Geum.ru

Президент Российской Федерации В. В. Путин назвал незакон

Вид материалаЗакон
Подобный материал:

А.Ю.ПОЛУНОВ


ОСНОВНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ МИГРАЦИОННЫХ ПРОЦЕССОВ НА ТЕРРИТОРИИ РОССИИ (1990-е – первая половина 2000-х гг.)


Происходящая в современном мире глобализация экономики, резко усилившая интенсивность трансграничных потоков капиталов, технологий, информации и человеческих ресурсов, сделала международную трудовую миграцию одной из важнейших проблем социального и экономического развития. Огромное значение этот вопрос представляет и для России, причем как в положительных, так и в отрицательных своих аспектах. Так, выступая в январе 2004 г. на совещании в Федеральной службе безопасности, Президент Российской Федерации В.В.Путин назвал незаконную миграцию одним из приоритетов деятельности правоохранительных органов наряду с терроризмом и экономической безопасностью. В то же время приток иностранной рабочей силы был назван и важнейшим фактором российской политики, призванным сыграть существенную роль в решении экономических и демографических проблем. Эта мысль прозвучала в 2005 г. в выступлении В.В.Путина на заседании совета Безопасности, а также в послании Президента Федеральному собранию. Вопрос о трудовой миграции привлекает также пристальное внимание общественных организаций и союзов предпринимателей. Так, в 2004 г. Комитет по трудовым ресурсам Торгово-промышленной палаты Московской области принял специальную концепцию действий в сфере трудовой миграции. В том же году ряд авторитетных общественных организаций, занимающихся проблемам трудовых ресурсов, основал некоммерческую организацию «Международная ассоциация «Трудовая миграция»», объединяющую в своем составе общественные структуры из тринадцати регионов российской Федерации и призванную содействовать регулированию вопросов трудовой миграции на межрегиональном уровне (1).

Указанные примеры свидетельствуют о том, что трудовая миграция является серьезной проблемой современного развития России, заслуживающей самого тщательного изучения. Особую важность представляет вопрос о трудовой миграции на территорию Москвы и Московской области – региона, особо привлекательного для «гастарбайтеров». К сожалению, далеко не во всех современных исследованиях трудовая миграция выделяется как особый тип среди других потоков переселений, а Московский регион нередко рассматривается в общероссийском контексте, без учета его специфики. Поэтому представляется целесообразным начать настоящий обзор с общего очерка ситуации в сфере миграции на территорию России, переходя затем к более специфическим вопросам притока иностранной рабочей силы на территорию Московского региона.


1. Миграция на территорию России: основные тенденции конца 1980-х – первой половины 2000-х гг.


Наличие массовых миграционных потоков было характерной особенностью социально-экономического развития России еще с советских времен, однако характер их в то время существенно отличался от современного. Значительные перемещения рабочей силы в советское время были связаны с такими явлениями, как освоение целины, направление молодежи на «ударные стройки коммунизма» и др. Примером трудовой миграции был и завоз неквалифицированной рабочей силы в крупные города «по лимиту». Общим для всех этих видов трудовой миграции было то, что они направлялись и регулировались государством. Ситуация существенно изменилась с конца 1980-х гг. Ослабление, а затем и распад механизмов тотального государственного контроля на фоне массовых политических и социально-экономических потрясений привели к массовым стихийным перемещениям людских потоков по территории бывшего СССР, создав серьезные проблемы для современной России.

Переселения конца 1980-х – первой половины 1990-х гг. были вызваны в первую очередь политическими факторами, а миграция того времени должна характеризоваться как вынужденная. Основной ее контингент составляли беженцы и перемещенные лица. Факторами, провоцировавшими миграцию, были как открытые вооруженные конфликты (Нагорный Карабах, Южная Осетия, Абхазия, Приднестровье, Таджикистан), так и развернувшиеся после распада СССР в бывших советских республиках бурные процессы нациестроительства, нередко сопровождавшиеся вытеснением, а то и изгнанием «нетитульных» национальностей за пределы государства. Ограничения в гражданских правах, притеснения, явная дискриминация по этническому признаку, а также боязнь лишиться гражданства исторической родины заставляла в эти годы «нетитульное» (прежде всего, русское и русскоязычное) население в массовом порядке покидать прежние места проживания. Собственно трудовая миграция в этот период была как бы скрыта в общем потоке вынужденных мигрантов. Основную массу переселенцев в этот период приняла на себя Россия (на которую, впрочем, и сейчас приходится ¾ мигрантов, пересекающих границы государств СНГ). Только в 1991-1994 гг. в Россию прибыло 3,6 млн. чел., выбыло 1,7 млн. чел., таким образом, нетто-миграция составила 1,8 млн. чел. Всего же за первое десятилетие после распада СССР в Россию иммигрировало около 10 млн. чел., в первую очередь русскоязычных (2).

К середине 1990-х гг. ситуация меняется, на первый план выходят экономические мотивы перемещений (собственно трудовая миграция). На то был ряд причин. Прежде всего, на постсоветском пространстве была достигнута определенная политическая стабилизация, в частности, были «заморожены» основные вооруженные конфликты, имевшие место на рубеже 1980-90-х гг. Снизился градус националистической риторики правящих кругов новообразованных государств. Многие из них перешли на более прагматические позиции, перестав «выталкивать» из своих границ квалифицированную рабочую силу, представленную русскоязычными. С другой стороны, и само русскоязычное население к этому времени сумело вписаться в новые реалии и приспособиться к жизни в постсоветских государствах. Если брать сферу социальную и экономическую, то нужно отметить, что к середине 1990-х гг. в большинстве стран СНГ иссякли надежды на построение «социальных государств», население осознало, что рассчитывать надо прежде всего на собственные силы. Среди стран СНГ выделились государства-реципиенты с относительно благополучной социально-экономической ситуацией (прежде всего, Россия), и менее благополучные страны-доноры, которым было суждено играть роль поставщиков трудовых ресурсов (к числу последних относились Украина, Молдавия, затем – Таджикистан и Узбекистан).

Важную роль среди факторов, стимулирующих трудовую миграцию, сыграло подавление гиперинфляции, без которого было невозможно накопление денежных средств и их перевод на родину. Уже в 1996 г. только по официальным данным на территории России было зарегистрировано 99 тыс. трудовых мигрантов из Украины, 11 тыс. – из Белоруссии, 9 тыс. – из Молдавии (3). Финансовый кризис августа 1998 г. в России заметно ослабил приток мигрантов, однако уже в 2000 г. он восстановился, и в настоящее время наблюдается устойчивый рост трудовой миграции на территорию Российской Федерации. К настоящему времени в России находится по разным оценкам от 5 до 15 млн. трудовых мигрантов, большинство которых, правда, находится в стране нелегально (4).

Существенным фактором, стимулирующим приток иностранной рабочей силы на территорию России и одновременно вынуждающим власти мириться с его негативными последствиями, является тяжелая демографическая ситуация в России. С 1992 г. наблюдается абсолютное сокращение численности населения страны за счет повышения смертности и снижения рождаемости. Ежегодно страна теряет в результате от 500 тыс. до 1 млн. чел. По оценкам специалистов, с 2006 г. началось сокращение численности населения страны в трудоспособном возрасте. Депопуляция России представляется особенно опасной с учетом огромных размеров ее территории и богатейших природных ресурсов, требующих приложения миллионов рабочих рук. Многие специалисты полагают, что единственным реальным выходом из этой ситуации является усиленное привлечение в страну иностранной рабочей силы, однако представители властей и часть экспертного сообщества опасаются негативных последствий трудовой миграции, значительная часть которой, как уже отмечалось, носит стихийный и нелегальный характер.

Стихийность трудовой миграции в Россию во многом обуславливается отсутствием действенных механизмов государственного контроля, так и не восстановленных в полной мере после распада СССР в 1991 г. Значительная часть границ России со странами СНГ по-прежнему остается «прозрачной», легкой для пересечения. Для большинства стран СНГ (кроме Грузии и Туркменистана) действует безвизовый режим въезда на территорию России. Механизмом действенного контроля за въездом мигрантов и отбора тех из них, чей труд действительно нужен для российской экономики, мог бы стать принцип квот на завоз рабочей силы. В последние годы такой механизм создается, однако он опять-таки не распространяется на граждан из стран с безвизовым режимом (5). Относительно последних, очевидно, должен быть введен какой-то особый порядок, пока же их проникновение на территорию России во многом остается вне контроля государства. Какие же страны являются для России основным источником трудовых ресурсов и как сложится ситуация в этой сфере в будущем?


2. Россия и Ближнее Зарубежье: основные страны-доноры.


Подробный материал для ответа на данный вопрос дается в докладе «Политика иммиграции и натурализации в России», размещенном на сайте «Русский архипелаг» (ссылка скрыта). Согласно данным авторов исследования, на протяжении большей части 1990-х гг. основным поставщиком трудовых ресурсов в Россию служила Украина, однако в настоящее время роль этой страны будет сокращается. Этому способствует как относительная социально-экономическая стабилизация на Украине, так и ужесточение административных барьеров между государствами. Если в 1994 г. положительное сальдо миграции России с Украиной по официальным данным составляло 305 тыс. чел., то в 2000 г. этот показатель сократился до 39 тыс., а в 2004 г. – до 4,6 тыс. чел. Численность трудовых мигрантов (главным образом, нелегальных), единовременно находящихся на территории России, в настоящее время пока еще велика (1 – 1,9 млн. чел.), однако и в этой сфере наметилось сокращение. Высокий уровень трудовой миграции из Украины в Россию, по мнению авторов доклада, сохранится лишь в случае опережающего роста российской экономики по отношению к украинской и либерализации российского иммиграционного законодательства.

Сходные факторы будут влиять и на трудовую миграцию из Молдавии, которая, наряду с Украиной, до последнего времени являлась для России крупнейшим донором трудовых ресурсов. По подсчетам исследователей, в России единовременно находятся 200-300 тыс. молдавских «гастарбайтеров». Фактором, ограничивающим миграцию из Молдавии, является возможность для граждан этой страны работать на Западе. По мере расширения таких возможностей миграционная привлекательность России будет снижаться. Можно предположить, что часть жителей Молдавии (как и жителей Украины), приезжающих на заработки, оседает и будет оседать на территории России, превращаясь из мигрантов в иммигрантов.

Специфической является ситуации с выходцами из Закавказья (Грузии, Армении, Азербайджана) и Средней Азии (Узбекистана, Таджикистана, Киргизии, Туркмении). Приток мигрантов из этих стран является сейчас в России одной из наиболее обсуждаемых проблем и рассматривается как один из главных факторов обострения межэтнических отношений в стране. Особо высокой интенсивностью отличается приток в Россию жителей Закавказья, связанный с их высокой миграционной мобильностью. В настоящее время на территории России находятся от 1,5 до 3 млн. мигрантов из Закавказья. Многие из них остаются в России на постоянное жительство. За 1989-2002 гг. только по официальным данным численность азербайджанцев, проживающих в России, увеличилась в 1,8 раз (с 336 до 621 тыс.), численность армян – в 2.1 раза (с 532 до 1130 тыс.), численность грузин – в 1.5 раза (с 131 до 198 тыс.). По подсчетам исследователей, в ближайшее десятилетие в Россию на временное или постоянное жительство может переселиться до 10% населения Закавказья.

В отличие от жителей Закавказья, выходцы из Средней Азии характеризуются пониженной социальной и территориальной мобильностью, гораздо сильнее привязаны к местам постоянного проживания. К миграции их подталкивает затяжной экономический и политический кризис на родине (это характерно в первую очередь для Таджикистана), низкий уровень жизни населения (6), перенаселенность региона и высокая конкуренция на рынке труда. В настоящее время численность «гастарбайтеров» из средней Азии, находящихся на территории России, варьируется от 0,5 до 1 млн. чел.

К трудовым мигрантам из стран СНГ в определенном отношении примыкают выходцы из стран «дальнего зарубежья», хотя их количество их относительно невелико (правда, и здесь приходится рассчитывать в основном на официальную статистику). Согласно официальным данным, на территории Российской Федерации находится 400-500 тыс. граждан Китайской Народной республики, 100-200 тыс. вьетнамцев, 100-150 тыс. афганцев, определенное количество корейцев и др.


3. Федеральные и региональные власти: реакция на трудовую миграцию.


Широкомасштабный и слабо контролируемый поток мигрантов на территории бывшего СССР стал серьезной проблемой для российских властей. Период начала 1990-х гг. характеризовался разрушением старых, советских механизмов контроля за передвижением населения и длительным процессом отладки новых механизмов (который, по сути, не завершен до сих пор). По оценке В.И.Мукомеля, «после распада СССР и либерализации системы прописки в большинстве стран СНГ, качество учета миграции катастрофически ухудшилось» (6). Серьезные проблемы существуют и в настоящее время. Так, трудовых мигрантов при въезде и выезде не отделяют от других категорий граждан. Кроме того, многие мигранты имеют двойное гражданство.

Столкнувшись с массовыми и слабо контролируемыми перемещениями мигрантов по своей территории, страны СНГ в начале 1990-х гг. попытались объединить усилия в деле контроля за миграцией. В большинстве государств принимаются национальные законы о беженцах и перемещенных лицах, создаются государственные органы, призванные решать вопросы, связанные с миграцией. В России таковой стала Федеральная миграционная служба в составе Министерства внутренних дел. В 1992-1994 гг. лидерами стран СНГ был подписан ряд соглашений, призванных регулировать проблему миграции: «Соглашение о помощи беженцам и вынужденным переселенцам» (1993), «Соглашение о первоочередных мерах по защите жертв вооруженных конфликтов» (1993), «Соглашение по вопросам, связанным с восстановлением прав депортированных лиц, национальных меньшинств и народов» (1992), «Конвенция об обеспечении прав лиц, принадлежащих к национальным меньшинствам» (1994). Проблема урегулирования миграции на постсоветском пространстве вызвала интерес и в странах Запада, обеспокоенных перспективой наплыва выходцев из бывшего СССР на свою территорию. К делу подключились международные организации. Так, в 1996 г. в Женеве по инициативе ООН состоялась конференция стран СНГ по проблемам беженцев. Однако в силу ряда причин действенного сотрудничества в рамках СНГ организовать так и не удалось. Часть постсоветских режимов рассматривала попытки урегулировать проблему беженцев в рамках СНГ как потенциальную угрозу своему суверенитету, часть (прежде всего, среднеазиатские государства) вовсе отрицала существование такой проблемы.

В этих условиях предпринимаются попытки наладить субрегиональное сотрудничество, развивается практика двухсторонних соглашений. Главными партнерами России на этом направлении стали Белоруссия, Казахстан, Киргизия и Таджикистан. В рамках соглашений регулировались процессы переселения, упрощалась процедура предоставления гражданства для прибывающих на постоянное местожительство, уточнялся правовой статус граждан, постоянно проживающих на территории другой страны, предпринимались попытки отрегулировать вопросы трудовой деятельности и социальной защиты трудящихся-мигрантов. Делались, впрочем, и попытки реанимировать сотрудничество в рамках СНГ – так, в 1998 г. государствами Содружества было заключено Соглашение о сотрудничестве в борьбе с незаконной миграцией.

На территории России в 1990-е гг. довольно значительными полномочиями по регулированию миграционных потоков обладали региональные органы власти, однако с начала 2000-х гг. ситуация начала меняться (7). В рамках проводимой правительством В.В.Путина политики по выстраиванию «вертикали власти» регионы были лишены прежних прерогатив. Если в 1990-х гг. региональные миграционные программы реализовывались в двух десятках субъектов Федерации, то в настоящее время они осуществляются только в четырех субъектах (Москва, оренбургская область, а также Пензенская и Читинская области). В рамках «выстраивания вертикали» федеральные власти инициировали расторжение договоров с субъектами федерации о разграничении полномочий, многие законы субъектов Федерации были отменены как несоответствующие Конституции и федеральному законодательству. Федеральный закон 2002 г. «О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации» заменил собой всю совокупность региональных правовых актов по этому вопросу (следует отметить, что этот закон в целом весьма ужесточил систему надзора за мигрантами). В результате выстраивания «бюджетной вертикали» финансовое обеспечение миграционной политики также стало прерогативой центра. В этих условиях регионы начали прибегать к косвенным методам регулирования миграции. Часть из них (Краснодарский и Ставропольский края) продолжает принимать законы, противоречащие федеральному законодательству, и затем торгуется с федеральным центром за их сохранение. Другие включают элементы миграционного регулирования в рамки программ, посвященных другим проблемам, в частности, в программы по национальной и демографической политике. Многие регионы занимают в жесткую позицию по отношению к мигрантам. При этом нередко официальная антимигрантская риторика, используемая властями в популистских целях, сочетается со вполне прагматичным отношением к мигрантам в рамках реально проводимой политики.

В настоящее время для федеральных властей характерно причудливое колебание в сфере миграционной политики между ужесточением контроля и отдельными либеральными шагами в этой сфере. Начал действовать (правда, в ограниченных рамках) механизм квотирования завоза рабочей силы. С сентября 2005 г. Федеральная служба миграции начала проведение эксперимента – так называемой миграционной амнистии в 10 российских регионов. В ходе эксперимента планировалось легализовать 5 млн. незаконных мигрантов (из 10-15 млн., предположительно находящихся на территории России). Только в январе 2006 г. в результате амнистии было легализовано 700 тыс. человек. Свидетельством роста значения миграционных проблем в политике правительства стал вывод Федеральной миграционной службы из состава Министерства внутренних дел и превращение ее в самостоятельное учреждение. В 2006 г. был принят пакет правовых актов, пересматривающих многие нормы закона 2002 г. и значительно либерализующих миграционное законодательство. Так, с 2007 г. вместо разрешительной вводится явочная регистрация. Мигранты обязаны лишь уведомлять по почте миграционную службу о своем прибытии в страну.

Последние тенденции в политике федеральных властей вызвали неоднозначную реакцию на региональном уровне, в частности, со стороны правительства Москвы. Московские власти настаивают на необходимости учитывать особый характер столицы как мегаполиса и выступают за сохранение разрешительного порядка въезда, введении особого режима квотирования, передаче функций по регулированию миграции московским органам занятости (8). С 2005 г. действует особая миграционная программа правительства Москвы, предусматривающая, в частности, повышение ответственности работодателей за несоблюдение миграционного законодательства. В рамках Межрегионального информационно-делового центра при правительстве Москвы действует горячая линия для мигрантов, ищущих работу. Намечено создать сеть дешевых гостиниц упрощенного типа для трудовых мигрантов. Правительство Москвы стремится наладить прямые контакты с государственными структурами стран СНГ по вопросам регулирования миграции, планируется создание Московской миграционной биржи труда и др. В целом можно отметить, что правительство Москвы стремится занять особую позицию по вопросу о трудовой миграции, сохраняя, с одной стороны, жесткость регулирования миграционных процессов, с другой – пытаясь несколько улучшить материальное положение мигрантов.


4. Трудовые мигранты в экономике столичного региона.


К настоящему времени трудовые мигранты играют значительную роль в экономике как России в целом, так в особенности Московского региона. Столица и Московская область являются крупнейшим «миграционным магнитом»: по оценке экспертов, здесь работает до трети всех трудовых мигрантов, находящихся на территории России. Основными сферами приложения труда «гастарбайтеров» являются строительство, городской транспорт, торговля, общественное питание, сфера коммунального хозяйства (уборка улиц и др.). По данным Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации, в целом по России в строительстве занято около 50% трудовых мигрантов, в торговле – примерно 25%, около 12% - в промышленности. В целом эти пропорции применимы и к московскому региону, хотя оценки независимых экспертов дают несколько другую картину.

Не все виды трудовой деятельности в равной степени доступны различным категориям мигрантов. В данной сфере сложилась своеобразная этническая иерархия. Так, выходцы из Закавказья традиционно ориентируются на сферу торговли и обслуживания. В строительстве «элитные» позиции (по оплате труда) занимают украинские и армянские рабочие, ниже их стоят молдаване. На самом низу иерархической лестницы стоят выходцы из средней Азии – таджики и узбеки, занятые преимущественно тяжелым неквалифицированным трудом в разных отраслях экономики. По подсчетам исследователей, средние доходы азербайджанцев-мигрантов в 1,5 – 2,5 раза выше, чем у таджиков. Интересно, что наличие жесткой стратификации в трудовой сфере самими мигрантами воспринимается как данность. Известны случаи, когда таджикские рабочие, получая выгодный заказ на работы, которыми заняты по преимуществу местные строители, передавали его последним, дабы избежать конфронтации (9).

Изучение трудовой деятельности мигрантов, их экономического поведения, социального положения и прочих аспектов их жизни в России в настоящее время является крайне затруднено. Мир мигрантов во многом закрыт для исследователей из-за преобладания теневых или полутеневых форм деятельности на мигрантском рынке труда. В этих условиях проведение полномасштабного социологического опроса является сложной и дорогостоящей задачей. Количество собственно научных исследований темы трудовой миграции к настоящему времени невелико, преобладает освещение данной темы в газетных и журнальных статьях (10). Вместе с тем значительный объем информации по вопросам трудовой миграции накоплен государственными органами федерального и регионального уровня (Министерство здравоохранения и социального развития, федеральная и региональная службы занятости, Федеральная служба миграции и др.). Представляется, что работа с этим материалом может дать интересные результаты.

Анализ исследований по вопросам трудовой миграции, вышедших к настоящему времени, свидетельствует о крайне неблагополучном положении в данной сфере. Прежде всего, значительная часть миграции на территории России (до двух третей) вплоть до последнего времени оставалась нелегальной. Неформальные методы, кладущие отпечаток на весь образ жизни и деятельности мигрантов, преобладали уже на стадии поиска работы. По данным исследования, проведенного в 2003 г. под руководством И.М.Козиной среди работающих в Москве строителей-таджиков, услугами посредников (рекрутеров) для поиска работы воспользовалось только 15%. Еще 24% нашли работу самостоятельно. Подавляющее большинство использовало собственные социальные сети – «с помощью родственников, знакомых и др.». Таким путем нашли работу 61% опрошенных.

Значительная часть мигрантов в течение долгого времени официально не оформляла ни свое пребывание в столичном регионе, ни факт устройства на работу. Связано это было со сложностью бюрократических формальностей, сопровождающих обе процедуры. Для многих мигрантов характерны жалобы на вымогательство представителей правоохранительных органов и администрации при оформлении регистрации и устройстве на работу. По данным исследования, проведенного под руководством И.М.Козиной, около 40% трудовых мигрантов находились в Москве без регистрации. Те из них, кто регистрацию все же оформил, воспользовались для ее получения незаконными каналами. В результате и прием на работу, как правило, не сопровождался какими-либо юридическими процедурами. Подавляющее большинство респондентов по данным исследования И.М.Козиной были наняты на работу на основе лишь устной договоренности с работодателем. Обычно при приеме на работу достаточно было лишь предъявить паспорт. Иные документы (трудовая книжка, свидетельства об образовании и квалификации, медицинские справки, рекомендации) оказывались в данном случае практически невостребованными.

Следует отметить, что значительная часть работодателей со своей стороны не заинтересована в законном оформлении приема на работу трудящихся-мигрантов: им выгодно иметь под своим началом фактически бесправную рабочую силу, за использование которой к тому же надо отчитываться и платить налоги. По данным исследования, проведенного под руководством Г.Витковской в 2003 г., 48% работодателей нанимали незаконных мигрантов, стремясь уйти от уплаты налогов, 68% снижали издержки производства за счет низкой оплаты труда мигрантов, 44% на первое место ставили возможность не нести обязательств по социальному обеспечению, 40% - возможность использовать мигрантов на сверхурочных работах (11). С интересами недобросовестных работодателей объективно смыкались интересы коррумпированных представителей правоохранительных органов и чиновников, получающих высокую ренту в виде «поборов» с нелегальных мигрантов. Возник своего рода «замкнутый круг», негативными порождениями которого являлось и непоступление налогов в государственную казну, и появление на территории России миллионов временных жителей, по сути лишенных элементарных гражданских прав.

Серьезной проблемой является не только бесправное положение рабочих-мигрантов, но и крайнее неэффективное с точки зрения экономических интересов России использование их трудовых возможностей. Так, среди рабочих-таджиков, занятых, как правило, неквалифицированным ручным трудом, 47% составляли лица с высшим и средним образованием (данные исследования И.М.Козиной). Среди таких рабочих были представлены преподаватели, врачи, инженеры, юристы, программисты и др. Подобная ситуация побуждает поставить вопрос не только о необходимости налаживания эффективных механизмов отбора рабочей силы, въезжающей на территорию России, и адекватной оценке ее возможностей. Насущной потребностью является также разработка системы взаимного признания сертификатов, свидетельствующих о трудовой квалификации рабочих-мигрантов на территории стран СНГ.

Отсутствие подобной системы обуславливает, в частности, чрезвычайно высокий уровень эксплуатации иностранной рабочей силы на территории Российской Федерации (прежде всего, «непривилегированных» ее слоев). Мигранты направляются на работу в лучшем случае после краткого собеседования с работодателем (в 20% случаев, по данным И.М.Козиной, не было и этого). Менее половины (43%) проходило инструктаж по технике безопасности, и лишь каждый десятый – медосмотр. Продолжительность рабочего времени в среднем составляла по 10 часов ежедневно, по 6-7 дней в неделю, что существенно превышает установленные российским законодательством нормы (40-часовая рабочая неделя) (12). Оплата временной нетрудоспособности со стороны работодателя – явление редкое. 42% опрошенных отметили случаи прерывания трудоспособности по причине производственной травмы и 58% - по другим причинам. При этом почти 40% продолжали трудиться, будучи больными.

Подвергаясь высокой степени эксплуатации, трудовые мигранты получают незначительные заработки (от $50 до $400 по данным на 2003 г.). Средняя заработная плата мигранта, согласно данным И.М.Козиной, составляла в 2003 г. $219. Около 40% заработка у мигрантов уходило на проживание в столице. Примерно половина иностранных рабочих проживала в период миграции в неприспособленных для жилья условиях (в строительных вагончиках, подсобных помещениях, строящихся зданиях и др.). Во многих отношениях труд мигрантов носил характер принудительного. У каждого третьего работодатель изымал паспорт на срок найма. Часты были случаи принуждения к работе в неблагоприятных условиях, обмана при расчете, побоев, угрозы выдачи властям и депортации. При этом 87% опрошенных сталкивались со случаями поборов и вымогательства со стороны правоохранительных органов, 40% - с аналогичным отношением представителей администрации.

Испытывая давление со стороны тех самых учреждений, которые призваны поддерживать порядок в обществе, многие мигранты теряют веру в возможность защиты своих прав легальными путями. Согласно данным И.М.Козиной, 85% опрошенных даже не пытались отстаивать свои права, сталкиваясь с их нарушением. Остальные либо апеллировали к непосредственному начальнику (бригадиру и др.), либо полагались на разного рода неформальные практики (помощь родственников, друзей, посредников и др.). Из мировой практики хорошо известно, что одним из самых распространенных способов подобной неформальной защиты своих прав является формирование этнических преступных сообществ, что, естественно, несет прямую угрозу социальной стабильности на территории России.

Вопрос о реальной роли мигрантов в экономике Московского региона, а, следовательно, и об отношении к уже приехавшим мигрантам и необходимости привлечения новых «гастарбайтеров» является предметом острых дискуссий в российском обществе. Сложилось две основных точки зрения по данному вопросу. Согласно одной из них, трудовая миграция является объективным явлением, частью общемирового процесса глобализации экономики, противостоять которому не имеет смысла. Более того, для России с ее демографическими проблемами привлечение иностранных рабочих рук является жизненной необходимостью: без притока мигрантов невозможно восполнить происходящую в России убыль населения. Мигранты берутся за тяжелые и непрестижные виды труда, не представляющие интересы для местных жителей (особенно это характерно для Московского региона). Без использования труда мигрантов многие отрасли российской экономики просто остановятся. Приток мигрантов способствует развитию народного хозяйства, а, значит, и созданию новых рабочих мест, которые смогут занять коренные жители. Наконец, подъем экономики невозможен без емкого внутреннего рынка, который формируется и за счет покупательной способности мигрантов. Все это обуславливает необходимость не только разрешать, но и поощрять приток в Россию мигрантов, прежде всего, из числа близкого по культуре русскоязычного населения бывших союзных республик (13).

Указанной точке зрения противостоит иной подход, подчеркивающий негативные последствия трудовой миграции. Согласно данному подходу, движение мигрантов в Россию оказывает угнетающее влияние на российскую экономику, так как их дешевый (демпинговый) труд делает ненужными меры по повышению производительности труда и тормозит технологические усовершенствования в российской экономике. За разговорами о неспособности России выжить без мигрантов, согласно данной точке зрения, стоят корыстные интересы недобросовестных работодателей и коррумпированных чиновников, ищущих новые объекты для поборов и эксплуатации. Приток «гастарбайтеров» несет с собой дополнительную нагрузку на системы социального обеспечения, здравоохранения и образования, и без того находящиеся в России в плачевном состоянии. При этом следует учитывать, что далеко не все мигранты заняты низкооплачиваемым малопрестижным трудом. Многие из них находят вполне привлекательные ниши на рынке труда, отсекая от них местных жителей. «Приезжие» зачастую крайне далеки от ценностей, разделяемых населением России. При этом они становятся все более влиятельной силой в российском обществе, что грозит размыванием российской культурной идентичности. Все это диктует необходимость не поощрять, а ограничивать трудовую миграцию, сосредоточив силы на улучшении демографической ситуации и повышении производительности труда в России (14).

Особую остроту в газетно-журнальных дискуссиях приобретает вопрос о денежных переводах, отсылаемых мигрантами из России на родину. Нередко указывается, что таким образом мигранты «выкачивают деньги» из России (острием своим этот аргумент направлен против выходцев с Кавказа, занимающих прочные позиции в сфере обслуживания и торговли). Публиковались данные о ежегодном вывозе из России $15 млрд. в год, т.е. $360 в месяц на одного мигранта. Г.Витковская опровергает эту информацию, указывая, что средний заработок мигранта составляет $240 в месяц. причем значительная его часть расходуется в России (15). Существуют, однако, и другие данные. Так, по сведениям Федеральной службы миграции, денежные переводы мигрантов из России достигают значительных размеров, составляя 20% валового внутреннего продукта (ВВП) Грузии и 30% ВВП Молдавии (16).


5. Мигранты и российское население. Истоки этнофобии.


Важной причиной остроты дискуссий о миграции в России является культурная дистанция между местным населением и значительной частью приезжих (прежде всего, выходцами из Закавказья и Средней Азии). Многие из них принадлежат к ареалу распространения ислама. Немалая часть является выходцами из сельской местности, где сохранились нехарактерные для урбанизированного российского общества традиционно-патриархальные структуры – род, клан, община, большая (многопоколенная) семья и др. Переезжая в Россию, мигранты нередко переносят сюда архаичные социальные отношения и институты. Это, с одной стороны, помогает им на первых порах освоится на новом месте, с другой – способствует замкнутости, отгороженности от местного населения. Обычаи, внешность, зачастую – плохое знание русского языка заставляют россиян воспринимать приезжих как опасных чужаков, видеть в них угрозу своей культуре. Нередко в мигрантах, прибывших их регионов с политической нестабильностью и низким уровнем жизни, видят потенциальных разносчиков эпидемий и антисанитарии.

Враждебность окружающего населения заставляет мигрантов еще теснее сплачиваться в рамках структур, основанных на этническом принципе. В связи с тем, что значительная часть трудовой миграции носит нелегальный или полулегальный характер, указанные структуры приобретают криминальный оттенок, что еще больше усиливает подозрительность по отношению к мигрантам. Богатой питательной средой для подобного отношения служат широко распространенные в российском обществе (особенно после начала Чеченской войны) неприязнь к исламу и боязнь эксцессов террора, что порождает настоящую мигрантофобию. По данным И.М.Козиной, 52% рабочих-таджиков, трудившихся в строительной отрасли Московского региона, так или иначе сталкивались с оскорблениями по национальному признаку в свой адрес.

Распространенным аргументом противников трудовой миграции является, как уже отмечалось, указание на то, что приток иностранной рабочей силы «размоет» национально-культурную идентичность России. Социологические опросы, проведенные в разных регионах России, фиксируют широко распространенное негативное отношение местного населения к мигрантам. Среди причин подобного отношения называются следующие: «из-за них повышается преступность, они торгуют некачественными товарами, от них антисанитария и болезни, они развращают местное население, повышают цены на жилье, занимают рабочие места, нужные нашему населению, понижают уровень заработной платы, соглашаясь на самую низкую» (17).

Своеобразным отражением неприязни местного населения к мигрантам являются трудности, которые приезжие испытывают при аренде жилья. Часть мигрантов имеет минимальные шансы снять жилье или вообще не имеет таковых. Другим приходится переплачивать для того, чтобы преодолеть отказ (18). Подобная ситуация ведет к «скучиванию» мигрантов в определенных этнических ареалах расселения и фактически создает условия для появления гетто, в том числе и на территории российской столицы (19). Это, в свою очередь стимулирует новый виток этнической нетерпимости, отчуждая мигрантов от окружающего общества.


6. Выводы.


Приведенный выше анализ показывает, что трудовая миграция на территории России прекратилась в настоящее время в серьезную проблему, требующую комплексного подхода для своего разрешения. Перед правительством – как федеральным, так и московским – стоит задача четкого определения приоритетов: выяснения, в какой степени приток иностранной рабочей силы является необходимостью для российской экономики и в соответствии с этим строить свою дальнейшую миграционную политику. Нуждается в совершенствовании механизм квотирования приглашаемой из-за рубежа рабочей силы. Требуется разработка процедур взаимного признания сертификатов, свидетельствующих о профессиональной квалификации трудящихся.

Независимо от указанных выше мер, требуется проведение мероприятий по упорядочению стихийно развивающейся в настоящее время трудовой миграции: совершенствование механизмов регистрации, легализации, перераспределения трудовых ресурсов по регионам, упорядочения налогообложения мигрантов, организация их социальной защиты, формирование бирж труда (в том числе межгосударственных), создание банков вакансий и др. Необходимо повысить информированность иностранных граждан о реальных возможностях переезда, трудоустройства, переобучения, обеспечения жильем и социальными гарантиями в регионах, принимающих трудовых мигрантов. В сфере совершенствования правовых норм и административной практики насущной потребностью является повышение ответственности работодателей за использование труда нелегальных мигрантов. Важнейшей задачей является совершенствование статистического инструментария по учету трудовой миграции, а также развитие системы прогнозирования потребностей работодателей в рабочей силе. Наконец, необходимо проведение курса на сокращение культурной дистанции между мигрантами и принимающим обществом, развитие адаптации, интеграции и аккультурации мигрантов, преодоление этнической сегрегации.


ПРИМЕЧАНИЯ.

  1. Российская миграция. Информационно-аналитический журнал. Февраль-март 2006 г. С.47-50. Веб-сайт Торгово-промышленной палаты Московской области: ссылка скрыта
  2. Мукомель В.И. Вынужденные миграции в контексте миграционных процессов и миграционной политики стран СНГ: этапы развития. Опубликовано на сайте: ссылка скрыта См. также: Мукомель В.И. Миграционная политика России: постсоветские контексты. М., 2005.
  3. Мукомель В.И. Вынужденные миграции.
  4. См.: Эксперт. 2006. №18.
  5. Власов В. Иммиграция и конкуренция на рынке труда (2004). Статья опубликована на сайте ссылка скрыта
  6. Мукомель В.И. Вынужденные миграции.
  7. Мукомель В.И. Миграционная политика: взаимодействие федерального центра и регионов. Опубликовано на сайте Центра миграционных исследований ссылка скрыта
  8. Георгий Тимофеев. Мы поможем нелегалам выйти из тени. – Собеседник. 28 августа 2006 г.
  9. Мукомель В.И. Иноязычные мигранты в российском социуме: социальные практики в контексте проблем миграции. – Вестник Института Кеннана в России. Вып. 9. М., 2006. С.20-35.
  10. Одним из немногочисленных исключений является исследование, проведенное по инициативе Международной организации труда сотрудниками Института сравнительных исследований трудовых отношений. См.: Козина И.М., Корелина М., Металина Т.В. Трудовые практики иностранных рабочих в России. Опубликовано на сайте: ссылка скрыта
  11. Витковская Г. Трудовая миграция как пробный камень толерантности российского общества. Опубликовано на веб-сайте «Русский архипелаг»: ссылка скрыта
  12. По данным исследований, выполненных российскими учеными для Международной организации труда и Международной организации по миграции (результаты опубликованы в 2004 г.), средняя продолжительность труда мигрантов составляла 53-66 часов в неделю. См.: Мукомель В.И. Иноязычные мигранты. С.29.
  13. См.: Потемкин А. Меньше регионов – сильнее страна. – Российская газета. 8 декабря 2004 г.
  14. См.: Горянин А.. Миграционная ловушка. – Эксперт. 2006. №18. Аргументы и факты. 2006. №15, №23.
  15. Витковская Г. Трудовая миграция.
  16. Бычкова Е. Москве без мигрантов не прожить? Неправда! – Аргументы и факты. 2006, №23.
  17. Витковская Г. Трудовая миграция.
  18. Мукомель В.И. Иноязычные мигранты. С.31-32.
  19. См. интересное исследование о перспективе появления этнических районов на территории Москвы: Вендина О. Мигранты в Москве: грозит ли российской столице этническая сегрегация? М., 2005.