Geum.ru

Пролог: Первоапрельские астронавты

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   ...   12   13   14   15   16   17   18   19   20

<…>Арестованные были освобождены благодаря заявлению Дорнбергера под присягой, что эти люди необходимы для завершения работ над проектом ракеты А-4».


Эту же историю, но своими словами пересказывает и Альберт Шпеер. Значит, было. И в общем-то гестапо понять можно: в то время как весь народ, не покладая рук, трудится во имя великой победы, эти, с позволения сказать, интеллигенты собираются удрать на Марс.

Вернер фон Браун предупреждению внял и больше на тему полетов к другим мирам не высказывался. Но как известно, бороду сбрить можно, а вот мысли куда девать?..

Оказавшись в США и вдохнув полной грудью воздух свободы, фон Браун начал выступать со своими по-настоящему космическими проектами.

Первые заметки были им озвучены в виде докладов на Первом симпозиуме по проблемам космического полета, проходившем 12 октября 1950 года в Планетарии Нью-Йорка. При этом фон Браун утверждал, что обдумывает свой проект давно – с середины войны. Уже в 1946 году он делал для армии США расчет применимости баллистической ракеты «А-12» для вывода полезных грузов (в том числе обитаемой капсулы с космонавтом) на орбитальную высоту. Впоследствии эти расчеты вылились в проект космической системы под условным наименованием «Von Braun» («Фон Браун»), состоявшую из двухступенчатой ракеты-носителя и орбитального самолета.

22 марта и 25 октября 1952 года материалы симпозиума под общим заголовком «Скоро человек победит космос» были изданы в популярном американском журнале «Кольерс» и привлекли внимание широкой публики во многом благодаря прекрасным иллюстрациям Чеслея Бонестелла, на которые до сих пор опираются художники и кинорежиссеры для иллюстрации фантастических идей, выдвигаемых специалистами по космонавтике и ракетной технике. По утверждению самих американцев, эта публикация была важнейшим шагом в деле популяризации космических полетов на земле Америки.

Итак, что же за проект предлагал Вернер фон Браун?

Освоение космоса, по фон Брауну, следовало начать со строительства тороидальной орбитальной станции, которой будет придано вращение для создания внутри искусственной силы тяжести. Станцию, на которой будут постоянно жить 80 человек, планировалось использовать или как заатмосферную обсерваторию, или как ракетно-ядерную базу для нанесения внезапных ударов из космоса. Конструктор оценивал ее стоимость в 4 миллиарда долларов.

Станция нужна еще и для того, чтобы оказать поддержку лунной экспедиции, которая должна состояться не позднее 1977 года. Для того, чтобы экспедиция себя оправдала, на Луну следует отправить как минимум команду из 50 астронавтов (?!), которые пробудут на поверхности естественного спутника Земли по меньшей мере шести недель. Вся эта толпа исследователей высадится на поверхность Луны на трех посадочных модулях, развернет базу и начнет активно изучать окрестности, используя три больших гусеничных вездехода.

Понятно, что для обеспечения столь масштабной экспедиции потребуется соответствующий «лунный корабль». Этот корабль следует начинать собирать на орбите за полгода до отправки экспедиции. Каждый день два грузовых корабля многоразового использования «Saturn Shuttle» (по внешнему виду очень похожих на старую добрую ракету «A-4b», только сильно увеличенную в размерах) должны выводить не менее 70 т грузов на орбиту рядом со станцией, где и будет собираться «лунник». В конце концов должен получиться чудовищно огромный корабль весом в 4370 т, длиной 49 м, с максимальным диаметром корпуса 33,5 м. Всю эту махину должны были сдвинуть с орбиты 30 мощных двигателей. На самом верху корабля находился сферический модуль с экипажем диаметром 10 м. Внутреннее помещение модуля разбито на пять палуб: мостик, центр управления системами корабля, каюты, хранилище (трюм) и блок спецоборудования (СЖО и аккумуляторные батареи).

Несмотря на масштабность проекта лунной экспедиции, Вернер фон Браун оценивал ее стоимость весьма скромно: в 300 миллионов долларов.

Еще через два года, в выпуске журнала «Кольерс» от 30 апреля 1954 года, был опубликован расширенный проект освоения космического пространства, включающий и экспедицию на Марс, информация о которой в предыдущих номерах была довольно скудна. Как выяснилось, разница между «лунным проектом» и «марсианским проектом» состоит только в размерах корабля.

Вот такие амбициозные планы лелеял Вернер фон Браун, став американцем. Ни один из них не был воплощен в металле. Если сравнивать реальность с этими фантазиями, то получается, что «ракетному барону» приходилось заниматься откровенной ерундой: запускать какие-то глупые маленькие спутники, астронавтов-одиночек. Впрочем, даже это ему не всегда доверяли…


7.4. Проект «Орбитер» и первый спутник


Популяризатор космонавтики и бывший сотрудник ракетного центра Пенемюнде Вилли Лей в своей книге «Ракеты и полеты в космос» честно пытался вспомнить, кто из немецких ракетчиков, вывезенных в США, первым сформулировал на английском языке идею искусственного спутника Земли, то есть беспилотного космического аппарата, вращающегося вокруг нашей планеты по замкнутой орбите. Попытка эта не увенчалась успехом. Возможно, это был плод «коллективного бессознательного», порожденного работами Германа Оберта, который в 1923 году сформулировал концепцию орбитальной станции.

Вальтер Дорнбергер в книге воспоминаний указывает, что при обсуждении будущих разработок в Пенемюнде было предложено для воздаяния почести первым путешественникам в космос помещать их набальзамированные тела в стеклянные шары, запускаемые по орбитам вокруг Земли. Видимо, эта мысль прочно засела в головах немецких ракетчиков (которые уже видели себя в этих шарах).

В марте 1946 года авиация армии США, которая вскоре получила статус самостоятельного вида вооруженных сил – ВВС США, по контракту с корпорацией «Дуглас Эйркрафт компани» подготовила научный доклад «Предварительный проект экспериментального космического корабля для полетов вокруг Земли». Этот доклад считается первым документом проекта «Рэнд» (от английского сокращения «RAND» – «Исследования и разработки»), положившего начало деятельности одноименной военно-политической организации. Как признают американские исследователи деятельности «Рэнд», ее сотрудники «содействовали обоснованию в 1950-х годах и в последующие годы использования космических средств в интересах разведки и контроля за мероприятиями по контролю над вооружениями, прогнозирования погоды, картографирования и геодезической съемки, связи, исследования планет и межпланетного пространства, решения других задач».

В архиве Института космической политики Университета Джорджа Вашингтона имеется полный текст исторического доклада «Рэнд». В этом документе предпринята первая попытка оценить возможности создания космического аппарата, который будет вращаться вокруг Земли как ее спутник.

В докладе содержались первоначальные оценки областей возможного практического применения искусственных спутников Земли. Таких областей рассматривается три: военное использование, научные исследования и дальняя связь:


«Военное значение вывода аппаратов на околоземные орбиты обусловлено в первую очередь тем обстоятельством, что средства защиты от воздушного нападения быстро совершенствуются. Современная радиолокационная техника обнаруживает самолеты на расстоянии до нескольких сотен миль и способна предоставить точные данные об их движении. Зенитная артиллерия и управляемые снаряды способны поражать воздушные цели на значительном удалении, а применение дистанционных взрывателей повышает в несколько раз эффективность зенитных средств. В этих условиях большое внимание уделяется повышению скорости ракетных систем, что существенно затруднит их перехват. С учетом этого обстоятельства можно предположить, что в будущем для нападения с воздуха будут использоваться в значительной степени и почти исключительно высокоскоростные беспилотные ракетные системы. <…> Следовательно, разработка искусственного спутника Земли будет иметь самое непосредственное отношение к созданию межконтинентальной баллистической ракеты. Следует также отметить, что искусственный спутник Земли представляет собой наблюдательный аппарат, который не может быть сбит противником, не имеющим в своем распоряжении подобных технических средств».


Значение спутников понимал и президент США Дуайт Эйзенхауэр. Будучи профессиональным военным (а в годы Второй мировой войны – Верховным главнокомандующим Союзных сил в Европе) Эйзенхауэр знал, какую опасность представляет отсутствие достоверной информации о возможностях и намерениях врага в условиях глобального противостояния. Американские историки космонавтики приводят такое высказывание Эйзенхауэра, относящееся к марту 1954 года: «Современное оружие облегчило для враждебного государства с закрытым обществом планировать нападение в условиях секретности и таким образом пытаться добиться преимущества, которое недоступно государству с открытым обществом».

Неудивительно поэтому, что еще в июле 1955 года на встрече в Женеве Эйзенхауэр выступил со своим планом «Открытого неба», в соответствии с которым СССР и США могли бы вести воздушное фотографирование территории друг друга, чтобы не подвергать себя «страхам и опасностям внезапного нападения». Разумеется, его предложение было отвергнуто Никитой Хрущевым, и Эйзенхауэру ничего не оставалось, как продолжать поиски путей и средств для снижения степени неопределенности оценок реальных военных и других возможностей Советского Союза.

Обратимся к протоколу заседания Совета национальной безопасности от 8 мая 1956 года, которое вел сам президент Эйзенхауэр. При обсуждении «практического действия» № 1545 (пункт «b») «было рекомендовано продолжить политику, изложенную в решении СНБ № 15520, имевшую целью обеспечить запуск одного или нескольких искусственных спутников Земли к 1958 году – в период Международного геофизического года, имея при этом в виду, что реализуемая в этих целях программа не повлияет на работы по созданию межконтинентальных баллистических ракет и баллистических ракет средней дальности, и одновременно этой программе будет придан соответствующий приоритет в министерстве обороны в связи с разработкой других систем оружия, предписанных решением СНБ № 15520».

Идея искусственного спутника Земли обсуждалась не только на закрытых заседаниях Совета национальной безопасности США и межведомственной корпорации «Рэнд», но и на различных научных конференциях, материалы которых были вполне доступны всем заинтересованным лицам.

Весной 1954 года Комитет по космическим полетам «Американского ракетного общества» разработал предложения по созданию искусственного спутника Земли, которые были представлены на рассмотрение различным ведомствам.

К тому времени уже активно работала межведомственная корпорация «Рэнд», а потому реакция на предложения Комитета воспоследовала очень быстро. 25 июня 1954 года в здании Научно-исследовательского управления Военно-морских сил в Вашингтоне состоялась встреча, на которой присутствовали как представители «Общества», так и другие американские ракетчики: Вернер фон Браун, профессор Уиппл из Гарварда, Дэвид Янг из фирмы «Аэроджет» и некоторые офицеры управления.

На повестке стоял вопрос, можно ли в ближайшее время произвести запуск искусственного спутника Земли крупных размеров на орбиту, находящуюся на удалении в 320 км от Земли. Под ближайшим временем подразумевался период в 2-3 года. Вернер фон Браун заявил, что это можно сделать раньше, и изложил свои соображения относительно использования ракеты «Redstone» в качестве первой ступени и нескольких связок ракет «Loki» (доработанная немецкая ракета «Taifun» на твердом топливе) в качестве последующих ступеней. По его расчетам, скорость последней ступени – одна ракета «Loki» – была бы вполне достаточной, чтобы выйти на орбиту вокруг Земли. Основное преимущество этой схемы заключалось в том, что в ней могли быть использованы уже существующие ракеты.

Вслед за этим представители ВМС посетили Редстоунский арсенал, чтобы убедиться в реальности того, о чем говорил Вернер фон Браун. Так на свет появился проект «Орбитер» («Project Orbiter»). А еще через некоторое время по согласованию с начальниками Артиллерийско-технического управления армии и Научно-исследовательского управления ВМС руководителем проекта был назначен капитан 2 ранга Джордж Гувер.

Еще в ходе предварительного обсуждения проекта было принято решение вывести спутник «Orbiter» на орбиту вокруг Земли, осуществив пуск из точки на экваторе с таким расчетом, чтобы плоскость орбиты совпала с плоскостью экватора Земли. Запуск был предварительно назначен на лето 1957 года.

Но к этому времени серьезное развитие получили и другие проекты. 29 июля 1955 года пресс-секретарь Белого дома Джеймс Хэгерти официально объявил о предстоящем запуске спутника по программе ВМС «Авангард». Выбор был сделан, и проект «Orbiter» отодвинули на второй план.

Однако запуск первого советского спутника, состоявшийся 4 октября 1957 года, спутал все карты. На следующий день после того, как стало известно о запуске советского спутника, Вернер фон Браун обратился к министру обороны с предложением о возрождении проекта «Orbiter» на новом технологическом уровне. При этом «ракетный барон» утверждал, что его спутник выйдет на орбиту уже через 60 дней!

Но тут, видимо, взыграла национальная гордость. Предложение фон Брауна снова отклонили, сосредоточив усилия на доведении до логического конца программы «Авангард». Тем более, что представители флота бодро рапортовали о своей готовности в скором времени осуществить исторический старт.

И действительно 23 октября 1957 года состоялся пробный суборбитальный запуск прототипа системы «Авангард», которой было присвоено обозначение «TV-2» (сокращение от «Test Vehicle» – «Модель-лаборатория»). Во время этих испытаний отрабатывалась первая (стартовая) ступень ракеты-носителя, поэтому вместо второй и третьей ступени были установлены макеты. Запуск был признан успешным. Ракета «Авангард» сумела достигнуть высоты 175 км и скорости 1,9 км/с.

Орбитальный запуск назначили на 2 декабря, но из-за технических неполадок он несколько раз откладывался. И вот наконец 6 декабря в присутствии более чем двухсот корреспондентов с космодрома мыса Канаверал стартовала ракета «Авангард-1» (вся система имела обозначение «TV-3»).

Гарри Ризнер от «Си-Би-Эс» вел с мыса эмоциональную радиопередачу.


«Это просто прекрасно! – вещал он аудитории, пораженный скоростью „Авангарда“. – Все произошло так быстро, что я не увидел момент отлета».


Он и не мог ничего увидеть. «Авангард» никуда не улетел… Высота подъема не превысила метра, когда ракета завалилась на бок и с чудовищным грохотом взорвалась.

Теперь уже было не до национальной гордости – глаза администрации с надеждой обратились к Редстоунскому арсеналу и «бывшему нацисту» Вернеру фон Брауну.

Еще 8 ноября, через пять дней после выхода на орбиту второго советского спутника с собакой Лайкой на борту (вес полезной нагрузки составил уже 508 килограммов!), министр обороны Макэлрой распорядился подготовить подробное техническое описание нового проекта запуска искусственного спутника с использованием ракет «Jupiter-C».

Теперь схема запуска по Вернеру фон Брауну выглядела так. Вся ракета-носитель состояла из четырех ступеней, только первая из которых «Redstone» была с жидкостным двигателем; вторая ступень состояла из связки 11 твердотопливных ракет «Sergeant»; третья – из связки 3 ракет «Sergeant»; четвертая – из одной ракеты «Sergeant» с неотделяемым блоком полезной нагрузки, которая и должна была стать искусственным спутником Земли под названием «Explorer-1» («Эксплорер-1»). Общий вес ракеты-носителя составлял 29 т, общая длина – 23 м, диаметр – 1,8 м, вес спутника – 13,97 кг.

Блок аппаратуры был установлен в носовом отсеке ракеты «Sergeant» и весил всего 4,82 килограмма. В комплект научной аппаратуры спутника «Explorer-1» входил счетчик Гейгера-Мюллера для исследования космических лучей, особая сетка и микрофон для регистрации микрометеоритов и датчики температуры. Данные с приборов поступали непрерывно через четыре гибких штыревых антенны, установленных симметрично. Питание осуществлялось ртутными батареями.

Замысел «ракетного барона» удался. 1 февраля 1958 года «Explorer-1» был выведен на орбиту, составлявшую в перигее 347 км, а в апогее – 1859 км.

В ходе полета спутника был проведен эксперимент, разработанный в Лаборатории реактивного движения под руководством доктора Джеймса Ван Аллена и подтвердивший гипотезу о существовании радиационных поясов вокруг Земли.


7.5. Проект «Адам» и первый человек в космосе


Осень 1957 года преподнесла президенту Эйзенхауэру и всей республиканской администрации тяжелейший, но необходимый урок. Было сделана два важнейших вывода: первый – Америка заметно уступает Советскому Союзу в области ракетостроения и космонавтики, из-за чего страдает обороноспособность западного мира, второй – чтобы преодолеть отставание Америки в этой области, необходимо объединить усилия и ресурсы всех заинтересованных ведомств в рамках одной организации, которая будет заниматься только космической программой.

После нескольких месяцев дебатов парламент утвердил соответствующий законопроект, и 29 июля 1958 года состоялось рождение НАСА – Национального управления по аэронавтике и исследованию космоса (National Aeronautics and Space Administration, NASA). Управление было образовано на базе Национального консультативного совета по аэронавтике (NACA), и специалисты этой уважаемой организации (8 000 сотрудников) составили ядро нарождающейся корпорации. Помимо совета по аэронавтике в состав НАСА была интегрирована Лаборатория реактивного движения Калифорнийского технологического института (около 2,5 тысяч человек), военно-морской флот отдал свою группу, работавшую над проектом «Авангард» (200 специалистов), а в 1960 году в НАСА перешел Вернер фон Браун со своим отделом проектирования Управления баллистических ракет армии.

Главной задачей, которая ставилась перед НАСА и заслужившим доверие высших кругов «ракетным бароном», была отправка человека в космос. Все понимали, что это следующий логический шаг в развитии космонавтики.

После запуска спутника «ПС-1» Вернер фон Браун наряду с предложениями по реанимации проекта «Orbiter» выдвинул новую программу пилотируемого полета, фигурировавшую под названием «Проект Адам» («Project Adam»). Эта программа включала двухлетний план работ по подготовке суборбитального полета человека, который должен был состояться до конца 1960 года. В качестве носителя предполагалось использовать модернизированную ракету «Redstone», обитаемой капсулы – герметичную гондолу от стратостатов, используемых ВВС для высотных исследований. При этом гондола размещалась в приборном отсеке ракеты, подобно тому как размещаются возвращаемые капсулы геофизических ракет.

Согласно расчетам Вернера фон Брауна, «Redstone» должна была вывести гондолу с человеком на высоту около 240 км; после этого гондола отделяется от носителя и не менее 6 минут двигается по баллистической траектории, затем выпускается парашют и гондола совершает приводнение. В ходе такого суборбитального полета планировалось изучить жизнедеятельность человеческого организма в условиях перегрузки и невесомости, проверить в натурных условиях работоспособность систем ручного управления и связи, выработать критерии конструирования обитаемых капсул для будущих космических аппаратов. Кроме того, как отмечалось в докладной записке, запуски по проекту «Adam» позволят утвердить факт технического превосходства США в глазах мировой общественности.

На подготовку и осуществление первого суборбитального запуска Управление баллистических ракет армии просило выделить сумму в 11,5 миллионов долларов, причем 4,75 миллиона должны быть перечислены немедленно.

Проект «Adam» рассматривался в июле – августе 1958 года. Однако в связи с учреждением НАСА и переподчинением новому агентству всех структур, занимавшихся космонавтикой, он был отклонен. От проекта в будущей космической программе сохранится лишь схема суборбитального полета и ракета-носитель «Redstone» – прямой потомок «V-2».


7.6. Немецкие ракеты в Советском Союзе


Успехи ракетчиков Третьего рейха произвели сильное впечатление не только на американских военных – весть о ведущихся в Пенемюнде работах дошла и до генералитета Красной Армии.

В августе 1945 года, после завершения работы Потсдамской конференции, заместитель наркома вооружений Василий Рябиков сформировал Межведомственную техническую комиссию для изучения трофейной ракетной техники. Из сотрудников «Ракеты» было образовано несколько групп, три из которых возглавили генералы Лев Гайдуков, Александр Тверецкий и Андрей Соколов. После формирования группы отбыли в Германию и приступили к сбору документации и изучению техники в Берлине, Тюрингии и Пенемюнде. Через месяц по представлению Рябикова выехал в Германию и Сергей Королев.

Помимо Германии, разрозненные коллективы исследователей осели в Польше, Австрии и Чехословакии. Объем работ оказался поистине необъятным, и с целью повышения эффективности изучения сложной техники в марте 1946 года было решено образовать на территории ракетного центра Пенемюнде единую научную организацию – институт «Hордхаузен». Возглавил этот институт генерал Лев Гайдуков. Своим заместителем и главным инженером он назначил Сергея Королева.

13 мая 1946 года по итогам работы института «Hордхаузен» было принято постановление ЦК ВКП(б) и Совета Министров СССР о развитии реактивной техники в стране. Министерство вооружений, возглавляемое главным «артиллеристом» страны генералом-полковником Дмитрием Федоровичем Устиновым, определено головным по разработке и производству баллистических ракет дальнего действия и зенитных управляемых ракет. Были созданы Главные управления по реактивной технике в ряде министерств, а также Управления реактивного вооружения в ГАУ Советской Армии и в Военно-Морском Флоте. Начальником управления реактивного вооружения Главного артиллерийского управления назначен генерал-майор инженерно-технической службы Андрей Соколов.