуется сторонами конфликта.

Факторы, влияющие на процесс урегулирования, разнообразны: правовые, политические, исторические, временные и пр. Степень влияния любого из них различна в каждом конкретном случае. Для их адекватного учета необходимо получить комплексное представление о конфликте. Фактор сопредельных территорий для непризнанных государств имеет двойственное значение. С одной стороны, к ним относится страна, от которой отделилась мятежная территория и которая мирными или военными средствами пытается вернуть мятежников в свои границы.

Проживающее в непризнанном государстве население можно разделить на две основные политические группы:

- сецессионисты (сторонники отделения от метрополии);

- интеграционисты (противники отделения от метрополии). Политические конфликты между указанными группами являются частью процессов функционирования в непризнанных государствах институтов демократии.

В рассматриваемых в настоящем диссертационном исследовании непризнанных республиках соотношение между двумя указанными политическими группами в значительной степени одинаково – большая часть населения относится к группе сецессионистов. Именно элита в своих действиях артикулирует идеи независимости и в условиях институционального вакуума оказывает влияние на формирование правосознания граждан непризнанных государств.

Во введении к второй главе