Geum.ru

Для начала, почему в качестве базовых докладчиков выбраны именно специалисты из компании «Кватро Финанс»

Вид материалаДоклад
Подобный материал:
Для начала, почему в качестве базовых докладчиков выбраны именно специалисты из компании «Кватро Финанс»? Всё дело в том, что по итогам мониторинга текущего и прошлого года, инвестиционная компания «Кватро Финанс» признана единственной в России, которая в своей аналитике и публикациях, последовательно отстаивала точку зрения о жёсткой посадке мировых рынков, с точным указанием уровней снижения цен и оградила себя и своих клиентов от финансовых потерь. Это произошло не потому, что мы такие пессимисты, а скорее хорошо информированные оптимисты. Реальность превзошла все ожидания. Кризисные явления, на которые мы указывали, получили развитие в совершенно непредвиденном темпе. Едва ли кто-то всерьёз предвидел, насколько стремительно будут развиваться события. Говорят, оптимист-это тот, кто, приходя на кладбище, вместо крестов видит плюсы! Вот и перед нами сегодня стоит задача разобраться, что это за кризис, откуда он взялся, когда закончится и какие действия необходимы в условиях кризиса, чтобы обратить его себе на пользу. Кризис пришёл из Америки. Это знают все. Америка развивалась вполне динамично и сбалансированно до 60-х годов, когда там вылезло чрезмерное увлечение властей стимулированием спроса - политики активно помогали обществу в периоды циклических спадов, а вот в фазе роста и не думали бороться с перегревом экономики. Как следствие, ко второй половине 60-х уровень загрузки производственных мощностей уверенно держался выше 90%, а безработица была ниже 4%. Ну и первый же дополнительный спрос, из-за начавшейся вьетнамской войны, породил мощную инфляционную волну. Все 70-е годы и начало 80-х прошли под знаком стагфляции и беспорядочных метаний администрации США. Стагфляция – это высокая инфляция и стагнация в экономике. Этого, оказалось достаточно, чтобы повылазили неолибералы, до поры, сидевшие тихо из-за того, что безумная политика их идейных предков породила Великую депрессию. Они принялись «объяснять» обществу, что во всем виновато неэффективное и дорогое государство: мол, устраните бюрократов и освободите деловую инициативу наших людей – и вы станете свидетелями невиданного процветания; в общем, примерно, то же самое они говорили и делали в 20-е годы. Американцы были измучены 15 годами инфляции, а нео­либералы в своем религиозном экстазе (поклонение «невидимой руке рынка») были весьма напористы, и Штаты выбрали «рейганомику», то есть либерализацию и дерегулирование всего и вся. Интересно, что результат в виде бурного взлета, а затем дикого обвала в 1987 году они получили очень скоро, но это никого не остановило, а крах «восточного блока» и активная фаза глобализации лишь усугубили положение. Что же произошло? А случилось то, что и должно было случиться. Предоставленная сама себе, экономика вовсе и не думает тяготеть к «магистрали» – напротив, начинает бодро от нее убегать, причем этот процесс продолжается вплоть до исчерпания всех ресурсов экономики, национальной или – как в нашем случае – даже глобальной, после чего, само собой, наступает расплата. Беря в качестве базового 1985 год как разгар правления Рейгана, можно констатировать, что с учетом инфляции к середине 2000-х годов реальные доходы бедных американцев, выросли максимум на 1%, нижнего сегмента среднего класса – на 3%, среднего сегмента – на 5%, зато верхний средний класс «растолстел» на 9%, а богатейшие 20% населения – на 28%. В том числе, верхний пятипроцентный слой - на 46%. Как следствие, измеряющий уровень неравенства в обществе коэффициент Джини увеличился с 0,39 (это близко к современным уровням Канады, Австралии, Японии и Швеции) до 0,47. Кстати, именно в этот период произошла так называемая «революция топ - менеджеров», когда обычной практикой стало получение несколькими высшими управленцами крупных корпораций дохода, превышающего выплаты всему остальному многотысячному персоналу вместе взятому. А ведь это не только социальные факты, но и экономические. Чем богаче человек, тем меньшую часть своего дохода он тратит, просто не на что израсходовать такие деньги. Поэтому при прочих равных условиях, чем выше уровень расслоения по доходам, тем ниже совокупный спрос. Глобализация лишь усугубила проблему, развязав руки «эффективным менеджерам» в деле «снижения издержек» путем урезания выплат сотрудникам. За минувшие 25 лет менеджеры стали фактически обособленной кастой, не зависящей ни от общества, ни даже от результатов своей управленческой деятельности. Горизонт корпоративного планирования для таких менеджеров сократился едва ли не до месяцев. Личный успех определяется только статусом, местом в менеджерской корпорации и внешним впечатлением от тебя и твоего квартального отчета. В общем, на выходе получился сильно угнетенный спрос: и реальные доходы падают, и расслоение растет. Куда же податься бедному янки? Известно куда, – в банк! И начался бурный кутеж взаймы. Он продлился 25 лет. Если до «рейганомики» норма сбережений американцев в основном колебалась между 8 и 10% (т. е. люди в среднем тратили на 8–10% меньше, чем зарабатывали), то с середины 80-х она активно пошла вниз. С начала XXI века показатель колеблется около нулевой отметки: это значит, что на каждый доллар новых сбережений в среднем берется доллар нового кредита. Соотношение долгов домохозяйств к их реальным располагаемым доходам выросло с 65% в начале 80-х до 134% в текущем году. Понятно, что в обычных условиях заёмщики быстро бы взвыли от того, что всё более весомая часть их дохода уходит на обслуживание долга. Дабы не допустить этого, Федеральная резервная система США в течение почти двух десятилетий, под управлением Алана Гринспена, проводила политику зигзагообразного снижения базовой процентной ставки. Она агрессивно уменьшалась, затем для борьбы с возникшей инфляционной волной ее опять поднимали, но до более низких вершин, после чего этот цикл повторялся еще несколько раз. Беда финансовых эквилибристов, однако, состоит в том, что у такой тактики есть естественный предел – нулевая отметка: нельзя понизить ставку ниже нуля. Не потому ли старый хитрец вскоре после этого поспешил уйти на покой. Ведь кредитное стимулирование спроса – это проедание будущего потребления. Чувствовал, каких дров наломал и что теперь последует? А что последует, уже более-менее понятно, ведь ресурс-то у 20-летнего зигзага иссяк. Но, конечно, базовые ставки ФРС оказывают непосредственное влияние, прежде всего на рынок кредитов – и ставки по ним тоже в целом снижались. А это значит, что кредит становился все дешевле, спрос на него рос, и, как следствие, разбухала денежная масса. Для вас, как для специалистов не должно быть сюрпризом, что деньги, которые лежат в банке на вашем счету, это всего лишь квазиденьги, своего рода денежные деривативы. Пусть некто принес в американский банк $100 – банк открывает ему депозит и в соответствии с требованием ФРС о 10%-ной норме резервирования, выделяет $10 как резерв под этот депозит. Остальными $90 он волен распоряжаться как угодно – дать кредит, положить на депозит в другой банк или купить облигации. Кредитополучатель потратит деньги, например, на приобретение оборудования, так что эти $90, в конце концов, получит продавец оборудования. Он разместит их на своем счету в банке. Продавец облигации сделает то же самое сразу. Таким образом, в любом из вышеперечисленных случаев эти $90 снова будут размещены разными лицами, которым они, в конечном счете, достались, на банковских депозитах. Банки снова выделят в качестве резервов под них 10% (т. е. $9), а остальное опять пустят в работу и т. д. Легко видеть, что, изначально имея в распоряжении реальных денег всего $100, банковская система устроила с их помощью «депозитных денег» на сумму $1000. Такой механизм называется денежным мультипликатором (в России, в силу неразвитости финансового рынка, мультипликатор составляет примерно 1:5). При этом каждый владелец депозита уверен, что у него на счету лежат именно деньги, а не какой-то суррогат – в реальности же это (так называемый «денежный агрегат М3») просто банковские обязательства выплатить клиенту определенное количество наличных денег в заранее оговоренный срок. Теперь, если некто придёт в банк и закроет свой депозит, унеся из него $100 наличными, то вступит в силу «обратный денежный мультипликатор»: банк, чтобы дать денег, продаст свои облигации, их покупатель вынужден тоже что-то продать, дабы найти денег на покупку, и так далее. В итоге, изъятие человеком $100 наличных денег из банковского оборота повлечет за собой снижение «депозитной денежной массы» на $1000. Когда таких людей становится много, широкая денежная масса резко сокращается, порождая банковский кризис ликвидности, крах рынков разных активов, а в худшем случае еще и дефляционный коллапс экономики в целом. Конечно, власти не хотели допустить такого и продолжали с усердием безумцев стимулировать бешеный банковский оборот. Как следствие, начиная с 1994 года, агрегат М3 полетел вверх со страшной скоростью. Однако ж в середине 2000-х дела пошли так плохо, что пришлось открывать кран еще шире. Заранее предвидя, чем это грозит, ФРС попросту перестала публиковать статистику М3. Но ведь ее компоненты известны, поэтому независимые исследователи сейчас спокойно вычисляют нужный показатель и видят, что в последние три года отношение М3 к «настоящим деньгам», показателю М1, растет уже почти вертикально и давно превысило прежние исторические максимумы. Поэтому, когда так лихо раскрученная спираль начала сжиматься, мир вздрогнул. Ну а инфляция – логичное следствие. Если все эти «банковские деньги» нельзя превратить в наличные, то вот потратить их ничто не мешает! Отсюда рост цен. До 2000 года немалая их часть приходилась на фондовый рынок – особенно на технологический сектор. Последний, однако, на радостях раздул безумный пузырь, и тот лопнул в 2000–2002 годах, заметно охладив страсть публики к простым спекуляциям. Немалые средства оказались на свободе и искали себе приложения: их владельцы стали придирчивее исследовать происходящее вокруг, и вот тут-то до них «дошло». Уж как пытались скрыть инфляционную сущность своей политики власти США! Индекс потребительских цен «обкарнали» до неузнаваемости. Махинации с товарными корзинами перешли все границы. Усредняли цены разных групп товаров геометрически, а не арифметически, так меньше выходит в итоге. И, массу других уловок придумывали, но реальность все же выплыла наружу. О попытках лукавством смягчить инфляционные ожидания публики можно припомнить следующую фразу: «Можно дурачить всех некоторое время, можно дурачить кого-то одного всегда, но невозможно всегда дурачить всех». Вот и наступил час расплаты. Горячие деньги в попытке спастись от инфляции полетели на товарные рынки, что вкупе с растущим азиатским спросом вызвало жуткий рост цен на топливо, металлы и продовольствие. Финансовая система вследствие постоянного обмана, а искусственно заниженные процентные ставки – это именно обман участников рынка, оказалась дезориентирована. Чем больше рынков «дерегулируется», тем больше их становится спекулятивными – таковыми стали уже не только рынки облигаций и процентных ставок, но также и акций, валют и даже товаров. Наконец, предметом спекуляции стал и рынок недвижимости – результат мы видим сейчас, когда раздувшийся на этом рынке гигантский пузырь лопнул, вследствие чего многие из недавних заемщиков попросту не платят по кредитам. В целом финансовый сектор уже показал убытки на сумму $500 млрд., но, судя по последним данным, это только начало, а вовсе не конец, как еще недавно казалось многим. Грядущие убытки оцениваются в $1,6 трлн. А потери сектора недвижимости в $2 трлн. Банки столкнулись с наличием у себя огромного количества «плохих» активов. Они появились не сами по себе – просто у банков должна соблюдаться адекватность активов и пассивов по их срочности. А если средний депозит (основной пассив) имеет срок от 3 до 12 месяцев, а средний кредит (основной актив) дается на 20–30 лет, то какая уж тут адекватность! Вот и пришлось банкам во время всплеска спроса на самые длинные ипотечные кредиты играть в сложные игры с «секьюритизацией»: кредиты разных сроков «упаковывались» в большие пакеты, под которые выпускались ценные бумаги, например CDO (облигации долга с покрытием). Там намешаны самые разные кредиты. Не упоминая сложных механизмов этого инструмента, ог­раничусь лишь описанием двух важ­ных характеристик CDO. Главная особенность заклю­чена в чрезвычайной сложности точ­ной оценки риска капиталовложений. В качестве залога под этим инструмен­том выступают пакеты долговых обяза­тельств, выписанных, в свою очередь, под другой залог ипотечных кредитов самого различного качества — от вы­сокой степени надежности, до безна­дежных. Поскольку структура CDO подобна многослойному пирогу, докопаться до инвес­тиционного риска практически невоз­можно. Разрослись до десятков триллионов долларов и CDS (свопы кредитного дефолта), с помощью которых банки пытались застраховать риски не возврата кредитов, и теперь страховщики честно признаются, что даже нынешний уровень неплатежей по кредитам им не по зубам. А ведь пока, мы видели только начало! Неудивительно, что кредитный рынок теперь находится в прострации – доверия нет, кредиты стараются не давать, а ведь вся нынешняя система построена на этом. Полностью потеряна управляемость. Если сопоставить динамику базовой ставки ФРС и средней ставки по 30-летним ипотечным кредитам, то можно увидеть, что с 1990-х годов вторая все менее охотно реагирует на первую, а последний цикл монетарного ужесточения и смягчения был полностью проигнорирован: ипотечная ставка просто стоит на месте, не реагируя ни на какие меры ФРС. Похожую ситуацию в середине 70-х тогдашний глава ФРС Пол Волкер решил, взметнув базовую ставку до 20%, но сейчас это уже невозможно, ибо при нулевой норме сбережений американцев, значительная часть спроса сидит на кредитной игле, так что ее исчезновение даже на пару лет грозит жуткой ломкой. Таким образом, центральные банки утратили не только тот единственный универсальный инструмент регулирования экономики, что им оставили неолибералы (базовые процентные ставки) – они теперь не в состоянии повлиять даже на кредитный рынок, который, казалось бы, уж точно должен подчиняться такого рода мероприятиям. Из-за этого Центробанки вынуждены попросту подменять весь кредитный рынок, лично раздавая займы страждущим, – не всем, конечно, кое-кого (как инвестбанки «Бёр Стирнс» и «Леман Бразерс») можно и технично утопить. Таким образом, по сути, вся послевоенная система регулирования экономики лежит в руинах, и похоже, теперь уже никак не избежать резкого сдутия образовавшихся пузырей, подобно Великой депрессии. Хочется еще раз подчеркнуть, что обычные вещи, которые пишут о кризисе, в принципе вторичны. Да, важны и цены на жилье, и фондовый рынок, и доллар, и списания банками убытков, но все эти вещи можно растягивать во времени и пытаться разрешить какими-то мерами, а что делать с фундаментальным перекосом – между спросом и предложением? Ведь чрезмерное потребление, с помощью кредитов, не изолированный факт: под завышенный спрос формировалось и завышенное предложение – строились заводы, расцветали большие города и даже целые страны, особенно азиатские. Более того, в этой сфере работает такой же мультипликатор, только спросовый: на кредитные «доходы» американцы покупали, к примеру, китайскую одежду; полученные деньги китайцы платили японцам за их оборудование; те на выручку, в свою очередь, приобретали какие-то европейские товары и так далее по цепочке. Так что, американский неолиберализм породил гигантские избыточные мощности по всему миру. Возврат к обычной норме сбережений американцев, а он неизбежен, означает снижение их спроса на добрый триллион долларов, а вкупе с британцами и прочими гиперпотребителями сумма возрастает до $1,5 трлн. С учетом мультипликатора, это означает общее сжатие предложения на $15 - 20 трлн., то есть падение мирового ВВП на 15 – 20%. И ведь это еще оптимистичная оценка – она дает точку равновесия, однако, такие амплитудные колебания почти всегда эту точку проскакивают. Спад будет максимально сглаживаться за счёт эмиссионной поддержки и продлится, как это было в 30-е годы, два-три года. Что важно для нас? Главный вопрос - готова ли российская власть к этому? Пока нет. Во всяком случае, трудно было иначе летом воспринять высокомерную раздачу советов куда более экономически развитым странам и горделивое уверение всех вокруг, что Россия – «тихая гавань», которой ничего не грозит. Социальная система деградирует почти по всем направлениям, финансовая система становится все более ненадежной на фоне текущих вызовов, транспортная и коммунальная инфраструктура продолжают ухудшаться. По количеству курильщиков и алкоголиков на тысячу человек населения, Россия занимает первое место в мире, а здоровье народонаселения в ключевых аспектах ухудшается. Демографический кризис остается крайне тяжелым. Духовный и финансовый кризис всегда идут рука об руку. Запас прочности общества и экономики уменьшается. В России сельхозтоваропроизводители получают только треть от стоимости конечной продукции, цены туроператоров вдвое превосходят реальные, стоимость бензина и авиакеросина, вдвое выше, чем в Америке. Накрутки тех, кто строит торговый центр и тех, кто сдаёт его в аренду, и тех, кто продаёт там одежду или обувь, составляют порядка 300%, что почти гарантирует не плавное, а резкое, одномоментное снижение спроса на их услуги. Цены на недвижимость в крупных российских городах по паритету покупательной способности завышены в два раза. Кризис призван устранить эти перекосы. Только на нефтедолларах «тихую гавань» не построишь. Так что же всё-таки в этой ситуации делать простым россиянам? Остается только чётко соизмерять свои потребности и возможности. Россиянам можно посоветовать жить по средствам – и всё! И держаться подальше от кредитов, если не сможешь расплатиться по ним. Итак, мы плавно подошли непосредственно к ситуации в России. Когда на стороне спроса или на стороне предложения существуют какие-то серьёзные ограничения, не важно, откуда они возникли, то это уже не рынок. То есть, когда есть, допустим, панические настроения, то рынок практически исчезает, потому что продавцы хотят одну цену, покупатели другую и рынок останавливается. Мы на нашем рынке не имели большого объема производных инструментов. То есть у нас этой проблемы не было. Мы не имели большого объема ипотечных кредитов. У нас не было большого количества нерегулируемых финансовых институтов, фондов и так далее. То есть, мы не имели большого куска, который, в принципе, имеют развитые экономики, и в этом, кстати, дисбаланс нашей экономики, но их отсутствие является в данном случае плюсом, поскольку мы не получили оттуда проблем. Но, с другой стороны, из-за отсутствия развитого финансового рынка, сбережения, которые накапливаются у нас достаточно большие, как у страны, они очень неравномерно распределены. Две основные составляющие сбережений - это государственные и частные - во-первых, находятся по разную сторону границы, во-вторых, были инвестированы в разные формы. Государство достаточно аккуратно и сдержанно инвестировало свои средства и поэтому, в общем-то, сберегло их. А частный сектор в погоне за прибылью пустился во все тяжкие и сейчас многие сделки, погашения, оферты и так далее, оставляют многих ранее очень богатых людей практически без рубля в кармане. Поэтому основная несбалансированность заключается в том, что нам для стабильности функционирования экономики не хватало достаточного объема внутренних частных сбережений. В виде пенсионных фондов, инвестиционных фондов и прочих, но это скорее вопрос времени, вопрос достаточности капитала во всей финансовой системе. Мы просто не успели, условно говоря, подкачать капитал в банковскую систему. Мы успели до кризиса капитализировать реально только два-три банка. Это всем известные народные IPO. Нас кризис застал где-то на середине пути. Самая основная проблема тех, кто испытывает кризис - это перекредитованность. Вот у нас объём кредитов в отношении частных лиц всё-таки был относительно небольшой. Ну, кроме тех, кто в это дело очень активно был вовлечен. Основные отрасли экономики будут работать достаточно стабильно. Есть некоторые сектора, которые могут испытывать проблемы, но это уже скорее особенности их бурного развития в предыдущие годы. Любой кризис, если он, скажем так, правильно воспринимается, приводит к положительным результатам. На самом деле, в кризисное время обостряются ощущения и некоторые действия, которые долгие годы откладывались, совершаются. Вот мы видим сейчас очень многие действия, пускай иногда спорные, они совершаются. Произойдёт сброс избыточного кредита – это самое главное. Ещё в 2007 году известные экономисты говорили, что России что-то надо делать с рублем. Если он не будет ослаблен в ближайшее время, страну ждут большие проблемы. Они исходил из того, что соотношение накопленных золотовалютных резервов и денежной массы в стране — аномально. Накопленной валюты много, а рублей в обращении мало — такие условия создают идеальный климат для надувания пузырей, но не для реального развития хозяйства. И падающий нынче фондовый рынок, и быстро снижающийся рубль — результат принципиально недальновидной финансовой политики. Так же как и в 95–97м годах, начиная  примерно, с 2006 года российское хозяйство стало быстро возвращаться к экономической модели супермощной сырьевой колонии, где импорт заемного капитала становится источником и потребления, и инвестиций, а экспорт сырья — гарантией возврата этих займов. Зачем мы возвращались к этой модели, почему не хотели инвестировать собственные деньги в свое хозяйство? Не понятно, но, безусловно, понятно то, что эта модель была обречена на кризис. Не было бы войны с Грузией или снижения цен на сырье, так просто экономического кризиса в Европе было бы достаточно. Нам надо было совсем немного. Почему об этом не писали ведущие экономисты страны в 2007 году? Почему искали причины начавшихся неудач в ипотечном кризисе в Америке или зерновой инфляции в мире в 2008−м? Почему и сегодня они не объясняют, что без переориентации финансовой политики страны на интересы национального бизнеса ничего сделать нельзя. В современных условиях, приняв рыночную экономику, нельзя стать не то, что инновационной, даже просто экономически состоятельной страной, не обеспечив доступа национальных игроков к национальным деньгам. Безусловно, правильным шагом Президента Медведева по выводу страны из кризиса, является постепенный переход в торговле нашими энергоносителями с долларов на рубли. Национальным приоритетом уже стало создание в лице ММВБ конкурентоспособной биржевой инфраструктуры, которая выступит локомотивом процесса формирования международного финансового центра в России. Пока, значительное количество частных сбережений россиян находится на иностранных счетах. Соответственно, для того, чтобы до них достучаться, значительно проще размещать свои акции за пределами Российской Федерации. Лондонский рынок, исторически был концентрацией всех финансовых ресурсов. То есть мы, поставив задачи создания финансового центра, к сожалению, прямо перед кризисом, не успели предпринять соответствующие меры, но сформулировали правильную вещь. Нужно сделать так, чтобы, как минимум те финансовые ресурсы, которые есть в СНГ, концентрировались в одной точке. И с логической точки зрения, конечно, для этого больше всего подходит Россия и ее центр. Новая система управления и регулирования финансовыми рынками, должна сместить баланс их деятельности в сторону общественно необходимой цели — поддержки развития реальной экономики. Иная цель, которая вышла на первый план в последние годы, — возможность быстрого обогащения самих операторов финансового рынка — станет второстепенной. Уйдёт на задний план логика приоритета коммерческой прибыли, пресловутого экономического эгоизма. Масса крупных и средних капиталов в России было погублено, потому что, менеджеры инвестиционных компаний и банков были мотивированы только на сиюминутный результат. Получая квартальные и месячные бонусы и премии, они были ориентированы на предоставление искажённой аналитики по рынку и максимального кредитного плеча клиенту. Иными словами, осторожный и информированный клиент был никому не нужен. Всем были нужны сверхрискованные спекулянты, которых неизбежно вымывал рынок, а на их место приходили следующие. Будут формироваться стимулы к рациональному поведению самих участников финансового рынка. Рациональному, – то есть честному, адекватному и взвешенному. На формирование облика новой мировой системы уйдут годы, однако этим надо заниматься уже сейчас. То есть, ключ, как к личному, так и к общему успеху - это хорошее планирование и постоянная модернизация. С этой точки зрения можно сказать, что самыми востребованными специальностями в 2009 году будут: риск-менеджер и кризис-менеджер. А будущее инвесткомпаний – за комплексным обслуживанием юридических лиц в области риск-менеджмента. Ситуация, когда рыночная цена некоторых компаний меньше, чем стоимость наличных средств, которые находятся на их счетах, - явление иррациональное. Но это не проблема фондового рынка. Это проблема сегодняшнего, в целом, состояния финансовой системы. Поэтому скорее надо говорить не о фондовом рынке, а о финансовом рынке в целом. И говорить не о том, что мы его потеряли, а о том, что он сегодня фактически, ну, если не остановился, то, по крайней мере, сильно затормозился. Это примерно можно сравнить с гоночным автомобилем на какой-то трассе, где есть какой-то острый крутой поворот, он тормозится практически до нуля, но потом же есть и ровные участки. Это кризис доверия, основанный или связанный с кризисом недостаточно полной, точной информации. Вернее, это кризис доверия к надзору. При двусторонних сделках участники самостоятельно оценивают добросовестность друг друга, принимая на себя риск возможных судебных разбирательств. Другими словами, экономится время, но резко возрастают риски. Организованные рынки снимают с их участников подобные проблемы, помогают проводить операции проще, дешевле и с меньшим риском. Прежде всего, в том, что касается РЕПО, операций по кредитованию под залог ценных бумаг. По сути, это кровеносная система финансового мира: если рынок РЕПО работает нестабильно, есть риск, что у нас остановятся и все другие рынки. Но до сих пор рынок РЕПО де-факто не был биржевым, несмотря на то, что сделки совершались под эгидой ММВБ. Все основные вопросы - отбор участников, их обязательства по поддержанию котировок, оценка риска - решались в двустороннем режиме. И это один из главных уроков, которые мы должны извлечь из прошедших событий. В условиях кризиса только государство может помочь рынку пережить период трудностей. Однако государству очень сложно отличить реальные потребности от спекулятивных запросов, понять, кому и в каком объеме нужно предоставлять ресурсы. И организованный рынок, биржевая торговля выступают здесь, с одной стороны, каналом информации, позволяющей принимать решения, а с другой - каналом распределения ликвидности. Государство обещало всем поддержку. Антикризисный план правительства Владимира Путина – это 55 предложений, объединённых в десять тематических пунктов. Их реализация началась с ноября. Самая обширная программа прописана в пункте: «Поддержка внутреннего спроса», который предполагает принятие ряда протекционистских решений – установление преференций для отечественных поставщиков при размещении государственного и муниципального заказа, а также закупок естественных монополий, рост субсидирования промышленного экспорта и упрощение процедуры предоставления госгарантий, возможное повышение пошлин на импорт «по широкому кругу товаров». В этом же пункте прописана ответственность банков, получающих деньги от государства на кредитование реального сектора. Правительство устанавливает приоритеты при принятии решений о выдаче кредита – это автомобилестроение, сельхозмашиностроение, авиационные перевозки и жилищное строительство. Следить за работой органов управления банков, участвующих в государственных программах, будут специальные представители Центробанка. Следующий по числу предложенных мер пункт антикризисной программы правительства – «Развитие финансовой и банковской системы». Чиновники обещают усовершенствовать процесс банкротства небанковских финансовых организаций, упростить механизм взыскания залогов, допустить инвесткомпании к рефинансированию ЦБ и передать Центробанку контроль над профессиональными участниками фондового рынка. Для стабилизации общества правительство поднимет размер пособия по безработице. Остальные меры касаются конкретных отраслей. В антикризисном плане правительства прописаны механизмы поддержки жилищного строительства, сельского хозяйства, автомобилестроения и машиностроения, оборонно-промышленного комплекса, транспорта и малого бизнеса. Поддержка сырьевого комплекса ограничивается одним предложением: «Сокращение сроков мониторинга и периода, на который устанавливается вывозная таможенная пошлина на нефть». Безусловно, правильно то, что государство стремится усилить контроль над средствами, выделяемыми на поддержку рынка. Но думаю, что реализация этих мер будет эффективной настолько, насколько вообще эффективно наше правительство. Рынок пока сомневается, что меры государства для преодоления кризиса достаточны. Рынку нужны дополнительные подтверждения надёжности. План решит какие-то кратковременные шоки, но долгосрочные тенденции он не исправит. Пожаротушение может потушить пожар, но новых мер противопожарной безопасности не создаёт. Но я не уверен в том, что эти госзатраты будут осуществляться в таких масштабах. Не в том смысле, что государство не выполнит своих обещаний, а в том, что эти деньги, скорее всего, будут выполнять, роль страховки. Это абсолютно правильное решение, поскольку влияет на рынок никак не меньше, чем покупка того или иного актива. Как учит экономическая теория, остановить и тем более, развернуть тренд до того, как система дойдет до точки равновесия, невероятно сложно. На это ушло бы слишком большое количество ресурсов. Если, подбрасывать миллиарды в топку кризисных рынков, то государственные деньги попросту сгорят, как сгорели десять лет назад транши МВФ, брошенные на поддержание курса рубля. А пока, власти били мимо цели. Проблем с ликвидностью у крупнейших российских банков нет. Просто они действуют по принципу: дают, бери и переводи в валюту. Поэтому, как было сказано выше, нужны не прямые вливания, а расширение госгарантий по банковским кредитам выдаваемых бизнесу. Но на фоне девальвации рубля и общей неопределённости, это едва ли вызовет желание у банков расставаться со средствами. Вывод – нужно административное давление и контроль со стороны Центробанка, и эти шаги правительство уже предпринимает. Другое дело, иностранные инвестиции в Россию. Во-первых, не факт, что все иностранцы ушли. Развитие мирового кризиса привело к тому, что глобальный финансовый рынок превратился, по сути, в огромную черную дыру: деньги отзывались отовсюду и уходили в "ядро" - глобальные компании финансового сектора. Наш рынок тоже оказался в числе жертв этого "пылесоса" Говоря об иностранных инвесторах, мы сегодня, прежде всего, имеем в виду западные финансовые институты. Но вот симптоматичный факт - в ноябре в Дубае прошёл первый российско-арабский бизнес-форум. Ведутся активные переговоры с Китаем и Японией. Может ли Восток стать сегодня альтернативой традиционным, западным финансовым источникам? Не только может, а уже становится! Нынешний кризис явно заставит тех, кто управляет инвестиционными фондами в этих странах, задуматься о том, в чем всё-таки хранить ресурсы - вкладывать их в западные ценные бумаги, в изощренные инструменты финансовой инженерии, или в инвестиционные проекты в реальной экономике. Диверсификация фондов в принципе началась еще до потрясений на мировом финансовом рынке. И Россия уже находится в числе тех стран, в которые идут "восточные" инвестиции. Но кризис, судя по всему, ускорит этот процесс. Иными словами, для нас возникают не только новые проблемы, но и новые возможности. Наша привлекательность состоит в очень большом потенциале. Любой кризисный процесс - это начало выздоровления. Мне нравится такая формулировка: «Естественный отбор». Причем в банковском секторе нам он особенно нужен. И, по-моему, государство не скрывает этого. Мы только в начале экономического кризиса, а не в конце. Отличие текущего кризиса от предыдущих в России, в том, что в «чёрный список» попал в основном не мелкий и средний бизнес, а «крупняк», так как у них был прямой выход на зарубежные рынки капитала и доступ к бюджетным деньгам, то есть, так называемые «деньги с плечом». Сейчас уже все знают, кто виноват, но пока никто не знает, что делать. В течение ближайших полугода-года основные меры будут предприниматься в рамках старых институтов и инструментов. Медведев, недавно призвал к созданию международной комиссии авторитетных экспертов, «финансовых гуру», которая бы выработала рекомендации по реформированию мировых рынков. Подобные советы имеются при центробанках многих стран. Такой комитет, будучи политически независимым, мог бы быть более гибким и оперативным при разработке рекомендаций. Мировая элита, наконец то, чётко осознала, что надеяться на чудо бесполезно. Фундаментальному позитиву взяться неоткуда. И это уже хороший результат. Мир вступил в новую эпоху и это – очередная ступень постиндустриального развития мировой экономики. Всё, о чем говорили в конце XX века, начинает осуществляться, и очевидно, что разворачивается полномасштабная борьба за ресурсы. Переход мирового народного хозяйства на альтернативные источники энергии на деле не является ни быстрым, ни дешевым, а значит, многократно возрастает ценность контроля над традиционными энергоносителями. Ни политические, ни экономические власти не сталкивались с такими вызовами в прошлом, и от того, насколько быстро они смогут модернизироваться, будет зависеть дальнейший ход событий, само развитие мировой экономики. Мировой рынок, и фондовый рынок в частности, наверняка не будут испытывать периодов легкого роста, а сама принципиальная модернизация производств, экономик, сопряжена с трудностями и потерями. Фаворитами, безусловно, станут инновационные экономики, отрасли, компании и предприятия, которые раньше других смогут переориентироваться на вызовы и требования нового времени. Для фундаментальной привлекательности России необходима политическая стабильность и сохранение благоприятной конъюнктуры на сырьевых рынках. При этом политическая стабильность в России в значительной степени тоже основывается на нефтегазовом экспорте. В последнее время российские экономические власти неоднократно заявляли, что основой экономического роста стал внутренний потребительский и инвестиционный спрос. Напрямую это конечно было верно, однако, в конечном счете, экономическая динамика зависела от стоимости барреля. Эксперты, в первой половине лета, выпустили исследование, выводами которого было то, что цена на нефть к концу 2008 года будет 200 долларов за баррель, а в ближайшее годы достигнет 400 долларов. Основным аргументом был тот факт, что спрос в странах БРИК (Бразилия, Россия, Индия, Китай) растёт очень высокими темпами и спрос превышает предложение. Всё было бы замечательно, спрос в развивающихся экономиках действительно растёт, но они забыли упомянуть, что потребление нефтепродуктов в Китае, составляет 10% от объёмов, потребляемых в США и нельзя забывать, что экономический расцвет Китая обусловлен в первую очередь экспортом в США, покупательная способность граждан которого падает ежедневно. Иными словами, чтобы компенсировать падение спроса на нефть в США на 10%, потребление в Китае должно вырасти в 2 раза. Еще один нюанс, в это же время, когда цена на нефть была в районе 140 долларов за баррель, ОПЕК категорически не соглашался увеличивать добычу, так как уже с весны предложение превышало спрос. И последние новости о том, что страны ОПЕК планируют сокращать производство на 1,5 млн. баррелей в день, еще больше подтверждает тот факт, что спрос на нефть падает. Что это значит для нашей экономики, понять не сложно. Что кроме нефтегаза Россия может предложить миру? Сельское хозяйство, не смотря на рекордный урожай в этом году убыточно. Продукцией животноводства мы способны обеспечить себя лишь на 60%. Россия импортирует продовольствия на $36 млрд. Это очень много с точки зрения продовольственной безопасности. Особенно учитывая то, что до революции Россия экспортировала продовольствия больше, чем США, Канада, Австралия и Аргентина вместе взятые, то есть примерно половину всего мирового сельскохозяйственного экспорта. Ведь наша страна обладает третью всего чернозёма и пресной воды мира. Ни каких инновационных технологий, способных хоть как-то заменить денежный поток от нефтегаза не появилось. При этом зарплаты выросли в разы. Пенсии и зарплаты бюджетников выросли гораздо больше, чем выросла экономика и чем обеспечивать исполнение бюджета уже через год будет большой вопрос. Вся государственная система России последние годы строилась по принципу перераспределения нефтяных доходов, а именно этот стержневой источник средств на глазах пересыхает. $70 долларов за баррель - это расчётная цена проекта бюджета на 2009 год. Критический уровень для Федерального бюджета составляет порядка 55 долларов, когда не будет профицита бюджета и не будет отчислений в стабфонд. Но, если не дай Бог, уходим ниже 30–ти, то дружно вспоминаем 98-й год. Что касается реального сектора, то, наверное, это будет толчком к его развитию! Нельзя "сидеть на нефтяной игле"! Можно предоставить, как минимум, налоговые льготы собственным производителям, оказывать им иную поддержку! Об этом не раз писали! В современной ситуации довольно трудно дать однозначный прогноз по ценам на нефть. Снижение цен на нефть до 30 долларов за баррель возможно. Главную скрипку на рынке черного золота играют спекулянты. Они могут легко, как задрать стоимость барреля до 150 долларов, так и опустить до 40. Факторов в пользу дорогой нефти тоже достаточно. Вопрос в том, насколько они сыграют. Не стоит забывать про ОПЕК, ожидания ослабления доллара, военные риски и т д. На последнем факторе хотелось бы остановиться поподробнее. На чём вырабатывается 95% электроэнергии в мире, выплавляется 80% чугуна и стали, и 96% всей химической продукции, от чего зависит ударная сила большинства современных армий, какова основная причина 90% всех войн в ХХ веке - Нефть! А что сейчас происходит на нефтяном рынке? А там происходит тихая революция. На смену 7 британским и американским компаниям (7сестёр), пришли 7 госкомпаний из С.Аравии, России, Ирана, Венесуэлы, Китая и Малайзии. Они контролируют 30% запасов и добычи мира. Тогда как, на "англосаксов" приходится соответственно 3% и 9%. Основная причина смены власти в нефтегазовой отрасли заключается в национализации активов в развивающихся странах. Этот процесс всегда усиливается, когда цены на нефть идут вверх и резко затухает, когда они падают. Но если в 70-е годы западные компании могли просто переориентировать свои инвестиции с развивающихся стран на Северную Америку и Северное море, где было много нефти, то сегодня им просто некуда деваться. Британцы и американцы уже поделили все месторождения Ирака. Но этого недостаточно. Какая страна обладает крупнейшими в мире запасами нефти и особенно газа, и к тому же, крайне удачно расположена географически? Иран. Через него можно перенаправить потоки среднеазиатского газа, которые сейчас идут через "Газпром", вытеснить оттуда китайцев и сделать более сговорчивыми саудитов, предотвратить создание газового ОПЕКа, а заодно в перспективе ещё сильнее уронить цены на мировом энергорынке. Но во время войны, Иран может перекрыть Ормузский пролив, соединяющий Персидский залив с мировым океаном. Что гарантирует беспрецедентный взлёт цен на нефть. То есть, все рынки мира, а значит и наш, так или иначе, зависят в моменте от разворачивания ситуации вокруг Ирана. Логика Вашингтона ясна: Да, Иран несравнимо крупнее Ирака, но ведь воевали же они между собой 10 лет, и никто не победил, значит, уровень их мощи примерно равен. К тому же, как показала практика в Афганистане и Ираке, все эти местные "фанатичные" элиты с удовольствием продаются. В Иране эту ситуацию тоже адекватно понимают и демонстративно готовятся к войне. Сейчас в Персидском заливе сосредоточена группировка из пяти авианосных групп. Так ударной силы, США в одном месте не концентрировали никогда. Как говориться, выводы делайте сами. В заключении, хотел бы подробнее остановиться не на отрицательных, а положительных сторонах кризисов. У нас в России сложилось устойчивое негативное отношение к кризисам. Средствами массовой информации заложено нам в головы, что кризис - это только ухудшение ситуации. Искусство руководителя как раз и состоит в том, чтобы в хорошем увидеть плохое, а из плохого, извлечь максимальную пользу. Тупиков не бывает - бывают противоречия! А вот момент разрешения противоречия и есть кризис. Слово кризис, от греческого, означает перелом, изменение процесса, переход от существующего положения к другому. То есть, повторюсь, кризис – это не тупик, а выход из тупика. Каким бы везунчиком в бизнесе вы ни были, но избежать встречи с кризисом невозможно. В большинстве случаев кризисы бьют именно по самым слабым местам. В силу уникальности каждого кризиса трудно выработать общие правила выхода из затруднительных ситуаций. Но есть ряд аспектов, которые вы можете принять во внимание, прогнозируя пути вашего развития. Последующая информация будет интересна в основном действующим капитанам бизнеса. Итак, действия менеджера во время кризиса: Во-первых, предположите, что ваша проблема серьезнее, чем кажется на первый взгляд. В начале кризиса менеджеры могут потерять массу времени, отрицая наличие негативной тенденции. Вместо того, чтобы идти по пути безоговорочных отрицании, лучше приучите себя к мысли, что проблема станет более масштабной, чем вы можете себе представить. Во-вторых, согласитесь с тем, что нет таких тайн, которые рано или поздно не станут всем известны. Одной из наиболее распространенных тенденций, которые имеют место в кризисных ситуациях, является замалчивание фактов. Менеджеры делают отчаянные попытки перекрыть поток информации. Вообще забудьте об этом. Этого можно избежать только в том случае, если вы сами ознакомите всех с возникшей проблемой. Если нет, то можете не сомневаться, что за вас это сделают другие, и вы от этого только потеряете. Информация, которую вы пытаетесь скрыть, рано или поздно станет известна и, переходя от одного сотрудника к другому и к конкурентам, будет сокращаться, искажаться и терять первоначальный смысл. Чем более открыто вы говорите о проблеме, и о том, как ее разрешить, тем больше доверия вы внушаете тем, кто наблюдает за вами как внутри вашей организации, так и за ее пределами. А во время кризиса, доверие — это то, в чем вы постоянно нуждаетесь. В-третьих, предположите, что преобразования затронут как организационные процессы, так и персонал. Практически нет кризисов, которые заканчиваются без кровопусканий. Руководитель должен уметь принимать такие жёсткие меры и, самое главное, нести за них ответственность. В общем случае надо исходить из интересов собственника, поэтому все остальные действия руководителя – это на самом деле продолжение той стратегии, которую разрабатывает собственник в кризисной ситуации. В-четвёртых, предположите, что ваша организация все же уцелеет и благодаря тому, что случилось, станет еще сильнее. Что вы извлечёте уроки из кризиса и расширите бизнес. Вообще-то кризис — это очень хороший ресурс для движения. А пока, все с удовольствием готовы поговорить о внешних проблемах,  это хороший способ уйти от решения внутренних. Есть также три основных метода профилактики кризиса. Все знают, что существует понятие «страхование рисков»; любой нормальный руководитель этим занимается, иначе он просто не руководитель. Первый метод — это жесткий контроль, то есть упорядоченная система финансовой отчетности с жесткими процессами внутреннего и внешнего аудита. Одна из заповедей директора гласит: будьте бдительны, когда всё идёт хорошо. Второе – это упрощение всех бизнес-процессов в компании. Словом, все то, что делает работу компании ясной как день. Третий метод является менее распространенным и, разумеется, менее известным — это культура честного ведения дел, под которой я понимаю искренность, открытость, справедливость и строгое соблюдение правил. В коллективе с такой культурой вы не увидите ничего фальшивого и лукавого. Люди, нарушившие правила, не уходят из компании по личным мотивам, а причины их ухода становятся понятными каждому. Плохо работаешь – тебя предупредят, вторично – накажут. Хорошо работаешь – похвалят, а потом премируют. Праздник – накрываем стол, садимся и отмечаем. Всё просто, как в танке. И не надо бояться, что предпринятые вами и вашей организацией меры по преодолению кризиса, переезд в другой офис или сокращение персонала, будут выставлены в самом худшем свете. Это абсолютно нормальная рыночная ситуация. Вам надо собраться с мыслями и определить вашу позицию прежде, чем это сделают другие. Открыто обсудите ситуацию. Объясните, почему возникла данная проблема и как вы намерены с ней справиться. И наконец, в-четвёртых, самое главное: используйте в своей работе биржевые элементы страхования различных рисков; ценового, валютного, процентного. Особенно это касается экспортёров и импортёров, финансовые организации, туроператоров, сельхозтоваропроизводителей и закредитованные компании. Совершать эти операции следует только на организованном государственном биржевом рынке, интересы которого, в лице ММВБ я и представляю. ММВБ является базовой площадкой для проведения госинтервенций и госзаказа, валютных и денежных контрактов, производных инструментов. Впрочем, это тема для отдельного большого доклада. Более подробно эту тему затронет следующий докладчик – Владимир Янов. Безусловно, опыт трёх месяцев кризиса оказался недостаточным для того, чтобы понимание всего масштаба кризиса прочно вошло в умы даже продвинутых граждан. Мне кажется, это понимание придёт где-то в феврале-марте. Поэтому, после Нового года, стартует государственная программа повышения финансовой грамотности населения. На ликвидацию пробелов в финансово-экономических знаниях граждан в течение 4-5 лет из бюджета планируется выделить около 100 млн. долларов. К реализации этой программы будут активно привлекаться представители бизнеса. На телевидении предполагается проведение социальной рекламы и марафонов финансовой грамотности. Подобных программ в России до сих пор пока не было. Поэтому, могу дать главный совет по итогам первых месяцев кризиса: научитесь получать, обрабатывать, анализировать экономическую информацию адекватно реалиям, а не абстрактным иллюзиям. Именно в этом случае, кризис станет вашим личным ключом к успеху! Кризисы будут всегда. То, что случилось в прошлом, никогда не будет вызывать у вас радостные воспоминания, но, вернувшись в настоящее, вы увидите то, что, возможно, вас удивит — вы поймете, что все вокруг вас стало лучше, чем прежде!