Geum.ru

В истории искусств насчитывается немало примеров, когда творчество того или иного мастера трудно укладывается в рамки определенной эпохи

Вид материалаДокументы

Содержание


Владимир Васильевич Лебедев
Лебедев — художник
В живописи Лебедева
Петроградские «Окна РОСТА»
Плакаты Лебедева
Работы петроградских мастеров
Три сатирические серии
Книги С. Маршака
Подобный материал:


В истории искусств насчитывается немало примеров, когда творчество того или иного мастера трудно укладывается в рамки определенной эпохи. Творчество такого художника шире, разнообразнее по содержанию, чем у его современников; проблемы, поставленные им, серьезнее и глубже, поиски художественной формы острей и выразительней. И нередко этот художник прокладывает новые пути в искусстве, ибо в его творчестве, как в фокусе, сконцентрированы важнейшие художественные проблемы современной ему эпохи.
К числу таких мастеров принадлежит и Владимир Васильевич Лебедев, чья судьба неотделима от русского искусства в самый напряженный и сложный для него момент. Именно Лебедеву принадлежит роль «открывателя» нового в книжной графике, рисунке, плакате и живописи. Поиски лаконичной и выразительной художественной формы, помогающей раскрыть содержание, чрезвычайно много дали и самому Лебедеву, и тем художникам, которым были близки его творческие стремления, Он сумел наметить путь для развития этих видов графики как самостоятельного жанра искусства, имеющего свою специфику и свои художественные возможности.

Лебедев родился в 1891 году в семье петербургского механика. Интерес к рисованию проявился у него рано. В детских рисунках Лебедева много живости и наблюдательности, в них можно отметить необычную для ребенка точность руки. Вторым серьезным увлечением, начавшимся еще в детстве, был спорт — футбол, бокс, игры с мячом. В спортивных состязаниях его привлекала возможность проявить свою силу и ловкость, твердость характера, волю. Постоянной изменчивостью форм и движений он любовался вдвойне: и как спортсмен, которому атлетические игры доставляют наслаждение, и как художник, для которого гармонически развитое тело человека служит постоянным источником вдохновения.

Художественное образование Лебедев получил в Академии художеств, в мастерской Ф. Рубо, и в частной студии М. Бернштейна. Академическая «школа» не имела большого значения для формирования его творчества. Занятия в мастерской Рубо давали возможность рисовать с натуры, что было необходимо для приобретения профессиональных навыков. Но и только. Значительно больше дала Лебедеву мастерская М. Бернштейна. Человек тонкого художественного вкуса, хорошо и уверенное владение линией восхищало Лебедева. В рисунках дорево¬люционного периода «Пьеро» и «Коломбина», в набросках к картине «Бокс» и даже в первых иллюстрированных книгах Лебедева наблюдается некоторое влияние Б. Григорьева.

Более ощутимым было увлечение Роденом, чьи рисунки обнаженной натуры привлекали Лебедева особой пластичностью, музыкальностью, умением по-скульптурному четко увидеть модель в целом и мастерски единой плавной и гибкой линией передать на бумаге ее характер. В лебедевских «Обнаженных» уже в дореволюционные годы можно отметить классичность восприятия, желание показать модель в естественном для нее движении. Эти черты, отчетливо проявившиеся в самые первые годы творчества художника, надолго остались в его искусстве.
Вполне понятно, что Лебедев, которого всегда волновали профессиональные проблемы, не мог не отдать дань увлечениям, захватившим всю молодежь. Больше всего его привлекал кубизм, самое современное для начала XX века художественное направление, обогатившее искусство новым пониманием формы. Еще в дореволюционные годы Лебедев работал в журнальной графике. Его рисунки отличало крепкое, уверенное мастерство, однако сам он считал, что наиболее активный поиск новых выразительных средств должен идти в живописи. Работа в технике масляной живописи позволяет с наибольшей четкостью передавать различную фактуру, массу изображаемых предметов, соотношение плоскостей и пространства, объема и пространства.

Первым этапом углубленного изучения предметного мира можно считать «вывесочные» натюрморты Лебедева, которые значат для художника гораздо больше, чем простое увлечение наивным примитивизмом старых вывесок. Поиск новых форм в XX веке привел к пересмотру старого наследия, к ряду интересных находок в искусстве прошлого. Одним из таких «открытий» были вывески, привлекавшие художников наивностью и непосредственностью, грубоватой декоративностью с ее неожиданными цветовыми эффектами. «Вывесочные» натюрморты Лебедева — «Натюрморт с кофейником» (1920) и «Натюрморт с ботинком» (1920) — отличаются декоративностью, но подчеркнутая звучность цвета еще не главное в них. Взяв за исходный момент простейшие взаимоотношения плоскости и объема, подсказанные старыми вывесками, художник серьезно работает над плоскостью, добиваясь точных пространственных соотношений между различными объемными предметами. Кроме того, его интересует фактура, особенности различных поверхностей, объясняемые их физическими свойствами,— плотность, устойчивость дерева, холодная тяжесть металла, мягкая податливость ткани, легкость бумажного листа. Чтобы передать материальность предмета, Лебедев использует различ¬ные средства — и живописные приемы, и наклейки из бумаги, картона, дерева, металла, т. е. употребляет, по существу, технику коллажа.

Напряженный фактурный поиск Лебедев вел не без влияния В. Татлина, отстаивавшего смелые и во многом спорные идеи создания современного искусства. В некоторых произведениях, и в частности, в «Натюрморте с пилой» (1920), упрощая до предела форму, художник одновременно стремится к созданию иллюзионистического эффекта. Он имитирует окраску стены, делает наклейки, помогающие передать объемность висящей пилы, приклеивает к полотну прямоугольный кусок доски, который затем искусно подкрашивает, активизируя узор самого дерева. По набору материала, по стремлению ввести в живопись инородные материалы может показаться, что перед нами крайне левый эксперимент, но это не совсем так. Произведения, выполненные в смешанной технике, для Лебедева никогда не были только конструктивным поиском. Дело в том, что художник любил вещи, восхищался их формой, фактурой, цветом. Лебедев считал, что любая вещь, нужная человеку, находящаяся среди привычного ему мира, может быть красивой. Красота эта заключается прежде всего в целесообразности, в разумном функциональном ее построении. Эту действенную красоту он и стремится выявить в своих натюрмортах. В работах Лебедева уживается поэтический взгляд на мир с конкретным, осознанным представлением о нем.

Лебедев — художник удивительно многогранный. Одновременно с созданием «овеществленных» натюрмортов, настолько объемных, что хочется потрогать их руками, почувствовать на ощупь их поверхность, в творчестве Лебедева прослеживается и другая линия, которую условно можно назвать кубистической. К ней относятся несколько полотен, носящих название «Кубизм», подготовительные рисунки к ним и знаменитая серия «Прачки».
Кубистические полотна Лебедева являются рабочей основой для построения многих последующих произведений. В картине «Кубизм» (№ 2) из собрания Русского музея художник дает детальную разработку движения плоского по плоскому, тончайшим образом выверяет тональные соотношения различных оттенков серого цвета и переход его к черному. Он выводит формулу для цветового построения многих своих рисунков 20-х годов. В другом холсте 1922 года — «Кубизм» (№ 1) — картине более декоративной, наполненной четким ритмом цветовых плоскостей, Лебедев решает задачи, необходимые ему для работы в плакате и книжной графике, где локальное цветовое построение и ритм играют первостепенную роль.

В основе своей творчество Лебедева коренным образом отличается от работ художников формалистического лагеря, для которых кубизм прежде всего был определенным мировоззрением. Для Лебедева это была только школа, необходимая для приобретения определенных знаний и навыков. Лебедев утверждал, что художник все время должен учиться, но не в студии, а самостоятельно, используя веками накопленный опыт, разрешая конкретные вопросы, наиболее близкие характеру своего дарования, И кубистический эксперимент был для него лишь одной из ступеней серьезной профессиональной школы.

Более самостоятельной и творчески зрелой работой является серия "Прачки", хотя в ней тоже много экспериментального поиска. В рисунках этого цикла сливаются воедино «вывесочная» упрощенность и характерная для кубизма геометризация формы. В графических листах и в живописном полотне «Гладильщица» Лебедев стремится разложить натуру на плоскости, свести движение к простейшей механической схеме. Для изображения человека он ищет аналогии в мире бесстрастных геометрических фигур. В то же время в «Прачках» ощущается эмоциональное восприятие действительности, биение жизни, сдерживаемое рассудком художника.
Лебедев, как и другие мастера, работавшие в начале 20-х годов, считал, что содержанию искусства, рожденного революцией, должны соответствовать новые художественные формы.

В живописи Лебедева часто встречаются произведения лабораторного плана, помогающие художнику решить ту или иную формальную проблему.

В графике его творческая судьба более простая и ясная. Быть может, это зависит от специфики жанра, ибо сама графика всегда конкретнее и теснее связана с жизнью, чем другие виды искусства. В графике, и в частности в работе над петроградскими «Окнами РОСТА» (1920— 1921), многие искания Лебедева окончательно откристаллизовались, получив лаконичную, простую и остро современную форму.

Петроградские «Окна РОСТА», возникшие в 1920 году по инициативе П, Керженцева, возглавили два художника — В, Козлинский и В. Лебедев. И тот, и другой мастер умели политически заострить любую тему, за которую они брались, увидеть за конкретным единичным фактом суть явления и его социальный смысл.
Когда Лебедев пришел работать в «Окна РОСТА», ему пригодился весь накопленный к тому времени опыт: и работа в области сатирической графики в дореволюционные годы, развившая в нем природную наблюдательность, и навыки, приобретенные в процессе работы над живописными произведениями.

Плакаты Лебедева отличаются ясностью замысла и социальной емкостью. В больших листах «Торговка», «Лодырь», «Спекулянт», «Меньшевик» из серии «Кого не надо выбирать в Совет» художник создает выразительные образы, в которых  определенного типа. Вся серия «Кого не надо выбирать в Совет», ряд работ на международные темы — «Плачущая Антанта», «Антанта прикармливает Колчака», а также плакаты «Кулак», «Мародер» и др. — это яркая злая сатира, созданная художником, умеющим в меткой зарисовке раскрыть суть событий.

Между петроградскими «Окнами РОСТА», в которых ведущая роль принадлежала В. Козлинскому и В. Лебедеву, и московскими, возглавляемыми М. Черемных и В. Маяковским, существовала определенная тематическая и стилистическая перекличка. «Язык символов», принятый в те годы, был характерен и для Москвы и для Петрограда. Художники в известной мере сообща выработали ряд приемов (этому, кстати, способствовала и сама техника — трафарет в Москве, рисованный плакат или раскрашенный от руки оттиск в Петрограде). Многие образы — пролетарий, красноармеец, буржуй, Антанта и др. — были одинаковы и легко воспринимались любым зрителем.

При всей схожести между плакатистами Петрограда и Москвы была и существенная разница. Работы петроградских мастеров разнообразнее, сложнее по цвету и форме. Если у москвичей цвет играл роль раскраски, то у петроградцев, и в частности у Лебедева, цветовое построение любого рисованного плаката более гармонично, обогащено подчеркнутой ритмичностью цветовых плоскостей. Такие плакаты, как «Апофеоз рабочего», «Резка железа», «Литье», с полным правом можно отнести к числу луших произведений революционной эпохи. Их композиция, цветовое и образное решение логичны, продуманы, завершены. Художник максимально обобщает образ, доводя его до схемы, но схема эта настолько декоративна и выразительна, что невольно подчиняет зрителя цельностью общего пластического решения.

Жизнь в послереволюционные годы была бурной и стремительной. Художникам, принявшим революцию, необходимо было найти объективную оценку происходящих событий. Гражданская позиция Лебедева, и это очень важно для художника, проявлялась с предельной ясностью и в плакатах, и в рисунках, и в книжной графике.
Одним из самых значительных произведений революционной поры является серия рисунков Лебедева «Панель революции», поражающая меткостью характеристик и чеканным, смелым мастерством. Лебедев виртуозно владеет техникой. Тончайшие линии карандаша и живописные пятна заливки ложатся на плоскость листа с величайшей точностью. Он оставляет на бумаге совершенно чистые места и тем не менее кажется, что рисунок есть и там, только он предельно деликатен и почти незрим. Чтобы внушить зрителю свою волю, свое восприятие мира, художник должен рассчитать все до мельчайших подробностей. В рисунках из серии «Панель революции» много рационализма, как и во всем лебедевском искусстве, но в то же время они пронизаны живым и непосредственном чувством художника, умеющего точно, сатирически передать картины и типаж, характерные для эпохи.
Многие рисунки Лебедева, связанные общностью поставленных задач, объединяются в отдельные циклы. Но параллельно с работой над одной серией у Лебедева часто возникают произведения, построенные на совершенно иной основе. Так, почти одновременно с «Прачками» и «Панелью революции», где многое взято от плоскостного кубического построения, правда, значительно оживленного непосредственным наблюдением жизни, художник создает «Интерьеры», отличающиеся свежестью восприятия и поэтичностью. «Интерьеры» интимны, не рассчитаны на широкий показ; они делались «для себя», и, может быть, именно поэтому в них раскрывается иной Лебедев, более мягкий и лиричный.
Более тщательная разработка тональных отношений, наметившаяся в «Интерьерах», получила дальнейшее развитие во многих произведениях художника и особенно в его рисунках на бытовые темы.

Три сатирические серии — «Новый быт», «Любовь шпаны» и «НЭП»— являются своеобразным художественным документом эпохи. Один за другим проходят образы петроградской шпаны, сытых и благополучных обывателей, нэповских дамочек, «ответственных». Это не карикатура с ее гиперболическим преувеличением, а реалистическая зарисовка, в которой художник лишь слегка подчеркивает какую-то одну черту, акцентируя на ней внимание. Многие рисунки сделаны на улице, на катке, у кассы кинотеатра и т. д. Художник смотрит на свои модели глазами сатирика, подмечая смешное и нелепое в их облике, в их позах и жестах, в манере одеваться, держать себя. Большинство рисунков выполнено кистью, ламповой копотью, позволяющей передать тончайшие нюансы светотени. Техника рисунка настолько совершенна, что невольно восхищаешься мастерством художника, его умением передавать любую фактуру—пушистый мех, снег, искрящийся в лучах электрического света, прозрачность стекла. Лебедевские герои живут в реальной среде, где все материально и ощутимо, их окружают знакомые каждому вещи, мастерски изобра¬женные художником, и, может быть, поэтому рисунки воспринимаются как беспощадная правда жизни.

Лебедев — художник многоплановый. Одновременно с работой над сатирическими сериями он делает рисунки с натуры («Акробатки» и «Танцовщицы»), в которых использует те же приемы и ту же гамму серых тонов, плавно переходящих в черное. В этих рисунках для художника главное живая, вечно прекрасная пластика человеческого тела. Изображая танцовщиц то отдыхающими, то в рабочем костюме у станка, то в балетной пачке, готовыми к выходу на сцену, художник всегда подчеркивает красоту сильного, хорошо тренированного тела, для которого грациозность каждого движения стала естественной.

Рисунок Лебедева легок и прозрачен. Стоит художнику слегка коснуться кистью бумаги, как мгновенно возникает живой и трепетный образ. Однако эта легкость кажущаяся. Чтобы добиться ее, художнику приходилось напряженно работать, непрерывно тренируя руку и глаз. Строгость к себе, стремление к безукоризненности мастерства—черты, характерные для всего твор¬чества Лебедева, — проявились и в серии «Танцовщицы». Мгновенность восприятия каждого движения столь же мгновенно и очень точно фикси¬руется художником на бумаге.

Рисунки Лебедева сродни импрессионистическому взгляду на мир, но это сходство чисто внешнее, ибо у Лебедева любое мимолетное восприятие контролируется разумом. В «Танцовщицах» исчезла подчеркнутая плоскостность, характерная для многих его ранних работ, уступив место совершенно иному, более живописному соотношению изображения и листа. Цвет бумаги становится более активным. Изображение легко выступает из белого, то твердо и устойчиво, то, наоборот, зыбко, изменчиво, растворяясь в световоздушной среде. По лирическому настрою, по цельности и законченности мастерства серия «Танцовщицы» близка «Обнаженным», Так условно можно назвать целый раздел в творчестве Лебедева, который на протяжении всей своей жизни постоянно рисовал с натуры. Выставка «В. В. Лебедев. Натурщицы», организованная ГМИИ в 1968 году, с особой наглядностью показала важность этой темы в творчестве художника.
Для Лебедева работа с обнаженной натуры не была просто штудией. В каждом листе он ставил определенные пластические задачи, стремился передать особое настроение, невольно возникающее у художника при восприятии модели. Они очень разные, лебедевские «Обнаженные». В первых набросках 20-х годов преобладает свежесть и непосредственность впечатления. Рисунок «Две натурщицы» (1927) из собрания Русского музея привлекает чувственной осязаемостью формы. Один из лучших рисунков— «Женщина с мандолиной» (1927)—полон поэтичности, той задушевной мягкости, которую Лебедев позволял себе крайне редко. Изображение где-то мягко и нежно выступает из листа бумаги, где-то сливается с углубленными планами фона, живет в потоках света, вызы¬вающего в живой прекрасной форме трепетность и мерцание. «Обнаженная» (1929) из собрания В. А. Власова отличается строгой «классичностью», четкой архитектоникой.

Лебедевских «Обнаженных», решенных то более строго и конструктивно, то отличающихся искрящейся плавно-текучей формой, объединяет высокая одухотворенность образа, внутренняя гармония. Каждый рисунок с натуры— это произведение, несущее в себе эмоциональный заряд, захватывающий и зрителя, покоряющий глубокой чистотой чувства. Лебедев не только продолжил лучшие традиции русского классического рисунка, но и сумел вписать в этот жанр новую замечательную страницу.

К числу лучших «ню» относятся также «Гитаристки» — рисунки и живопись, выполненные на грани 20-х и 30-х годов. Если раньше в построении своих живописных произведений художник шел больше от разума, от четкой логической концепции, то теперь он более эмоционален, в высшей степени поэтичен, влюблен в натуру, в предметы окружающего мира. Мотив женщины с гитарой привлекает художника своеобразным контрастом обтекаемых, внешне похожих и таких разных по своей сути форм. Лебедев неоднократно варьирует увлекший его мотив, находя каждый раз новые, все более интересные построения. Одна из лучших работ серии «Женщина с гитарой» (1930) из собрания Русского музея дает яркое представление об этой группе произведений. Серебристая, красивая по цвету, с тончайшими переходами цветовых оттенков, картина живет и дышит. В ней сочетаются благородство, чистота внутреннего строя с красотой самого мастерства. В «Гитаристках» с наибольшей полнотой проявилась и четкая логика, выразившаяся в без¬укоризненном конструктивном построении, и то непосредственное восхищение натурой, живой жизнью, которые придают картине плоть и кровь.
«Гитаристки» Лебедева и серии его натюрмортов, в которых с различными предметами компонуется гитара («Гитара и зеленая бутылка», «Красная гитара», «Гитара и мак», «Гитара с белой пиалой и раковиной» и др.), образуют замкнутый цикл. Все картины этой серии выполнены на одном дыхании. В них много человеческой теплоты, поэтичности, тонкого проникновенного лиризма. Художник лепит краской форму, стремится передать пространство, объем, цветовое богатство реального мира. И этот мир вещей предстает перед нами во всем своем разнообразии — полновесный, материальный, осязаемый. Текучая, струящаяся, как бы меняющаяся на глазах подвижная форма передает массу предмета, ха¬рактерные его свойства. Звучные сверкающие краски, объединенные в чудесную гармонию, передают восхищение художника окружающими его вещами, их красотой и целесообразностью. Цикл лебедевских «Гитар» трудно назвать «натюрмортами», ибо название «мертвая натура» совершенно не подходит к изображенным вещам. Каждый предмет у Лебедева — прекрасная, совершенная в своем проявлении форма бытия материи. Эмоциональная линия, наметившаяся в натюрмортах Лебе¬дева и еще в большей степени в «Обнаженных», осталась на долгие годы в его искусстве.

Диапазон творчества Лебедева чрезвычайно широк, но наибольшую известность он получил как мастер книжной графики. Лебедев пришел работать в книгу в послереволюционные годы, в тот момент, когда книжному искусству был необходим приток новых сил. Перед советскими писателями и художниками была поставлена задача создания советской детской книги, новой и по содержанию, и по форме. Выдвинутые жизнью идеологические и воспитательные проблемы требовали определенного ответа, заставляли художников многое пересмотреть в своем творчестве.
Было бы ошибкой утверждать, что Лебедев начинал на пустом месте. Еще в дореволюционные годы в Петербурге мастерами «Мира искусства» было многое сделано для создания изысканной и красивой книги. Некоторые художники, представители младшего поколения «мирискусников»— С. Чехонин, М, Добужинский, Д. Митрохин и др.—-успешно работали после революции. Были также поиски иного плана: реалистические, во многом идущие от народного лубка произведения Б. Кустодиева, отпечатанные прямо с доски и раскрашенные часто от руки книги Е. Туровой, Н. Любавиной, В, Ермолаевой, в которых было много спорного, но сам принцип печати непосредственно с авторской формы был интересен. Однако, несмотря на ряд удач, это были лишь отдель¬ные пробы, которые не могли изменить характера детских изданий в целом.

Честь создания книги нового типа принадлежит Лебедеву. Он раньше, чем другие художники, осознал, что детская литература должна быть доступной, понятной и простой, и сумел быстро найти эту наиболее целесообразную композицию и лаконичный образный язык. Книга с ее массовым тиражом отвечала заложенной в душе художника потребности создания утилитарных, необходимых в быту предметов искусства. Детская книга давала возможность широчайшего охвата жизни. В зависимости от содержания в ней можно было показать и перемены, происходящие в жизни страны, и положительных героев, и сатирически изобразить все смешное и нелепое, что встречается в действительности.

Художник перенес в иллюстрации многое из открытий, сделанных им во время работы в «Окнах РОСТА». Впрочем, это был естественный ход — от сатирической графики, требовавшей острой наблюдательности и в то же время большого воображения, к детской книге, где были необходимы те же самые черты, хотя и совершенно по-иному выраженные. Лебедев был не одинок в поисках прямого пути от плаката к детской книге. Разница в том, что для других художников эта работа была лишь эпизодом, пусть ярким и талантливым, но в какой-то мере случайным, для Лебедева это стало делом всей жизни. Он является блестящим мастером иллюстрации, создавшим свой неповторимый «лебедевский стиль», до сих пор привлекающий четкой логикой, лаконизмом, отточенным рациональным мастерством.

Первой книгой, где художник выдвигает свою систему иллюстрирования, смело вводит открытое конструктивное построение, был «Слоненок» Р. Киплинга, выпущенный издательством «Эпоха» в 1921 году. При работе над рисунками к «Слоненку» Лебедев добивается цельности композиции, чувства ритма, четкого декоративно-цветового построения. Художник стремится показать сказочную Африку, зверей, птиц, действу¬ющих в этой истории, но он избегает тщательно детализированного рассказа, при котором ничего не остается на долю воображения. Наоборот, сознательно упрощая форму, художник заставляет зрителя быть активным, дает толчок его фантазии.
Лебедев становится на путь строгого отбора, доступный лишь наиболее требовательным к себе мастерам графики. В этом плане чрезвычайно показательны две его книжки-картинки «Охота» и «Верхом». Естественно, что в книгах, лишенных текста, художник стремится дать максимальные сведения о предмете изображения. Рассказывая о жизни людей разных континенов, об их суровой и постоянной борьбе с природой, он очень точно рисует их оружие, одежду, охотничьи приспособления. Лебедев с большой симпатией изображает смелых и ловких охотников, восхищается их силой, мужеством, любуется их гибкими, точно рассчитанными движениями. Художник находит четкое ритмическое построение отдельных листов и всей книги в целом, решает композицию чрезвычайно динамично и живо.

В работе над книгой Лебедев отстаивал художественность, гуманистическую направленность, право на фантазию, как неотъемлемую принадлежность детской книги. Необходимым качеством он считал занимательность и, как он сам говорил, «познавательный интерес». Лебедев был против подделки под детское мышление. Он утверждал, что с ребенком всегда нужно говорить серьезно, но, разумеется, при этом и художник, и писатель обязаны учитывать особенности детской психологии.
Выдвигая на первый план принцип познания действительности, Лебедев так строит иллюстративные серии, что они всегда реалистически осмыслены, предельно конкретны и тесно связаны с текстом. Так же, как в архитектуре 20-х годов, в его книгах мы встречаем подчеркнутую конструктивность и четкую архитектонику.

Вполне естественной и исторически закономерной была встреча Лебедева с С, Я. Маршаком, которая привела к замечательному соавторству, продолжавшемуся свыше 40 лет. Маршак, поверивший в талант Лебедева, стал писать многие свои стихи в расчете именно на его иллюстрации. В свою очередь Лебедев в зависимости от текста решал книги в разном ключе, то используя сильные образные контрасты, как в сказке «О глупом мышонке» или в книге «Вчера и сегодня»; то постепенно развивая образ, перенося его с одной страницы на другую и каждый раз дополняя новыми чертами, как в книге «Мороженое»; то создавая жизнерадостную пантомиму, как в книге «Цирк», где страницы чередуются в красочном непрерывном ритме, напоминая быструю смену цирковых номеров.

Книги С. Маршака, в яркой и доступной для детей форме рассказывающие о новой советской действительности, давали возможность художнику показать реальность, жизнь людей, вещи, окружающие их в быту. В книгах «Вчера и сегодня» (1925), «Как рубанок сделал руба¬нок» (1926), изображая различные предметы домашнего обихода, Лебедев по существу говорит не о вещах, а о людях, об их отношении к жизни, к ремеслу, к работе. Художник показывает, насколько краси¬выми могут быть необходимые человеку инструменты. Утилитарно-познавательная сторона его рисунков сочетается с эстетической. Развивая интерес к самостоятельной работе, уважение к труду, Лебедев одновре¬менно, хотя подчас и незаметно для маленького читателя, воспитывал у него чувство красоты.

Работа в детской книге у Лебедева все время шла параллельно тем исканиям, которые наблюдались в его живописи и рисунке. Только в книге эти поиски концентрируются в более четкую форму, рассчитанную на печать. Так, например, «Мороженое» напоминает сатирические плакаты «Окон РОСТА», «Багаж» Маршака — бытовые рисунки, выпол¬ненные в 20-е годы. В книгах 30-х годов преобладает светотеневое по¬строение. В книгах С. Маршака «Усатый — полосатый» (1930), «Петрушка-иностранец» (1931), «Мистер Твистер» (1933) художник акварелью или цветными карандашами создает небольшие картины, пронизанные све¬том и воздухом. В сборнике С. Маршака «Сказки, песни, загадки» (1934) Лебедев применил и цветные страничные акварели и перовые рисунки, свободно разбросанные на полях книги и по тексту, возникающие каж¬дый раз прихотливо и несколько неожиданно.

Реалистический показ действительности, логичность композиционного замысла, мастерство выделили книги Лебедева среди произведений многих художников-графиков. Деятельность Лебедева в области иллюстрирования детской литературы можно сравнить с творчеством В. А. Фаворского, чрезвычайно много сделавшего для создания советской книги. Фаворский создал «школу русской ксилографии», завоевавшую всемирную известность; Лебедев, без сомнения, воспитал целый ряд художников, объединенных им вокруг ленинградского отделения Детиздата, где в 20-е годы он работал как художественный редактор.

В равной мере строгий к себе и к другим, беспощадный и резкий, если этого требовали интересы искусства, Лебедев обладал прозорливостью настоящего педагога. В каждом из своих учеников, а среди них можно назвать такие яркие и оригинальные дарования, как Ю. А. Васнецов, Е. И. Чарушин, В. И, Курдов и другие, Лебедев сумел разглядеть индивидуальные особенности, помог раскрыться именно в той области, которая была ближе и органичнее для их дарования. Недаром, говоря о ленинградской школе мастеров детской книги, подразумевая под этим определением большое реалистическое мастерство, профессиональную культуру, базирующуюся на эрудиции, на знании основ педагогики и психологии, в первую очередь называют имя Лебедева, основателя и главы этой школы.

Великая Отечественная война внесла в творчество художника военную тему. В это трудное для страны время многие мастера, в том числе и Лебедев, считали, что сатира — это их оружие в борьбе с врагом. Обладая большим опытом работы над плакатами, накопленным в «Окнах РОСТА», он принимал активное участие в «Окнах ТАСС». В острой и выразительной сатирической форме Лебедев высмеивал гитлеровцев, помогая зрителю понять сущность каждого «персонажа»: истерическую хвастливость Геббельса, нахальное самодовольство Геринга, продажность правительства Виши и т. д. Выполненные в широкой свободной манере, меткие и злые плакаты Лебедева являются превосходными образцами сатирической графики.

После окончания войны художник снова вернулся к своим излюбленным темам — к портрету, к натюрмортам, к работе над обнаженной натурой. Портрет занимает особое место в творчестве Лебедева. Он работал в этом жанре, начиная с первых послереволюционных лет. У Лебедева нет заказных работ. Он писал и рисовал только те модели, которые ему хотелось изобразить. Художника интересовали красивые в живописном отношении модели, ему нравились цельные и обаятельные характеры. Они все разные, эти портреты, и всегда находились в русле тех исканий, которые в данный момент занимали художника. Один из лучших —одухотворенный и поэтический портрет Н. С. Надеждиной (1927), строго выдержанный в серебристо-серых, синих и розовых тонах. Композиционное построение, вся ритмика линий и масс, наконец, сама подвижная, как бы струящаяся в потоках света фактура сочетаются подчеркнутой плоскостностью холста. Живой и прекрасный женский образ гармонично рождается на плоскости, поражая зрителя эмоциональностью, непосредственным восхищением художника моделью.

Произведения Лебедева редко показывались на выставках. Творчество художника, сыгравшего огромную роль в становлении совет-счого изобразительного искусства, и особенно искусства ленинградского, сказалось в какой-то мере забытым.
Вся творческая биография Лебедева связана с Ленинградом, с ленинградским искусством, поэтому именно здесь, в Русском музее, было решено устроить персональную выставку произведений художника, по возможности наиболее полно и многогранно показать этого замечательного мастера, чье искусство до сих пор служит образцом для многих советских живописцев и графиков

Н.И.Попова