Содержание: В. Ф. Асмуса

Вид материала

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 58

четырех аргументов Зенон доказывает, что движение невозможно.

Оно невозможно, во-первых, как движение одного-единственного

тела, переходящего по прямой из одной ее точки в другую. Чтобы

пройти некоторую дистанцию, отделяющую точку А от точки B,

тело должно предварительно пройти половину этой дистанции;

чтобы пройти половину, оно должно предварительно пройти поло-

вину этой половины, и т.д. до бесконечности. В результате этого

тело не только не может пройти из точки А в точку B, но не может

даже покинуть точку А, т. е. движение от точки А к точке B не может

не только завершиться, однажды начавшись, но даже не может

начаться. Таков смысл аргумента <Дихотомия>.

Немыслимость движения одного, отдельно взятого тела дока-

зывается также посредством аргумента <Летящая стрела>. По пред-

положению, стрела летит, т. е. движется в пространстве. Но о ней

в то же время необходимо утверждать, что она в каждое мгновение

полета занимает пространство, равное собственной длине, т. е.

пребывает в пределах этой части пространства, <значит> в нем

неподвижна. Выходит, стало быть, что летящая стрела и движется,

и не движется.

Но движение немыслимо и как движение двух тел друг относи-

тельно друга. Оно немыслимо, во-первых, как движение по прямой

двух тел, разделенных некоторой дистанцией и одновременно дви-

жущихся в одном и том же направлении, причем тело, движущееся

позади, движется быстрее того, что движется впереди. Зенон дока-

зывает, что при этих условиях тело, движущееся с большей скоро-

стью, никогда не догонит того, что уходит от него с меньшей

скоростью. Ахилл, славившийся быстротой своего бега, никогда не

догонит убегающей от него черепахи. Пусть Ахилл бежит быстрее

черепахи, но по истечении любого промежутка времени, как бы мал

он ни был, черепаха успеет пройти расстояние, которое, как бы

незначительно оно ни было, никогда не будет равно нулю. Следо-

вательно, рассуждает Зенон, ни в один момент бега вся дистанция,

отделяющая Ахилла от черепахи, не превратится в нуль, и потому

Ахилл действительно никогда не догонит черепаху. Тот же результат

получается, если применить к случаю Ахилла аргумент <Дихото-

мия>. В начальный момент бега Ахилла отделяет от черепахи

расстояние AB. Ахилл догонит черепаху в тот момент, когда это

32

расстояние, уменьшаясь, обратится в нуль. Но чтобы это произош-

ло, расстояние AB должно предварительно уменьшиться до поло-

вины. В свою очередь, чтобы уменьшиться до половины, оно должно

предварительно уменьшиться до половины этой половины, и т. д.

до бесконечности. Итог тот же, что и в <Дихотомии>: дистанция AB

никогда не обратится в нуль.

Аргумент <Стадий> опровергает мыслимость движения, опро-

вергая одну из принятых во времена Зенона предпосылок дви-

жения -предположение, будто пространство состоит из

неделимых частей (отрезков), а время - также из неделимых частей

(моментов). Сделаем это допущение. Допустим также, что с проти-

воположных сторон движутся по параллельным линиям равные по

величине тела. Допустим, наконец, что тела эти проходят мимо

третьего тела той же величины, но неподвижного (см. рисунок).

Тогда получается, что одна и та же точка, движущаяся с равной

скоростью, пройдет одно и то же расстояние не в одно и то же

время, но пройдет его в одном случае в половину времени, а в

другом - в удвоенное время. В одно и то же время крайние точки

каждого из движущихся рядов B\4 B\3 B\2 B\1 и C\1 C\2 C\3 C\4 пройдут

мимо всех остальных точек другого движущегося ряда. Однако в то

же самое время они пройдут только мимо половины точек ряда,

который остается неподвижным во время их движения. Такой

различный результат будет зависеть от того, откуда станем мы

рассматривать ее движение. Но в результате мы приходим к проти-

воречию, так как половина оказывается равной целому. Другими

словами, в аргументе <Стадий> немыслимость движения доказыва-

ется из рассмотрения времени, относительно которого предполага-

ется, что оно, как и пространство, состоит из множества дискретных,

но якобы соседствующих элементов.

Мы убедились, что во всех рассуждениях Зенона вопрос ставится

вовсе не о том, можем ли мы воспринимать движение посредством

чувств или не можем. В том, что движение воспринимается чувст-

вами, ни Парменид, ни Зенон, не сомневаются. Вопрос состоит в

том, можно ли мыслить движение, если, мысля движение, мы

допускаем при этом, что пространство, в котором движутся тела,

состоит из множества отделенных одна от другой частей, и если

допускаем, что время, в котором протекают все явления и проис-

ходит движение, состоит из множества отделенных друг от друга

моментов. Неизбежность противоречий, к которым при этих пред-

2 В Ф Асмус 33

посылках приходит мысль, доказывает, по Зенону, что утверждаемая

противниками Парменида мыслимость множества невозможна.

Тот же смысл имеет и опровержение мыслимости пустого

пространства. Суть аргумента Зенона вовсе не в доказательстве того,

что пространство не существует. Зенон доказывает другое. Он

доказывает, что пространство не может мыслиться как пространство

пустое, как пространство, существующее в какой бы то ни было

своей части отдельно от вещества.

Аргументы Зенона сообщили мощный импульс дальнейшему

развитию античной математики, античной логики и античной

диалектики. Эти аргументы вскрыли противоречия в понятиях

современной Пармениду и Зенону науки - в понятиях о простран-

стве, о едином и многом, о целом и частях, о движении и покое, о

непрерывном и прерывном. Апории Зенона побуждали мысль искать

разрешения замеченных им трудностей. Нависшая над математи-

ческим познанием угроза неразрешимых противоречий была устра-

нена впоследствии атомистическим материализмом Левкиппа и

Демокрита.

Третьим деятелем элейской школы был Ме-

"" лисе. О нем известно, что он был уроженцем

Самоса и успешно командовал самосским флотом во время войны

Афин и Самоса в 440 г. до н. э. Деятельность его относится к

середине V в. до н.э. Уроженец греческого Востока, Мелисс,

по-видимому, учился у ионийских философов. Диоген сообщает

даже, будто он слушал Гераклита. Поэтому нелегко ответить на

вопрос, каким образом мог он прийти к элейскому учению, во всем

противоположному учению Гераклита.

Из дошедших до нас отрывков Мелисса видно, что он повторяет

учение Парменида о единстве, о вечности и о неизменности истин-

ного бытия. Однако он вносит в учение Парменида и Зенона важное

новшество. Парменид утверждал, что мировой шар имеет конечный

радиус. Напротив, Мелисс доказывал, что мир может быть вечным,

невозникающим и непогибающим только при условии, если радиус

мира не есть величина конечная, иначе - если мир бесконечен.

Другое, еще более важное новшество Мелисса достоверно не

засвидетельствовано. Это приписываемое ему учение о бестелесно-

сти мира. Знаменитый древний комментатор V-VI вв. н. э. Сим-

плиций сообщает текст Мелисса, в котором Мелисс говорит, что

если бытие едино, то оно не должно иметь тела: <Если бы у него

была толщина, [то] оно имело бы части и уже не было бы единым

[35. Т. II. С. 107].

На основании этого текста ряд историков античной философии

считает Мелисса чистым идеалистом. Однако сообщенный Симп-

лицием текст допускает два чтения, одно из которых уже не имеет

идеалистического смысла. К тому же текст Симплиция в приведен-

ной выше редакции плохо вяжется с остальными положениями

Мелисса. Поэтому ряд ученых оспаривает идеалистическое истол-

34

кование учения Мелисса. В их числе крупнейший в XIX в. ученый,

знаток античной философии Эдуард Целлер. В пятом издании

своего пятитомного труда <Философия греков (Philosophic der Gri-

echen)> Целлер подробно рассмотрел вопрос о Мелиссе и пришел

к заключению, что вряд ли имеются основания видеть в Мелиссе

идеалиста.

В целом элейская школа все же вошла в историю античной

философии как течение, несомненно являвшееся реакцией на ряд

результатов, достигнутых развитием ранней материалистической

науки и философии греческого Востока в VI и в первой половине

V в. до н.э.

Но греческие города Южной Италии оказались в V в. до н.э.

не только ареной движения, направленного против диалектических

воззрений философии ионийцев. Здесь же в это время возникает

одно из самых замечательных материалистических учений, отме-

ченных несомненным влиянием физики огня Гераклита,-учение

Эмпедокла.

3. ЭМПЕДОКЛ

Жизнь Деятельность Эмпедокла протекала в Акраган-

и деятельность те (Агригенте) на берегу Сицилии. Агригент

был в V в. до н.э. одним из значительных по

торговле греческих городов Сицилийского побережья. Точная да-

тировка рождения и смерти Эмпедокла затруднительна. Некоторые

античные авторы сообщают, будто он прожил 60 лет, другие -

свыше 100 лет. Условную дату <процветания> философа некоторые

источники относят к 84-й Олимпиаде (около 444 г. до н. э.). По

сообщению Диогена, Эмпедокл был знатного рода; в политической

борьбе, кипевшей в его время в Агригенте, он поддерживал сторону

демократии, достиг высокого положения в ней и твердой рукой

стремился оградить молодой в Агригенте демократический уклад от

попыток реставрации аристократической власти.

В преданиях о жизни и деятельности Эмпедокла много черт явно

фантастических, вымышленных. Отделить в сообщениях античных

писателей реальное зерно от позднейших недостоверных сообщений

нелегко. В вымыслах о нем Эмпедокл предстает как мудрец, как

врач и чудотворец сверхчеловеческой мощи. Его деятельность была

так же многогранна, как и деятельность первых милетских фило-

софов: Эмпедокл вошел в историю греческой культуры как выда-

ющийся философ, поэт, мастер ораторского искусства, основатель

школы красноречия в Сицилии. Аристотель говорит, что Эмпедокл

первый изобрел риторику и что он умел искусно выражаться,

пользуясь метафорами и другими средствами поэтического языка.

Эмпедокл изложил свои философские воззрения не в прозаическом

трактате, а в поэме <О природе>. Из 2000 стихотворных строк этой

поэмы дошло до нас только 340. Еще обширнее были <Очищения>

2* 35

Эмпедокла (3000 стихов), из которых дошло только 100 стихов.

Впрочем, поэтические качества поэм Эмпедокла не слишком вы-

соки. Уже Аристотель находил, что у Гомера и Эмпедокла <нет

ничего общего, кроме поэтического размера, поэтому первого

[Гомера] справедливо называть поэтом, а второго [Эмпедокла] -

скорее физиологом, чем поэтом> [Poet. 1447 в, 8]. С другой стороны,

вразрез с суровой оценкой Аристотеля, следует признать влияние,

которое стихотворное изложение Эмпедокла оказало на поэтиче-

ский стиль знаменитого римского поэта-философа Лукреция Кара.

А римский писатель Лактанций прямо говорит об Эмпедокле: <Не

знаешь, куда причислять его, к поэтам или философам, так как он

написал сочинение о природе вещей в стихах, подобно тому, как у

римлян в стихах написали свои произведения Лукреций и Барон>

[35. Т. II. С. 144].

Эмпедокл едва ли не первый, после Пифагора, античный фи-

лософ, о котором уже в древности возникла большая литература,

частью полемическая. Против Эмпедокла писали Зенон Элейский

и Мелисс. Монографию об Эмпедокле написал крупнейший из

учеников Аристотеля Теофраст. Специальные сочинения посвятили

Эмпедоклу эпикуреец Гермах и Плутарх. Многочисленные сужде-

ния об Эмпедокле и полемику с ним по различным вопросам мы

находим у Аристотеля.

Для Эмпедокла, как и для первых милетских философов, харак-

терно сочетание глубины умозрения, широкой и точной наблюда-

тельности с практическими тенденциями -со стремлением

заставить знание служить жизни. Философия еще не отделяется у

Эмпедокла от науки, а в самой науке теоретическое воззрение не

отделяется от постановки различных практических задач. Так,

Эмпедокл изучал биологические и физиологические явления, раз-

вил ряд относящихся к этим явлениям гипотез. Но вместе с тем он

прославился как основатель знаменитой в древности медицинской

школы. Сохранился ряд, несомненно, в известной части фантасти-

ческих сообщений о замечательных подвигах Эмпедокла в деле

покорения человеком природы. При всех очевидных преувеличе-

ниях, которые в них содержатся, эти сообщения говорят, что

Эмпедокл поразил современников размахом и изобретательностью

при решении больших практических задач. Сохранился рассказ о

том, как Эмпедокл изменил климат Агригента: он будто бы пробил

проход в скалах, стеной окружавших город, и тем открыл в него

путь через образовавшуюся брешь для благотворных теплых ветров.

С точки зрения технических возможностей того времени, сообще-

ние это настолько невероятно, что принимать его всерьез, конечно,

не приходится. Однако в этом наивном и фантастическом рассказе

отразилась реальная черта деятельности Эмпедокла - стремление

связать умозрение, теорию с практической деятельностью.

36

Философские взгляды Философскую подготовку Эмпедокл получил

и идеи в школе элейцев. Он слушал Парменида при-

близительно в то время, когда Парменида слу-

шал и Зенон. Но Зенон оказался в своей самостоятельной

деятельности последователем и защитником парменидовского <уче-

ния истины>, а Эмпедокл -продолжателем <учения мнения>.

Один из результатов элейской философии оказал большое вли-

яние на послеэлейское развитие греческого философского мышле-

ния V в. до н.э. Этот результат - мысль элейцев, согласно которой

истинно сущее бытие не может ни погибать, ни возникать. Мысль

эту высказал уже Гераклит в своем знаменитом афоризме о несот-

воренности и вечности мира. Элейцы развили это положение с

большой силой, но связали его со своим убеждением в неизменности

истинно сущих элементов бытия.

После элейцев мысль эта становится предпосылкой крупнейших

материалистических учений V и первой половины IV в. до н. э.

Таковы учения Эмпедокла в Сицилии, Анаксагора - в Афинах и

Демокрита - в Абдерах. Как бы ни отличались они друг от друга,

все они исходят, как из незыблемо установленной предпосылки, из

положения, провозглашенного элейцами: истинно сущее бытие не

может ни возникать, ни погибать. Если мы даже наблюдаем в мире

то, что называется генезисом, рождением, изменением или смертью,

уничтожением, гибелью, то это лишь обманчивая видимость. Все

эти явления должны быть объяснены так, чтобы при любом объяс-

нении не был поколеблен основной и исходный тезис о вечности

и неизменности, о невозникаемости и о негибнущей природе

истинно сущего бытия.

Предпос1длку элейцев принимал и Эмпедокл. Но он разошелся

с элейцами по вопросу о числе элементов истинного бытия. У

элейцев истинное бытие едино, в нем не может быть не только

возникновения, изменения, гибели, но не может быть и никакого

множества. Эмпедокл отказывается от строгого монизма элейцев.

Он не пытается объяснить все разнообразие форм и явлений из

одного-единственного материального начала. Таких начал -ос-

новных и несводимых друг к другу материальных элементов - он

признает четыре. Это огонь, воздух, вода и земля. Эмпедокл назы-

вает эти материальные начала <корнями всех вещей>.

Однако объяснить видимые явления природы, допустив лишь

существование этих четырех <корней>, невозможно. Чтобы объяс-

нить то, что людям представляется как возникновение или как

генезис всех вещей природного мира, необходимо, согласно Эмпе-

доклу, кроме существования четырех <корней> (материальных эле-

ментов, начал), допустить также существование двух

противоположных друг другу движущих сил. Элементы, или <корни>,

приводятся этими силами в движение: или соединяются, сближа-

ются, сочетаются, или, напротив, разъединяются, удаляются друг

от друга, расходятся.

37

Согласно Эмпедоклу, жизнь природы состоит в соединении и

разделении, в качественном и количественном смешении и соот-

ветственно в качественном и количественном разделении вещест-

венных элементов, которые сами по себе как элементы всегда

остаются неизменными.

Учение это, материалистическое в основе, нельзя понимать в

духе последующего - механического - материализма. Здесь еще

очень много от древней мифологии. Вещественные начала, или

элементы, характеризуются у Эмпедокла не в качестве косной,

неодушевленной и мертвой материи, а как божественные существа -

живые и способные ощущать. Материальные элементы не оторваны

от движущих сил. Всем элементам присуща движущая сила. От этой

движущей силы всех элементов Эмпедокл отличает две специфиче-

ские движущие силы, о которых сказано выше. Деятельная движу-

щая сила выступает в виде двух противоположных сил. Силу, которая

производит соединение, он называет Любовью (или Дружбой,

Приязнью, Гармонией, даже Афродитой -по имени богини люб-

ви, соединяющей мужчину и женщину, а также Кипридой, Весель-

ем, Милостью). Силу, производящую разделение, он называет

Ненавистью, Враждой, Аресом.

Воззрение Эмпедокла на движущие силы уходит своими корня-

ми в очень древние представления греков. Любовь в качестве

природной, правящей или движущей силы выступает в древнем

эпосе - в поэме Гесиода. То же значение она сохраняет в поэме

Парменида. И точно так же Раздор, Вражда выступали в качестве

природных сил уже у таких философов, как Анаксимандр Милет-

ский и Гераклит.

Но и учение о четырех <корнях всех вещей> - о материальных

элементах земли, воды, воздуха и огня - восходит к весьма древней

традиции в истории античной мысли. Четыре элемента -твердый,

жидкий, воздушный и тончайший огненный - были известны уже

древнейшим космологам. Уже в VI в. до н.э. орфики, верования

которых стали распространяться в период усиления религиозного

движения в греческих городах Южной Италии, знали это учение.

Мы находим его у Ферекида в середине VI в. до н.э., а также у

сицилийского поэта Эпихарма.

Оригинальность Эмпедокла в отличие от этих его предшествен-

ников состояла в том, что, заимствовав свою теорию четырех

первоначальных веществ из весьма древней греческой традиции,

Эмпедокл связал ее с тем понятием об элементе, которое он нашел

во второй части поэмы Парменида, где Парменид излагал свои

физические гипотезы и где уже наметилось более четкое физическое

понятие об элементе. При этом следует только помнить, что Пар-

менид еще не знал термина <элемент>, который впервые ввел затем

Платон, а пользовался термином <форма>.

Отделив таким образом движущую или деятельную причину от

материальных элементов природы, Эмпедокл затем в каждую из

38

этих двух основ - и в деятельную движущую причину и в матери-

альные <корни всех вещей> - вводит элемент раздвоения. Мате-

риальные элементы он разделяет на два класса. Кроме движущих

сил Любви и Вражды, которые, собственно говоря, не являются

элементами вещей, движущим началом у Эмпедокла оказывается

Blog

Содержание: В. Ф. Асмуса