А. Л. Самсонов главный редактор журнала «Экология и жизнь»

Вид материала

Документы

Содержание Экология человек общество Экология человек общество A = K-R (I) Здесь справа стоит произведение преобразований К Ступени лестницы Homo sapiens Проверь себя Homo sapi­ens

Подобный материал:

• А. А. редактор газеты «Экология Балтики» идетского экологического журнала «у лукоморья»., 74.32kb.
• Тощенко жан Терентьевич член-корреспондент ран, главный редактор журнала "Социологические, 322.26kb.
• «Деловая Россия», 1044.72kb.
• Программаднястудентана rex-2011, 92.03kb.
• Гриневич Геннадий Станиславович – Праславянская письменность, 8050.06kb.
• Вноябре 1998 года главный редактор журнала «Вагант Москва» Сергей Зайцев взял большое, 113.93kb.
• Сущность человека, 9651.02kb.
• Президент России Борис Ельцин подписал закон, 88.22kb.
• Тощенко жан Терентьевич член-корреспондент ран, главный редактор журнала, 315.79kb.
• Серия «Мастера психологии» Главный редактор Заведующий редакцией Ведущий редактор Литературный, 6744.57kb.

К 410-летию со дня рождения Рене Декарта


А. Л. Самсонов

главный редактор журнала «Экология и жизнь»
Формула современного дуализма

ЭКОЛОГИЯ ЧЕЛОВЕК ОБЩЕСТВО

Истина противоречива

Смелость и новаторство Декарта в том, что он по сути противопоставил размежевание души и тела традици­ям поисков их гармонии и единства, идущим из глубины веков. Проблема достижения и постижения совер­шенства — основа христианского учения, преодолевающего «подвигом веры» раздвоенность сознания чело­века. «Горний» и «дольный» миры обнаруживают пропасть, отделяю­щую Бога-творца от его творения — человека; в попытках ее преодоления душа человеческая становится аре­ной великой битвы добра и зла, люб­ви и ненависти, свободы и необходи­мости. Постулируя независимость тела и души как аксиому, Декарт столкнулся с крайне «неудобным» вопросом: «Если человек создан по образу и подобию божьему, откуда же в нем независимость, если в Боге — лишь гармония?» Противоречие с точки зрения церкви служило «до­статочным основанием» для осужде­ния мыслей такого рода. Декарт су­мел избежать прямого столкновения с церковью — он навсегда покинул родную Францию, но, став скиталь­цем, взамен получил свободу. В более поздние времена в работах ряда мыс­лителей, прежде всего Канта и Ге­геля, раскрылась неизбежность су­ществования противоречий. Кант предпринял исследование разума «в чистом виде» («Критика чистого разума») и пришел к выводу, что он насквозь противоречив, антиноми­чен. Основные противоречия он формулирует в виде антиномий, ут­верждая вслед за Декартом, что они даны разуму «от рождения». Дуализм разума и морали проявляется у Канта в выделении наиболее достойной удивления пары: «звездное небо над нами и нравственный закон внутри нас». Многие современные исследо­ватели склонны полагать двойствен­ность, вслед за Декартом и Кантом, лишь «врожденным» свойством разу­ма, эволюционной случайностью, утверждая в то же время гармонию

«достаточным основанием» единства мира. Однако, как станет ясно из дальнейшего анализа, одной гармо­нии недостаточно...

От науки и культуры — к природе и обществу

Двойственность, которую христиан­ство вынуждено преодолевать подви­гом веры, проявилась во всей культу­ре, развившейся внутри христиан­ской традиции. О разорванности «христианского сознания» писал Ницше; болезненность этого явления выражена творчеством Достоевского: его герои, соединяющие в себе прес­тупника и святого, мудреца и «идио­та», раздвоены самым болезненным из возможных образом. Наука и ис­кусство, «размежевавшиеся» в эпоху Возрождения, составляют сегодня два независимых «корпуса» людских стремлений, а внутри самой науки гу­манитарии и естественники пред­ставляют две принципиально разные традиции критического познания мира. Кризис двойственности в ос­нованиях науки, озвученный в XX ве­ке как «две культуры» Ч. Сноу, про­слеживается и внутри каждого из ее разделов — в виде деления на теоре­тиков и экспериментаторов. Наука двойственна в неустанной конкурен­тной борьбе за обладание новым зна­нием и в страхе, что это знание может оказаться смертельно опасным для человечества, да и дня самого учено­го. В проблеме ответственности уче­ного перед человечеством обнаружи­вается извечная борьба добра и зла («Фауст» Гете, Манифест Рассела-Эйнштейна).

Для экологической тематики воп­рос двойственности имеет принци­пиальное значение — в противопос­тавлении объективности природы и меркантильности экономики, субъ­ективности предосторожности перед лицом глобальных вызовов, Вся глу­бина рельефа дуалистической про­блемы видна во взаимоотношениях природы и общества; причем если

В. И. Вернадский при разделении природных циклов и эволюции жи­вой и косной материи лишь наметил отношение «общество — природа» в расплывчатой форме ноосферы, то уже Н.Н. Моисеев приводит поста­новку задачи взаимоотношения при­роды и общества к «практичной» математической форме взаимодей­ствующих динамических систем. В созданной им картине всеобщей эволюции мира как динамической системы роль «водоразделов», деля­щих исходно единую систему на неза­висимые части, выполняют бифурка­ции. Именно этим обосновывается рассмотрение природы и общества в форме независимых динамических систем. В то же время глобальное от­ношение природы и общества как части и целого продолжает оставать­ся справедливым, что заставляет Мо­исеева ввести понятие коэволюции в динамику систем: «коэволюцией элемента и системы я называю такое развитие элемента, которое не нару­шает процесса развития системы».*

Противоречие (загадка) коэволю­ции состоит в том, что нельзя ука­зать связь — силу или поле, обеспе­чивающую взаимодействие и «отве­чающую» за синхронность развития, поскольку система и элемент незави­симы как любые части динамической системы, разделенные барьером би­фуркации. На этой загадке забуксо­вали модели совместного описания природы и общества. Разгадать за­гадку и снять противоречие нам по­может... Декарт!

Универсальная формула Декарта: cogito ergo sum

Связь духа и тела, мысли и сознания пришла к Декарту как озарение — во сне. Эта связь — в знаменитой его формуле «cogito ergo sum» («я мыс­лю — следовательно, существую»).

Мы с помощью «метода» Декарта — декартовых координат — заменим озарение анализом, тем более что сам Декарт полагал, что геометрический метод применим не только для «арифметизации» геометрии, но и для физики, и даже для философии.

Договоримся о том, что будем по­нимать формулу Декарта как обозна­чение ситуации, в которой человек «обнаруживает» себя в мысли и тем самым фиксирует отличие себя от мысли и мысли — от собственного «Я». Тем самым в задаче Декарта даны две сущности: «Я», занятое мыслью, и «мысль», в которую погру­жено «Я». Перестановка их местами не меняет смысла формулы, из чего следует, что они равноправны. Кроме того они независимы, т. е. невозмож­но исчерпывающе описать одну сущ­ность через другую. Действительно, описание «Я» в терминах мысленной рефлексии (я знаю, что он знает, что я знаю) бесконечно и не проясняет вопроса (не содержит предела); в то же время вопрос «кто Я?» — класси­ческий «проклятый» вопрос, не име­ющий ответа. Итак, в задаче Декарта «дано»: «Я» и «мысль» — субстанции равноправные и независимые.

По свидетельству Ньютона, наи­более сильной чертой декартовой ге­ометрической системы в свое время стала именно возможность введения «свободных» (независимых) пере­менных. Именно поэтому вместо субстанций будем использовать представление о двух независимых (и равноправных) переменных, в ро­ли которых выступят «Я» и «мысль».

Теперь выясним, что значит суще­ствовать. Существование для Декар­та — это бытие вещей в реальности. Значит, формула Декарта утверждает, что если мы можем обнаружить такие переменные, как «Я» и «мысль», то мы сможем обнаружить и физическое существование тела, с которым связа­ны все эти «переживания». Однако физическое существование тела — не что иное, как его свойство длиться во времени. Свойство тела «быть» в фи­зике имеет название сохранения, а

в биологии — гомеостазиса. Таким образом, можно сказать, что формула , Декарта есть утверждение о сохране­нии или гомеостазисе тела на момент обнаружения «Я» в «мысли» (или «мысли» в «Я»). Что же получается: тело-то одно, а переменных (сущнос­тей) две?! Выход прост — мы выделя­ем в качестве нашего «Я» и наших «мыслей» не что иное, как разные ко­ординаты физического бытия. Зна­ния наших дней позволяют построить эту мысль так: наше тело сохраняет свой гомеостаз, в котором психика — реальная система и регулятор орга­низма, но эта система дана нам в ощу­щениях принципиально двойствен­но. Человека характеризует умение разлагать психическую реальность на независимые проекции, выделяя се­бя — «Я», отдельно от «мысли». Разде­ление целостного психического ан­самбля надвое, на независимые про­екции, и приносит нам «второе рож­дение» — когда человек становится человеком. Метод Декарта позволяет выделить эту двойственность, не впа­дая в мистику. Более того — он указы­вает, что сохранение есть основа для объединения, в этом случае две пере­менные могут быть выражены одним параметром сохранения (в формуле — «существую»!).

Никого сейчас не удивит дуализм описания точки, движущейся по кругу; проекции точки качественно различаются как синус и косинус, а радиус круга сохраняется. Значи­тельно менее очевиден образ дуализ­ма в квантовой физике. Он состоит в утверждении, что в реальности су­ществует не точка, а «пятно» — точ­ка всегда размыта соотношением не­определенностей Гейзенберга. «Пят­но» имеет характерные длину и ширину; размеры проекций пятна в осях независимых переменных и есть тс самые неопределенности. Гейзенберг утверждает, что произве­дение проекций не может быть меньше постоянной Планка, эта сохраняющаяся величина (мировая константа) — не что иное как мини­мальная площадь «пятна». То есть

реально «существует» именно посто­янная, а то что измеряется — лишь проекции, и больше ничего. Острота постановки вопроса о дуализме у Де­карта имеет ту же основу— мы лишь обнаруживаем «существование» пу­тем выделения своего «Я» из потока сознания. Именно это и говорит ме­тод проекций о нашей психике.

Загадка коэволюции может быть решена путем применения такого же методического подхода: совместное развитие систем осуществляется не за счет «невидимой» связи, это син­хронное изменение независимых про­екций реальности! Независимые про­екции обладают свойством подобия и синхронизации (одновременности); далее именно эти черты мы будем по­лагать «признаками» или «расшиф­ровкой» термина коэволюция.

Проекции и измерения

Первым радикальным преимущест­вом использования представления о двух независимых переменных яв­ляется возможность преодоления причинно-следственных ограниче­ний в целом ряде практически наб­людаемых явлений. Понятие неза­висимости включает в себя возмож­ность одновременного изменения, т. е. такого изменения, когда нельзя составить цепь причин и следствий, связывающих между собой перемен­ные, — они являются проекциями, взятыми в один и тот же момент вре­мени. Это не отрицание причинно-следственной связи, а утверждение, что существуют независимые ряды данных, характеризующих разные стороны реальности; эти ряды обра­зуются проекциями на независимые оси (или в независимые динамичес­кие системы, находящиеся в процес­се коэволюции!).

Второе радикальное преимущест­во метода проекций можно усмот­реть в том, что геометризация — од­на из главных процедур познания. Вся история математики и физики содержит несомненные следы гео-










метризации; в математике это иде­альные тела Платона, в физике ме­тод вытесненного объема («эврика!» Архимеда), в искусстве — метод перспективы, в современной физи­ке — теория относительности.

Сколько же «геометризирован­ных» измерений может содержать понятие реальности?

Обратим внимание на два основ­ных обстоятельства. Во-первых, хо­рошо известна возможность приве­дения сложных геометрических фи­гур к главным осям, а многомерных массивов чисел — к нахождению немногих инвариантов. Как все от­тенки цвета могут быть получены в результате смешения трех основ­ных (базисных) цветов, так и все пространственные координаты зада­ются в базисе трех измерений.

Во-вторых, известно так же и то, что возможности мозга человека не позволяют удерживать в сознании более семи переменных (Дж. Мил-

лер, 1957). Ограничение восприятия приводит к тому, что нам удобно вы­делять семь цветов и семь нот, во­семь октантов координат в прост­ранстве, девять волн в море...

Однако только ли «технически­ми» возможностями мозга ограниче­на многомерность пространства? Число независимых интегралов дви­жения в классической механике так­же равно семи (энергия, три проек­ции импульса и три — момента им­пульса). Это дает основание пола­гать, что, скорее всего, мозг не ограничен от рождения, а просто «подстроился» под семь перемен­ных, постоянно решая именно меха­нические задачи. В то же время в экологических и социальных задачах роль независимых измерений играет стратификация — например, число царств в природе или число классов в обществе (как правило, это число невелико — 4—5). Известен принцип «малого мира» (С. Мильграм. 1967)

в коммуникации: передача инфор­мации между людьми происходит за 6 шагов — через знакомых, знако­мых знакомых и т. д. В экологии из­вестен принцип 10% — таков пере­ход энергии с одного трофического уровня на другой; 100% энергии можно разделить «поровну» только на 10 уровней, но, как правило, «хва­тает» не больше, чем на 4—5.

В 1960-е годы И.М. Гельфанд и М.Л. Цетлин обнаружили, что в за­дачах оптимизации большая часть переменных оказывается несущест­венными, и только несколько пере­менных (1—3, реже 7-9) оказывают сильное влияние, т. е. оптимизация по ним идет крупными (нелокаль­ными) шагами.

Аналог такой структуры данных обнаружен ими же и при изучении произвольных движений млекопи­тающих.*










Позвоночные поддерживают соб­ственную регуляцию (гомеостазис) с помощью 5 систем — пищевари­тельной, иммунной, эндокринной, кровеносной (сосудистой) и лимфа­тической плюс 2 нервные системы — вегетативная и церебральная; ито­го — 7. Небольшое число независи­мо функционирующих систем сос­тавляют параметры того оптимума, которым поддерживается гомеоста­зис организма и сохранить который он стремится.

Таким образом, мы видим, что физическая реальность — класси­ческой механики и механики млеко­питающих, экологии и общества, психики и организма имеют тенден­цию формировать «пятно», размер­ность которого варьирует от 2-х до 7-9 измерений. Такая структура дан­ных некоторым образом оптималь­на, т. е. больше обрабатывать нет смысла. Формирование такой струк­туры данных назовем преобразова-

нием оптимума (или преобразовани­ем гомеостазиса организма).

Но в ходе развития эти системы непрерывно меняются, трансфор­мируются. Каков закон этой транс­формации? Преобразование опти­мума не дает ответа на этот вопрос — оптимальностью нельзя объяснить развитие. Более того, общая беда любых всеобъемлющих систем, ос­нованных на принципе гармонии, состоит в том, что рано или поздно выясняется, что существуют конт­рпримеры, их опровергающие; ока­зывается, что если гармония — это Бог, то он отвечает за все, в том чис­ле и за зло. В свое время Вольтер жестоко высмеял идею Лейбница о том, что наш мир — лучший из воз­можных миров; в его «Кандиде» раз­витие безжалостно к людям, исто­рия — трагедия или комедия, но не райский сад! Жестокость, войны, насилие, несправедливость — и все это в лучшем из миров?

Гармония, таким образом, не мо­жет служить единственным принци­пом устройства мира. Чем же можно «ухватить» развитие? В анализе Мо­исеева самоорганизация Рынка включает два принципиальных ком­понента: механизмы сборки и ко­эволюция.* Однако механизмы сборки (и разборки!) поддерживают устойчивость, т. е. оптимум. Тогда не коэволюция ли — тот самый второй механизм, который обеспечивает развитие? И достаточно ли двух ос­новных механизмов?

Дуализм и эволюция

Вернемся к Декарту. Замечательный философский анализ творчества Де­карта принадлежит Мерабу Мамар­дашвили.Его анализ формулы Де-

ЭКОЛОГИЯ ЧЕЛОВЕК ОБЩЕСТВО

карта выявляет, что в ней отражается непрерывное усилие, непрерывный труд «Я» по «пребыванию в мысли»; без этой «работы души», без посто­янного изменения, нельзя «быть» в мысли и, следовательно, существо­вать, — считает философ. Мамар­дашвили вводит представление о «машинах мысли», существующих в каждом отдельном человеке, эти машины заняты работой «производ­ства истины». Формула Декарта по­нимается им так, что эта работа и есть условие существования. Любое существование, любое бытие вооб­ще — например, бытие общества — оказывается невозможным без про­изводства истины.

По сути, Мамардашвили обнару­живает две составляющие, «ответ­ственные за работу» формулы Де­карта. Одна — неразрывность под­держания «Я» в мысли — характерно похожа на коэволюцию. Продукт этого процесса — истина — есть наиболее «совершенный» ответ на тот или иной вопрос или же опти­мальное приближение к совершен­ству ответа. Именно в поиске этого оптимума и происходит поиск исти­ны. Можно сказать, что в коэволю­ции мысли и «Я» рождается опти­мальное решение — как истина.

Различие механизмов «общест­венного производства истины» наи­более точно раскрыто Мамардашви­ли в проблеме соотношения между наукой (знанием) и культурой. Наука есть часть культуры, но часть незави­симая — и Мамардашвили подчерки­вает их размежевание: «Знание объ­ективно, культура же — субъектив­на... Культурой наука является в той мере, в какой в ее содержании выра­жена... способность человека владеть знаниями и воспроизводить их во времени и в пространстве, т. е. в об­ществе», — пишет он в работе «Наука и культура». Наука — это «мыслен­ные кристаллизации» (величины со-

храняющиеся — мировые константы или инвариантные законы), тогда как «культурные механизмы амгшифици­руют (усиливают) природные силы, энергию человека и, амплифициро­вав, трансформируют их действие в результат, который природным об­разом получить нельзя». Таким обра­зом, культура — это преобразование усиления, наука же — поиск объек­тивности в структуре наиболее сим­метричной, наиболее приближенной к гармонии, оптимуму.

В построении самой науки каче­ственный дуализм между культурой научного исследования и математи­ческим аппаратом столь же принци­пиален. Экспериментальная провер­ка, верификация всех научных дос­тижений основывается на кропотли­вой работе по сбору фактов или на построении эксперимента, где жела­емый эффект удается выделить, уси­лить, сделать доступным наблюде­нию. В то же время математический аппарат существенно «настроен» на поиск решения через гармонию, симметрию, оптимум.

В свое время важной попыткой преодоления картезианского рас­щепления стала «Наука логики» Ге­геля, давшего формулу объединения сущностей: тезис—антитезис—син­тез. Если «внятно» проговорить опе­рации логической формулы, то об­наружится поразительная симмет­рия ее преобразований: 1) преобра­зование тезиса в антитезис — назовем это генерацией антипере­менных; 2) преобразование синтеза в антисинтез (анализ) — назовем это сшивкой-расшивкой. Эти два типа симметрии различны, и это разли­чие характерным образом прослежи­вается в аппарате науки: симметрия первого типа присутствует в канони­ческих переменных аппарата клас­сической механики Лагранжа и Га­мильтона, а симметрия второго типа отвечает взаимности аппаратов ин­тегрирования и дифференцирова­ния. Формула Гегеля и название его труда подчеркивают, что эти аппара­ты отражают характерные черты ра-

боты человеческой мысли, самой ло­гики. Эти характерные черты видны и в столь гармоничной области, как музыка. Идея классического канона, давшего наименование переменным механики, заключена в том, что про­изведение играется на фоне самого себя, т. е. возникает две подобные «лестницы» звуков; но правильный канон — это умение объединить эти лестницы, совершив полный цикл! Умение сочетать два уровня построе­ния — канонический и цикличес­кий — считается образцом совер­шенства в композиции музыкаль­ного произведения, обнаруживая двойственность внутри самого «гар­моничного» из искусств.

Пристальный взгляд «внутрь» симметрии, характерной для логи­ческой системы Гегеля, и здесь обна­ружит те же качественные различия. Прежде всего, формула Гегеля содер­жит циклы: 1) циклическое рожде­ние антиподов-антитезисов и 2) цик­лическую сшивку-расшивку. Наряду с этим каждая операция содержит и генерацию подобного — в первом случае тезисы постоянно генерируют подобные себе, но противополож­ные антитезисы; во втором — синтез «сшивает», превращая подобие в тождество, а анализ «расшивает» — делит целое на элементы, т. е. выпол­няются операции подобия. Таким образом, два базовых преобразова­ния — циклическое (симметричное) и подобное (генеративное) — содер­жатся и в переменных Гегеля; внутри классического идеала гармонии «си­дит» неустранимый дуализм.

Естествознание XX века уже не считает гармонию непременным ат­рибутом устройства мира. Так, в уче­нии В.И. Вернадского речь идет о со­отношении качественно разных пре­образований — природных циклов и эволюции материального мира. Ди­вергентность и когерентность — ха­рактерные черты эволюции; в тече­нии «реки» эволюции А.Н. Северцов выделил два основных «маневра»: су­жение «русла» снижает разнообразие и ускоряет эволюцию (ароморфозы),

тогда как его расширение увеличива­ет разнообразие и тормозит эволю­цию (идеоадаптация). Неустрани­мую двойственность обнаруживает и аппарат теории эволюции — система классификации видов, что наглядно видно в выделении таксонов и меро­нов в работах СВ. Мейена. Маневры «реки» эволюции хорошо описыва­ются в рамках этих двух понятий. Можно сказать, что «река» эволюции образуется «струями» таксонов, теку­щих в мероне «русла». В «устье» ме­рон расщепляется на «протоки» и те­чение «струй» замедляется; такое со­отношение скорости и числа струй отвечает гидродинамическому урав­нению неразрывности, связывающе­му две величины — скорость и сече­ние потока. Характерный дуализм потокового описания отлично под­ходит к эволюции; поток видов сквозь миллионы лет можно описать как произведение динамической (скоростной) характеристики (так­сон — от taxis — движение) и метри­ки (мерон) как характеристики гео­метрической — поперечное сечение или объемная плотность (видов).

Формула развития

Виды преобразований, которые мы находим у столь разных авторов, — это проекции реальности на различ­ные оси выбранных и использован­ных ими «главных» переменных. Проекции независимы, поэтому ана­логии как попытки отыскания свя­зей этих переменных «напрямую» не работают; лишь характерное свой­ство синхронизма проекций — на­пример, в виде коэволюции, может «подсказать» нам, что это проекции одного и того же явления.

Тем не менее обнаруживается, что разные авторы непременно выделя­ют два главных преобразования. Возникает закономерный вопрос: можно ли как-то описать общие свойства преобразований, отражаю­щие дуальность проекций? Оказыва­ется, можно — и в этом вновь нам

поможет Декарт, а именно — введен­ное им в аналитическую геометрию в 1637 г. понятие прямого (декарто­ва) произведения, нашедшее блестя­щее обобщение в аппарате линейной алгебры. Оказывается, произволь­ное линейное преобразование всегда может быть представлено в виде произведения двух других независи­мых линейных преобразований*:

A = K-R (I)

Здесь справа стоит произведение преобразований К и R — матриц (или тензоров), обладающих различ­ной групповой структурой, причем К— преобразование подобия (струк­тура проективной группы) отвечает за процессы усиления-ослабления или притяжения-отталкивания; в силу сказанного ранее назовем его преобразованием коэволюции; R — ортогональное преобразование (структура группы поворотов), «от­вечает» :за повороты и вращения, т. е. за симметрию, гармонию, оптималь­ность.

Эти два преобразования — это «Я» и «мысли» в личности, таксоны и мероны в эволюции, мужское и женское начала в природе. Поэтому сухой алгебре формулы (1) сопоста­вим наглядный геометрический об­раз — древний китайский символ Инь-Ян, в который входят два глав­ных зеркально-обратных элемента, в сумме составляющих целый круг, окруженный ободком, отвечающим результату А. Экологическому пра­вилу перехода энергии с уровня на уровень в размере 10% отвечает раз­личие внешнего и внутреннего диа­метров «ободка» всего на 5%, т. е. он выглядит, как тонкая линия. Геомет­рический смысл (1) предполагает и выход в новое измерение по прин­ципу векторного произведения, ког­да два вектора, лежащих в плоскос­ти, задают аксиальный вектор, выхо­дящий в пространственный объем. Выходящий вектор А несет в себе энергию, поэтому в равновесии «вы-

ходу» должен отвечать эквивалент­ный «вход», а для разных преобразо­ваний — два «входа». На рис. 1 сим­волы входа — кружки I и 2. Эта простейшая схема близка к работе двух полушарий мозга, превращаю­щего входную информацию — плос­кие проекции на сетчатках глаз, в объемный образ. Образы воспоми­наний — такая же «сборка» реаль­ности на основе объединения двух циркуляции в полушариях мозга, только данные берутся из накопите­ля — памяти, а не поступают от сет­чатки. Объемная «сборка» как мо­дель реальности совершенно необ­ходима, без нее ни люди, ни живот­ные не могли бы действовать уверенно.

В чем смысл формулы?

Начнем с физики. Физический смысл (1) заключается в том, что ре­альность содержит, как минимум, две качественно разные характерис­тики; в физике это пространство и время или функции состояния — энергия и энтропия. Консерватив­ная тенденция, сохранение — отно­сится к энергии, а неуемное расши­рение — это второе начало, рост энт­ропии. Однако «устройство» физи­ческой реальности симметрично — даже время в ней обратимо, как в му­зыкальном каноне, поэтому преоб­разования могут меняться местами; тогда энтропия обретает вид оптиму­ма — как максимум вероятности, а энергия становится мерой движе­ния, понимаемого как подобие тела самому себе в разные моменты вре­мени.

Относительно психофизиологи­ческих и социоприродных смыслов можно сказать, что они традиционно диалектичны, нужно только «внят­но» это формализовать. Например, для морали и знания основой форма­лизации может служить то, что сфера знания неудержимо расширяется и потому вписывается в К-тип преоб­разования, тогда как сфера морали

консервативна в поисках абсолюта, гармонии, оптимума — т. е. идет пу­тем преобразований R-типа,

Логический смысл (1) рассмотрим на теореме Гёделя, этом «философс­ком камне» логики. Теорема утверж­дает, что при достаточном продлении любых логических цепочек они рано или поздно, но обязательно начина­ют противоречить исходным посыл­кам (либо, если мы где-то нарушим логику, они будут содержать пропуск, т. е. окажутся неполны), Иными сло­вами, развитие любой логической системы неизбежно связано с гене­рацией антипостулатов и нахожде­нием антипримеров (контрприме­ров), опровергающих исходные по­сылки. Неожиданность теоремы Гё­деля в том, что мы рассчитываем на логику, как на дедукцию по Шерлоку Холмсу: от общих фактов-аксиом строим «проекции» к частным выво­дам и никак не ожидаем, что в ходе этих «упражнений» натолкнемся на противоречие. Однако в разборе формулы Гегеля мы видели, что ло­гика всегда подразумевает пару опе­раций, а их неразрывность означает синхронное использование, или произведение типа (1). Можно ска­зать, что вывод — это всегда дедук­ция, помноженная на индукцию. Важное свойство этого произведе­ния — групповая симметрия, именно поэтому нам удалось в формуле Геге­ля перегруппировать ее компоненты. Группа подразумевает инверсию, об­ращение всех ее компонентов. В це­лом это проявляется как зеркальная

симметрия частей, которая и рожда­ет зеркальные пары — антиподы ис­ходных теорем, отвечающие теореме Гёделя. Эта же инверсия с равным ус­пехом «генерирует» антитезисы Геге­ля и античастицы из моря Дирака — открытые на кончике пера, они су­ществуют реально!

Зеркально-групповая симметрия результирующего преобразования А объясняет особую, избранную роль дуализма, о котором идет речь в этой статье. Понятие группы означает существование противоположных, парных элементов. В зеркале-группе все находит свою пару, и потому счет идет именно парами, а не тройками, четверками или семерками. Метод проекций позволяет представить любую операцию над векторами в виде суммы парных произведений; к сумме диад сводится вычисление любой матрицы. Скалярное произ­ведение двух векторов наглядно ил­люстрирует эту структуру в форме декартова произведения:

(х * у)=х₁у₁+х₂у_у + х,у, (2)

Известный «постулат Бора» — не­достаточность одной интерпретации для описания сложных (больших) систем — обретает наглядный смысл: интерпретации есть слагае­мые в формулах типа (2), где «внут­ри» каждого слагаемого обнаружи­вается дуализм произведения проек­ций. Пример (2) показывает, что все интерпретации в «общем зачете» су­щественно комплементарны, т. е. образуют единое целое. Тогда и опи-

сание целого в терминах частей (главная задача теории систем!) представляется комплементарной суммой независимых членов (час­тей), где каждый член неустранимо дуалистичен и тем подобен всем ос­тальным.

Формула (I) позволяет развеять наконец схоластический туман, сгустившийся вокруг термина «ус­тойчивое развитие». Действительно, устойчивость подразумевает преоб­разование оптимума R, тогда как для развития должно быть найдено пре­образование коэволюции — К. Ка­жущееся противоречие переплавля­ется в формуле (1), где А выражает непрерывно рождающееся новое из­мерение завтрашнего дня, «сумму дилемм» дня сегодняшнего.

«Сплав» природы и общества, так же как науки и культуры или исто­рии и технического прогресса, фор­мируется из устойчивых пар проти­воположностей со структурой про­ективных и поворотных групп, на композицию которых и «расходует­ся» время работы «машин производ­ства истины» — историческое время. Главное — объединение противоре­чий всегда возможно и локально представимо произведением пары преобразований, имеющих разные структуры, но единую количествен­ную меру. Рациональная линейная процедура (I) служит для вычисле­ния этой меры в замкнутом цикле конфликта противоречий и описы­вает «индукцию» цикла в новое из­мерение — измерение свободы!

_{человек}

Из цикла «Здоровье человека как экологическая проблема.

Вчитавшись в поговорки, мы можем утверждать, что я и другие люди — все мы человека; что по сравнению с жи­вотными, которым нужны кому вода, кому воздух, чело­веку нужна вся Земля; что человек не все может, что захо­чет, человек — не Бог; что люди, группа людей и отдель­ный человек чем-то отличны. И все-таки пока у нас ма­ло данных, чтобы сказать, кто такой человек.

Представления о человеке изменялись на протяжении истории человеческой мысли. Мудрец Лаоцзы (Китай, VI-V вв. до н. э.) писал: «Есть четыре великих сферы: Путь, Небо, Земля, Человек — и Человек занимает среди сфер первое место». Согласно Библии, человек создан Богом по образу и подобию его. Древнейшая книга инду­сов «Упапишады» отмечает: «Поистине человек — это огонь... На этом огне боги совершают подношение пи­щи. Из этого подношения возникает семя».

Человек как сфера, человек — огонь. Эти выражения передают нам удивление, восторг, тайну, которую несет в себе слово «человек»,

Почему биологи относят человека к животным

Стремление познать себя тревожило, будоражило разум человека. Первые рациональные подходы к человеку не­сут в себе античные афоризмы: Nosce te ipsum (Познай себя); Sermo datus cunctis, animi sapentia paucis (Дар речи присущ всем, мудрость души — немногим).

Аристотель (384—322 до и. э.) изучал тело человека, сравнивал его с животными, отметил прямохождение, крупный головной мозг, разум, речь. Аристотель выстро­ил «лестницу существ», поставив на ее вершину чело­века.

Врачи многих веков: Гален (129—201), Везалий (1514-1564), Гарвей (1578-1657), Ванини (1585-1619) и многие другие углубляли знания об организме человека, описали строение систем органов, Но лишь в XVII веке шведский ученый Карл Линней обратил внимание на дивное сходство человека и обезьяны: «О, как схож с че­ловеком зверь гнусный обезьяна! Если дать простор на­шим предположениям, то животные — наши братья по боли, болезни, страданию и голоду, наши рабы в самой тяжелой работе, наши товарищи в наших удовольстви­ях — все они ведут, может быть, свое происхождение от одного общего с нами предка — нас всех можно слить вместе», Линней определил место человека в совре­менной ему системе животных, выделив в особый род Нота (лат. homo — человек), дал видовое название — Homo sapiens — Человек разумный.

Революцию во взглядах на происхождение человека произвел Чарлз Дарвин (1809—1882), рассмотрев при­родные факторы его становления: изменчивость, на­следственность, естественный отбор. И в то же время

" Лестница существ" Аристотеля

Ступени лестницы	Характеристика
Человек	Душа питающая, чувствующая, движущая и разумная
Животные с кровью	Душа питающая, чувствующая и движущая
Животные без крови	Душа питающая, чувствующая и движущая
Переходные формы («зоофиты»)	Душа питающая и чувствующая
Растения	Душа питающая
Минералы, земля, вода, огонь, воздух	Без души

декабрист П.Я. Чаадаев (1794-1856) заметил: «Когда философ произносит слово «человек», всегда ли он хорошо знает, что хочет сказать?» И отвечал кратко: «Не думаю».

Уверена, что подобные сомнения свойственны и вам, несмотря на то что философия, как и науки, продвину­лась в понимании человека. Чтобы абстрактные, непол­ные представления о человеке наполнить содержанием, попробуем приблизить понимание человека, обратив­шись к современным данным.

Уникальность вида Homo sapiens

Вид — это группа особей, которые скрещиваются только между собой и не скрещиваются с особями никакой дру­гой группы.

Современная наука определяет человека как еще один неповторимый вид.

Уникальность, как это ни парадоксально, есть свой­ство всех видов, а не только человека. Эволюция челове­ка есть следствие того, что человеческие особенности позволили их носителям получить преимущество в отно­шении размножения над теми, кто не обладал такими чертами. Поэтому вопрос «А почему люди?» требует оп­ределения типа окружающей среды, как биологической, так и социальной, в которой преимущества бытия пре­вышали бы затраченные усилия.

Современный человек — это, без сомнения, совер­шенно особый вид животных. Речь, беспрецедентная пластичность поведения, своеобразное выпрямленное положение тела, мозг, слишком большой для целей прос­того удобства, сложные технологические навыки — все эти черты буквально кричат о человеческой уникаль­ности.

Процессы, с помощью которых эволюционировали все организмы, одинаковы для всех: естественный отбор ведет к адаптации, генетической изоляции и характерно­му набору особенностей поведения и морфологии. Со­храняет ли этот процесс свою силу в ходе эволюции че­ловека? Мне кажется, что вы отвечаете на этот вопрос ут-

вердительно. Тогда нужно изыскать новый уникальный эволюционный процесс, который способствовал станов­лению человека. Таким процессом специалисты считают культурную эволюцию.

Под культурой понимают небиологические аспекты поведения человеческого вида, включая речь, изготовле­ние орудий, возросшую пластичность поведения, спо­собность к символическому мышлению и самовыраже­нию с помощью символов. Культура не передается через систему генетических механизмов, а только посредством обучения и усвоения. С развитием этих процессов эволю­ция человека оказалась отделенной от основного русла био­логической эволюции.

Основные адаптивные особенности приматов — хва­тательная конечность, высокоразвитое зрение, редук­ция обоняния, высокий уровень общественных отноше­ний. Все эти особенности свойственны и человеку. Од­нако у человека есть отклонения от приматов, например прямохождение, что особенно важно с точки зрения эволюции.

Пожалуй, наиболее сжато сущность человеческой эволюции можно выразить словами «человек спустился с дерева на землю». Человек стал тем, что он есть, пото­му что это некогда древесное животное приняло вызов наземного образа жизни, отмечает Роберт Фоули.

Из 101 вида приматов, включая и современного чело­века, 23,8% являются наземными животными. Характер­ная двуногая походка человека сформировалась у гоми­нид приблизительно 3,6 млн лет назад. Современные лю­ди — охотники и собиратели — занимают более обшир­ные территории, чем приматы.

Первобытный человек был прежде всего охотником, и открытые пространства с огромными стадами диких жи­вотных были для него более продуктивными, чем лесные территории. Та же тенденция сохранилась и в последую­щее время, включая эпохи цивилизаций. Человек начал уже по собственной инициативе, т. е. искусственно, сво­дить леса, так как пищевая продуктивность открытых пространств значительно выше. Таким образом, человек, с точки зрения оптимального удовлетворения пищевыми ресурсами, всегда являлся, условно говоря, существом открытых пространств.

Походка человека при обычной скорости ходьбы да­ет больший энергетический эффект, чем передвижение шимпанзе на четырех или на двух ногах, и, следова­тельно, можно думать, что при прочих равных услови­ях именно эта походка и должна была эволюциониро­вать.

...Характерной особенностью современного человека является способность пробегать за длительное время очень большие расстояния. Этой своей выносливостью человек резко отличается от двуногих гоминидов и вооб­ще от других животных, которые к продолжительному бегу не способны.

Что говорят генетики

Современные исследования доказали правоту идеи родстве человека с приматами в большей степени, чем можно было предположить: обезьяны сходны с челове­ком не только внешне и анатомически, но и на уровне ДНК, где информация передается именно копировани­ем. Установлено, что геномы человека и его ближайших родственников — высших обезьян — весьма мало разли­чаются и представляют собой неточные, видоизменен­ные копии одного и того же первоисточника.

Наиболее тесное родство связывает нас с африканс­кими человекообразными обезьянами — шимпанзе и гориллой: по ДНК они ближе к человеку, чем к своим азиатским родичам — орангутанам и гиббонам. А разли­чия геномов человека и шимпанзе и вовсе составляет всего 1,5%.

В поведении человека обнаруживаются некоторые черты территориальности: императив личной собствен­ности, законы и обычаи, предписывающие ему защи­щать свой дом. Человек неизбежно будет противодей­ствовать чрезмерной скученности, избегнув тем самым гибели от перенаселения.

Почему человек не может полностью видеть себя вне человечества

Часто труднее всего заметить именно то, что должно бы­ло бы бросаться в глаза. Человек не может полностью ви­деть ни себя вне человечества, ни человечество вне жиз­ни, ни жизнь вне универсума (П. Тейяр де Шарден). А потому уже Аристотель трактовал человека как гражда­нина полиса. Аристотель видел назначение человека в разумной деятельности, полагая, что человек вне обще­ства — или бог, или зверь, и отмечал, что человек по сво­ей природе есть существо общественное.

В основе социального поведения людей лежат некото­рые фундаментальные характеристики, которые позволя­ют отличить его поведение от такового у других видов жи­вотных. Одна из них — забота родителей о потомстве, его развитии. Опыты ученых показали, что у обезьян, вырос­ших в клетках и физически изолированных от сородичей (даже при том, что животные могли видеть, слышать и обонять себе подобных), развивалась угрюмость, замкну­тость, самоубийственное поведение и другие ненормаль­ные черты характера. То же самое наблюдается у челове­ческих детенышей, которые растут, не зная физической привязанности, обычно в детских учреждениях, где они, очевидно, испытывают сильные страдания. Потомство человека зависит от других людей, в первую очередь от ро­дителей, намного дольше, чем детеныши любого другого примата. Следствием этого является длительный период обучения. Другое состоит в том, что человеческие индиви-










дуумы в большей степени взаимозависимы, что справед­ливо как для детей, так и для взрослых, которых связыва­ет, помимо всего прочего, присутствие детей. Поэтому ко­операция является обычным элементом поведения чело­века. Одна из форм кооперации — способность делиться пищей, что крайне редко среди остальных приматов.

Еще одна ключевая характеристика современного че­ловека — масштабы социальных связей, в основе чего ле­жит узнавание и различение индивидов среди большого их числа, а затем — коррекция своего поведения. Дости­гается это с помощью улыбок, смеха, нахмуренных взглядов, которые делают наше лицо эффективным ис­точником информации. Дарвин отмечал, что человечес­кое лицо уникально по своей изменчивости, способнос­ти передавать большой набор сообщений.

Социальная сторона выражается в знании нравствен­ных запретов, способности к самопринуждению и само­ограничению, способности влиять на других людей.

Человек духовно богатый не позволит себе цинизма, нигилизма, глумления над тем, что связано с антрополо­гическими пределами человеческой жизни — священ­ность материнства, отцовства, детства, рождения и смер­ти, ценность человеческой жизни или с «границами» че­ловеческого духовного образа. Снятие этих «культурных одежд» с человека есть предел его вторичного одичания. Семья, культура, религия развивают в человеке мораль­ные запреты и предписывают ему правила дружелюбного, уважительного поведения по отношению к другим людям.

Повышение общей культуры каждого человека — важней­шее условие дружественных отношений в группе. Однако этого мало. Уже тысячелетия назад человечество поняло, что отношения в группе зависят от степени свободы лич­ности и от лидера группы.

Homo sapiens — Человек разумный

Появление разума — проявление эволюции мира живых организмов. Человек способен познавать окружающий мир, сознавать свое влияние на окружающий мир, в том числе и на окружающих его людей. По-видимому, пос­леднее особенно сильно отличает его от мира животных.

Вы уже обратили внимание на видовое название чело­века — Человек разумный. Следовательно, он не принад­лежит целиком миру животных. Так что же такое разум, рассудок?

Разум — активный характер мышления, обнаружение противоречий в старой системе знаний, выдвижение но­вых идей и создание новой системы знаний. А вот рассу­дочная сторона мышления есть умение правильно клас­сифицировать факты и явления, способность последова­тельно рассуждать и делать умозаключения, приводить знания в определенную систему, подчиненную логичес­ким законам и правилам, т. е. владеть речью.

Нельзя забывать, что разум тесно связан с чувствами и эмоциями человека. «Мне представляется разум и

чувство тесно-претесно переплетенным клубком: одна нить — разум, а другая — чувство, и всюду они друг с дру­гом соприкасаются, и когда одна из них бодрствует, а другая спит, когда в этом клубке рядом мертвое и живое, разве может быть сила, разве может быть какая-нибудь работа с помощью такого помертвелого, чуть не загнив­шего клубка?» — писал В.И. Вернадский.

Наследуется ли человек человечный (почему необходимо обучение и воспитание каждого)

Что делает человека человечным, нельзя получить насле­дственно. «Человек человечный» не наследуется — в этом и его отличие от животных. Не наследуется духов­ность, каковую всяк созидает сам и, сколько бы ни было за его спиной культурной истории, всегда наново: духов­ное — обязательно собственное, нельзя влить в себя чу­жой дух. В таком самосозидании — главная тягота чело­века в мире, ее ничем не облегчить. В муках рождается человечность, чтобы стать единственным благом. Духов­ный опыт предков — почти ничто для индивида сравни­тельно с тем, каково значение для животной особи видо­вого опыта. Слой культуры, под которым клубятся инс­тинкты, очень тонок и в редких случаях человек спосо­бен их смирять. Семья, школа, вуз, работа призваны выковывать из человека природного человека социаль­ного, нравственного.

Философы отмечают, как сегодня растет потребность в людях, умеющих быстро приспосабливаться к любым изменениям, гибких, способных работать больше, чем в одной профессиональной позиции, в том числе и в роли руководителя. Требуются люди любознательные, пытли­вые, стремящиеся выяснить, что происходит, и оказы­вать влияние на происходящее, способные сохранять са­мообладание в условиях неопределенности, способные перемещать идеи из одной области в другую. Иными словами, в грядущем устройстве мира будут вознаграж­даться прежде всего индивидуальность и предприимчи­вость, ориентированность на будущее.

Проверь себя

Т. Как может выглядеть разумное существо на других планетах? Наши фантастические фильмы показывают телесно разнообразных инопланетян, особенно хищных и коварных. Но лишь дело касается положительных пер­сонажей, всю фантазию авторов как рукой снимает: это или чуть-чуть измененные люди (так сказать, иной ант­ропологический тип), или просто наши земные индоев­ропейцы (непонятно только, как их занесло на другие планеты).

Объясните, почему человекоподобных нигде больше быть не может.

2. Из перечисленных ниже признаков вида Homo sapi­
   ens подчеркните те, которые говорят об уникальности че­ловека: речь • изготовление • орудий • пластичность
   поведения • обмен веществ, самовыражение с помощью
   символов • размножение, обучаемость • способ пере­
   движения • духовный потенциал, жизнь на суше • срав­
   нимое с человекообразными число хромосом • способ­
   ность всех рас к смешению и социальному обмену • мес­
   та обитания — практически все пригодные для этого
   участки Земли, интеллект • орудийное и техническое ос­
   воение природной среды, ослабление естественных эко­
   логических связей, овладение огнем, развитие земледе­
   лия и скотоводства.
   
3. Составьте таблицу: место человека в современной
   системе животных.
   

4. «Много есть чудес на свете, но человек их всех чудес­
   ней» (Софокл, древнегреческий писатель). А я думаю, что
   человек чудесней всех чудес на свете, потому что... (Про­
   должите.)
   
5. « Что есть человек ?.. Человек — самая большая загад­
   ка и самое большое чудо света» (B.C. Степин, российский
   философ). А по моему мнению, загадка человека заклю­
   чается в том, что... (Продолжите.)
   
6. «Человек, глядя в глубины, улыбается, потому что он
   видит тень на земле и отражение в воде, потому что и \
   тень, и отражение есть Его Образ» (Мэнли П. Холл, анг­
   лийский писатель XX века). А я мыслю образ человека
   как... (Продолжите.)
   
7. Есть люди, которые удивляются тому, что «голенький
   без шерсти, тонконогий, с маленькой пастью, с нестойкими
   зубишками, с мускулатурой куда более слабой, чем у зверей,
   бегающий и прыгающий куда хуже, чем они, стал Властели­
   ном Земли». Что вы можете возразить оппоненту, который
   высказывает подобные мысли?
   
8. «Космос может быть плотно населен разумными су­
   ществами. Но преподанный Даренном урок очевиден: в дру­
   гих местах не будет человека. Только здесь. Только на этой
   маленькой планете. Мы столь же редки, как вид, находя­
   щийся под угрозой исчезновения. Каждый из нас драгоценен
   в масштабах космоса. Если человек не согласен с вами,
   пусть он живет. Среди миллиардов галактик вы не найде­
   те другого такого» (Карл Саган, американский астро­
   физик).
   

Объясните пафос высказывания. О каком уроке Дар­вина упоминает Карл Саган?

Предлагаем вниманию читателей новую рубрику.

Сегодня важность психологического анализа взаимосвя­зей человека и природы находит все большее понимание исследователей. И экологическое направление в психоло­гии утверждается в комплексных исследованиях системы "Общество — человек — техника — природная среда».

В широком смысле психология как самостоятельная научная дисциплина описывает закономерности, механиз-

мы и факты психической жизни человека и животных. Она имеет множество течений и отраслей, которые имеют об­щее свойство — все, что относится к психологии в любых ее аспектах, интересует не только специалистов, но и всех нас. Почему — об этом хорошо сказал Эрих Фромм (1900-1980), крупнейший философ и психолог, которому мы и предостав­ляем слово, публикуя отрывок из его книги "Революция надежды» (М., 2005).