Учебное пособие предназначено для студентов юридических вузов (очное, заочное, экстернат), а также преподавателей, практических работников и всех интересующихся вопросами оказания правовой помощи по уголовным делам

Вид материала

Содержание

1.2 Развитие международного сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 22

1.2 Развитие международного сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства

Правовое регулирование международного сотрудничества государств в борьбе с преступностью имеет глубокие исторические корни и может быть отнесено к истокам возникновения государства и права. Интересы борьбы с преступностью издавна обязывали государства объединять свои усилия, оказывать друг другу помощь. Начало становления международного сотрудничества в сфере уголовного процесса относится ко времени утверждения на национальном уровне идеи о территориальном верховенстве государства, в соответствии с которой в пределах каждого государства должна господствовать единая и самостоятельная карательная власть, которой обязаны подчиняться весе лица, находящиеся на его территории^³³.

Первым известным правовым институтом в сфере международного сотрудничества, который в последствии стал непосредственно связан с уголовным процессом, явился институт экстрадиций (выдачи лиц, совершивших преступление). На протяжении всей истории своего существования экстрадиция остается системой, состоящей из нескольких процедур, посредством которых один суверен выдает другому суверену лицо, разыскиваемое в качестве обвиняемого в совершении преступления либо в качестве преступника, скрывающегося от правосудия. Он возник в ранних цивилизациях не западного типа, таких как египетская, китайская и ассирийско-вавилонская. В ранний период существования этой практики выдача лица суверену, направившему требование о выдаче, осуществлялась с соблюдением всех официальных юридических формул и производилась с помпой, зачастую в торжественных условиях. Выдача, по общему правилу, осуществлялась на основе пактов или договоров, но могла иметь место и на началах взаимности или в порядке вежливости (как свидетельство уважения или проявления доброй воли между суверенами). Договорные обязательства о выдаче преступников, скрывающихся от правосудия, рассматривались как атрибут дружественных отношений между суверенами.

Имеющиеся факты свидетельствуют, что с древнейших времен и примерно до конца семнадцатого века экстрадиция не являлась институтом международного права, а тем более, уголовного процесса. Абсолютное большинство случаев выдачи вызывались случайными политическими обстоятельствами, но никак не потребностями взаимной помощи в рамках уголовного процесса. Этот период характеризуется исключительной озабоченностью государств политическими и религиозными преступниками (еретиками), а также перебежчиками из числа зависимых людей. Большинство известных ранних договоров предусматривали выдачу не субъектов общеуголовных преступлений, а исключительно политических преступников, еретиков и перебежчиков, как, например, Договор 1174г., заключенный между королем Англии Генри II и королем Шотландии Уильямом, а также Парижский Трактат 1303г., заключенный между королями Англии и Франции, которые обязались не давать убежища у себя обоюдным врагам и бунтовщикам^³⁴.

Аналогичное положение было характерно и для России, с той лишь особенностью, что ею, как представляется, в более ранние периоды, чем иными странами, был реализован системный (с точки зрения сегодняшнего дня) подход к проблеме выдачи. Это обусловлено тем, что в связи с развитием и постоянным усилением крепостной и иных форм зависимости, основным богатством являлись не только денежные средства (их эквивалент), недвижимое и движимое имущество, но и зависимые люди (холопы, челядь и т.д.). Уже в X в. Древней Русью заключались договоры, устанавливающие процедуру (иными словами процесс) выдачи русских из других государств. Наиболее известен из них Договор киевского князя Олега с Византией 911г., согласно которому русские, совершившие преступления в Византии, должны быть выданы для наказания отечеству, а греки – отсылаться в Византию^³⁵. В Повести временных лет упоминаются Договоры с Византией князей Игоря (944) и Святослава (971), которые предусматривали выдачу.

Значительную роль в становлении основ международного сотрудничества сыграла Русская Правда, текст которой дошел до наших дней в виде Краткой правды 1136г. и Пространной Правды 1209г. Широко применялась статья Пространной Правды «О человеке», устанавливавшая ответственность за получение обманом денег и последующий побег в другую землю, процессуальные нормы возврата беглеца из-за рубежа. Краткая Правда (ст. 11) регламентировала ответственность за укрывательство иностранцами сбежавшего от хозяина челядина, устанавливала уголовно-процессуальные и гражданско-процессуальные правила судебного разбирательства, меры по возмещению ущерба.

Во многом основой формирования в последующем законодательства о выдаче послужили нормы о порядке выкупа пленных, содержавшиеся в целом ряде источников права. Так, в источнике канонического права Стоглаве (1551) имеется самостоятельная глава 72 «Об искуплении пленных», установившая правила обязательного выкупа пленных из неволи.

Дальнейшее развитие нормы о порядке выкупа пленных получили в главе VIII «Об искуплении пленных» Соборного уложения (1649). В соответствии с ее предписаниями пленный, добровольно сдавшийся противнику, считался преступником, а содеянное им оценивалось как государственное преступление, карающееся наказанием вплоть до смертной казни. Данная категория пленных подлежала выкупу, после чего и решался вопрос об их привлечении к ответственности.

Развитию законодательства о розыске и возврате собственности способствовали множественные правовые акты о возврате владельцам беглых крестьян и холопов в эпоху крепостничества в России. Законы, регулирующие возврат беглых, отражали государственную политику в этом вопросе. В крупнейшем памятнике права XVII века Наказе сыщикам беглых крестьян и холопов от 02.03.1683г. было кодифицировано все законодательство предшествующих периодов, регламентирующее розыск и выдачу беглых крестьян, достаточно четко изложена система государственного сыска беглых крестьян и холопов, вплоть до регламентации деятельности общегосударственного «министерства» - Приказа сыскных дел. Упомянутый документ заложил в России основы множества институтов, регулирующих международное сотрудничество: международный розыск, выдачу, накопление и использование данных о личности преступника, правила взаимодействия по уголовным делам (в то время судным).

Одновременно с регламентацией во внутригосударственном праве вопросы о выдаче стали решаться на уровне межгосударственных отношений. Так, они возникали в переговорах с Англией, Швеции.

Восемнадцатый и начало девятнадцатого века (до 1833г.) явились периодом заключения договоров, направленных, главным образом, против субъектов воинских преступлений, что характерно для обстановки, сложившейся в Европе в тот период (наполеоновские войны и их последствия), хотя отмечались и отдельные международно-правовые документы по вопросам выдачи лиц, совершивших общеуголовные преступления.

Вместе с тем уже в XVIII веке соседние и дружественные государства, как правило, выдавали друг другу убийц, поджигателей и воров^³⁶. Изначально нормы о выдаче лиц, совершивших общеуголовные преступления, включались в договоры общего характера. Так, первые договорные нормы об экстрадиции лиц, совершивших умышленное убийство и хищение с использованием поддельных документов, в международно-правовой практике США были отражены достаточно краткой ст. 27 Договора о мирном сотрудничестве, торговле и навигации, заключенном с Великобританией 19.11.1794г. Отдельные нормы о выдаче включались и в многосторонние договоры. Первым известным из них является Амьенский договор (1802), в котором участвовали Франция, Испания, Голландия и Великобритания¹⁷⁴, ст. 20 которого содержала положение о выдаче лиц, обвиняемых в совершении убийства, умышленном банкротстве и подделке денег.

Ярким свидетельством политической, а отнюдь не уголовно-процессуальной направленности выдачи в то время является практика России, где военно-политические мотивы длительное время определяли ее характер. По данным Ф.Ф. Мартенса, из девяноста договоров, заключенных Российской Империей с другими государствами между 1718 и 1830 гг., двадцать восемь касались исключительно дезертиров^³⁷.

Тем не менее, Россией предпринимались достаточно активные дипломатические усилия по заключению международных договоров по вопросам о выдаче дезертиров и беглых, особенно с соседними государствами: Австрией, Пруссией и Швецией. Международные договоры, заключенные с Пруссией, отличались от всех остальных расширением круга лиц, подлежащих выдаче. По Трактату о выдаче беглых, заключенному между Россией и Пруссией, выдаче подлежали: «все, состоящие на военной службе, какой бы земли они уроженцы не были», а так же лица, совершившие преступления в одной стране и бежавшие в другую, независимо от состояния и звания лица.

Кроме конвенций о выдаче дезертиров, Россия заключала и другие трактаты (о торговле и мореплавании, о границах), почти в каждый из которых включались статьи о выдаче дезертиров. Так, в 1832г. был заключен трактат с правительством США, на основании ст. 9 которого стороны обязались оказывать друг другу помощь в розыске и аресте дезертиров с военных и купеческих судов. В ст. 7 договора со Швецией о границах от 1810г. указывалось, что «всякий убийца, зажигатель, разбойник, вор будет по требованию выдан».

К концу рассматриваемого периода, государства стали уделять больше внимания борьбе именно с общеуголовной преступностью, выходящей за их границы. Началось формирование общепризнанных начал выдачи и, как ни парадоксально, прежде всего, принципа невыдачи политических эмигрантов (невыдачи политических преступников или невыдачи лиц, совершивших политические преступления), первоначально не завоевавшего всеобщего признания, но ныне являющегося основополагающим при реализации института выдачи. Однако еще до 1830-х годов выдача политических преступников оставалась достаточно распространенным явлением.

Качественно новый этап в развитии правового регулирования международного сотрудничества в сфере уголовного процесса начался в 1833г. и продолжался до окончания Первой мировой войны, т.е. до 1919 года. Он характеризуется повсеместным расширением как международно-правовой базы такого сотрудничества, путем заключения двусторонних договоров, так и созданием национального законодательства об этом. Так, Парламент Великобритании в 1843г. принял первый статут, предусматривающий выдачу преступников, скрывающихся от правосудия, между британскими владениями. Примечательно, что, несмотря на отсутствие широкой практики выдачи, качество законодательной проработки статута оказалось столь высоким, что он практически полностью был включен в Закон об экстрадиции (1870), Закон о преступниках, скрывающихся от правосудия (1881), а многие из его элементов перенесены в Закон об экстрадиции (Страны Содружества) 1966г. и Схему взаимодействия по вопросам выдачи лиц, скрывающихся от правосудия, совершивших преступления в государствах Содружества (1966), а также Закон об экстрадиции (1989), действующие до настоящего времени. Закон 1870г. явился базисом для большинства международных договоров Великобритании о выдаче.

В результате определения различных оснований выдачи в этот период в мире сформировалось два подхода к практике правового регулирования сотрудничества государств в этой сфере. Преобладающей в отношениях между государствами стала практика, основанная на том, что обязанность выдать преступника возникает только в силу договора, двустороннего или многостороннего, хотя взаимность и вежливость допускались в качестве второго подхода к правовым основаниям, используемым целым рядом государств. Обязательность договоров была поставлена во главу угла странами англо-американской правовой семьи (системы общего права), а допустимость действий без договора – государствами романо-германской правовой семьи (системы континентального права). Данный подход, характерный первоначально для экстрадиции, в последующем был перенесен и на другие формы международного сотрудничества в уголовном процессе^³⁸.

С учетом этого одновременно с формированием национального законодательства шел процесс дальнейшего расширения международно-правовых основ сотрудничества, путем заключения как двусторонних, так и многосторонних договоров, преимущественно о выдаче. Государства заключали их исходя в первую очередь из национальных интересов, с учетом геополитического положения и потребностей в таком взаимодействии.

По мере развития связей между государствами стала возникать потребность не только в двустороннем сотрудничестве по вопросам выдачи, но и в объединении усилий в борьбе с отдельными видами преступлений, затрагивающих их общие интересы. Еще на Венском конгрессе, определившем территориальное размежевание Европы после наполеоновских войн, на международном уровне впервые был рассмотрен вопрос о запрещении работорговли неграми. Совещание Конгресса по этому вопросу завершилось подписанием Венской декларации от 04.02.1815г., в которой объявлялось о неотложной необходимости прекращения торга неграми. На ее основе по результатам последующих переговоров заключен Договор о запрещении африканской работорговли, который впервые в практике многосторонних межгосударственных отношений на уровне международно-правового документа закрепил обязательства его участников преследовать и наказывать в судебном порядке лиц, совершивших вне национальных территорий преступления, связанные с работорговлей.

Развертывание сотрудничества в борьбе с международными преступлениями повлекло за собой появление многосторонних региональных международно-правовых документов, регламентирующих отдельные направления международного сотрудничества в уголовном процессе. В силу этого конец XIX – первая половина XX вв. явились началом перехода от двусторонних международных договоров к многосторонним конвенциям в рассматриваемой сфере. Это обусловливалось и тем, что практика двусторонних договоров представляет собой наиболее громоздкую форму, на которую можно полагаться из-за отсутствия единообразия среди договоров и из-за большей гибкости в их положениях. Однако они имели и отрицательную сторону. Государства постоянно вовлекались в дипломатический переговорный процесс по подготовке таких договоров, внесению в них изменений по мере того, как этого требовали бы международные и национальные интересы, а затем их внутригосударственные законодательные органы вовлекались в процессы подписания и ратификации, а также, при необходимости, в выработку новых национальных законодательных актов.

Активная деятельность по формированию правовых основ международного сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства, и в частности по вопросам выдачи, позволила, с учетом опыта различных государств, провести ее обобщение и выработать рекомендации, которые и до настоящего времени не потеряли своей значимости. В 1880г. Институт международного права принял ставшую впоследствии широко известной Оксфордскую резолюцию. В ней на основе сложившейся практики были отражены общие принципы и порядок выдачи, возможные основания для отказа и т.д.^³⁹ Данный документ оказал значительное влияние на формирование законодательства о выдаче и практику ее осуществления в различных странах.

Одной из стран, уделявших значительное внимание созданию правовых основ международного сотрудничества в борьбе с преступностью, в то время являлась Российская Империя. Ее деятельность в этой сфере развивалась по нескольким направлениям. Прежде всего, необходимо отметить уголовно-правовое регулирование по вопросам привлечения к ответственности иностранцев и российских подданных, совершивших преступления за рубежом. В 1845г. в России было введено в действие Уложение о наказаниях уголовных и исправительных , впервые в отечественной законодательной практике содержавшее нормы о действии закона в отношении названных лиц. Статьи 179 - 181 о том, что такие лица могли быть востребованы к выдаче для привлечения к уголовной ответственности, закрепили материально-правовые основы экстрадиции и других форм международного сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства в отечественном законодательстве. Одновременно в ст. 180 Уложения содержалась норма о том, что «если российский подданный, учинивший в каком-либо иностранном государстве преступление против верховной власти того государства, или же против прав одного или нескольких из подданных оного или другой иностранной державы, будет тамошним правительством для суждения препровожден в Россию, или же, по добровольном возвращении его в отечество, на него поступят жалобы или обвинения, то и он подлежит суду на основании постановлений сего Уложения». Тем самым законодательно оформлялись материально-правовые основы осуществления уголовного преследования по ходатайству иностранного государства, а также передачи уголовного судопроизводства (юрисдикции).

Общие начала уголовно-процессуального регулирования международного сотрудничества устанавливались введенным в действие Учреждением судебных установлений (1864), явившимся основным уголовно-процессуальным документом Российской Империи на долгие годы. В нем имелась ст. 190 об общем порядке сношений судебных мест и должностных лиц с компетентными органами зарубежных стран, с использованием которой возможно было получение взаимной правовой помощи по уголовным делам. Одновременно ст. 850 Устава уголовного судопроизводства (1864) регламентировала поводы и основания, а также общие начала порядка сношений с иностранными ведомствами по вопросам выдачи. При этом процедура выдачи могла иметь место только при наличии соответствующего международного договора (трактата).

С учетом значимости возникающих проблем, активная работа велась и по заключению двусторонних договоров, основным предметом регулирования которых являлась выдача лиц, совершивших преступления. Осознание того, что не только установление виновного лица является целью уголовного процесса, а его осуждение невозможно без достаточных доказательств, привело к тому, что договоры не ограничивались лишь вопросами выдачи. Фактически, во всех заключенных в этот период Российской Империей договорах комплексно формулировались положения о международном сотрудничестве в сфере уголовного судопроизводства, в соответствии с которыми их участники принимали на себя обязательства:

взаимно выдавать по требованию другой стороны ее подданных, которые нарушили законы своей страны, совершив одно из преступлений, названных в договоре;
преследовать по своим законам собственных подданных, совершивших преступления против законов второй стороны в случае предъявления последней требования об этом, поскольку обязательство выдачи не распространялось на собственных подданных;
получать свидетельские показания у проживающих на своей территории лиц по письменному ходатайству другой стороны;
обеспечивать явку и личное участие свидетелей из числа лиц, проживающих на своей территории, в судебные органы запрашивающей стороны;
временно передавать запрашиваемой стороне лиц, содержащихся под стражей, для дачи показаний и участия в очных ставках;
предоставлять судебные и иные официальные документы по ходатайству запрашиваемой стороны;
вместе с выдаваемым лицом все находящиеся при нем предметы и имущество;
передавать документы и иные предметы, являющиеся вещественными доказательствами, для использования в уголовном судопроизводстве;
вручать документы (уведомлять о судебных постановлениях и приговорах).

Тем самым в договорах России о выдаче осуществлялось международно-правовое регулирование не только выдачи, но и взаимной правовой помощи по уголовным делам, необходимость отдельных форм которой определялось потребностями осуществления уголовного преследования лиц, совершивших преступления.

Кроме того, учитывая необходимость более тесного сотрудничества приграничных государств, заключались договоры, которые упрощали порядок сношения их компетентных органов друг с другом и, в определенной мере, расширяли рамки складывавшейся взаимной правовой помощи.

Международные договоры, заключенные Россией в этот период, опирались на единые принципы в отношении: 1) невыдачи собственных граждан; 2) допустимости привлечения к ответственности выданного лица только за то преступление, в связи с которым требовалась выдача; 3) недопустимости выдачи за политическое или связанное с политическим преступление; 4) недопустимости выдачи за преступление, совершенное на территории третьего государства; 5) недопустимости выдачи в случае осуждения за преступление, послужившее основанием для запроса о ней, в запрашиваемом государстве, истечения срока давности привлечения к ответственности. В отдельных договорах (с Португалией) предусматривалась недопустимость применения наказания в виде смертной казни к выдаваемому лицу. Четко регламентировался процессуальный порядок заявления требования о выдаче, его судебного рассмотрения и осуществления процедуры выдачи.

Дальнейшая регламентация и детализация внутригосударственных правовых основ международного сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства в России была проведена при подготовке Уголовного уложения 1903г., так и не вступившего в силу. Закон принимался в результате тщательного всестороннего анализа действующих и предлагаемых норм и является одним из лучших источников права. Учитывались итоги обсуждения проекта закона и мнения ученых и практиков. Были исследованы необходимые отечественные первоисточники, международные договоры России и других стран, изучен и использован зарубежный опыт наиболее близких правовых систем того времени Франции, Германии, Италии и идеи известных зарубежных ученых.

Анализ особенностей правового регулирования международного сотрудничества в сфере уголовного процесса Российской Империи этого периода, содержание такого сотрудничества позволяют определить ряд его характерных черт, существо которых свидетельствует о том, что:

во-первых, оно развивалось в русле общемировых тенденций этого процесса, а по ряду существенных моментов опережало иные страны;
во-вторых, в национальном законодательстве и международных договорах России несколько раньше, чем в других государствах мира, были сформированы на фундаментальном уровне основы правовых институтов осуществления уголовного преследования по ходатайству иностранного государства, а институты экстрадиции и взаимной правовой помощи по уголовным делам развивались соответственно общемировым тенденциям;

в-третьих, правовое регулирование этих институтов отличалось фундаментальностью международно-правового регулирования, высоким уровнем законодательной техники и конструирования правовых норм, системностью;
в-четвертых, правовое регулирование международного сотрудничества в уголовном процессе базировалось на гармоничном использовании его отдельных компонентов.

Период между окончанием Первой и Второй мировых войн, хронологически продолжавшийся с 1919 до 1945 гг., явился временем, когда развитие правового регулирования международного сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства продолжалось в русле ранее наметившихся тенденций, но с учетом корректив, внесенных первой попыткой создания организованного сообщества государств – Лиги Наций и ее деятельности.

Характеризуя этот период, прежде всего, отметим широкое распространение практики заключения двусторонних договоров, преимущественно в сфере экстрадиции. Однако распространение преступности, представляющей угрозу для различных стран, повлекло за собой расширение международного сотрудничества в формировании правовой базы борьбы с ней в форме многосторонних договоров,

После Великой Октябрьской Социалистической Революции 1917г., смены общественно-политического строя России и образования СССР международные отношения поддерживались нашей страной преимущественно на дипломатическом уровне, а международное сотрудничество в сфере уголовного процесса фактически оказалось свернутым на долгие годы.

Наряду с этим, эпизодически возникала потребность в урегулировании на уровне международно-правовых документов отдельных вопросов, относящихся к сфере уголовного процесса. Но направлена эта деятельность была, преимущественно, не на решение задач последнего, а на урегулирование политических аспектов взаимоотношений с зарубежными странами.

Установление нормальных дипломатических отношений с иностранными государствами, признавшими СССР, сопровождалось, как правило, заключением соответствующих договоров, которые зачастую использовались для оформления правовых основ международного сотрудничества в сфере уголовного процесса. Осуществлялось это в форме внесения в них норм о продлении действия международных договоров Российской Империи под условием заключения в последующем аналогичных договоров с СССР.

Послевоенное развитие мира, распад колониальных империй,
образование двух больших систем государств и противоборством между ними, формирование региональных организаций привели к тому, что главенствующую роль в борьбе с преступностью и в связанном с ней правовом регулировании уголовно-процессуальных аспектов международного сотрудничества заняли именно региональные организации. В силу этого преобладающей тенденцией стало дополнение фактически единой до этого практики заключения двусторонних договоров широкомасштабным многосторонним сотрудничеством на региональном уровне.

Существенным фактором, предопределявшим в этот период необходимость формирования региональной международно-правовой базы такого сотрудничества, являлись особенности заключаемых до начала 1990-х годов под эгидой ООН конвенций о борьбе с международными и транснациональными преступлениями. Абсолютное их большинство содержит детальные нормы, касающиеся уголовной ответственности за те или иные преступления и необходимости их криминализации в законодательстве государств-участников. Вместе с тем предписания, относящиеся к уголовно-процессуальной сфере международного сотрудничества, в них более декларативны, чем процессуальны. Например, в 7 названных в § 1 настоящей главы «антитеррористических» конвенциях, открытых для подписания в этот период, содержатся лишь общие нормы, об обязанностях всесторонне сотрудничать на международном уровне, причем с учетом национального законодательства сторон, без указания на конкретные процессуальные механизмы такого сотрудничества.

Кроме традиционных подходов, направленных на заключение как многосторонних, так и двусторонних международных договоров о выдаче и взаимной правовой помощи, новые ее виды начали вводиться международными договорами, направленными на пресечение отдельных преступлений международного характера.

С развитием договорной базы к началу 1990-х годов дифференцировались относительно друг друга институты выдачи, осуществления уголовного преследования, передачи уголовного судопроизводства, взаимной правовой помощи по уголовным делам, передачи осужденных для отбывания наказания, стало возможным говорить об обособленном правовом регулировании названных правовых институтов в международно-правовых документах, как многосторонних, так и двусторонних.

Принятым 14.12.1990г. резолюцией 45/117 Генеральной Ассамблеи ООН Типовым договором о взаимной помощи в области уголовного правосудия^⁴⁰ предусмотрено, что взаимная правовая помощь может оказываться в следующих формах:

а) получение свидетельских показаний и заявлений от отдельных лиц;

б) содействие в предоставлении задержанных или других лиц для дачи свидетельских показаний или помощи в проведении расследований;

в) предоставление судебных документов;

г) проведение розысков и арестов имущества;

д) обследование объектов и участков местности;

е) предоставление информации и вещественных доказательств.

Начавшийся в 1990-е годы и продолжающийся ныне очередной этап развития этих процессов характеризуется тенденциями расширения и углубления правового регулирования уголовно-процессуальной сферы международного сотрудничества на внутригосударственном, двустороннем и региональном уровнях.

Прежде всего, руководствуясь упоминавшимися рекомендациями ООН, значительное число государств мира приняли меры по формированию законодательства, нормы которого призваны сформировать внутригосударственную правовую базу международного сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства.

Существенным обстоятельством, положительно влияющим на степень урегулированности правовых основ международного сотрудничества в сфере уголовного процесса, явилось заключение под эгидой ООН конвенций о борьбе с отдельными видами преступлений, которые, в отличие от более ранних международно-правовых документов, содержат конкретные нормы уголовно-процессуального характера.

В соответствии с этими и ранее принятыми международно-правовыми документами, а также внутригосударственным законодательством различными странами совершенствуется правовое регулирование выдачи, взаимной правовой помощи по уголовным делам, осуществления уголовного преследования, передачи уголовного судопроизводства, передачи осужденных к лишению свободы лиц для отбывания наказания в страну гражданства, как самостоятельных направлений международного сотрудничества в сфере уголовного процесса. В силу того, что каждое из них имеет свою специфическую правовую природу, правовую регламентацию самостоятельными нормами международного и внутригосударственного права, индивидуальное содержание и строго определенную цель, произошло выделение их в отдельные правовые институты, которые в своей совокупности и составляют правовую основу международного сотрудничества в сфере уголовного процесса (уголовного судопроизводства). Каждый из этих правовых институтов носит комплексный межотраслевой характер, поскольку регулируется нормами международного и уголовно-процессуального права. Особенностью института взаимной правовой помощи по уголовным делам является выделение в нем отдельных видов (форм), объединяемых единой целью получения доказательств по расследуемому уголовному делу.

С учетом этого, основными тенденциями в рассматриваемой сфере с начала 1990-х годов, являются: 1) совершенствование регулирования на международно-правовом и, особенно, внутригосударственном уровнях уже сложившихся правовых институтов, 2) формирование в национальном законодательстве правовой базы новых направлений международного сотрудничества в сфере уголовного процесса.

Российская Федерация с начала рассматриваемого периода стремительно восполняет пробел, образовавшийся за предыдущие десятилетия. Прежде всего, об этом свидетельствует серьезное внимание, уделяемое расширению международно-правовой базы международного сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства. При этом, в значительной мере сохраняя сложившуюся в прошлые годы практику заключения единых договоров, охватывающих все или большинство из отмеченных направлений сотрудничества в рассматриваемой сфере, в последние годы в русле общемировых тенденций происходит выделение их регулирования в отдельные международно-правовые документы.

Blog

Содержание